Джулия Куин
Полночный вальс
Julia Quinn, DANCING AT MIDNIGHT, 1995
Перевод с английского У. В. Сапциной
Изд. "АСТ-ЛТД", 1997 г.
Анотация
Судьба графа Джона Блэквуда была, казалось, навеки обожжена войной.
Слишком многое довелось ему повидать, чтобы потом безболезненно вер-
нуться к мирной жизни. Однако все изменила случайная встреча Блэквуда с
Арабеллой Блайдон, девушкой с независимой душой и отчаянной жаждой
счастья. Именно Арабелле предстоит вновь научить Джона любить, вернуть
ему радость жизни, подарить нежность и доверие...
Посвящается моему отцу, который никогда не забывает упомянуть, как он
гордится мной. Я тоже горжусь тобой!
И Полу - хотя он и считает, что сюжет можно усовершенствовать, пере-
неся действие в лес во время дождя.
Глава 1
Оксфордшир, Англия, 1816 год
"Коль хочешь обучить ты целый мир..."
Арабелла Блайдон удивленно заморгала: что-то в этой строчке было не
так. В "Зимней сказке" речь не может идти об учебе. Она отстраняла книгу
подальше и подносила ее к самому лицу, пока буквы наконец не перестали
расплываться.
"Коль хочешь обручить ты целый мир..."
Белл облегченно вздохнула. Теперь строчка приобретала смысл. Девушка
снова попыталась сосредоточиться на раскрытой странице, но по-прежнему с
трудом разбирала текст, а поскольку ей не хотелось читать, уткнувшись
носом в книгу, она попробовала прищуриться, всматриваясь в мелкий шрифт.
Порыв ветра заставил ее поежиться. Оторвавшись от чтения, Белл взгля-
нула на небо, которое начинало затягивать облаками. Собирался дождь, но
если ей повезет, начнется он не раньше, чем через час. За это время она
успеет дочитать "Зимнюю сказку", положив таким образом конец своим
большим шекспировским чтениям. Белл начала с пьесы "Все хорошо, что хо-
рошо кончается" и двинулась дальше - сначала в алфавитном порядке, а за-
тем как получится, открывая для себя "Гамлета", всех "Генрихов", "Ромео
и Джульетту" и другие творения Шекспира, о существовании которых прежде
и не подозревала. Белл и сама толком не понимала, зачем ей это понадоби-
лось, и оправдывалась лишь любовью к чтению, но теперь, когда конец
упорной работы был совсем близок, Белл ни за что не позволила бы како-
му-то несчастному дождю остановить ее.
Спохватившись, она огляделась, не подслушал ли кто-нибудь ее мыслен-
ную брань, и вновь подняла глаза к небу. Солнечный луч прорвался сквозь
узкую щель в облаках. Белл посчитала это добрым предзнаменованием и изв-
лекла из корзины сандвич с курятиной. Стараясь не крошить на книгу, она
откусила кусочек и вновь углубилась в чтение. Слова расплывались, как и
прежде, так что Белл не скоро нашла приемлемое положение.
- Ничего, - сказала она себе. - Будем надеяться, что сорока минут
хватит. Потому что больше мне просто не выдержать.
- Разумеется, ведь к тому времени у вас затекут все мышцы, - раздался
голос у нее за спиной.
Белл выронила книгу и обернулась. На расстоянии нескольких ярдов от
нее стоял джентльмен, одетый с небрежной элегантностью. У него были каш-
тановые волосы и глаза орехового оттенка. Незнакомец сверху вниз насмеш-
ливо созерцал Белл и ее одинокий пикник, его ленивая поза указывала, что
он стоит здесь уже некоторое время. Белл нахмурилась, и, не найдясь с
ответом, надеялась холодностью поставить незнакомца на место.
Однако ее высокомерный вид только позабавил его.
- Вам необходимы очки, - без обиняков заявил он.
- А вы вторглись в чужие владения, - отозвалась Белл.
- Вот как? А по-моему, это вы нарушили границу.
- Никоим образом. Эти земли принадлежат герцогу Эшбурнскому. Моему
кузену, - подчеркнуто добавила она.
Незнакомец указал на запад.
- Вон те земли действительно принадлежат герцогу Эшбурнскому. Граница
проходит по ближайшему холму. Значит, в чужие владения вторглись вы.
"Белл прищурилась и заложила за ухо волнистый белокурый локон.
- Вы в этом уверены?
- Абсолютно. И хотя я понимаю: владения Эшбурна обширны, но все же не
безграничны, мисс.
- Ну, в таком случае сожалею, что потревожила вас, - высокомерным то-
ном заявила она. - Я немедленно уеду отсюда.
- Не говорите глупостей, - прервал ее незнакомец. - Я вовсе не соби-
раюсь запрещать леди читать под одним из моих деревьев. Можете оста-
ваться здесь сколько пожелаете.
Белл раздумывала, не уехать ли ей отсюда, но соображения удобства
одержали верх над гордостью.
- Благодарю вас. Я провела здесь уже несколько часов и устроилась
весьма удобно.
- Вижу. - Незнакомец улыбнулся, но при виде этой мимолетной и нелов-
кой улыбки. Белл сделала вывод, что он не привык к подобному выражению
эмоций. - Поскольку вы проведете остаток дня в моих владениях, пожалуй,
вы могли бы представиться.
Белл смутилась, не зная, чему приписать последнюю фразу незнакомца -
снисходительности или вежливости.
- Прошу прощения. Леди Арабелла Блайдон,
- Польщен знакомством с вами, миледи. Позвольте представиться - Джон,
лорд Блэквуд,
- Как поживаете, милорд?
- Превосходно, но вам все-таки необходимы очки.
Эмма и Алекс уже целый месяц уговаривали ее показаться врачу, но, в
конце концов, они были родственниками. А этот Джон Блэквуд, совершенно
чужой человек, явно не имел права навязывать ей свои соображения.
- Будьте уверены, я непременно обдумаю ваш совет, - с едва заметным
раздражением пробормотала она.
Джон склонил голову, пряча усмешку.
- Что вы читаете?
- "Зимнюю сказку". - Белл выпрямилась и приготовилась выслушать обыч-
ные снисходительные замечания о пристрастии некоторых дам к чтению.
- Великолепная пьеса, но, по-моему, не самое лучшее творение Шекспи-
ра, - заметил Джон. - Лично я неравнодушен к "Кориолану" - эту вещь мало
кто знает, но мне она нравится. Пожалуй, вам стоило бы прочесть ее.
Белл втайне была рада, что встретила человека, непоощряющего ее лю-
бовь к чтению, но отозвалась не очень-то приветливо:
- Благодарю за очередной совет, но видите ли, я уже прочла "Кориола-
на".
- Подумать только! А "Отелло"?
Белл кивнула.
- Может, вы читали и "Бурю"?
- Да.
Джон нахмурился, выискивая в памяти что-нибудь малоизвестное из про-
изведений Шекспира.
- А какого вы мнения о" Пылком страннике"?
- Не могу сказать, что эта вещь мне понравилась, но я все-таки одоле-
ла ее. - Белл не удалось стереть с лица торжествующую улыбку.
Джон недоверчиво покачал головой.
- Примите мои поздравления, леди Арабелла. Признаюсь, я и в глаза не
видел "Пылкого странника".
Белл улыбнулась, великодушно принимая комплимент. Ее враждебность к
незнакомцу постепенно таяла.
- Не хотите ли присоединиться ко мне на несколько минут? - спросила
она, широким жестом обводя свободное место рядом с собой на расстеленном
одеяле. - У меня еще сохранилась добрая половина ленча, и я была бы рада
поделиться с вами.
На мгновение Арабелле показалось, что ее новый знакомый готов согла-
ситься. Он приоткрыл рот, собираясь что-то ответить, но только вздохнул
и так ничего и не сказал. Когда же он наконец заговорил, его голос проз-
вучал сухо и официально.
- Нет, благодарю вас, - Этим исчерпывался весь ответ. Джон сделал два
шага в сторону от Белл и отвернулся, глядя вдаль.
Только теперь она заметила, что Джон хромает. Она подумала, что, воз-
можно, он был ранен во время войны на Пиренейском полуострове. Загадоч-
ный мужчина этот Джон. Она была вынуждена признаться себе, что ее новый
знакомый весьма привлекателен: у него правильные черты лица, гибкая и
сильная, несмотря на поврежденную ногу, фигура. Его бархатные карие гла-
за светились умом, временами в них проскальзывала затаенная боль. Белл
сочла этого человека на редкость таинственным.
- Отчего же нет? - спросила она, возвращаясь к разговору о ленче.
- Просто нет. - Джон не обернулся.
Его невежливость рассердила Белл.
- Вы уверены в том, что не желаете присоединиться ко мне?
- Совершенно уверен.
Белл была удивлена и раздосадована. Прежде никто еще не говорил ей,
что вполне может обойтись без ее общества.
Она неловко сидела на одеяле, положив на колени "Зимнюю сказку", и не
знала, что сказать - особенно теперь, когда Джон стоял, повернувшись к
ней спиной.
Вдруг Джон обернулся и прокашлялся.
- С вашей стороны было неучтиво заявлять, что мне нужны очки, - выпа-
лила она, главным образом для того, чтобы опередить собеседника.
- Прошу прощения. Я никогда не блистал в светских беседах.
- Вероятно, от недостатка практики, - заметила Белл.
- Скажи вы это другим тоном, миледи, и можно было бы заподозрить, что
вы флиртуете со мной.
Белл резко захлопнула "Зимнюю сказку" и вскочила.
- Теперь я понимаю, вы правы: вы не только не блистаете в светской
беседе - вы о ней и представления не имеете!
Он пожал плечами.
- Это не единственное мое достоинство.
Белл от изумления приоткрыла рот.
- Вижу, вы не принадлежите к числу ценителей моего юмора, - заметил
он.
- Трудно представить себе, что таковые вообще существуют.
Последовала пауза, после которой Джон довольно резко заявил:
- Больше не появляйтесь здесь в одиночку.
Белл торопливо сгребла в корзину свои вещи.
- Не беспокойтесь, я больше не стану вторгаться в ваши владения.
- Я не запрещаю вам приезжать сюда. Я только предложил вам в будущем
приходить сюда со спутником.
Так и не подобрав достаточно колкого ответа, Белл заявила:
- Я еду домой.
Джон глянул на небо.
- Советую вам поторопиться: скоро начнется дождь. Мне самому придется
прошагать до дома пару миль. За это время я наверняка промокну до нитки.
Белл огляделась.
- Разве вы пришли пешком?
- Иногда, миледи, бывает лучше полагаться лишь на собственные ноги. -
Джон склонил голову. - Было очень приятно познакомиться.
- Для вас - вполне возможно, - пробормотала себе под нос Белл.
Она долго смотрела вслед удаляющемуся Джону. Его хромота бросалась в,
глаза, но Джону удавалось шагать гораздо быстрее, чем предполагала Белл.
Она не сводила глаз с нового знакомого, пока тот не скрылся вдали. Са-
дясь верхом на свою кобылу, она поразилась вдруг промелькнувшей мысли:
он хромал, но тем не менее предпочитал пешие прогулки.
Джон Блэквуд прислушался к удаляющемуся стуку копыт и вздохнул. Он
вел себя как осел.
Поразмыслив, вздохнул вновь, еще громче - он был раздражен и зол на
себя. "Черт побери, я никогда не умел обходиться с дамами!"
Белл придержала кобылу неподалеку от Уэстонберта, дома ее родственни-
ков. Несколько месяцев назад ее кузина Эмма, уроженка Америки, вышла за-
муж за герцога Эшбурнского. Молодожены предпочли шумной лондонской жизни
деревенское уединение и со дня свадьбы безвыездно жили в Уэстонберте.
Белл вздохнула: ей самой так или иначе придется провести ближайшее
время в Лондоне, возобновить поиски удачной партии. Это занятие давно
опротивело ей. Она выезжала уже два сезона, получила более десятка пред-
ложений и отвергла их все одно за другим. Некоторые из поклонников не
годились в мужья ни по каким статьям, но среди них попадались и вполне
приличные люди приятной наружности, обладатели хороших фамилий. Белл
просто не могла заставить себя принять предложение глубоко безразличного
ей человека. Видя, как счастлива кузина, Белл все яснее понимала: ей бу-
дет трудно отказаться от своих мечтаний.
Дождь усилился, и она пришпорила лошадь, пустив ее рысью. Время бли-
зилось к трем часам. Белл знала, что к ее возвращению Эмма приготовит
чай. Белл жила с Эммой и ее мужем Алексом уже три недели. Сразу после
свадьбы Эммы родители Белл решили предпринять поездку в Италию. Их сын
Нед заканчивал учебу в Оксфорде и не нуждался в присмотре, Эмму удалось
благополучно выдать замуж. Оставалось пристроить только Белл, но, будучи
замужней дамой, Эмма годилась ей в компаньонки, так что на время отъезда
родителей Белл перебралась к кузине.
О большем она не могла и мечтать. Эмма была ее лучшей подругой, и
после многочисленных общих проказ было даже забавно видеть ее в качестве
компаньонки.
Белл въехала на холм, откуда открывался вид на Уэстонберт. Длинные,
узкие ряды окон, тянущихся по всему фасаду, придавали изящество этому
величественному и массивному строению. Белл уже начала считать его своим
домом. Она направилась прямо к конюшне, препоручила кобылу заботам грума
и бегом бросилась к дому, пытаясь увернуться от яростно бьющих в лицо
дождевых капель. Белл торопливо взбежала на крыльцо, но прежде чем успе-
ла толкнуть тяжелую дверь, дворецкий широким жестом распахнул ее.
- Благодарю, Норвуд, - задыхаясь от бега, выговорила Белл. - Навер-
ное, вам пришлось долго ждать меня.
Норвуд почтительно склонил голову.
- Норвуд, Белл вернулась? - донесся из глубины холла женский голос, и
каблучки кузины застучали по мраморному полу. - Похоже, дождь зарядил
надолго. - Эмма обогнула угол коридора. - О, ты уже здесь!
- Я слегка промокла, но платье не пострадало, - весело отозвалась
Белл.
- Я же говорила тебе, что пойдет дождь!
- Ты считаешь себя обязанной заботиться обо мне теперь, когда ты
превратилась в важную матрону?
Эмма сделала гримаску, ясно выразившую все ее мысли по этому поводу.
- Ты сейчас похожа на крысу-утопленницу, - заметила она.
Белл ответила ей уничтожающим взглядом.
- Пойду переоденусь, скоро подадут чай.
- Чай подадут в кабинет Алекса, - сообщила Эмма. - Сегодня он решил
составить нам компанию.
- Отлично. Я не задержусь.
Белл поднялась по лестнице и по лабиринту коридоров вышла к своей
комнате. Быстро сменив промокшую амазонку на светло-голубое домашнее
платье, она вновь спустилась вниз. Дверь в кабинет Алекса оказалась
прикрытой. Услышав за дверью хихиканье. Белл сочла необходимым посту-
чаться. После недолгого молчания на стук ответила Эмма:
- Входите!
Белл усмехнулась: постепенно она постигала маленькие тайны супружес-
кой жизни. В некотором смысле Эмма стала не только ее компаньонкой, но и
наставницей. Эмме и Алексу никак не удавалось держаться благопристойно,
особенно когда они считали, что их никто не видит. Губы Белл невольно
растянулись в улыбке. Она еще не была посвящена во все тайны зачатия и
деторождения, но догадывалась, что ласки молодых супругов имеют некото-
рое отношение к беременности Эммы. Толкнув дверь, Белл вошла в простор-
ный кабинет, обстановка которого безошибочно указывала на то, что его
хозяин мужчина.
- Добрый день, Алекс, - поздоровалась Белл. - Как ты провел день?
- Насколько я понимаю, суше, чем ты, - ответил Алекс, наливая в чашку
молоко и пренебрегая чаем. - У тебя с волос еще капает.
Белл скосила глаза, оглядывая собственное плечо. Капли с волос намо-
чили ткань платья. Она пожала плечами.
- Ну что же, полагаю, тут ничем не поможешь, - усевшись на диван, она
налила себе чаю. - А как прошел твой день, Эмма?
- Без особых событий. Я весь день корпела над конторскими книгами и
письмами от управляющего одного из наших уэльских имений. Похоже, там
возникли кое-какие сложности. Я уже подумываю отправиться туда и разоб-
раться с ними на месте.
- Никуда ты не поедешь, - проворчал Алекс.
- Да неужели? - отозвалась Эмма.
- Вот именно: ты никуда не выедешь отсюда еще шесть месяцев, - подт-
вердил ее супруг, окидывая нежным взглядом огненные кудри и фиалковые
глаза жены. - А может, и целый год.
- Если ты рассчитываешь продержать меня в постели, пока не родится
ребенок, значит, ты не в своем уме.
- Тебе давно пора узнать, кто здесь командует.
- Тогда тебе...
- Перестаньте! - рассмеялась Белл. - Довольно! - Она покачала голо-
вой: со всем мире невозможно было найти людей упрямее этой пары. Но тем
не менее Алекс и Эмма идеально подходили друг другу. - Почему бы вам не
послушать, как провела день я?
Эмма и Алекс выжидательно посмотрели на нее.
Белл глотнула чаю, согреваясь и подкрепляя силы перед разговором.
- Итак, я познакомилась со странным человеком.
- В самом деле? - Эмма заинтересованно подалась к ней.
Алекс, напротив, откинулся на спинку дивана, и на его лице появилось
скучающее выражение.
- Да, он живет поблизости. По-видимому, его земли граничат с вашими.
Его зовут Джон Блэквуд. Вы с ним знакомы?
Алекс подскочил.
- Как ты сказала? Джон Блэквуд?
- Да, Джон, лорд Блэквуд - так он представился. А в чем дело? Ты его
знаешь? Но это имя настолько распространено...
- У него каштановые волосы?
Белл кивнула.
- И карие глаза?
Ответом Алексу был второй кивок.
- Он примерно моего роста, среднего телосложения?
- Полагаю, да. Он не настолько широк в плечах, как ты, но ростом тебе
не уступит.
- Хромает?
- Да! - изумленно воскликнула Белл.
- Это тот самый Джон Блэквуд, провалиться мне на месте! - Алекс недо-
верчиво покачал головой. - Значит, теперь он пэр. Должно быть, титул ему
пожаловали за воинскую доблесть.
- Вы вместе воевали? - спросила Эмма.
Взгляд Алекса стал отстраненным.
- Да, - негромко подтвердил он. - Джон - командовал другой ротой, но
мы часто виделись. Я все гадал, что с ним могло случиться. Не знаю, по-
чему я не попытался разыскать его - возможно, боялся узнать о его смер-
ти.
Последнее замечание привлекло внимание Белл.
- Что ты имеешь в виду?
- Как странно! - словно не расслышав вопроса, проговорил Алекс. - Он
был отличным солдатом и надежным товарищем. Его самоотверженность вызы-
вала изумление. Он постоянно подвергал себя опасности ради спасения дру-
гих.
- Что же в этом странного? - удивилась
Эмма. - Судя по твоим словам, он благородный человек.
Алекс повернулся к обеим дамам, и его лицо вдруг прояснилось.
- Странно то, что этот человек, который всегда относился к себе с
потрясающим пренебрежением, после ранения повел себя самым неожиданным
образом...
- Что же произошло? - обеспокоенно спросила Белл.
- Он был ранен в ногу, и врач решил, что ее нужно ампутировать. Дол-
жен сказать, это заключение было сделано с полнейшим равнодушием. Джон
все это время оставался в сознании, но дрянной лекаришка даже не удосу-
жился сообщить ему об ампутации - просто повернулся к фельдшеру и ска-
зал: "Подай пилу".
Белл передернуло: страдания Джона Блэквуда она воспринимала на удив-
ление болезненно.
- Джон словно взбесился, - продолжал Алекс, - никогда еще я не видел
ничего подобного. Он схватил врача за рубашку и подтащил к себе, так что
они оказались нос к носу. Учитывая, что Джон потерял много крови, можете
представить себе, как он был силен! Я хотел вмешаться, но передумал, ус-
лышав, каким тоном Джон обратился к врачу.
- Что же он сказал? - спросила Белл, сползая на край дивана.
- Этих слов я никогда не забуду. Глядя в глаза врачу, он произнес:
"Если ты отнимешь у меня ногу, Бог свидетель, я отыщу тебя и отрежу тебе
обе ноги!" Врач струсил и заявил, что охотно предоставит пациенту воз-
можность умереть, если ему так угодно.
- Но ведь Джон не умер, - напомнила Белл;
- Да, он выжил. Но уверен, его военной карьере пришел конец - вероят-
но, это даже к лучшему, потому что мне всегда казалось, что насилие вы-
зывает у него отвращение.
- Как странно... - пробормотала Эмма.
- Да, Джон - замечательный человек. Он всегда нравился мне. Когда на
него нападала охота поболтать, он изумлял слушателей своим остроумием.
Но случалось это нечасто. Самое же удивительное, что даже на войне он
всегда оставался благородным человеком, что далеко не каждый может себе
позволить в боевой обстановке.
- Право, Алекс, вряд ли на свете найдется человек более благородный,
чем ты, - поддразнила мужа Эмма.
- О моя прелестная и преданная жена! - склонившись, Алекс запечатлел
поцелуй на лбу Эммы.
Белл очень хотелось узнать что-нибудь еще о Джоне Блэквуде, но она не
могла найти подходящего предлога, чтобы расспросить Алекса. С некоторым
раздражением Белл призналась самой себе, что ее новый знакомый произвел
на нее слишком глубокое впечатление.
Белл всегда отличалась прагматичностью и не была склонна к самообма-
ну. Она призналась себе, что Джон Блэквуд заинтриговал ее с первой же
минуты знакомства, но после рассказа Алекса Белл была им буквально оча-
рована. Все, что имело к нему хоть какое-то отношение, приобретало для
Белл новое значение, и предпочтение, которое Джон отдавал пешим прогул-
кам, было вполне естественным после столь ожесточенной борьбы за сохра-
нение ноги.
Белл удивилась самой себе, осознав, какой оборот приняли ее мысли, и
недовольно покачала головой. Эмма тут же осведомилась:
- С тобой все в порядке, Белл?
- Что? Да так, побаливает голова. Впрочем, все уже прошло.
- В самом деле?
- Должно быть, я слишком долго читала, - продолжала Белл, несмотря на
явное желание Эммы сменить тему. - В последние дни мне приходится то и
дело щуриться, чтобы слова перед глазами не расплывались. Пожалуй, мне
стоит обратиться к врачу.
Эмма не подала вида, даже если и была удивлена неожиданным признанием
кузины в том, что с ее глазами не все в порядке.
- Отлично. Здесь неподалеку есть опытный врач. Посмотрим, сможет ли
он тебе помочь.
Белл улыбнулась и глотнула остывшего чаю. Эмму вдруг осенило:
- Знаешь, что нам следует сделать? - обратилась герцогиня к своему
супругу. - Надо пригласить этого Джона Блейка...
- Джона Блэквуда, - поспешно поправила Белл.
- ...ах да, Блэквуда, на ужин. Поскольку Белл здесь, нам не придется
подыскивать ему даму.
Алекс отставил чашку.
- Удачная мысль, дорогая. Я не прочь возобновить прежнюю дружбу.
- Тогда решено, - деловито заключила Эмма. - Отправить ему письмо,
или ты пригласишь его лично?
- Пожалуй, я сам навещу Джона. Мне не терпится вновь увидеть его, к
тому же с моей стороны было бы недостойно забыть человека, который спас
мне жизнь.
Эмма побледнела.
- Что?
Алекс успокаивающе улыбнулся.
- Это случилось уже давно, дорогая, сейчас ни к чему тревожиться.
Взгляд, которым супруги обменялась в эту минуту, был настолько неж-
ным, что Белл испытала внезапный укол зависти. Тихо извинившись, она
выскользнула из кабинета и направилась по лестнице к себе в комнату, где
ее ждали несколько недочитанных страниц "Зимней сказки".
Джон Блэквуд спас жизнь Алексу? Это было поразительно. Очевидно, за
напускной грубостью их нового соседа в самом деле скрывалось величие ду-
ши.
У Джона Блэквуда есть какая-то тайна - в этом Белл не сомневалась.
Она могла поручиться: повороты судьбы этого человека заинтересовали бы
даже Шекспира. И чтобы разузнать эту тайну, требуется всего-навсего не-
большое расследование. Белл даже не предполагала, что жизнь в поместье
может стать такой интересной.
Разумеется, без дружеского общения с Джоном Блэквудом ей ни за что не
выведать его секрета. А он ясно дал понять: общество Белл пришлось ему
не по душе.
Это последнее обстоятельство было чертовски досадным.
Глава 2
На следующее утро Белл разбудили весьма неромантичные звуки рвоты.
Перекатившись на бок, она открыла глаза и увидела, что ее кузина склони-
лась над ночным горшком. Скорчив гримасу при виде этого зрелища, Белл
пробормотала:
- Нечего сказать, чудесное начало дня!
- И тебя с добрым утром, - парировала Эмма. Поднявшись, она добрела
до стола, на котором стоял кувшин с водой, наполнила стакан и набрала в
рот воды.
Спустив ноги с постели, Белл наблюдала, как ее кузина прополаскивает
рот.
- Вот уж не думала, что этим нельзя заниматься в собственной комнате,
- наконец произнесла Белл.
Эмма метнула в ее сторону негодующий взгляд и поперхнулась.
- Утренняя тошнота - нормальное явление, - деловито продолжала Белл.
- По-моему, с Алексом ничего не случилось бы, если бы тебя затошнило в
вашей спальне.
С капризным выражением на лице Эмма сплюнула воду в горшок.
- Я пришла сюда не затем, чтобы избавить мужа от неприятного зрелища.
Можешь поверить, за последние несколько недель ему приходилось наблюдать
это довольно часто. - Она вздохнула. - Однажды меня вырвало прямо ему на
ногу.
- Какой ужас... - пробормотала Белл с сочувствием.
- Вообще-то я пришла сюда проверить, не проснулась ли ты, а меня
вдруг затошнило, - лицо Эммы стало зеленоватым, она присела на постель.
Торопливо поднявшись, Белл набросила халат.
- Я могу чем-нибудь помочь тебе?
Эмма покачала головой и сделала глубокий вдох, героически сдерживая
новый приступ.
- Похоже, насмотревшись на твои муки, я передумаю выходить замуж, -
усмехнулась Белл.
Эмма ответила ей слабой улыбкой.
- В браке есть немало своих преимуществ.
- Надеюсь, это правда.
- Я думала, ничего не случится, если на завтрак я выпью чаю и съем
пару бисквитов, - со вздохом посетовала Эмма, - но я ошиблась.
- Глядя на тебя, трудно поверить, что ты ждешь ребенка, - попыталась
подбодрить кузину Белл. - Ты ничуть не пополнела.
Эмма благодарно улыбнулась.
- Как любезно с твоей стороны напомнить мне об этом! Признаюсь, для
меня это совершенно новые ощущения: они кажутся слишком странными, а
иногда даже пугают.
- Ты волнуешься?
- Нет, не волнуюсь, просто... не знаю, как описать это чувство. Через
три недели Софи должна родить, а мы собирались вскоре навестить ее. На-
деюсь, мы поспеем как раз к родам. Софи заверила меня, что наше при-
сутствие не будет ей в тягость. Наверное, я перестану волноваться, как
только узнаю, что меня ожидает, - в голосе Эммы сквозила скорее надежда,
нежели уверенность.
Опыт Белл в отношении родов исчерпывался наблюдениями в двенадцати-
летнем возрасте за рождением выводка щенят, и тем не менее она не была
уверена, что Эмма испытает облегчение, оказавшись свидетельницей родов
Софи. Белл неловко улыбнулась кузине и, не зная, что сказать, ласково
погладила ее по плечу.
Через несколько минут лицо Эммы приобрело привычный цвет, и она
вздохнула.
- Вот и все. Теперь мне гораздо лучше. Удивительно, как быстро прохо-
дит тошнота! Только это и помогает ее выносить.
Горничная принесла утренний шоколад и булочки. Она поставила поднос
на постель, и дамы расположились по обе стороны от него.
Белл смотрела, как Эмма боязливо отпивает глоток шоколада.
- Эмма, можно задать тебе вопрос?
- Конечно.
- И ты обещаешь ответить откровенно?
Эмма приподняла брови.
- Когда это я не была с тобой откровенна?
- Скажи, разве я уродлива?
У Эммы от неожиданности брызнул изо рта шоколад, но она вовремя успе-
ла схватить салфетку, чтобы не испачкать постель.
- Как ты сказала?
- Я хотела сказать, что большинство людей считают меня привлека-
тельной.
- Да, - с расстановкой ответила Эмма. - Вот именно - причем не
большинство, а все. И кому это ты не понравилась? - удивленно спросила
Эмма.
- Вашему новому соседу. Джону Блэквуду.
- С чего ты взяла? Ведь ты беседовала с ним не более пяти минут.
- Конечно, но...
- За столь короткое время он просто не успел бы невзлюбить тебя.
- Не знаю... Пожалуй, именно так и случилось.
- А по-моему, ты ошибаешься.
Белл покачала головой, на ее лице появилось растерянное выражение.
- Вряд ли.
- Но даже если ты ему не понравилась - что в этом ужасного?
- Мне неприятна сама мысль, что я кому-то не нравлюсь. Может быть, я
отъявленная эгоистка?
- Нет, но...
Белл распрямила плечи.
- С этим невозможно смириться.
Эмма подавила смешок.
- И что же ты собираешься делать?
- Я должна заставить его относиться ко мне иначе.
- Белл, неужели этот мужчина заинтересовал тебя?
- Нет, что ты, - слишком поспешно возразила Белл. - Я просто не могу
понять, чем вызвала такую неприязнь.
- Ладно, вскоре тебе еще раз представится случай испытать на нем свои
чары. Если уж все мужчины Лондона без ума от тебя - причем без малейших
ухищрении с твоей стороны, - то поверь мне, этот Блэквуд не будет исклю-
чением.
- Когда, говоришь, он приглашен к ужину? - спросила Белл.
Несмотря на то что лорд Блэквуд не был рожден лордом, он происходил
из аристократического, хотя и обедневшего семейства. Однако Джон имел
несчастье стать седьмым ребенком в семье и занял положение, при котором
напрасно было надеяться хотя бы на малую толику жизненных благ. Его ро-
дители, граф и графиня Уэстборо, вовсе не собирались пренебрегать своим
младшим сыном, но в конце концов, помимо него, в семье выжило еще пятеро
детей.
Старшим из них был Дамиан, и как наследника родители баловали его,
как только могли себе позволить. Через год после рождения Дамиана на
свет появился Себастьян, и, поскольку разница в возрасте между ними была
невелика, второй сын смог разделить все прелести положения наследника
титула и состояния. Граф и графиня были реалистами и понимали, что при
существующем высоком уровне детской смертности у Себастьяна тоже имеются
шансы стать восьмым графом Уэстборо. Затем одна за другой родились Джу-
лианна, Кристина и Ариана, и, поскольку даже в самом нежном возрасте де-
вочки обещали стать красавицами, им в семье уделялось особое внимание.
Выгодный брак мог пополнить фамильный кошелек.
Несколько лет спустя родился мертвый мальчик. Эта утрата никого не
обрадовала, но и не огорчила. Пятеро привлекательных и в меру умненьких
детей считались настоящим богатством, и, по правде говоря, к очередному
ребенку родители относились как к лишнему рту. Семейство Блэквудов
по-прежнему обитало в великолепном старинном доме, но с каждым месяцем
оплата счетов становилась все более тяжким испытанием. Разумеется, графу
никогда не приходила в голову мысль о том, что на жизнь можно зарабо-
тать.
А затем разразилась трагедия: граф погиб, его экипаж перевернулся во
время грозы. В десятилетнем возрасте Дамиан оказался обладателем титула.
Семейство не успело оплакать покойного, когда, ко всеобщему изумлению,
леди Уэстборо обнаружила, что снова беременна. Весной 1787 года она про-
извела на свет своего последнего ребенка. Роды оказались изнурительными,
леди так и не оправилась после них. Усталая и раздраженная, измученная
тягостными раздумьями о плачевном состоянии финансов семьи, она мельком
взглянула на своего седьмого ребенка, вздохнула и заявила:
- Пожалуй, этого мы назовем просто Джоном. Я слишком устала, чтобы
придумать имя получше.
И после столь бесславного вступления в мир Джон оказался попросту за-
бытым.
В семье к нему не проявляли внимания, и потому Джон больше времени
проводил в обществе наставников, а не родственников. Его отослали в Итон
и Оксфорд - не потому, что заботились о его образовании, а потому, что
там учились все отпрыски знатных семейств, даже самые младшие, которые
не имели отношения к продолжению рода и сохранению титула.
Однако в 1808 году, когда Джон заканчивал Оксфорд, его шансы добиться
успеха в жизни возросли. Англия оказалась втянутой в политические и во-
енные события на Пиренейском полуострове, и мужчины любого происхождения
спешили воспользоваться случаем. Джон счел воинскую службу перспективным
занятием и изложил эту мысль брату. Дамиан согласился с ним, увидев в
этом достойный способ сбыть брата с рук, и заплатил за его офицерский
патент.
Солдатская наука далась Джону без труда. Он был великолепным наездни-
ком, умело владел холодным и огнестрельным оружием. Он рисковал там, где
риска можно было бы избежать, но среди ужасов войны ему постепенно ста-
новилось ясно: выжить в ней невозможно. И если по капризу судьбы он
ухитрится сохранить плоть невредимой, то душе его повезет куда меньше.
Прошло четыре года, и Джон по-прежнему удивлялся, что жив. Потом он
был ранен в колено и на корабле доставлен в Англию - милую, зеленую,
мирную Англию. Почему-то родина утратила для него реальность. Время шло,
рана заживала, но, по правде говоря, у Джона почти не сохранилось воспо-
минаний о своем выздоровлении. Большую часть времени он пил, не в силах
смириться с мыслью о том, что стал калекой.
Затем, к крайнему изумлению Джона, за доблесть ему был пожалован ба-
ронский титул - это явилось для него приятной неожиданностью, тем более
что родственники всю жизнь безжалостно напоминали ему, что у него нет
титула. Однако это событие перевернуло всю жизнь Джона. Он вдруг понял:
теперь ему есть что передать своим потомкам. У него появилась цель, и он
решил упорядочить свою жизнь.
Через четыре года после ранения Джон еще продолжал хромать, но по
крайней мере на своей земле. Война кончилась для него несколько раньше,
чем он ожидал, ему вернули сумму, уплаченную за патент, и он пустил ее в
оборот. Осмотрительно сделанные вклады принесли ему огромную прибыль, и
за пять лет у него скопилось достаточно денег, чтобы приобрести не-
большое поместье.
Целью обойти границы своих владений Джон задался за день до встречи с
леди Арабеллой Блайдон. Он долго думал об этом неожиданном знакомстве.
Вероятно, ему следовало отправиться в Уэстонберт и извиниться, за свою
грубость. Джон не сомневался: после того, как он неучтиво обошелся с ле-
ди Арабеллой, она вряд ли когда-нибудь приблизится к Блетчфорд-Мэнору.
Джон поморщился. Он твердо решил переименовать поместье.
Его новый дом был красивым, уютным, величественным, но не холодным,
как дворец. С домашней работой справлялись всего несколько слуг, и это
было большим преимуществом, ибо Джон не мог позволить себе многочислен-
ную челядь.
Всего этого он добился только благодаря своему труду. Он обрел дом -
свой дом, а не родовое гнездо, которое при пяти родных братьях и сестрах
никогда бы не перешло в его собственность. Он располагал некоторыми
средствами - конечно, кошелек его после покупки дома в значительной мере
опустел, но первый успех заставил Джона поверить в свои способности.
Джон взглянул на карманные часы - было три часа пополудни, самое вре-
мя обследовать поля на западе поместья. Блетчфорд-Мэнор должен приносить
солидный доход. Одного взгляда в окно Джону хватило, чтобы убедиться:
повторения вчерашнего потопа можно не опасаться. Покинув кабинет, Джон
поднялся наверх за шляпой.
Он сделал всего несколько шагов, как его окликнул Бакстон, старый
дворецкий, которого Джон обрел вместе с домом.
- Вас ждет гость, милорд, - сообщил Бакстон.
Джон застыл на месте.
- Кто он, Бакстон?
- Герцог Эшбурнский, милорд. Я взял на себя смелость проводить его в
синюю гостиную.
Джон расплылся в улыбке.
- Эшбурн здесь! Великолепно.
Покупая Блетчфорд-Мэнор, он и не подозревал, что его старый армейский
товарищ живет неподалеку, и лишь недавно обнаружил это новое достоинство
своих владений. Повернувшись, он направился вниз по лестнице, но вдруг
остановился на полпути.
- Черт возьми, Бакстон, - простонал он, - где эта синяя гостиная?
- Вторая дверь слева, милорд.
Джон прошел по коридору и открыл дверь. Как он и предполагал, в ком-
нате не оказалось ни единого синего предмета меблировки. Алекс стоял у
окна и смотрел на поля, граничащие с его владениями.
- Прикидываешь, как убедить меня, что яблоневый сад находится по твою
сторону границы? - пошутил Джон.
Алекс обернулся.
- Блэквуд! Чертовски приятно вновь видеть тебя! Кстати, яблоневый сад
действительно расположен на моих землях.
Джон приподнял бровь.
- Тогда, пожалуй, мне стоит подумать, как оттяпать его у тебя.
Алекс улыбнулся.
- Ну, как поживаешь? Почему ты ни разу не заехал к нам? Я даже не
знал, что ты купил это поместье, пока вчера Белл не сообщила об этом.
Значит, в семье ее называют Белл. Это имя шло ей. Она рассказала о
встрече... Джон испытал странное удовольствие от этой мысли, хотя и сом-
невался, что оставил у Белл приятное о себе впечатление.
- Ты, похоже, забыл, что никто не вправе навещать герцога без пригла-
шения.
- Право, Блэквуд, нам с тобой можно и пренебречь формальностями эти-
кета. Человек, спасший мне жизнь, - желанный гость в моем доме в любое
время, когда пожелает.
Джон слегка покраснел, припоминая, как застрелил убийцу, который едва
не вонзил кинжал в спину Алекса.
- На моем месте так поступил бы всякий, - негромко заметил он.
Алекс подавил улыбку, вспоминая, как второй противник бросился на
Джона и ранил его в руку.
- Нет, - наконец возразил Алекс, - вряд ли нашелся бы хоть один чело-
век, который сделал бы то же самое. - Он выпрямился. - Но довольно о
войне - лично я предпочитаю не вспоминать о ней. Как поживаешь?
Джон указал другу на кресло, и Алекс сел.
- Полагаю, точно так же, как любой другой. Не желаешь выпить?
Алекс кивнул, и Джон протянул ему бокал виски.
- Сомневаюсь, что в вашей жизни все осталось по-старому, лорд Блэк-
вуд.
- А, вот ты о чем! Да, я стал бароном. Бароном Блэквудом. - Джон до-
вольно усмехнулся. - Неплохая награда, верно?
- Великолепная.
- А как изменилась за последние четыре года твоя жизнь?
- Почти не изменилась, если не считать последние полгода.
- Вот как?
- Я покончил с холостяцкой жизнью и женился, - с глуповатой улыбкой
признался Алекс.
- Да неужели? - Джон поднял бокал виски в безмолвном тосте.
- Мою жену зовут Эмма. Она кузина Белл.
Джон задумался, похожа ли жена Алекса на свою кузину. Если они похо-
жи, понятно, почему герцог попался в ее сети.
- Полагаю, она тоже прочла полное собрание сочинений Шекспира?
У Алекса вырвался короткий смешок.
- Она и в самом деле пыталась, но я нашел ей другое занятие.
Джон приподнял брови, услышав столь двусмысленное замечание.
Алекс немедленно заметил это и добавил:
- Я поручил ей управлять нашим состоянием. Она обращается с цифрами
так легко, точно играет, а вычитать и складывать умеет куда быстрее ме-
ня.
- Насколько я понимаю, отличные способности у них в роду.
Алекс подивился тому, что Джон успел оценить способности Белл за
столь короткое время, но промолчал и только сказал:
- Да, возможно, но, кроме этой черты, у них нет ничего общего, если
не считать удивительной способности добиваться желаемого от людей так,
что те даже не подозревают, что от них чего-то добились.
- Вот как?
- Эмме не занимать упорства, - со вздохом произнес Алекс, но это был
вздох счастливого человека.
- А ее кузине? - заинтересованно спросил Джон. - В беседе со мной она
проявила завидную твердость.
- Нет, нет, ты меня неправильно понял. Белл тоже решительна и настой-
чива. Но ее нельзя сравнить с Эммой. Моя жена настолько упряма, что час-
то совершает поступки, не давая себе труда прежде поразмыслить. Белл
совсем не такая - она сама практичность. Эта девушка чрезвычайно рассу-
дительна и обладает ненасытным любопытством. От нее трудно что-либо
скрыть, но, должен признаться, она мне нравится. После всего, что мне
пришлось наблюдать в семьях моих друзей, я понимаю, как мне повезло с
родственниками.
Алекс замялся, не зная, можно ли быть столь откровенным в беседе с
другом после долгой разлуки, но решил, что воинская служба связывает
мужчин неразрывными узами - вероятно, именно по этой причине он разгова-
ривал с Джоном так, словно их и не отделяли четыре долгих года.
Кроме того, Джон всегда был идеальным слушателем, припомнил Алекс.
- Но довольно о моих родственниках, - оборвал он сам себя. - Вскоре
ты сам с ними познакомишься. Как твои дела? В первый раз ты весьма ловко
уклонился от этого вопроса.
Джон усмехнулся.
- Говорю же, у меня все по-прежнему, если не считать того, что я по-
лучил титул.
- И дом.
- Да, и дом. Я купил это поместье, пустив в оборот сумму, уплаченную
за офицерский патент.
Алекс негромко присвистнул.
- Должно быть, у тебя талант финансиста! Когда-нибудь мы потолкуем об
этом. Пожалуй, мне есть чему поучиться у тебя.
- Секрет финансового успеха очень прост.
- В самом деле? Тогда умоляю, открой его мне!
- Надо лишь обладать здравым смыслом.
Алекс рассмеялся.
- В последние несколько месяцев мне как раз недостает здравого смыс-
ла, и, боюсь, виновата в этом любовь. Послушай, почему бы тебе не поужи-
нать у нас? Я рассказал жене о тебе, и ей не терпится познакомиться. А с
Белл ты уже знаком.
- Я бы не отказался, - отозвался Джон и в приливе откровенности доба-
вил: - По-моему, нет ничего лучше, чем иметь друзей по соседству. Спаси-
бо, что навестил меня.
Пристально всмотревшись в лицо давнего друга, Алекс понял, как стра-
дает Джон от одиночества. Но секундой позже взгляд Джона вновь стал нас-
мешливым, а на лице появилось привычное непроницаемое выражение.
- Тогда решено, - учтиво отозвался Алекс. - Ты не против заехать к
нам через два дня? Здесь мы не придерживаемся городских порядков и ужи-
наем в семь.
Джон кивнул.
- Отлично, тогда и увидимся. - Алекс поднялся и крепко пожал Джону
руку. - Я рад, что наши пути вновь пересеклись.
- И я тоже. - Джон проводил Алекса до конюшни, где ждала оседланная
лошадь. С дружеским кивком Алекс тронул поводья и поехал домой.
Не спеша возвращаясь к крыльцу, Джон с улыбкой разглядывал свой новый
дом. В холле его встретил Бакстон.
- Пока вы беседовали с его светлостью, вам принесли письмо, милорд. -
Дворецкий протянул Джону конверт на серебряном подносе.
Вскрыв конверт, Джон удивленно приподнял брови.
"Я в Англии", - гласило письмо.
Как странно! Джон повертел в руках конверт - нигде не значилось имя.
- Бакстон! - окликнул он дворецкого, который уже удалялся на кухню.
Бакстон вернулся к Джону.
- Что сказал посыльный?
- Только то, что это письмо предназначено для хозяина дома.
- Он не упоминал моего имени?
- Нет, милорд, не упоминал. Письмо доставил мальчишка лет восьми-де-
вяти.
Джон еще раз окинул письмо подозрительным взглядом и пожал плечами.
- Вероятно, он имел в виду прежних хозяев. - Смяв письмо в кулаке,
Джон отшвырнул его. - Понятия не имею, что это значит.
Позднее, за ужином, Джон долго думал о Белл. Потягивая виски и листая
"Зимнюю сказку", он вновь поймал себя на мысли о недавней знакомой. Ло-
жась спать, он в который раз обнаружил, что опять вспоминает ее.
Бесспорно, Белл была прекрасна, но Джон сомневался, что именно поэто-
му она завладела его мыслями. В ее ярко-синих глазах светились ум и по-
нимание. Она пыталась завязать с ним дружеские отношения, но ее попытка
с треском провалилась.
Джон потряс головой, словно прогоняя мысли о Белл. Он уже знал, чем
рискует, думая о женщинах на ночь. Закрыв глаза, Джон помолился о том,
чтобы не видеть снов.
Он снова очутился в Испании. Несмотря на жаркий день, его компания
пребывала в отличном расположении духа: за последнюю неделю не случилось
ни единого сражения.
Они обосновались в этом городке почти месяц, назад. В большинстве
своем местные жители принимали их радостно. Солдаты пополняли карманы
главным образом владельцев таверн, но и другие жители города имели от
англичан коекакую пользу.
Как обычно, Джон был пьян. Только опьянение помогало ему избавиться
от звучащих в ушах пронзительных воплей, прогнать навязчивое ощущение,
будто его руки перепачканы кровью, как бы часто он ни мыл их. Еще пара
стаканов, решил он, и придет желанное забвение.
- Блэквуд!
Вскинув голову, он кивнул мужчине напротив.
- Что, Спенсер?
Джордж Спенсер взял бутылку.
- Не возражаешь?
Джон пожал плечами.
Спенсер плеснул немного жидкости в принесенный стакан.
- Скажи, тебе известно, когда мы выберемся из этой паршивой дыры?
- Эту паршивую дыру, как ты ее называешь, я предпочитаю полю боя.
Проводив взглядом молоденькую служанку, обходившую стол. Спенсер об-
лизнул губы.
- Вот уж не подумал бы, что ты трус, Блэквуд!
Джон снова наполнил виски свой стакан.
- Я не трус. Спенсер, я всего лишь человек.
- Как и все мы. - Внимание Спенсера попрежнему привлекала девуш-
ка-служанка - на вид ей было не более тринадцати лет. - Что скажешь об
этой малютке?
Джон вновь пожал плечами, не будучи расположен к болтовне.
Девушка, которую, как Джон уже узнал, звали Ана, приблизилась и пос-
тавила на стол тарелку с едой. Джон поблагодарил ее на испанском. Девуш-
ка кивнула и улыбнулась, но, прежде чем успела отойти, Спенсер привлек
ее к себе на колени.
- Что за лакомый кусочек! - промурлыкал он, коснувшись ладонью ее ед-
ва обозначившейся груди.
- Не надо, - выговорила девушка на ломаном английском. - Я...
- Отпусти ее, - потребовал Джон.
- Господи, Блэквуд, ведь она только...
- Оставь ее в покое.
- Знаешь, иногда ты бываешь упрям, как осел, - Спенсер спихнул Ану с
колен, не преминув перед этим больно ущипнуть.
Джон подхватил на вилку рис, прожевал его, проглотил и лишь после
этого ответил:
- Она еще ребенок. Спенсер.
Спенсер пошевелил пальцами.
- А мне показалось иначе.
Джон покачал головой, не желая продолжать разговор.
- Оставь ее в покое.
Спенсер вдруг поднялся.
- Схожу облегчиться.
Джон посмотрел ему вслед и вернулся к своему ужину, но не успел сде-
лать и трех глотков, как у стола появилась мать Аны.
- Сеньор Блэквуд, - заговорила она на смеси английского и испанского,
зная, что Джон поймет ее, - этот человек... он преследует мою Ану. Так
нельзя.
Джон поморгал, пытаясь разогнать хмельной туман.
- И давно он к ней пристает?
- Всю неделю, сеньор, всю неделю. Ей это не нравится. Она боится.
Джон ощутил приступ отвращения.
- Не тревожьтесь, сеньора, - заверил он женщину. - Я позабочусь, что-
бы он оставил Ану в покое. Ей ничто не угрожает.
Женщина поклонилась.
- Благодарю, сеньор Блэквуд, вы утешили меня, - и она вернулась на
кухню, где, как предполагал Джон, целыми вечерами готовила еду для посе-
тителей таверны.
Джон вновь занялся ужином, сопроводив пищу еще одним стаканом виски.
Забвение постепенно приближалось. Сейчас Джон нуждался в нем, как никог-
да. Он был готов на все, лишь бы на время забыть о смерти и умирающих.
Спенсер вернулся, вытирая руки полотенцем.
- Все жуешь, Блэквуд, - удивился он.
- Ты всегда имел слабость задавать вопросы об очевидном.
Спенсер ухмыльнулся.
- Ну и ешь эти помои, если хочешь. А я поищу развлечений.
Джон недоуменно приподнял брови и огляделся, словно задавая вопрос:
"Здесь?"
- Это самое что ни на есть злачное место, - заявил Спенсер, направля-
ясь к лестнице, и вскоре исчез из виду.
Джон вздохнул, радуясь избавлению от неприятного собеседника. Он уже
давно недолюбливал Спенсера, но признавал, что тот неплохой солдат, а
Англия нуждалась в каждом из своих защитников.
Закончив ужин, Джон отодвинул тарелку. Еда была вкусной, но чувство
сытости не принесло ему удовлетворения. Может, выпить еще стакан...
Ну вот, теперь он был пьян - пьян в стельку. На свете еще оставались
вещи, за которые он мог поблагодарить Господа.
Он бессильно уронил голову на стол. Похоже, мать Аны всерьез беспоко-
илась. Ее лицо, осунувшееся от тревоги и страха, проплыло перед его гла-
зами. И лицо Аны - бедная девочка, трудно ей приходится среди огрубевших
на войне мужчин. Особенно таких, как Спенсер.
Где-то наверху послышался грохот. Ничего из ряда вон выходящего.
Спенсер - вот о ком ему следует подумать. Паршивая овца в стаде. Веч-
но он будоражит местных, не заботясь ни о чем, кроме собственного удо-
вольствия...
Шум повторился.
Как это он сказал: "поищу развлечений". Что ж, это на него похоже.
Еще один странный звук, на этот раз напоминающий сдавленный женский
крик. Джон огляделся. Неужели ему почудилось? Казалось, больше никто ни-
чего не слышал. Возможно, потому, что Джон сидел ближе всех к лестнице.
"Это злачное место", - сказал Спенсер.
Джон протер глаза. Что-то тревожило его.
Он поднялся, ухватившись за стол. Откуда у него эта странная тревога?
Опять грохот. И крик.
Он медленно зашагал к лестнице. Что могло случиться? Он стал подни-
маться на второй этаж, прислушиваясь к непонятному шуму.
И вдруг отчетливо услышал крик - громкий и отчаянный.
- Не-е-ет!
Голос Аны.
На мгновение Джон протрезвел. Он выбил дверь, сорвав ее с петель.
- О Господи, нет! - воскликнул он, оказавшись в комнате. Тоненькую
фигурку Аны почти полностью скрывало ерзающее тело Спенсера.
Но ее плач разносился по всей комнате.
- Нет, нет, прошу вас, не надо!
Джон не стал терять времени. Он оттащил Спенсера от девушки и притис-
нул его к стене.
- Какого черта... Блэквуд? - лицо Спенсера пошло багровыми пятнами.
- Ублюдок! - выдохнул Джон, сжимая в ладони рукоять пистолета.
- Господи, из-за какой-то испанской шлюхи...
- Она ребенок. Спенсер.
- Теперь она шлюха, - Спенсер отвернулся, разыскивая бриджи.
Джон стиснул в руке пистолет.
- Все равно она кончила бы этим - не сейчас, так потом.
- Солдаты его величества - не насильники, - произнес Джон, вскинул
пистолет и выстрелил Спенсеру в задницу.
Спенсер рухнул ничком, разразившись потоком ругательств. Джон бросил-
ся к Ане, словно чем-нибудь мог избавить ее от боли и унижения.
На ее бледном лице отражалась опустошенность...
Пока девушка не увидела Джона.
Съежившись, она в ужасе отвернулась, а
Джон пошатнулся, ошеломленный страхом в ее глазах. Это не он... он
здесь ни при чем... Он не хотел...
В комнату вбежала мать Аны.
- Пресвятая Дева! - вскрикнула она. -
Что это? О, Ана, Ана! - с воплем она бросилась к зарыдавшей дочери.
Джон стоял посреди комнаты - ошеломленный, потрясенный, еще не прот-
резвевший.
- Я ничего не... - прошептал он, - это не я...
Его заглушил хор звуков. Спенсер вопил от боли и чертыхался. Плакала
Ана, ее мать взывала к
Богу. Джон стоял, не в силах пошевелиться.
Мать Аны обернулась. Такой ненависти, какой сейчас пылало ее лицо,
Джону еще не доводилось видеть.
- Ты виноват в этом! - прошипела она и плюнула ему в лицо.
- Нет, это не я! Я этого не делал!
- Ты обещал защитить ее, - казалось, женщина с трудом сдерживается,
чтобы не наброситься на него. - Это мог сделать и ты!
Джон заморгал.
- Нет!
Это мог сделать и ты.
Это мог сделать и ты.
Это мог сделать...
Джон рывком сел на постели, обливаясь потом. Неужели все это было
пять лет назад? Он снова лег, стараясь не вспоминать, что три дня спустя
Ана наложила на себя руки.
Глава 3
На следующее утро, спустившись к завтраку, Белл обнаружила, что ни
Эмма, ни Алекс еще не встали. Странно - Эмма всегда считалась в семье
ранней пташкой. Белл догадалась, что Алекс по каким-то причинам удержал
жену в постели, и задумалась, может ли забеременеть уже беременная жен-
щина.
- Для девушки, которую считают смышленой, ты до неприличия плохо раз-
бираешься в самом важном, - пробормотала она себе под нос.
- Что вы изволили сказать, миледи? - немедленно осведомился лакей.
- Нет, ничего - я разговаривала сама с собой, - отозвалась Белл, уп-
рекая себя за неосторожность. Стоит такому повториться, и половина слуг
в Уэстонберте решит, что она свихнулась.
Белл приступила к завтраку в одиночестве, просматривая вчерашнюю га-
зету, которую принесли Алексу. К тому времени, как она покончила с омле-
том, молодожены так и не появились. Вздохнув, Белл стала думать, чем бы
теперь заняться.
Она могла бы совершить набег на библиотеку Алекса... но нет, сегодня
ей не хотелось читать. За окном ярко сияло солнце - редкое явление для
этой чрезмерно дождливой осени. Внезапно Белл пожалела, что Алекс и Эмма
проспали такое чудесное утро - ей хотелось с кем-нибудь разделить ра-
дость, вызванную теплом и солнцем. Но делиться ей было не с кем, кро-
ме... Белл покачала головой. Нет, нельзя мчаться к дому лорда Блэквуда
только для того, чтобы сообщить о прекрасной погоде.
Впрочем, почему бы и нет?
Ну, прежде всего потому, что лорду Блэквуду она не нравится.
Но именно по этой причине стоит нанести ему визит. Нельзя поправить
положение, не встречаясь с этим человеком.
Белл призадумалась, взвешивая последнюю мысль. Если в качестве ком-
паньонки она возьмет с собой горничную, то не перейдет рамки приличий. В
сущности, они уже беседовали, когда рядом никого не было - лорд Блэквуд,
по-видимому, плохо разбирается в правилах этикета. Приняв решение, Белл
зашла на кухню узнать, не осталось ли у миссис Гуд лепешек - они могли
бы составить отличный завтрак. Возможно, лорд Блэквуд еще не успел пере-
кусить.
С ней ничего не случится. В конце концов, здесь не Лондон, никто не
станет сегодня же вечером сплетничать о ее непристойной выходке. И по-
том, никакой выходки не будет. Она всего лишь навестит нового соседа.
Главным образом ей не терпится увидеть его дом, убеждала себя Белл. Как
он называется? Вчера вечером Алекс упоминал это название... Блетчвуд?
Бедлам-Мэнор? Безобраз-Холл? Белл негромко рассмеялась. Ей запомнилось
только, что поместье носит чудовищное название.
Миссис Гуд благосклонно отнеслась к ее просьбе, и вскоре Белл покину-
ла кухню, нагруженная корзинкой с домашними лепешками и джемом.
Решительным шагом направившись к конюшне, Белл вывела оттуда кобылу
по кличке Эмбер и забралась в седло. Она не знала в точности местонахож-
дения дома Джона, но помнила, что тот расположен к востоку отсюда. Если
не уклоняться от дороги и двигаться по солнцу, в конце концов можно най-
ти его.
Легкой рысью она направилась по аллее, ведущей из Уэстонберта к
большаку. Горничная Эммы хорошо ездила верхом и следовала за девушкой,
не отставая. Выехав на дорогу, они повернули на восток и через четверть
часа приблизились к аллее, по-видимому, ведущей к дому. Спустя несколько
минут Белл выехала на лужайку, в центре которой возвышался приятный на
вид каменный дом.
По меркам аристократов, дом был невелик, но создавал впечатление на-
дежности и изящества. Белл он понравился. Она улыбнулась и пришпорила
кобылу. Конюшни у дома не оказалось, и потому Белл пришлось привязать
лошадь к дереву. Горничная последовала ее примеру.
- Извини, Эмбер, - пробормотала Белл, сделала глубокий вдох и реши-
тельно зашагала к парадной двери.
Приподняв гигантский медный дверной молоток, Белл отпустила его,
вздрогнув от гулкого звука. Вскоре дверь отворил седовласый старик, ко-
торого Белл приняла за дворецкого.
- Доброе утро, - вежливо начала Белл. - Это дом лорда Блэквуда?
Дворецкий слегка приподнял бровь.
- Вы не ошиблись.
Белл ответила ему самой ослепительной из своих улыбок.
- Великолепно! Прошу вас, известите лорда, что его хочет видеть леди
Арабелла Блайдон.
Наряд и аристократические манеры Белл не позволили дворецкому ни на
минуту усомниться в том, что она леди. С достоинством кивнув, Бакстон
провел ее в просторную комнату, отделанную в кремовых и синих тонах.
Белл молча проследила, как старик дворецкий поднимается по лестнице,
а затем повернулась к горничной Эммы и заметила:
- Может быть, вам стоит пройти на кухню, к другим слугам?
Глаза горничной слегка расширились от удивления, но она вышла из ком-
наты, не проронив ни слова.
Джон еще не вставал: он решил наконец-то дать себе необходимый отдых.
Бесшумно войдя в спальню, дворецкий склонился к уху хозяина.
- Вас спрашивают, милорд, - громко произнес он.
|
