хорошее, казалось, его душа рвется наружу. Но почему он считал себя не-
достойным? Что побуждало его так думать? Не понимая, что делает, она
шагнула к нему.
- Вы ошибаетесь.
- Белл, - прошептал он, - как вы наивны...
Она молча покачала головой.
Джон заглянул в глубину ее глаз, отчаянно пытаясь остановиться, но
губы их неотвратимо сближались.
Второй раз за этот день Белл ощутила прилив чувств, прежде ей незна-
комых. Едва их губы соприкоснулись, Белл неожиданно для самой себя смело
провела языком по его нижней губе - так, как делал Джон утром. В ответ
он крепко прижал Белл к себе, не желая больше думать ни о чем.
Это смелое объятие отрезвило Белл, и она мягко отстранилась. Ее щеки
пылали, глаза разгорелись, а из прически выбилось несколько мягких за-
витков.
- Алекс и Эмма ждут нас в столовой, - негромко напомнила она. - Мы и
без того задержались.
Джон прикрыл глаза и глубоко вздохнул, мысленно желая вернуться к
прежнему невозмутимому состоянию. Спустя минуту он предложил Белл руку и
попытался улыбнуться, что, впрочем, ему не удалось сделать.
- Мы сошлемся на мою медлительность из-за больной ноги.
Белл в душе посочувствовала ему. Этому гордецу было нелегко приз-
наться в своей слабости.
- Нет, пожалуй, не стоит - Эмма вечно жалуется на мою медлительность.
Я просто скажу им, что показывала вам одну из картин в галерее. У Алекса
есть восхитительное полотно Рембрандта.
Джон приложил палец к ее губам.
- Тише, лучше попробуем оправдаться моей больной ногой. Этой чертовой
ране пора принести хоть какую-то пользу.
Они вышли из гостиной, и Белл заметила, что Джон довольно быстро ша-
гает по длинному коридору к столовой.
- Предупредите, когда мы приблизимся, - прошептал он ей на ухо.
- Дверь за углом.
Джон замедлил шаг - да так неожиданно, что Белл решила, что он оста-
навливается, но тут же заметила, что Джон хромает заметнее обычного.
- Вы невозможны, - усмехнулась она, - мне прекрасно известно, что вы
способны ходить гораздо быстрее.
- День для меня выдался тяжелым, - с ангельским выражением на лице
отозвался Джон.
Алекс поднялся, когда они вошли в столовую.
- Мы уж думали, что вы заблудились.
- Боюсь, сегодня нога разболелась сильнее, чем обычно, - сокрушенно
заявил Джон. - Белл была так любезна, что вытерпела мою медлительность.
Белл кивнула, удивляясь, каким чудом ей удалось не расхохотаться. Они
с Джоном уселись напротив Эммы и Алекса за маленьким столом в уютной
столовой. Подали спаржу в горчичном соусе, и Эмма, поняв, что ее кузина
и сосед познакомились гораздо ближе, чем положено за столь короткое вре-
мя, немедленно принялась за расспросы.
- Я так рада, что вы согласились поужинать сегодня с нами, Джон. Но
вы должны рассказать о себе. Откуда вы родом?
- Я родился и вырос в Шропшире.
- Вот как? Я никогда не бывала там, но слышала, что это прелестные
места.
- Да, вполне.
- А ваши родственники по-прежнему живут там?
- Кажется, да.
Эмму слегка смутил столь странный ответ, но тем не менее она не оста-
новилась.
- Вы часто видитесь с ними?
- Чрезвычайно редко.
- Эмма, дорогая, - мягко вмешался Алекс, - прошу тебя, дай нашему
гостю возможность хоть что-нибудь проглотить.
Эмма смущенно улыбнулась и подхватила спаржу вилкой, но, не успев до-
нести ее до рта, вновь заметила:
- Знаете, а Белл удивительно начитанна.
Белл чуть не поперхнулась, не ожидая, что Эмма переведет разговор на
нее.
- Кстати, о чтении, - невозмутимо подхватил Джон, - вы уже дочитали
"Зимнюю сказку"? Я заметил, что в тот день вам оставалось всего нес-
колько страниц.
Белл поспешно глотнула вина.
- Да, давно дочитала. И закончила мои большие шекспировские чтения.
- Вот как? Боюсь даже спрашивать, что это было такое.
- Я прочла все пьесы Шекспира.
- Звучит впечатляюще, - пробормотал Джон.
- Почти в алфавитном порядке.
- Подумать только! Да вы просто чудо!
Белл покраснела.
- Перестаньте дразнить меня, Джон!
- Не знаю, правильно ли я понял, - вмешался Алекс, - разве эти чтения
не включали поэзию Шекспира?
- Поэзию Шекспира я отложила до следующего раза. Стихи слишком... как
это... возвышенны, вы не находите? В обычной жизни так никто не говорит.
Джон приподнял бровь.
- Вы думаете?
Он обернулся к Белл, и, когда заговорил вновь, в его карих глазах
вспыхнул огонек, которого Белл никогда не замечала прежде. Хотя ничто
вернуть не в силах миг, Когда цвели цветы, шумели травы, Не надо скорби
- ведь в останках их Видны следы былой красы и славы...
Над столом повисла тишина, пока Джон не нарушил ее, вновь обратившись
к Белл:
- Я хотел бы всегда выражаться столь возвышенно.
Краткая декламация Джона и его мягкий голос тронули Белл. Она была
настолько очарована, что совершенно забыла о присутствии за столом кузе-
нов.
- Это восхитительно, - тихо проговорила она.
- Стихи принадлежат перу Вордсворта, одного из моих любимых поэтов.
- Они имеют для вас какое-то особое значение? У вас с ними что-нибудь
связано?
Последовала очень длинная пауза.
- Нет, - бесстрастно отозвался Джон. - Я пытался следовать их филосо-
фии, но, увы, потерпел фиаско.
Белл ощутила неловкость, снова увидев боль в его глазах, и попыталась
перевести разговор на другую тему.
- Может, вам нравится и самому писать стихи?
Джон неловко рассмеялся.
- Это занятие мне нравилось бы, сумей я сочинить хоть строчку.
- Но вы читали Вордсворта с такой страстью, - возразила Белл. - Оче-
видно, вы питаете любовь к поэзии.
- Любить поэзию и писать стихи - совершенно разные вещи. Полагаю,
именно потому столько так называемых поэтов предпочитают проводить время
в обнимку с бутылкой бренди.
- Но я уверена: в душе вы поэт, - настаивала Белл.
Джон лишь улыбнулся.
- Боюсь, ваша уверенность ошибочна, но я принимаю этот комплимент.
- Вам придется соответствовать ему. Я не успокоюсь, пока не дополню
свою библиотеку томиком ваших стихов, - лукаво сообщила Белл.
- Тогда придется взяться за работу. Мне бы вовсе не хотелось разоча-
ровывать вас.
- Да, - еле слышно отозвалась она, - уверена, я в вас не разочаруюсь.
Глава 6
На следующий день Белл решила, что, возможно, она слишком поспешила
со своим отказом от поэзии. После ленча она переоделась в темно-синюю
амазонку и направилась в конюшню. Вдохновленная вчерашней декламацией
Джона, она захватила с собой тонкий томик стихов Вордсворта. Она собира-
лась найти какой-нибудь заросший травой холм и почитать там, но вскоре
поняла, что не сможет направить свою кобылу в противоположную сторону от
Блемвуд-Парка, нет, Бринстед-Мэнора - черт, почему ей никак не удается
запомнить название поместья? Как бы оно ни называлось, там жил Джон, и
Белл хотелось отправиться именно туда.
Она пустила кобылу рысью, вдыхая свежий осенний воздух и направляясь
на восток, к владениям Джона. Она совершенно не представляла себе, что
скажет, если встретится с ним - возможно, какую-нибудь глупость. В при-
сутствии Джона ею овладевало непривычное смущение.
- Добрый день, лорд Блэквуд, - попробовала она первую пришедшую на ум
фразу. Нет, слишком официально. - Я направлялась на восток... - слишком
очевидно. И потом этим предлогом она уже пользовалась вчера. Вздохнув,
Белл решила остановиться на самом простом. - Привет, Джон.
- Привет.
Белл вздрогнула. Она так увлеклась репетицией встречи, что даже не
заметила, как Джон очутился прямо перед ней.
Джон приподнял бровь, заметив ее изумление.
- Почему это мое появление настолько удивило вас? В конце концов вы
же поздоровались.
- Да, вы правы, - с неуверенной улыбкой ответила Белл. Слышал ли он,
как она беседует сама с собой о нем? Оглядев Джона, она выпалила первое,
что пришло ей в голову: - Какая прелестная лошадь!
Джон позволил себе слегка улыбнуться от такой смены темы.
- Благодарю вас. Хотя, пожалуй, не стоило называть Тора "прелестной
лошадью".
Заморгав, Белл присмотрелась. Джон сидел верхом на мощном жеребце,
которым действительно можно было гордиться.
- Великолепный конь, - поправилась она.
Джон потрепал жеребца по шее.
- Уверен, Тору пришлась по душе эта похвала.
- Но что привело вас сюда? - спросила Белл, не зная точно, находится
ли она во владениях Алекса или уже пересекла границу поместья Джона.
- Я направлялся на запад...
Белл подавила смешок.
- Понятно.
- А что привело сюда вас?
- Я всего лишь направлялась на восток.
- Все ясно.
- Должна признаться, я надеялась встретиться с вами, - выпалила Белл.
- И мы действительно встретились, - подытожил Джон. - Так что же вы
намерены теперь делать?
- В сущности, так далеко в своих планах я не заходила, - призналась
Белл. - А зачем я понадобилась вам?
Джон понял, что его мысли принимают не вполне подобающее направление.
Он промолчал, но не смог удержаться, чтобы не окинуть Белл слишком отк-
ровенным взглядом.
Белл правильно истолковала его взгляд и густо покраснела.
- Вы... - с запинкой пробормотала она, - почему вы так на меня смот-
рите?
- Не понимаю, о чем вы говорите, - с видом воплощенной невинности
отозвался Джон,
- Вы все прекрасно понимаете, но не заставляйте меня объяснять,
что... словом, не важно. Не хотите ли выпить чаю?
Джон весело рассмеялся.
- Нет, как я все-таки люблю англичан! Они убеждены, что ото всего
можно исцелиться чашкой чаю.
Белл ответила ему язвительной улыбкой.
- Вы, кстати, тоже англичанин, Джон, и, кроме того, чай и вправду
спасение от многих бед.
Он усмехнулся.
- Жаль, что никто не объяснил это лекарю, который чуть не оттяпал мне
ногу.
Белл мгновенно посерьезнела. Что ответить на такое? Она подняла глаза
к небу, которое начинали затягивать тучи. Она помнила, что Джон до сих
пор болезненно воспринимает свое увечье, и ей следует избегать разгово-
ров о его ноге. Однако он первым упомянул о ней, и у Белл появилась воз-
можность дать ему понять: его увечье не вызывает у нее отвращения,
только создает повод для невинных шуток.
- Ну что же, милорд, - начала она, надеясь, что не совершает ужасную
ошибку, - тогда я постараюсь сегодня же пролить чай вам на ногу. Если и
это испытанное средство не поможет, не знаю, как быть дальше.
Смутившись на минуту, он заметил:
- Полагаю, следовало бы проводить вас в Уэстонберт. Вижу, вы вновь
отправились на прогулку в одиночестве.
- Когда-нибудь, Джон, из вас получится превосходный отец, - пообещала
Белл.
Большая капля шлепнулась ему на нос, и Джон развел руками с шутливой
покорностью.
- Показывайте дорогу, миледи!
Белл повернула кобылу, и они рысью двинулись в Уэстонберт. После нес-
кольких минут, проведенных в дружеском молчании, Белл повернулась и
спросила:
- И все-таки почему сегодня вы оказались здесь? Только не говорите,
что просто направились на запад.
- А вы поверите, если я скажу, что надеялся увидеться с вами?
Белл живо обернулась, вглядываясь в лицо Джона и стараясь понять, не
шутит ли он. Его карие глаза наполнились бархатистой темнотой, и сердце
Белл дрогнуло под этим пристальным взглядом.
- Я смогу вам поверить, если сегодня днем вы будете любезны со мной,
- насмешливо отозвалась она.
- Я буду чрезвычайно любезен, - шутливо откликнулся Джон, - если смо-
гу получить за это лишнюю чашку чаю.
- Для вас - что угодно!
Они ехали бок о бок уже несколько минут, когда Эмбер вдруг застыла
как вкопанная, тревожно прядая ушами.
- Что-нибудь случилось? - спросил Джон.
- Наверное, в кустах пробежал кролик. Эмбер всегда чутко улавливает
шорохи. Но я удивляюсь ей: она шагает по запруженным лондонским улицам
как ни в чем не бывало, но стоит ей оказаться на пустынной проселочной
дороге, и она начинает настороженно прислушиваться к каждому звуку.
- Но я ничего не слышал.
- И я тоже. - Белл мягко потянула поводья. - Вперед, детка, - дождь
начинается.
Эмбер сделала несколько опасливых шагов и вновь остановилась, резко
повернув голову вправо.
- Понятия не имею, что с ней стряслось, - робко заметила Белл.
И тут раздался треск.
Белл услышала звук ружейного выстрела из-за ближайших деревьев, а за-
тем ощутила ветерок, когда пуля просвистела мимо нее.
- Что такое... - начала она, но так и не закончила вопрос - напуган-
ная Эмбер при громком звуке попятилась и попыталась встать на дыбы. Белл
пришлось сосредоточить все внимание на том, чтобы просто усидеть в сед-
ле. Она обняла кобылу за шею, приговаривая: "Тише, тише, детка. Ну, ус-
покойся". Белл была настолько ошеломлена, что не знала наверняка, кого
желает успокоить - себя или лошадь.
Белл едва не свалилась с пляшущей лошади, но тут железные руки Джона
обхватили ее за талию и сняли с седла, а затем бесцеремонно посадили на
спину Тора.
- С вами все в порядке? - спросил Джон.
Белл кивнула.
- Пожалуй, да - я лишь немного запыхалась и, по правде говоря, просто
испугалась.
Джон крепче обхватил Белл, все еще не опомнившись от страха за нее.
Эмбер нервно приплясывала на месте, громко фыркала, но постепенно успо-
каивалась.
Белл наконец овладела собой и отстранилась, чтобы взглянуть в лицо
Джону.
- Я слышала выстрел.
Джон мрачно кивнул. Он не представлял, зачем кому-то понадобилось
стрелять в них, но понял: им не следует торчать здесь, на виду, как под-
садным уткам.
- Если вы поедете со мной, Эмбер пойдет за нами?
Белл кивнула, и они галопом устремились к Уэстонберту.
- По-моему, это была случайность, - предположила Белл, едва жеребец
замедлил бег.
- Вы про выстрел?
- Да. Как-то Алекс рассказывал мне, что у него немало хлопот с бра-
коньерами. Уверена, Эмбер испугала шальная пуля.
- Слишком слабое утешение.
- Понимаю, но чем еще можно объяснить этот выстрел? Зачем кому-нибудь
понадобилось стрелять в нас?
Джон пожал плечами. У него не было врагов.
- Непременно поговорю об этом с Алексом, - продолжала Белл. - Увере-
на, после этого он начнет построже следить за своими владениями. Нас
могли ранить - пуля пролетела совсем рядом.
Джон кивнул, крепче прижимая Белл к себе и побуждая Тора ускорить
шаг. Спустя несколько минут они въехали в ворота конюшни Уэстонберта, и
тут же дождевые капли стремительно застучали по земле.
- Вот вы и дома, миледи, - произнес он, помогая Белл спешиться. - Вы
сможете благополучно добраться до двери?
- Конечно, но разве вы не пойдете со мной? - разочарование ясно отра-
зилось на лице Белл.
- Нет, не могу. Я...
- Но вы промокнете насквозь, если отправитесь домой сейчас. Вы непре-
менно должны выпить чаю - хотя бы для того, чтобы согреться.
- Белл, я...
- Ну пожалуйста!
Глядя в ее умоляющие синие глаза, Джон понял, что ни в чем не сможет
отказать ей. Он выглянул из ворот конюшни.
- Да, дождь действительно усилился.
Белл кивнула.
- И вы обязательно простудитесь, если попытаетесь поехать домой. Пой-
демте, - она взяла Джона за руку и они вместе побежали к дому.
К тому моменту, как они достигли двери и ворвались в холл, - оба про-
мокли. Мокрые пряди волос прилипли к щекам Белл.
- Должно быть, я выгляжу ужасно, - смущенно пробормотала она. - Мне
следовало бы переодеться...
- Вздор, - возразил Джон, убирая влажный локон за ухо Белл. - Вы выг-
лядите чудесно - как в дымке.
Белл затаила дыхание, ощущая щекой прикосновение пальцев Джона.
- Должно быть, вы имели в виду "как выуженная из воды". Я чувствую
себя мокрой курицей.
- Уверяю вас, леди Арабелла, вы никоим образом не напоминаете мне ку-
рицу. - Джон опустил руку. - Уж скорее розу в капельках дождя.
Белл выпрямилась.
- Прекрасный комплимент, но, похоже, вы считаете меня избалованным
ребенком. Уверяю вас, вы ошибаетесь.
Джон не мог оторвать глаз от сокрушительно прелестной женщины. Ее во-
лосы выбились из узла, и золотистые пряди, завившиеся от влаги, упали на
щеки, обрамляя нежное лицо. На длинных ресницах Белл поблескивали кро-
хотные капельки, придавая глазам неописуемый оттенок синевы. Джон затаил
дыхание, не позволяя взгляду опуститься ниже, к ее мягким губам.
- Поверьте мне, я вовсе не считаю вас ребенком, - наконец выговорил
он.
Белл пожала плечами, не в силах сдержать разочарование, - она надея-
лась услышать совсем другие слова.
- Вероятно, нам следует продолжить беседу в гостиной.
Повернувшись, она чинно проследовала через холл, приподняв плечи и,
как по струнке, выпрямив спину.
Джон подавил вздох и последовал за ней. Он каждый раз ухитрялся
чем-нибудь обидеть ее. Ему хотелось схватить Белл в объятия, сказать,
что он считает ее чудесной, прекрасной, остроумной, доброй - словом, та-
кой женщиной, лучше которой мужчине невозможно пожелать.
Если, конечно, этот мужчина вообще заслуживает такое сокровище. Во
всяком случае, он никогда не сможет жениться, никогда не примет любовь
такой женщины - после того, что случилось с Аной.
Когда Джон вошел в гостиную, Белл стояла у окна, глядя, как капли
скатываются по стеклу. Он начал было закрывать дверь, но потом передумал
и оставил ее приоткрытой на несколько дюймов. Помедлив, Джон подошел к
Белл, желая положить руку ей на плечо, как вдруг она резко повернулась.
- Я не избалована, - упрямо произнесла она. - Да, мне жилось слишком
беспечно, я знаю это, но меня не баловали.
- Я вас понимаю, - мягко отозвался Джон.
- Быть избалованным - значит проявлять своеволие, требовать, чтобы
окружающие потакали твоим капризам, - продолжала Белл. - Я никогда не
делала ничего подобного.
Джон кивнул.
- И я не понимаю, почему вы вечно делаете такие неприятные предполо-
жения на мой счет. Ведь ваш отец тоже граф - Алекс рассказывал мне.
- Был графом, - поправил Джон, - обедневшим графом, который не мог
обеспечить семерых детей. Я был последним из них и родился уже после
смерти отца.
- Семь детей? - широко распахнув глаза, переспросила Белл. - В самом
деле?
- Один из них родился мертвым, - признался Джон.
- Должно быть, в детстве вам жилось чудесно - ведь у вас было так
много товарищей для игр.
- В сущности, я мало времени проводил со своими братьями и сестрами.
Обычно у них находились свои занятия.
- Вот как? - Белл нахмурилась, недовольная нарисованным Джоном семей-
ным портретом. - Наверное, у вашей матушки было слишком много хлопот с
детьми.
Джон хмыкнул.
- Полагаю, и у моего отца тоже.
Белл вспыхнула.
- Как, по-вашему, не стоит ли нам вернуться к началу разговора? -
спросил Джон, подхватывая руку Белл и легчайшим прикосновением губ целуя
ее. - Приношу свои глубочайшие извинения за все, что я наговорил вам в
прошлом, а заодно и за то, что еще наговорю в будущем.
Белл усмехнулась.
- Это самое нелепое извинение, какое мне доводилось слышать.
- В самом деле? А я считал его весьма элегантным - особенно с таким
дополнением, как поцелуй.
- Поцелуй был восхитителен, как, впрочем, и само извинение.
Не отпуская ее руки, Джон подвел ее к ближайшему дивану, где они и
расположились поодаль друг от друга.
- Я заметил, что у вас с собой томик Вордсворта.
Белл взглянула на книгу, только сейчас вспомнив о ней.
- Ах, да. Пожалуй, это ваше влияние. Но сейчас мне хотелось бы знать,
когда вы приступите к сочинению собственных стихов. Уверена, они будут
блестящими.
Джон улыбнулся, услышав такую преждевременную похвалу.
- Вспомните, что случилось, когда я совсем недавно попытался выра-
зиться поэтично. Я сказал, что вы выглядите, как в дымке. Но мне кажет-
ся, что это выражение не вяжется с высокой поэзией.
- Вы шутите. Всякий, кто любит поэзию так, как вы, способен писать
стихи. Вам надо только попробовать.
Джон взглянул в ее сияющее лицо - Белл была так уверена в нем. Это
чувство для Джона было в новинку: родственники проявляли слишком мало
интереса к его занятиям. Джон не отваживался признаться Белл, что ее
уверенность ошибочна, к тому же он не представлял себе ее поведения,
когда она обнаружит, что за человек он на самом деле.
Но обо всем этом ему не хотелось думать. Всем его существом завладела
сидящая рядом женщина, чем-то похожая на весенний цветок. Джон задумался
о том, сколько времени он сможет отгонять от себя воспоминания о прош-
лом. Продержится ли он еще несколько минут? Сумеет ли провести в общест-
ве этой женщины целый день?
- О Господи! - нарушила Белл его невеселые мысли. - Я забыла заказать
чай, - поднявшись, она прошла через комнату к шнуру колокольчика.
Джон поднялся вместе с ней, стараясь перенести тяжесть тела на здоро-
вую ногу. Прежде чем Белл успела сесть, в комнату быстро и бесшумно во-
шел Норвуд. Белл распорядилась, чтобы им принесли чаю и печенья, и Нор-
вуд вышел - так же тихо, как и вошел, притворив за собой дверь.
Белл проводила взглядом выходящего из комнаты дворецкого, а затем по-
вернулась к Джону. Она как бы заново увидела его. Он выглядел таким
привлекательным и стройным в костюме для верховой езды, а в глазах его
было такое откровенное восхищение и обожание, что у Белл перехватило ды-
хание. Но почему-то ей припомнились его слова, сказанные днем раньше.
"Я совсем не тот мужчина, каким вам представляюсь".
Правда ли это? Возможно ли, чтобы он ошибался в самом себе? Ответы
казались Белл слишком очевидными. Она узнала их в те минуты, когда Джон
читал стихи или крепко держал ее в объятиях, пока они верхом возвраща-
лись к дому. Надо только, чтобы кто-нибудь объяснил ему, какой он слав-
ный и сильный. Смела ли Белл надеяться, что Джон нуждается в ней?
Она пересекла комнату и остановилась прямо перед Джоном.
- По-моему, вы очень хороший человек, - мягко произнесла она.
Неудержимая волна нежности и страсти подхватила его, сметая барьеры
благоразумия, которыми он тщетно пытался отгородиться от Белл.
- Нет, Белл. Прежде чем вы встали, чтобы позвонить, я как раз соби-
рался сказать... - Господи, как же ей объяснить? - Я хотел сказать...
- Что, Джон? - невыносима ласково прервала она. - Что вы хотели мне
сказать?
- Белл, я...
- О поцелуе?
В нем бушевала чувственная буря. Белл стояла перед ним, словно пред-
лагая себя, и было просто невозможно прислушиваться к доводам рассудка.
- О Господи, Белл, - простонал он, - вы не понимаете, что говорите.
- Нет, понимаю. Я помню каждый миг нашего поцелуя у пруда.
Взывая о Божьей помощи, Джон шагнул к ней. Не совладав с собой, он
протянул руку и сжал ладонь Белл.
- О Джон! - вздохнула она, глядя на его руку так, словно та была в
силах исцелить любую боль.
Выдержать такое преклонение и чистую веру он не смог. Со стоном, в
котором смешались счастье и мука, он грубо привлек ее к себе. Их губы
слились в жарком поцелуе, он упивался ею, как человек, долго страдавший
от жажды. Он запустил пальцы в ее волосы, наслаждаясь их нежным шелко-
вистым прикосновением, а его губы с благоговением касались ее глаз, но-
са, щек.
Джон чувствовал, что начинает исцеляться. Черная пустота в его сердце
не исчезла, но стала съеживаться, уменьшаясь в размерах. Тяжесть не упа-
ла с его плеч, но в ней словно убавилось весу.
Неужели она способна принести ему такой дар? Неужели ее чистота и
доброта в состоянии уничтожить мрачные тени в его душе? У Джона закружи-
лась голова, и он крепче прижал к себе Белл.
Она вздохнула.
- О, Джон, как хорошо!
- Очень хорошо? - пробормотал он, касаясь губами уголка ее рта.
- Очень, очень! - рассмеялась Белл, с жаром отвечая на его поцелуи.
Губы Джона прошлись по ее щеке к уху, и он шутливо прикусил его бар-
хатистую мочку.
- У вас такие приятные ушки, - прошептал он, - как абрикосы.
Белл отпрянула с недоуменной улыбкой на лице.
- Абрикосы?
- Я же говорил вам, что мне недостает поэтичности.
- Я люблю абрикосы, - решительно возразила Белл.
- Идите же сюда, - приказал он строгим голосом, в котором сквозила
насмешка. Он сел на диван и усадил рядом Белл.
- Как вам будет угодно, милорд. - Белл попыталась изобразить покор-
ность.
- Что вы за сластолюбивая плутовка!
- Сластолюбивая плутовка? Вот это уже совсем не поэтично.
- Тише! - Верный своему принципу, Джон заставил ее замолчать очеред-
ным поцелуем, откидываясь на подушки и привлекая Белл к себе. - Говорил
ли я вам, - спросил он в краткий промежуток между поцелуями, - что вы -
прекраснейшая из женщин, каких мне доводилось видеть?
- Нет.
- Ну так слушайте. А еще - самая умная, добрая, а еще... - рука Джона
скользнула вдоль тела Белл, охватила ее ягодицы и сжала их, - а еще у
нее самое соблазнительное мягкое место, какое я когда-либо чувствовал.
Белл отпрянула с видом оскорбленной невинности, но тут же рассмеялась
и прильнула к нему.
- Никто еще не говорил мне, что целоваться так забавно.
- Разумеется. Ваши родители опасались, что после этого вы броситесь
целоваться с кем угодно.
Белл прикоснулась пальцами к его щеке, осторожно провела по щетине
бакенбардов.
- Нет, только с вами.
Джон считал, что родители Белл вряд ли могут быть довольны поведением
дочери, но поскорее прогнал эту мысль, не желая нарушать очарование мо-
мента.
- Большинство людей, целуясь, не смеются. - Он по-мальчишески усмех-
нулся и дернул ее за нос.
Белл ответила ему таким же жестом.
- В самом деле? Тем хуже для них.
Джон прижал ее к себе так, словно мог удержать одной силой. Может, ее
доброта повлияет на него, омоет ему душу и... Он закрыл глаза: воображе-
ние заводило его слишком далеко.
- Вы даже не представляете себе, какие чувства я сейчас испытываю, -
пробормотал он, вдыхая аромат ее волос.
Белл придвинулась поближе.
- Нет, я знаю - это блаженство.
- К сожалению, теперь в любую секунду могут принести заказанный вами
чай, и вряд ли нам стоит делиться с прислугой нашим блаженством.
- О Господи! - воскликнула Белл, мгновенно отскочив в другую сторону
комнаты. - Как я выгляжу? Можно ли по моему виду понять, что я... что
мы...
- Я понял бы это с первого взгляда, - сообщил Джон, стараясь не обра-
щать внимания на боль неудовлетворенного желания, пульсирующую во всем
теле. - Но если вы пригладите волосы, думаю, никому, кроме меня, об этом
не догадаться.
- Мы попали под дождь, - возразила Белл. - Норвуд решит, что именно
потому я такая растрепанная. - Несмотря на всю свою смелость, Белл ока-
залась не готова к тому, чтобы дворецкий кузины застал ее в объятиях
Джона.
- Садитесь же, - приказал Джон. - Мы будем беседовать, как рассуди-
тельные взрослые люди, и тогда Норвуд ничего не заподозрит.
- Вы думаете?..
- Просто сядьте на свое место, и к тому времени, как дворецкий вер-
нется сюда, мы успеем завязать вежливую беседу.
- Я не смогу, - еле слышно прошептала Белл.
- Почему же?
Белл опустилась на стул и уставилась на носки туфель.
- Потому, что каждый раз глядя на вас, я вспоминаю, как вы обнимали
меня.
Сердце Джона глухо ударилось в груди. Он глубоко вздохнул, борясь с
растущим и мучительным желанием вскочить с дивана, схватить Белл и овла-
деть ею прямо здесь. К счастью, от необходимости отвечать на откровенное
замечание Белл его избавил негромкий стук в дверь.
Вошел Норвуд, неся поднос с чайной посудой и печеньем. Поблагодарив
дворецкого, Белл стала разливать чай. Джон заметил, как у нее трясутся
руки. Он молча взял предложенную чашку и сделал глоток.
Белл потягивала чай, досадуя, что дрожь в руках никак не утихает. Не
то чтобы она стыдилась - она была просто потрясена собственными ощущени-
ями.
- Пенни за ваши мысли, - вдруг предложил Джон.
Белл взглянула на него поверх чашки и улыбнулась.
- Они стоят гораздо дороже пенни.
- Тогда как насчет фунта.
Секунду Белл обдумывала, стоит ли признаваться Джону в своих мыслях.
Но это размышление продолжалось всего секунду. Мать приучила ее к сдер-
жанности.
- Я размышляла, стоит ли пролить чай на вашу ногу немедленно или луч-
ше дождаться, когда он немного остынет.
Джон вытянул раненую ногу и оценивающе оглядел ее, делая вид, что
всерьез обдумывает заявление Белл.
Белл с коварной усмешкой взялась за чайник.
- Если этот способ подействует, в медицине произойдет настоящий пере-
ворот. - Она склонилась над вытянутой ногой, и на секунду Джону подума-
лось, что Белл действительно решила облить ее чаем. Но в последний мо-
мент она перехватила чайник другой рукой и поставила его на стол.
- Дождь усиливается, - заметила она, выглянув в окно. - Вам придется
повременить с отъездом домой.
- Полагаю, мы найдем себе занятие.
Одного взгляда в лицо Джона Белл хватило, чтобы безошибочно понять,
какое занятие он имеет в виду. Белл была бы не против, но слишком были
велики шансы, что Алекс или Эмма застанут их, а Белл меньше всего хоте-
лось попадать в неловкое положение перед кузенами.
- Пожалуй, - наконец произнесла она, - мы могли бы выбрать иное заня-
тие.
Лицо Джона стало таким разочарованным, что Белл едва сдержала смех.
- И чем же вы предлагаете заняться?
Белл отставила чашку.
- Может, потанцуем?
Глава 7
Джон медленно, словно во сне, опустил чашку на стол.
- Белл, - наконец заговорил он, - вам следует знать: танцевать я не
умею.
- Вздор. Танцевать умеют все. Надо только попробовать.
- Белл, если это не шутка...
- Разумеется, нет, - торопливо прервала она. - Я помню о том, что вы
ранены в ногу, но, по-видимому, рана не мешает вам ходить.
- Я научился передвигаться достаточно быстро, но, боюсь, грации мне
недостает. - Джон провел ладонью по ноге. Кошмарное видение самого себя,
неуклюже ковыляющего по полу, предстало перед его глазами. - Уверен, мы
могли бы развлечься, не выставляя меня на посмешище. Кроме того, у нас
нет музыки.
- М-да, это, и вправду, серьезный довод. - Белл обвела комнату взгля-
дом, пока ее глаза не остановились на пианино в углу. - Очевидно, у нас
есть два выхода. Во-первых, я могла бы попросить Эмму спуститься и поиг-
рать нам, но она никогда не блистала музыкальными способностями. Такого
аккомпанемента я не пожелала бы и злейшему врагу, - она лучисто улыбну-
лась, - а тем более добрым друзьям.
Эта улыбка поразила Джона в самое сердце.
- Белл, - мягко возразил он, - аккомпанемент нам не поможет.
- Узнать это наверняка можно, лишь предприняв попытку. - Белл подня-
лась и оправила платье. - Итак, мы пришли к выводу, что Эмма за пианино
- не лучшее из решений, и потому мне остается только петь.
- А вы умеете?
- Петь?
Джон кивнул.
- Вероятно, ничуть не хуже, чем вы танцевать.
- В таком случае, миледи, мы окажемся в весьма затруднительном поло-
жении.
- Я пошутила. Конечно, я не оперная примадонна, но изобразить прос-
тенькую мелодию я в состоянии.
Будь, что будет, подумал он, но сегодня она принадлежит ему, и пусть
это станет подарком судьбы. Джон поднялся, решившись вкусить сомни-
тельных райских благ.
- Надеюсь, у вас хватит такта не морщиться, если я наступлю вам на
ногу.
- Не беспокойтесь, милорд, я постараюсь не морщиться и не вскрики-
вать. - Повинуясь порыву, она быстро приподнялась на носках и поцеловала
Джона в щеку, прошептав: - Я довольно твердо держусь на ногах.
- Ради вашего блага я надеюсь на это.
- Итак, какие же танцы вы знаете?
- Никаких.
- Никаких? Чем же вы занимались в Лондоне?
- Я никогда не посещал балов.
- Ах вот как... - Белл прикусила нижнюю губу. - Значит, предстоит за-
дача потруднее, чем я предполагала. Но не тревожьтесь: уверена, вы с ней
справитесь.
- Полагаю, уместнее было бы спросить, справитесь ли с такой задачей
вы.
- Несомненно! - с беспечной улыбкой отозвалась Белл. - Можете мне по-
верить! Пожалуй, мы начнем с вальса - все другие танцы были бы слишком
замысловаты и быстры для вашей ноги. А может, я и ошибаюсь. Вы сами
только что признались, что способны передвигаться довольно быстро.
Джон подавил усмешку.
- Вальс будет в самый раз. Только объясните, что я должен делать.
- Положите руку вот сюда - так, как я показываю. - Белл взяла его ру-
ку и положила на свою тонкую талию. - А я положу руку вам на плечо - ви-
дите? М-да, а вы весьма высоки ростом.
- Это комплимент?
- Разумеется! Хотя будь вы чуть пониже, я бы не возражала.
- Как отрадно знать об этом!
- Вы решили поддразнить меня?
- Самую чуточку.
Белл бросила на него насмешливый взгляд.
- Ладно, "самую чуточку" насмешек мне не повредит, но не вздумайте
зайти слишком далеко! Я чрезвычайно обидчива.
- Постараюсь сдерживаться.
- Благодарю вас.
- Хотя временами это удается мне с трудом.
Белл шутливо шлепнула его по груди и возобновила урок танцев.
- Перестаньте! А вторую мою руку возьмите вот так. Чудесно! Итак, мы
приняли необходимую позу.
- В самом деле? - Джон с сомнением смерил расстояние между ними. - Вы
стоите слишком далеко.
- Уверяю вас, так и должно быть. Я проделывала это тысячу раз.
- Между нами вполне может поместиться кто-нибудь еще.
- Не понимаю, зачем нам нужен третий.
Джон крепко обнял Белл за талию и привлек ее к себе - так, что она
ощутила его тепло.
- Вот так лучше? - шепотом спросил он.
У Белл перехватило дыхание. Джон стоял всего на расстоянии дюйма от
нее, и от его близости сердце Белл лихорадочно заколотилось.
- Нас никогда не пустят ни на один респектабельный бал, - строго за-
метила она.
- Я предпочитаю танцевать в уединении. - Джон склонился и осторожно
коснулся ее губ.
Белл беспокойно отстранилась. Она наслаждалась поцелуями, но не могла
избавиться от ощущения, что вскоре будет не в состоянии справиться с со-
бой. Испытывая острое сожаление, она шагнула назад, вновь восстановив
между ними благопристойное расстояние.
- Я не сумею научить вас вальсировать, если мы с самого начала будем
стоять неправильно, - поучала она Джона. - В вальсе счет идет на три
четверти. Большинство других танцев имеют более распространенный размер.
- Распространенный размер?
- Четыре четверти. Вальсы идут на счет "раздва-три, раз-два-три", а
распространенный танцевальный размер - "раз-два-три-четыре".
- Пожалуй, я уяснил разницу.
Белл строго взглянула на него. Вокруг глаз Джона собрались крохотные
лучики насмешливых морщинок. Поджав губы, Белл попыталась сдержать улыб-
ку.
- Отлично. Вальс может звучать вот так, - и она еле слышно запела ме-
лодию, пользовавшуюся шумным успехом во время прошлогоднего сезона в
Лондоне.
- Я ничего не слышу. - Джон вновь притянул ее ближе.
Белл высвободилась, пытаясь сохранить прежнюю дистанцию.
- Я спою погромче.
Рука Джона сжалась на ее талии.
- Все равно ничего не слышу.
- Неправда, слышите. Прекратите эти игры, иначе у нас никогда не вый-
дет урока танцев.
- Я бы предпочел урок поцелуев.
Белл густо покраснела.
- Такой урок у нас сегодня уже был, к тому же каждую минуту сюда мо-
жет войти Эмма или Алекс. Вернемся к делу. Сначала я поведу вас, а по-
том, как только вы приноровитесь, вести будете вы. Вы готовы?
- Я всегда к вашим услугам.
- Тогда начнем. Раз-два-три, раз-дватри... - Слегка надавив на плечо
Джона, она начала медленно поворачиваться в такт мелодии. И чуть не упа-
ла, споткнувшись о его ногу.
Джон ребячливо улыбнулся.
- Вообразите себе мое удовольствие от того, что вы споткнулись пер-
вой!
Белл ответила ему капризным взглядом.
- Я не привыкла вести в танце. И потом, это не по-джентльменски -
указывать на мою неловкость.
- Упаси Бог! Я был только рад вовремя подхватить вас.
- Да уж, за это я могу поручиться, - пробормотала Белл.
- Не желаете ли попробовать еще раз?
Белл кивнула и вновь положила руку ему на плечо.
- Постойте! По-моему, нам надо поменяться ролями, - она опустила руку
на талию Джона. - Положите ладонь мне на плечо. Теперь сделаем вид, что
я - мужчина.
Джон скользнул взглядом по соблазнительной округлости ее груди.
- Эта задача мне не под силу, - пробормотал он.
К счастью для нее, Белл не заметила его нескромного взгляда, ибо в ее
душе уже царила сумятица чувств.
- Вот теперь, - в блаженном неведении заявила она, - будь я мужчиной,
а вы - женщиной, я слегка подтолкнула бы вас, и мы закружились бы вот
так, - она запела мелодию вальса, и пара сделала несколько туров по гос-
тиной. Неожиданно для Джона его больная нога задвигалась с удивительной
легкостью. - Великолепно! - торжествующе воскликнула Белл. - Замеча-
тельно!
- Не спорю, - согласился Джон, упиваясь прикосновением к Белл. - Как
вы думаете, не стоит ли мне немного побыть в роли мужчины?
Белл переместила руку на его плечо, и взгляды их встретились. Она
приоткрыла рот, чтобы заговорить, но внезапно в горле у нее пересохло.
Не в силах ответить, Белл кивнула.
- Отлично. Я предпочитаю такой вариант, - Джон обнял ее за талию и
притянул к себе. На этот раз Белл не протестовала, охваченная жаром и
возбуждением. - У меня правильно получается? - негромко спросил он, ведя
ее в танце
- Кажется, да.
- Вам только кажется?
Белл с усилием вернулась к реальности.
- Разумеется, нет, я знаю это наверняка. Вы отличный танцор. Вы и
вправду вальсируете впервые?
- Откровенно говоря, мне приходилось быть партнером сестер, когда те
учились танцевать.
- Я так и думала, что вы не новичок в этом деле.
- Тогда мне было всего девять лет.
- В девять лет я даже не знала, что такое вальс.
Джон пожал плечами.
- В нашем доме придерживались передовых взглядов.
Кружась по гостиной, Джон размышлял, не ведет ли он битву, в которой
поражение известно заранее. Он продолжал повторять себе, что ему следует
держаться подальше от Белл, но вся его решимость теряла силу при виде ее
сияющей улыбки. Джон знал, что не может жениться на ней: поступить так
значило лишь принести боль женщине, которую ему хотелось лелеять и защи-
щать.
Но он пообещал подарить себе этот день. Всего несколько часов счастья
без воспоминаний об Ане.
- Нам придется поддерживать беседу, - вдруг произнесла Белл.
- Вот как?
- Да. Иначе окружающие сочтут, что мы недолюбливаем друг друга.
- Но здесь совершенно некому высказать свое мнение, - напомнил Джон.
- Знаю, но, в конце концов, я учу вас вальсировать, а вальсы чаще
всего танцуют не в уединенных гостиных, а в бальных залах.
- Какая досада!
Белл пропустила его замечание мимо ушей.
- Вот почему вы должны научиться беседовать во время танца.
- Неужели это трудно?
- Бывает и так. Некоторым мужчинам требуется вести в вальсе счет,
чтобы не сбиться с темпа, и знаете ли, неудобно поддерживать разговор с
партнером, который говорит лишь "раз-два-три".
- Ну что же, тогда приступим к беседе.
- Отлично, - она улыбнулась. - В последнее время вы не писали стихи?
- Вы нашли удачный предлог, чтобы спросить об этом, - упрекнул ее
Джон.
- Может, вы правы, а может, и нет.
- Белл, я уже говорил вам: я не поэт.
- Я вам не верю.
Джон застонал и в раздражении сбился с шага.
- Я непременно напишу вам стихотворение, - наконец пообещал он.
- Превосходно! - порадовалась Белл. - Не могу дождаться, когда услышу
его!
- На вашем месте я не ожидал бы шедевра.
- Вздор! - Белл положительно сияла от восторга. - Я просто сгораю от
нетерпения.
- Что такое? - произнес вдруг голос за ее спиной. - В моем доме тан-
цы, а я не приглашена?
Джон и Белл обернулись на полушаге и увидели вошедшую в гостиную Эм-
му.
- Я учила Джона танцевать вальс, - объяснила Белл.
- Без аккомпанемента?
- Я подумала, что не стоит усаживать тебя за пианино.
Эмма сделала гримаску.
- Мудрая мысль, - она повернулась к Джону. - Я еще не встречала нико-
го, кто в музицировании уступал бы мне, в том числе и среди обитателей
наших конюшен.
- Так мне и объяснили.
- Ну и как вам понравился урок, Джон?
- Он был на редкость хорош. Белл превосходно танцует.
- И я так думаю. Разумеется, сама я с ней никогда не танцевала. - Эм-
ма прошла к креслу и села. - Вы не возражаете, если я присоединюсь к
вам? Я взяла на себя смелость попросить Норвуда принести еще чаю. Увере-
на, ваш уже безнадежно остыл.
- Мы никоим образом не против, - учтиво ответил Джон. - В конце кон-
цов, хозяйка в этом доме вы.
Эмма понимающе улыбнулась, заметив, что Джон и Белл все еще стоят, не
размыкая объятий.
- Надеюсь, мое присутствие не отвлечет вас от танца, - с понимающей
усмешкой заметила она.
Пара немедленно обменялась смущенными извинениями, распалась, и Белл
уселась на диван. Джон забормотал что-то о возвращении домой, но Эмма
наотрез отказалась даже слушать его:
- Ни в коем случае!
Белл подозрительно взглянула на кузину и сразу поняла: Эмма сочла ее
и Джона на редкость удачной парой.
- На дворе ливень, - поспешно объяснила Эмма. - Подождите хотя бы,
пока он утихнет.
Джон не стал говорить, что дождь как раз утихает, а если он задержит-
ся в гостях еще немного, вновь разразится гроза. Он с улыбкой располо-
жился напротив женщин в элегантном, но чертовски неудобном кресле.
- Если вы просидите на этом орудии пытки более пяти минут, - заявила
Эмма, - то встанете завтра с жуткой болью в пояснице. Я бы давно избави-
лась от этого кресла, если бы матушка Алекса не заверила меня, что ему
цены нет. Почему бы вам не пересесть на диван, поближе к Белл?
- Благодарю вас, герцогиня, - учтиво произнес Джон, удобно устраива-
ясь рядом с Белл.
Эмма вспыхнула, услышав оттенок насмешки в его голосе.
- Странно, - протянула она вслух, - почему до сих пор не принесли
чай? Я схожу и потороплю дворецкого. - С поразительной быстротой Эмма
поднялась и вышла из гостиной.
Джон и Белл переглянулись, и Белл покраснела до корней золотистых во-
лос.
- Ваша кузина недостаточно тактична, - сухо заметил Джон.
- Вы правы.
- Я не вполне понял, куда она отправилась. Вероятно, она натолкнется
на горничную с подносом в двух шагах от гостиной.
Белл робко припомнила, как она и сестра Алекса Софи ухитрялись оста-
вить Эмму наедине с ее будущим мужем на целых пять минут - под предлогом
осмотра несуществующих клавикордов.
- Полагаю, она что-то заподозрила.
- Как бы мне хотелось вновь заключить вас в объятия, но вот-вот вер-
нется ваша кузина с чаем.
- О, об этом не беспокойтесь, - улыбнулась Белл. - Она найдет способ
предупредить нас о своем возвращении. Она весьма изобретательна.
Словно по заказу, по другую сторону закрытой двери раздался вопль Эм-
мы.
- Какой сюрприз!
Белл нахмурилась.
- Я надеялась, она расщедрится и предоставит нам чуть больше времени.
Дверь открылась.
- Посмотрите, кого я встретила в холле, - объявила Эмма, вводя за ру-
ку Алекса. - Я и не ожидала увидеть его дома так рано.
- Ее тщательно продуманные планы провалил излишне заботливый муж, -
пробормотал себе под нос Джон, поднимаясь с дивана.
Подавив смешок, Белл произнесла:
- Как приятно видеть тебя, Алекс!
- Я выезжал осмотреть поля, - отозвался он, не вполне понимая, что
здесь происходит.
- Тем не менее просто замечательно, что ты вернулся. - В голосе Эммы
явно не хватало искренности.
- А вы уже выяснили, что стряслось с чаем? - поинтересовался Джон.
- С каким чаем? Ах да, с чаем! Нет, не успела.
- Гм...
Эмма вздрогнула, когда Норвуд кашлянул прямо у нее за спиной.
- Чай, ваша светлость.
- О, благодарю, Норвуд. Поставьте вот сюда, на стол.
- Проездив весь день под дождем, недурно выпить горячего чаю, - при-
ятно заулыбался Алекс. - Хотя дождь от этого вряд ли прекратится.
Белл не знала наверняка, но ей показалось, что Эмма застонала.
Эмма наполнила чашку Алекса. Отпив большой глоток, он сообщил:
- Завтра возле деревни начнется ярмарка. Я видел, как там полным хо-
дом идут приготовления.
- В самом деле? - просияв, отозвалась Эмма. - Обожаю ярмарки! Мы пое-
дем?
- Не знаю, стоит ли, - нахмурившись, проговорил Алекс. - Мне бы не
хотелось, чтобы тебя затолкали в толпе.
Это замечание Эмма встретила бунтарским взглядом.
- О, не будь таким занудой! - выпалила она. - Не могу же я вечно си-
деть взаперти.
- Хорошо, мы поедем, но ты должна пообещать, что будешь осторожна. -
Алекс повернулся к Джону и Белл, которые с улыбками слушали беседу суп-
ругов. - А вы не хотите присоединиться к нам?
Вежливый отказ чуть было по привычке не слетел с языка Джона, но пе-
ред его глазами встал образ Белл в его объятиях. Они танцевали, ее глаза
светились счастьем. Его сердце переполнялось нежностью и томлением. Воз-
можно, ему еще суждено изведать радости жизни, а пять лет ада были дос-
таточной платой за его грехи.
Он повернулся к Белл, вздернув подбородок, она согласно улыбнулась
ему.
- Разумеется, - отозвался он. - Я заеду после ленча, и мы отправимся
на ярмарку вместе.
- Замечательно. - Алекс еще раз глотнул чаю и выглянул в окно, за ко-
торым угрожающе темнело небо. - Не хочу показаться бестактным, Блэквуд,
но на твоем месте я отправился бы домой немедленно, пока дождь утих. По-
хоже, вскоре вновь разразится ливень.
- Именно так я и собирался поступить. - Джон поднялся и поклонился
дамам.
Конечно, Белл было жаль, что он уезжает, но ее немного утешил и поза-
бавил вид Эммы, раздраженно бросившейся в кресло после того, как муж не-
вольно погубил ее хитроумные планы.
Прибыв домой, Джон обнаружил, что его ждет еще одна записка.
"Я в Оксфордшире".
Джон покачал головой. Ему следовало разыскать прежних владельцев
Блетчфорд-Мэнора. Эти люди показались ему немного "не в себе" - только
их друзья могли отправлять столь нелепые записки.
У него и мысли не мелькнуло, что записка может иметь какую-то связь с
выстрелом в лесу.
Этим вечером, прежде чем подняться в спальню, Джон налил себе стакан
бренди, сделал глоток, но тут же отставил стакан. Бренди ничего не могло
добавить к тому, что он ощущал.
Неужели это и есть счастье? Это чувство отсутствовало в его жизни так
долго, что теперь Джон не мог узнать его.
Умиротворенный, он забрался в постель, надеясь, что снов сегодня не
будет.
Он был в Испании. День выдался жарким, но его спутники пребывали в
хорошем расположении духа: за последнюю неделю не произошло ни одного
сражения.
Он сидел за столом в таверне, перед ним стояла только что опустошен-
ная тарелка.
Но что это за странный приглушенный стук доносится сверху?
Он еще раз наполнил стакан. Стук повторился.
"Это злачное место". Джон протер глаза. Чьи это слова?
Еще один стук. И крик.
Он медленно зашагал к лестнице. Что могло случиться? Он стал подни-
маться на второй этаж, прислушиваясь к непонятному шуму.
И вдруг он отчетливо услышал крик - громкий и отчаянный.
- Не-е-ет!
Голос Аны.
Он выбил дверь, сорвав ее с петель.
- О Господи, нет! - воскликнул он, оказавшись в комнате. Тоненькую
фигурку Аны почти полностью скрывало из виду тело полураздетого Спенсе-
ра.
Но ее плач разносился по всей комнате.
- Нет, нет, прошу вас, не надо!
Джон не стал терять времени. Обезумев, он оттащил Спенсера от девушки
и притиснул его к стене.
Обернувшись, он взглянул на Ану. Но что случилось с ее волосами? Они
посветлели.
Это была Белл - в разорванной одежде, исцарапанная, вся в синяках.
- О Господи, только не это! - крик вырвался, казалось, из самой души
Джона.
Он вновь повернулся к мужчине, стоящему лицом к стене, и сжал рукоят-
ку пистолета.
- Посмотри на меня. Спенсер, - приказал он.
Мужчина повернулся - это был не Спенсер. Джон обнаружил, что он смот-
рит на самого себя.
- Нет, Господи, нет! - выдохнул он, отшатываясь к постели. - Это не
я! Я не мог этого сделать!
Второй Джон рассмеялся скрежешущим смехом маньяка.
- Нет, это не я. Я не мог. О Белл! - Он взглянул на постель, но она
исчезла. - Белл, нет!
Джон проснулся от собственного вопля. Задыхаясь, он стал кататься по
постели, сотрясаясь от безмолвных рыданий.
Глава 8
Белл улеглась в постель, листая сборник стихов Вордсворта, которые
так и не удосужилась почитать сегодня днем. Строчки расплывались. Белл
придвинулась к ночному столику и зажгла вторую свечу. Едва она вновь
устроилась поудобнее, подложив под спину подушку, раздался стук в дверь.
- Войдите.
Эмма ворвалась в комнату. Ее фиалковые глаза пылали от возбуждения.
- Софи родила! - выпалила она. - На три недели раньше срока! По-
сыльный только что привез письмо от ее мужа.
- Замечательно, - отозвалась Белл. - Правда?
- Конечно! Вообще-то жаль, что ребенок появился так рано, но три не-
дели - небольшой срок, к тому же Оливер пишет, что Софи могла ошибиться
в подсчетах.
- Значит, завтра утром вы с Алексом уезжаете?
- Разумеется, как только встанем. Я хотела выехать немедленно, но
Алекс отказался наотрез.
- Ты же понимаешь, он прав. Ночью дороги слишком опасны.
- Знаю, - с разочарованным видом отозвалась Эмма. - Но я хотела пре-
дупредить тебя сегодня - на случай, если ты пожелаешь сопровождать нас.
А если нет, ты должна знать наши планы, чтобы не пришлось будить тебя
утром.
- Пожалуй, я не поеду с вами, - неторопливо начала Белл, тщательно
обдумывая каждое слово. Она предвкушала поездку на ярмарку весь вечер, и
ей не хотелось отменять встречу с Джоном. Особенно теперь, когда они ос-
танутся одни. - По-моему, Софи будет совсем не рада полному дому гостей.
Я навещу ее и ребенка, когда тот немного подрастет.
- Хорошо, тогда я передам ей твои поздравления. - Эмма нахмурилась. -
Хотя не знаю, стоит ли оставлять тебя здесь в одиночестве. Пожалуй, это
неприлично.
- В одиночестве? - недоверчиво переспросила Белл. - Да ведь со мной
сотня слуг!
- Ну, не совсем сотня, - поправила Эмма. - И потом, я обещала твоей
матери быть хорошей компаньонкой.
- Не могу понять, что за безумие поразило маму, когда она сочла тебя
подходящей компаньонкой.
- Ты же знаешь, каков свет, - вздохнула Эмма. - Но если ты считаешь,
что скандал не разразится...
- Я уверена в этом. В конце концов, здесь не Лондон. Сомневаюсь, что
кто-нибудь вообще узнает о моем одиночестве.
- Ну, хорошо, - согласилась Эмма. - Только не приглашай сюда Джона
Блэквуда. Я не хочу, чтобы поползли слухи о том, что вы проводите время
вдвоем.
Белл фыркнула.
- Какой крутой поворот - и это после всех твоих сегодняшних ухищре-
ний!
- Это совсем другое дело, - попробовала оправдаться Эмма, тем не ме-
нее краснея. - Только не говори мне, что мои так называемые ухищрения
пришлись тебе не по душе. Я же видела, как ты смотришь на него.
Белл вздохнула и заворочалась под одеялами.
- Я и не собираюсь отрицать.
Чрезвычайно заинтересованная, Эмма склонилась к ней.
- Так ты влюблена в него?
- Не знаю. Как об этом можно судить?
Эмма на минуту задумалась, прежде чем ответить.
- Это просто чувствуешь. Все зависит от самого человека. Поэты пишут
о любви с первого взгляда, но вряд ли это правда.
Белл задумчиво улыбнулась.
- Полагаю, такое случается лишь в сентиментальных романах.
- Да. - Эмма выпрямилась. - Ладно, мне пора спать. Завтра мы хотим
выехать пораньше.
- Удачной поездки, - пожелала Белл.
- Спасибо. Да, и извинись, пожалуйста, перед лордом Блэквудом за то,
что мы не сможем побывать на ярмарке вместе с вами. Хотя, полагаю, без
нас вам будет лучше.
- Несомненно.
Эмма сделала гримаску.
- Только потом не приглашай его заехать сюда. И в любом случае тебе
нельзя бывать в Беллами-Парке одной.
- По-моему, это поместье называется иначе.
- Как?
Белл вздохнула.
- Не могу припомнить. Как-то на букву "Б".
- Ладно, как бы оно ни называлось, тебе там лучше не бывать. Твоя
мать снимет с меня голову, если узнает об этом.
Белл кивнула и, когда Эмма вышла из комнаты, задула обе свечи.
На следующий день, вскоре после полудня, Джон направился к Уэстонбер-
ту, в сотый раз напоминая себе, что пора положить конец влюбленности в
Белл. Отталкивать ее становилось все труднее. Казалось, она безгранично
доверяет ему, и Джон почти уверовал, что он заслуживает такого счастья.
Но сны обладали поразительной способностью запоминаться, и Джон не
мог отогнать от себя видения ночного кошмара.
Он не мог быть с ней - сейчас он понимал это лучше, чем когда-либо
прежде. Сегодня же он объяснится. Джон поклялся самому себе, что выпол-
нит эту задачу, какой бы мучительной она ни была. Он сделает это... пос-
ле ярмарки. Еще один день блаженства никому не повредит.
Ему потребовалось всего пятнадцать минут, чтобы верхом добраться до
|
