Суд интересует не только преступление и причастность к нему
определенного лица, но и те причины, которые вызвали его совершение, те
объективные и субъективные факторы, которые побудили человека нарушить
закон, вступить в конфликт с ним, преступить грань дозволенного.
Обстоятельное освещение в защитительно речи личностных качеств
подсудимого, его морально-психологического склада и индивидуальных
свойств, а также содержания его действий и конкретной ситуации, в кой
они имели место, исключительно важно для определения степени
общественной опасности подсудимого, индивидуализации его
ответственности, прогнозируя его исправление и решения других вопросов
по делу.
Психологии преступления и лица, его совершившего, придавали
большое и многогранное значение еще с давних времен.
Так, Сергеич П. (Пороховщиков) отмечал: «Психология
преступления заключается в объяснении факта согласно личным свойствам и
душевным побуждениям преступника; обвинитель утверждает, что указанные
им побуждения привели подсудимого согласно его характеру к совершению
преступления; защитник, доказывает, что этого не было или потому, что
не было этих побуждений, или потому, что подсудимый по своему характеру
не мог совершить преступления, хотя бы и при наличности таких
побуждений, или, что он совершил его под давлением случайных
обстоятельств… Факты дела и отзывы свидетелей выясняют личные свойства
участников драмы, а их этих свойств вытекает преступная развязка».[39]
В речах судебных ораторов конца 19 века- нач. 20 века
содержится немало теоретических замечаний по «психологии преступника»,
которые так или иначе находят свое практическое претворение в их
выступлениях. Защищая Максименко, Н.И.Холев отмечал: «Личность
подсудимого в процессе, обстоятельства которого темны и запутаны,
всегда представляется центром, привлекающим к себе особое внимание. Ее
тщательно и всесторонне изучают». По-видимому, данное замечание
справедливо не только по отношению к судебным делам, таящим в себе
момент загадочности. Именно в личности подсудимого судебные ораторы
нередко вскрывали такие черты и качества, которые не только объясняли
его поведение, но и наряду со сложившимися обстоятельствами
способствовали прямо или косвенно совершению преступления.
В своих выступлениях Ф.Н.Плевако последовательно и глубоко
проводил психологический анализ, всегда стремясь вскрыть истоки, корни
человеческих страстей: «Опьяняет душу человеческую не одно вино.
Опьяняют еще и страсти: гнев, вражда, ненависть, ревность, месть и
многие другие, между которыми бывают еще и благородные побуждения.
Поэтому нет ничего труднее, как анализировать душу и сердце человека.
Здесь нужно тщательно разобрать, как чувство закоренилось в груди,
откуда это чувство явилось, когда и как оно развилось».[40]
Очевидно, поскольку судебный оратор останавливается на
причинах возникновения чувств, он вынужден в большей или меньшей
степени касаться тех обстоятельств, которые вызвали данные чувства.
Таким образом, собственно психологический анализ нередко переплетается
с изложением ряда фактов их жизни потерпевшего.
Ф.Н.Плевако считал необходимым возможно более полное описание
жизни обвиняемого. Тех же взглядов придерживался и С.А.Андреевский.[41]
Другую точку зрения выдвигал К.К.Арсеньев. Предостерегая суд
от чрезвычайного увлечения биографическими данными подсудимого, он
призывал находить и освещать только такие факты, которые имеют
непосредственное отношение к совершенному преступлению: «Прежде всего
мне кажется, что жизнь подсудимого до преступления, в котором он
обвиняется, какова бы она ни была, должна оставаться совершенно на
стороне как от судебных прений, так и от судебного следствия, если
только в этой жизни нет ничего такого, что бы прямо и непосредственно
относилось к тому деянию, в котором он обвиняется».[42]
Актуальный смысл этой части речи важен и сейчас. Уклониться
совершенно от этой задачи защитник не имеет права. Может возникнуть
мысль: на что же сослаться, если об этом человеке хорошего сказать
нечего? Защитнику проще сказать о своем подзащитном то, что сам
защитник о нем думает, хотя бы о том впечатлении, которое преступник
произвел на защитника. Доброе слово также многого стоит…
Если адвокат с самого начала поставит перед собой задачу найти
искренние слова о своем подзащитном, о его жизненном пути, он найдет
что сказать, не расходясь с истиной.
Но делать это нужно не так, как это иногда делают некоторые
защитники. Конечно, важно и нужно отметить, если это действительно так,
что подсудимый привлекается к уголовной ответственности впервые; что
дети его, в случае осуждения, останутся без средств к существованию и
т.д. Такие факты имеют значение. Ни они не решают судьбу подсудимого.
Если он даже трижды достойный по своему прошлому человек, но совершил
преступление, он должен нести наказание. Если он плохой человек, а
преступления не совершал – осудить его нельзя.
Не только отдельные конкретный факты их жизни подсудимого
должны быть темой этой части защитительной речи. Защитник обязан
показать своего подзащитного во всей полноте его жизненных
обстоятельств, во всей сложности всех обстоятельств дела, он должен
заставить понять причины действий подсудимого, их мотивы. Защитнику
нужно постараться раскрыть отношения подсудимого с людьми, его
положение в жизни и среди окружающих его. Нужно дать анализ его
психики, конечно, не делая этот анализ основной темой речи и не заменяя
психологическими экскурсами анализ улик и доказательств, собранных по
делу.
Может быть, следует сделать это в начале речи, может быть
позднее; может быть это будет отдельная часть речи, может быть, в
каждом или нескольких частях речи защитнику придется возвращаться к
литературному портрету своего подзащитного. Быть может защитник
постепенно приведет в своей речи отдельные черты, а затем, собрав все
сказанное в одном, попытается «тронуть сердца» судей, вызвав их
невольное сочувствие к своему подзащитному.
Понять и объяснить… Нет, не нужно думать, что только доводами
разума, логики должен действовать адвоката. Он может и должен в иных
случаях оказать влияние и на чувства судей. И разум, и чувства влияют
на сознание. Защитник может пользоваться и тем, и другим, но не отделяя
их друг от друга.
Понять и объяснить вовсе нелегко. Вовсе нелегко обрисовать
личность подсудимого. В одном слове нужно убедить суд, что подсудимый
лишь случайно совершил преступление, под влиянием тяжелого стечения
обстоятельств. В другом – что нравственный облик подсудимого
характеризуется не совершенным им преступлением, а глубоким осознанием
им своей вины и раскаянием. В третьем – показать суду испытания
искушения, которым подсудимому пришлось противостоять. Защитник может
посчитать нужным доказать, что человек, во всех отношениях безупречный,
не мог совершить приписываемое ему преступление – слишком оно
противоречит его нравственному, моральному облику. Быть может защитнику
придется доказать предвзятость, пристрастность характеристик, даваемых
подсудимому свидетелями и другими лицами. И всегда следует показать
судьям жизненное положение подсудимого.
Такой метод – человек, его жизнь, обстоятельства, приведшие
его к преступлению, - особенно применим и полезен в делах, в которых
вина не оспаривается.
Итак, мы видим, что способы охарактеризовать личность
подсудимого могут быть весьма разнообразны. Но, конечно, плохо думает
тот защитник, который просто просит судей о жалости; если же он в
соответствии с истиной так осветит факты, что вызовет в судьях
сожаление, сочувствие подсудимому – вот тогда он достигнет своей цели.
Но это вовсе не означает, что защитник может пользоваться
только одним методом: человек и приведшие к преступлению
обстоятельства. Этот метод можно и нужно применять наравне со многими
другими.
Хотелось бы санкцентировать внимание на некоторых, наиболее
часто встречающихся недостатках, допускаемых защитниками в этой части
защитительно речи. Прежде всего совершенно недопустимы попытки
некоторых защитников представить своих подзащитных «в розовом свете».
Характеризуя личность подсудимого, такие защитники без всякой меры
превозносят его заслуги пред обществом, приукрашивают его служебную
деятельность, общественное лицо, моральный облик и т.д.
Подчас необъективная оценка личности подсудимого,
беспринципность адвоката в этом вопросе даже при правильном анализе
других вопросов может повлиять на оценку судом и аудиторией всей речи,
поставить под сомнения заслуживающие внимания доводы защитника.
Освещение разных сторон личности подсудимого весьма полезно
для суда. Благодаря речам обвинителя и защитника перед судом встают
живые образы людей, судьбу которых он призван решить.
Характеристика личности – это не сухой перечень анкетных
данных. Давая характеристику, адвокат раскрывает внутренний мир
человека, его мировоззрение, проникает в его психологию, переживания,
рисует черты, присущие этому человеку. Только в этом случае речь станет
сильной и яркой, будет иметь большое воспитательной значение.
Бывают дела, где защитнику не приходится оспаривать сам факт
преступления и виновность обвиняемого в его совершении, где нет спора о
квалификации преступления, или об оценке. В этих делах особое значение
приобретает правильная характеристика личности подсудимого.
Итак, преступление и лицо, его совершившее, очень тесно
связаны между собой. Но преступление никогда не охватывает всех сторон
личности подсудимого, не вписывает в себя весь комплекс присущих ему
морально-волевых и интеллектуальных качеств. Многие свойства,
характеризующие личность подсудимого, могут не проявиться в данном
преступлении, причем по своей значимости они по-разному соотносятся с
общественной опасностью лица: свидетельствуют о повышении или понижении
ее степени либо нейтральны к ней. Кроме того, необходимо иметь в виду,
что преступные действия находятся в неодинаковой социально-
психологической связи с лицом, их совершившим. Они могут явиться
следствием стойких, глубоко вошедших в социальную ткань человека
антиобщественных взглядов и установок, а могут быть и результатом
случайных, носящих временный, преходящий характер обстоятельств.[43]
Где сказать, когда удобнее осветить характеристику личности –
это также решается самим защитником, исходя из конкретных обстоятельств
дела. Хотя судебная практика показывает, что, как правило,
характеристика личности подсудимого дается либо в самом конце речи,
либо в связи с изложением соображений о мере наказания. Однако, еще раз
повторюсь, и здесь не может быть никакого стандарта.
3. Юридическая квалификация содеянного.
Наиболее спорным по отношению у другим частям защитительной
речи является юридическая оценка (квалификация) преступления в речи
адвоката, т.е. разного рода обстоятельств и фактов.
Вопрос о юридической квалификации преступления[44] является
одним из тех вопросов, которые суд должен разрешить при вынесении
приговора. В судебных прениях, а значит и в речи защитника, правовая
аргументация, соображения в пользу применения той или иной статьи или
доказательства отсутствия в действиях подсудимого состава преступления
занимает нередко центральное место. Значение этого правового анализа
тем более существенно, что по ряду дел факты являются установленными и
бесспорными и, напротив спорными весьма для дела важными являются
вопросы права, вопросы правильной квалификации установленных судом
фактов.
Для того, чтобы убедительно доказать суду необходимость
изменения квалификации преступления, совершенного подсудимым, адвокату
приходится иногда давать сравнительный юридический анализ двух составов
преступления (предложенных государственным обвинителем и защитником).
Тщательный юридический анализ в речи защитника всех признаков,
характеризующих как тот, так и другой состав преступления, дает
возможность суду путем их сопоставления и сравнения прийти к
правильному выводу по одному из важнейших вопросов дела – вопросу а
квалификации преступления.
Заслуживает внимания вопрос о позиции адвоката при изменении
формулировки обвинения прокурором в самом судебном заседании во время
произнесения обвинительной речи. В некоторых случаях прокурор изменяет
формулировку обвинения, приводя ее в соответствие с теми изменениями,
которые произошли в ходе судебного разбирательства. Такое изменение
обвинения, обоснованное прокурором в обвинительной речи, направленное
на смягчение обвинения, естественно, укрепляет позицию защиты.
Однако некоторые адвокаты делают из этого неправильные для
себя выводы. Они полагают, что коль скоро прокурор просит суд признать
подсудимого виновным по статье, предусматривающей более мягкую меру
наказания, чем статье, по которой он предан суду, то суд непременно
согласится с прокурором. На этом основании они считают возможным
присоединиться к предложению прокурора без какой-либо серьезной
аргументации своей позиции. Между тем такое бездоказательное и
неаргументированное присоединение защитника к предложению прокурора об
изменении формулировки обвинения может нанести ущерб защите прав и
законных интересов подсудимого.
В защитительных речах не приходится касаться вопроса о
квалификации преступления, если квалификация, предложенная прокурором,
не вызывает сомнений и не может быть оспорена. Вопрос о квалификации
преступления поднимается в защитительной речи в тех случаях, когда
защитник, не оспаривая доказанности обвинения, не соглашается с его
квалификацией. Возражения против предложенной квалификации могут иметь
место и в том случае, если вопрос об изменении квалификации в свою
очередь с тем, что на суде, по мнению адвоката, изменилась фактическая
сторона обвинения. Не исключена возможность разрешения в защитительной
речи вопроса о квалификации, когда защитник в конце речи ставит вопрос
о вынесении определенного приговора в силу недоказанности обвинения.
Позиция адвоката в вопросе юридической квалификации обвинения
отличается от позиции прокурора тем, что то, кто доказывает наличие
состава преступления, должен доказать наличие всех элементов состава
преступления, а то, кто имеет своей задачей доказать отсутствие состава
преступления, может ограничиться доказательством отсутствия хотя бы
одного из элементов этого состава преступления.
Что может вызвать между сторонами спор о квалификации
преступления? Такой спор может явиться продолжением и развитием спора о
фактических обстоятельствах спора, спора о доказанности того или иного
факта, спора об оценке доказательств, расхождение которого нередко
ведет к расхождению и в вопросе о квалификации.
Возможен спор о квалификации преступления и при отсутствии
расхождений в оценке фактических обстоятельств дела. Квалификация –
есть установление соответствия признаков совершенного преступления всем
элементам состава преступления, описанных в законе.
Итак, споры в судебных речах по вопросу о составе
преступления, о правильной квалификации предъявленного обвинения,
изложенные перед судом с глубоким и четким знанием закона, с пониманием
как основных идей уголовного закона, так и его конкретного содержания,
помогают суду правильно решить вопрос о юридической квалификации
преступления.
Таким образом, вопросы квалификации преступления занимают
важное место в защитительной речи, будучи тесно связанными с анализом
фактических обстоятельств дела, они составляют самостоятельный, а
иногда и главный раздел защитительной речи. Аргументированное
обоснование адвокатом соображений о квалификации преступления во многом
содействует суду в вынесении законного и обоснованного приговора.
4. Приведение смягчающих вину обстоятельств дела.
Из уголовно-процессуального законодательства мы знаем, что
защитник-адвокат в судебном заседании имеет две цели, или занимает две
позиции:
А) оправдания подсудимого;
Б) либо приведения смягчающих ответственность обстоятельств.
Никакой альтернативы позиций защиты не должно быть.
Данная часть в содержании речи адвоката может иметь место
только во втором случае, когда адвокат полного оправдания подсудимого
добиться не может, поскольку его виновность доказана всеми материалами
уголовного дела, и более того, он признает полностью свою вину.
Суд учитывает не только характер и степень общественной
опасности преступления, но и личность обвиняемого и обстоятельства
дела, смягчающие и отягчающие ответственность. Естественно, что для
успешного осуществления защиты важное значение имеет правильное
уяснение того, что является смягчающим ответственность обстоятельством,
ибо это позволяет защитнику целеустремленно направить свои усилия на
выявление этих обстоятельств.
Согласно ст.61 УК РФ обстоятельствами, смягчающими наказание
являются:
А) совершение впервые преступления небольшой тяжести
вследствие случайного стечение обстоятельств;
Б) несовершеннолетие виновного;
В) беременность;
Г) наличие малолетних детей у виновного;
Д) совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных
обстоятельств либо по мотиву сострадания;
Е) совершение преступления в результате физического или
психического принуждения либо и силу материальной, служебной или иной
зависимости;
Ж) совершение преступления при нарушении условий правомерности
необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление,
крайней необходимости, обоснованного риска, приказа или распоряжения;
З) противоправность или аморальность поведения потерпевшего,
явившегося поводом для преступления;
И) явка с повинной, активное способствование раскрытию
преступления, изобличению других участников преступления и розыску
имущества, добытого в результате преступления;
К) оказание медицинской и иной помощи потерпевшему
непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение
имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате
преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда,
причиненного потерпевшему.
Естественно, при назначении наказания могут учитываться в
качестве смягчающих и обстоятельства, не предусмотренные в части 1 ст.
61УК РФ.
Таким образом, смягчающими вину обстоятельствами являются те,
которые непосредственно связаны с преступлением, с поведением лица во
время совершения преступления. Между тем некоторые адвокаты в своей
защитительной речи ссылаются на полезный труд и общественную
деятельность подсудимого до совершения преступления; на болезнь,
инвалидность, преклонный возраст или наличие большого числа иждивенцев
и т.д. как на обстоятельства, смягчающие ответственность.
Смягчающие обстоятельства очень часто совмещаются с
характеристикой личности:
«Она совершила серьезное преступление, она понимает это, но
причина всего этого не только в ней одной. Немалую роль в этом сыграли
роковые обстоятельства, она в значительной мере стала жертвой
неблагоприятной ситуации». Или: «У Авазова двое маленьких детей,
старушка мать, безупречное трудовое прошлое. Здесь ссылался прокурор на
прошлую судимость. Судимость, однако, давно снята, … а приговор был
условным. Это обстоятельство не может иметь значения».
В то же время защитник не может игнорировать и отягчающие
обстоятельства. Практике известно немало случаев, когда защитник
вскрывал несостоятельность утверждений обвинителя о наличии в действиях
подсудимого корыстных или низменных побуждений; причинении тяжких
последствий, особой
|
