произносятся только
речи. Судебная речь – это единственный способ выражения мнения стороны
по тем или иным обстоятельствам дела. Никаких иных процессуальных
действий стороны в судебных прениях не совершают. Если в судебном
следствии активно участвуют не только стороны, но и суд, в судебных же
прениях активно участвуют только стороны. Суд лишь выслушивает речи
сторон. Т.е. судебные речи обращены прежде всего суду. Но говоря для
суда, обосновывая свою позицию, помогая суду глубже познать истину и
вынести правосудный приговор, участники судебного процесса не могут
забывать о судебной аудитории, не учитывать ее.
В самом начале этого параграфа было упомянуто о том, что в
результате судебных реформ 1864 года одним из важнейших принципов
уголовного процесса и судопроизводства стал принцип состязательности.
Состязательность судебного разбирательства является важным
условием установления объективной истины. Она способствует полному,
всестороннему и объективному исследованию доказательств в суде,
успешному раскрытию преступлений, изобличению виновных в его совершении
и постановлению судом законного и обоснованного приговора.
Состязательный характер судебных прений дает возможность с различных
позиций, под разным углом зрения осветить спорные вопросы дела, но он
таит в себе известные опасности. Существует опасность, что в пылу
состязания стороны вольно или невольно перешагнут разумные границы, что
спор из метода установления истины превратится в самоцель, где
антагонизм, желание одолеть противника окажется на первом плане и под
этим углом зрения будут использованы материалы судебного следствия.
Итак, мы выяснили, что судебные прения – не состязание в
красноречии прокурора и защитника, не риторический диспут. Они
направлены на обеспечение полного, всестороннего и объективного
исследования обстоятельств дела, установление по нему истины, вынесение
законного и обоснованного приговора.
Но значение судебных прений этим не исчерпывается. Ведя борьбу
с преступлениями, применяя меры уголовного наказания, суд не только
карает виновных, но и имеет целью их исправление и перевоспитание.
Судебные прения, являясь составной частью судебного
разбирательства, содействует суду в осуществлении его воспитательной
функции, служат важным средством идеологического воздействия. Но
воспитательное значение судебного процесса не ограничивается лишь
воздействием на подсудимого и граждан, присутствующих в зале судебного
заседания. Оно значительно шире. Любое уголовное дело порождено жизнью,
является ее частицей. Оно не может оставлять безразличным, равнодушным
значительный круг людей. Поэтому сам ход судебного разбирательства и
его результаты привлекают к себе пристальное внимание, становятся
известными многим лицам, получают широкий общественный отклик.
§2. Роль и значение защитительной речи в судебных прениях
Согласно Конституции РФ и уголовно-процессуальному
законодательству каждый обвиняемый имеет право на защиту, поэтому
участие защитника-адвоката является очень важной и неотъемлемой формой
в судопроизводстве, средством обеспечения этого права, важной гарантией
прав и законных интересов лица, привлеченного к юридической
ответственности (в данном случае к уголовной).
Участие адвоката в судебных прениях также необходимо и важно,
как и на судебном следствии. Но нужно оговориться, что защитительная
речь только тогда эффективна и успешна, когда опирается на детально и
тщательно проведенное судебное следствие, на котором защитник сделал
все, что можно было сделать для защиты обвиняемого, выяснил все, что
благоприятствует подсудимому. Только в этом случае защитительная речь
адвоката будет иметь положительный результат.
Участие в судебных прениях дает защитнику возможность
подвергнуть развернутой критике версию обвинения и изложить суду все
доводы в пользу подсудимого. При этом не боясь затрагивать острые
вопросы, защитнику необходимо помнить, что ценность критики в ее
правдивости, в общественной значимости поднимаемых вопросов. Как и вся
судебная деятельность защитника, участие в прениях имеет целью убедить
судей в правильности позиции защиты, склонить их к благоприятному для
подсудимого решению.
Участие в судебных прениях – важное право сторон и предпосылка
постановления правосудного приговора. Прокурор и адвокат… Являются ли
они сторонами в судебном разбирательстве, в том числе в судебных
прениях, ведь нам известно, что стороны в процессе должны иметь
одинаковое положение и равные права и обязанности? Можно ли утверждать,
что и прокурор, и адвокат имеют одинаковые, равноценные возможности
повлиять на мнение судей, а, следовательно, на вынесение желаемого
приговора. Ведь, по сути дела, прокурору несложно воздействовать на
суд: были следствие, обвинение, арест; есть государственный авторитет;
материалы уголовного дела и судебного следствия. А что есть у оппонента
– защитника? Он многого лишен: у него нет ни власти, ни обязанности
защищать интересы государства, ни своего следствия. У него есть лишь
немногое – долг и обязанность помогать людям, попавшим в беду и
нуждающимся в его помощи; ум, знания, опыт и порядочность. Но и этого
«малого» оказывается достаточным для того, чтобы находить истину,
отстоять убеждения, бороться с нарушениями законов. Именно так
поступают опытные, добропорядочные и добросовестные адвокаты.
Пределы доказывания участников судебных прений не совпадают.
Обвинитель должен доказывать вину подсудимого. Что же касается
защитника, то его задача уже. Он обязан настаивать на оправдании, хотя
невиновность подсудимого и не доказана. Основанием такой просьбы служит
то, что виновность подсудимого с несомненностью не подтверждена. Тем
более не входит в пределы доказывания защитника выявление другого лица
и обоснование его вины по рассматриваемому делу.
Таким образом, задачи и цели защитительной речи неразрывно
связаны и прямо вытекают из задач и целей защиты в уголовном процессе.
Защитник, участвуя в уголовном процессе, служит тем задачам, которые
стоят перед правосудием.
Задача защитника, реализуемая им в защитительной речи,
находится в полном соответствии с задачами суда. У суда нет и не может
быть задачи осуждения невиновного, вынесения обвинительного приговора
без полных, исчерпывающих, исключающих возможность каких-либо сомнений,
доказательств. К этому стремится и защитник. У защитника, в свою
очередь, не может быть задачи добиваться оправдания изобличающего
преступника, в виновности которого нет совершенно никаких сомнений. Не
в этом заключается защита прав и законных интересов подсудимого,
которые никак нельзя понимать как «право» на безнаказанность, на
отсутствие интересов противозаконных.
Суд имеет своей задачей дать правильную юридическую оценку
деяния, правильно квалифицировать деяние, точно применить законы.
Задача защитника здесь также не расходится с задачей суда, защитник не
может видеть свою задачу в том, чтобы попытаться склонить суд к
неправильному применению законов или применению закона, не подлежащего
применению только потому, что он «выгоден» для подсудимого.
Осветив роль и значение защитительной речи адвоката в судебных
прениях, можно сделать, наконец, вывод о том, что судебные прения не
были бы прениями, не имели бы форму полемики, если бы не было
противоположной точки зрения, произнесения иной судебной речи, нежели
речь оппонента. Поэтому без защитительной речи адвоката в
судопроизводстве никак не обойтись. Только благодаря произнесению
судебных речей, в том числе защитительной, можно постичь объективную
истину в суде и добиться правосудного приговора.
ГЛАВА II
§1. Общая характеристика защитительной речи адвоката
Согласно уголовно-процессуальному законодательству защитник в
судебных прениях всегда выступает после государственного и
общественного обвинителей, гражданского истца. В процессуальной
литературе это положение вызывает различные по своей сущности мнения.
Одни сводят такое утверждение к преимущественному положению защитника в
судебных прениях,[5] другие же встречают это отрицательно.[6]
Большинство процессуалистов приходят к выводу, что такой
порядок судебных прений благоприятствует установлению истины и
обеспечению права на защиту, и отступление от вытекающего из уголовно-
процессуального закона порядка судебных прений является нарушением
права подсудимого на защиту. «Выступая после государственного
обвинителя и гражданского истца, защитник поставлен тем самым в более
благоприятные условия, чем эти последние. Он имеет возможность в своей
защитительной речи реагировать на те положения, которые содержались в
заслушанных им речах».[7]
На самом деле в таком порядке можно увидеть и преимущества, и
недостатки (хотя больше склоняюсь к точке зрения вышеуказанных
авторов). В категорическом требовании закона – защитник всегда
выступает после обвинителя – есть и привилегия, льгота (защитник может
ответить прокурору, может еще раз обдумать все, и, наконец, суд всегда
уходит в совещательную комнату под впечатлением последней речи
адвоката), и одновременно трудность, которую надо побороть, ведь
защитнику надо всегда преодолеть «психологический барьер», тот накал
страстей, что оставил в судебной аудитории прокурор после произнесения
своей речи. «Все кажется предельно ясным: вина доказана, остается лишь
выслушать суровый приговор. И вдруг… Раздаются слова защиты в пользу
того, кто уже осужден общественным мнением. Аудитория приглашается
посмотреть дело «с другой стороны» и «другими глазами». Нелегко в этих
условиях овладеть вниманием аудитории, преодолеть ее «настроенность» и
«настороженность». Для этого нужно хорошо владеть фактами и точно ими
оперировать, давать правильную оценку событиям, не допускать
«перегибов», фальши, говорить искренне и вдохновенно, ярко и
убедительно, надо быть принципиальным и мужественным защитником».[8]
Но что бы не говорили, какие бы точки зрения не выдвигали, все
сводится к одному – к категорическому велению закона (именно в такой
последовательности).
Перейдем к главному интересующему нас вопросу. Что же такое
защитительная речь? Зачем она нужна? Каковы ее цели и задачи? Попытка
дать ответы на эти вопросы была сделана мной еще в гл. I настоящей
работы. Хотелось бы поподробнее остановиться на изучении этой проблемы,
поскольку ответ на эти вопросы является исходным пунктом для анализа
остальных, наиболее сложных и актуальных.
Успех защиты во многом определяется защитительной речью
адвоката. Это один из вариантов защиты. Характеристика защитительной
речи зависит от двух аспектов процессуального положения защитника и его
задач:
1) отношения защитника к суду, разбирающего дело;
2) отношения к подсудимому, которого он защищает.
И та, и другая линия должны быть учтены защитником в полной
мере. Вопросы процессуального положения защитника, отношения между ним
и его подзащитным, наконец, вопрос о позиции защиты в суде были
рассмотрены мной в предыдущих работах.[9] Но хотелось бы еще раз
обратить внимание на то, что защитник не всегда и не полностью связан
позицией обвиняемого, особенно в выборе тех средств и способов защиты,
которыми оперирует адвокат. От этого, в частности, зависит и позиция
защиты. Позиция защитника в окончательном виде высказывается в прениях
сторон, хотя это не означает, что она не формируется на ранних этапах
уголовного судопроизводства.
Итак, защитительная речь адвоката – это итог, завершение
защиты, а не самодовлеющее действие защитника; итог, который подводится
по всем материалам дела, проверенным в судебном заседании. Это
кульминационный момент участия защитника в судебном разбирательстве
уголовного дела, важное средство осуществления им своей функции.
Наконец, защитительная речь по уголовному делу – это серьезный
творческий акт, требующий от защитника кропотливой работы над
повышением своих знаний. Для правильного построения и произнесения
защитником речи требуется высокая квалификация защитника, глубокая
культура, всестороннее знание обстоятельств рассматриваемого дела,
принципиальность. [10]
Все это – итог громадной и трудной работы защитника, плод
непрерывного и добросовестного труда, проникнутого искренним
стремлением защищать права и законные интересы подсудимого, не
допустить возможные ошибки во вред подсудимому, не упустить ничего, что
может служить в пользу подсудимого.
Способность защитника убеждать должна в суде проявляться в
совершенно особых, ни с чем другим не сходных условиях. Способность
эта, тренируемая, развиваемая повседневной работой, накапливанием опыта
и знаний, должна в суде преодолеть особо тяжелые затруднения.
Закончено судебное следствие. Детально изучены материалы дела,
допрошены свидетели, эксперты, дали объяснения подсудимые. Исследованы
их жизненные обстоятельства, их личные качества и недостатки.
В защитительной речи внимание суда обращается прежде всего на
обстоятельства, оправдывающие, исключающие или смягчающие
ответственность подсудимого. Но при этом адвокат должен подвергнуть
критическому разбору доводы и доказательства, на которые ссылается
обвинение. Свою речь защитник строит так, чтобы полемика не перерастала
в личные выпады против процессуального противника.
В защитительной речи дается анализ и оценка исследованных
доказательств с позиции защиты и вносятся предложения по вопросам
применения уголовного закона, избрания меры наказания или освобождения
от него, оправдания и т. д. Защищать обвиняемого нередко труднее, чем
обвинять. Обвинение лица, о котором есть основание думать, что оно
совершило преступление, кажется естественным, защиты такого лица –
противоестественным. Общественность обычно осуждает преступление и
лицо, его совершившее. Поэтому гневные слова обвинителя, произнесенные
в судебном зале, как правило, ложатся на благоприятную почву, они как
бы выражают думы и чаяния судебной аудитории, воспринимаются как
обращенное выражение мыслей каждого сидящего в зале. Особенно большое
сочувствие вызывает обвинение у потерпевших, его близких и знакомых,
составляющих нередко значительную часть судебной аудитории. Суждения
прокурора, представляющего на суде государственное обвинение, вызывает,
по вполне понятным причинам, в большинстве своем доверие и одобрение.
Поэтому часто заключительные слова государственного обвинителя,
требующего от суда строгого наказания подсудимого, встречаются горячими
аплодисментами.
Иное происходит с защитой. К ней проявляется настороженность,
а иногда и прямо выраженное недоверие. Защита воспринимается нередко
как попытка выгородить преступника, увести его из-под заслуженного
удара судебной репрессии. Часто приходится слышать: «Кого защищает:
убийцу, насильника, хулигана?!» Надо ли доказывать, что нередко защита
воспринимается как противопоставление личных интересов – общественным,
государственным. Поэтому умение сочетать защиту законных интересов
обвиняемого с интересами общества и государства, не переоценивать путем
умаления значения второго и вместе с тем мужественно защищать человека
– в этом основная трудность защиты. Интересы личности и интересы
общества – эта проблема всегда в центре защиты. Не противопоставлять
одно другому, не возвышать одно путем принижения другого. Не допустить
малейшего нарушения соотношения защиты законных интересов личности и
интересов общества, умно, тактично, с большим профессиональным
мастерством и мужеством донести до сознания судебной аудитории простую
и ясную идею, что в условиях общества нет и не может быть противоречий
между законными интересами личности и интересами общества. В этом –
нелегкая задача защиты и защитника.[11]
Защитник не должен забывать, что он выполняет в уголовном
процессе, а значит и в судебных прениях, важную общественную функцию,
имеющую большое государственное значение. Он не может защищать
преступление, и, защищая подсудимого, он не имеет права умалять
общественную опасность совершенного им преступного деяния. Отсюда
вытекает обязанность защитника дать в защитительной речи правильную
общественную оценку разбираемого дела. Конечно, это не всегда легко
сделать, ибо осуждая преступление, защитник должен защищать
подсудимого.
Таким образом, защитительная речь завершает ту большую и
сложную работу защитника, которая направлена на охрану прав и законных
интересов подсудимого, на обеспечение правильного применения закона, с
тем, чтобы не допустить возможные ошибки во вред подсудимому, исключить
привлечение к уголовной ответственности и осуждение невиновного.
Суд, призванный вести активную и решительную борьбу с
преступлениями, глубоко заинтересован в том, чтобы каждый совершивший
преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один
невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.
Интересы защиты не только не противоречат этим стремлениям суда, но
полностью с ними совпадают. Поэтому выступление защитника, искренне и
убедительно требующего оправдания невиновного или осуждения виновного
только в меру его вины с учетом всех установленных по делу смягчающих
обстоятельств, находит понимание и поддержку со стороны судей. Они
прислушиваются к доводам и аргументам защитника, взвешивают их,
учитывают при постановлении приговора. И чем деловитее, содержательнее
речь адвоката, чем глубже и полнее в ней проанализированы
обстоятельства дела, тем больше влияние оказывает она на выносимое
судом решение.
Облегчается задача защитника в случае отказа прокурора от
обвинения, но защитнику не следует просто присоединяться к прокурору, а
произнести развернутую защитительную речь и обстоятельно
проанализировать все доводы и доказательства, указанные в обвинительном
заключении. При этом защитник может многое сказать в пользу
подсудимого, чего не сделает отказавшийся от обвинения прокурор. Кроме
того, они могут расходиться в мотивах и основаниях, по которым должен
быть постановлен оправдательный приговор, и эти расхождения необходимо
осветить и аргументировать в защитительной речи.
В этой речи не должно быть места тому, что ухудшает положение
подсудимого. Отрицательные качества подсудимого и другие
обстоятельства, отягчающие его ответственность, могут освещаться
участниками судебных прений, но далеко не всеми. Аморальные качества
подсудимого вряд ли может рассматриваться судом как обстоятельство,
смягчающее ответственность, а поэтому вскрывать их в защитительной речи
адвокату не следует. Представляется неправильной позиция[12] адвоката и
в тех случаях, когда он просит вынести мягкий обвинительный приговор,
а подзащитный виновным себя не считает.[13]
Известно, что защитительная речь в первую очередь произносится
для суда, но адвокату не следует забывать и о других слушателях,
присутствующих в зале. Поэтому речь адвоката преследует не только цель
обеспечения прав и законных интересов обвиняемого, но и является
действенным средством пропаганды права и морали. Защитительная речь
должна быть нравственно правильной и соответствовать требованиям этики.
Каждое из таких требований столь настоятельно необходимо, что
невыполнение любого из них лишает речь идейной и нравственной
значимости. Речь адвоката должна быть проявлением подлинного гуманизма,
означающего в таком слове «глубоко человеческий индивидуальный подход,
заботу о человеке и уважительное к нему отношение, … стремление видеть
в каждом деле не безликий судебный «случай», а живого человека,
стоящего за этим делом, с его сложными переживаниями». [14]
В защитительной речи, как и на протяжении всего
судопроизводства, адвокат должен проявить внимательное, бережное и
уважительное отношение к своему подзащитному. Сидящий на скамье
подсудимых – еще не осужденный. И в судебном заседании к нему следует
относиться с позиции презумпции невиновности, всемерно оберегать и
щадить не только его самолюбие и достоинство, но и его человеческие
чувства, избегая
|
