Истоки и смысл тоталитаризма - Политология - Скачать бесплатно

человек,
чей духовный облик определили  такие  поворотные  в  судьбе  западного  мира
события, как Реформация, индустриальная революция XVIII века и  установление
различных форм демократии. Произошедшие в результате этих  разновременных  и
разнокачественных событий революционные изменения, приведшие к  формированию
уникальной  техногенной  цивилизации,   затронули   не   только   социально-
экономические,   политические   реалии,   они   повлияли    радикально    на
антропологическую составляющую  идущих  общественных  изменений,  включая  и
способ идентификации  и  самообраз  человека  Запада,  формирующийся  в  это
время.
    С утратой веры в Абсолют, с утверждением под влиянием авторитета  науки
в массовом сознании  доверия  только  к  калькулированным  истинам,  человек
механически, насильственно разъединяет свою душу  на  две  разнокачественные
стороны:  все  бессознательное  вытесняется  и  прячется  как  не  прошедшее
проверку на разумность, но не исчезает, ибо глубоко укоренено в  самости,  —
писал Юнг. Коллективный разум (представленный теперь в  эпоху  обезбоживания
разумом государственным), а также индивидуальное сознание пытаются  обуздать
бессознательные силы, — писал швейцарский психоаналитик, —  что  приводит  к
массовым неврозам, стихийные силы в массовом человеке готовы в любой  момент
вырваться из-под  контроля  сознания.  В  XX  ВЕКЕ  КАНАЛОМ  ВЫХОДА  ГЛУБОКО
ЗАПРЯТАННЫХ,  НО  НЕУНИЧТОЖИМЫХ  В   ПСИХИКЕ   ЧЕЛОВЕКА   ЗАПАДА   ЛАТЕНТНЫХ
ПСИХИЧЕСКИХ СИЛ И ИМПУЛЬСОВ СТАНОВЯТСЯ НЕВИДАННЫЕ ПО  МАСШТАБУ  ПОЛИТИЧЕСКИЕ
ДВИЖЕНИЯ. Так, «конечным продуктом объединенных сил Реформации,  Просвещения
и индустриальной революции является МАССОВЫЙ ЧЕЛОВЕК  —  ЧЕЛОВЕК,  СОЦИАЛЬНО
ИЗОЛИРОВАННЫЙ ОТ ДРУГИХ  ЛЮДЕЙ,  ОТДЕЛЕННЫЙ  ОТ  СВОЕГО  БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО  И
ИНСТИНКТОВ И В  СИЛУ  ЭТОГО  ПОДВЕРЖЕННЫЙ  МАССОВЫМ  ПСИХИЧЕСКИМ  ЭПИДЕМИЯМ,
НАИБОЛЕЕ  ХАРАКТЕРНЫМ  И  ЯДОВИТЫМ  ПРОЯВЛЕНИЕМ  КОТОРЫХ   СЛУЖАТ   МАССОВЫЕ
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ» (Одайник В. Массовая душа и массовый человек  /  К.Г.
Юнг. Аналитическая психология. Прошлое и настоящее- М. -1995.-С.249-250).
    Такие исследователи западной  культуры  XX  века,  как  нидерландец  И.
Хейзинга и испанец X. Ортега-и-Гасссет, определяя  черты  психики  массового
человека, отмечали его  снижающуюся  способность  самостоятельных  суждений.
Прежде обыкновенный человек «находил в целостности  своего  знания  духовную
силу,  которой  он  поверял  жизнь  и  мироздание»   и,   «благодаря   своей
ограниченности бывал мудрым», поскольку в ограниченном его  горизонтом  мире
он был хозяином и распорядителем, более того, этот мир (и себя в  этом  мире
человек) традиционных культур творил  и  осмысливал  сам,  вызывая  уважение
других  и   самоуважение.   Теперь   же   человек,   оказавшийся   в   мире,
беспредельность  которого  в  его  ограниченном  сознании  не  укладывается,
«человек массы судит  о  вещах,  превышающих  уровень  его  компетенции,  не
стремясь возвыситься до их понимания, а профанируя сущности,  сводя  сложное
к простому и поэтому понятному» (Хейзинга И. В тени зав-д трашнего  дня  /….
— М.-1994.- С. 275).(это уже другой фактор массовизации – Е.К.)
    ВАРВАРИЗАЦИЯ ЧЕЛОВЕКА — ВОТ НАЗВАНИЕ ТОГО  ПРОЦЕССА,  КОТОРЫМ  ОТМЕЧАЮТ
МНОГИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ЗАПАДА В  XX  ВЕКЕ.  ВАРВАР  —  ЧЕЛОВЕК,
ПРИРОДНОЕ, СТИХИЙНОЕ НАЧАЛО В КОТОРОМ БОЛЕЕ НЕ СМИРЕНО КУЛЬТУРНЫМИ  НОРМАМИ.
НЕ  УСМИРЕНА  СОБСТВЕННАЯ  ПРИРОДА  ЧЕЛОВЕКА  В   ЦИВИЛИЗАЦИИ,   ПЫТАЮЩЕГОСЯ
УСМИРИТЬ И ПОСТАВИТЬ НА СВОЮ  СЛУЖБУ  ПРИРОДУ  ВНЕ  СЕБЯ,  светлому,  ясному
познанию противопоставлена слепая сила инстинкта, «кровь», «раса»  —  начала
чисто природные в самом человеке. Варваризация  начинается  тогда,  когда  в
старой культуре, за многие столетия поднявшейся до высот ясности и  чистоты,
мышление и познание начинает заволакиваться магией и фантастикой,  поднятыми
чадной волной ярых инстинктов и страстей. Вот  тогда  миф  теснит  логос,  —
писал И. Хейзинга. «Варваризация» связана с возвращением от логоса  к  мифу.
Но еще ранее логос был противопоставлен в европейской культуре рацио.  Логос
божественен, рацио же — свойство человека, возомнившего, что он Бог.  Разуму
обязана   европейская   культура   открытием   иррационального   в   природе
социального, природного  и  психического  бытия.  Разум  пытается  более  не
обуздать бессознательное, а манипулировать им.
    Человек Запада, утратив живую связь с Богом,  «отдаляется  от  природы,
вырывается из своей изначальной «естественной» среды», писал К.  Ясперс.  Он
пытается опереться в своем существовании на науку  и  технику.  Техника  же,
считал немецкий философ, стала  ни  от  кого  не  зависимой,  все  за  собой
увлекающей  силой.  Человек  подпал  под  ее  власть,  не  заметив  что  это
произошло  и  как  это  произошло»  (Ясперс  К.  Современная  техника//Новая
технократическая волна на  Западе.  М.-1986:-С.145.).  Ставшая  демонической
сила науки и техники мифологизировала их в массовом сознании людей.  …Наука,
ставшая альфой и омегой культуры Запада, не обеспечила того, что  делал  миф
— она не дала общей, постигаемой обыденным сознанием  картины  мира.  Ученые
используют язык символов,  обычный  человек  не  может  постичь  их  тайного
смысла, хотя научные библиотеки открыты для всех желающих. Но потребность  в
постижении смысла мира, в  каком  ты  живешь,  необходима  всем  людям.  Она
должна быть восполнена, и, поскольку весь комплекс наук не  может  выполнить
эту функцию, миф оказывается востребованной формой  духовной  жизни  даже  в
условиях господства  научного  мировоззрения.  Наука  и  миф  существуют  не
только вместе в одном духовном пространстве, они частично  перекрывают  друг
друга в культуре XX века, когда возникают науки о мифе и  мифы  о  науке.  …
«Ученый (как Ж. Сорель) может пытаться контролировать  массовое  сознание  с
помощью разработанной технологии по внедрению  мифов  в  массовое  сознание.
Наконец,  ученый  (А.Ф.  Лосев)  может   научить   людей   различать   мифы,
способствующие их духовному здоровью или  губительные  для  него.  Еще  одна
причина совмещения науки XX века с современным  мифотворчеством  в  культуре
XX века связана с тем, что с развитием  индустриально-городской  культуры  и
техногенной  цивилизации,  «с  широким  распространением   научных   знаний,
научной картины мира, комплекс «народных знаний» не  исчезает  полностью,  а
трансформируется,  приспосабливаясь   к   новым   условиям»   (Найдыш   В.М.
Мифотворчество и фольклорное сознание // ж. Вопросы философии.-1994.- №  2.-
С.  51).  Рядом  с  наукой  постоянно  кристаллизуется  пласт  околонаучных,
псевдонаучных знаний и верований, фобий и  суеверий,  от  которых  наука  не
может  избавиться.  Так,   К.Г.   Юнг   проанализировал   рождение   живого,
современного мифа о НЛО, объясняя  его  психологическим  перебросом  —  «мы,
люди мечтаем попасть на Луну или на Марс; одновременно, как утверждает  миф,
жители других планет и даже других созвездий хотят увидеть  нас»  (Юнг  К.Г.
НЛО как предмет слухов / Юнг К.Г. О современных  мифах.-  М.-1994.-  С.  36)
(Но  ведь  действительно:  странно  поверить,  что  мы  во  Вселенной,  этой
огромной Вселенной — якобы одни; или, по крайней мере, еще не найдены  более
высокоразвитой цивилизацией. Странно  подумать,  что  таких  цивилизаций  не
существует, не должно  существовать.   Ведь  наша  Вселенная  живет  уже  не
первый десяток миллиардов лет... Так  что  к  этому  мифу  есть  достаточные
реальные основания, а отнюдь не только субъективные желания – Е.К.)
    Таким образом, миф в культуре Запада  в  XX  веке  совмещен  с  такими,
остающимися базовыми характеристиками ее облика  чертами,  как  сциентизм  и
техницизм. Миф XX века отличен  от  первичной  мифологии  первобытной  эпохи
рядом важнейших черт, изучением которых и занята гуманитарная экспертиза  XX
века в лице виднейших представителей различных ветвей наук о человеке.
    …В России в результате национальной катастрофы, связанной с мировой,  а
затем гражданской войнами, революцией, разрухой и голодом  произошел  распад
того «мира миров», которым была Россия для большинства  народа.  Социальный,
политический и духовный хаос привели  к  повышению  до  ставшей  критической
массы людей нового психического склада. Внезапно  обрушившийся  старый  мир,
обратившиеся в ничто все прежние культурные регуляторы и  нормы,  привели  к
бездуховной,  насильственной  аскезе,  умалению  плоти  и   духа   миллионов
россиян, разнузданию витальных сил человека, утративших веру в Бога, царя  и
Отечество. НЕ РАВНОДУШИЕ В ВОПРОСАХ ВЕРЫ И ТОЛЕРАНТНОСТЬ К ИНАКОМЫСЛИЮ,  КАК
ЭТО  ПРОИСХОДИЛО   НА   ЗАПАДЕ,   А   ФАНАТИЗМ   БЕЗРЕЛИГИОЗНОГО   ОТРИЦАНИЯ
ОБНАРУЖИВАЛИ В ПСИХЕЕ РОССИЙСКОГО НАРОДА НЕСВОЙСТВЕННУЮ ЧЕЛОВЕКУ  ЗАПАДА  СО
ВРЕМЕН  РЕФОРМАЦИИ  ЭКСТАТИЧНОСТЬ   И   ЭКЗАЛЬТИРОВАННОСТЬ,   выраженные   в
отрицании  того,  во  что  ранее  беззаветно  верили  и  чему   поклонялись.
Свойственная душе народа антиномичность, привела к обвалу высших  ценностей,
к  их  оборачиванию  на   противоположные   антиценности.   Кстати   говоря,
отсутствие в мышлении средних форм, привычка  мыслить  антиномиями,  глубоко
укоренена как раз в мифе, как  способе  восприятия  реальности.  Не  дух,  в
гордыне отвернувшийся от бога в поисках последних  небожественных  истин,  а
нутряное чувство обиды и злости  двигало  массовыми  акциями  глумления  над
религиозными святынями, над  историей  и  культурой,  происходившими  в  это
время в России.
    НОВАЯ ВЛАСТЬ ИСКАЛА И НАХОДИЛА ОПОРУ ИМЕННО В ТАКИХ ЛЮДЯХ, ПРЕДЛОЖИВ ИМ
ОБРАЗ  МИРА,  АРХЕТИПЫ  КОТОРОГО  БЫЛИ  ГЛУБОКО  УКОРЕНЕНЫ  В   КОЛЛЕКТИВНОЙ
ДОРЕФЛЕКСИВНОЙ ЖИЗНИ НАРОДА. И, КАК ВСЕГДА, АРХЕТИП КАК  РУСЛО  КАЗАЛОСЬ  БЫ
НАВСЕГДА   ВЫСОХШЕЙ   РЕКИ   (ОБРАЗ   ЮНГА)   ВНЕЗАПНО   ЗАПОЛНИЛА    СТИХИЯ
РАЗБУШЕВАВШИХСЯ ПСИХИЧЕСКИХ СИЛ НАРОДНОЙ  ДУШИ.  Лишь  к  концу  20-х  годов
власть смогла «оседлать» волны народного гнева, боли и отчаяния,  не  только
заковала половодье народных ярых страстей и чувств в  гранит  идеологических
постулатов, но и попыталась повернуть поток  коллективного  бессознательного
в русло, сознательно и директивно установленное партией,  монополизировавшей
ум,  честь  и  совесть  всей  эпохи.  Всеми  имеющимися  у  нее   средствами
политическая власть формировала  мифологизированный  образ  мира  и  «нового
человека», которые должны были быть просвечиваемыми коллективным  Разумом  и
абсолютно контролируемыми коллективной Волей. Те стихийно формировавшиеся  в
народной среде мифы, которые ОТРАЖАЛИ ВЫШЕДШИЕ НА ПОВЕРХНОСТЬ ДУШИ ЧАЯНИЯ  О
ЛУЧШЕЙ  ДОЛЕ,  были  использованы  и  с   помощью   специальных   технологий
переформатированы в нужной официальной власти форме.  Тем  самым,  на  смену
первичной мифологии, которая поднявшись из недр народной души, питала  своей
стихийной громадной силой как разрушительные силы  Революции  и  гражданской
войны, так и энергию восстановления России  первых  послереволюционных  лет,
включая НЭП, приходит создание догматизированных,  официально  одобренных  и
манипулятивно  применяемых  всеми   институтами   власти   мифов.   Начинает
затвердевать миф  о  Революции,  включая  и  сцену  штурма  Зимнего  дворца,
десятилетиями воспринимавшимися зрителями как документальную  съемку,  образ
Ленина —  вождя  Октябрьского  восстания,  Сталина  —  непосредственного  ее
руководителя  (что,  как  станет  ясно  из  изысканий  последних   лет,   не
соответствует действительности). Октябрь 1917 года — архэ нового  мира,  его
цветовая символика — «красный» Октябрь облекала  его  в  иконический  символ
спасения через смерть старого мира и обретение новой жизни. С первых же  лет
новая власть события Революции представила в виде мифического  первособытия.
Ритуал — важнейшая часть мифа постоянно воспроизводил  события  революции  в
грандиозных шествиях и демонстрациях.
    …Истоки той мифологии,  которую  используют  марксистские  ортодоксы  в
Советской России не самостоятельны,  по  Лосеву  (А.Ф.  Лосев),  а  насквозь
буржуазны, поскольку они связаны с теми идущими в  новое  время  процессами,
когда человек стал искать  своего  утверждения  преимущественно  в  здешней,
мирской жизни, поскольку,  утверждает  Лосев,  все  мышление  после  Средних
веков в Европе есть  либерализм  и  гуманизм…,  ВСЯ  СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ
ЖИЗНЬ ЭТИХ ВЕКОВ ОСНОВАНА  НА  ОТЧАЯННОМ  ИНДИВИДУАЛИЗМЕ,  Т.Е.  ОКАЗЫВАЕТСЯ
КАПИТАЛИЗМОМ И ОСНОВЫВАЕТСЯ  НА  МАШИННОЙ  КУЛЬТУРЕ,  ТО  МИФ  О  МОГУЩЕСТВЕ
ЗНАНИЯ ЕСТЬ ВСЕЦЕЛО БУРЖУАЗНЫЙ МИФ» (Лосев А.Ф. Диалектика мифа. — М,-1993.-
 С.508-
    …Результатом «захваченности» западной культуры  со  времен  Просвещения
мифом о могуществе знания  явился,  считает  Лосев,  РАДИКАЛЬНЫЕ  СОЦИАЛЬНЫЙ
УТОПИЗМ. Стремление к господству человека над природным и  социальным  миром
выводят самого человека за их  скобки,  а  сам  мир  предстает  первозданным
хаосом,  но  в  сипу  техничности  мышления  западного  человека  он  мыслит
становление из этого  хаоса  не  органического,  а  механического  сцепления
распавшихся  социальных  институтов,  духовных   образований,   политических
доктрин.
    …Кроме процесса обезбоживания, захватившего  западную  культуру,  Лосев
пристально  наблюдает  и  за  формированием   новой   советской   мифологии,
представляющейся ему столь же относительной, как и остальные, возникающие  в
новое время, но стремящейся к вытеснению всех  других  мифологий,  поскольку
эта мифология обращена в  будущее  «всего  человечества».  ДАННАЯ  МИФОЛОГИЯ
ПРЕТЕНДУЕТ НА АБСОЛЮТНОЕ ГОСПОДСТВО НАД ВРЕМЕНЕМ И ПРОСТРАНСТВОМ,  А  ВЕРНЕЕ
НА ИХ ПРЕОДОЛЕНИЕ. Именно с этим связана и борьба  в  партии  вокруг  фигуры
«вождей», ведь мантическая функция мифа  —  функция  предсказания  будущего,
означающая тем  самым  и  контроль  над  его  осуществлением,    может  быть
доверена только одному человеку, поскольку  и  сама  истина  мифа  одна.  По
Лосеву, ТАКОЙ ХОД ПОЛИТИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ  МОЖЕТ  ПРИВЕСТИ  К  БОЛЕЕ  ЦЕЛОСТНОЙ
МИФОЛОГИИ,  ЧТО,  НА  ЕГО  ВЗГЛЯД,  БЫЛО  БЫ  ЛУЧШЕ  МИФОЛОГИЧЕСКОГО  ХАОСА.
ВОЗМОЖНО ЭТИМ  ОБСТОЯТЕЛЬСТВОМ  ОБЪЯСНЯЕТСЯ  ПОСЛЕВОЕННАЯ  МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ
ПОЗИЦИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ФИЛОСОФА, ПРИЗНАВАВШЕГО МАРКСИЗМ «ЕДИНСТВЕННО  ВЕРНЫМ
УЧЕНИЕМ». Во время же написания «Диалектики мифа»  Лосев  обращает  внимание
на  существенное  своеобразие  мифологии  XX  века.  В   современных   мифах
произошел отказ от интимно-личностного обращения  к  Абсолюту.  Ведь  черная
пустота небытия, мертвый Левиафан, (материя в материализме –  Е.К.)  который
не взыскует твою душу к ответу, а так видит  Лосев  материю,  которая  «дана
нам в ощущениях» противостоит человеку, всей своей тяжестью давит  на  него.
Расплющивая  его  внутренний  мир,  заставляя  жить  своими,   внешними   по
отношению к духу человека мирскими обстоятельствами. Все ТО, что вне, над  и
сверх человека такая  относительная  мифология,  как  материализм,  помещает
здесь  же,  в  плоскости  социально-природного  бытия,  в  котором   ЧЕЛОВЕК
ПРЕДСТАЕТ ФУНКЦИЕЙ МЕГАМАШИНЫ.
    Миф о господстве силы знания стал базовым в буржуазной культуре в Новое
время.  Еще  одним   мифом,   который   дал   архэ   всему   новоеропейскому
человечеству, стал миф о машине, как воплощенной силе человеческого Ratio.
    …для  появления  мифов   необходимо   соответствующее   психологическое
состояние  общества,  наличие  напряженной  ситуации,  тогда   можно   легко
поверить в гонимых врагов  и  катастрофу  и  когда  в  это  хочется  верить»
(Чудинова И.М. Политические мифы  //  ж.  Социально-политический  журнал.  —
1996.- № 6.- С. 124). Огромную роль  в  ремифологизации  массового  сознания
сыграли в XX веке средства массовой информации. Московичи  С.,  автор  книги
«Век толп. Исторический трактат по  психологии  масс»,  считает,  что  масс-
медиа,  неэффективные  на  уровне   одного   человека,   «заставляют   толпу
переходить из собранного состояния в распыленное.  Человек  может  смотреть,
случить, но не  имеет  возможности  возразить.  Он  находится  полностью  во
власти  масс-медиа...»  (Цит.  по:  В.А.  Дмитриев.  Влияние  толп   //   ж.
Социологические исследования. -1997.- № 11.- С. 138).
    Одна из причин «легитимизации» мифа в современной политике связана,  на
наш взгляд, с массовизацией политических партий, начавшейся в XIX  веке,  но
в XX веке впервые определившей политический фон таких стран,  как  Германия,
Россия, Испания, Италия, да и  не  только  их.  И  муссолиниевские  фаши,  и
фаланги  Испании,  и  национал-социалисты  Германии,  и  большевики   России
действовали от лица масс через головы  парламентов  и  правительств.  Партии
прямого политического  участия,  активной  вовлеченности  рядовых  членов  в
повседневную политическую борьбу оказались  сориентрированы  на  особенности
массового политического сознания.
    Нам  представляется  несомненной  связь  между   вовлечением   масс   в
политические партии лево- и  праворадикального  толка  и  нарастанием  волны
политической мифологии, выражающей  и  освобождающей  латентные  психические
силы,  используемые  лидерами  новых  политических  партий.  С  образованием
массовых политических партий и  их быстрым  выходом  на  историческую  арену
меняется взаимодействие лидеров и рядовых членов партий.  С  одной  стороны,
вместо традиционно  «делающих  политику»  представителей  правящих  классов,
прошедших  долгую  специальную  подготовку   приходят   лидеры,   обладающие
способностью,  по  сути,  магического  воздействия  на  массового  участника
политических действий. Макс  Вебер,  определяя  облик  такого  политического
вождя, описывал его как «одаренного сверхъестественными,  сверхчеловеческими
или, по крайней мере,  особыми  силами  и  свойствами,  недоступными  другим
людям..., рассматривающегося как посланного богом в качестве образца»
    Способность  массы  к  пониманию  происходящих   политических   событий
ограничена,  эмоциональная  разбалансированность  души  массового   человека
беспрецедентна. Следствием чего является  отмеченное  Юнгом  обстоятельство:
«Репрессивной  идентификации  с  более  низкой  и   примитивной   структурой
сознания неизменно сопутствует повышение ощущения жизни  (Юнг  К.Г.  Душа  и
миф: шесть архетипов. Пер. с англ. – Киев. – 1996 – с.  226).  Карл  Ясперс,
ОПРЕДЕЛЯЯ ЧЕРТЫ ДУШЕВНОГО СКЛАДА СОВРЕМЕННОГО ЗАПАДНОГО  ЧЕЛОВЕКА,  ПИСАЛ  О
ТОМ,  ЧТО  ОТДЕЛЬНОМУ  ЧЕЛОВЕКУ  КАЗАЛОСЬ  БЫ   СКУЧНЫМ   И,   БОЛЕЕ   ТОГО,
НЕВЫНОСИМЫМ, В КОЛЛЕКТИВЕ ОН СПОКОЙНО ПРИНИМАЕТ КАК  БЫ  ПОД  ВЛАСТЬЮ  ИНОГО
ИМПУЛЬСА (См.: Ясперс К. Смысл и  назначение  истории.  —  М.:  Республика.-
1994). Восприятие человеком массы глубинного смысла событий,  в  которых  он
задействован, также существенно отличается  от  постижения  их  функционером
традиционных политических партий.  Тем,  кто  был  или  стремился  к  власти
нельзя было не учитывать новой психологии масс. Раньше, когда масса не  была
вовлечена в политическую жизнь,  ее  можно  было  не  замечать,  особенности
массовой психологии не учитывать в той мере, как это стало необходимым в  XX
веке. Конечно, писал Х.Ортега-и-Гассет,  массы  существовали  и  раньше,  но
оставались незаметными, занимая задний план истории. ТЕПЕРЬ ЖЕ  МАССЫ  ВЫШЛИ
НА АВАНСЦЕНУ ИСТОРИИ И СОСТАВЛЯЮТ БОЛЕЕ НЕ  ЕЕ  ФОН,  ОНИ  ПРЕВРАТИЛИСЬ  КАК
ГРЕЧЕСКИЙ ХОР В ГЛАВНОЕ  ДЕЙСТВУЮЩЕЕ  ЛИЦО  МИРОВЫХ  ТРАГЕДИЙ,  ПОСТАВЛЕННЫХ
ПОЛИТИЧЕСКИМИ «РЕЖИССЕРАМИ». Тот, кто ставит политические массовые  действа,
должен справиться с управлением массой, понимать ее  психологию.  КАКИМИ  ЖЕ
ОТЛИЧИЯМИ  ОБЛАДАЕТ  ДУША  МАССОВОГО  ЧЕЛОВЕКА,   ВОВЛЕЧЕННОГО   В   БОЛЬШУЮ
ПОЛИТИКУ? ОРТЕГА УКАЗАЛ НА ТАКИЕ ЧЕРТЫ ПСИХИЧЕСКОГО ОБЛИКА  ЧЕЛОВЕКА  МАССЫ,
КАК ЕГО НЕСПОСОБНОСТЬ К ОЩУЩЕНИЮ В СЕБЕ ОСОБОГО ДАРА ИЛИ  ОТЛИЧИЯ  ОТ  ВСЕХ,
ПРИЗНАНИЯ, ЧТО ОН  «ТОЧЬ-В-ТОЧЬ  КАК  ВСЕ  ОСТАЛЬНЫЕ».  «МАССА  —  ВСЯКИЙ  И
КАЖДЫЙ, КТО НИ В ДОБРЕ, НИ В ЗЛЕ НЕ МЕРИТ  СЕБЯ  ОСОБОЙ   МЕРОЙ,  А  ОЩУЩАЕТ
ТАКИМ ЖЕ, «КАК И ВСЕ», И  НЕ  ТОЛЬКО  НЕ  УДРУЧЕН,  НО  ДОВОЛЕН  СОБСТВЕННОЙ
НЕОТЛИЧИМОСТЬЮ» (Ортега-и-Гассет X. Восстание  масс  /  Эстетика.  Философия
культуры. — М.:  Искусство.  —  1991.-С.310).  Человек  массы  не  чувствует
умаления своей самости. ОН ИДЕНТИФИЦИРУЕТ СЕБЯ С КЛАССОМ,  НАРОДОМ,  НАЦИЕЙ,
СИЛА КЛАССА — ЕГО СИЛА, ПРАВОТА НАЦИИ — ЕГО ПРАВОТА, КОЛЛЕКТИВНЫЙ УМ  ПАРТИИ
— ЕГО УМ. ДУШЕВНЫЙ ПОДЪЕМ  И  ЭНТУЗИАЗМ,  ОЩУЩЕНИЕ  ПОЛНОТЫ  ЖИЗНИ  ЧЕЛОВЕКА
МАССЫ- РЕЗУЛЬТАТ ДЕИНДИВИДУАЦИИ.
    Политический лидер, стремящийся к  успеху  у  массы,  должен  учитывать
такие  ее  свойства,  как  СТЕРЕОТИПНОСТЬ  МЫШЛЕНИЯ,   ЖЕЛАНИЕ   ПОДЧИНИТЬСЯ
АВТОРИТЕТУ и снять  с  себя  ответственность  за  жизненно  важные  решения,
некомпетентность,  стремящуюся   к   простым   решениям   сложных   проблем,
приближенным к их пониманию. Аморфность массы, способность ее быть тем,  что
из  нее  «вылепят»  делают  ее  пластитом,  могущим  взорваться  от  умелого
«дистанционного управления».
    …Таким образом, появление в XX  веке  масс  на  авансцене  политической
жизни человека, названного Ясперсом «человеком без  судьбы»,  а  Хайдеггером
«человеком техники» с упрощенной психической организацией, отказавшегося  от
зова бытия, растворившего свое «Я» в безликой неорганической массе,  сделали
возможной актуализацию латентных психических сил, таящихся до поры  в  толще
массовой психологии. Но, в отличие от первобытной культуры,  когда  миф  был
органическим выражением всей полноты жизни первобытного  коллектива  в  силу
синкретизма самой культуры, невыделенности человека из  социального  целого,
миф XX века, во-первых, не был ее органическим выражением.  Он  искусственно
имплантировался в тело культуры. Причинами  такой  имплантации  служили  как
кризисные явления самой культуры,  так  и  противоречия  между  культурой  и
социумом, культурой и личностью, культурой и природой.  В  условиях  распада
единства человека и мира миф оказался симулякром (симулятором — ?  –  Е.К.),
а не образом мира, при всей своей иррациональности он  технологичен.  Он  не
рождается массовым сознанием,  а  внедряется  в  него.  Он  не  предшествует
наукам, а  сам  возможен  как  результат  достигших  в  XX  веке  небывалого
развития  наук  о  духе.  Если  в  мифе  родового,   первобытного   общества
коммуникация  совершается  по  горизонтали  (знание  передается  целостно  и
полно), то МИФ XX РАСПРОСТРАНЯЕТ ИНФОРМАЦИЮ СВЕРХУ  ВНИЗ  —  ОТ  ВСЕЗНАЮЩЕГО
ВОЖДЯ К МОГУЩИМ ИНТЕРПРЕТИРОВАТЬ СЛОВО ВОЖДЯ СОРАТНИКОВ  ДО  ВОСПРОИЗВОДЯЩИХ
САКРАЛИЗОВАННЫЕ  ПОЛИТИЧЕСКИЕ   ТЕКСТЫ   СРЕДСТВ   МАССОВОЙ   ИНФОРМАЦИИ   И
ЗАУЧИВАЮЩИХ  ИХ  ПОЛОЖЕНИЯ  ТРУДЯЩИХСЯ.  …Среди  специфических  особенностей
политических мифов укажем вслед за И.М.  Чудиновой  и  то,  что  «основу  их
составляют осознанные и культивированные политиками  коллективные  чаяния  и
надежды, усвоенные массовым сознанием»,  в  политических  мифах  соединяются
«два разнородных качества: трезвый расчет и фанатическая  вера,  позволяющие
политикам освобождать себя от  всех  моральных  преград»,  наконец  то,  что
политические  мифы  «не  поддаются   разрушению   с   помощью   рациональных
аргументов» (Чудинова И.М. Указ соч. — С. 123).
    …Миф оказался неустраним из культуры Запада, базовым основанием которой
стали наука и техника. Причина этого в том, что его содержание лежит  глубже
рациональных схем и онаученной картины мира. Философы различных  направлений
обратили  внимание  на  ретрансляцию  многих  черт  мифического  сознания  в
культуре XX века.
    …Самосознание   европейской   культуры   XX   века   отразило   процесс
мифологизации  различных   форм   общественного   сознания.   Исследованиями
западных   и   отечественных   философов   определены    основные    причины
ремифологизации, среди которых  кризис  научного  мировидения,  обращенность
силы науки и техники, показавших свою демоническую  природу,  против  своего
творца — человека. Катаклизмы мировых  войн,  революций  породили  массового
человека, психический  став  души  подвергся  флюктуации.  Человек,  который
оказался действующим лицом мировой драмы, не  мог  осмыслить  ее  содержание
привычными схематизмами.
    Подведем итоги. Самосознание  европейской  культуры  XX  века  отразило
процесс мифологизации различных форм общественного сознания.  Исследованиями
западных   и   отечественных   философов   определены    ОСНОВНЫЕ    ПРИЧИНЫ
РЕМИФОЛОГИЗАЦИИ, СРЕДИ КОТОРЫХ  КРИЗИС  НАУЧНОГО  МИРОВИДЕНИЯ,  ОБРАЩЕННОСТЬ
СИЛЫ НАУКИ И ТЕХНИКИ, ПОКАЗАВШИХ СВОЮ ДЕМОНИЧЕСКУЮ  ПРИРОДУ,  ПРОТИВ  СВОЕГО
ТВОРЦА — ЧЕЛОВЕКА. КАТАКЛИЗМЫ МИРОВЫХ  ВОЙН,  РЕВОЛЮЦИЙ  ПОРОДИЛИ  МАССОВОГО
ЧЕЛОВЕКА, ПСИХИЧЕСКИЙ  СТАВ  ДУШИ  ПОДВЕРГСЯ  ФЛЮКТУАЦИИ,  ЧЕЛОВЕК,  КОТОРЫЙ
ОКАЗАЛСЯ ДЕЙСТВУЮЩИМ ЛИЦОМ МИРОВОЙ ДРАМЫ, НЕ  МОГ  ОСМЫСЛИТЬ  ЕЕ  СОДЕРЖАНИЕ
ПРИВЫЧНЫМИ СХЕМАТИЗМАМИ РАЦИОНАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ. Тогда смысл  явился  ему  из
тех областей бессознательно коллективной  жизни,  которые  сохраняли  пустые
мыслительные формы, архетипические образы и сюжеты.  В  мифе  трагический  и
катастрофический для индивидуального  и  массового  сознания  опыт  оказался
объективирован, овнешнен  и  НАПРАВЛЕН  ПРОТИВ  ТЕХ,  КТО  СТАЛ  ВОПЛОЩЕНИЕМ
АБСОЛЮТНО ЗЛА, БУДЬ  ТО  КЛАСС,  НАЦИЯ,  РАСА  0,ИЛИ  ИНОВЕРНые  .  Массовые
политические движения экстремистского толка XX века дали такой  колоссальные
выброс  несублимированной  психической  энергии,  которая  была   следствием
победы мифа над рацио.
    …С  ЛИКВИДАЦИЕЙ   ТОТАЛИТАРНОГО   СТРОЯ   ПРИХОДИТ   ВРЕМЯ   РАЗРУШЕНИЯ
ДОГМАТИЗИРОВАННОЙ МИФОЛОГИИ. НО САМА ПОТРЕБНОСТЬ МИФОЛОГИЗАЦИИ СУЩЕСТВУЕТ  И
У НЫНЕШНЕЙ ВЛАСТИ». [19]
      Таким  образом,  мы  видим  глубокие   социальные,   психологические,
метафизические  корни   тоталитаризма.   На   определенном   этапе   истории
человечества тоталитарные общества стали закономерным выявлением  достаточно
фундаментальных свойств человеческой природы, логики  развития  общественных
процессов.
    Представляется, что их возникновение нельзя объяснить какой-либо  одной
причиной, как и большинство масштабных процессов. Если с  одной  стороны  мы
имели деиндивидуализацию человека, потерю им своего внутреннего  «я»,  то  с
другой – пробуждение в  человеке  –  я  имею  ввиду  тоталитаризм  Советской
России  –  высоких  стремлений  к   Справедливости,   Свободе,   социальному
Равенству. Эти, несомненно высокие идеалы, были вдохновителями и  революции,
и массового трудового энтузиазма. И что бы там ни говорили разные чубайсы  и
яковлевы, объяснить чистые  устремления  большей  части  советского  народа,
имевшие  место  быть  в  разные  годы,  исключительно  или   преимущественно
пропагандистским зомбированием, им не удастся.
    Попробуем  же  более  целенаправленно  понять,  следствием  каких  черт
народного духа и характера явилось становление  в  Советской  России  строя,
получившего потом наименование «тоталитарного», и можно ли его  оценить  как
однозначно антипрогрессивный  и  реакционный,  или  даже  назвать  «империей
зла», как это поспешили сделать некоторые деятели за океаном.



                            Тоталитаризм в России


    В качестве основного исторического свидетеля, достаточно  глубоко,  как
мне кажется чувствовавшего дух эпохи, я приведу отрывки из книги  известного
русского  философа  Николая   Бердяева.   Правда,   он   иногда   увлекается
художественностью своих  высказываний,  и  плавно  переходит  в  философские
импровизации, но эти моменты можно достаточно легко подвергнуть критике.
    Я начну несколько «издалека», с исследования  характера  русской  души.
Это  необходимо  для  действительно  глубокого   понимания   рассматриваемых
процессов.
    Итак, в своей работе Истоки и смысл русского коммунизма» он писал:
    «Противоречивость   рyсской   дyши   определялась   сложностью   рyсской
исторической сyдьбы, столкновением и  противоборством  в  ней  восточного  и
западноrо элемента.  Дyша  рyсскоrо  народа  была  формирована  православной
церковью,  она  полyчила  чисто  религиознyю  формацию.  И  эта  религиозная
формация  сохранилась  и  до  нашего  времени,  до  рyсских   нигилистов   и
коммyнистов. Hо в дyше рyсского народа остался  сильный  природный  элемент,
связанный с необъятностью рyсской земли, с безrраничностью рyсской  равнины.
У  рyсских  «природа»,  стихийная  сила,  сильнее,  чем  y  западных  людей,
особенно людей  самой  оформленной  латинской  культуры.  Элемент  природно-
языческий вошел и в рyсское христианство. B типе  рyсского  человека  всегда
сталкиваются два элемента — первобытное,  природное  язычество,  стихийность
бесконечной рyсской земли и православный, из Бизантии  полyченый,  аскетизм,
yстремленность  к  потyстороннемy