Лексико-фразеологические библейские реминисценции в поэзии А. Блока - Языковедение - Скачать бесплатно
Полный бессмертия дух
Вышел родной и знакомый
Песней тревожить мой слух.
Строчки взяты из стихотворения «Тихо вечерние тени…». Перефраз
«господний дом» обозначает храм.
Как уже отмечалось, в лирике Блока многократно употребляется образ
«жезла железного», который является символом карающей власти
(стихотворения: «Он занесен сей жезл железный», «Все ли спокойно в
народе?»).
В стихах Блока присутствуют обороты, которые называют книги Священного
Писания. Так в стихотворении «Верю в Солнце Завета» Блок, вероятнее всего,
«Заветом» называет как раз ту веру, к которой он стремился всю жизнь. В
словаре дается одно из определений солнца. «Солнце – то, что является
источником, сосредоточением чего-нибудь ценного, высокого, жизненно
необходимого». А Завет – это наставление, совет последователям и потомкам.
Само стихотворение пронизано верой в новую, светлую жизнь.
Стихотворение «Безрадостные всходят письмена» заканчивается такими
строками:
Я вас открыл, святые письмена,
Я вас храню с улыбкой на распутьях.
В данном случае семантика оборота «святые письмена» достаточно
прозрачна, потому что «святыми письменами» или «священными писаниями» часто
называют тексты Библии. В стихотворении поэт использует языковую метафору.
В стихотворении «К музе» есть строка:
«Есть проклятье заветов священных.»
В приведенном примере возникновение оборота «заветы священные»
происходит на основе слияния компонентов двух словосочетаний: «Новый Завет»
и «священные писания». Под «проклятием заветов священных» может пониматься
Откровение «Иоанна Богослова»,так как именно в нем описывается «страшный
суд» над людьми, а «суд» можно считать как карой за грехи человеческие, так
и проклятием, наложенным на людей.
Близким выражению «Есть проклятье заветов священных» можно считать
строку из стихотворения «Ну, что же? Устало заломлены слабые руки»:
Открой мои книги: там сказано все, что свершится.
Здесь речь идет о священной книге Иоанна Богослова, именно в
Апокалипсисе предсказано, что свершиться на земле в будущем.
Еще одно выражение, где в метаформической форме передается образ
Апокалипсиса нашло отражение в цикле «Жизнь моего приятеля»: «Все
свершилось по писаньям». Здесь так же, как в предыдущем случае, Блок
облекает в поэтическую форму образ книг Священного писания. Разница состоит
в том, что если в первом случае поэт говорит о том, что все свершится по
писаньям, то есть произойдет в будущем, то во втором случае глагол
употребляется в прошедшем времени « все свершилось по писаньям»
Интерес представляет метафора, с помощью которой поэт обозначает
грешников. Такая метафора встретилась в стихотворении «Я жду призыва, ищу
ответа» звучит она так: «Помилуй, боже, ночные души».
Слово «ночной» соотносится со словом «темный». Душа – внутренний,
психический мир человека, его сознание. Если соотносим слово ночной со
словом темный, то выражение «ночные души» можно истолковать, как «люди с
темным внутренним миром», а темный внутренний мир характерен для грешников.
Следовательно, «ночные души-грешники», которые просят милости у Бога. У
Блока, простое словосочетание «зазвучало» и приобрело «высокость».
Как видим, метафоры играют значительную роль в лирике Блока, и
большинство из них можно отнести к высокому стилю, благодаря
компонентному составу, включающему в себя церковную лексику.
§2. Библеизмы как средство отражения философско –
религиозных взглядов А.Блока.
Следующая функция, которую предстоит рассмотреть, - философско-
мировоззренческая функция. Под философско-мировоззренческой функцией
библеизмов прежде всего следует понимать то, какую роль играют библеизмы в
выражении взглядов поэта на окружающий мир, на религию, на жизнь человека в
мире.
Мы знаем, что в течение жизни А.Блок находился в процессе поиска
своего религиозного идеала.
В юности поэт был тесно связан с «неохристианским движением, которое
проповедовало «Новую религию», поэтому в раннем творчестве Блока
появляются стихотворения пронизанные верой в «Нового Бога, за которым поэт
готов пойти. .
Стихотворение, написанное 22 сентября1899 года. Так и называется
«Неведомому Богу», в нем Блок высказывает надежду на появление нового
Бога, с приходом которого настанет «конец пустыне. Этот «новый Бог» должен
указать путь «от мрака к свету».
Стихотворение «Предчувствую Тебя, Года проходят мимо». также
проникнуто верой в «нового Бога». Хотя поэт не называет Иисуса собственным
именем, а лишь употребляет местоимение «Тебя», сознание того, что речь
идет о Боге, не исчезает.
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо-
Все в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне–и ясен
нестерпимо,
И молча жду,–тоскуя и любя.
Вера в «Нового Бога» приводит к полному отрицанию канонической церкви
и религии.
В поэзии Блока «старый храм», перестает быть местом, где человек
обретает духовное спокойствие. В стихотворениях Блока появляются такие
выражения:
1) Вхожу я в темные храмы
Совершаю бедный обряд.
2) И русский бесприютный храм глядел
В чужую, незнакомую страну.
3) Гнусавой мессы стон протяжный
И трупный запах роз в церквах.
4) Здесь снега и непогоды
Окружили храм.
Во всех случаях Блоком создается отталкивающий, неприглядный образ
храма.
Отрицание общепринятой религиозной традиции приводит к появлению
других образов:
Ищу защиты у Христа,
Но из под маски лицемерной
Смеются лживые уста...
(«Люблю высокие
соборы»)
И томленьем дух влюбленный
Исполняют образа,
Где коварные мадонны
Щурят длинные глаза.
(Сиена)
В стихотворении «Люблю высокие соборы» образ Христа перестает быть
символом чистоты и добродетели, «лицемерная маска» и «лживые уста» делают
его похожим на дьявола. Во втором случае изображенная Мадонна перестает
быть непорочной, а становится коварной. В обоих случаях происходит смена
«верха» и «низа» («Христос-дьявол», «непорочная Мадонна–коварная Мадонна).
Для осмысления филосовско-мировоззренческой концепции Блока
относительно «старой» и «новой религии» следует обратиться к
стихотворению «Ты смотришь в очи ясным зорям». В этом стихотворении
отчетливо прослеживается отношение поэта к «старой религии».
Кого ты в скользкой мгле заметил?
Чьи окна светят сквозь туман?
Здесь ресторан, как храмы, светел,
И храм открыт, как ресторан.
(дек. 1906)
Слово храм выступает контекстуальным синонимом слова ресторан, а
ресторан имеет окказиональное значение-«вместилище греха». Следовательно,
для Блока «старый храм» - это такое же вместилище греха, как ресторан.
На молодого поэта большое влияние имели не только идеи о «новой вере»
и «новом Боге», но и идеи, В.Соловьева, Д.Мережковского, под влиянием
которых в творчестве Блока появляется большое количество произведений,
пронизанных духом Апокалипсиса. В циклах «Возмездие», «Страшный мир»,
«Распутья», «Снежная маска» появляются фразеологические библеизмы из
апокалипсиса: «трубный ангел», «жезл железный», «падший ангел».
Чаще остальных в лирике Блока встречается образ «трубы архангела».
Этот образ по-разному вводится в художественную ткань произведения. Иногда
это только образ одной трубы, звук которой предвещает страшные страдания
«вечно ждем трубы», «близко труба». В других случаях поэт вводит в обороты
обладателя трубы, то есть «ангела», что делает выражение более понятным и
конкретным: «звуки ангельской трубы», «замолкли ангельские трубы», «трубный
ангел в высоте», «ангел поднял звонкую трубу».
Бывают случаи, когда поэт ставит рядом с трубой слова, ассоциирующиеся
со смертью, тогда обороты могут приобретать такой вид: «смерть – снеговой
трубач», «вой похоронных труб», «трубы смерти близкой».
В стихотворении «Когда я прозревал впервые», воспроизведен в
поэтической форме образ «страшного суда», который тесно связан с «трубящими
ангелами»:
Замолкли ангельские трубы,
Немотствует дневная ночь.
Верни мне, жизнь, хоть смех беззубый,
Чтоб в тишине не изнемочь.
(Март
1909)
С этим стихотворением перекликается стихотворение, написанное двумя
годами раньше, «На страже». Речь в нем идет об ангеле, который стоит «на
страже» и наблюдает за всем, что происходит на земле, и в свое время
потребует ответа, а расплатой может стать смерть от «ангельской трубы»:
Я – непокорный и свободный.
Я правлю вольною судьбой.
А Он – простерт над бездной водной
С подъятой к небесам трубой.
Он видит все мои измены,
Он исчисляет все дела.
И за грядой туманной пены
Его труба всегда светла.
И, опустивший меч на струи,
Он не смежит упорный взор.
Он стережет все поцелуи,
Паденья, клятвы и позор.
И он потребует ответа,
Подъемля засветлевший меч.
В блоковских стихотворениях часто используются образы рая и ада, но
эти понятия не всегда противопоставлены в поэзии Блока.
В стихотворении «О, нет! Я не хочу, чтоб пали мы с тобой» читаем:
Как первый человек, божественным сгорая,
Хочу вернуть навек на синий берег рая
Тебя, убив всю ложь и уничтожив ад…
Но ты меня зовешь! Твой ядовитый взгляд
Иной пророчит рай! – Я уступаю, зная,
Что твой змеиный рай – бездонной скуки ад.
Блок показывает, что то, что для одного является раем, другим
осознается как ад. В стихотворении ад и рай выступают контекстуальными
синонимами, так как в сознании поэта эти понятия стоят рядом и осознаются
как «ад».
В стихотворении «Сквозь серый дым от краю и до краю» поэт утверждает,
что рая нет, есть только мгла, которая выступает в данном случае синонимом
ада:
Багряный свет
Завет, зовет к неслыханному раю,
Но рая – нет.
О чем в сей мгле безумной, красно-серой,
Колокола –
О чем гласят с несбыточною верой?
Ведь мгла – все мгла.
В следующих строках блоковский рай также выступает синонимом ада, это
достигается за счет употребления эпитета «темный» по отношению к раю:
О, этот сияющий вечер
Ты будешь все так же прекрасна,
И, верная темному раю,
Ты будешь мне светлой звездой!
В стихотворении «Песнь ада» появляется традиционный образ ада, который
сопровождается особым набором лексических средств: подземный, ночь, «пустые
очи»:
Меня там нет. Тропой подземной ночи
Схожу, скользя, уступом скользких скал,
Знакомый Ад глядел в пустые очи.
Как видим, в некоторых циклах стихотворений основной категорией
становится ад, мысль о котором является доминирующей.
К отражению религиозного мировоззрения имеют отношение слова: дух,
душа. В тех стихотворениях, где передается ощущение катастрофичности мира,
поэт говорит о смерти души, о невозможности ее воскрешения. Рассмотрим
несколько примеров. В стихотворении «Медлительной чредой нисходит день
осенний» Блок пишет:
И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист -
Душа не избежит невидимого тленья
Поэт убежден в том, что душа постепенно, незаметно сгорает. Слово
невидимый обозначает: «недоступный зрению, незаметный» (с 402), а тлеть, то
есть гореть без пламени, еле поддерживать собой горение. В стихотворении
«Миры летят, года летят. Пустая…» читаем:
Миры летят, года летят. Пустая
Вселенная глядит в нас мраком глаз.
А ты, душа, усталая, глухая,
О счастии твердишь который раз.
Поэт «оживляет» душу, наделяет ее человеческими качествами. Эпитеты
«усталая», «глухая» в данном контексте являются синонимами, так как в них
заложена общая сема - «страдание». Душа «глухая», то есть неотзывчивая, а
неотзывчивой она стала от страданий и усталости.
В стихотворении «Дух пряный марта был в лунном круге» есть строки:
То душа, на последний путь вступая,
Безумно плачет о прошлых снах.
В данном случае под оборотом «душа, на последний путь, вступая»
следует понимать «процесс приготовления к смерти», так как обычно под
«последним путем» понимается смерть.
Усиление катастрофичности в стихотворениях связано с употреблением
оборотов, в которые включены слова, обозначающие темные силы: дьявол,
демон. Приведем несколько примеров:
Ночи зимние бросят, быть может,
Нас в безумный дьявольский бал,
И меня, наконец, уничтожит
Твой разящий взор, твой кинжал
(В эти желтые дни
меж домами)
И тихая тоска сожмет так нежно горло:
Ни охнуть, ни вздохнуть,
Как будто ночь на все проклятие простерла,
Сам дьявол сел на грудь.
(«Весь день – как день, трудов исполнен
малых»)
И так давно постыли люди,
Уныло ждущие Христа…
Лишь дьявола они находят…
Их лишь к отчаянью приводят
Извечно ждущие уста.
Я гляжу на тебя. Каждый демон во мне
Притаился, глядит.
Каждый демон в тебе сторожит,
Притаясь в грозовой тишине…
И вздымается жадная грудь…
Этих демонов страшных вспугнуть?
Нет! Глаза отвратить, и не сметь, и не сметь
В эту страшную пропасть глядеть!
(«Я гляжу на тебя. Каждый демон во
мне»)
Обороты, в состав которых входят слова «демон», «дьявол» усиливают в
стихотворениях ощущение приближающегося «возмездия».
Итак, многие библейские обороты в лирике Блока связаны с отражением
его мировоззрения, что позволяет нам выделить философско-мировоззренческую
функцию библеизмов в лирике А.Блока.
§3. Идейно – художественная роль библеизмов в лирике А.Блока.
Остановимся еще на одной функции библеизмов – идейно-художественной.
Для ее реализации служат библеизмы, которые в лирике Блока стали
символами. Одним из основных образов–символов в лирике Блока является
Купина, как символ вечной женственности. Такое понимание Купины Блоком
восходит к идеям В.Соловьева. Соловьев имел большое влияние на поэта, и его
идеи во многом формировали мировоззрение Блока. Центральный момент идей
Соловьева – учение о «Душе Мира» (Вечной Женственности), согласно которому
мировая
|
