Внутренний человек в русской языковой картине мира - Языковедение - Скачать бесплатно
предстает в речи «то как орудие или
объект действия неведомых сил… то как локус, в котором движется поток
сознания, происходят события, пребывают свойства или состояния» [Арутюнова
1999б: 8], «вместилище разнообразных предметов, субстанций, материальных
(физических) и идеальных (духовных)» [Одинцова 1991: 65].
Агентивный способ интерпретации психологического субъекта в русском
языке опирается прежде всего на глагольную структурно-семантическую модель
с типовым акциональным значением, которое представляет собой обобщенный
смысловой результат предикативного сопряжения субъектного и предикатного
компонентов [Золотова 1998: 104] и в самом общем виде, схематично, может
быть представлено как Х делает (совершает) что. Денотативный субъект (в
нашем случае субъект психического состояния, носитель некоторых внутренних
качеств) получает форму именительного падежа, имеющую языковое
синтаксическое значение независимой субстанции – носителя предикативного
признака, и занимает в структуре пропозиции позицию активного субъекта
(агенса). Позиция предиката отводится глаголам ментального воздействия,
значение большинства из которых включает интенцию (накладывающую
ограничения на сочетаемость с наречиями невольности, ср.: * нечаянно
замыслил, * невольно решил, * бессознательно придумал, - которые снимаются
только благодаря частице «почти», снижающей категоричность утверждения о
невольности осуществления события [Стексова 2002: 93]), а также глаголам
желаний и эмоций. Последние, как известно, называют психические реакции,
переживания, а также потребности человека, возникающие у человека
непроизвольно, без участия его воли – в результате воздействия на него
внешних и внутренних раздражителей. Занимая позицию предиката в
пропозитивной структуре данного типа, они заметно влияют на семантику
высказывания в целом, как бы заведомо программируя экспериенциальный
взгляд на ситуацию в целом, определяя инактивность субъекта.
В свое время А. Вежбицкая обратила внимание на скрытый образный
семантический потенциал подобных глаголов, позволяющий человеку
репрезентировать свои чувства и желания как в некоторой степени активные,
вполне осознанные, что и обеспечивает им позицию предиката в активных
конструкциях. Проанализировав их сочетаемость и деривационные способности,
она, в частности, обратила внимание на способность глаголов эмоций
управлять словоформами с объектным значением (возненавидеть кого, пожелать
чего, скучать по кому, любить кого и т.п.), с одной стороны отличающую их
от однокоренных наречий и прилагательных, употребляющихся в сообщениях о
пассивных, невольных эмоциональных состояниях, а с другой – сближающую их с
глаголами активного физического действия, которые, как правило, имеют при
себе зависимую грамматическую форму имени, называющую обязательного
участника ситуации – актанта «объект». Из рассуждений исследовательницы об
«активности» эмоциональных предикатов становится ясным следующее.
Реализация данного образного семантического потенциала возможна только в
определенных контекстуальных условиях (и в ряде случаев приводит к
серьезным семантическим трансформациям глагола): они семантически
сближаются с глаголами активного действия, встав в один с ними однородный
ряд; вводят прямую речь (см. примеры А. Вежбицкой: «Маша – здесь?» –
удивился Иван; «Иван – здесь!» – обрадовалась Маша), что объясняется прежде
всего категориальным сдвигом в семантике – переходом их в разряд речевых;
подвергаются модификации расщепления [Цейтлин 1976: 169-170], ср.
устойчивые аналитические описательные обороты, внутреннюю форму которых
образуют сочетания значений глагола активного физического действия /
деятельности / движения и имени соответствующего психического феномена
(это, как правило, опредмеченная форма исходного глагольного предиката),
ср.: радоваться – испытывать радость, отчаиваться – приходить в отчаянье,
надеяться – жить надеждой и т.п.
Лексико-грамматическая база инактивной (экспериенциальной)
репрезентации внутреннего человека. Репрезентация событий ментальной и
эмоциональной жизни как непроизвольных, неконтролируемых состояний, как
событий само собой случающихся в умах, сердцах людей, осуществляется с
помощью ряда синтаксических конструкций, объединенных общим категориальным
значением проявления независимого от воли субъекта предикативного признака
(это значение может быть представлено схемой С Х происходит что). Главными
формальными приметами семантики непроизвольности, неконтролируемости в них
являются следующие:
o Грамматически зависимая форма имени, называющая лицо – субъекта
состояния, актуализирующая независимость предикативного признака от воли
человека и снижающая характерную для номинатива активность субъекта, его
ответственность за происходящее в душе, сердце, уме человека. Таковы
беспредложные формы дательного (реже родительного) падежа в безличных
конструкциях, получивших название дативных и дативноподобных, а также
предложно-падежные формы со значением квазилокализатора в бытийных
предложениях, построенных по субстантивной модели. Все эти формы
указывают на инактивный характер субъекта и представляют его как
характеризуемого протагониста (Мне радостно; У меня хорошее настроение),
воображаемого вместилища внутренних состояний, мыслей, желаний (В душе
моей покоя нет; У меня тоска; В сердце у меня радость).
o Постфикс –СЯ, который «устраняет активность субъекта и придает глаголу
значение невольности осуществления» [Стексова 2002: 106]. С его помощью
образуются безличные формы глаголов состояния (хотеть – хочется, любить –
любится, верить – верится и т. д.), которые используются в так называемых
рефлексивных конструкциях (обозначение А. Вежбицкой), репрезентирующих
непреднамеренные ментальные акты, эмоциональные реакции и желания (Ему
внезапно захотелось уйти; Ей отчего-то взгрустнулось; Ей вспомнилось то
утро), непостижимую, обусловленную какими-то внешними, независимыми от
субъекта обстоятельствами способность / неспособность испытывать
определенное ментальное, эмоциональное состояние (В таких условиях и
думается лучше; Сегодня не мечтается; В голове никак не укладывается, как
все случилось).
o Безглагольность, характерная для так называемых пассивно-процессуальных
семантических конструкций, построенных по адъективным, субстантивным и
наречным моделям, в которых предикативный признак грамматически
представлен в отвлечении от конкретной длительности психологического
акта, «так что само противопоставление действия, события и состояния...
размывается», что ведет к ослаблению оттенка активности в субъектном
компоненте и – соответственно – к «дезагентивации» сообщения в целом
[Золотова, 1998]. Ср.: У него радость, Ему радостно, Он в радости.
Особый способ изображения внутренних состояний человека как
независимых от его воли и им не контролируемых – использование семантико-
синтаксической модели с квазиагенсом (метафорической модели - в
обозначении С.Н. Цейтлин). Она представляет собой, в сущности, структурно-
семантическую модификацию исходной номинативно-глагольной модели: роль
агенса – субъекта активного действия, названного предикатом, отводится не
реальному субъекту (человеку), а отчужденной «части» его внутреннего мира
(чувству, эмоции, результатам ментальных операций и др.). Эти психические
феномены семантически репрезентируются как не поддающиеся контролю разума,
воли человека: они «как бы отделяются от него и начинают свое независимое
существование. Происходит олицетворение, одушевление подобных имен,
которые, сочетаясь с предикатами активного действия, становятся активными
субъектами, определяющими поведение человека» [Стексова 2002: 124], а
последний, утрачивая активность, осмысляется как объект воздействия
(пациенс), нередко эксплицируясь в речи в соответствующей грамматически
зависимой форме. Например: Горло сдавила жалость и нежность к жене (В.
Белов. Кануны); Отчаянье душило его (Д. Гранин. Вечера с Петром Великим);
Тщеславие должно руководить нами, актерами…Такова наша профессия (из
телеинтервью с А. Калягиным). Отбор предикатов для сообщения, построенных
по данной модели, диктуется рядом определенных конвенциональных образов:
образов живых существ, в том числе человека, животного, растения,
порождающих сочетания партитивов с глаголами зарождаться, расти, спать,
жалить, грызть, обманывать, судить и т.п., образов неодушевленных
субстанций, стихийных сил, определяющих внутреннюю форму сочетаний с
глаголами типа сметать, опустошать, разбушеваться [Арутюнова 1999;
Емельянова 1993; Пименова 1999; Бабенко 1988].
Исходя из вышесказанного следует, что практически любой компонент
внутреннего мира человека, получивший в речи грамматическую форму
существительного, подобно реальному психическому субъекту (целостному
человеку), может наделяться признаками самостоятельно действующего
существа, независимой субстанции, получая при этом в пропозициональной
структуре высказывания позицию агенса. В зависимости от того, какой
ипостаси внутреннего человека (целостной или частичной) отводится
агентивная роль, определяется общий взгляд на изображаемую ситуацию - как
на контролируемый, осознаваемый человеком психический акт (агенс –
целостный человек) или как на независимое от его воли, желания, как бы само
собой происходящее в его внутреннем мире событие. И в том, и в другом
случае категория агенс опирается на выработанную в языке систему средств и
их комбинаций, способных в своих значениях выражать варианты предельно
общего понятия об активном субъекте, самостоятельно действующей субстанции.
Определим лексико-грамматическую базу агентивных образов внутреннего
человека - целостного и частичного, представим основные семантические
модели, компонентами которых они являются, и охарактеризуем их образно-
ассоциативный потенциал.
Лексико-грамматическая база агентивной репрезентации внутреннего
человека. Агентивная репрезентация внутреннего человека возможна при любом
из вышеуказанных лексико-грамматических способов репрезентации: в роли
активного субъекта, самостоятельно действующей субстанции может выступать
как целостный, так и частичный внутренний человек. И в том и в другом
случае он представлен одной из тех грамматических форм, которые
используются при изображении человека как субъекта активного «внешнего»
действия, состояния:
o форма им. падежа существительного со значением независимой субстанции,
нередко с каузативным оттенком (Человек радуется; Душа тоскует; Сердце
ликует; Меня преследует мысль и т.п.);
o форма род. падежа при отглагольных и отадъективных субстантивах (как
семантический эквивалент грамматического субъекта глагольной модели) и
семантически близкая ей предложно-падежная форма с каузативным оттенком:
предлог ПОД + твор. падеж субстантива (война нервов «о напряженности в
отношении людей», души прекрасные порывы «о благородных, высоких
устремлениях», ход мысли, полет фантазии; под натиском чувств);
o глагольные формы с обобщенно-личным значением в односоставных
предложениях, имплицитно указывающие на субъекта состояния (Сердцу не
прикажешь (посл.); Чего стыдимся, в том таимся (посл.));
o формы мн. числа глагола – главного члена неопределенно-личных
конструкций, косвенно указывающие на множество неопределенных лиц,
выступающих в роли агенсов по отношению к предикативному признаку (В
отделе ее не любили и даже слегка побаивались);
o глагольные формы 1-го, 2-го лица в определенно-личных конструкциях,
имплицирующие субъекта психического состояния ( - Любишь ее? – Люблю.);
o предложно-падежная форма предлог С + твор. падеж имени существительного,
называющая коагенса или контрагенса – актанта субъектного типа,
находящегося с другим субъектом в партнерских (кооперативных) или
антагонистических отношениях [Шмелева 1988: 45-46], обозначаемых такими
глаголами, как: мириться, спорить, враждовать, дружить, беседовать и т.
п. (мириться с мыслью, расстаться с мыслями, бороться с отчаяньем,
заключить сделку с совестью).
Базовые пропозитивные семантические модели субъектной репрезентации
внутреннего человека. Абстрагируясь от конкретных типов синтаксических
конструкций, в которых внутренний человек получает агентивную
субкатегориальную репрезентацию, можно выделить несколько разновидностей
исходной пропозитивной семантической модели с типовым значением активного,
осознанного действия субъекта (Х что делает). При этом учитывается лексико-
категориальное значение и обусловленные им синтагматические свойства
предиката, поскольку именно он (как главный элемент в структуре пропозиции)
определяет взгляд на ситуацию в целом, ибо указывает на определенный тип
отношений, связывающих объектов, «определяет характер этих отношений,
количество их членов и их роли [Кобозева 2000: 220].
Семантический анализ метафоризированных, аналитически выраженных
предикатов внутренних состояний, реакций, действий, заключающийся в
экспликации их внутренней формы (точнее лексико-категориального значения
стержневого глагола, которое выступило в качестве производящего), в том
числе с привлечением случаев творческого индивидуально-авторского
использования лежащих в основе этих предикатов образных схем, позволяет
выделить следующие ПСМ субъектной репрезентации внутреннего человека.
1. ПСМ Х делает что-либо с кем-либо обусловлена семантическими
свойствами глаголов действия, сохраняющимися за ними при переходе в сферу
отображения психического. Так, семантический компонент «деятельность»
предполагает существование субъекта, способного выполнить названное в
основе глагола действие (в нашем случае таким исполнителем является субъект
психики или его метонимический заменитель). Из компонента «изменение» –
всякий глагол действия содержит идею воздействия субъекта на объект и
перехода последнего в новое состояние – вытекает наличие объекта созидания,
разрушения, перемещения и пр. манипуляционных действий (в высказываниях о
внутреннем человеке объектом обычно мыслится какой-либо психический
феномен, «часть» духовного «я» личности). Компонент «деятельность» вместе с
компонентом «контакт» (единство времени и местонахождения субъекта и
объекта действия) делают возможным появление актанта «инструмент» /
«средство». Представление об активном действии субъекта с объектами
психической сферы (органами и квазиорганами «душевной» жизни, мыслями,
чувствами, желаниями и т. д.) является внутренней, семантической формой
значения целого ряда языковых единиц (отдавать сердце кому-нибудь «любить
кого-нибудь», набить голову чем-нибудь «обременить себя множеством ненужных
сведений», излить душу «откровенно рассказать о своих сокровенных чувствах,
мыслях, переживаниях).
Многие высказывания, описывающие ситуацию возникновения или
прекращения некоего внутреннего состояния, реализуют рассматриваемую
семантическую модель активного квазифизического действия человека с
«предметами» психики: Я мгновенно запер в себе все чувства, будто повернул
ключ на два оборота. Оставил только собранность и ощущение цели (В.
Токарева. Ехал грека). Я решил спокойно все обдумать. Попытаться рассеять
ощущение катастрофы, тупика… (С. Довлатов. Заповедник); Я быстро включила
свой пошарпанный компьютер [компьютер как метафорическое обозначение
головы, мозга. - Е.К], чтобы ответить на ее каверзный вопрос (из разг.
речи).
2. ПСМ Х делает что конституируется семантическими свойствами
глаголов деятельности. Как и ПСМ 1, она включает активного субъекта –
исполнителя, являющегося общим семантическим актантом глаголов действия и
деятельности, однако при этом не предполагает наличия объекта,
претерпевающего изменения в результате воздействия субъекта (глаголы
деятельности не имеют присущего глаголам действия семантических компонентов
«переход», «изменение»). Изменения касаются прежде всего самого активно
действующего субъекта. Обратимся, например, к построенным по
«деятельностной» модели высказываниям, в которых в качестве предикатов
психических состояний используются предложно-падежные сочетания глаголов
перемещения, движения в пространстве. Метафоричность (образность) подобных
высказываний в большинстве случаев оказывается стертой. Представление о
психической активности человека как о процессе целенаправленного
преодоления пространства, относится к области внутренней формы речевой
единицы. Исходное значение структуры не осознается ни говорящим, ни
реципиентом и может быть «угадано» лишь по немногим формальным показателям
- предлогам, приставкам с пространственным значением, корневой семантике
глаголов перемещения, употребленных в переносном значении, ср.: дойти умом
до (чего); докопаться до (истины); погрузиться (в чувство); углубиться в
(воспоминания), лезть в (голову), приходить на (ум) и др.
Анализ аффиксальной и корневой семантики глаголов движения,
использованных для описания «внутреннего» человека, а также их актантной
структуры позволяет, в свою очередь, выделить несколько разновидностей
исходной пропозитивной модели пространственного перемещения внутреннего
человека, о которых было предварительно сказано в главе 2.
А. Сообщение о психическом состоянии человека может быть построено по
модели «движение в границах внутреннего человека». Пространство,
выступающее ареной, на которой разворачиваются события внутренней жизни
человека, в этом случае ограничивается физической оболочкой человека или,
что особенно характерно, сужается до отдельной его «части»,
специализирующейся на локализации определенных психических феноменов, в
представленных ниже примерах это мозг, память - вместилища ментального;
сердце, грудь - эмоционального: Смутное воспоминание шевельнулось в мозгу,
что-то связанное с детством, с изучением иностранных языков (Маринина А.
Убийца поневоле); Страх и растерянность ощутил он в себе, разглядывая это
вставшее в памяти изображение…(Битов А. Пушкинский дом); Секунду Павлов
колебался - ему вдруг остро до боли стало жаль оставлять старика одного…
мелькнула в сердце тревога, отчего оно испуганно сжалось… но он, сжав зубы
и цыкнув на щемящее необъяснимой тревогой и тоской сердце, отбросил
колебания (М. Юденич. Я отворил пред тобою дверь…).
Помимо того, что субъекты и объекты внутреннего мира получают
возможность двигаться в пределах внутреннего или внешнего мира, им
приписывается способность перемещаться, преодолевая границы этих миров в
одном из направлений: из внутреннего - во внешнее и наоборот.
Б. Сообщения о тех или иных психических состояниях человека могут
строиться по модели «движение, направленное извне внутрь человека».
Конечным пунктом движения является внутренний мир, исходным - внешний мир,
лежащий за пределами физической оболочки человека (в речи он, как правило,
имплицирован). Преодолевая некие условные границы, субъекты и объекты
лежащего по ту сторону человека мира, становятся содержимым, а значит, и
неотъемлемой частью мира внутреннего, и высказывание в целом получает
значение обретения / возникновения какого-либо психологического качества /
состояния (запасть в душу "глубоко запечатлеться в человеке, став
неотъемлемым компонентом его внутреннего мира"; забрать в голову «обрести
твердую уверенность в чем-либо и упорно отстаивать это свое убеждение",
прийти в голову «возникнуть, появиться» (о мысли, идее)). См. также
художественное описание психических состояний, качеств человека при помощи
событийной модели "движение вовнутрь": Он сидел без единой конкретной
мысли. <ээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээ
|