без соли
и так далее... Изучающий Библию делает дело, которое само по
себе,
может быть добродетелью, или же может не быть ею, изучающий Мишну
поступает добродетельно и будет за это вознагражден, тот же, кто
изучает
Гемару, исповедует высшую добродетель. Если человек переносит
изречение Талмуда на Библию, он не будет более счастлив".
В Талмуде постоянно повторяется мысль о превосходства творений
раввинов над творением, вдохновленным Богом: "Слова Талмуда более
сладки, нежели слова завета", говорит он, и следовательно,
"грехи против
Талмуда более тяжки, нежели против Библии". Все толкователи
согласно
добавляют: "Не должно иметь общения с тем, кто имеет в руках
Библию, а не
Талмуд". "Сын мой, относись с большим вниманием к словам
раввинов,
чем к словам Завета". "Читающий Библию без Мишны и Гемары,
подобен
человеку, не имеющему Бога".
Это убеждение в превосходстве Талмуда над Библией так внедрилось
в
еврейское сознание, что даже "Еврейский Архив", голос евреев
реформистов,
не задумываясь, заявляет: "Что касается Талмуда, то мы признаем
его
безусловное превосходство над Библией Моисея".
Чтобы объяснить это превосходство, еврейское предание
утверждает,
что Бог на горе Синай передал Моисею не только Библию, но и Талмуд
с того
лишь разницею, что Талмуд, как труд более ценный, должен был
передаваться лишь устно, чтобы народы, поклонявшиеся идолам, в
случае,
если бы они подчинили себе евреев, не могли бы с ним ознакомиться,
а
также еще потому, что если бы Бог пожелал записать Талмуд, то
земля не
могла бы вместить всех его писаний. Обоготворив таким образом
R`klsd,
учению синагоги не оставалось ничего другого, как чудесно
возвеличить
сословие раввинов, которому Израиль был обязан созданием и
сохранением
столь великого труда. Поэтому раввины являются предметом не только
сверхчеловеческого почитания, но и настоящего поклонения, как об
этом
свидетельствует следующий отрывок: "Кто не исполняет слов раввина,
достоин смерти". "Надо помнить, что слова раввинов более
сладостны, чем
слова пророков". "Обычные беседы раввинов должны быть почитаемы,
как
Закон в полном его объеме". "Кто противоречит своему раввину,
вступает с
ним в спор или ропщет на него, тот противится Божественному
величию,
вступая с ним в спор и ропща на него". "Слова раввинов суть
слова Бога
живого". Маймонид подтверждает это словами: "Страх перед
раввином
есть страх Божий", а рабби Раши заявляет: "Если раввин заявляет
тебе, что
твоя правая рука есть левая, а левая - правая, надо придавать веру
его
словам".
Произнося подобные слова, талмудские писатели не имели основания
сходить со столь хорошей дороги; и действительно, в трактате
"Санхэдрин"
написано, что умершие раввины призваны на небе обучать избранных,
а
рабби Менахем утверждает, что всякий раз, когда на небе
обсуждался
серьезный вопрос, касающийся Закона, Бог сходил на землю
совещаться с
раввинами. На это нам, быть может, возразят, что Талмуд содержит
много
противоречивых взглядов, высказываемых по одному и тому же вопросу
и в
одно и то же время этими раввинами, столь прославленными своей
ученостью. Одновременно все не могут быть правы, если противоречат
друг
другу, и каким образом в таком случае решить, кто прав? На это
опять дает
ответ рабби Менахем: "Все слова раввинов, всех времен и поколений
суть
слова Бога, подобно словам пророков, даже в том случае, когда они
находятся
в противоречии друга с другом; кто же противоречит раввинам,
вступает с
ними в спор или ропщет на них, тот спорить с самим Богом и ропщет
на
Него".
Это учение признает за раввинами всех времен и во всех случаях,
даже
противоречащих друг другу, непогрешимость, какую католическая
церковь
признает лишь за своим главой, и то лишь в случаях точно
установленных.
Это учение находится во всех толкованиях Талмуда. Оно
op`jrhweqjh
ophbndhr к отрицанию всех твердынь правил нравственности.
Действительно как быть, если существуют разногласия между школой
Гиллеля и Шамаи, споры, которые записаны в Талмуде, когда: "оба
мнения
суть слова Бога, как слова Гиллеля, так и слова Шамаи", говорит
священная
книга синагоги? Остается вывести заключение: "так как всякое слово
раввинов божественно, то делай то, что твое сердце тебе подскажет,
сообразно с возможностью исполнения". Равнодушие к поступкам
людей,
вполне соответствующее идеалу фарисеев, дополняется следующим
предписанием: "Грешить разрешается, лишь бы грех совершался
тайно".
ГЛАВА VII
БОГ, АНГЕЛЫ И ЗЛЫЕ ДУХИ ПО ТАЛМУДУ
Обоготворив таким образом себя самих, творцам и толкователям
талмуда оставалось сделать обратное с Богом, представив его
существом
чисто вымышленным, низменно человекоподобным, служащим поводом для
насмешек евреев, и уничтожавшем в них самое воспоминание о
величавом
Иегове, коему поклонялись их отцы. Таким образом давнишнее
фарисейское
стремление, отрицавшее всякое божество, кроме природы, было
единственным верным и осторожным способом достигнуто, ибо они не
могли, не рискуя вызвать опасные сопротивления, обнародовать в
Израиле, в
неприкровенном виде, эти свои взгляды. Так как поэтому являлось
необходимым сохранить для толпы, как основу вероучения Бога
Создателя,
то фарисеи удовлетворились сохранением в чистоте пантеистического
начала
лишь для своих тайных книг и своих сборищ высшей каббалы, и
выдвинули в
талмуде Бога; но Иегову умаленного, забавного и странного, точно
выскочившего из оперетки Оффенбаха, так что этому еврейскому
музыканту
для образца богов из "Орфея в аду" было без сомнения достаточно
лишь
справиться в книге своего народа. Просмотрим талмуд и возьмем
наудачу
несколько примеров шутовства, к которым примешано имя всемогущего
Бога.
День (Abod. Zar; folio 3, b) имеет двенадцать часов. В течение
первых
трех Бог сидит и изучаеть закон; в течение трех следующих он судит
мир; в
течение еще трех часов он занят его прокормлением, потом,
удовлетворившись своими девятью часами работы, он садится, зовет
Левиафана, царя рыб, и играет с ним. Левиафан же этот, (Baba
Bathra, a et b)
страшное чудовище, ибо, по утверждению талмуда, он, может, не
подвергая
свою глотку опасности, проглотить рыбу в 300 километров длины.
Поэтому,
из боязни, чтобы потомство этого великана не переполнило мир и не
погубило его, Бог выхолостил Левиафана и убил его самку; он
засолил ее
мясо, и эту солонину едят в раю избранные. Что же делает Бог
затем, когда
приходит ночь? Рабби Менахем уверяет нас, что сначала он изучает
талмуд
с ангелами, но эти последние не единственные, с кем Иегова
обсуждает эту
священную книгу, ибо Асмодей, царь злых духов, поднимается тогда
на небо,
чтобы принять участие в беседе. Затем Бог танцует с Евой,
помогает ей
одеваться и расчесывает ей волосы. Но это распределение времени
подверглось некоторому изменению; со времени разрушения
Иерусалимского
храма. Бог более не играет с Левиафаном и не резвится более с
Евой, ибо он
печален, тяжко согрешив. Этот грех так тяжело давит на его
совесть, что,
согласно талмуду, он сидит в продолжение трех четвертей ночи и
рычит,
как лев, восклицая: "Горе мне, я допустил разрушить мой дом, сжечь
мой
храм и угнать в плен моих детей". Напрасно, чтобы утешить его, ему
поют
хвалебные гимны, он только качает головой и повторяет: "Счастлив
царь,
коему хвалы поют в его доме, и какого наказания заслуживает отец,
допустивший своих детей влачить жизнь в нищете?". Это огорчение
довело
его до такого изнеможения, что он сделался совсем маленьким;
раньше, он
заполнял весь мир, а теперь занимает не более четырех локтей
земли. Он
плачет и его слезы падают с неба с таким грохотом, что шум этот
раздается
далеко, и порождает землетрясение. Когда таким образом отчаяние
заставляет Бога рычать от горя, он подражает голосу льва из Элаи,
имевшего,
по словам талмуда, весьма замечательную глотку. Однажды римский
император пожелал видеть этого льва, за ним послали, и когда он
был на
расстоянии 400 миль от императора, он заревел с такой силой, что
все
беременные женщины выкинули и все стены Рима рухнули, когда же он
приблизился на 300 миль, то снова заревел так громко, что люди
потеряли
свои зубы, и император, свалившись с трона, умолял увести льва.
Вполне понятно, что Бог, изображаемый в таком виде, мало
внушителен для людей, почему талмуд его и описывает осыпаемым
упреками.
Даже луна упрекает его в том, что он сотворил ее меньшей нежели
солнце, и
Бог смиренно признается в своей оплошности. Бог к тому же
легкомыслен
и дает необдуманно клятвы. Для того, чтобы от их избавляться,
существует
могучий ангел, называемый Ми, находящийся постоянно между небом и
землей, приносящий ему освобождение от легкомысленно принятых на
себя
обязательств. Но случается, что этот ангел не оказывается на
своем посту, и
тогда Бог бывает поставлен в большое затруднение; так, однажды,
израильский мудрец услышал его восклицающим: "Горе мне! Кто
избавит
меня от моей клятвы?" Мудрец побежал рассказать это своим
товарищам,
раввинам, обозвавшим его ослом, за то, что он не освободил сам
Бога от
клятвы, на что каждый раввин имеет право.
Чтобы дополнить нравственный облик Бога, каким он изображается в
талмуде, добавим, что талмуд великодушно приписывает ему
ответственность
за все грехи, совершаемые на земле: "Это он, - говорят раввинские
писатели, - дал людям развратную натуру"; следовательно, он не
может
упрекать их за впадение в грех, раз он сам их к нему предназначил.
Поэтому Давид, совершив прелюбодеяние, и дети Эли, занимавшиеся
лихоимством в действительности не согрешили; Бог один виновник их
прегрешений.
Если талмуд таким образом обращается с Богом, то обхождение его
с
Ангелами, надо полагать, ничем не лучше. Священная книга синагоги
изображает их занятыми половину дня приготовлением сна для людей.
В
благодарность за их попечение, люди должны быть им признательны,
но это
не означает, что без них нельзя было вовсе обойтись. Действительно
Ангелы,
хотя и очень учены, но незнакомы с халдейским языком; так что,
когда евреи
хотят просить у Бога чего либо в тайне от Ангелов, им только надо
молиться
по-халдейски; небесное воинство остается, разинув рот, и один
Иегова
понимает смысл просимого.
Ангелы очень не равны между собою в правах, и лишь небольшое их
количество вечно, что есть удел души человеческой. Эти отдельные
избранники были сотворены в начале мироздания, во второй его день;
все же
остальные должны погибнут до окончания мира. К тому же Иегова
создает
ежедневно новые полчища Ангелов; но эти последние живут лишь одно
мгновение: они поют в его честь хвалебную песнь и исчезают.
Каждое
слово, произносимое Богом, рождает, Ангела. Двадцать одна тысяча
Ангелов приставлены к двадцати одной тысяче растений,
произрастающих на
земле; есть Ангелы для диких зверей, для птиц, для рыб и даже для
лекарств;
талмуд нас поучает, что блаженный Архангел Гавриил, Ангел
Благовещения,
обязан наблюдать за спелыми плодами.
В одну из пятниц вечером, когда было уже очень поздно, Бог
создал
злых духов, и так как наступал шабаш, то у него не хватило времени
их
закончить и воплотить.
Они имеют душу, созданную из вещества, находящегося на луне и ни
к
чему непригодного, вещественный образ, состоящий из воды и огня у
одних,
и из земли и воздуха у других, но не имеют плоти.
Много злых духов происходит от Адама, говорят раввинские
писатели:
когда первый человек был изгнан из земного рая, он сперва
отказывался
приблизиться к Еве, дабы не давать жизни существам, проклятым
Богом. Два
злых духа женского пола явились тогда ему и зачали от него. В
течение ста
тридцати лет одна из этих женщин демонов, по имени Лилит,
произвела от
Адама на свет демонов, злых духов и ночных призраков. Но Лилит
погрешила
против Адама, и Бог осудил ее видеть каждый день гибель ста ее
детей; горе
ее было столь велико, что с тех пор она, в сопровождении
четырехсот
восьмидесяти злых духов, не перестает носиться по свету, оглашая
воздух
ревом.
В то время, как Адам вел себя столь легкомысленным образом,
поведение Евы было не лучше: она была любовницей злых духов
мужского
пола, породивших ей подобное же потомство. С того времени много
мужчин и женщин совокуплялось со злыми духами. Поэтому нечего
удивляться, что количество этих последних очень велико, тем более,
что они
размножаются также и между собою и оно было бы еще больше, если
бы эти
злые духи не были так склонны к пьянству и обжорству, следствием
чего
является гибель многих из них от расстройства желудка. Соломон,
бывший
великим чародеем, хорошо знал эти их особенности, и сверх своих
семисот
жен и трехсот наложниц, избрал себе четырех жен из злых духов
женского
пола. Одной из них была эта Лилит, бывшая уже женой Адама, и
ведшая с
тех пор столь шумный образ жизни. Другая танцевала безостановочно
и
имела свиту из 479 злых духов, подражавших всем ее кривляньям. Но
она не
могла быть сравнима с третьей избранницей Соломона, которая была
женой
могущественного духа Саммаеля, и, в честь ее адского супруга, ее
сопровождали 180.000 самых злейших духов.
Единственным средством для людей убить злых духов является
приготовление мацы (пасхальных пирожков), запах которых для них
невыносим. От них уже давно, со времени потопа, избавились бы,
если бы
Ной не был столь наивен, взяв несколько пар духов в ковчег. С
того
времени они очень размножились, и их встречают повсеместно. Они
любят
танцевать между рогами быков, возвращающихся с водопоя, или среди
толп
женщин, возвращающихся с похорон. Зависть влечет их также к
p`bbhm`l.
Наконец, ореховые деревья служат им убежищем, и каждый ореховый
лист
занят одним из них, почему надо остерегаться засыпать под их
тенью; ибо
духи могут с ними сыграть злую шутку.
Талмуд неистощим в вопроса о злых духах, и все басни, которые он
рассказывает, легли в основание книг о колдовстве и чернокнижии,
столь
распространенных в средние века, и которые за последние двадцать
пять лет
пользуются вновь общественным вниманием. С полным основанием
Элифас
Леви (расстрига Лун Констан) говорит, что талмуд есть основа
чернокнижия.
Злые духи, колдовство, чары встречаются там на каждой странице.
Не надо
рисковать ходить в глухие места, ибо там обитают злые духи, не
надо быть в
одиночестве, во время роста и ущерба луны, так как это время
принадлежит
злым духам; не надо никому кланяться ночью, ибо тот, кому вы
кланяетесь,
может оказаться злым духом и т. д.
Самые нелепые суеверия, распространявшиеся впоследствии
ворожеями самого низкого сорта и мошенниками колдунами
(встреченный
крест - дурной знак близкого несчастья, пятница несчастливый день
и т. п.)
впервые записаны в талмуде, и составляют часть раввинского
обучения.
Кроме выгоды умаления сверхъестественного в жизни, как среди
евреев, так
и не-евреев, фарисейские творцы талмуда придают символический
смысл его
суеверным взглядам; и раввины еще теперь очень забавляются, видя
многих
христиан, в остальном твердо верующих, принявшими учение синагоги,
почитающие крест и пятницу (орудие и день искупления) дурными
предзнаменованиями. Раввины, ценившие себя так высоко, ставя свою
мудрость выше Божьей, не могли не приписывать себе и большой
власти над
злыми духами. Талмуд утверждает, что эта власть безгранична, и что
они ею
пользуются для самых удивительных опытов магии.
Об одном из творцов талмуда говорится, что он знал секрет
воскрешения человека, сперва им убитого, тем более мог он
возвращать
жизнь животным; поэтому он придумал для удешевления своего
пропитания
каждый вечер убить трехлетнего теленка, которым он с аппетитом
закусывал
с одним из собратьев; на другое утро он его оживлял, чтобы снова
убить и
съесть его при наступлении вечера. Другой знаменитый раввин,
предпочитавший дичь, обращал своей магической силой тыкву в оленя
и
дыню в лань. Здесь все же нужно было иметь тыквы, но если бы
рабби
Ельезер присутствовал там, то нечего было опасаться их недостатка:
нескольких таинственных слов было бы достаточно, чтобы заполнить
тыквами целое поле.
Рабби Яннаи, не менее искусный, мог обращать воду в скорпиона.
Однажды, когда ему не доставало верхового животного, он обратил
одну
женщину в осла, и возвратил ей первоначальный вид лишь по
окончании
поездки. К тому же все известные раввины, говорит талмуд, имели
волшебный камень, помогавший им делать чудеса; один из них
забавлялся
тем, что дотрагивался им до соленых птиц, которые тотчас же
оживали и
улетали.
ГЛАВА VIII
В ОСВЕЩЕНИИ ТАЛМУДА
Таким же точно образом талмудийские писатели исказили Библию,
пересказывая ее вторично, перемешивая со всяким вздором, вроде
того, о
котором мы только что говорили. Например, талмуд говорит, что
сначала Бог
сотворил человека гермафродитом, Адам и Ева составляли одно тело,
но
впоследствии он изменил образ мыслей и разделил их. Адам в то
время
был так высок, что его голова касалась неба, и когда он ложился,
его ноги
находились на крайнем западе, а голова на крайнем востоке, когда
же Адам
согрешил, то Бог сделал его меньше обыкновенного человека.
Почти также велик был Ог, царь Базана, упоминаемый в Библии,
которого талмуд часто выводит, на сцену. Раввины утверждают, что,
благодаря своему росту он не утонул во время потопа. Когда самые
высокая
горы были покрыты водою, его голова всегда возвышалась над
поверхностью
волн. Он тем не менее находился в большой опасности быть
сваренным, так
как вода, покрывавшая землю, была очень горяча, но он был хитер, и
заметил,
что вода около ковчега оставалась холодной и не отходил от него ни
на шага.
Ему пришлось лишь попоститься все это время, что должно было его
сильно
беспокоить, ибо он в обыкновенное время съедал ежедневно две
тысячи
быков и столь же штук дичи, которые он запивал двумя тысячами мер
вина.
Когда евреи пришли в Базан, он хотел отделаться от них одним
ударом.
Зная, что их лагерь занимал три мили земли, он от одной горы
оторвал скалу
того же размера, и взвалил себе на голову с целью сбросить ее на
спутников
Моисея. Но Иегова угадал его намерение и послал муравьев подточить
скалу;
эта работа была столь быстро исполнена, что скала оказалась
разъеденной на
голове Ога, и, свалившись ему на плечи, защемила ему шею точно
капканом.
Пока Ог старался от нее избавиться, Моисей прибежал с топором,
рукоять
которого имела 10 локтей длины; он подпрыгнул на 10 локтей в
вышину и,
таким образом, поразив Ога в пяту, нанес ему тяжелую рану, от
которой он
умер. Впоследствии рабби Иоханан нашел в пустыне громадную кость:
он
бежал более трех миль по ее длине, раньше, чем достиг ее конца;
это была
берцовая кость Ога.
Когда однажды Ог потерял зуб, Авраам подобрал его и вырезал из
него
себе постель. Между тем Авраам был ростом и толщиной равен
семидесяти
четырем обыкновенным людям и имел обыкновение есть столько,
сколько
едят обыкновенно семьдесят четыре человека. Правда, Талмуд
попеременно
рассказывает, что этот зуб послужил материалом то для постели, то
для
кресла, так что этот вопрос остался невыясненным.
Было бы тем не менее большой ошибкой думать, что талмуд
заключает
в себе лишь одни подобные басни. Фарисеи, его составившие, этими
сказками
осмеяв Бога и Библию, постарались в новой священной книге
запечатлеть
существенные основы своего учения.
Таким образом мы вновь встречаем более, чем в двадцати местах
талмуда определенно подчеркнутым старое верование в переселение
душ,
которое зарождавшаяся секта фарисеев заимствовала у халдеев во
время
вавилонского плена, и которое им удалось потом привить всему
еврейскому
народу, а в наши дни распространить его среди христиан под видом
спиритических и теософских учений.
Талмуд утверждает, что Бог, создав души евреев из своей
собственной
сущности, подобно тому, как сын происходит из сущности отца,
уготовал им
всем вечное блаженство в Раю. Но он их допускает туда лишь после
того, как
они очистятся, пройдя через различные воплощения, так что души
умерших
возвращаются, чтобы воплотиться в родящихся детях, до той поры,
пока Бог
призовет к себе эти души. Случается, что евреи поступают
нечестиво,
убивают другого еврея или отрекаются от своего народа; что
остается делать
Богу с подобными мятежниками? Он не осуждает их на вечные мучения,
в
худшем случае, он подвергает их им на один год, после чего эти
еврейская
души воплощаются в растения, потом в животных, затем в человека не
еврея,
и, наконец, они делаются достойными вернуться вновь в тело еврея и
могут
вновь заслужить вечное блаженство.
Нельзя не поразиться сходством, существующим между этим учением
фарисеев, имеющим за собой уже двадцатипятивековую давность и
учением,
исповедуемым в наши дни учениками Алан Кардека или госпожи
Блаватской.
Существенная разница между ними заключается в том, что вечное
блаженство по талмуду предназначено лишь евреям, тогда как спириты
и
теософы утверждают, что все существа его достигнут. И в этом
случае, быть
может, нет определенного между ними противоречия, ибо талмуд
допускает
что некоторые не евреи путем самоусовершенствования могут
перевоплотиться в тело еврея; следовательно, цель существ, которую
теософы
начинают с существ неодушевленных, чтобы закончить человеком,
насчитывает по талмуду одно лишнее звено: еврея или сверхчеловека.
Теософы и спириты временно могут и не признавать этого
дополнительного
звена; от этого они не станут духовно менее зависимыми от
философского
учения евреев, и лишь подготовляют умы своих последователей к
переходу в
еврейство, которое в один прекрасный день поглотит умнейших из
них. Надо
добавить, что талмуд не ограничивается изложением в общих чертах
учения о
переселении душ. Он приводит определенные примеры. Так, он
указывает,
что душа Иафета воплотилась в Самсона, душа Фареса в Иова, душа
Евы в
Исаака, душа блудницы Раховы в Гебера Хетеянина, душа Саула в
Хели.
Каин, более их всех наделенный, имел три души: одна вселилась в
Гетро,
другая в Корея, а третья жила в теле египтянина, убитого Моисеем.
Что
касается Исайи, изображаемого талмудом убийцей и прелюбодеем, то
его
душа переселилась в тело Иисуса из Назарета, основателя
ненавистной
христианской секты, каковой Иисус, по словам раввинов, погружен в
аду на
вечные времена в котел с кипящими нечистотами.
В ад также идут души не евреев (их не надо смешивать с душами
провинившихся евреев), временно лишь воплощавшихся в тело не
евреев, в
то время, как все евреи рано или поздно попадут в рай, все другие
люди, а
особенно христиане и мусульмане, прокляты и будут погружены на
вечные
времена в чаны с желчью и грязью. Единственным для них средством
спасения является обрезание и принятие при жизни еврейства. Это
проклятие
всех гоев есть вещь вполне справедливая, ибо, если евреи
божественного
происхождения, как мы это видели выше, то все гои происходят от
gk{u
dsunb и их души подобны душам самых нечистых животных. Здесь мы
сталкиваемся с другой стороной фарисейского учения, заимствованной
не от
философских взглядов халдеев, но происходящей от старой
национальной
гордости евреев. Фарисеи, приняв халдейское воззрение на мир
невидимый,
переработали его на еврейский лад, сохранив за Израилем его
положение
избранного народа, и обетование всемирного владычества. Эти
великие
безбожники только развили представление о роли, предназначенной
евреям
Провидением, обратив Спасителя в всемирного завоевателя, и
подменив
первенство, принадлежавшее Израилю, как исповедовавшему истинную
веру,
мнимым расовым превосходством над другими народами, если же
религиозное превосходство обязывало Израиля быть справедливее
относительно всех неевреев (призванных в будущем также к познанию
Бога
Моисея), то верование в племенное превосходство, наоборот,
возбуждало
евреев видеть в других людях низших существ, терпимых лишь, пока
они
смиренно обслуживают избранный народ, и преступных, когда они
покушаются быть равными с ним. Дав евреям талмуд, фарисеи вложили
им в
сердце не только желание завладеть миром, физически и доступными
человеку средствами, но еще и сознание, что они к этому
владычеству
предназначены превосходством своего происхождения; скотская
природа же
прочих людей предназначает их лишь к рабству.
Талмуд полон предсказаниями того, что произойдет на конце
времен,
когда придет царь Мессия, который раздавит всех гоев колесами
своей
колесницы. В это время будет великая война, во время которой
погибнет две
трети народов. Евреи победители затратят семь лет на сожжение
оружия
побежденных. Эти последние подчинятся евреям и поднесут им богатые
дары, но царь Мессия не примет дани христиан, которые все должны
быть
уничтожены. Все богатства народов перейдут в руки евреев,
богатство
которых будет неисчислимо: богатства же царя Мессии будут столь
велики,
что одни ключи для запирания их составят груз для трехсот вьючных
животных; что же касается простых евреев, то самый незначительный
из них
получит две тысячи восемьсот рабов. После истребления христиан,
глаза
оставшихся просветятся: они попросят обрезания и одежду
посвящения, мир
будет населен исключительно евреями. Тогда земля будет производить
без
обработки пироги на меду, шерстяную одежду и такую чудную пшеницу,
wrn
j`fdne зерно будет равно размером двум почкам самого большого
быка.
Мы считаем своим долгом привести все эти басни и предсказания,
носящие в талмуде название "рассказы" (aggades), потому что они
служат
мерилом духовного падения, в которое победа фарисеев ввергла
еврейский
народ, а также и потому, что они дают ключ к пониманию атмосферы
исступленной гордости и жажды господства, в которой Израиль живет
в
течение веков. Теперь мы приступим к разбору "Наhbakothos" или
"притч"
талмуда, излагающих в форме кратких изречений заповеди и учение,
бывшее
до сих пор и теперь еще составляющее основу учения синагог всего
мира и
дающее объяснение, каким образом еврейская душа сделалась
сочетанием
пламенной ненависти и жестокого вероломства по отношению ко всему,
что
ему чуждо и в особенности по отношению к христианам.
ГЛАВА IX
НЕСКОЛЬКО ПРАВИЛ ЕВРЕЙСКОГО НРАВОУЧЕНИЯ
Чтобы обозначить не-еврея, талмуд употребляет название "Гой"
(множественное гои), но евреи на упреки за плохое отношение к гоям
утверждают, что под этим названием они подразумевают язычников, а
отнюдь не христиан и мусульман. Но это объяснение не приемлемо,
так как
сам талмуд постарался его опровергнуть: "Необрезанный есть
чужестранец, а
чужестранец и язычник одно и то же". Отсюда ясно, что все
последующее
относятся к не-евреям; мы в дальнейшем увидим, что христиане
являются,
наоборот, предметом особой ненависти.
Талмуд, признавая, как закон, происхождение евреев из сущности
Бога,
тогда как гои происходят от дьявола, в дальнейшем еще более
подчеркивает
это различие: "Евреи более приятны Богу, нежели Ангелы, так что
дающий
пощечину еврею совершает столь же тяжкое преступление, как если бы
он
дал пощечину Божьему Величию, почему гой, ударивший еврея,
заслуживает
смерти". "Это постановление справедливо, - утверждает талмуд, -
ибо
бесспорно существует различие между всеми вещами; растения и
животные
не могли бы существовать без попечения о них человека, и подобно
тому, как
человек превосходит животных, так евреи превосходят все народы на
земле".
"Эти последние ничто иное, как семя скотское", так что, если
бы евреев
не существовало, не было бы благодати на земле, ни луча солнца, ни
dnfd, и
люди не могли бы существовать.
Все раввины солидарны в признании за не-евреями чисто животной
природы. Рабби Моисей бен Нахман, рабби Раши, рабби Абраванель,
рабби
Ялкут, рабби Менахем сравнивают их по очереди с собаками, ослами и
свиньями, не в виде, оскорбления, но с учеными рассуждениями и с
научной
целью: "еврейский народ достоин вечной жизни, а другие народы
подобны
ослам", - заключает Абраванель. "Вы все евреи, вы люди, а прочие
народы не люди, так как их души происходят от злых духов, тогда
как души
евреев происходят от Святого Духа Божьего", - говорит рабби
Менахем.
Таково же заключение рабби Ялкута, говорящего: "Одни евреи
достойны
названая людей, а гои, происходящие от злых духов, имеют лишь
право
называться свиньями".
Чтобы более ярко иллюстрировать это положение, талмуд пользуется
анекдотом, рассказывая похождения известного рабби Бен-Сира,
которому во
время плена Вавилонского Навуходоноссор оказывал знаки большой
дружбы.
Царь дал ему много доказательств своего расположения, и, думая
однажды
сделать ему приятное, предложил ему в жены одну из своих дочерей,
но Бен-
Сир, гордо выпрямившись, ответил ему: "Знай, царь, я сын
человеческий, а не
животное". Действительно, с точки зрения талмуда, царская дочь
есть
только сука или свинья, немного больше замечательная, чем другие,
и еврей
унижает себя, беря ее в жены.
На этом важнейшем различии между евреем-человеком и не-евреем-
животным зиждется все талмудское учение нравов. Фарисеи, его
составившие, не могли совершенно изгладить воспоминание о законе
Моисея
и определенные предписания, коими еврейский законодатель повелевал
своему народу справедливость и милосердие к ближним. Но, благодаря
изложенному выше различию, фарисеи могли утверждать, что мысль
Моисея
была неправильно истолкована, когда под ближним понимали не-еврея.
Милосердное правило Моисея сохраняет всю силу, когда дело
касается
справедливости по отношению к еврею, или обязанности придти ему на
помощь, но оно отнюдь не может, быть прилагаемо к гою, по
отношению к
жизни и имуществу которого еврей не имеет больше обязательств, чем
если
бы этот гой имел вид собаки или осла. Более того, гнев Божий
никогда не
тяготеет ни над ослами, ни над собаками, "тогда как проклятие
Иеговы
тяготеет над гоями".
Это утверждение, что Бог ненавидит гоев, оправдывает, все по
отношению к ним применяемые жестокости; ибо почему надо любить
то, что
Иегова ненавидит? Отсюда ясно, что талмуд относит ко всем гоям
следующее
правило: "Не оказывайте им никакого снисхождения". "Запрещается
относиться с жалостью к тем, кто не имеет разума". "Не подобает
человеку
справедливому быть милосердным к нечестивым". "Будьте чисты с
чистыми и лукавы с нечестивыми". "Пусть не говорят, что гои
могут не
быть нечестивы и даже казаться добродетельными", - поясняет
талмуд. "А
если они даже делают добро, если подают милостыню, или поступают
добродетельно, то за это нужно еще более их ненавидеть, ставя им
это в
вину, ибо они это делают лишь из тщеславия". Однако, опыт уже
показал
составителям этих правил, что было неосторожно применять их
слишком
открыто, ибо гои выражали иногда досаду на такое с ними обращение.
Поэтому талмуд постарался дополнить их лицемерными советами:
"Боясь
Бога, человек должен быть всегда хитер", - говорит он. "Поэтому
поклонись гою, чтобы быть с ним в мире, чтобы сделаться ему
приятным, и
тем избегнуть неприятностей". А рабби Бакаи добавляет :
"Лицемерие
допустимо в том смысле, что еврей должен казаться вежливым
относительно
нечестивых, пусть оказывает им почтение и говорит: "Я вас люблю".
Но
Бакаи старательно подчеркивает, что: "это дозволено лишь в том
случае, если
еврей имеет нужду в нечестивом, или имеет основание его
опасаться; в
противном случае это является грехом". Чтобы лучше обмануть
гоев,
еврей может даже посещать их больных, хоронить их покойников,
делать
добро их бедным, но все это должно быть делаемо, дабы иметь покой,
и
чтобы нечестивые не делали зла евреям.
Ошибочно было бы предполагать, что талмуд ограничивается этими
общими указаниями касательно образа действия, которого евреи
должны
придерживаться относительно тех, кто не принадлежит к их народу.
Множество случаев предусмотрено, дан ряд указаний, исходящих из
коренного различия между евреем-человеком и гоем-животным, и
дающих
еврею право пользоваться по усмотрению жизнью и имуществом гоя,
принадлежащего еврею наравне с собакою, которую можно продать,
бить или
убить по желанию.
Касается ли, например, вопрос благ земных. Эти блага были даны
человеку, говорит писание. Да, но, ведь, только еврей - человек,
поясняет
талмуд. Следовательно, не-еврей не может владеть собственностью
законным
образом, так же, как дикий зверь не обладает узаконенным правом на
лес, где
он укрывается. "Подобно тому, как можно со спокойной совестью
убить
дикого зверя и завладеть его лесом, также можно убить или изгнать
гоя и
завладеть его имуществом. Имущество не-еврея подобно покинутой
вещи, его
настоящий владелец еврей, который первый ее захватит".
И это справедливо, - говорить рабби Альбо, и некоторые другие, -
ибо Бог дал евреям власть над жизнью и имуществом других народов;
так
что, если гой украдет даже менее полушки, то и за это подлежит
смерти;
еврею же разрешается захватывать, по желанию, имущество гоя, ибо
там, где
написано: "не делай вреда ближнему", не говорится: "не делай вреда
гою".
Поэтому еврей не может быть обвинен в краже, если он не обокрал
другого
еврея; если же он обокрал гоя, то он только взял свое собственное
добро.
В пояснение этого талмуд приводит нам свидетельство рабби Аши,
говорящего своему слуге: "принеси мне этого винограда, если он
принадлежит гою, но не тронь его, если он составляет собственность
еврея".
Это безграничное превосходство всего еврейского над всем
нееврейским
простирается даже на животных, принадлежащих евреям. По этому
поводу
талмуд говорит: "если бык, принадлежащий еврею, ударит быка гоя,
то еврей
за это не ответственен, а если бык гоя причинит вред быку еврея,
гой должен
уплатить еврею весь убыток, ибо Бог разделил землю и отдал гоев
Израилю".
Это предписание гражданского права было бы, вероятно, трудно
заставить гоев принять к руководству, если бы оно было изложено в
открытом виде. Поэтому талмуд рекомендует несколько окольных
путей,
чтобы достигнуть конечной цели, поставленной сынам Израиля:
"лишение
всех гоев во всем мире всего их имущества". Наилучшим для этого
средством
является ростовщичество. Моисей допускал (Второзаконие XXIII, 30)
давать
деньги в займы за проценты. Талмуд использует это разрешение, и
перетолковывая его, делает из него оружие против не-евреев: "Бог
приказал
давать гоям деньги в займы, но давать их не иначе, как за
проценты;
следовательно, вместо оказания этим помощи, мы должны делать им
вред,
даже если этот человек может нам быть полезен, тогда как
относительно
еврея мы не должны поступать таким образом". Знаменитый Рабби
Бакаи
признает, что это толкование писания, позднейшего происхождения,
но не
колеблется присоединиться к толкованию талмуда, давая ему
предпочтение
перед толкованием Библии и говорит о нечестивых: "Их жизнь, о
еврей, в
твоих руках, тем более их деньги".
Это учение об обязательности употребления ростовщичества для
борьбы с не-евреями, положившее основание обогащения Израиля,
навлекло
на него много гроз, начиная со средних веков и до наших дней. Были
эпохи,
когда еврейское ростовщичество достигало таких размеров, которые
могли
бы казаться невероятными, если бы не были подтверждаемы самыми
точными показаниями. Мы встречаем, например, в "Истории реформации
в
Германии" Янссена, постановление немецкого сейма, запрещавшего
евреям
взимать более 43 процентов годовых, так как эти последние, давая в
займы на
месяц и даже недели, получали 300, 400 и даже 600 процентов в год.
В наши
дни такие фантастические проценты почти достигнуты еврейскими
ростовщиками России, Румынии и в польской Австрии. Трактат Баба
Меция
очень настаивает на необходимости давать деньги в рост и советует
евреям
давать в своих семьях детям в займы за проценты, чтобы они могли с
детства
вкусить сладость ростовщичества, и заблаговременно приучались бы
им
пользоваться.
В то время, когда Филипп II Испанский готовился освободить свою
страну от евреев, изгнав их целиком, знаменитый Абраванель, бывший
министром финансов королевства, пытался снискать милосердие
короля,
обогатив талмуд толкованиями вроде нижеследующего: "Под
иностранцами,
по отношению к которым нам разрешается пользоваться
ростовщичеством,
не надо подразумевать христиан, ибо они не считаются чужестранцами
перед
очами нашего Отца небесного." Но так как это лицемерие успеха
не
имело, то Абраванель, укрывшись в Венеции; заявил, что он
сознательно дал
ложное толкование талмуда, исключив христиан из числа народов, к
которым
применяется закон о ростовщичестве, лишь потому, что предполагал
этим
дать евреям возможность мирно жить в Испании, но что в глубине
души он
разделяет традиционное толкование учения синагоги. Ученый
раввин, как
мы видим, широко пользовался лицемерием, разрешенным талмудом.
Наряду с ростовщичеством, как средством борьбы против всех не
евреев, талмуд рекомендует всевозможные подлоги и мошенничества.
Если
гой теряет какую либо вещь или кошелек, еврей обязан завладеть
ими, ибо
написано: "запрещается возвращать гою им утерянное; возвращающий
гою
потерянное, не найдет милости у Бога". Рабби Раши считает, что
отдать
гою им утерянное, это "ставить неверного на равную ногу с
Hgp`hk|rmhmnl,
а, следовательно, совершать грех". "Возвращающий неверному
утерянную
им вещь грешит, ибо этим укрепляет мощь нечестивых", - говорит
Маймонид. А рабби Иерухом добавляет: "если гой владеет векселем
еврея,
доказывающим, что он ссудил деньги этому еврею, и гой утерял эту
расписку,
то еврей, ее нашедший, не обязан возвратить ее гою, так как
обязательство
его брата во Израиле прекратилось, с того момента, когда расписка
была им
найдена. Если же еврей, нашедший расписку, тем не менее имеет
намерение
вернуть ее гою, то надо ему в этом помешать, говоря: если ты
хочешь
славословить имя Божье, делай это с тем, что тебе принадлежит".
Совет этот находится в полном соответствии с нравственным
воззрением талмуда, так как, ведь, гой не имеет права владеть
имуществом,
правом, принадлежащим исключительно евреям. Еврей, занимающий у
гоя
деньги, только берет, ему принадлежащее, и когда гой потом требует
возвращения взятого, то это является незаконным. Помогать же гою
добиться
возвращения у него взятого, это значит обкрадывать еврея, ибо он,
согласно
еврейскому учению, не должен ничего. Следовательно, рабби Иерухом
с
талмудической точки зрения, прав, говоря, что нашедший долговую
расписку,
должен сам заплатить ее стоимость, если считает, что гой должен
получить
свой долг обратно. Какой яркий свет это раввинское толкование
проливает
на взгляд евреев на займы, и как становятся понятными грабежи,
являющиеся
последствием выпуска всевозможных акций, столь дорогих сердцу
крупных
еврейских банкиров. Те же самый указания даются касательно
торговли:
Разрешается, говорит талмуд, бороться против гоев посредством
ростовщичества, а также обманывать их, но, если вы продаете что
либо
ближнему (т. е. еврею), или если вы что либо покупаете у него, то
вам
запрещается его обманывать. И он приводит несколько примеров,
заимствованных из жизни величайших книжников. Так, известный рабби
Самуил, встретив гоя, владевшего сосудом из чистого золота, уверил
его, что
сосуд этот сделан из желтой меди, и купил его за 4 драхмы (2 фр.
80) и тут
еще при уплате постарался украсть одну драхму. Так же поступил
рабби
Кахана, купивший у гоя сто двадцать бочек вина, и уверивший его,
что
получил всего сто, и уплативший за это количество. Не менее ловок
другой
раввин, продавший гою пальмовые бревна, тщательно этим последним
пересчитанные; еврей ночью послал своего служащего укоротить эти
|
