10.06 18:02Памела Андерсон потрясла своей голой грудью посетителей "Оперы"[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 15:59Кейт Хадсон превратилась в точную копию своей матери Голди Хоун[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 15:42Жена и дочь Арнольда Шварценеггера засветились в Лос-Анжделесе (Фото)[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 15:32Группа "Блестящие" представила новый состав[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 15:16Анджелина Джоли покорила Голливуд своей красотой[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 15:07Стивену Спилбергу нужен миллиард долларов[Film.Ru]
10.06 14:52Фриске выгнали из «Блестящих»[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 14:24Тори Спеллинг родила дочь[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 14:08Эксклюзивное фрик-шоу: как низко готовы пасть скандальные звезды (Фото)[УКРАИНСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОРТАЛ]
10.06 13:50Четвертый день "Кинотавра": кубинская любовь и петербуржский душитель[Film.Ru]
Я:
Результат
Архив

Главная / Учебники / Учебники на русском языке / Лингвистика / История языкознания. Сусов И.П. Скачать.


Лингвистика - Учебники на русском языке - Скачать бесплатно



Иван Павлович Сусов. История языкознания:
Учебное пособие для cтудентов старших курсов и аспирантов. Тверь: Тверской
гос. ун-т, 1999.


Аннотация


Данное учебное пособие представляет собой
первую книгу в задуманной серии учебников по истории, теории и методологии
языкознания. Здесь даны очерки, посвящ?нные истории формирования и развития
самобытной лингвистической мысли в государствах Востока и в странах Западного
мира, где лингвистическая традиция сложилась на основе греко-римских идей
по философии языка и грамматике. Читатель обратит внимание на то, что становление
и развитие языкознания в восточных и западных культурных ареалах шло во
многом своими путями, отражая особенности как своих языков, так и своих
культур, и что лишь в последние один--два века наблюдается переориентация
ряда восточных школ на европейские (в самое последнее время с акцентом
на американские) принципы описания языка. Вместе с тем он заметит и много
общего в истории нашей науки в разных культурных ареалах, диктуемого внутренней
логикой самого языкознания.

Книга предназначена для студентов -- лингвистов
и филологов, работающих над языковедческой учебной и научной литературой,
готовящихся к семинарским занятиям, пишущих рефераты по общему языкознанию,
а также общетеоретические разделы курсовых и дипломных сочинений по языку
специальности, готовящихся к экзамену по данной дисциплине.

Вместе с тем она может служить подспорьем
для соискателей, собирающихся поступать в аспирантуру по лингвистическим
специальностям, и для аспирантов, готовящихся сдавать кандидатский экзамен
по общему языкознанию; пособием для преподавателей-языковедов, работающих
над повышением своей квалификации; источником информации для лиц, интересующихся
чисто в познавательных целях проблемами теоретического языкознания и его
истории в контексте истории мировой культуры.

 

Иван Павлович Сусов, доктор филологических
наук, профессор,
Заслуженный деятель науки РФ
(Тверской государственный университет,
кафедра общего и классического языкознания)


ОГЛАВЛЕНИЕ
 ВВЕДЕНИЕ   1. ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ В КУЛЬТУРАХ ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО ВОСТОКА   1.1. Представления о языке в культурах древнего Ближнего Востока (3-е -- 1-е тыс. до н.э.) 1.2. Китайская языковедческая традиция 1.3. Индийская языковедческая традиция  1.4. Арабская языковедческая традиция 1.5. Языкознание в Японии 1.6. Лингвистическая мысль в Бирме, Тибете, Индонезии и Малайзии 1.7. Языкознание в Иране   2. ГРЕКО-РИМСКАЯ ЯЗЫКОВЕДЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ КАК ФУНДАМЕНТ ЕВРОПЕЙСКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ   2.1. Лингвофилософская и грамматическая мысль в древней Греции 2.2. Философия языка и языкознание в древнем Риме   3. ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ ЗАПАДНОХРИСТИАНСКОМ МИРЕ   3.1. Проблемы философии языка в патристике (2--8 вв.) 3.2. Становление письменности на родных языках в западноевропейском культурном ареале 3.3. Разработка лингвистических проблем в раннесредневековой Западной Европе 3.4. Разработка лингвистических проблем в Западной Европе позднего Средневековья   4. ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ ВОСТОЧНОХРИСТИАНСКОМ МИРЕ   4.1. Византийское языкознание (4--15 вв.) 4.2. Создание собственных систем письма в восточнохристианском культурном ареале 4.3. Формирование и развитие знаний о языке у южных и западных славян 4.4. Формирование и развитие знаний о языке в средневековой Руси 4.5. Формирование лингвистической мысли в Армении 4.6. Развитие лингвистической мысли в Грузии   5. ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ 16--18 вв.   6.  ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 19 в.   6.1. Наследование старых традиций и беспрерывные поиски новых путей: в языкознании 19--20 вв. 6.2. Лингвистический компаративизм и образующие его области исследований 6.3.  Подготовка лингвистического компаративизма 6.4. Западноевропейский лингвистический компаративизм конца 10-х -- начала 50-х гг. 6.5. Сравнительно-историческое языкознание в России первой половины 19 в. 6.6. Вильгельм фон Гумбольдт   7. ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 19 в.   7.1. А. Шлайхер и натурализм в историческом языкознании 7.2. Х. Штайнталь и психологизм в историческом языкознании 7.3 А.А. Потебня и Харьковская лингвистическая школа 7.4.  Младограмматический период развития сравнительно-исторического языкознания   8.  ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВ ЯЗЫКОЗНАНИЯ 20 в.   8.1. И.А. Бодуэн де Куртенэ и Казанская лингвистическая школа 8.2. Ф.Ф. Фортунатов и фортунатовское течение в языкознании 8.3. Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра   9. ОСНОВНЫЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ И НАПРАВЛЕНИЯ, СФОРМИРОВАВШИЕСЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 20 в.   9.1. Петербургская лингвистическая школа 9.2. Женевская лингвистическая школа 9.3. Школа А. Мейе и социологический подход к изучению языка 9.4. Лингвистический структурализм: претензии и результаты 9.5. Пражская школа лингвистического структурализма 9.6. Датский структурализм (глоссематика) 9.7. Американский структурализм и его направления 9.10. Лондонская школа структурализма 9.11 Сравнительно-историческое языкознание в 20 в.   10. НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ И ШКОЛЫ В ЯЗЫКОЗНАНИИ ПОСЛЕДНИХ ДЕСЯТИЛЕТЙ 20 в.   10.1. Генеративное (порождающее) языкознание 10.2. Современные исследования в области функциональной лингвистики 10.2.1. Лингвистическая семантика 10.2.2. Коммуникативно-деятельностные теории языка 10.2.3. Психолингвистика и нейролингвистика 10.2.4. Язык и этнос 10.2.5. Язык и социум    ИЗ ЛИТЕРАТУРЫ

 

ВВЕДЕНИЕ


Современная лингвистика представляет собой продукт длительного и
довольно противоречивого исторического развития лингвистического знания.
И многие е? проблемы могут быть лучше поняты в историческом аспекте, при
обращении к дал?кому или близкому прошлому науки о языке, к особенностям
е? развития в разных этнокультурных контекстах.

Первоначальные элементы лингвистического знания формировались в процессе
деятельности, связанной с созданием и совершенствованием письма, обучением
ему, составлением словарей, толкованием священных текстов и текстов старых
памятников, освоением структуры звучащей речи (особенно поэтической), поисками
путей наиболее эффективного воздействия магического слова в жреческих обрядах
и т.п. Но постепенно круг задач расширялся, анализу подвергались вс? новые
и новые аспекты языка, строились новые лингвистические дисциплины, формировались
новые при?мы исследовательской работы. Поэтому сегодня языкознание выступает
как система, объединяющая в себе множество лингвистических наук, которые
лишь в совокупности дают нам достаточно полное
знание обо всех сторонах человеческого языка вообще и обо всех отдельных
языках.

Современное языкознание, далее, является
продуктом познавательной деятельности, которая осуществлялась усилиями
представителей многих этнических культур, в самых разных регионах и странах
мира. Уже ряд веков тому назад результаты лингвистических исследований
в какой-либо национальной научной школе благодаря книгам и журналам становились
известны коллегам из других стран. Обмену идеями также способствовали широко
практиковавшие ещ? в 19 в. поездки на стажировку или на уч?бу в ведущие
лингвистические центры других стран. В 20 в. довольно частыми стали международные
конференции языковедов.

Во второй половине 20 в. начали стремительно
совершенствоваться технические средства связи, и к настоящему времени мы
уже располагаем колоссальными возможностями оперативного обмена лингвистической
информацией через электронную почту (electronic mail, e-mail), группы новостей
(news groups), телеконференции, речевую связь (voice mail), страницы Интернета
и т.п.

Возрастающие с течением времени контакты
между языковедами разных национальных школ и традиций, взаимообмен идеями
и концепциями приводят к тому, что сейчас на основе процесса интернационализации
довольно быстро формируется своего рода мировое языкознание.

Его можно теперь, казалось бы, рассматривать
как целостную науку интернационального, планетарного масштаба. Вместе с
тем, однако, нельзя не видеть, что в н?м имеется множество отдельных национальных
традиций, расходящихся иногда настолько, что приходится сомневаться в наличии
планетарного единства.

Активное взаимодействие национальных лингвистических
школ в настоящее время невозможно отрицать. И тем не менее интернационализация
лингвистического знания -- это скорее лишь наблюдающаяся сегодня тенденция.
Нельзя не видеть, что в усилиях по сближению национальных школ довольно
нередко заметно прослеживается стремление ориентироваться на европоцентристское
понимание языка. Последние десятилетия характеризуются, к тому же, активной
экспансией идей, развиваемых американскими лингвистами.

Поэтому пока история мирового языкознания
-- это прежде всего история языкознания в каждой отдельно взятой стране
или отдельном регионе мира, в каждой отдельной культуре. Во всяком случае,
она не может строиться в отрыве от культурной, общественной и политической
истории той страны, где возникает и развивается соответствующая лингвистическая
традиция, от духовного и общенаучного е? климата.

Разными в различных культурных ареалах
оказываются, как свидетельствует история нашей науки, темп развития лингвистического
знания и направления научных поисков. В одних ареалах на начальном этапе
на первом плане оказывались проблемы изобретения и совершенствования систем
письма и интерпретации письменных текстов (Китай, древняя Греция), в других
-- проблемы звучащей речи (Индия). В одних ареалах языковедческие искания
сосредоточивались на протяжении многих сотен и даже тысяч лет в основном
на лексикографической деятельности, как, например, в Китае, в других же
ареалах они были направлены по преимуществу на грамматический анализ (так
обстояло дело в греко-римском языкознании и в сложившейся на е? основе
европейской языковедческой традиции). В одних лингвистических традициях
языковедение оказывалось относительно самостоятельной областью занятий,
в других же представляло собой лишь один из аспектов теоретико-познавательной
и практической деятельности более широкого плана.

Далеко не всегда одинаковы в разных национальных
лингвистических традициях наборы лингвистических дисциплин, их иерархическое
упорядочение, основные единицы анализа языка, при?мы исследования. Неодинаковы
подходы к поиску контактов со смежными науками, к установлению места языка
в иерархии человеческих ценностей.

Разные национальные языковедческие школы
формировались в несходных контекстах общенаучных и практических ситуаций
и неодинаково относятся к взаимодействию с такими науками, как философия,
гносеология, теология, логика, риторика, поэтика, филология, литературоведение,
история, эстетика, психология, биология, антропология, этнология, история,
социология, культурология, этнография, медицина, математика, семиотика,
теория коммуникации, кибернетика, информатика, лингводидактика, переводоведение
и т.п.

Поэтому специалисту в области той или иной
частной лингвистики (языкознания немецкого, английского, французского,
русского, польского, болгарского, арабского, индийского, китайского, японского
и т.д.) приходится нелегко, если язык специальности для него не является
родным и -- в особенности -- если сам он был воспитан в русле отечественной
лингвистической, общенаучной и культурной традиции. Достаточно, например,
сравнить распростран?нные, с одной стороны, в России и, с другой стороны,
в Германии (или Франции, или США и т.д.)
классификации грамматических явлений (скажем, частей речи) или трактовки
соотношения слова и морфемы. Речь в данном случае ид?т о достаточно близких
типологически языках и научных традициях, но тем не менее различия между
двумя соответствующими национальными традициями вполне ощутимы.

Есть и сходные моменты в зарождении и развитии
лингвистического знания в разных этнокультурных контекстах. Во многих национальных
лингвистических традициях и школах обсуждались и продолжают обсуждаться
так называемые вечные проблемы, относящиеся к философии (точнее, к онтологии)
языка (происхождение языка, его сущность, взаимоотношение языка и мышления,
взаимосвязь языковых средств выражения и содержания, природный или конвенциональный
характер связи слова и вещи, сходства и различия
между человеческим языком и "языками" животных). В лингвистических школах
Востока нередко высказывались конкретные грамматические и фонологические
идеи, предвосхищавшие достижения европейской и американской лингвистической
мысли 20 в.

Сопоставление разных лингвистических традиций
представляет собой одну из важнейших задач истории языкознания. Предлагаемый
вниманию читателей курс как раз и ориентирован на то, чтобы охарактеризовать
в очерках по истории языкознания в разных странах и в разных культурных
ареалах совпадающее и специфическое в каждой из описанных традиций научного
изучения языка.

В начале курса рассматриваются вопросы
складывания и развития лингвистического знания в странах Восточного мира.
Оно меньше знакомо европейскому читателю, но накопленный здесь языковедческий
опыт может быть весьма поучителен для европейских лингвистов.

В первой главе сперва освещается лингвистическая
практика в древних государствах Восточного Присредиземноморья (Ближнего
Востока), где появились и быстро эволюционировали древнейшие системы письма
и где сложилось алфавитное письмо финикийцев, распространение которого
сыграло огромную роль в развитии культур многих стран на Востоке, Юге и
Западе, но где так и не сформировалась собственная целостная грамматическая
теория.

Затем внимание уделяется тр?м ведущим восточным
языковедческим традициям, оказавшимся наиболее устойчивыми (китайская и
индийская, сформировавшиеся в глубокой древности, и появившаяся в средневековый
период арабская). Они послужили исходным базисом для создания своих традиций
в большом ряде восточных стран, а в некоторых случаях воздействовали также
и на языкознание Европы.

Глава завершается очерками восточных языковедческих
традиций, опиравшихся при сво?м создании и в дальнейшем развитии на принципы
китайского, индийского и арабского языкознания (Япония, Тибет, Бирма, Индонезия
и Малайзия, Иран).

В следующих главах предметом рассмотрения
являются западные лингвистические школы. Соответствующие очерки сгруппированы
в главы, посвящ?нные формированию базисной для европейского языкознания
греко-римской языковедческой традиции и продолжившей е? языковедческой
мысли раннего и позднего Средневековья, а также Нового времени.

Здесь, в западном мире, обнаруживается
своеобразное, характерное для Средневековья (да и для нашего времени тоже)
противопоставление своего Запада и своего Востока как двух во многом не
схожих культурных ареалов. В виду имеются, во-первых, сложившийся на основе
римско-латинской культуры мир, который иногда называют условно Romania
и Germania и к которому может быть
отнесена также Slavia Latina, и, во-вторых, мир, который сформировался
на основе греко-византийской культуры и в котором особо выделяется мир,
известный под именем Slavia Orthodoxa.

Противопоставление этих двух культурных
ареалов нашло отражение в концептуальном и методологическом различии языковедческих
традиций Запада и Востока Европы. К восточноевропейскому миру (не в географическом,
а в культуроведческом плане) относятся также Армения и Грузия, в которых
языкознание начинало формироваться под греко-византийским влиянием (вместе
с принятием христианства в его восточном варианте).

Наша отечественная наука о языке, восходящая
в своих истоках к греко-византийскому наследству и вместе с тем нередко
контактировавшая с языкознанием западноевропейским, взявшая у последнего
немало идей, вместе с тем в целом ряде моментов заметно отличается от него.
Она накопила много собственных ценных идей в области фонетики, фонологии,
морфемики, морфонологии, словообразования, морфологии, синтаксиса, лексикологии,
фразеологии, семантики, прагматики, стилистики, лингвистики текста, прикладной
лингвистики, психолингвистики, социолингвистики и т.д. В ней на базе исследований
главным образом по русскому языку сложилась своя национальная парадигма
описания языка, определяющая принципы построения описаний других языков,
прежде всего русского языка и языков других народов Российской Федерации
(а раньше СССР), а также языков зарубежных стран.

Отечественная германистика, романистика
и т.п. нередко строятся на основе этой модели, что их делает отчасти не
похожими на германистику в Германии или романистику во Франции. Очевидно,
что наш преподаватель теоретических дисциплин (грамматика, фонетика, лексикология
и пр.), готовящий специалистов по немецкому, английскому, французскому
и др. иностранным языкам, не может не принимать во внимание эти концептуальные
и методологические расхождения.

И вместе с тем отечественное языкознание
во вс? большей степени втягивается в процесс планетарной интеграции лингвистической
науки, становясь вс? заметнее частью мирового языкознания.

Данный курс в определ?нной степени призван
помочь читателю, являющемуся по профилю своей профессиональной подготовки
лингвистом, в осознании того, какое место в мировом языкознании занимает
то или иное научное направление, та или иная школа, концепция, теория.
 

Глава 1

ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ В КУЛЬТУРАХ

ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО ВОСТОКА


Литература: Звегинцев, В.А. История языкознания
XIX--XX веков в очерках и извлечениях. Часть 1. М., 1963; История лингвистических
учений: Древний мир. Л, 1980; История лингвистических учений: Средневековый
Восток. Л., 1981; Алпатов, В.М. История лингвистических учений. М., 1998;
Амирова, Т.А., Б.А. Ольховиков, Ю.В. Рождественский. Очерки по истории
лингвистики. М., 1975; Березин, Ф.М.
История лингвистических учений. М., 1975; Кондрашов, Н.А. История лингвистических
учений. М., 1979; Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 (Статьи:
Протописьменности. Пиктография. Письмо. Графема. Египетское письмо. Иероглиф.
Клинопись. Идеограмма. Логограмма. Западносемитское письмо. Протосинайское
письмо. Библское письмо. Алфавит. Угаритское письмо. Финикийское письмо.
Малоазийские алфавиты. Сирийское письмо. Матрес лекционис. Диакритические
знаки. Китайская языковедческая традиция. Китайское письмо. Индийская языковедческая
традиция. Индийское письмо. Кхароштхи. Арабская языковедческая традиция.
Арабское письмо. Японское письмо. Монгольское письмо); Дирингер, Д..Алфавит.
М., 1963; Фридрих, И. История письма. М., 1979.


1.1. Представления о языке в культурах
древнего Ближнего Востока

(3-е--1-е тыс. до н. э.)


О том, что такое язык, как он возник, как
появилось письмо, люди задумывались уже в дал?ком прошлом. Многочисленные
свидетельства этому мы обнаруживаем и в мифологии многих народов древнего
Ближнего Востока, в дошедших до нас шумерских, аккадских, египетских, хеттских
преданиях, в которых находила выражение вера в сотворение языка и письма
богами -- как правило, покровителями соответствующих городов-государств,
а также вера в наличие у богов своего языка, отличного от человеческого
языка.

Специальный же интерес к языку пробуждается,
как свидетельствует история, тогда, когда в центре внимания людей оказываются
основные его единицы и правила их употребления в речи. И его пробуждению
в древнейших государствах Ближнего Востока (Египет, Шумер, Вавилония, Хеттское
царство, Угарит, Финикия и др.) способствовали те во многом сходные проблемные
ситуации, в которых стала осознаваться необходимость обеспечить письменную
фиксацию результатов разнообразной хозяйственной, административной, культовой,
дипломатической и иной деятельности и тем самым сделать возможной языковую
коммуникацию не зависящей от факторов времени и пространства.

Именно в ближневосточном регионе были созданы
первые засвидетельствованные человеческой историей системы письма. Здесь
около 4-го тыс. до н.э. появилась египетская иероглифика, в 29--28 вв. до
н.э. сложилась шумерская клинопись. Эти две системы письма послужили прямыми
источниками или "подсказками" для формирования многих последующих письменностей
(прежде всего в Передней Азии).

Создание и распространение письма, естественно,
вызвало к жизни необходимость обучать ему. Стали возникать многочисленные
школы писцов (Египет, Шумер, Вавилон). Чрезвычайно высоким уровнем характеризовалась,
по свидетельству историков, подготовка писцов-администраторов в Вавилоне
конца 3-го тыс. -- первой половины 2-го тыс. до н.э., где аккадцев обучали
м?ртвому шумерскому языку, служившему тем не менее очень долгое время главным
средством общения в административной, хозяйственной, религиозно-культовой
и дипломатической сферах в Двуречье (Месопотамии). В таких школах для учебных
целей создавались многочисленные тексты и словари (как одноязычные, так
и многоязычные), и те из них, которые дошли до нас, позволяют изучать как
сами древние языки Ближнего Востока, так и эволюцию письма, а также судить
о характере лингвистических знаний того времени и способах их формирования.

Искусство письма в собственном, терминологическом
смысле предполагает ощущение членимости звучащей речи на дискретные и многократно
воспроизводимые, опознаваемые в разных контекстах языковые единицы (такие,
например, как слова) и наличие инвентаря также воспроизводимых и опознаваемых
в разных контекстах графических знаков, регулярно соотносимых с определ?нными
языковыми единицами. Предшествовавшие письму протописьменности различных
видов (и в частности произведения пиктографии) не отвечали этим требованиям:
они обеспечивали передачу лишь смысловой стороны сообщений, а не передачу
самой звучащей речи и образующих е? языковых единиц. Они, как правило,
не обладали наборами стандартных графических знаков, которые имели бы определ?нное
прочтение (значение).

Первые системы письма были идеографическими
(и прежде всего логографическими). Их связь с пиктографией (рисунчатым
письмом) особенно наглядно проявлялась на начальной ступени их формирования.
Пиктограммы продолжают использоваться в современных обществах. Более того,
они сегодня нередко становятся интернациональными по своему характеру,
так как не связаны с определ?нным языком. Но сегодня за ними по преимуществу
закрепляется лишь вспомогательная функция.

Постепенно, в результате длительной эволюции,
складывались, наряду с идеографическим принципом письма, силлабический
(слоговой) и алфавитный (буквенный) принципы. Существовавшие и ныне существующие
типы письма редко бывают чистыми (так, кириллическое звукобуквенное письмо,
следуя принципу "отдельная фонема "
отдельная графема", тем не менее прибегает и к слоговому принципу: в н?м
посредством букв е, ?, ю, я передаются, во-первых, фонемосочетания-слоги
/ja/, /jo/, ju/, /ja/, а во-вторых, фонемосочетания, в которых начальные
согласные являются палатализованными, например: сел /s\'el/, м?д /m\'ot/,
люк /l\'uk/, мяч /m\'ac /).

Процесс эволюции идеографической египетской
и клинописной шумерской (позднее шумерско-аккадской, или вавилонской) систем
письма свидетельствует о постоянных поисках средств для дифференциации
логографических знаков в разных их значениях и -- первоначально в очень
ограниченной степени -- для передачи звуковой стороны языковых единиц. У
египтян появляются разделители для фраз и синтагм, строятся сложные логограммы.
В Вавилоне, где широко употребляются шумеро-аккадские гетерограммы, создаются
особые знаки для передачи аффиксов, используется "ребусный" способ записи
слов, что свидетельствует о переходе к логографически-силлабическому принципу,
изобретаются способы для передачи переносных значений и абстрактных понятий
пут?м использования семантических детерминативов ("ключей") и фонетических
комплементов. Как свидетельствует история ближневосточных графических систем,
письмо эволюционирует от иконичности к символичности/схематичности, от
изобразительности к фонографичности, от огромных наборов знаков к их ограниченным
инвентарям.

Правда, идеографические системы обладают
достаточной устойчивостью и в силу того, что запись текста идеограммами
занимает меньше места, чем при использовании силлабических или буквенных
знаков (большое количество парадигматически различимых знаков оборачивается
экономией в синтагматическом плане), и в силу того, что идеограммы оказываются
понятными в межэтническом общении.

Изобрет?нная в Шумере клинопись и вавилонская
традиция письма получают широкое распространение в ряде других государств
(в частности у хеттов в Малой Азии). Обитавшие в той же Малой Азии лувийцы
прибегают к иероглифическому письму.

У западных семитов формируются древнейшие
силлабические системы (письмо протосинайское, протопалестинское, протобиблское).
В этом же ареале (прежде всего в Библе, Угарите и Финикии) около 18--17
вв. до н.э. складываются первые алфавиты (вернее квазиалфавиты, имеющие
знаки только для согласных). Трудности, которые были связаны с прочтением
текстов, написанных посредством лишь консонантических знаков, приводили
к появлению в этих системах диакритик, словоразделителей, так называемых
"матерей чтения" (materes leсtionis). Вместе с тем подобные трудности способствовали
длительному сохранению слоговыми типами письма своего господствующего положения.

И вс?-таки финикийское квазиалфавитное
письмо, имевшее в сво?м инвентаре около 40 графем, т.е. более экономное
по сравнению с письмом слоговым, которое предполагает наличие многих сотен
знаков, и тем более с логографическим, требующим многих тысяч и даже десятков
тысяч знаков, оказалось впоследствии достаточно конкурентоспособным. Оно
послужило прототипом большинства последующих систем письма.

В самой Передней Азии оно явилось -- через
посредство арамейской скорописи -- основой для формирования письма еврейского
(в разных его вариантах), пальмирского (с различными ответвлениями), набатейского
(продолжением которого оказалось арабское).

На Востоке -- также через посредство арамейской
скорописи -- оно было источником многих алфавитов в Эламе, Персии (письмо
пехлевийское, авестийское), в Индии и в контактировавших с ней государствах
(письмо кхароштхи и брахми, ставшее прототипом для письма маурья, кушанского,
гупта, нагари, деванагари, тибетского, непальского, бенгальского, ассамского,
тагальского, а также для письма пали и восходящих к нему бирманского, сингальского,
кхмерского, лаосского, таи, для кадамбы, давшей основу для письма грантха,
тамильского, кави, яванского, батакского, лампонг, реджанг), в Центральной
Азии и Сибири (письмо хорезмийское, согдийское, уйгурское, орхонское, монгольское,
маньчжурское, ойратское, бурятское) и во многих государствах Юго-Восточной
Азии.

На Западе к нему восходят ряд восточных
и западных вариантов зародившегося в 9--8 вв. до н.э. греческого письма,
которое впервые включило в состав алфавита особые знаки для гласных и в
свою очередь стало прототипом для многих алфавитов в Европе и за е? пределами
(в частности письма этрусского, латинского, рунического, провансальского,
современного ирландского, итальянского, испанского, португальского, французского,
английского, немецкого, шведского, датского, норвежского, исландского,
чешского, польского, хорватского, венгерского, финского, эстонского, латышского,
литовского и т.д.; далее, письма коптского, готского, славяно-глаголического,
славяно-кириллического, современного русского, украинского, белорусского,
болгарского, сербского и т.д.; в некоторой степени письма армянского и
грузинского).

Наряду с финикийским письмом распространение
получили некоторые другие западносемитские графические системы. В 9--8 вв.
до н.э. они послужили формированию ряда малоазийских алфавитов: фригийского,
мизийского, лидийского, "паралидийского", карийского, "паракарийского",
ликийского, сидетского. К западносемитским источникам восходят также графические
системы языков эфиопского и амхарского.

Создание и распространение письма явилось
важнейшей заслугой народов древнего Ближнего Востока перед человеческой
цивилизацией.

Нельзя не отметить, что работа по созданию
и совершенствованию графических систем, по обучению искусству письма и
чтения активизировала процесс анализа и инвентаризации языковых единиц,
прежде всего слов. В Египте, Вавилоне, у хеттов, в Финикии и Угарите складывается
обширная лексикографическая практика. Создаются (прежде всего для целей
обучения писцов-администраторов) словари одноязычные и многоязычные (шумерско-аккадские,
шумерско-аккадско-хеттские, шумерско-аккадско-хурритские и т.п.), тематические,
синонимические, толковые и т.д. Вавилоняне (а под их влиянием и хетты)
начинают включать в словари фразеологизмы и образцы предложений, информацию
о словообразовательных связях слов и об особенностях формообразования слов.

У вавилонян появляются первые грамматические
таблицы (парадигмы форм слова и даже форм предложения). Есть косвенные
свидетельства о разработке финикиянами понятий классов слов и о создании
ими терминов для отдельных морфологических форм глагола. Зарождаются, таким
образом, первые теоретические представления о строе языка.

Высокого уровня развития (в условиях интенсивных
межэтнических контактов) достигает искусство письменного и устного перевода
(особенно у хеттов).

И вс? же на древнем Ближнем Востоке -- при
высоко развитой лингвистической практике и богатстве эмпирических наблюдений,
при очень высоко развитой литературе, при множестве верных интуитивных
догадок и зачатков парадигматического анализа -- ещ? не сложилась целостная
система теоретического лингвистического знания и соответственно сформировавшейся
языковедческой традиции, что находит сво? объяснение в неразработанности
философского и теоретического способов познания мира.

Активные и всесторонние контакты древних
греков, а затем и римлян с народами Ближнего Востока оказали безусловное
влияние на становление греческой и римской культур. Благодаря длительным
связям с египтянами, финикиянами, сирийцами, иудеями и другими этносами
этого ареала греки и римляне хорошо знали ближневосточную науку, культуру
и мифологию, в частности египетские мифы о божественных творцах языка и
письма (букв), о покровителях письма и сч?та. Они заимствовали некоторых
персонажей из ближневосточных мифологических систем в свои пантеоны богов.
Заимствование же у финикиян алфавита является наиболее наглядным материальным
свидетельством таких контактов.


1.2. Китайская языковедческая традиция


На Востоке сложились три наиболее устойчивые
и относительно независимые языковедческие традиции, оказавшие существенное
влияние и на судьбу языкознания в соседних странах. К наиболее древним
из них относятся китайская и индийская, в средневековый период к их числу
присоединилась арабская. Остальные восточные языковедческие традиции строились
на основе названных тр?х, под их значительным воздействием. Поэтому сперва
вниманию читателя будут представлены основные традиции научного изучения
языка -- китайская, индийская и арабская.

История изучения китайского языка в Китае
насчитывает более 2000 лет. Китайское языкознание представляет собой одну
из немногих независимых лингвистических традиций, которая заметно повлияла
на языкознание Японии и ряда других соседних с Китаем стран. Его принципы
хорошо приложимы к описанию ряда языков Юго-Восточной Азии (особенно языков
слогового строя). Но в основном оно осталось в стороне от путей развития
мирового языкознания (прежде всего в силу существенных отличий китайского
языка как языка "изолирующего" типа от европейских, обусловивших соответственно
и принципиальную неизменность идеографического письма на протяжении всего
времени его существования, а также в связи со спецификой развития китайской
культуры вообще). И сегодня оно ориентируется преимущественно на собственную
традицию описания языка.

Китайское письмо зародилось в середине
2-го тыс. до н.э. Открытие в 1899 г. костей и черепашьих щитов с иероглифическими
надписями, относящимися к 13--11 вв. до н.э. ещ? требует своего осмысления
и, возможно, обусловит некоторую ревизию истории китайского письма.

Основная графическая единица китайского
письма -- иероглиф. Он соотносится с тонированным слогом, являющимся типичным
экспонентом морфемы, которая, в свою очередь, часто совпадает в своих границах
со словом. С течением времени менялось в сторону упрощения начертание используемых
иероглифов, одни из которых представляют собой пиктограммы и идеограммы,
другие содержат в себе компоненты, дающие нам?к на значение слова-морфемы
(семантические ключи, которых насчитывается 214) или же на звуковое значение
знака (фонетики), третьи подверглись переосмыслению и потеряли связь с
их первичной функцией. Иероглиф строится в виде набора стандартных и по-разному
комбинирующихся черт (до 28). Общее число знаков равно приблизительно 50
тысячам. В современном письме используется до 4--7 тысяч знаков. Они в принципе
индифферентны по отношению к звучанию слов и морфем и тождественны для
записи текстов на разных диалектах. Именно по этой причине китайские иероглифы
заимствовались в Японии, Корее и Вьетнаме и долго служили средством межэтнического
общения в странах Юго-Восточной Азии.

Главным объектом для китайских языковедов
всегда был иероглиф, имеющий написание, чтение и значение. В связи с изучением
разных сторон иероглифа в языкознании древнего и средневекового Китая выделялись
три направления: толкование древних слов (схолиастика, возникшая намного
раньше других дисциплин), изучение структуры и этимологии иероглифов, функциональная
фонетика (с 5 в. н.э.). Грамматика вычленяется из схолиастики лишь в 18--19
вв.

На протяжении тысячелетий активно развивалась
лексикография. Среди первых словарей наиболее известны "Ши Чжоу нянь" (список
иероглифов для заучивания; 9--8 вв. до н.э. или же много позже), "Эр я"
(первый систематизированный толковый словарь, группирующий материал по
смысловым группам; 3 в. до н.э., с последующими дополнениями), "Фан янь"
Ян Сюна (собрание слов, употреблявшихся в разных местах Ханьской империи;
1 в. до н.э. -- 1 в. н.э.), "Шо вэнь цзе цзы" Сюй Шэня (первый полный словарь,
охватывающий все известные составителю иероглифы, объясняющий значения
иероглифов, их структуру и происхождение, группирующий иероглифы по основным
смысловым элементам -- "ключам"; 2 в. н.э.), "Шо мин" Лю Си (этимологический
словарь; около 200), "Гуан я" Чжан И (словарь, построенный по образцу "Эр
я", но намного превышающий его по объ?му; около 230). Составление "ключевых"
словарей по образцу "Шо вэня" становится традиционным.

Фонетика формируется в Китае под определ?нным
воздействием буддизма, прин?сшего с собой из Индии интерес к звучащей речи
и соответственно к поэзии, рифме, мелодике и тону, а также знание принципов
индийского алфавитно-слогового письма. Труды по фонетике выполняются в
духе лексикографических традиций. Таковы словари рифм как наиболее обычного
вида начальных сочинений по фонетике: "Шэн лэй" Ли Дэна, "Юнь цзи" Люй
Цзина, многократно впоследствии переиздававшийся, дополнявшийся и комментировавшийся
"Це юнь" Лу Фаяня (601). Во 2--3 вв. чтение иероглифов (и слогоморфем) начинает
передаваться методом "разрезания" слогоморфем на инициали и финали (рифмы).
С 5 в. появляются опыты изучения тонов. Значительно позднее проявляется
интерес к начальным согласным (инициалям) и их классификации (по артикуляторному
принципу).

Как развитая, самостоятельная наука фонетика
утверждается с появлением фонетических таблиц, включающих сведения о рифме,
инициалях, промежуточных гласных и тонах ("Юнь цзин", предположительно
10 в.).

Не чуждались представители древнекитайской
науки и философских споров об отношении "имени" к обозначаемой действительности,
которые особенно активно велись в 5--3 вв. до н.э. Так, Конфуций подч?ркивал
неразрывную, т.е. природную, связь названий с вещами и утверждал, что исправление
им?н должно быть первым необходимым шагом в управлении государством. Его
теорию "исправления им?н" принимали в школе легистов. Напротив, философы
даосского направления говорили о произвольной связи между словом и вещью.
Синтез обоих подходов наметился у Сюнь Куана (3 в. до н.э.).

Китайские языковеды 11--19 вв. следуют основным
принципам описания языка слогового строя, сложившимся в древнее время.
Они выделяют в качестве единицы фонетического описания не отдельный звук,
а слог, а внутри него инициаль (начальный согласный) и финаль, или рифму
(остальную часть слога). Продолжается начатое в 5 в. изучение тонов и их
роли в стихосложении. По-прежнему используется изобрет?нный ещ? во 2 в.
способ "разрезания" слога пут?м подбора двух иероглифов -- фаньце.

Появляются в продолжение древней традиции
новые словари рифм: "Гуань юнь" (1008), представляющий собой переработку
словаря "Це юнь" (601). В конце 1-го тыс. создаются детальные многомерные
классификации слогов в виде фонетических таблиц, помещающие каждый данный
иероглиф на пересечении двух осей -- инициалей и финалей, а также учитывающие
характер тонов. Так, в словаре "Юнь цзин" (\'Зеркало рифм\', примерно 8 в.)
имеется 43 таблицы, делящиеся каждая на четыре части, соответствующие четыр?м
тонам; инициали делятся по характеру согласных на пять категорий; учитывается
наличие или отсутствие промежуточных гласных -- медиалей; но вместе с тем
не уделяется внимание к реальной произносительной стороне слов, в основном
характерное для большинства фонетических работ. Близки по характеру и таблицы
Чжэн Цяо (1104--1162). В списках рифм 11--12 вв. в основном повторяются старые
словари с некоторой перегруппировкой материала, но без уч?та изменений
в произношении, что приводило к механическому заучиванию чисто традиционных,
не отвечающих реальности рифм.

Ориентация на живое произношение начала
эпохи Сун имеет место лишь в книге Шао Юна (1011--1077). С конца 12--13 вв.
происходит постепенное упрощение старой системы рифм, объединение переставших
различаться рифм, сокращение числа рифм и их классов в многочисленных словарях
и фонетических таблицах, знание которых требовалось на государственных
экзаменах. Но и новые словари стремительно отстают от живой речи, особенно
в связи с тем, часто они стремятся отразить возрождение старых рифм в стихах
классического типа.

В 13 в. Китай был заво?ван монголами, стоявшими
на более низком уровне различия и сперва враждебно относившимися к китайской
литературе. У них не было своей письменности, для официальной переписки
использовался уйгурский алфавит. В 1260 г. тибетский уч?ный Пагба-лама
по приказу императора Хубилая созда?т на основе тибетского письма монгольский
(так называемый квадратный) алфавит, который вводится в официальное употребление
в 1269 г. Но запись текста производится в соответствии со старыми китайскими
и уйгурскими обычаями сверху вниз. Квадратное письмо использовалось довольно
широко (как в монгольских, так и в китайских, тибетских, санскритских,
уйгурских текстах). Письмо Пагба-ламы стало своего рода международным фонетическим
алфавитом. Позднее, однако, квадратное письмо вышло со временем из употребления
в самом Китае, сохранившем верность традиционной иероглифике.

В 14 в., при монгольской династии Юань,
получают развитие устные литературные жанры, особенно драма, что обусловило
необходимость создания справочников по столичному произношению. Появляются
соответствующие словари, начало которым положил словарь Чжоу Дэцина (1324):
в н?м сокращено число рифм, отражается новая (совпадающая с современной
пекинской) система из четыр?х тонов, обращается внимание на частые ошибки
в рифмах, вызванные диалектным произношением.

В 1368 г. к власти вновь приходит китайская
династия, заинтересованная в консолидации территорий. Появляется новый
китайский словарь, ориентированный на некое усредн?нное произношение, а
не на какой-либо живой диалект и не придерживавшийся старой системы рифм.
Вслед за ним созда?тся словарь "Чжунъюань инь юнь", который порвал с традицией
и ориентировался на господствующий северный диалект.

В 14--15 вв. составляются практические словари-справочники,
предназначенные для обычных грамотных людей: Лань Мао (1442); Би Гунчэнь
(17 в.), словарь которого в 1913 г. л?г в основу официальных рекомендаций
по "национальному произношению"; Фань Тэнфэн (17 в.), опиравшийся на двух
названных лексикографов и сокративший число классов рифм,
по-новому описавший тоны. Ряд словарей строится на базе других диалектов.

В словаре Мэй Инцзо (1615) иероглифы группируются
по их 214 смысловым частям -- ключам (в "Шо вэне" их 540). Переработку этого
словаря предпринимает Чжан Цзыле (1671), проанализировавший разные варианты
написания иероглифов. При маньчжурской династии появляется официальный
стандартный словарь (1716), который опирался на книгу Мэй Инцзо и широко
используется вплоть до настоящего времени. Был также создан официальный
фонетический словарь, составленный Ли Гуанди (1726), где предлагался другой
способ обозначения чтения иероглифа (не посредством разрезания, а посредством
соединения).

В 1711 г. была завершена книга из 444 томов,
посвящ?нная сочетаниям, в которых встречается тот или иной иероглиф, с
огромным множеством иллюстраций из литературы, начиная с древнейших китайских
памятников.

В 17--18 вв. достигла больших успехов историческая
фонетика. Она обслуживала комментирование древних текстов, в то время как
интересы поэзии по-прежнему обслуживали словари рифм и фонетические таблицы.
Предпринимается анализ древнекитайских рифм в целях реконструкции: У Юй
(около 1100--1154), первым пытавшийся реконструировать древнее произношение;
Чэнь Ди (1541--1617), противник теории произвольных "согласованных рифм";
подлинный создатель китайской исторической фонетики Гу Яньу (1613--1682),
стремившийся воссоздать систему древнекитайских рифм в целом. Продолжили
эту традицию и получили немало новых результатов Цзян Юн (1681--1762), Дуань
Юйцай (1735--1815), Дай Чжэнь (1723--1777), Кун Гансэнь (1752--1786), Ван
Няньсунь (1744--1832), Цзян Югао (умер в 1851), Ся Синь (1833), Цянь Дасинь
(1728--1804), Янь Кэцзюнь (1762--1843), Чжу Цзюньшэн (1788--1858). В конце
19 -- начале 20 вв. интерес к исторической фонетике древнекитайского языка
возродился. Создание и поступательное развитие исторической фонетики представляет
собой важнейшее оригинальное достижение китайского языкознания.

Первая попытка классификации диалектов
китайского языка предпринимается в конце 16 или начале 18 в. (в эпоху Мин).

Новое развитие получает схолиастика, толкующая
значения древних слов. Руководил составлением многотомного компилятивного
сочинения такого рода Жуань Юань (1764--1849). В связи со схолиастикой разрабатывается
текстологическая критика (Гу Яньу).

Постепенно из схолиастики вычленяется грамматика,
ведавшая прежде всего составлением словарей служебных слов: Лу Ивэй (1592),
Лю Ци (1711), Ван Иньчжи (1766--1834). В ней к числу служебных слов относятся
не только предлоги, союзы и частицы, но и отрицания, вопросительные и указательные
слова, некоторые наречия и прилагательные. Юй Юэ (1821--1906) предпринимает
рассмотрение в числе различных затруднительных случаев ряда неясных грамматических
конструкций, явлений древнекитайского синтаксиса.

Сами китайские уч?ные в раннее средневековье
не проявляли интереса к другим языкам, тогда как в соседних странах интерес
к китайскому языку практически не угасал (ср. переводный словарь китайского
языка, появившийся в 1190 г. в тангутском государстве Си-ся, где под китайским
влиянием начинала формироваться, не получив завершения, своя традиция).
Но в начале 15 в. формируются некоторые государственные учреждения, занимавшиеся
перепиской с правительствами соседних стран, ведавшие при?мом послов и
составлявшие для своих переводчиков китайско-"варварские" словарики, в
которых иностранные слова располагались по смысловым группам и транскрибировались
при помощи китайских иероглифов (с эпизодическим включением иноязычных
слов в их собственном написании).

Первым контактам с европейским языкознанием
способствовали миссионеры-иезуиты, издававшие на китайском языке книги
о западной науке и технике. Среди них была книга Никола Триго / Цзиня Нигэ
(1577--1628), излагавшая с европейских позиций китайскую фонетику: автор
использует транскрипцию посредством латиницы китайских слов, прибегая вместе
с тем к чисто китайским при?мам деления слога на инициаль и финаль, расположения
иероглифов по рифмам и группам омонимов, обращения к фонетическим таблицам.

В 90-х гг. 19 в. традиционная китайская
фонология / фонетика, не выходившая за пределы классификации слогов, исчерпала
себя. Лао Найсюань (1842--1921) был одним из е? последних представителей
(работы 80-х гг. 19 в.). Фонетисты следующего десятилетия знакомятся с
принципами алфавитного письма; начиная
с 1892 г. появляются проекты алфавитов для китайского языка. Обсуждается
проблема членимости китайского слова (и слога) на звуки. С 1958 г. в КНР
действует звуковой алфавит на латинской основе, состоящий из 26 знаков
(включая диграфы). Он используется в телеграфной связи, в учебниках (особенно
для иностранцев). Полный же переход к алфавитному письму в настоящее время
не планируется в силу чрезвычайной диалектной раздробл?нности и нежелательной
перспективы утраты гигантского многотысячелетнего культурного наследства.
Поэтому основные усилия языковедов сосредоточены на работе по упрощению
начертания иероглифов.

В 1898 г. изда?тся первая настоящая грамматика
древнекитайского языка -- вэньяня (Ма Цзяньчжун, 1844--1900). Она построена
по образцу латинской универсальной грамматики, декларируя инвариантность
грамматики для всех языков при различии лишь звуковой стороны. В ней даются
классификация знаменательных слов и их функций в предложении; описание
значений служебных слов; сведения о структуре предложения. В 30--40-х гг.
получают быстрое развитие фонетика и особенно грамматики, ориентированные
на синтез и европейской лингвистической традиции, и собственной традиции,
нередко более адекватно объясняющей специфические явления языков типа китайского.

Современное китайское языкознание выступает
как часть мировой науки о языке, оплодотворяемая е? идеями и вносящая в
е? развитие свой вклад.


1.3. Индийская языковедческая традиция


Другая самобытная и чрезвычайно устойчивая
лингвистическая традиция Восточного мира возникла в древней Индии. Она,
как и китайская лингвистическая традиция, но гораздо интенсивнее воздействовала
на формирование и развитие языковедческой мысли в соседних странах.

В начале 2-го тыс. до н.э. с Северо-Запада
в Иран и Индию вторгаются индоевропейские племена ариев, или арийцев (индоиранцев).
В результате дивергенции индоиранские языки распадаются на две ветви --
иранскую и индоарийскую. Носители языков первой ветви расселяются также
на территориях современных Афганистана и Таджикистана.

Самоназвание индоиранских плем?н, обитавших
ранее в северном Причерноморье, а затем в Малой Азии, -- arya (в первоначальном
значении \'благородный, верный, дружественный; представитель одной из тр?х
высших каст\'). Кстати, это слово легло в основу двух собственных им?н --
Иран (aryanam \'страна ариев/благородных\'), сохранившегося поныне и означавшего
территорию расселения первой группы арийских плем?н, и Арьяварта (Arya
varta \'путь, страна ариев/благородных\'), означавшего в ведийской мифологии
и в реальной жизни первоначальную территорию расселения другой группы ариев
в Индии.

Об индоарийцах мы знаем как о носителях
ведийской культуры (середина 1-го тыс. до н.э. -- середина 1-го тыс. н.э.),
запечатл?нной в передаваемых изустно религиозных текстах -- ведах (Ригведа,
Самаведа, Яджурведа, Атхарваведа). Стремление сохранить в чистоте язык
религиозного ритуала, получивший название ведийского, и явилось как раз
основой для пробуждения специального интереса к проблемам языка в 1 тыс.
до н.э. прежде всего в среде представителей высшей касты -- жрецов-брахманов,
исполнявших сложные культовые обряды на уже устаревающем и не всегда понятном
даже в их собственном кругу языке, который считался языком богов и которому
приписывалась магическая сила. Ведийский язык, служивший индийской ветви
ариев, к середине 1 тыс. до н.э. практически уже вышел из употребления.
Необходимы были всесторонние комментарии к ритуальным текстам.

Складывавшаяся в Индии под влиянием потребностей
религиозного культа проблемная ситуация отличалась от тех, которые имели
место на Ближнем Востоке и в Китае: здесь приоритет отдавался звучащей
речи, а не письму; письмо появилось относительно поздно. Соответственно
этому первоочередное внимание уделялось изучению законов мелодики, ритмики,
метрики, фонетики (и этому потом у представителей индийской культуры учились
китайцы, приобщаясь к буддизму), а также элементарному этимологизированию
слов.

Древние индийцы добились существенных успехов
в изучении звуков речи и их классификации на основе артикуляторных признаков.
Ими уже осознавалась нетождественность понятий звука речи и фонемы, у них
имелись нам?тки понятия слогофонемы. Построенные на ч?ткой логической основе
артикуляторные классификации звуков нашли отражение в порядке следования
графических знаков в буквенно-слоговых системах индийского письма (брахми
-- примерно с 8 в. до н.э., кхароштхи, нагари, деванагари, шарада и др.),
которые скорее всего восходят не к оставшемуся ещ? не расшифрованным протоиндскому
(в основном иероглифическому), а к западносемитскому слоговому письму.

Заметны достижения древних индийцев в области
лексикографии. Им принадлежат составленные на санскрите -- языке, качественно
отличном от ведийского, обширные ритуально-мифологические трактаты -- брахманы
(8--7 вв. до н.э.), в которых излагаются общие программы обрядовых действий
жрецов и толкования исполняющихся при этом ведийских стихов. Вместе с тем
они обращались и к ведийскому языку. Сборники глосс к вышедшим из употребления
словам "Ригведы" представляют собой первые собственно языковедческие опыты.

В русле поздневедийской религии (брахманизма)
сформировалась специальная дисциплина -- нирукта, занимающаяся объяснением
и этимологическим толкованием используемых в жреческом ритуале слов. Активно
разрабатывались словари, каталогизирующие имена богов, названия совершаемых
ими действий, находящихся в их распоряжении предметов, признаков этих предметов
и т.п.

"Нирукта" Яски -- это первый дошедший до
нас обширный лексикографический труд подобного рода, состоящий из пяти
частей и включающий синонимические ряды и тематические группы им?н предметов,
списки глаголов и отглагольных им?н, менее систематизированные списки существительных
и прилагательных и т.д. В сво?м труде Яска уделил особое внимание этимологии.
Вместе с тем он включал в свою "Нирукту" и грамматическую информацию (грамматическая
классификация слов, сведения из области словообразования, понятие падежа,
семичленная парадигма имени -- без вокатива).

Особенно высокого уровня достигает разработка
проблем грамматики. Вершиной грамматической мысли и образцом для множества
подражаний явился труд "Аштадхьяйя" (\'Восьмикнижие\') Панини (5 или 4 в.
до н.э.), ставящий задачей строгую регламентацию и канонизацию санскрита,
который сложился рядом с ведийским языком на другой диалектной основе и
постепенно вытеснял его в религиозном обиходе.

Панини постоянно обращает внимание на главные
особенности ведийского и отличия от него санскрита. Описание языка следует
строго синхроническому принципу. И сегодня, с позиций "активной грамматики"
(т.е. грамматики говорящего) и генеративной лингвистики, поражает оригинальный
подход Панини к описанию языка: он ид?т от коммуникативной целеустановки
и передаваемого смысла к подбору лексических морфем (корней) и затем синтаксических
конструкций. Фонетические сведения растворяются в основном корпусе грамматики.
Они излагаются с позиций, близких по духу современной морфонологии. Особое
внимание уделяется морфологическому анализу (без разграничения словоизменения
и словообразования).

В грамматике Панини обращает на себя внимание
чрезвычайная сжатость изложения (в целях более л?гкого заучивания правил
наизусть). Используется изощр?нная система символизации языковых единиц,
правил и операций. Впервые в истории лингвистики постулируется понятие
"фиктивных" морфем.

Синтаксис строится прежде всего как изложение
совокупности сведений о функциях существительного в предложении и т.п.,
разбросанных в разных местах труда. В грамматике содержится ряд приложений
в виде списков слов, объедин?нных грамматическими признаками.

Следует отметить преимущественно теоретическую
направленность труда Панини, предвосхищающего по своему научному уровню
достижения современной формальной логики, структурной и генеративной лингвистики.

Последующие грамматические труды в древней
и средневековой Индии представляют собой главным образом комментарии или
переработки канонизированной грамматики Панини (Вьяди, Катьяяна, Патанджали,
а в средние века Чандра, Вараручи, Хечамандра, Джаядитья, Вамана, Бхаттоджи
Дикшит). Паниниевские принципы послужили опорой при описании ряда других
индоарийских языков (в том числе пракритов).

Рядом с классическим санскритом возникает
и получает распространение буддийский гибридный санскрит, который, наряду
с пали, явился одним из главных языков буддийской религии, постепенно (с
6--5 вв. до н.э. до конца 1-го тыс. н.э.) теснившей религию брахманизма,
а затем в течение 1-го тыс. н.э. растворившейся на территории Индии в индуизме
как обновл?нном брахманизме.

Древние индийцы обращались и к вопросам
философии языка, первоначально в мифологических сказаниях и религиозных
текстах, а затем в философских и грамматических трудах. Они признавали
язык высшим божеством ("Ригведа"). В ведийском пантеоне выделялись боги,
в ведении которых находится языковая деятельность: богиня Речи Вач, богиня
священной речи Бхарати, богиня истинной речи Варуна. В индуистском пантеоне
Речь (Vac) стала отождествляться с Брахманом -- безличным абсолютом, мировой
духовной субстанцией. Сарасвати была отведена здесь функция богини познания,
мудрости и красноречия. В целом же, обсуждение проблем языка занимало представителей
практически всех основных систем индийской религиозной философии: брахманизма,
джайнизма, буддизма, индуизма.

Особо широкое распространение в Индии получили
лингвофилософские идеи ведущего представителя "грамматической школы" философии
Бхавртрихари (5--6 вв. н.э.), изложенные в знаменитом сочинении "Вакьяпадия"
(\'О слове и предложении\'). Этот мыслитель отождествлял Брахмана как высшую
реальность, не имеющую начала и конца, со Словом (Словом-сущностью), из
которого разв?ртывается вся Вселенная с е? бесконечным разнообразием предметов
и явлений. Вселенная есть, по его мнению, и то, что должно быть высказано
(выражаемое, означаемое), и высказывающее (выражающее, означающее), а именно
слова, речь. Бхавртрихари полагал, что знание переплетено со словом уже
у новорожд?нного, что из этого переплетения рождается вся человеческая
деятельность и берут свои истоки наука, искусство и рем?сла.

Он различал три стадии, которые проходит
Слово в сво?м развитии: "провидческую" (здесь речь неделима и вечна), "промежуточную"
(здесь Слово есть ментальная и не воспринимаемая людьми сущность, хотя
и имеющая как бы временную последовательность), и "выставленную" (где наблюдается
артикулируемая, звучащая речь).

С ориентацией на вторую стадию он формулирует
понятие спхоты в качестве центрального звена всей "грамматической философии".
Спхота есть для него неделимый языковой символ, некое состояние сознания,
сообщаемое слушателю с помощью звуков речи. Высказывание призна?тся главной
единицей, из которой выделяются слова,
а не которая складывается из слов. Им различаются спхота предложения, спхота
слова и даже спхота фонемы (но не звука).

Идеи, которые легли в основу индийской
языковедческой традиции, получили распространение далеко за пределами Индии
(вместе с распространением буддизма). Они получили дальнейшее развитие
в средневековой, а также в современной Индии.

Европейские уч?ные познакомились с санскритом
и идеями древнеиндийской грамматики в конце 18 -- начале 19 вв., что оказало
значительное влияние на складывание сравнительно-исторического языкознания
и его метода. Основоположники компаративистики верили в то, что древнеиндийский
язык является предком всех индоевропейских языков, что ему присуще высшее
совершенство, утраченное в развитии языков-потомков.
Нередкое обращение к разработанным древними индийцами понятиям и особенно
процедурам анализа наблюдается также в современном европейском и американском
языкознании. При этом часто не обходится без ошибочного отождествления
понятий, выдвигавшихся древнеиндийской наукой, с близкими понятиями, сформулированными
в европейской лингвистической традиции, без достаточного уч?та различий
в этнокультурном, общенаучном и языковедческом контекстах.

Следует отметить этнокультурную специфику
индийской науки, остававшейся равнодушной к истории и хронологии появления
грамматических трактатов и словарей, не менявшей резко своих ориентиров.
Этим обусловлена трудность разделения истории индийской лингвистики на
древнюю и средневековую. Отличия заключаются, главным образом, в появлении
в начале средневековья развитой лексикографии и становлении -- рядом с грамматической
-- лексикографической традиции. В средневековье прослеживаются те же, как
и в древности, мотивы подчинения лингвистических занятий практическим нуждам
реставрации и пересоздания ритуала, теперь уже в религиозно-йогических
целях достижения потустороннего.

И в древности, и в эпоху средневековья
язык понимался индийскими мыслителями как вид деятельности (в противоположность
европейским лингвистам, видевшим в языке прежде всего номенклатуру наименований).
В средневековый период усилилось внимание к слову, так как на смену ставившей
во главу угла авторитет вед ведийско-брахманистской идеологии, в недрах
которой формировались труды Панини и его современников, пришло учение Будды
Гаутамы / Шакьямуни (6 в. до н.э.). Будда отказывался преклоняться перед
авторитетом вед и заменил их беседами и проповедями учителя -- сутрами,
имеющими уже иную структуру и охватывающими практически всю семантико-психическую
сферу жизни человека, что поставило в центр внимания значение слова.

Представители классической грамматики продолжали
толковать тексты вед, а лингвисты-семантики занялись толкованием поучений
Будды. Брахманистски мыслящие Панини и его продолжатели проявляли интерес
к способу выражения, к форме текстов, а представители буддийской идеологии
-- к содержательной стороне текстов. Этим было обусловлено различие в наборах
терминов. К концу 1-го тыс. н.э. буддийская религия утратила свои позиции
в Индии в связи с возрождением брахманизма в лице индуизма, что вновь упрочило
позиции паниниевской традиции.

Как в древности, так и в средневековье
учитывались цели описания языка, предназначенность его определ?нным адресатам.
Индийские уч?ные разработали процедуры установления и классификации при
анализе языка не обнаруживаемых в непосредственном опыте единиц конечного
набора, отказываясь разграничивать их сущность и явление. Им была присуща
вера в то, что сверхчеловеческий автор преподал людям язык как матрицу,
т.е. св?рнутую форму знания, разв?ртываемую
далее усилиями людей.

Известны многие средневековые комментаторы
труда Панини, работавшие в русле его традиции: Патанджали, Катьяяна, буддист
Чандрагомин (5 в.), джайн-дигамбар Джайнендра (5 в.), джайн-шветамбар Шакатаяна
(8 в.). Они стремились сделать книгу Панини еще более лаконичной. Появляются
связанные своим методом с грамматикой Панини и в то же время как бы е?
ревизовавшие грамматические трактаты "Дхатупатха", "Гана-патха", а также
принадлежащая Чандрагомину "Унадисутра",
где автор проводит различение между морфемой и словом, утверждая наличие
у последнего референта.

На основе паниниевской модели создаются
грамматики пракритов (кодифицированных в литературе форм среднеиндийской
речи): Вараручи, Хемачандра (13 в.). Объектом грамматического описания
становится палийский язык, обслуживавший южный буддизм. Авторы трудов по
языку пали Каччаяна, Сангханандин, Брахмадатта ориентируются по преимуществу
на допаниниевскую грамматическую школу Айндры.

Появляются первые словари. Буддист Амарасимха
(5 в.) заложил принципы индийской лексикографии (группировка слов по содержательным
признакам, упорядоченный список синонимов, список многозначных слов с толкованиями,
стихотворная форма словарных статей -- для заучивания). За ним следуют индуист
Халаюдха, джайн Хемачандра (11--13 вв.). Привлекают внимание классификация
лексики в соответствии с принимавшейся в то время классификацией явлений
мира, нащупывание неделимых одноплановых единиц содержания (аналог фигур
содержания у Л. Ельмслева), различение первичных и вторичных значений слов.
На последующем этапе развития буддистской мысли появляется понятие мантры
-- высказывания как атома целенаправленной языковой деятельности, как единства
фигур выражения (фонем) и фигур содержания.

Впоследствии формируется (с уч?том йогического
использования языка) явившееся последним принципиальным достижением средневековой
индийской лингвистической мысли понимание значения как величины, определяемой
внеязыковым контекстом, ситуацией, прагматическими факторами, что хорошо
согласовывалось с общим пониманием языка как способа деятельности.

В современной Индии собственная лингвистическая
традиция ещ? жива, хотя индийские уч?ные и особенно их западные коллеги
стремятся применить к изучению санскрита и других индоарийских языков выработанные
в западной традиции методы сравнительно-исторической, ареальной, структурной,
генеративной лингвистики.


1.4. Арабская языковедческая традиция


Формированию арабского языкознания и достижению
им за относительно короткое время высокого уровня развития способствовали
исторические условия, приведшие к быстрому возвышению арабского народа.
В 632 г. было основано военно-теократическое государство -- Арабский халифат,
границы которого необычайно быстро расширились в результате победоносного
шествия арабов, завоевавших обширные территории на Ближнем и Среднем Востоке,
включая значительную часть Индии, в Закавказье, Северной Африке, Испании.
В процесс развития арабоязычной культуры включилось множество разных этносов.
Вместе с исламом получил распространение арабский язык, принявший на себя
роль языка религии, государственного управления, образования и науки (аналогичную
той роли, которую в средние века выполнял латинский язык на Западе Европы,
будучи одним из факторов двуязычия, и в какой-то степени
старославянский язык в Slavia Orthodoxa, где он был -- в силу генетической
близости к народным языкам -- одним из факторов диглоссии).

Арабский мир переживал в тот период бурное
развитие естественных и гуманитарных наук. Занятию языком (и именно арабским)
здесь отводилось поч?тнейшее место, Даже сами правители Халифата проявляли
живой интерес к лингвистическим штудиям (так, в арабских преданиях инициатива
создания грамматики приписывается халифу Али, 656--661).

Было распространено убеждение, что Коран
продиктовал пророку сам Аллах на арабском языке, превосходящем по своим
достоинствам все другие языки. Запрещалось переводить Коран на другие языки
и совершать на них религиозные обряды. Забота о чистоте арабского языка
возводилась в разряд важнейшей общегосударственной задачи.

Арабское письмо возникло ещ? до принятия
ислама. Оно имеет консонантно-буквенный характер, строки записываются справа
налево (в соответствии с основными принципами западносемитского письма).
Его прототипом явилось набатейское письмо (4 в. до н.э. -- 1 в. н.э.), восходящее,
в свою очередь, к арамейскому письму (и через него к финикийскому). Набатейское
письмо использовалось арабоязычными жителями Синайского полуострова и Северной
Аравии вплоть до 6 в.

Собственно арабское письмо складывается
в начале 6 в. в гор. Хира, столице арабского Лахмидского княжества. Дальнейшее
развитие оно получает в середине 7 в., при первой записи Корана (651).
Во второй половине 7 в. вводятся дополнительные строчные, надстрочные и
подстрочные знаки для различения сходных начертаний, для обозначения долгих
и кратких гласных, удвоения согласных и отсутствия гласных. В средние века
арабское письмо использовалось многими мусульманскими народами (в том числе
и для записи текстов на своих языках), что приводило к возникновению новых
графических систем. Впоследствии, уже в 20 в., границы его распространения
существенно сократились. Так, например, турки перевели свою систему письма
на латинскую графику. То же происходило в 20-е гг. во многих союзных и
автономных республиках бывшего СССР.

Одну из первых попыток составить арабскую
грамматику, по преданиям, предпринял Абу л-Асуад ад-Ду\'али, современник
халифа Али. Он выделил три части речи: имя, глагол и частицы, вв?л знаки
для кратких гласных, затрагивал вопросы словоизменения и пр. Его учениками
были Яхия ибн Яа\'мар, \'Анбаса ибн Ма\'дан ал-Фихри и самый выдающийся из
них Абу \'Амр \'Иса ибн \'Умар ас-Сакафи.

Вс? самое лучшее и оригинальное созда?тся
в средневековом арабском языкознании в 8--13 вв., т.е. до монгольских завоеваний.
Есть документальные свидетельства, что активная деятельность арабских языковедов
продолжалась и позже, до завоевания турками Константинополя (1453).

Совершенство и ч?ткая методологическая
направленность созданной арабами за короткое время системы языковедческих
знаний объясняются и тем, что арабы сумели творчески освоить вс? накопленное
в течение предыдущих веков как в эллинистической науке, так и в индийской
науке, и тем, что они смогли глубоко проникнуть в структуру своего языка,
серь?зно обогатив науку о языке многими важными положениями.

Арабская наука о языке существенно повлияла
на разработку грамматик и словарей родных языков и общелингвистической
теории во вс?м мусульманском мире, на становление еврейской лингвистической
традиции, на становление и развитие в Европе арабистики и, наконец, на
появление тюркологии в рамках арабской традиции.

Арабское языкознание (особенно в лице мусульманско-испанской
науки) выступило посредником между античной наукой, достижения которой
(в частности многие труды Аристотеля) оставались неизвестными в средневековой
Европе до 11--12 вв., и европейской схоластической логикой. Под влиянием
арабской гуманитарной и естественной науки в западноевропейских университетах
получил распространение аверроизм как арабская версия аристотелизма.

Главнейшими из языковедческих школ, возникших
на территории нынешнего Ирака после е? завоевания арабами, были Басрийская
-- самая ранняя из всех, Куфийская и Багдадская. Между школами Басры и Куфы
постоянно велась острая полемика по вопросам грамматики арабского языка.
Басрийцы выступали как аналогисты, носители пуристских тенденций, строгие
ревнители классических норм языка Корана и поэзии. Куфийцы же были аналитиками,
допускавшими возможность целого ряда отклонений, особенно в области синтаксиса,
ориентировавшимися на разговорную речь и считавшими эталоном арабской орфоэпии
хиджазский диалект. Басрийцами в качестве исходной единицы для словообразования
и формообразования была выбрана единица действия -- масдар, а куфийцами
-- глагольная форма прошедшего времени.

В 762 г. центр административной, политической,
культурной жизни переместился в новую столицу халифата -- Багдад, основанный
в 762 г. На первом этапе деятельности багдадских грамматиков господствовали
куфийские принципы, затем утвердилась басрийская концепции; в итоге сложилось
эклектичное направление. Обширная преподавательская деятельность багдадских
грамматиков отразилась на их стремлении к краткому и логичному изложению.

Первой дошедшей до нас арабской грамматикой
является "Al-Kitab" басрийца Сибаваихи (умер в 794). Он подверг детальному
научно-теоретическому описанию многие явления синтаксиса, морфологии, словообразования
и фонетики, используя достижения многочисленных предшественников и современников.
Это сочинение стало объектом многочисленных и обширных комментариев и обеспечило
незыблемость авторитета Сибаваихи до наших дней.

Арабские уч?ные обычно делили грамматику
на синтаксис, морфологию и фонетику и уделяли значительное внимание вопросам
словообразования, а в связи с ним этимологии, благодаря которой в 11 в.
высокого уровня достигла теория корня. Синтаксис и морфология представляют
собой наиболее оригинальные части арабской грамматики, не имеющие источников
ни в греческих, ни в индийских трудах и ориентированные на специфику именно
арабского языка.

Задача синтаксиса состояла в структурно-семантическом
анализе предложения. В н?м постулировались субъектно-предикатные отношения
между двумя именами или между именем и глаголом. Различались предложения
малые/элементарные и большие, образующие иерархию; предложения именные,
глагольные и обстоятельственные -- в зависимости от того, какое слово стоит
в начале предложения, а соответственно разные виды подлежащих и сказуемых.
Выделялись и детально классифицировались второстепенные члены предложения
(до пяти видов дополнений, обстоятельства разных видов, "приложения").
Различались случаи формальной и виртуальной реализации флексий. Было введено
понятие подразумеваемого члена для объяснения конструкции. Анализу подвергались


назад |  1  2 3 4 5 6 7 | вперед


Назад
 


Новые поступления

Украинский Зеленый Портал Рефератик создан с целью поуляризации украинской культуры и облегчения поиска учебных материалов для украинских школьников, а также студентов и аспирантов украинских ВУЗов. Все материалы, опубликованные на сайте взяты из открытых источников. Однако, следует помнить, что тексты, опубликованных работ в первую очередь принадлежат их авторам. Используя материалы, размещенные на сайте, пожалуйста, давайте ссылку на название публикации и ее автора.

281311062 (руководитель проекта)
401699789 (заказ работ)
© il.lusion,2007г.
Карта сайта
  
  
 
МЕТА - Украина. Рейтинг сайтов Союз образовательных сайтов