Маринина Александра - Настя Каменская: призрак музыки - Скачать бесплатно
помираю". У него самого телефона-то нету. Я говорю, мол, сейчас позвоню,
вызову, а ты иди к себе, ложись, да дверь не запирай, оставь открытой,
чтобы войти можно было, а то вдруг сам открыть не сможешь. Он "пошел к
себе, а я, значит, позвонила и стала ждать. Врачей все нету и нету. Я к
Косте раз зашла, другой, гляжу, ему все хуже и хуже делается, он уже
глаза не открывает, белый весь, прям ужас какой-то, смотреть невозможно,
А потом уж, на третий-то раз, я испугалась, что он Номер совсем, и в ми-
лицию позвонила.
Милиция приехала сразу только благодаря тому, что находилась на со-
седней улице В пятницу после пяти вечера проехать по Москве было невоз-
можно, все двигались за город, не желая оставаться на выходные в раска-
ленном городе и надеясь хоть на какое-нибудь облегчение среди деревьев и
возле водоемов. Понятно, что "Скорая" приедет еще не скоро. Пробки всюду
многочасовые, так что ничего удивительного, особенно если учесть, что к
юношеской Олимпиаде городские власти судорожно кинулись приводить в по-
рядок хотя бы основные трассы, как раз те самые, по которым москвичи
двигались за город. Из-за ремонтных работ на широких дорогах оставались
лишь узкие горловинки, в которые с трудом протискивались не умеющие дви-
гаться по очереди автовладельцы, не желающие считаться с элементарными
законами механики и пропускать друг друга.
Оглядев комнату, милиционеры переглянулись.
- То ли склад, то ли подпольное производство, - сказал один из них,
показывая на множество коробок, часть из которых была пустой, другая же
часть заполнена аудиокассетами.
- Скорее производство, смотри, сколько техники.
И кассеты, судя по надписям, одинаковые, - ответил другой. - Са-
ундтрек "Титаника". Ты чуешь, чем пахнет? Фильм только-только на экраны
вышел, - а у них уже саундтрек в немереных количествах. Наверняка пи-
ратская запись.
Оба сошлись на том, что труп скорее всего не криминальный, поскольку
исколотые донельзя руки и бедра покойного красноречиво свидетельствовали
о его пристрастии к наркотикам. Однако коллег, занимающихся видео- и ау-
диопиратством, вызывать надо, тут, совершенно очевидно, их поле дея-
тельности.
Вечером в понедельник сотрудник, сортировавший и составлявший опись
кассет, изъятых у скоропостижно скончавшегося Константина Вяткина, натк-
нулся на знакомые слова. Где-то он их уже видел, причем совсем недавно.
Кассет было много, глаза устали, внимание рассеивалось, и он зажмурился
и откинулся на спинку жесткого стула, чтобы отдохнуть. Потом покрутил
головой в разные стороны, чтобы размять затекшие мышцы шеи, и скользнул
глазами по прилепленной скотчем к стене бумажке, на которой толстым фло-
мастером были выведены те самые слова. Феликс Мендельсон-Бартольди, Шот-
ландская симфония. И ниже - номер телефона и фамилия человека, с которым
нужно связаться.
- Я насчет Мендельсона, - невнятно произнес он в трубку, когда ему
ответил женский голос.
- Да-да, я вас слушаю.
- Тут появилась кассета, если интересуетесь - заходите.
- Как долго вы еще пробудете на месте?
- Часа полтора как минимум.
- Спасибо, я обязательно зайду.
Нельзя сказать, чтобы сотрудник, сортировавший кассеты, был образцом
исполнительности, и в иной ситуации он, может быть, и не стал бы звонить
насчет кассеты. Но он ужасно устал, ему требовалась передышка, а в ка-
честве таковой вполне подойдет выполнение чьей-то просьбы. И тебе полез-
но, и человеку приятно.
Он еще немного посидел с закрытыми глазами и, вздохнув, снова принял-
ся за длинную бесконечную опись.
* * *
Когда Денис вернулся, Артем уже не спал. Он лежал в постели, закинув
руки за голову, и мечтал о чемто, судя по улыбке, приятном.
- Нашел запись? - сразу же спросил он, едва Денис вошел в комнату.
- Кажется, да. С парнем одним познакомился, он сказал, что знает, у
кого есть эта запись, и вечером принесет.
- Правда? - обрадовался Артем. - Вот здорово.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
- Сейчас будешь пить лекарство, - строго оказал Денис. - И горло по-
лоскать. И температуру надо измерить.
- Да ну ее, Дениска, чего ее мерить? Я и так чувствую, что ее нет, -
сопротивлялся Артем.
- Нет, - твердо сказал Денис, - тетя Катя сказала, что измерять надо
с четырех до шести вечера, она придет с работы и спросит. Что я ей ска-
жу?
Сердце его цело от радости. Он вновь безраздельно властвовал над дру-
гом, подавал ему лекарства и градусник, руководил им, проявлял стро-
гость, всеми своими действиями демонстрируя собственную необходимость
Артему. Он даже сумел выполнить, казалось бы, невыполнимое: нашел для
него редкий диск, которого уже давно нет в продаже. Но он нашел его, по-
тому что так захотел Артем. Артем такой умный, такой взрослый, такой не-
обыкновенный, талантливый, быть рядом с ним, дружить с ним, помогать ему
- нет в жизни большего счастья.
- Температура, конечно, была, но уже не такая высокая, как накануне.
Подняв подушки и усадив Артема в постели поудобнее, Денис отправился на
кухню разогревать еду. Артем встал к столу, но к концу обеда вновь по-
чувствовал слабость и лег.
- Дай мне шарик, пожалуйста, - попросил он Дениса. - Пальцы немного
разомну.
Шарик лежал у Дениса в кармане. Юноша не спеша отошел к столу, сделав
вид, что ищет его среди книг и тетрадей, где он и лежал с утра, и пыта-
ясь незаметно извлечь шарик из кармана.
- Там не ищи, - заметил Артем, - его там нет. Я уже искал, пока тебя
не было. И куда я его девал?
- Наверное, в другой комнате, - с облегчением предположил Денис.
Он вышел и через минуту вернулся с шариком в руках. Артем взял люби-
мую игрушку, сделал несколько движений пальцами, потом остановился и не-
доуменно поднес шарик к лицу.
- Как странно он пахнет.
- Чем пахнет? - не понял Денис. - Ничего он не пахнет.
- Он пахнет чем-то сладким... Мороженым.
И липкий немножко. Ты что, брал его с собой, когда уходил? -
Денис собрался соврать, но подумал, что это бессмысленно. Артема
трудно обмануть, у него чутье просто невероятное. Он все равно поймет,
что Денис лжет, даже если отпираться до последнего, и обидится.
- Ну брал. А что? Ты же все равно спал, когда я ушел, вот я и поду-
мал, что он тебе не понадобится.
- Но Каменская же сказала, чтобы мы с шариком на улице не играли. Ты
что, забыл?
Артем разволновался, и Денису это было приятно.
Он беспокоится о друге, боится, как бы с ним чего не случилось. С
другой стороны, он опять вспомнил про эту Каменскую... Черт возьми, как
ни повернешься, кругом на нее натыкаешься! Придется поделиться с Артемом
своим планом.
- Я специально его взял. А вдруг тебя действительно ищут? Ищут тебя,
а найдут меня, вот тут мы их и заловим, - возбужденно заговорил он. -
Мне кажется, тот парень, который обещал принести диск Астапкиной, заме-
тил шарик, он даже спросил, почему я его в руках верчу. Вечером я с ним
встречусь, запищу его голос на диктофон и дам тебе послушать. Если это
тот, с которым ты разговаривал тогда, мы его сами выследим и поймаем.
Правда, здорово получится?
- Ты с ума сошел! - Артем захрипел и закашлялся. - Что ты придумал?
Как это мы его выследим и поймаем? Мы что, сыщики? Надо позвонить Камен-
ской и все ей рассказать.
- Вот еще! - возмутился Денис. - Рассказывать пока нечего. Надо сна-
чала убедиться, что это действительно он, а потом уже звонить. Люди
серьезным дедом заняты, а мы будем их по пустякам отрывать.
Аргумент, которым он уже однажды успешно воспользовался, показался
ему вполне надежным, и Денис решил пустить его в ход еще раз. Расчет
оказался верным, Артем и на этот раз к нему прислушался.
- Вообще-то правильно, - задумчиво сказал он. - Может быть, тебе по-
казалось и этот парень заинтересовался шариком просто так. Надо прове-
рить. Только, пожалуйста, будь очень осторожным.
- Не беспокойся, - уверенно заявил Денис, - все будет в порядке. Так
ты дашь мне диктофон?
- Конечно, бери. -
Они решили, что Денис около половины одиннадцатого уйдет как будто
домой и к Кипиани возвращаться после встречи не будет. Иначе трудно
объяснить такие странные вечерние походы родителям Артема.
- Я переночую дома, а с утра прибегу к тебе, - пообещал Денис. -
Только...
- Что?
- Он просит за диск пятьдесят рублей. У меня столько нет.
- Ничего, родители придут - я у них попрошу.
В половине седьмого с работы пришла Екатерина, чуть позже появился
Тенгиз. Родители с удовлетворением отметили, что под умелым и от-
ветственным руководством Дениса их сын идет на поправку, накормили
мальчиков ужином и без единого вопроса выдали требуемую сумму на приоб-
ретение нужного Артему диска.
Измотанный температурой и лекарствами Артем с трудом боролся со сла-
бостью и желанием уснуть, и Денису пришлось уйти раньше, чем он планиро-
вал. В самом деле, раз он не остается ночевать, то нечего тут отсижи-
вать, если Артем спит.
Домой идти не хотелось, и Денис бесцельно бродил по "кривым улочкам в
районе Садового кольца, думая о предстоящей встрече и о том, как он сам
поймает преступника. Артем после этого будет еще больше уважать его, и
тогда уж никакая Каменская не страшна.
* * *
Заехав за кассетой, Настя отправилась домой. Ее одолевало любо-
пытство, поэтому, едва войдя в квартиру, она немедленно вставила кассету
в магнитофон.
- Ты что, сегодня отказываешься от ужина? - удивленно спросил Алек-
сей.
- Тсс, - она прижала палец к губам, - сейчас я быстренько послушаю,
пойму, что это опять не то, и накинусь на еду со зверским аппетитом.
- А что это?
- Мендельсон.
- Погоди, мы же вчера какого-то Мендельсона покупали.
- Того же самого. Только оркестр другой, и дирижер другой. Вчера был
Левайн, а сегодня Зубан Мета.
- Ив чем смысл? Ты мне вчера так ничего и не объяснила толком.
- Человек, которого мы ищем, слушал Мендельсона. И мы думаем, что это
убийца. Нужно найти такую же запись, как та, которую он слушал, и попы-
таться очертить круг людей, у которых она есть.
- С ума сойти, до чего дошел прогресс, - Чистяков ехидно покачал го-
ловой. - Убийцы слушают симфоническую музыку. А я думал, что Мендельсон
- это в основном свадебный марш,
- Нет, солнышко, Мендельсон - это в основном вот это, а свадебный
марш - так, шутка гения, саундтрек.
Алексей озадаченно взглянул на нее:
- Не понял. Почему саундтрек?
- Потому что это музыка к пьесе Шекспира "Сон в летнюю ночь".
- Да? Не знал.
- Леш, давай помолчим, - быстро и тихо сказала Настя. - Мне нужно два
фрагмента прослушать внимательно. -
Да, кажется, все именно так, как описывал Артем. В этом фрагменте на
первый план выходят скрипки... А в этом - медная группа. Надо сравнить
поточнее.
Настя достала две другие записи Шотландской симфонии и стала слушать
их. Пожалуй, сходится. Теперь остается Артем. Он должен своими ушами ус-
лышать и сказать, такое исполнение доносилось из наушников незнакомца
или нет. Она посмотрела на часы. Пять минут одиннадцатого. Еще вполне
прилично позвонить.
- Ты закончила? - донесся из кухни голос Алексея. - Можно разогре-
вать?
- Сейчас, солнышко, еще один звоночек по телефону - и я вся твоя.
* * *
Артем то проваливался в тяжелую дремоту, то выныривал из нее и лежал
в темноте, не зажигая света и не открывая глаз. Телефон стоял здесь же,
прямо у изголовья, и, когда раздался звонок, он тут же схватил трубку.
Ему казалось, что проспал он довольно долго, сейчас, наверное, уже почти
полночь. Может быть, звонит Денис? Хорошо бы это был он, все-таки у Ар-
тема на душе неспокойно.
- Добрый вечер, - услышал он ровный хрипловатый голос, от которого у
него вдруг бешено заколотилось сердце, - это Каменская. Я не очень позд-
но вас беспокою?
У Артема перехватило дыхание, и он, даже не смог сразу ответить, но в
это время раздался голос матери, которая, полагая, что сын давно спит,
сняла трубку в другой комнате.
- Добрый вечер, Анастасия Павловна. Я вас слушаю.
- Можно мне поговорить с вашим сыном?
- Вы знаете, он нездоров и сейчас спит...
- Я не сплю! - судорожно выкрикнул Артем. - Я здесь.
- Здравствуй, Артем.
- Здравствуйте, - пробормотал он, боясь, что Каменская услышит, как
дрожит его голос.
- Мы могли бы завтра встретиться с тобой? Ты не занят?
- Нет-нет, пожалуйста, я целый день буду дома.
Внезапно его пронзила острая тревога. Почему Каменская звонит ему
поздно вечером? Неужели с Денисом беда? Он чувствовал, что не надо было
все это затевать! Протянув руку, Артем схватил со стола электронные ча-
сы-будильник и поднес поближе к глазам. Зеленые светящиеся цифры показы-
вали 22.10. Неужели еще так рано? Значит, Денис пока не встречался с тем
типом и никакой беды еще быть не могло. Его немного отпустило.
- А что случилось? - спросил он уже спокойнее.
- Мы нашли одну запись Мендельсона, мне кажется, она подходит под то
описание, которое ты мне давал. Но я бы хотела, чтобы ты сам прослушал
ее. Так я могу подъехать к тебе завтра-часам к десяти утра?
- Да, конечно... - Он помолчал немного. - Скажите, а где вы достали
эту запись? Она очень необычная, я бы хотел, чтобы она у меня была. В
каком магазине вы ее купили?
- Не в магазине.
- А где?
- У одного человека.
- А можно у него спросить, где он покупал?
- Артем, мне не хотелось бы тебя пугать, но этот человек умер. Он был
наркоманом, ты очень точно описал его речь. Только ты решил, что он по-
жилой, а он на самом деле был молодым, это наркотики дают такой эффект,
если их сочетать с транквилизаторами.
Умер... Артему показалось, что сердце провалилось куда-то в бездну.
Умер. Неделю назад был жив, сидел на лавочке, разговаривал, слушал музы-
ку. Молодой. И умер. Ему стало страшно. Но в следующее мгновение он
вспомнил о Денисе. Как умер? А с кем же будет встречаться Денис? Чей го-
лос он собирается записывать? Кто назначил ему свидание поздно вечером в
безлюдном грязном дворе? Страх за друга моментально перерос в панику.
- Анастасия Павловна...
- Да? Я слушаю тебя, Артем.
Ее голос, похожий на колыбельную и одновременно на музыку Дебюсси,
успокоил его, как прохладная мазь успокаивает горящую кожу.
- Наверное, это не он, - неуверенно начал он.
- Кто - не он?
- Ну тот, который умер... Это, наверное, не тот человек, который си-
дел тогда на скамейке.
- Почему? - Каменская насторожилась, он явственно почувствовал это по
ее напрягшемуся голосу. Он вообще хорошо чувствовал интонации, даже ма-
лейшие изменения в голосах яснее любой мимики рассказывали ему об изме-
нениях эмоций людей.
- Потому что сегодня Денис ходил по улицам с шариком. Он искал для
меня диск Астапкиной... Ну вот, один парень сказал, что у него такой
диск есть, и назначил Денису встречу в одиннадцать вечера. И еще он по-
интересовался, что это за шарик и почему Денис с ним играет. А он отве-
тил, что хочет быть пианистом. Вот я и подумал, что если тот человек и
правда умер, то с Денисом ничего плохого не случится. Но если он назна-
чил Денису встречу, то, значит, он не умер.
- Погоди, погоди, - теперь голос Каменской был жестким и ледяным. -
Что значит "Денис ходил по улицам с шариком"? Я же запретила это делать.
- Я знаю, но он не послушался. Он ушел на улицу, когда я спал. Я не
видел, что он взял шарик.
- Он что, специально это сделал?
- Кажется, да... Он сказал, что пусть преступники его найдут, он не
боится, он сильный и тренированный, он их сам поймает. И сдаст в мили-
цию. Анастасия Павловна, я боюсь за него...
- Так. - Она сделала паузу, видимо, что-то обдумывая. - О том, что
твой друг поступил неправильно, мы поговорим в следующий раз. Где назна-
чена встреча?
Артем объяснил, стараясь быть как можно более точным.
- В котором часу?
- В одиннадцать.
- Спасибо, что сказал.
Она бросила трубку, не попрощавшись, но Артем не обиделся. Он пони-
мал, что они с Денисом задумали непростительную глупость, и отчаянно ру-
гал себя за то, что не понял этого раньше, когда друг еще был здесь и
когда еще можно было удержать его, не пустить, отговорить. Он поддался
на уверенный тон и мальчишеский азарт, да что греха таить, этот же азарт
охватил и его самого при одной только мысли о том, что они вдвоем смогут
поймать преступника. Настоящего преступника! Господи, и о чем он думал?
Непростительно! Ну ладно Дениска, ему всего шестнадцать, с него какой
спрос, но Артему-то уже девятнадцать, правильно отец, говорил: если бы
не слепота, он бы сейчас в армии служил и, может быть, даже воевал.
Он-то куда смотрел? И, главное, спать улегся, как будто ничего не проис-
ходит. Как хорошо, что Каменская позвонила. Как хорошо, что она есть на
свете. Она обязательно что-нибудь придумает, она не допустит, чтобы с
Дениской случилось что-то плохое.
* * *
Встреча с Георгием Николаевичем Дударевым адвокату Храмову не понра-
вилась" но он еще со времен своей милицейской жизни научился не обращать
внимания на то, что кто-то любит его меньше, чем хотелось бы. Конечно,
клиенты, иными словами - люди, обратившиеся за помощью, обычно ведут се-
бя с адвокатами несколько иначе, но, надо заметить, все-таки не все, да-
леко не все. Есть такие (и в последние годы они попадаются все чаще),
которые считают адвоката своей собственностью, наемной рабочей силой,
которая как скажут - так и сделает и личное мнение которой никого особо
не интересует. Дударев оказался почти таким же. Конечно, у него не было
замашек, присущих некоторым бизнесменам, он не говорил слов вроде "как я
скажу, так и делайте", но позиция его была заявлена четко и недвусмыс-
ленно: вас наняли, вот и делайте то, для чего вас наняли, меня не инте-
ресует, какими способами вы собираетесь это делать, получили команду -
исполняйте, как в армии, где приказы не обсуждают, а выполняют. И обяза-
тельно добросовестно.
Но встреча эта тем не менее была Храмову необходима, ибо только сам
Георгий Николаевич мог назвать имена людей, которые были в курсе любов-
ных похождений его покойной жены. Более того, из всех этих людей нужно
было с помощью Дударева отобрать тех, с кем имело смысл попытаться дого-
вориться. Дударев не сразу понял, какой план собирается осуществить ад-
вокат, пришлось объяснять ему это три раза, пока до него дошло, и Храмов
отдал должное гибкости ума Ольги Васильевны, которая прониклась ситуаци-
ей сразу же. Все два часа, пока они беседовали в зале тихого безлюдного
ресторана "Пальма", Анатолий Леонидович исподтишка наблюдал за любовни-
ками, не переставая удивляться небесным силам, которые смогли свести их
вместе. Они были совершенно разными людьми и, по мнению адвоката, абсо-
лютно друг другу не подходили. Ольга Васильевна была, как ему казалось,
женщиной тонкой, эмоциональной, нервной, склонной переживать все глубоко
и драматично. Дударев же производил впечатление человека простоватого,
резкого, негибкого и не очень воспитанного. Впрочем, одернул себя Анато-
лий Леонидович, это может оказаться наносным и даже искусственным, неда-
ром же в Дударева влюбилась не только умная, интеллигентная Ольга Ерми-
лова, но и - несколькими годами раньше - яркая красавица и удачливая
бизнесменша Елена Тумакова. Наверное, что-то в нем есть такое...
Во всяком случае, то, что он видел своими глазами, вызывало в Храмове
чувство легкого недоумения. Ольга старалась во всем угодить Дудареву и
чуть не в рот ему смотрела, Георгий же Николаевич держался со своей да-
мой сухо и сдержанно, будто она была в, чем - то перед ним виновата.
Однако цель встречи была достигнута, и из ресторана Анатолий Леонидо-
вич Храмов уходил, унося в своем "дипломате" адреса, телефоны и имена
людей, которых он будет стараться обработать в нужном для защиты направ-
лении, дабы помешать осуждению господина Дударева. Все время, пока длил-
ся деловой обед, Храмов пытался ответить сам себе на вопрос: действи-
тельно ли его клиент невиновен или он всетаки убийца. Задавать вопрос
Напрямую он не стал, но разговор поворачивал таким образом, чтобы выну-
дить Дударева высказаться на этот счет определенно. Дударев же произно-
сил непонятные Храмову фразы:
- Вы же понимаете, что я этого убийства не совершал.
- Разумеется, - кивал адвокат.
- Вы же понимаете, что у меня не было причины убивать Елену.
- Разумеется, - соглашался Храмов.
- Вы же понимаете, что все это - бред больного воображения.
- Понимаю, - отвечал Анатолий Леонидович.
Но понимал он только одно: построенная таким образом фраза обычно оз-
начала скрытое, завуалированное признание в совершении преступления и
одновременно содержала в себе указание защитнику добиваться оправдания.
Если бы ситуация была иной, Дударев сказал бы: "Поверьте мне, я не уби-
вал свою жену". Но он этого не сказал.
Вечером того же дня Анатолий Леонидович Храмов нанес свой первый ви-
зит свидетелям, которых назвал Дударев. Результатами он остался неудов-
летворен, ибо приятельница покойной Елены Петровны ничего внятного о по-
ведении следователя и его попытках видоизменить ее показания сказать не
смогла.
- Да нет, что вы, - говорила она чуть удивленно, - следователь на ме-
ня не давил и мои слова не переиначивал, я же читала протокол и подписы-
вала. Там все именно так как я ему говорила.
- Значит, вы уверены; что Елена Петровна вела за спиной мужа бурную
личную жизнь?
- Я точно это знаю, - твердо ответила женщина.
Как ни бился Анатолий Леонидович, ему не удалось поколебать уверен-
ность свидетельницы в своих знаниях. Он не хотел действовать грубо и
прямолинейно, предлагая ей деньги за изменение показаний, это был не его
стиль. Он еще по работе в милиции хорошо знал, что результаты любого
допроса на девяносто восемь процентов зависят от того, как формулируются
вопросы и в какой последовательности задаются, недаром существует целая
наука о тактике допроса. Наукой этой Анатолий Храмов владел весьма неп-
лохо и широко применял свои умения в адвокатской практике. "Что ж, - по-
думал он, покидая квартиру свидетельницы, - это не последний шанс, будем
пробовать дальше. Время грязных методов пока не пришло".
Часы показывали только половину девятого вечера, и Храмов подумал,
что может вполне успеть нанести еще хотя бы один визит. Сев в машину, он
позвонил по мобильному телефону еще по одному из продиктованных Дударе-
вым номеров и договорился о встрече.
Через тридцать пять минут он вошел в подъезд и поднялся на третий
этаж, а еще через час вышел на улицу крайне озадаченным. Такого поворота
он не ожидал.
Без пяти одиннадцать Денис Баженов уже стоял в оговоренном месте
встречи. Совершенно неожиданно он почувствовал, что боится. В течение
нескольких часов, которые прошли с первой встречи с продавцом ком-
пакт-дисков и до нынешнего момента, он испытывал острое возбуждение от
предстоящего приключения, казался себе умным, хитрым и сильным и совер-
шенно не думал об опасности. Однако теперь, стоя в сумерках посреди
грязного двора, он впервые почувствовал что-то вроде тревоги. Да, он
плечистый, сильный и тренированный, он несомненно справится с продавцом
дисков в случае чего, но кто сказал, что он придет один? И почему он
раньше об этом не подумал?
Впрочем, может быть, он сам себя накручивает. Продавец тоже придет
один, ему нужно присмотреться к Денису, чтобы убедиться, что это именно
он - тот самый парень, который был тогда рядом с домом, где взорвалась
машина. Он ведь тоже не может быть на сто процентов уверен, ему тоже не-
обходимо Проверить свои подозрения. Даже если он придет не один, совсем
не обязательно, что его будут бить или что-то в этом роде. Денис старал-
ся себя успокоить, но получалось у него плохо. С каждой минутой, прове-
денной в ожидании, страх все больше овладевал им. Даже мелькнула постыд-
ная мысль уйти отсюда, пока никто не пришел. Но мысль эту Денис Баженов
от себя отогнал. Если он струсит, Артем больше никогда не сможет уважать
его, а это равносильно катастрофе.
Продавец дисков появился около половины двенадцатого, когда стало уже
почти совсем темно. Он был один, и Денису сразу стало спокойнее.
- Привет! - нарочито громко произнес он, стараясь выглядеть спокойным
и уверенным в себе. - А я уж думал, ты забыл, что мы договорились.
Сунув руку в висящую через плечо сумку, он вытащил пятидесятирублевую
купюру, одновременно на-
жав кнопку диктофона.
- Принес диск?
- Принес, - коротко ответил продавец. - Деньги давай, а то знаю я
вас, малолеток. Сейчас диск схватишь - и бегом.
- Ага, как же, - Денис приободрился, - ты сначала диск покажи, а то я
тебе деньги отдам, ты их схватишь - и бегом.
Он ужасно гордился тем, что сумел пошутить даже в такой непростой си-
туации. Кажется, опасности нет, парень ничего такого не говорит, наобо-
рот, ведет себя спокойно и вполне оправданно.
Продавец вытащил диск из пакета, который нес в руках. В темноте было
плохо видно, что написано на коробке, и Денису пришлось поднести ее пря-
мо к глазам. Да, действительно, Ирина Астапкина. Нужно быстрее отдавать
деньги и уматывать отсюда. Но, с другой стороны, парень еще так мало
слов сказал. А вдруг Артему этого будет недостаточно, чтобы узнать го-
лос? Нужно как-то затянуть разговор.
- А почем я знаю, что внутри диск именно Астапкиной, а не другой ка-
кой-нибудь? - подозрительно спросил он.
- Это же диск, болван, а не кассета, - презрительно бросил парень. -
На нем написано, и надпись заводская. Посмотри, если не веришь.
Денис открыл коробку, вытащил диск и начал осматривать его с двух
сторон. Он был еще очень юн и неопытен и не знал, что в ситуации, когда
опасаешься нападения, нельзя занимать обе руки. Хотя бы одна рука должна
оставаться свободной. В левой руке он держал открытую коробку, в правой
- диск. И именно в этот момент получил удар ножом.
Его спасла разница в росте и крепкие мышцы.
Удар, конечно, достиг своей цели, Денис почувствовал острую жгучую
боль, отшатнулся и согнулся пополам, понимая, что сейчас его - прос-
то-напросто добьют. "Вот дурак, ведь думал же..." - пронеслась в голове
мысль. И уже в следующее мгновение он услышал топот ног и чьи-то голоса.
Потом вспыхнул яркий свет, Денис зажмурился.
- Денис, - раздался совсем рядом знакомый голос. - Денис, ты меня
слышишь?
Он не смог вспомнить, чей это голос, и приоткрыл глаза. Это был уже
не темный грязный двор. Он находился в каком-то крошечном помещении раз-
мером с каморку, и рядом с ним сидела Каменская. О Господи, неужели он
никогда от нее не избавится!
- Где я? - спросил он, удивляясь тому, что губы шевелятся с огромным
трудом.
- Пока в машине. Скоро будешь в больнице. Ты как?
- Нормально. Я в порядке.
- Ну, не в таком уж порядке, - заметила она спокойно. - Нож в живот
ты все-таки получил. Что за парень был с тобой?
Ну да, конечно, так он ей и расскажет! Сейчас в больнице ему перевя-
жут рану, он вернется домой, а завтра даст Артему послушать запись. И
только потом он, может быть, скажет Каменской. А может, и нет...
В голове мутилось, подступала тошнота, и он испугался. А вдруг его
тяжело ранили?
В это время рядом с лицом Каменской возникло другое лицо. Человек был
в белом халате. Он взял Дениса за руку, и стал считать пульс. Юноша по-
нял, что находится в машине "Скорой помощи".
- Я умру? - спросил Денис шепотом.
- Еще чего! - улыбнулся врач. - Ты нас всех переживешь.
Денис тут же вспомнил подобные сцены из всех прочитанных им книг и
виденных фильмов. Смертельно раненных и неизлечимо больных врачи всегда
утешают и говорят, что они проживут еще долго.
- Вы меня обманываете...
- Никогда. Ранение глубокое, но кровопотеря пока незначительная, по-
тому что тебе оказали помощь практически моментально. Внутреннего крово-
излияния, кажется, нет, рана широкая, нож, наверное, был туповатый. Если
бы ты пролежал с таким ранением час-полтора, ты потерял бы много крови,
и тогда нам было бы труднее.
- А сколько я пролежал?
- Меньше минуты. Спасибо Анастасии Павловне, она тебя правильно пере-
вязала. Я тебя убедил? Тогда все, молчок до самой операционной.
Денис прикрыл глаза. Его охватило глубокое отчаяние. Он так хотел
поймать преступника сам, чтобы доказать всем, и в первую очередь Артему,
что он умный, сильный и смелый. А теперь он умрет, да еще так бездарно.
И преступника не поймал, так что Артем его добрым словом не вспомнит. И
еще вдобавок ко всему на глазах у Каменской, у той Каменской, которая
отнимает у него Артема. Ну почему жизнь так несправедлива?
* * *
Задержанного по фамилии Лыткин доставили в ближайшее отделение мили-
ции. Отпираться от того, что он нанес Денису Баженову удар ножом, он ни-
как не мог, поскольку его взяли здесь же, на месте преступления. Но на
вопрос, почему он собирался убить Дениса, он отвечал однообразно и впол-
не убедительно: убивать не собирался, хотел только попугать, защищая ин-
тересы своей собственности.
- Он диск взял, а деньги платить не хотел. А у меня, карман казенный,
да? Это что же я, каждому встречному-поперечному должен за бесплатно
диски поставлять, да? Я говорю ему, мол, давай деньги, а он мне говорит,
сейчас, мол, как вмажу - по стенке размажу. Он же здоровенный, стал меня
мускулами пугать.
- Малолетки испугался, да? - насмешливо спросил Сергей Зарубин, не-
вольно передразнивая манеру Лыткина.
- А я чего, знал, что ли, что он малолетка? - окрысился Лыткин. - Он
вон здоровый какой, он меня одним пальцем зашибить мог. Я говорю, мол,
давай деньги, а он не отдает. Диск взял, а деньги не отдает...
И все сначала.
- Ладно, начальник, я согласен, шей мне легкие телесные, только мало-
летке этому не забудь пришить покушение на грабеж. Он диск хотел заб-
рать, а деньги не отдавать, физической расправой меня пугал. Это же чис-
тый грабеж. Что, нет?
- Да, да, успокойся, правовед. С легкими телесными повреждениями ты,
правда, погорячился, удар нанес в жизненно важный орган.
- А я что, думал, куда бить, да? Ночь, пусто кругом, никого нет, а он
мне угрожает физическим насилием, кулаками машет. Я себя защищать должен
или как?
Лыткину, разумеется, не сказали, что в сумке у Дениса лежал включен-
ный диктофон, на котором записан весь разговор, и никаких угроз в адрес
незадачливого продавца дисков там не зафиксировано. Зачем ему говорить?
Пусть поет свою песенку и пусть думает, что ему верят. Завтра утром эту
запись прослушает Артем Кипиани и скажет, такой ли голос он слышал за
несколько минут до взрыва автомобиля. Если да, то задачу поиска соучаст-
ника убийства Елены Дударевой можно считать решенной. Если же нет, то
придется вернуться к кандидатуре Константина Вяткина, в квартире у кото-
рого была найдена запись Мендельсона. Если, конечно, завтра утром Артем,
прослушав симфонию, признает, что это то самое исполнение. А если нет...
Многовато "если". Но в любом случае это лучше, чем ни одного. Потому
что наружное наблюдение за Дударевым пока ничего не принесло, а так есть
хоть какие-то отправные точки для поиска.
Глава 7
- Наше счастье, что Колобок в отъезде, а то получили бы мы за Бажено-
ва все, что причитается, чтобы до конца жизни хватило, - с облегчением
вздыхал молодожен Селуянов, который боялся полковника Гордеева до дрожи
в ногах и ничего не мог с этим поделать.
- Ничего мы не получили бы, - успокаивал его Юра Коротков. - Ты сам
посуди, мы о встрече Баженова с Лыткиным узнали меньше чем за час до
назначенного времени. И вообще, скажи спасибо, что хоть узнали. А кабы
Аська не позвонила Артему? Лежал бы Денис во дворе всю ночь и кровью ис-
текал. Так лучше, что ли, было бы?
- Ты меня не уводи в дебри, - не сдавался Николай. - Если б мы не
знали - с нас один спрос. Но мы ведь знали! Они же успели на "Красные
Ворота" вовремя, а нападение предотвратить не сумели. Что мы за менты
такие неудалые?
- Колян, не преувеличивай. Представь себе, что мы подбежали бы к ним
и схватили Лыткина. И дальше что? У него в руках диск, у Баженова -
деньги, факт договоренности о купле-продаже подтверждают оба. И мы попа-
даем в интересное положение, а все кругом в белом. Ты же опер, не вынуж-
дай меня объяснять тебе очевидные вещи. Расчет был на то, что Лыткин
только завяжет знакомство с Денисом и они мирно разойдутся, а мы бы по-
том отработали этого торговца по всем правилам. Кто ж мог предположить,
что Лыткин сразу за нож схватится! Если бы они хотя бы драться начали...
- Да понимаю я все, не маленький, - огрызнулся Селуянов. - Не первый
год замужем. И все равно мне каждый раз бывает не по себе. Будто я в
чем-то виноват.
- Ни в чем ты не виноват, - продолжал убеждать друга Коротков. - Ре-
бятам сказано было русским языком: шарик - это поисковый признак, не хо-
дите с ним по улице, не светитесь. А если к, вам кто-нибудь проявит ин-
терес, немедленно сообщите - и телефоны все оставили. Мы же с тобой не
няньки им, не можем водить их за ручку. Если бы Баженов еще днем сообщил
нам о встрече, мы смогли бы организовать все так, что с него ни один во-
лосок не упал бы. Колян, хватит рвать на себе волосы, надо делом зани-
маться. Ну-ка вспомни, что я теперь твой начальник, и доложи по всей
форме, что происходит в той конторе, куда наш друг Дударев ходил якобы
на работу устраиваться.
- Пока ничего не происходит, - признался Селуянов, понурив голову.
- Это почему же?
- Я там не был.
- Я понял, что не был. Почему?
- Ну Юр, ну поимей же совесть! Вы мне чуть свадьбу не сорвали, хотя в
приличном обществе молодоженам полагается трехдневный отпуск. Я что, же-
лезный, что ли? У меня тоже чувства есть. Или ты думаешь, если я второй
раз женюсь, то мне это так, по фигу?
- Нынче принято говорить "по барабану", - заметил Коротков. - Коля,
давай мы с Тобой один раз договоримся и больше к этому возвращаться не
будем. Тебе нравится, что замом у Колобка сделали меня, а не пришлого
варяга?
- Нравится, еще бы.
- Тогда не напрягай меня попусту. Можешь мне поверить, быть начальни-
ком над теми, с кем вчера работал в одной упряжке, - это не самый слад-
кий сахар, который существует. Так что не дави на мои дружеские чувства,
а то я начинаю думать, что я монстр какой-то и людям жизни не даю.
Николай надулся и замолчал. Коротков решил попробовать не обращать
внимания на обиду давнего друга. Что толку копаться в этом? С самого на-
чала он знал, что так и будет, так всегда бывает, когда на руководящую
должность назначают кого-то из своих. Знал и пошел на это с открытыми
глазами, так что теперь придется терпеть. Колька пока первый, кто сделал
попытку сыграть на старой дружбе и обидеться. Но потом будет и второй, и
третий. Игорь Лесников, Миша Доценко, Ася... Хотя Аська, пожалуй, не
станет, у нее характер не тот.
- А кстати, где наша подполковница? - спросил он совершенно некстати.
- Не знаю, наверное, в больнице у Дениса, - ответил Селуянов. - Мы с
ней вчера там сидели, пока операция не закончилась, потом я ее домой от-
вез, юна говорила, что с утра туда вернется.
- Зачем? - удивился Коротков. - С ним же, наверное, еще разговаривать
нельзя.
- Ну и что? Она просто там посидит, подежурит.
- Больше некому?
- Некому. У Дениса мамаша та еще, она, по-моему, и не собирается к
нему ездить. А ты Аське все равно отгул обещал за два прошлых воскре-
сенья, вот она и использует его.
- Ладно.
Коротков вздохнул и в очередной раз подумал, а прав ли он был, согла-
шаясь на это повышение в должности? На уровне старшего опера ему и в го-
лову не приходило, о какой ерунде постоянно должна болеть голова у на-
чальника. Даже такая, казалось бы, мелочь, как ежечасное и ежеминутное
точное знание, кто из подчиненных где находится. Он должен быть во всео-
ружии, ежели кто из вышестоящих начальников вздумает сказать: "А где
твой имярек?" Подставить оперативника - много ума не надо, зато желающих
найдется немало. Сколько раз бывало, раздается Колобку-Гордееву телефон-
ный звоночек со словами: дескать, твой сотрудник уличен в коррупционных
связях и в данный момент парится в баньке в приятном обществе известного
авторитета. Или "пьянствует водку" в ресторане, известном и популярном
среди криминалитета. Или иные какие "безобразия нарушает". Такие сообще-
ния всегда малоприятны и заставляют начальника дергаться и судорожно оп-
равдываться в попытках прикрыть подчиненного. Или нагло врать, что чело-
век находится на спецзадании, и чувствовать себя при этом полным идио-
том. Но это в том случае, если начальник на самом деле не знает, где
сейчас находится злополучный подчиненный к что он там делает. А хороший
начальник всегда должен это знать и давать злобным клеветникам и послуш-
ным чужой воле дуракам достойный отпор. Вот Каменская, например, один
раз попалась, дело дошло до отстранения от должности и служебного расс-
ледования, а все почему? Потому что пошла в ресторан на встречу с круп-
ным мафиози. Колобку не доложилась, а доброжелатели-то - они всегда тут
как тут. Сфотографировали и снимки руководству ГУВД направили. Руко-
водство Гордеева на ковер - и снимочки перед ним разложили, вот, мол,
Виктор Алексеевич, полюбуйтесь, ваша любимая Каменская за одним столом с
известным преступником, вот он ей ручку целует, а вот он ей прикурить
дает, а вот они мило общаются. Если бы Гордеев заранее об этой встрече
знал, он бы тяжелой артиллерией запасся на такой случай, а так пришлось
краснеть в начальственном кабинете и грубить. Нехорошо вышло. Гордеев из
тех начальников, которые своих подчиненных считают своими детьми и вы-
шестоящему руководству никогда не сдают, всю вину берут на себя, да и
грех обмана тоже. Правда, деткам после этого влетает - мало не покажет-
ся. Конечно, если детки и вправду нашкодили. А ежели это все происки го-
рячо любящих доброжелателей - так он может и вовсе не сказать ничего,
чтобы зря человека не нервировать.
Гордеева нет в Москве, так что отвечать за каждого должен он, майор
Коротков. Стоило ли столько лет совершенствовать свой профессионализм
сыщика, чтобы в итоге оказаться надсмотрщиком? Вот что беспокоило Юрия.
Но, честно говоря, беспокоило пока не очень часто, даже не каждый день.
Вся семья Кипиани была в больнице с восьми утра. Когда Настя около
девяти часов пришла в хирургическое отделение, она сразу увидела Артема,
который нервно ходил взад-вперед по лестничной площадке перед дверью,
забавно крутя головой. Конечно, он ее не узнал и просто посторонился,
чтобы пропустить. С расстояния в два метра он не мог различить детали
лица, видел только общий контур человека.
- Ты давно здесь? - спросила она, останавливаясь рядом с ним.
Артем повернулся к ней.
- Это вы? Я вас по голосу узнал. Мама сейчас с врачом разговаривает.
- Вы здесь вдвоем? - удивилась она.
- Папа тоже пришел. Его за минеральной водой отправили Врач сказал,
что, когда Денису можно будет пить, нужно много минералки. Как вы думае-
те, он поправится?
- Наверняка, - твердо сказала Настя. - Даже не сомневайся Но сюда ты
напрасно пришел.
- Почему?
- Потому что еще вчера ты меня уверял, что у тебя ангина. Уверял или
нет?
- Да какая разница? Подумаешь, ангина... Денис тяжело ранен, и я дол-
жен быть здесь. И вообще я уже почти поправился.
- Это никого не интересует, Артем. Ты - вирусоноситель, и в палату к
тяжелому послеоперационному больному тебя никто не пустит.
- А никто и не узнает, я же не скажу.
- И плохо сделаешь, если не скажешь. Денису сейчас только твоих бак-
терий не хватает для полного комплекта. Неужели твои родители этого не
понимают?
В этот момент на лестницу вышла Екатерина.
- Артем, папа еще не приходил?
Она заметила Настю и рассеянно кивнула ей, не узнавая. Потом, видимо
вспомнив ее, резко повернулась.
- Вы видите, на что вы толкали моего сына? Вы же уверяли меня, что
опасности никакой нет. Неужели вам не стыдно? Вы, милиционеры, готовы на
что угодно, вы даже детей подставлять готовы под пули, чтобы решить свои
служебные задачи. Ни стыда у вас, ни совести. И не смейте разговаривать
с Артемом, я вам запрещаю!
- Мама!
Артем попытался вмешаться, но мать даже не услышала его, в ней кипела
ярость, вызванная безумным страхом за сына.
- Прошу меня извинить, - вежливо, но холодно сказала Настя, - мне вы
ничего запретить не можете. Если вы не хотите, чтобы ваш сын со мной
разговаривал, вам следует запрещать ему, а не мне. Денис попал в беду
исключительно потому, что не послушался меня. Он сделал как раз то, чего
делать нельзя было, и я его предупреждала об этом. Ваш сын оказался ря-
дом с местом преступления, и его там видели. Более того, по стечению
обстоятельств вышло так, что он общался с преступником. Ни вы, ни я не
могли повлиять на этот факт или отменить его, правда? Моей задачей было
обезопасить Артема на тот случай, если кто-нибудь начнет его искать. И я
подробнейшим образом проинструктировала мальчиков о том, как себя вести.
А Денис мои инструкции нарушил. Ваш сын делал так, как я советовала, и
сейчас он цел и невредим. У вас еще есть ко мне претензии?
- Мама, ты же ничего не знаешь... Анастасия Павловна права, все было
так, как она говорит.
- Не хочу ничего, слышать! - почти выкрикнула
Екатерина. - И не смей ее выгораживать. Ты что, тоже на больничную
койку захотел? Мы немедленно едем домой, слышишь?
- Я не поеду, - Артем упрямо наклонил голову. - Я останусь здесь.
- Нет, поедешь.
Послышались шаги снизу, и через секунду в лестничном пролете показа-
лась черноволосая голова Тенгиза Кипиани. Он шел быстро, несмотря на тя-
желую сумку с бутылками нарзана.
- О, и вы здесь? - улыбнулся он Насте. - Здравствуйте. Катюша, что
сказал врач?
- Я тебе дома расскажу. Отнеси воду в палату, и едем.
Екатерина демонстративно взяла Артема за руку и потянула вниз по
лестнице. Юноша вырвал руку и отступил назад.
- Мама, пожалуйста, разреши мне остаться. Ты должна понять, Денис мой
друг, и, когда к нему будут пускать, я должен быть первым, кого он уви-
дит.
- К нему сегодня еще не пускают. А завтра, лапа тебя привезет сюда.
Идем, сыночек.
Тенгиз поставил сумку с бутылками на пол и строго посмотрел на жену и
сына.
- Я не понял, что здесь происходит? Что за истерика в общественном
месте?
Настя заметила, что при этих словах Екатерина как-то стихла. Пожалуй,
действительно в этой семье главенствует Тенгиз, решающее слове принадле-
жит ему.
- Никакой истерики, что ты, тебе показалось, - Екатерина сделала по-
пытку улыбнуться. - Просто я объясняю Артему, что сегодня к Дениске еще
не пускают, поэтому мы должны ехать домой.
- Артем останется здесь, - отрезал Тенгиз. - Он должен вести себя как
настоящий мужчина, а не как маменькин сынок. Здесь находится его друг, и
я перестал бы уважать своего сына, если бы сейчас он поехал домой. Иди в
машину. Катюша, и жди меня, я отнесу воду, и мы поедем.
Настя с нескрываемым любопытством наблюдала за этой сценой. Глава
семьи мгновенно расставил все по своим местам, ни на полтона не повысив
голос. Артем стоял пунцовый не то от гнева, не то от стыда, и Настя ему
от души сочувствовала. В девятнадцать лет, - наверное; уже не бывает все
равно, когда родители делят влияние на тебя, да еще в присутствии посто-
роннего. Екатерина послушно пошла вниз, успев кинуть на Настю уничтожаю-
щий взгляд, Тенгиз скрылся за дверью, ведущей в отделение, и они с Арте-
мом остались вдвоем.
- Ужасно, да? - Он слабо улыбнулся и снова закрутил головой, стараясь
поймать Настю глазами.
- Ничего ужасного, со всеми это бывает. Родители с трудом мирятся с
тем, - что их ребенок перестает быть ребенком и становится взрослым. Им
почти всегда этого очень не хочется, просто такое нежелание принимает
самые разные формы. К этому надо быть готовым и относиться с пониманием.
И ни в коем случае не стесняться.
- Как же не стесняться... Неудобно так получается... Я даже не знаю,
что сказать.
- Не нужно ничего говорить. - Настя мягко взяла Артема за руку. - Ни-
когда не нужно стесняться собственных родителей, это грех. Родителями
нужно гордиться, какими бы они ни были. Они дали тебе жизнь, и они для
тебя самые лучшие. И ведут они себя совершенно естественно, все другие
родители сделали бы в точности то же самое.
- Значит, вы не сердитесь на маму?
- Нисколько. Я ее понимаю. Может быть, тебе кажется, что я излишне
резко ей ответила?
- Ну да, я и подумал, что вы рассердились.
- Это разные вещи, Артем. Не согласиться с человеком, когда он не
прав, - одно. Сердиться на него за то, что он не прав, - совершенно дру-
гое. Наверное, я была резка с твоей мамой, но я на нее не обиделась.
Открылась дверь, снова появился Тенгиз.
- Сколько ты хочешь здесь пробыть? - спросил он сына.
- Я не знаю, - растерялся Артем. - Я думал, пока к Денису пускать не
начнут. Но мама сказала, что пускать будут только завтра.
- Хорошо, - кивнул отец. - Ты остаешься здесь, это решено. Мало ли
что понадобится. Когда за тобой приехать?
- Я сам доеду на метро.
- Ладно. Не забывай звонить матери, она волнуется.
Он легко хлопнул Артема по плечу и сбежал по ступенькам вниз. Настю
он, казалось, не замечал, хотя и поздоровался с ней вначале. Что это,
демонстрация согласия с позицией жены? Он тоже считает Настю в чем-то
виноватой? Наверное, так. Только у него в отличие от супруги хватает вы-
держки не устраивать ей сцен.
Они молчали, пока не стихли шаги и не хлопнула дверь на улицу.
- Хорошо, что я тебя здесь встретила, - сказала Настя. - Ты подож-
дешь, пока я переговорю с врачом?
- Конечно, - с готовностью ответил Артем.
Она еще спрашивает, подождет ли он! Да он готов ждать ее часами, ес-
ли, она рада встрече с ним. А она рада, она же сказала: "Хорошо, что я
тебя здесь встретила". Артему казалось, что он может без конца слушать
ее голос, похожий на колыбельную.
Каменской не было долго, так, во всяком случае, ему показалось, и Ар-
тем начал беспокоиться. Может быть, с Денисом что-то неладно? Он решил
подождать еще немного и сам идти в отделение, но спустя несколько минут
одумался. В помещении за этой дверью он ни разу не, был, он не знает,
где что расположено, а Для того, чтобы прочитать надписи на дверях, ему
придется утыкаться в эти двери носом. Ничего себе картинка! И каждому
объяснять, что он ничего не видит и ищет женщину из милиции. Глупость
какаято! Нужно набраться терпения и ждать, Каменская обязательно придет.
Он спустился на один пролет и присел на подоконник.
Ближе к десяти часам больница стала оживать, по лестнице сновали лю-
ди, и двери хирургического отделения все время открывались и закрыва-
лись, заставляя Артема, вздрагивать. Он не мог различить, кто выходит на
лестницу, только по контуру фигуры определял, что идет человек в халате
или без него. Каменской все не было, и Артем стал думать о музыке, чтобы
время шло быстрее. Для него это был испытанный способ скоротать минуты и
часы. В голове начинали звучать музыкальные фразы, и он тут же мысленно
перекладывал их на нотные знаки, произнося в уме: правая соль четверть с
точкой, пауза восьмушка, триоль ля - си-бемоль - ля, левая ми -
соль-си-бемоль... Интересно, сможет ли Денис научиться записывать парти-
туры? Впрочем, отец обещал со временем купить тот самый компьютер, кото-
рый может записывать ноты, если подключить его к электронному инструмен-
ту. Интересно, получится ли из него композитор? Отец; говорит, что обя-
зательно получится, если много и упорно работать, отец вообще свято ве-
рит в силу труда и упорства и считает, что они помогают преодолеть любые
сложности...
Дверь снова открылась, и Артем даже удивился, что в тот же момент по-
нял: это она. Это действительно была Каменская.
- Ты меня заждался?
- Немножко. Как там Денис?
- Ничего. Состояние средней тяжести, это всегда бывает после полост-
ных операций. Если все будет благополучно, завтра его переведут в общую
палату. Но тебе лучше к нему не ходить, пока ты сам окончательно не выз-
доровеешь. Это ненужный риск.
- Я здоров... - начал было Артем, но Каменская прервала его:
- Пойдем на улицу, там есть где поговорить.
Вокруг больницы не было настоящего парка, было лишь некое подобие
сквера, где прогуливались или просто сидели на свежем воздухе ходячие
больные. Сейчас время утреннего обхода, все пациенты находились в пала-
тах, и им удалось без труда отыскать свободную скамью.
Каменская достала из сумки плейер и кассеты.
- Я хочу, чтобы ты это прослушал. Здесь три варианта Шотландской сим-
фонии.
Артем надел наушники. Запись на первой кассете он отмел сразу, вторую
слушал чуть дольше. Конечно, это она, та самая запись, которая доноси-
лась из наушников незнакомца, в то воскресное утро. Он хотел было ска-
зать об этом Каменской, но решил подождать и дослушать первую часть до
конца. Музыка завораживала его своим суровым холодом, даже мурашки по
коже побежали. Он слушал эту симфонию много раз, и никогда музыка Мен-
дельсона не звучала так, как сейчас. Перед глазами вставали скалистые
горы и глубокие озера, наполненные ледяной водой, в этих озерах отража-
лось свинцовое тяжелое небо, на котором собирались грозовые тучи, нале-
тал ветер, порывы его делались все сильнее и сильнее, пока не превраща-
лись в ураган, ломающий деревья, сметающий все на своем пути и заливаю-
щий искореженные обломки холодным проливным дождем... А потом все закон-
чилось, ветер стих, дождь прекратился, но, солнце так и не выглянуло.
- Это она, - сказал он, снимая наушники.
- Хорошо, - Каменская убрала - кассету в сумку, - теперь послушай вот
это. Это запись разговора Дениса с тем человеком, который его ранил. Я
хочу, чтобы ты попробовал вспомнить, не с ним ли разговаривал тогда,
когда слышал музыку.
Нет, этого голоса Артем не слышал никогда, он мог бы в этом пок-
лясться. Тот человек на скамейке разговаривал совсем иначе, и тембр был
другим, и интонации.
- Нет, - покачал он головой, снимая наушники, - не он.
- Хорошо, - повторила Каменская, и Артем не понял, что же здесь хоро-
шего, если человек оказался не тем.
- А почему он хотел убить Дениса?
- Не знаю. Может быть, ему действительно показалось, что твой друг
хочет забрать диск и не заплатить.
- Неужели за это можно убить? - изумился Артем. - Это же всего
пятьдесят рублей каких-то...
- Сегодня и за меньшее убивают. Теперь расскажи мне как можно подроб-
нее, слово за словом, шаг за шагом, что говорил Денис вчера.
Артем начал рассказывать, стараясь ничего не упустить. Он плохо видел
лицо Каменской, но чувствовал запах ее духов и хотел запомнить их надол-
го. Неужели ей и в самом деле столько лет, сколько его родителям? Навер-
ное, у нее есть дети такого же возраста, как и он сам. Чем они занимают-
ся, какой у них характер? А вдруг у нее есть дочка, и у этой дочки такой
же голос, как у Каменской?
Мысли текли параллельно, одной частью мозга Артем следил за деталями
собственного рассказа, другой - думал о женщине, которая сидела рядом с
ним, о ее духах и ее голосе Он давно уже научился думать о нескольких
вещах одновременно, не теряя нити размышлений, не сбиваясь и не путаясь.
- О чем ты думаешь? - внезапно спросила Каменская.
Артем вздрогнул и почувствовал, как начинают гореть щеки Неужели так
заметно?
- Неужели так заметно? - произнес он вслух, прежде чем успел прику-
сить язык.
- Заметно. Твои глаза где-то... не со мной Вроде бы разговариваешь со
мной, а думаешь о чем-то другом. Верно?
- Верно - Он улыбнулся - А у вас есть дети?
- Нет.
- Значит, вы не замужем?
- Замужем. Почему ты спросил?
- Просто интересно. Я подумал, что, если у вас есть дочка, у нее обя-
зательно должен быть такой же голос, как у вас. А как называются ваши
духи?
- Артем, откуда такие странные вопросы? Мы с тобой говорим о преступ-
нике, который напал на Дениса, а не обо мне.
От ее голоса повеяло прохладой, Артем сразу это почувствовал. Минуту
назад голос Каменской был похож на тихую фортепианную элегию, а теперь в
нем явственно проступала партия трубы Холодный острый металл.
- Извините, - пробормотал он, - я больше не буду отвлекаться.
* * *
В среде сотрудников фирмы "Турелла" единодушия не было, Сергей Зару-
бин понял это сразу. Интриги процветали, сплетни были основной темой
разговоров, и каждый имел собственную версию организации убийства Елены
Дударевой Однако в том, что один из инициаторов убийства работает в "Ту-
релле", все дружно сомневались. Или, по крайней мере, так говорили.
Коля Селуянов, подувшись на своего начальника минут десять, отправил-
ся в организацию, вызвавшую наибольшие подозрения, и быстренько свел
знакомство с той самой Галочкой, на которую указала ему Анастасия. Га-
лочка действительно знала все и обо всех, но самое главное - любила об
этом рассказывать. За первые два дня знакомства Николаю удалось узнать о
сотрудниках торгово-закупочной фирмы массу интересного, но не относяще-
гося к делу. Задавать вопрос о Дудареве впрямую ему не хотелось, но вре-
мя шло, а Галочка рассказывала о чем угодно, только не о нем. Наконец он
решил пойти ва-банк.
Встретив свою новую знакомую после работы, Селуянов предложил где-ни-
будь поужинать. Галя с восторгом согласилась.
- А куда мы пойдем? - с любопытством спросила она.
- Есть такой симпатичный кабачок, называется "У Тимура". Слыхала?
- Но это же далеко, - удивленно протянула девушка. - Неужели поближе
ничего нет?
- Поближе есть, но мне нужно в те края. Сегодня годовщина смерти од-
ного человека, которому я был очень обязан, и мне хотелось бы положить
цветы да могилу. А ресторан как раз рядом с кладбищем.
- А-а, - разочароранно протянула Галя. - Ну ладно, поехали.
Всю дорогу до кладбища Селуянов мысленно хвалил себя за странную при-
вычку собирать информацию "на всякий случай, авось пригодится". Во время
похорон Елены Дударевой он внимательно осмотрел находящиеся рядом могилы
и постарался запомнить имена и даты: он хорошо знал по опыту, что это
бывает очень полезным и часто помогает заводить нужные, но с виду вполне
естественные знакомства.
Купив цветы у бабульки, торгующей перед входом на кладбище, Николай
уверенно повел Галю по дорожке вдоль могил. Топографическая память у не-
го была отменная, и что такое "забыть дорогу", а уж тем более "заблу-
диться", он не знал. Свежую могилу Дударевой, накрытую ворохом венков с
быстро увядшими на жаре цветами, он нашел быстро, но прошел мимо к тому
захоронению, которое было ему нужно. Он отчетливо помнил, что Дудареву
похоронили рядом с человеком, на памятнике которого было высечено: "Ко-
шелев Федор Иннокентьевич, 19.02.1929 - 10.06.1992". Умер он, стало быть
шесть лет назад в этот самый день, 10 июня. Николай положил цветы, пос-
тоял минутку молча.
- Смотри-ка, кого-то недавно похоронили, - он сделал вид, что только
сейчас заметил могилу Дударевой. - А я думал, что в этой части больше не
хоронят, здесь места нет. Еще шесть лет назад, когда Федор Иннокентьевич
умер, помнится, это место с огромным трудом выбили, все связи подняли.
Уже тогда здесь не разрешали новые захоронения. АН нет, смотри-ка,
еще кому-то удалось. Наверное, какой-нибудь финансовый воротила из
"новых русских".
Он наклонился над могилой, будто читая надпись на табличке.
- Дударева Елена Петровна... Надо же, молодая совсем, тридцать шесть
лет всего.
Галя стояла рядом бледная, с дрожащими губами.
- Ты что, расстроилась? - спросил Селуянов, - Тебя пугает, когда мо-
лодые женщины умирают?
- Не в этом дело, - резко сказала девушка. - Пошли отсюда. Терпеть не
могу кладбища.
- Ну пошли, - покладисто согласился Николай.
Он не торопясь повел Галю к выходу, но не той дорогой, которой привел
к могиле, а другой, более длинной, надеясь на то, что она не вспомнит
маршрут.
- Представляешь, каково мужу этой Дударевой, если он у нее был, -
продолжал он как ни в чем не бывало. - Он, наверное, примерно ее возрас-
та, молодой мужик, остался один с ребенком или даже с несколькими
детьми. И как ему дальше жить?
- Да перестань ты о ней говорить! - раздраженно бросила Галя, пытаясь
ускорить шаг.
Но идти быстрее ей не удавалось, потому что дороги она не знала и вы-
нуждена была у каждого поворота ждать Николая, который вовсе не торопил-
ся.
- Неужели ты так равнодушна к чужому горю? - укоризненно покачал го-
ловой лицемер Селуянов. - Вот ты только представь себе, молодой мужчина
и молодая женщина жили вместе, любили друг друга, растили детей, строили
планы на будущее, может быть, собирались в этом году ехать в отпуск. Они
думали о том, какое образование дать детям, как отремонтировать кварти-
ру, что подарить на день рождения друзьям. И вдруг - раз! - и все пере-
ломилось. Жены больше нет, остается молодой вдовец с детьми на руках. Я
уж не говорю о том, как сильно он переживает, но ведь есть и другие-мо-
менты. Например, он работал на двух или трех работах, чтобы обеспечивать
семью, а что ему сейчас делать, когда дети требуют ухода и присмотра?
Уходить со всех работ сразу и умирать с голоду? Или нанимать прислугу?
Но ей платить надо. Самый тривиальный выход - найти новую жену, которая
будет присматривать за детьми и хозяйством бесплатно, а много ли желаю-
щих найдешь? Поэтому жениться он вынужден будет не по любви, и очень
скоро этот брак превратится в пытку. Дети будут ревновать и закатывать
истерики, для них это станет моральной травмой, сам вдовец будет му-
читься рядом с нелюбимой, но необходимой ему женщиной, и в результате
лет через пятнадцать-двадцать это обернется для него еще одной трагеди-
ей. Холодный вымученный брак высосет из него всю кровь, жена тоже будет
чувствовать себя нелюбимой и превратится в истеричку или в сварливую ба-
бищу, а дети постараются как, можно быстрее смотаться от них, потому что
им невыносимо жить в такой атмосфере. Они никогда не будут испытывать к
отцу благодарность за то, что он загубил свою жизнь ради них. И останет-
ся этот вдовец у разбитого, корыта, всеми брошенный и никем не любимый.
А ведь еще неделю назад все было так радостно, и ему казалось, что впе-
реди длинная и счастливая жизнь с любимой женой и прелестными детками...
Селуянов рассуждал пространно и неспешно, зорко следя за реакцией
своей спутницы. Галя, поняв, что не заставит его идти быстрее, шагала
рядом с видом великомученицы и демонстративно смотрела в сторону, никак
не поддерживая разговор. Но в конце концов не выдержала.
- Да заткнись ты! - грубо выкрикнула она. - Не хочу ничего слышать
про этого вдовца!
Селуянову не составило большого труда разыграть обиду и ловко повести
дальнейший разговор таким образом, что, когда они подошли к его машине,
Галя сухо сказала:
- Знаешь, я не хочу в ресторан. Отвези меня домой, я устала.
Николай с удовольствием выполнил просьбу, с трудом сохраняя обиженную
мину. Не очень-то ему и хотелось в этот ресторан. А уж если совсем чест-
но, то и вовсе не хотелось. Дома его ждала Валюшка, отменная кулинарка,
и приготовленный ею ужин даст фору любому ресторанному меню. Валюшка,
его свет в окошке, его девочка любимая, которая встретилась Николаю,
когда он был на полпути к тому, чтобы окончательно спиться. Валюшка, от-
чаянная автогонщица и прирожденная милицейская подруга, готовая ждать
Николая с работы до самого утра, периодически подогревая ужин, чтобы был
горячим в любой момент, преданная и любящая. Валюшка, тоненькая как
тростинка, с талией, которую можно обхватить кистями рук, и снегами, ко-
торые растут прямо от шеи. Конечно, Валюшка не сравнится ни с какой Га-
лочкой и вообще ни с кем.
Селуянов уже понял, что встречаться с Галей ему - больше не требует-
ся, но хотелось добавить к общей картинке завершающий штрих, чтобы уж
наверняка. И он слегка изменил маршрут.
- Через Садовое кольцо не поедем, там сейчас пробки - жуть, попробуем
|
