Анджела Уэллс - Истерзанное сердце - Скачать бесплатно
ность сильнее неприязни ко мне.
Если бы Сапфира не считала Тэйна неуязвимым, она могла бы подумать,
что причинила ему боль. Однако красноречивый блеск в его глазах говорил
о том, что он скорее испытывает желание причинить боль ей, чем сам пере-
живает нечто подобное, и это подтверждалось издевательской пародией на
нежность в обращенных к ней словах. Она была не права, предположив, что
он ее шантажирует. Тэйн никогда бы не пошел на такую низость, и она ни-
когда бы не посмела обвинить его в этом, если бы не хотела хоть как-то
защитить себя. Теперь уже поздно извиняться или пытаться что-то объяс-
нить. Так же, как и раньше, она всеми силами стремилась сохранить свое
я.
- Красивые кольца, - спокойно сказала она, не желая показывать, что
он причинил ей боль. - Когда-нибудь твоя дочь с радостью будет носить
их. Я надела их сегодня, полагая, что так будет лучше. Похоже, благодаря
тебе у Робинсонов сложилось впечатление, что мы счастливы в браке, я не
ошибаюсь?
- У них сложилось вполне определенное впечатление, что я люблю тебя,
- так же спокойно ответил Тэйн. - От тебя зависит, какие чувства ко мне
ты продемонстрируешь в их присутствии. - Его зубы сверкнули в тигриной
улыбке, эдакий пушистый котенок, скрывающий за мягкой повадкой инстинкты
хищника. - Ты знаешь, Сапфи, мне сдается, что ты так и не поблагодарила
меня за кольцо, а?
Его слова прозвучали как вопрос, хотя он хорошо знал, что прав. Так
же, как знала и она, к своему вечному стыду. Слишком легко все свалить
на болезнь и перенесенную травму. Болезнь болезнью, но главное в том,
что она была эгоистичной, испорченной девчонкой, требующей от мужа, что-
бы он поступал так, как хотелось ей, и не способной видеть в поступках
Тэйна его настоящего чувства к ней. Она сунула подаренное им кольцо в
шкатулку без единого слова благодарности, и это, как бы у нее ни склады-
вались обстоятельства, было непростительно.
Сожаление и стыд окрасили матовую белизну ее щек в розовый цвет.
- Тебе ужасно не повезло с женой, - прошептала Сапфира, не в силах
выдержать его укоризненный взгляд. - Хотя для тебя это далеко не ново.
- Гм-м... - едва сдерживая смех, промычал Тэйн. - Признание вины сни-
мает большую часть грехов. Теперь я действительно припоминаю, как ты
благодарила меня с опозданием за подаренное обручальное кольцо. Я думаю,
что стоит и мне выказать тебе благодарность. Это послужит не только ка-
рой, но и задаст тон сегодняшнему вечеру.
Если бы Сапфира поняла, что он имеет в виду, чуть раньше, она успела
бы сорвать его замыслы, но, к сожалению, она замешкалась, пытаясь при-
помнить, как она отблагодарила его за это кольцо с рубиновыми камнями.
Когда Сапфира наконец вспомнила, было уже слишком поздно.
Тэйн просто притянул ее к себе и, крепко взяв одной рукой за подборо-
док, чтобы она не смогла увернуться, властным поцелуем впился ей в губы.
Они находились в общественном месте, и Тэйн не был эксгибиционистом,
предпочитая предаваться эмоциональным излияниям в местах без посторонних
глаз, и все же, даже не выходя за пределы приличий и вкуса, сумел пот-
рясти Сапфиру до глубины души.
От его жадного, полного любовной страсти поцелуя Сапфира откинулась
назад, еле устояв на своих высоких каблуках, и, чтобы не упасть, вынуж-
дена была схватиться за плечи Тэйна, впившись пальцами в его защищенное
лишь легкой тканью костюма тело. Она ощутила тесную близость его плоти,
его бедер, прижавшихся к мягкому шелку платья. Руки Тэйна ласкали ее со
сладострастной медлительностью, сводя Сапфиру с ума, легкими, жгучими
прикосновениями поглаживающих позвоночник больших пальцев.
Это был карающий поцелуй. И не потому, что ей было физически больно,
вовсе нет. Он взял у нее то, что она готова была отдать, потребовал
большего и взял это большее, а у нее не хватило воли воспротивиться ему.
Карающим он был потому, что Тэйн доказал ей свое превосходство, свою
волю к жизни и свою намного превосходящую ее собственную способность к
выживанию. Он целовал ее не потому, что она была дорога ему, а потому,
что ему было на нее наплевать.
Сапфира буквально задыхалась, когда Тэйн наконец отпустил ее, потря-
сенную собственными ощущениями и чувством реальной потери, овладевшим
ею, когда его тело отодвинулось от ее воспламененной плоти. Полная реши-
мости сыграть как можно лучше свою роль в этой игре, она предостерегающе
подняла руку, не давая Тэйну увести ее в бар.
- Погоди! - (Он остановился, удивленный решительностью ее тона.) -
Эта помада тебе не к лицу!
На его горячих губах не было никаких признаков помады, но это не име-
ло никакого значения. Достав из сумки салфетку, Сапфира с милой улыбкой
стала вытирать ему губы, изображая Преданную жену и с удовольствием наб-
людая за его неожиданной беспомощностью.
Она столь старательно вытирала его такие знакомые, такие любимые гу-
бы, что не заметила, как к ним приблизились вышедшие из бара мужчина и
женщина и стали с терпеливым и чуть насмешливым любопытством наблюдать
за ее действиями, пока Тэйн не взял ее за руку и, мягко развернув в сто-
рону, заставил встать сбоку. Затем, обняв ее за талию, он произнес на
своем, до сих пор приятном ее сердцу, английском, с легким греческим ак-
центом:
- Филип и Кэтрин! Разрешите представить вам мою жену Сапфиру.
Глава десятая
Таким было явно нежелательное для Сапфиры начало этого вечера. Сапфи-
ра, которую неожиданный поцелуй Тэйна привел в сильное смущение, с ог-
ромным трудом взяла себя в руки. В конце концов ей удалось изобразить
вежливое внимание, так что гостям было и невдомек о смятении, царящем в
ее душе. Боже праведный, в отчаянии думала она, пусть только этот вечер
закончится спокойно, а уж в дальнейшем она ничего подобного не допустит.
- Мы, конечно, могли поужинать у нас в номере, - заговорщицким голо-
сом обратилась к ней Кэтрин. - Но там нам бы постоянно мешали, не говоря
уже о десерте под аккомпанемент различных технических терминов.
Филип Робинсон, сидящий напротив, улыбнулся, гладя на жену, его серые
глаза излучали неподдельное удовольствие. Он развел руками, как бы приз-
навая правоту ее слов, но все-таки сказал с улыбкой:
- Согласись, дорогая, это не совсем так, ведь правда? Ты сама хотела
этого, признайся, ведь ты, любовь моя, как тот цветок, которому более по
душе блистать красотой на публике, чтобы все могли оценить, сколь он
прекрасен!
- А что, ведь наряд у меня действительно шикарный! - самодовольно от-
парировала Кэтрин, проводя рукой по черному шифоновому платью, отделан-
ному золотистой каймой, плотно облегающему ее стройную фигурку. Одарив
мужа вызывающей улыбкой, она продолжила: - И, кстати, было бы преступле-
нием с нашей стороны лишить уставшего от дел греческого бизнесмена воз-
можности выпить чего-нибудь освежающего и немного расслабиться в общест-
ве Сапфиры. Вот она-то поистине вызывает повышенный интерес у здешней
публики. - С улыбкой на губах она обратилась к Тэйну: - Ваши соотечест-
венники - истинные ценители женской красоты. Завидую гречанкам!
- Да, это верно, подобная репутация давно закрепилась за нами, - от-
ветил Тэйн, кивком головы одобрив принесенные только что напитки, кото-
рые он заказал для всей компании. - В Греции считается совершенно нор-
мальным, если человек откровенно любуется чем-то, привлекающим его вни-
мание. Что же касается Сапфиры, я не возражаю против повышенного интере-
са мужчин к ее персоне, но только с безопасного расстояния.
- Сказано галантно, но и достаточно темпераментно! - с восторгом
воскликнула Кэтрин. Глаза ее озорно сверкнули, отчего она сразу помоло-
дела - теперь никак нельзя было подумать, что ей за сорок, как поначалу
определила ее возраст Сапфира. - Сразу чувствуется, что вы с континента.
Интересно, почему англичане не могут понять, что красивая жена только
выгодно оттеняет их собственные достоинства!
- Видимо, потому, что, если мы это поймем и станем придерживаться по-
добных взглядов, наши женщины первые набросятся на нас, потрясая кухон-
ными ножами, - сухо заметил Филип Робинсон. - Англичанки уже не считают
себя принадлежностью своих мужей. А вы как считаете. Сапфира?
- Я? - Сапфира, потягивая сухое белое вино, с интересом следила за их
разговором, постепенно расслабляясь. Ей была приятна легкая непринужден-
ность, свойственная Робинсонам. В Филипс с его атлетическим сложением
она угадывала мягкий, добрый характер, несмотря на его влиятельный вид,
что вкупе с дружелюбностью Кэтрин вполне обеспечивало успех сегодняшнему
вечеру.
- Ну да, именно вы, - настойчиво подтвердил Филип. - Считаете ли вы
себя принадлежностью Таноса, маленькой, но очень важной деталью, по ко-
торой люди будут судить о нем так или иначе?
Она бросила быстрый взгляд на Тэйна, в раздумье взирающего на нее че-
рез стол. Филип задал просто забавный вопрос, только и всего. Отвечая на
него, ей не хотелось обидеть Тэйна каким-нибудь едким замечанием, что
она с удовольствием сделала бы прежде. Нет, конечно, ее ответ должен
быть непринужденным и веселым, чтобы не разрушить приятную атмосферу,
воцарившуюся сегодня за столом.
- Итак, Сапфи, каково же твое мнение? - Тэйн напряженно ждал, что она
скажет, намеренно поддразнивая ее и зная наперед, каким презрением она
способна его окатил".
- Это сложный вопрос, - протянула она, стараясь выиграть время. -
Должна признаться, что никогда раньше не задумывалась о статускво. Но
скажу так: когда ты являешься центральной фигурой в каком-нибудь деле, я
ухожу в тень, когда же наступает моя очередь... - На ее щеках появились
две ямочки, в синих глазах, устремленных на Тэйна, от которого ее отде-
ляла стеклянная поверхность стола, мелькнула насмешка. - Я вышла за тебя
замуж не только потому, что голова у тебя светлая. Просто присутствие
красивого мужчины рядом оказывает иногда более благоприятное воздействие
на женщину, чем косметическая подтяжка лица!
- Отлично сказано! - зааплодировала Кэтрин. - Мне кажется, нас обеих
можно поздравить, не так ли? Мы обе выбрали то, что нам больше всего по
душе.
В знак одобрения она шлепнула Сапфиру по раскрытой ладони. Филип
рассмеялся низким голосом.
- Вот какие откровения мы с вами услышали, мой друг. Приятно по край-
ней мере узнать, что наши жены все-таки оценивают нас по достоинству.
- Совершенно с вами согласен, - ровным голосом произнес Тэйн, но от-
ветной улыбки не последовало. Он поднес к губам бокал и молча выпил до
дна.
Легкий разговор в баре задал тон последовавшему затем ужину. Филип
Робинсон, безусловно влиятельная персона в деловых кругах, во нерабочее
время оказался простым, приятным в общении человеком. За столом велась
непринужденная, дружеская беседа. Кэтрин проявляла повышенный интерес к
Виктории и Стефаносу, заставляя Сапфиру снова и снова рассказывать о них
что-нибудь забавное.
- Нашей дочери уже двадцать, - довериге яы10 сообщила в конце ужина
Кэтрин, угощаясь пирожными. - Она решила не выходить замуж и не заводить
семью, пока твердо не встанет на ноги и не сделает карьеру. Поэтому мне
придется еще долго ждать, прежде чем я стану бабушкой и смогу насла-
диться общением с малышами без дурацкой суеты, неизбежной в молодости,
когда все заботы падают на тебя одну. Если честно, не могу себе предста-
вить, как вам удается справляться с вашими близняшками!
- Мне просто повезло, - проговорила Сапфира, вдруг поразившись при
мысли, что это соответствовало правде, ей действительно повезло. - У нас
экономка, а детей Тэйн устроил в ясли. Он... он делал все возможное,
чтобы облегчить мне жизнь. - Голос ее слегка дрогнул.
- Все же были некоторые трудности, а? - Кэтрин посмотрела на нее с
пониманием и состраданием. - Ну ничего, лучшее в жизни еще впереди - и
радость того дня, когда они впервые пойдут в школу, и потом, когда они
повзрослеют и вы будете общаться с ними как с равными, иногда давать им
советы, помогать им и наставлять их на жизненном пути...
Ничего подобного ее не ждет впереди, по крайней мере главной фигурой
в их жизни она не сможет стать. Судорожно глотнув воздух, Сапфира отод-
винула свой стул.
- Да, конечно, - выдавила она, затем метнула взгляд на Тэйна. - Изви-
ните, я сейчас вернусь.
В дамской комнате она рухнула на стул и попыталась взять себя в руки.
Согласившись играть свою роль, она была обязана довести ее с честью до
конца. Через несколько минут, подправив косметику и выпив стакан ледяной
воды, Сапфира изобразила на дрожащих губах вежливую улыбку и направилась
в зал.
В дверях ее поджидал Тэйн. Он взял ее за руку и слегка притянул к се-
бе. Она вопросительно посмотрела в его напряженное лицо.
- Что-нибудь случилось? Что-то не так?
- Это я тебя хотел спросить, Сапфи. У тебя был расстроенный вид, ког-
да ты выходила из-за стола. Тебе, наверное, вся эта игра дается не так
легко?
- Да нет, не в этом дело. Я не хотела быть невежливой. Робинсоны оби-
делись?
- Нет, - успокоил ее Тэйн, - все в порядке. Просто я психанул. Поду-
мал, что ты решила уехать домой.
- Тогда ты бы попал в затруднительное положение, объясняя мое
бегство. - Сапфира едва улыбнулась ему. - Я, видимо, перерепетировала
свою роль. - Она бессознательно потянула жакет своего платья-костюма ни-
же на бедра.
- И к новому костюму еще не вполне привыкла, да? - Ее нервный жест не
ускользнул от его цепкого взгляда, в котором появился какой-то странный
блеск, значение которого ей не удалось разгадать.
- Он мне не вдет? - В ее вопросе прозвучала беспомощность, и она
умолкла. Больше всего на свете ей не хотелось бы выглядеть слабой в гла-
зах ее уверенного в себе мужа.
- О, Сапфи, он очень тебе к лицу. - Зрачки его расширились, превратив
глаза в два бездонных озера. - Интересно, почему ты выбрала такой цвет?
- Это вышло совершенно случайно. - Его вопрос заинтересовал Сапфиру.
- Мне казалось, этот цвет придаст мне уверенности - нельзя же остаться
незаметной в костюме алого цвета! - И она нервно рассмеялась.
- А не в том ли причина, что такого цвета было твое свадебное платье?
- Нет! - Вопрос, заданный со спокойной уверенностью, потряс Сапфиру,
и она с негодованием отринула его голословное предположение. Ведь у нее
и в самом деле ничего подобного не было в голове при выборе цвета этого
костюма. А может, он прав? Может, упоминание Ангелии о фотографии на
письменном столе у Тэйна каким-то образом подвело ее к бессознательной
мысли об алом цвете? - Почему ты так решил?
- Сам не знаю. А почему ты подстриглась?
- Ты против? - Он уже долгое время не интересовался, как она выгла-
дит. Сердце ее учащенно забилось - вдруг ее стрижка ему не понравилась.
Но ведь она решила не обращать внимания на его мнение. Но надо смотреть
правде в глаза: оно все еще много значило для нее.
- Я ведь не имею права быть против, не так ли? - спросил он спокойно.
- Но если тебе интересно мое мнение, то могу сказать... - Он умолк, на-
меренно продлевая ее мучения, окидывая оценивающим взглядом и ее новую
прическу, и лицо, которое она обрамляла. - Не думаю, что ты когда-либо
была более прекрасна - даже на нашей свадьбе.
- О! - Столь щедрый комплимент поразил Сапфиру, наполнив радостью все
ее существо, но туг она вовремя вспомнила, что говорить ей комплименты
было в интересах Тэйна. Она вздернула брови, изобразив на лице изумле-
ние. - Как это галантно с твоей стороны, Тэйн. Вернемся к Робинсонам?
- Конечно. - Он открыл дверь, пропустив ее вперед, и повел к их сто-
лику, обняв ее рукой за талию, демонстрируя свое право на столь интимный
жест.
Инстинктивно ее спина напряглась под его рукой. Тэйн улыбнулся.
- Робинсоны приглашают нас к себе в номер на кофе и ликер. Ты ведь не
возражаешь, я правильно понял? Филип хочет кое-что обсудить со мной до
возвращения в Англию.
Сапфира услышала возбужденные нотки в голосе Тэйна и поняла, что за
беспечностью его тона кроется заинтересованность в предстоящем разгово-
ре.
- Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь, - тихо произнесла она.
Тэйн приветствовал ее решение негромким смешком.
- Сапфи, что за опрометчивое заявление! Ладно, поищу позвоню Эфими,
надо предупредить ее, что мы вернемся поздно.
- Она же не знает, что мы с тобой здесь вместе, Тэйн.
- Тем более приятно ей будет услышать радостную весть. - Его зеленые
глаза вновь сверкнули. Они уже подошли к их столику, и на сей раз Тэйн
по-хозяйски обнял ее за плечи.
Сапфира украдкой взглянула на него. Он был все таким же, каким она
впервые увидела его, - спокойным, слегка отчужденным, надменным, уверен-
ным в себе и очень-очень красивым.
- Мы с Сапфи будем счастливы принять ваше приглашение и продолжить
наш вечер.
Люкс Робинсонов оказался роскошным, как и подобало первоклассному
отелю. Мужчины с головой ушли в обсуждение своих проблем, а Сапфира с
удовольствием продолжила разговор с Кэтрин, оказавшейся прекрасной собе-
седницей. Вечер плавно перешел в ночь, а у них находились все новые об-
щие темы - от увлечения музыкой и драмой до рецептов приготовления раз-
нообразных блюд.
Только когда Тэйн позвал ее, до Сапфиры дошло, что мужской разговор
закончен и Тэйн успел позвонить кому-то по телефону.
- Да, милый? - откликнулась она инстинктивно, сразу не сообразив, что
назвала его "милым" - как в былые времена. Тэйн лениво поднял бровь, и
она поняла, что допустила промах. Ну и что? Что теперь - извиняться?
Ерунда, как-нибудь выкрутится позже. С беспечным видом она встретила его
ироничный взгляд.
- Боюсь, уже очень поздно, дорогая, - ответил он ей в тон. - Если мы
сейчас поедем домой, мы всех перебудим. Поэтому на эту ночь я заказал
здесь для нас номер.
Он стоял перед ней без пиджака, галстук был расслаблен, а верхняя пу-
говица на рубашке расстегнута, волосы свободно спадали на лоб. На щеках
уже стала проявляться щетина, придавая ему пиратский вид.
- Да, но... - Сапфира не знала, как отреагировать на его слова.
- Не волнуйся, все будет в порядке, я поговорил с регистратором, и
она обещала снабдить нас зубными щетками и электробритвой, а другие не-
обходимые туалетные принадлежности есть в каждом номере. Одну ночь
как-нибудь продержимся.
- Думаю, ты прав, - согласилась с ним Сапфира. Что ж, он все хорошо
продумал. Она отметила, что лицо его осунулось, в зеленых глазах появи-
лась усталость, и это ее тронуло.
Еще полчаса прошло, пока они прощались с гостеприимными хозяевами и
Тэйн забирал из регистратуры ключ от номера и сумку Сапфиры. Стоя подле
него, пока он отпирал дверь, она подавила зевок, прикрыв ладонью рот.
Вдруг Тэйн пробормотал какое-то ругательство на своем родном языке.
- В чем дело?
Она протиснулась в открытую дверь и окинула глазами номер, готовя се-
бя к худшему, но ничего такого не увидела. Просторная комната, обстав-
ленная современной, красивой мебелью. Уютное кресло, письменный стол. На
низком столике стояла даже ваза с фруктами, а на тумбочке - цветы. И тут
она увидела то, что вызвало недовольство Тэйна.
- О! - уставилась она на огромную двуспальную кровать.
- Поверь, Сапфи, - зло проговорил Тэйн, - я не подстраивал это специ-
ально. Я просил двухкомнатный номер, честно. Но в Греции, как тебе из-
вестно, в большинстве гостиниц в каждом номере стоят, как правило, две
отдельные кровати. Я думал, здесь то же самое, и это нас вполне бы уст-
роило.
- Наверное, эта комната обычно предназначается для новобрачных, -
предположила Сапфира, забавляясь его бурной реакцией. Сама она не прида-
ла этому такого значения. Может, потому что очень устала, а может, весь
этот вечер воссоздал атмосферу прошлого, о потере которого она так сожа-
лела.
Грациозной походкой она пересекла комнату и открыла дверь ванной.
- Здесь просто роскошно, - бросила она через плечо. - Две раковины.
Море позолоты. Но ванна слишком мала для тебя, так что, боюсь, ты не
сможешь переночевать в ней.
- Я буду спать здесь. - Тэйн решительно плюхнулся в кресло. - Можешь
первая принять ванну. - Он закрыл глаза. - Только побыстрее.
Она повиновалась без возражений. В ванной она разделась и наскоро
приняла душ, стараясь не думать о том прекрасном времени, когда они при-
нимали душ вместе.
Она свою кожу холила, лелеяла, Тэйн же, как правило, яростно скреб
свое золотистое тело, словно стараясь смыть с себя груз лет. Таким обра-
зом, ее полотенце оставалось почти сухим, его же можно было выжимать.
Как же ей не хватало теперь этих его мокрых насквозь полотенец...
Она внимательно оглядела себя в зеркале. Боже, неужели это она? До-
вольная тем, что она увидела, она провела пальцами по своей красивой,
полной груди.
В зеркале отражалась красивая длинноногая девушка с матово блестящей
кожей. Коротенькая грация едва прикрывала ее бедра тонкой полоской кру-
жев. Да, отметила она с удовольствием, теперь она выглядела так же, как
когда-то, до свадьбы.
Сапфира быстро завернулась в чистое полотенце и вышла из ванной.
Тэйн по-прежнему сидел в кресле, спинка которого доходила ему лишь до
лопаток, голову же положить было и вовсе некуда. Только мазохисту могла
прийти мысль провести таким образом ночь. И только садист мог позволить
ему сделать это.
- Тэйн, ванна свободна, - мягко произнесла Сапфира, уверенная, что
заснуть в такой позе он не мог. - Слушай, я не понимаю, почему бы нам
обоим не провести эту ночь в удобной постели. Она достаточно широкая. Я
уверена, что ты не подстроил это все специально, так что в сложившейся
ситуации это будет самым разумным.
- Это очень милосердно с твоей стороны, Сапфи. - Он посмотрел на нее
из-под прикрытых ресниц. - Я учту твое предложение.
- Отлично. - Она скользнула под простыню, сняла с себя полотенце и
бросила его на пол. - Тогда спокойной ночи!
Тэйн поднялся на ноги и пошел в ванную. Через несколько минут он
опустится на кровать радом с ней. Почему она с таким возбуждением ждет
этою? Просто она весь вечер думала именно об этом. Ей было так хорошо -
отличная еда, великолепное вино и чудесная компания. Она ни в чем себе
не отказывала и чуть ли сама не уверилась, что они по-прежнему идеальные
любящие супруги, имеющие в довершение картины двух очаровательных кро-
шек. Так пусть эта иллюзия продлится еще несколько часов. А утром она
постарается спокойно вернуться к суровой реальности.
Она лежала без сна, каждая клеточка ее тела напряженно ждала Тэйна.
Вскоре она заснет, убаюканная собственными мыслями о том, что могло бы
сейчас произойти.
Она услышала, как отворилась дверь ванной, потом Тэйн щелкнул выклю-
чателем, и она всем существом и всеми нервами почувствовала его прибли-
жение. И - ничего, только тишина и пустота рядом с ней.
- Тэйн? - Она потянулась к настольной лампочке. Тэйн, по-прежнему в
брюках и рубашке, скрючился в кресле, подперев голову ладонями. - Тэйн!
- резко окликнула она его.
Ответа не последовало. Она раздраженно вздохнула, выбралась из крова-
ти и подошла к нему.
- Тэйн! - Сапфира потрясла его за плечо. Ресницы его дрогнули, скулы
напряглись. - Что ты делаешь? Мы же договорились, что ты ляжешь в кро-
вать!
- Ни о чем мы не договорились! - рявкнул он в ответ. - Я сказал, что
учту твое предложение. И я его учел, но не принял. Ради Бога, иди спать,
Сапфи, и оставь меня в покое!
- Но это же глупо! - Сапфира стояла, расставив ноги, уперев в бока
руки, не думая о том, как она выгладит в его глазах. Она была разгнева-
на, потому что ей было невыносимо видеть Тэйна в такой неудобной позе.
Она была расстроена, потому что ее планы хоть эту ночь провести рядом с
ним рухнули. Она была озадачена, потому что не понимала причину его соп-
ротивления. - Ты что думаешь, я стану приставать к тебе?
- Нет. - Он распрямился в кресле и вдруг, к удивлению Сапфиры, встал
во весь свой рост. - Нет, Сапфи, - повторил он уже мягче. - Дело в том,
что я не уверен, смогу ли я сам оставаться спокойным и не стану ли сам
приставать к тебе.
Сказанное было настолько неожиданным, что у нее перехватило дыхание,
и она в изумлении уставилась на него.
- Думаешь, я вру?
Сапфира не двигалась с места - даже когда он протянул к ней руки, да-
же когда он прижал ее к себе, даже когда он стал гладить ее, - она не
сопротивлялась, только подняла голову и, задрожав от удовольствия, при-
открыла губы в ожидании поцелуя.
Тэйна тоже охватила дрожь. И не какаянибудь поверхностная, нет, она
исходила из самых глубин его существа. Она обвила руками его шею и при-
тянула к себе его голову. Она так ждала его поцелуя, такого желанного
для нее, предопределенного всеми событиями предыдущего вечера, что, ког-
да Тэйн выпустил ее из объятий, ее охватило опустошающее ощущение поте-
ри.
- Теперь ты понимаешь, почему я отказываюсь лечь вместе с тобой? -
спросил он хриплым голосом, в котором слышалась насмешка. - Оставь меня
в покое, иначе я за последствия не ручаюсь. Понимаешь?
- Понимаю. - Свои мысли Тэйн изложил достаточно четко, но она все
равно не отодвинулась от него, лишь провела языком по пересохшим губам,
что не ускользнуло от Тэйна, внимательно следившего за ней глазами, по-
темневшими от возбуждения. - Я... я не смогу заснуть, если ты будешь
спать в этом кресле.
- Десять секунд, Сапфи, - с усилием проговорил он. - Даю тебе десять
секунд, чтобы вернуться в постель и выключить свет, иначе...
Сапфира про себя досчитала до десяти, не двигаясь с места. Она слыша-
ла его затрудненное дыхание, понимая, что ведет себя вызывающе. Ну и
что? Почему бы не довести до логического завершения этот чудесный вечер?
Одна, самая последняя, ночь, пусть даже она не станет ночью их взаимной
любви, но она проведет ее подле самого близкого человека. Воспоминаниями
о ней она будет жить в ожидающем ее одиночестве.
Тэйн легко поднял ее на руки, отнес в кровать и выключил свет. Она
потянулась к нему, дотрагиваясь руками до его шеи, ощущая напрягшиеся
мышцы. Он застонал, и она стала смелее, продвигаясь ладонью к его животу
поверх ремня на брюках. Еще чуть-чуть, ну совсем чуть-чуть...
Он скрипнул зубами и немного отодвинулся, но она поняла - он не от-
вергает ее. Когда он снова приник к ней, одежды на нем уже не было. Она
возобновила свои ласки, вспоминая со сладким замиранием сердца его зна-
комое до последней клеточки такое любимое тело.
Сапфира вновь почувствовала себя молодой и беззаботной, она упивалась
радостью физической близости, растворяясь в чувственном удовольствии от
ласк Тэйна. Он, спустив с ее плеч тоненькие бретельки, нежно целовал ее
грудь, проводя языком по напрягшимся соскам.
Тэйн стянул с нее алую грацию, и Сапфира застыла от ужаса - в памяти
ясно всплыло выражение отвращения на его лице в последний раз, когда они
были вместе. Но уже через мгновение она испустила вздох облегчения: те-
мень ночи скроет ее обезображенную родами фигуру и, уж конечно, он не
сможет почувствовать пальцами маленький шрам.
Он говорил с ней руками и губами, она отвечала невнятным бормотанием
и вздохами наслаждения, горя от желания, так долго дремавшего в ней. Че-
рез несколько минут их разгоряченные тела были охвачены огнем страсти.
Словно в агонии, Тэйн выдохнул ее имя: Сапфи! - и она отдалась ему со
сладостной щедростью, ничего не требуя взамен. Он застонал, достигнув
пика экстаза, и Сапфира возликовала от доставленного ему счастья.
Он лежал возле нее обессиленный, не способный шевельнуть пальцем,
словно Самсон, лишившийся сил, когда вероломная Далила остригла его во-
лосы. Сапфире интуитивно захотелось защитить его, и она обняла его за
спину, будто укрывая от грозящей ему невидимой стрелы.
Теперь ее мечта исполнилась. У нее оставалось еще немного времени,
утром уже все кончится. Тэйн заворочался и перевернулся на спину. Сапфи-
ра положила голову ему на грудь, прислушиваясь к ровному биению его
сердца. Она ощущала прилив энергии, словно Тэйн поделился с ней своей
жизненной силой, наполнив ее внутренним огнем.
Когда утром она проснулась, Тэйна рядом не было. Сапфира припомнила
ночные события и решила, что жалеть ей не о чем. Ей не надо кривить ду-
шой перед самой собой - она знала наверняка, что любит Тэйна по-прежне-
му. Сейчас было уже поздно сожалеть о том, что она сама разрушила свое
счастье, но по крайней мере ей не надо было больше лгать себе.
- А, уже проснулась. - Тэйн, полностью одетый, вышел из ванной. Лицо
его было сурово. - Я провожу тебя вниз позавтракать. Не задерживайся,
ладно? Чем раньше мы вернемся на Андромеду, тем лучше.
Сапфира кивнула, с трудом проглотив комок в горле, а Тэйн, не произ-
неся больше ни слова, вышел из комнаты.
Чего же другого она ожидала? Борясь с отчаянием, она спустила с кро-
вати длинные ноги. По крайней мере он поступил благоразумно, оставив ее
одну, чтобы она без смущения могла одеться. Она и не рассчитывала, что
утром он встретит ее с прежней пылкостью. Тэйн был воплощением мужест-
венного самца, он легко возбудился при виде полуголой женщины, и она са-
ма поощрила его на дальнейшие действия.
Во всем виновата только она. Она снова поступила безрассудно, как в
прошлом. Тэйн сполна расплатился за ту ее первую ошибку. Ей тогда стоило
только взглянуть в его суровое лицо, чтобы понять, в какой он был ярости
оттого, что пошел ей на уступку.
Сапфира быстро приняла душ и переоделась, а алую грацию скомкала и
засунула в сумку, отправив туда же и алый вечерний костюм. Своим поведе-
нием она добилась только того, что теперь он еще больше станет ее прези-
рать, но она не сожалела о прошедшей ночи.
Завтрак прошел в молчании, так же как и последующая поездка в машине
домой. Тэйн открыл дверь их виллы и пропустил ее вперед. Эфими уже спе-
шила им навстречу, приветливо улыбаясь.
- Как малыши? - спросила Сапфира, заранее читая ответ на довольном
лице пожилой женщины.
- Как всегда.
- Я пойду взгляну на них.
- Подожди минуту. - Тэйн удержал ее за руку. - Сперва я хочу погово-
рить с тобой наедине. Пожалуйста, пройдем в кабинет.
Что еще? Разбор ее вчерашнего поведения? Взаимные обвинения? Она хо-
тела отказаться от разговора, но его просьба была больше похожа на при-
каз, и у нее не хватило духу ослушаться. Самое лучшее, что они могли
сделать, - это забыть об этой ночи. Стереть ее из памяти. Если бы он на-
чал анализировать события, он бы все опошлил, а ей этого вовсе не хоте-
лось.
- Стоит ли? Нам вроде не о чем говорить.
- Ошибаешься, Сапфи. - Голос его звучал с грустью. Он ввел ее в каби-
нет и плотно закрыл дверь, указав на кресло. Сам же стал мерить шагами
комнату. - Я хочу сказать что-то важное.
- Да? - Она почувствовала стеснение в груди, дышать стало трудно,
сердце учащенно забилось.
- Ты была права, когда говорила, что мы не можем жить так дальше. -
Он остановился напротив и посмотрел на нее сверху вниз как судья, гото-
вящийся произнести приговор. - Я передумал, Сапфи. Я приложу все усилия,
чтобы ты могла как можно скорее со мной развестись.
Глава одиннадцатая
Ошеломленная словами Тэйна, Сапфира буквально онемела, только расши-
ренные от изумления глаза да внезапная бледность выдавали ее состояние.
- Каким я был глупцом, полагая, будто раздельное проживание может по-
мочь нам, - произнес он суровый приговор. - Ты оказалась права с самого
начала: развод - вот единственный выход. С моей стороны было безумием
думать, что я смогу силой привязать тебя к себе навсегда.
- А дети? - почти шепотом вырвалось у нее. Она согласилась отдать ему
детей, считая само собой разумеющимся, что всегда сможет быть рядом. Не
собирается ли Тэйн использовать это против нее в суде?
- Разумеется, останутся с тобой, - с трудом сохраняя самообладание,
выддавил он сквозь зубы. - После вчерашнего вечера я вряд ли могу пре-
тендовать на право считать себя достойным отцом!
Тэйн испытывал неподдельную боль, казня себя презрением за свою пору-
ганную philotimo. Он считал, что подверг себя унижению и позору, и соз-
нание этого причиняло ему невыносимую боль.
Облегчение, испытанное было Сапфирой, теперь уступило место чувству
сострадания и одновременно гнева на него за то, что он осмелился предпо-
ложить, будто она манипулирует им в своих целях, а также чувству вины за
то, что произошло между ними утром.
- Ты считаешь, что я использую это против тебя в суде? - гордо спро-
сила она. - Ты действительно думаешь, что я способна на это, или, может
быть, ты считаешь, что я все это спланировала заранее, чтобы отобрать у
тебя детей? - Сапфира почувствовала, как дрожит ее голос.
- При том, что я сам заказал комнату? - горько усмехнулся Тэйн. -
Нет, Сапфи, ни в каком злонамеренном умысле я тебя не подозреваю. Ты ду-
маешь, я не знаю, что ты пострадала невинно?
Да, она действительно пострадала, но вовсе не так, как это представ-
ляется Тэйну. Невинно? О нет! Вряд ли. Она с недоумением отметила напря-
женность всей его позы.
- Я... я понимаю, почему ты изменил свое первоначальное решение о
разводе. - Какое будущее может ожидать человека, наделенного таким жиз-
нелюбием и силой, как Тэйн, и связанного с женщиной, любить которую он
не может? - Но ведь однажды ты мне сказал, что никогда не отдашь своего
сына.
- Да, - Тэйн с шумом втянул в себя воздух. - Но это было до того, как
ты Доказала, что настоящая любовь не боится жертв и не знает эгоизма,
что, как бы сильно и глубоко ты ни любил, если приходит время расс-
таться, нужно суметь это сделать просто и красиво, как бы невыносимо тя-
жело тебе ни было. Ты была права, говоря, что Стефанос и Виктория нужда-
ются друг в друге, но это еще не все. Как бы сильно я этого ни хотел, я
не могу заменить им материнской любви и ласки. И не только потому, что я
большую часть времени нахожусь вне дома, все гораздо серьезнее. Я пытал-
ся закрыть глаза на собственные недостатки, но после отдыха на острове,
когда ты стала жить на новой квартире, я уже не в состоянии был их скры-
вать. И травма Стефаноса была лишь верхушкой айсберга.
Он помолчал, и Сапфира силилась понять, что же означают эти слова
Тэйна.
- Ну и вот... - он улыбнулся ей грустной улыбкой. - Теперь, когда
благодаря тебе я стал лучше понимать нужды детей, у меня нет иного выбо-
ра, как забыть о собственных желаниях и потребностях и решить все в твою
пользу. Не буду отрицать, мне это нелегко, но, в конце концов, я это
заслужил. Я принес в твою жизнь одни несчастья, сначала соблазнив тебя,
затем увезя за тысячи миль от родного дома и друзей, поселив в стране с
незнакомыми обычаями и языком. Ты забеременела, не прожив со мной и го-
да... - Тэйну стало трудно дышать... - А потом, когда та заболела, я
умудрился ничего не заметить. Мне недостало терпения и способности по-
нять... Theos mou, Сапфи! Ты вправе была ожидать от меня всяческой под-
держки, но не получила ничего! Я заслуживаю того, чтобы ты не чувствова-
ла ко мне ничего, кроме отвращения.
- Это была не твоя вина, Тэйн! - Ее захлестнула волна сочувствия и
желание разделить с ним его вину. - Я была слишком эгоистична и неопыт-
на. Я даже не попыталась понять и разделить твою жизнь. - Боясь встре-
титься с ним взглядом. Сапфира смотрела на свои руки. - К тому же это я
соблазнила тебя. Я бросилась к тебе, не задумываясь о последствиях. Даже
когда ты сказал моему брату, что собираешься жениться на мне, я застави-
ла себя поверить, будто ты любишь меня, не обращая внимания на тот оче-
видный факт, что ты оказался жертвой мимолетного увлечения и чувствовал
себя обязанным по долгу чести "сделать из меня порядочную женщину", пос-
ле того как нас застали на месте преступления.
Услышав его смех, она с удивлением подняла на него глаза.
- Дорогая Сапфи, я ведь действительно любил тебя! Я не был настолько
неопытен и наивен, чтобы позволить себя соблазнить помимо моей воли. Бе-
ли бы у меня не возникло твердого намерения жениться на тебе, я бы ни-
когда не оказался в такой заведомо опасной ситуации. Твое столь лестное
для меня внимание очаровало меня и намного ускорило мои планы, вот и
все.
- Ты любил меня? - Она столько лет убеждала себя в том, что это не
так. Неужели это правда? Какой ему смысл лгать ей именно теперь?
- Разумеется, я любил тебя. - В его взгляде была задумчивая нежность.
- Разве ты забыла первый год нашей совместной жизни?
- Как я могу это забыть! - Она опустила глаза и остановила свой
взгляд на его груди, уставившись в ярко сверкнувшую на солнце, похожую
на жемчужину пуговицу на его рубашке. - Но я все погубила, разве не так?
Я была испорченной, с трудным характером девчонкой, слишком эгоистичной
и жестокой. И я на корню разрушила наше хрупкое счастье.
- Ты была больна, Сапфи! А я, глупец, ничего не хотел замечать. Theos
mou! Как подумаю, сколько тебе пришлось перенести тогда, когда ты носила
под сердцем наших детей, да и после!
Правда заключается в том, что я из ревности ничего не хотел видеть. Я
не готов был делить тебя даже с нашими детьми. Да, я любил всех вас, но
тебя я любил сильнее. Я почувствовал себя отвергнутым, когда ты стала
дни и ночи проводить с ними. Мне казалось, что ты просто помешалась на
них. У всех моих сестер уже были свои дети, но они никогда не уделяли им
так непомерно много времени... Сапфи, ты меня слушаешь? - Он опустился
на одно колено у ее стула и нежно прикоснулся пальцами к ее руке. -
Только когда, отчаявшись, я пригласил к нам Эбби, я стал кое-что пони-
мать. Я надеялся, что она сможет пробиться к тебе, поможет мне наладить
с тобой контакт. Именно Эбби заставила меня увидеть, что мои сестры жили
в окружении своей многочисленной родни, бабушек, теток, двоюродных сес-
тер и тому подобное - короче, тех, кто всегда мог принять на себя часть
забот о детях, в то время как с тобой радом не было никого из близких
тебе людей или родственников. До того времени я был слишком самоуверен,
считая, что смогу обеспечить любую необходимую тебе поддержку и помощь.
Но моя работа не давала мне возможности уделять тебе достаточно времени,
и я был слишком увлечен ею, чтобы понять это. - Тэйн беспомощно развел
руками. - Я был далеко не беден, но мне нужно было обеспечить источники
твердых доходов. - Его рот искривился в горькой усмешке. - Нужно было
кормить еще двух малышей, не говоря уже о расходах на оплату услуг Спи-
ридоулы.
- А в награду за все это ты получил истеричку жену, устраивающую тебе
дикие скандалы из-за сестры, с которой ты якобы крутил роман. - Ее
взгляд остановился на сильных длинных пальцах, покоившихся на ее руке.
Она так много потеряла по собственной вине. И все же, как ни странно,
этот разговор оказывал на нее какой-то терапевтический эффект, будто ее
открытую рану обработали антисептическим средством. Сначала жгучая боль,
потом следовал процесс заживления. - Если бы я не была тогда совершенно
невменяемой, я бы никогда не бросила тебе эти дикие обвинения... - Нес-
мотря на все усилия держать под контролем свои эмоции, Сапфира по-
чувствовала, как по щекам у нее покатились две слезинки.
- Не плачь, Сапфи, - нежным прикосновением Тэйн вытер ее слезы. - Ты
не отвечала за свои поступки, у тебя ведь был полностью нарушен обмен
веществ.
- Зато потом, когда я возвратилась из больницы, со мной было все в
порядке, - безжалостно констатировала она. - Я была переполнена жалостью
к самой себе. Вместо того чтобы думать о будущем, я не переставала зада-
ваться вопросом, почему это случилось именно со мной? Вместо того чтобы
радоваться, что болезнь позади, я была озабочена мыслями о том, какая я
несчастная. Я была отвратительным, вечно ноющим и эгоистичным существом,
которого ни один человек не смог бы терпеть радом с собой.
- Не было у меня никакой другой женщины, Сапфи, - грустно промолвил
он. - Что до Ангелии Андроникос, то самое большее, чем она могла быть,
это верным другом и умелым и очень полезным деловым партнером.
- Я знаю, - прошептала Сапфира. - Она приходила сюда вчера и сказала
мне то же самое, хотя еще раньше я стала понимать, что верила в это, по-
тому что сама хотела верить, потому что мне нужно было переложить вину
за собственные недостатки на кого-нибудь другого, потому что это было
наказанием за то, как я вела себя с тобой. Однако за последние несколько
недель после решения суда о раздельном проживании я внезапно будто очень
повзрослела. Вся эта невозможная путаница в моей голове вдруг исчезла, и
теперь я впервые вижу все с такой ясностью, какой мне недоставало эти
годы.
- Не стоит себя обвинять, agape mou, - Тэйн бережно стер с ее щеки
вновь покатившиеся слезинки, ласково проведя указательным пальцем по
нежной коже. - Я был во всем виноват изначально. Я не понимал, что с
твоей стороны это было всего лишь увлечение. Из-за своего непозволи-
тельного самомнения я уверил себя, что ты меня любишь, и я так сильно
хотел этого, что не желал видеть реальности. Женитьба на тебе оказалась
одним из самых эгоистичных поступков в моей жизни. Другим был тот, когда
я согласился на твою жертву и забрал у тебя нашу дочь.
Как ему объяснить, что он не прав, что он единственный мужчина, кото-
рого она когда-либо любила? Как объяснить ему это, если он заявил, что
желает развестись с ней? Когда же страсть, которую он к ней испытывал
вначале, была разрушена временем и ее безответственным поведением?
Сапфира незаметно убрала свою руку из-под его ладони и, вынув спря-
танный в рукаве платок, промокнула повлажневшие от слез глаза. Как смо-
жет она, любя Тэйна, принять от него жертву, которую он готов принести
ради нее, зная по личному опыту, какую боль это ему причинит?
- Итак... - произнес он с напряженной улыбкой, болезненно исказившей
его лицо, - ...есть только один способ хоть как-то исправить мою ошибку,
а именно дать тебе возможность уйти к человеку, которого ты можешь лю-
бить так же сильно, как он любит тебя.
- У меня никого нет, - жалобно сказала она, устремив на него умоляю-
щий взгляд, полный страстного желания уверить его в правоте своих слов.
- Майкл значит для меня не более, чем для тебя Ангелия. В тот раз, когда
он поцеловал меня, я сказала ему, что у нас с ним не может быть будущего
и что я могу быть для него только другом.
Он молчал секунд пять, а потом вдруг засмеялся каким-то горьким сме-
хом.
- Ты знаешь, я ведь ревновал к ним обоим, к Лорне и Майклу, потому
что они могли дать тебе то, чего не мог я, - утешение.
- Тэйн, пожалуйста! - Она отчетливо слышала в груди глухое биение
своего сердца и, не сознавая этого, в немой мольбе сжала перед собой ру-
ки. - Возможно, все было бы иначе, если бы мы с самого начала попытались
как-то понять друг друга.
- Гм-м! - прозвучал безрадостный смешок Тэйна. - Я бы отдал десять
лет жизни, чтобы иметь возможность вернуться в то время и начать все
сначала, зная то, что я знаю теперь.
- И вместо этого ты хочешь развестись со мной, - упавшим голосом ска-
зала Сапфира и вдруг в изумлении увидела, как Тэйн отрицательно покачал
головой.
- Нет, я этого не говорил, Сапфи. Я сказал лишь, что не буду пре-
пятствовать разводу, если ты этого пожелаешь. Это вовсе не одно и то же.
Разве тыне видишь? Я попытался удержать тебя при себе против твоей воли,
надеясь, что однажды случится чудо и я снова пробужу в тебе любовь ко
мне. Но этого не произошло. Наши отношения становились все хуже и хуже,
вплоть до того вечера, когда между нами вспыхнула ужасная ссора. Внезап-
но, несмотря на весь свой гнев, я так безумно захотел тебя, что решил
прибегнуть к действиям, раз уж слова были совершенно бессильны. Я поду-
мал, если мы снова станем любовниками, мое тело будет более красноречи-
вым катализатором для твоих чувств, чем любые слова! - Горечь этих слов
отразилась на лице Тэйна.
Не в силах больше сдерживать себя. Сапфира вскочила на ноги. Губы ее
побелели, а руки непроизвольно сжались в кулаки.
- Но ты так и не смог заставить себя сделать это! - Даже теперь,
вспоминая выражение ужаса на его лице при виде ее нагого тела, она испы-
тывала нестерпимую боль. - Тебе было отвратительно мое уродливое тело.
- Сапфи, о чем ты говоришь? - Он кинулся к ней и, схватив за плечи,
заставил Сапфиру посмотреть ему прямо в лицо. - Я действительно испыты-
вал отвращение, это так! Но не к тебе... а к себе самому! Я весь горел
желанием и страстью, к которой примешивались гнев и нарастающее и нена-
вистное мне чувство стыда. И вдруг я увидел тот еле заметный, тонкий
шрам. Он в самом деле был едва заметен, и все же ничто не могло бы с
большей очевидностью напомнить мне о том, что тебе пришлось выстрадать
по моей вине. Я был старше и опытнее тебя и, как последний эгоист, лишил
тебя юности и свободы. И сейчас усугублял свой грех, намереваясь снова
подчинить тебя своей воле. - Тэйн вздохнул. - Я много раз ненавидел себя
за последние несколько месяцев, но ни разу с такой силой, как тогда.
- О-о... - она смотрела на него какими-то безжизненными, лишенными
всякого выражения глазами, - я думала, это потому, что тебя оттолкнуло
мое уродство. Я была такой худой и изможденной.
Он покачал головой.
- Для меня ты всегда будешь прекрасна, Сапфи, - с простотой, от кото-
рой у нее защемило сердце, сказал Тэйн. - Уродом был я, а не ты, и
все-таки я не был готов отказаться от тебя. Вот почему, когда ты убежала
к Лорне, я предложил тебе оформить в суде раздельное проживание. Я рас-
суждал так: хотя ты и будешь в безопасности от каких-либо домоганий с
моей стороны, все же по закону я буду иметь право видеться с тобой и,
что самое важное, ты не сможешь выйти замуж за кого-нибудь другого. Я
был убежден, что моя неожиданная выходка испугала тебя, и единственное,
что мне оставалось, - это дать тебе возможность подольше пожить отдельно
от меня, а остальное будет зависеть от моей способности вовремя уловить
подходящий момент. Я не собирался форсировать события и намеревался уха-
живать за тобой так, как я это делал в самом начале нашего знакомства.
- А теперь уже слишком поздно? - голосом, в котором звучало глухое
отчаяние, сказала она в ответ на его осторожное прикосновение к ее щеке.
- Ты спрашиваешь меня об этом после того, что произошло между нами
прошлой ночью? Ах, Сапфи... - Он чуть коснулся кончиками пальцев ее шел-
ковистых волос. - Ты все еще не понимаешь? Я не в силах быть рядом с то-
бой, чтобы не причинить тебе боль. После всего того, что тебе пришлось
пережить в связи с рождением близнецов, я поклялся никогда больше не
позволять тебе забеременеть от меня, но, несмотря на это, я любил тебя
вчера с таким самозабвением, что мне было на все наплевать. Если бы я
обладал, хотя бы наполовину, той силой воли, которой всегда гордился, я
бы провел всю ночь внизу в баре, так как я не из тех, кто ищет случайных
знакомств. Это просто не в моем характере. Вместо этого... - внезапно
его голос дрогнул. - Я просто не подхожу тебе, Сапфи. Я должен расс-
таться с тобой, потому что слишком тебя люблю и не могу оставаться в
стороне, когда ты рядом. Что до наших детей, я думаю, будет лучше, если
они станут жить с тобой... потому что... я также люблю и их. - Он отвер-
нулся к своему столу, пряча от нее лицо.
Сапфира почувствовала, как внезапно ее тело становится чужим, и в ка-
кой-то момент ей показалось, что она теряет сознание из-за невыносимого
шума прихлынувшей к голове крови.
- Ты все еще любишь меня? - Ее окатила теплая волна, зародившаяся
где-то в глубине ее существа и наполнившая ее тело ощущением почти невы-
носимого блаженства и счастья. - Но тогда... тогда разве мы не можем на-
чать все сначала? - спросила она дрожащим от переполнявших ее чувств го-
лосом.
Ссутулив плечи, Тэйн подошел к окну и стал смотреть куда-то вдаль.
Сапфира не отрывала глаз от его стройной высокой фигуры, отчетливо выри-
совывающейся на светлом фоне освещенного солнцем окна.
- Чтобы продолжить наши платонические отношения? Ты это хотела ска-
зать? Нет. Я думал, что все в конце концов образуется, но это невозмож-
но. Я не могу не желать любить тебя. И я не могу любить тебя, не причи-
няя тебе страданий. К тому же я не имею права лишать тебя возможности
найти счастье с человеком, которого ты захочешь сделать своим мужем. -
Он повернулся к ней и улыбнулся, но в его глазах она увидела невыносимую
боль. - Благодаря тебе я понял, что истинная любовь не должна быть эго-
истичной, бывают моменты, когда единственный достойный выход - видя, что
ничего уже не изменишь, - дать человеку возможность уйти!
- Но я не хочу уходить от тебя! - в отчаянии выкрикнула Сапфира, не
зная, как заставить его поверить в искренность ее слов. - Я... я тоже
люблю тебя, Тэйн! Я всегда любила тебя, просто мне стало трудно справ-
ляться со своей ревностью и страхом, и я не знала, как заставить тебя
понять. Мне хотелось, чтобы ты понял мое состояние интуитивно. Когда
этого не произошло, я убедила себя, что ненавижу тебя. Но это была неп-
равда.
У нее вырвался нервный смех при виде его неподвижной фигуры, застыв-
шей в тягостном молчании от внезапного откровения ее слов.
- И ты, конечно же, прав насчет вчерашней ночи, - продолжала она дро-
жащим от волнения голосом. - Действительно, это не самое подходящее вре-
мя для того, чтобы увеличивать нашу семью. Хотя врачи и уверили меня,
что случившееся со мной при первых родах, вероятно, больше не повторит-
ся, а если и повторится, они всегда успеют прийти мне на помощь. Но ес-
ли... если бы ты не занялся со мной любовью, не знаю, что бы со мной бы-
ло, потому что стоило мне увидеть двуспальную кровать, как у меня разыг-
ралось воображение.
- Всемилостивый Боже! - услышала она наконец его тихий, исполненный
молитвенного благоговения голос. - Помоги мне поверить, что это не сон!
- Он протянул к ней свои руки, и она бросилась в его объятия, прижавшись
к его груди, чтобы не упасть от внезапно охватившей ее слабости. Голова
Тэйна склонилась к ней на плечо, а руки властно обхватили ее дрожащее
тело. В течение нескольких секунд они молча наслаждались близостью друг
друга, охваченные блаженством воспоминаний и взволнованные накатившей на
них мощной волной желания.
Безошибочно почувствовав знаки его страсти. Сапфира еще сильнее при-
жалась к нему, наслаждаясь звуком хриплого стона, исторгнутого из его
груди.
- Почему бы нам не пойти в спальню, agape mou? - прошептала она с ча-
рующей улыбкой, вызывая в нем еще более острое желание.
- Что подумает Эфими? - с притворным испугом спросил ее Тэйн, в то
время как его зеленые глаза, ставшие еще более яркими, и учащенное дыха-
ние свидетельствовали о совершенно других чувствах.
- Мы платим ей не за то, чтобы она думала! - со счастливым смехом она
заглянула в любимое лицо и, прочтя в нем то, что хотела, вздохнула с
бесконечным удовлетворением.
Тэйн не дал ей ничего больше сказать. Схватив Сапфиру на руки, он
быстро понес ее наверх, в большую спальную комнату, где он снова стал
для нее мужчиной ее грез, ее Тэйном... властелином... повелителем... хо-
зяином.
- Счастлива?
Это был вопрос, который он часто задавал ей в первое время после же-
нитьбы. И, как тогда, Сапфира ответила: "Безумно!"
Тэйн лениво, как во сне, зашевелился, и его бесстыдно обнаженное тело
осветили золотистые лучи утреннего солнца.
- Нам предстоит осуществить множество планов, Сапфи.
- Мм... - Полная блаженной истомы, Сапфира лениво обвела пальцем вок-
руг небольших и твердых сосков, украшавших его мускулистую грудь. - Нап-
ример?
- Для начала мы избавимся от решения суда о раздельном проживании! -
Он перехватил ее руку, не давая ей возможности продолжить ее приятное
занятие. - Затем, если нам удастся заполучить контракт с Филипом Робин-
соном, а, скорее всего, так и будет, особенно после достигнутого вчера
вечером взаимопонимания, я поеду с тобой и детьми на шесть месяцев в
Англию. Там я смогу проследить за тем, как будут запускать новые
компьютерные программы, а ты снова увидишься со своей семьей.
- Прекрасно, - улыбнулась Сапфира. Она обязана принести свои глубо-
чайшие извинения Эбби, и ничего не может быть лучше, чем сделать это
лично. Каким-то чудом нити ее жизни начинают вновь крепнуть, ее истер-
занная любовь снова обретает уверенность и наполняется чувством терпи-
мости и понимания.
Тэйн блаженно вздохнул и с любовью провел рукой по ее нежной груди,
умело лаская ее своими чуткими пальцами.
- Ты знаешь, я подумал, что действительно потерял тебя навсегда, ког-
да ты пришла ко мне в тот день и вручила решение о том, что ты вправе
забрать себе Вики.
- Ты полагал, что я собираюсь сбежать с Майклом. - Вспомнив о тогдаш-
ней враждебности Тэйна, она улыбнулась. - Это было совершенно невозмож-
но.
- Но ведь я тогда этого не знал и должен был ускорить свои планы,
чтобы заставить тебя вернуться ко мне, не прибегая к тактике продолжи-
тельной осады в несколько месяцев, где мне пришлось бы обхаживать тебя,
внушая тебе мысль, что моя любовь - это нечто большее, чем радость физи-
ческого обладания.
Сапфира улыбнулась, оценивая искусность его стратегии.
- Какая удачная мысль поехать на Константинос!
- Ты хочешь сказать, что я это спланировал заранее? Вовсе нет! - Гла-
за Тэйна лукаво блеснули. - Разумеется, я сказал Стефаносу, что мы пое-
дем к морю, но я имел в виду что-нибудь поближе к дому. Но раз уж я воз-
намерился всколыхнуть приятные воспоминания, следовало поехать именно на
Константинос, где мы когдато были так счастливы.
Внезапное подозрение заставило Сапфиру пристально взглянуть в безмя-
тежное лицо Тэйна.
- А как же насчет дружка Спиридоулы?
- Ах, этот. - Он помолчал. - В общем, он типичный грек, и я уверен,
если бы ему сообщили о наших обстоятельствах, он бы отказался. Поэтому я
решил, что он и так уже в курсе дела.
- Ах ты, хитрая бестия...
- Тихо! - Он закрыл ее рот поцелуем. - Больше никаких бранных слов,
помнишь? К тому же не я один оказался таким коварным хитрецом. Не забы-
вай, что у нашего сына были свои планы насчет того, как вернуть тебя в
твой дом. Если бы не он, мы бы, наверное, не были сейчас здесь. Мне бы
пришлось намного дольше убеждать тебя вернуться на виллу, хотя в этом и
заключался мой долгосрочный план.
- Но ведь ты говорил, что собираешься продать Андромеду!
- В самом деле? - улыбнулся Тэйн поистине макиавеллиевской улыбкой. -
Ну что ж, думаю, что в конце концов могло дойти и до этого, хотя в тот
момент я просто хотел воскресить твои прежние чувства к дому, чтобы тебе
было нелегко жить вдали от него.
Сапфира ничего не сказала на это и предпочла помолчать, наслаждаясь
близостью Тэйна, его такого знакомого и любимого тела, но было одно обс-
тоятельство, которое ей хотелось бы немедленно исправить.
- Ты можешь не поверить, но Лорка будет очень рада, что у нас с тобой
все закончилось так благополучно. Я знаю, ты был зол на нее, но она
всегда хотела одного: чтобы я была счастлива. По правде говоря, она
раньше, чем я, поняла, что я все еще люблю тебя. По-своему она была не
менее изобретательна и хитра, чем ты. Лорна надарила мне кучу вещей для
поездки на остров, чтобы я снова почувствовала себя женщиной и стала бо-
лее терпимой к твоему обществу!
- В таком случае я перед ней в громадном долгу, - торжественно произ-
нес Тэйн. - А Майкл? Он тоже будет рад?
- Зачем ты меня дразнишь? - с упреком посмотрела на него Сапфира. -
Нет, я думаю, лишь спустя какое-то время. Но меня отчасти привлекало в
нем его гостеприимство и то, что я говорила с ним на одном языке. Я ни-
когда не поощряла его, Тэйн. Все свои чувства он скрывал от меня. Не
сомневаюсь, спустя какое-то время он обо всем забудет.
- Ну что ж, уверен, что в Афинах ему повезет больше, чем в Кефине, -
спокойно заметил Тэйн. - Представь себе только, как много там туристов.
К тому же, если принять во внимание ресторан, который в скором времени
должен приобрести международную известность, его акции поднимутся на го-
ловокружительную высоту!
- Так это ты! - Сапфира вскочила на кровати и склонилась над Тэйном,
глядя на него блестящими от неожиданного прозрения глазами. - Это ты
сделал так, чтобы они переехали, ведь я ничего не говорила тебе об этом.
- Сапфи... - Он властным жестом протянул к ней свою руку.
- Нет, сознайся, ты, чудовище! - оттолкнула она руку Тэйна, глядя на
него с ужасом и одновременно восхищением.
Лежа на спине, казалось бы беззащитный в своей наготе, он оставался
все тем же уверенным, излучающим властное обаяние Тэйном; со знакомой ей
улыбкой он взглядом, в котором еще не исчезла разнеженная усталость от
предыдущих ласк, блуждал по ее обнаженному телу.
- Возможно, я упомянул о ресторане в разговоре с Ником Кристианиде-
сом, владельцем отеля, которого случайно встретил на одном из приемов.
Он был один, так как его жена собиралась родить второго ребенка, и мы
провели какое-то время вместе. Должен признать, он сразу же очень заин-
тересовался этим делом. Когда я рассказал ему о блестящей репутации рес-
торана, он сказал, что обязательно посетит его и что у него давно созре-
ло желание открыть первоклассный ресторан в Афинах.
- О Тэйн! - Сапфира не знала, смеяться ей или плакать. - Как ты мог?
Ты захотел избавиться сразу от обоих! От Лорны и Майкла!
- Ты говоришь так, будто я принадлежу к какой-то мафии, - сказал он,
избегая ее обвиняющего взгляда. - Это было всего лишь предложение. Я бы
не смог изгнать их из Кефины, даже если бы у меня была такая возмож-
ность. - Тэйн вздохнул. - Я бы мог сказать тебе, что мои рекомендации
были чем-то вроде благодарности за их дружеское расположение к тебе, но
это было бы неправдой. Сознаюсь, я считал, что они настраивают тебя про-
тив меня, а мне ни к чему враги, угрожающие благополучию моей семьи. Мне
и без того было не очень сладко. Я стремился найти ту искру, которая
могла бы воспламенить между нами былую любовь, и это означало, что вре-
менами я должен был быть более жесток с тобой, чем мне того хотелось,
особенно принимая во внимание, что я не самый терпеливый и хладнокровный
из мужчин, и мне не нужен был твой постоянный сопровождающий, готовый в
любой момент отнять тебя у меня!
Не находя слов, чтобы охарактеризовать его безрассудный поступок.
Сапфира лишь молча смотрела на его выразительное лицо, удивляясь всесок-
рушающей целеустремленности Тэйна.
- Господи, Сапфира, - в отчаянии воскликнул Тэйн, - я думаю, это было
неэтично, но ведь, как говорится, на войне и в любви все средства хоро-
ши! И в любом случае решение принадлежало не мне. Раз Кристианидес сде-
лал предложение, то принимать или не принимать его зависело от Майкла
Уэста и его партнера. Не стоит изображать дело так, будто их, бедных,
заманили на край света. В конце концов, отсюда до Афин можно доехать на
такси...
Услышав в его голосе неподдельное волнение, Сапфира улыбнулась.
- Но не так близко, как когда до них можно было дойти пешком за нес-
колько минут? - мягко спросила она.
- Нет, - коротко ответил Тэйн.
- О, Тэйн, я должна была бы на тебя разозлиться...
- Я не собирался подвергать тебя каким-то лишениям, Сапфи. Я просто
хотел занять в твоей жизни то место, которое занимала Лорна. Дать тебе
поддержку, дружбу и понимание... - Он замолчал. Сапфира продолжала любо-
ваться его лицом и, заметив на нем легкую тень стыда и уязвимости, по-
чувствовала желание успокоить Тэйна. - Ты можешь меня простить?
Он заслужил, чтобы она его простила, но Сапфира притворилась, что об-
думывает ответ, а Тэйн весь напрягся в ожидании приговора.
- Будет ли Лорна желанным гостем в этом доме? - спросила она наконец.
- Конечно, - без колебаний согласился Тэйн. - И ее брат тоже, пред-
почтительно вместе со своей невестой или женой, если ты этого хочешь.
Пора было развеять его тревогу.
- Все, чего я хочу, - мягко сказала Сапфира, - быть с нашими детьми и
с тобой, Тэйн.
С радостным криком восторга он притянул ее к себе, и Сапфира отдалась
его ласкам с тем большим удовлетворением, что чуть было не потеряла его
навсегда.
Почувствовав на своих губах жадный и властный поцелуй Тэйна, она мыс-
ленно услышала слова, которые он так и не дал ей произнести, - власте-
лин, повелитель, хозяин.
|
