Анджела Уэллс - Истерзанное сердце - Скачать бесплатно
никогда не наступить?
- О, моя дорогая, - грустно покачала головой Лорна. - По своему опыту
знаю, что он всегда наступает.
- Тогда я встречу его с открытым забралом, - твердо заявила Сапфира,
отказываясь признать, что в замечании Лорны есть доля правды. Сначала
она просто не хотела думать об этом, но затем поняла, что несколько дней
незамутненного счастья вместе с детьми - это подарок, который она не мо-
жет отвергнуть.
- Будь по-твоему, - сдалась наконец Лорна. - Возьми с собой крем для
загара. На островах солнце и ветер могут превратить персик в сушеный
чернослив. - Опытным взглядом она окинула волосы Сапфиры. - И мой голову
хорошим шампунем из кокосового масла, иначе станешь больше похожей на
старую ведьму, чем на спящую красавицу.
- Думаю, с этим я немножко запоздала! - Сапфира удрученно провела
пальцами по волосам, с отвращением ощущая их жесткую сухость.
- Чепуха, никогда не поздно заботиться о своей внешности, а в твоем
возрасте немного времени и усилий могут сотворить настоящее чудо. - Лор-
на окинула критическим взглядом фигуру подруги. - С тобой все в порядке,
нужно лишь позаботиться о некоторых, так сказать, косметических тонкос-
тях. Предоставь это мне, я сделаю из тебя настоящую красавицу. Взамен я
только прошу тебя, ешь как следует, когда приедешь туда! Договорились?
- Согласна, - улыбнулась Сапфира. Чувствуя себя многим обязанной Лор-
не, она не могла противиться ее наставлениям, ведь они делались из луч-
ших побуждений и никакого вреда принести не могли.
Упаковывая чемодан, она вспоминала о событиях сегодняшнего дня. Усту-
пив настояниям Тэйна, она осталась с детьми дольше, чем собиралась вна-
чале. Они вместе поужинали, и Сапфира с удовольствием слушала, как они
радостно щебетали о предстоящей поездке. Тэйн вскоре исчез в своем каби-
нете и вернулся тогда, когда она сказала Эфими, что собирается уходить.
Изменив свои прежние намерения, он ждал ее в своем синем "мерседесе" у
главных ворот. Увидев Сапфиру, он распахнул дверцу автомобиля.
Сапфира не хотела от него никаких одолжений. Она уже открыла рот,
чтобы сказать, что предпочитает идти пешком и, если он собирается отвез-
ти ее в машине, она не согласится. Но он не дал ей такой возможности. К
тому же в данной ситуации ее отказ прозвучал бы неуместной грубостью и
она оказалась бы в невыгодном положении. Да и если быть честной, ее вов-
се не прельщала перспектива проделать долгий обратный путь пешком по
пыльным улицам. И раз уж Тэйн позволил себе передумать, почему бы не пе-
редумать и ей, размышляла она. Со словами благодарности она села на пе-
реднее сиденье радом с ним, с удовлетворением отметив, как в удивлении
взметнулись его брови от столь неожиданной уступчивости. Ей было приятно
сознавать, что он готовился к словесной схватке, а она лишила его удо-
вольствия скрестить с ней шпаги.
Она мысленно улыбнулась этой вспомнившейся картине и захлопнула крыш-
ку чемодана. Возможно, если бы она с готовностью не спорила с ним по
всякому поводу в течение пятилетнего супружества, жизнь была бы намного
легче для них обоих. Как ни странно, но относительно большая свобода,
которую она получила благодаря решению суда, притупила ее некогда
страстное желание воспользоваться ею, чтобы насолить Тэйну.
К тому темени, когда она вышла из ванной, вернулась Лорна, держа в
руках многочисленные баночки и флаконы.
- Кожный увлажнитель, ночной крем, глазной гель, крем для рук, мазь
от солнечных ожогов и морщинок на лице, крем для ухода за волосами... -
перечисляла она, расставляя все эти богатства на туалетном столике.
- О Боже! - развеселилась Сапфира. - Наверное, я выгляжу намного
ужаснее, чем предполагала. Неужели все это действительно может помочь?
- Большинство из них в какой-то мере да, я уверена, - с видом знатока
заявила Лорна. - Но что нам действительно необходимо, так это мазь, из-
бавляющая от серьезных мыслей. А пока ее нет, боюсь, призрак неминуемых
морщинок будет постоянно преследовать нас. Хоть это не значит, что их
приход нельзя отсрочить. И не забывай, что твоя нежно-розовая английская
кожа не создана природой для ярких лучей здешнего солнца. Прими от меня
эти богатства, Сапфи, и пользуйся ими себе на радость. В конце концов,
время когда-нибудь ляжет тяжким грузом на твои плечи. Сомневаюсь, что на
Константиносе с наступлением темноты жизнь бьет ключом, так что вечерами
ты сможешь развлекаться, втирая в себя все эти атрибуты женской прелес-
ти!
Оставшись одна, Сапфира открыла баночку с увлажняющим кремом и слегка
намазала им лицо. Лорна хотела сделать как лучше, и Сапфира не могла
огорчить ее отказом, хотя сама она была склонна отдаться во власть неу-
молимой природы.
Позже, лежа в постели под прохладной простыней, она никак не могла
заставить себя заснуть. Следуя процедуре, которой ее научили в больнице,
она сознательным усилием воли попыталась расслабить мышцы тела, начиная
с пальцев ног и постепенно доходя до мускулов шеи и головы. Но стоило ей
потерять самоконтроль, как мысли ее начинали произвольно блуждать, перед
ней проносились картины ее прошлого, и, естественно, того периода, когда
пять с половиной лет назад все это только начиналось.
Впервые они с Тэйном поцеловались, причем по ее инициативе, за час до
полуночи, перед наступлением Рождества.
- Я хочу вам кое-что показать, - бойко сказала она, потянув его за
собой, когда все встали из-за праздничного стола и направились в гости-
ную, где, несмотря на сравнительно теплую погоду, ярко полыхал традици-
онный английский камин.
Еще утром она отломила ветку от толстого пучка омелы, украшавшей
люстру в холле, и воткнула ее над рамой дверей, ведущих в свободную ком-
нату на первом этаже, служившую одновременно кабинетом и комнатой для
игр.
- У древних друидов существовал обычай, - с безмятежным видом сказала
она ему, показывая на ветку зеленых листьев со светящимися в темноте
ягодами и чувствуя, как каждый нерв напряженно вибрирует, а сердце бьет-
ся в бешеном ритме от прикосновения его пальцев, властно сомкнувшихся
вокруг ее руки. - Пока на ветке есть ягоды, мужчина может встать под ни-
ми и украсть у женщины поцелуй. Но каждый раз, делая это, он должен сор-
вать одну из ягод. Когда на ветке не останется ни одной ягоды, он имеет
право... прикоснуться к ней!
- А она не имеет права отказать ему? - В выражении его лица она уви-
дела любопытство и одновременно холодный мужской расчет, отчего ее дав-
ление подскочило по крайней мере на единицу.
- В общем, нет, если она окажется прямо под веткой, - поддразнивала
она его с расширившимися от трепетного ожидания глазами. Он, конечно, не
настолько невоспитан, чтобы отказаться почтить традиции страны, в кото-
рой он гость?
Ее опасения оказались напрасными. С насмешливыми искорками в свет-
ло-зеленых глазах он приник к ее мгновенно открывшимся в ожидании нежным
губам. Почувствовав теплоту его дыхания и отдаваясь обжигающей ласке его
губ, она потянулась рукой к его жестким густым волосам и провела по ним
розовыми кончиками пальцев, прижимаясь к нему всем телом и чувствуя, как
все ее существо поддается его мужскому магнетизму.
- Сапфи, о Сапфи!.. - Его бархатные губы ласкали ее щеки, нос, обжи-
гали огнем страсти ее мягкие губы, а его язык настойчиво стремился про-
никнуть внутрь, в сладкие тайны ее рта. Она вся пылала, наслаждаясь тон-
чайшими нюансами своих ощущений, и самозабвенно отвечала на его ласки,
приподнявшись на цыпочки и нежно прижавшись к нему всем телом, радуясь
тому, что ее близость разжигает его мужскую страсть.
Когда его руки скользнули вниз и она почувствовала дрожащие пальцы на
своем теле. Сапфира исторгла стон блаженства, испытывая дотоле неведомые
ей чувства. Он сочетал в себе все, о чем она мечтала: красив, мягок и в
то же время властен. Он моментально завладел подготовленной ею же ситуа-
цией, превратив безобидный языческий обычай в нечто неизмеримо более
опасное и разбудив в ней доселе дремавшее и вдруг внезапно захватившее
ее желание.
- Сапфи... - хрипло выдохнул он, оторвавшись от ее губ. - Милостивый
Боже, Сапфи!
- Что? Что-нибудь случилось? - Сгорая от желания продлить блаженство,
от которого все ее тело трепетало в пьянящем ожидании, она с беспо-
койством вглядывалась в его лицо, опасаясь, что в своей неопытности сде-
лала что-нибудь не так.
Он смотрел на нее взглядом, полным внутреннего огня, но теперь он был
серьезен.
- Ничего, - глухо ответил он, глядя в ее обращенное к нему лицо. - Я
и не знал, что у друидов были такие... интересные обычаи.
- Сапфи! Где ты? - Голос Эбби вывел ее из транса, держащего ее в пле-
ну его объятий. Она тут же отпрянула от него, все еще дрожа от опалившей
ее близости, слишком неуверенная в том, что же между ними произошло,
чтобы рассказать об этом третьему, пусть и очень близкому, лицу.
- Дэвид хочет поиграть в шарады. Ты не составишь нам компанию? - ус-
лышали они раздавшийся рядом голос и увидели Эбби, со смущенным видом
рассматривающую сестру и друга своего брата, стоявших под веткой омелы.
- О, прошу прощения, - в замешательстве пробормотала она. - Я думала...
- Baula сестра рассказывала мне о чудесном обычае друидов, - невозму-
тимо вмешался Тэйн. - Вы позволите?
Он подошел к Эбби и, взяв ее за руку, подвел к дверям, украшенным
веткой омелы. Она видела, как хорошенькое личико ее сестры еще больше
порозовело, когда высокий грек слегка прикоснулся губами к ее нежным ще-
кам, прежде чем торжественно сорвать с ветки еще две ягоды.
Впервые в жизни она почувствовала укол ревности к старшей сестре.
Несмотря на разницу в пять лет, они всегда были очень близки и поверяли
друг другу свои тайны. У кудрявой кареглазой Эбби никогда не было недос-
татка в мальчиках, хотя до сих пор в ее жизни не было ни одного серьез-
ного увлечения, и Сапфира никогда не завидовала ее популярности у предс-
тавителей противоположного пола. Она, скорее, гордилась легкими победами
сестры.
Рождественское приветствие Тэйна было коротким и невинным и помогло
снять напряженность созданной ею ситуации. И все-таки как же она ненави-
дела в ту минуту Эбби за то, что она пришла и все испортила. Не тогда
ли, в ту самую минуту, Тэйн впервые почувствовал, что его влечет к ее
сестре? В свои двадцать два года Эбби была намного ближе ему по возрас-
ту, чем Сапфира, плюс она обладала опытом и искушенностью, свойственной
тем, кто сам зарабатывает себе на жизнь.
В довольно испорченном настроении Сапфира присоединилась к остальным
членам семьи и гостям, чтобы провести пару часов за традиционной игрой в
шарады, прежде чем объявить о своем намерении идти спать, хотя сон тогда
никак не мог успокоить ее возбужденное, но неудовлетворенное тело.
Следующие несколько дней прошли в упоительной атмосфере развлечений,
в радости с горьким привкусом разочарования из-за того, что она была вы-
нуждена делить общество Тэйна с Эбби и Дэвидом. Он желал ее, она это ви-
дела! Однако он не выказывал этого и не позволял себе поставить в нелов-
кое положение ни ее, ни родных, открыто флиртуя с ней. И все же она
чувствовала это в как бы случайных прикосновениях их тел, в его предназ-
наченной только для нее улыбке, в его взгляде и особой интимности вроде
бы ничего не значащих слов.
- Когда я снова увижусь с вами наедине, Сапфи? - Он последовал за ней
в столовую, где она накрывала стол для предновогоднего ланча, и встал,
прислонившись к двери, предварительно закрыв ее, чтобы обезопасить себя
от нежеланных свидетелей их разговора.
Какой-то частью своего "я" она ощущала, что рядом, на кухне, находят-
ся мать и сестра, раскладывающие по тарелкам утреннюю трапезу, отец с
братом сидят у телевизора в просторной гостиной, все остальное в ней бы-
ло пронизано сознанием, что в эту минуту на всем свете существует лишь
два человека - Тэйн и она.
- А вы этого хотите? - Юная и - застенчивая, она бросила на него
быстрый взгляд из-под опущенных ресниц, чувствуя, как ее бросает в жар
от его слов. - Мне казалось, что вам приятно быть в обществе Дэвида и
Эбби.
- Когда, Сапфи? - Он не принял ее поддразнивающего тона и буквально
пожирал ее глазами, будто уже владел ею. По спине ее пробежал холодок.
Этот человек не юноша, с которым можно просто так поиграть. В нем
чувствовался мужчина, способный сокрушить ее пламенем страсти, превратив
ее в горстку пепла, свидетельство своей силы и власти. Именно сейчас она
должна отказать ему, если она этого действительно хочет...
Она невольно провела языком по сухим, горячим губам и увидела, как
при этом потемнели зрачки его глаз. Через минуту они оба вернутся в ат-
мосферу смеха и шуток, в атмосферу любящей ее семьи, бастиона против
всяческих превратностей жизни. Сейчас она должна решиться - или навсегда
потерять его, так как Тэйн уже объявил, что собирается в ближайшее время
вернуться в Грецию, к своему процветающему делу, начатому им с нуля.
- Сегодня вечером... - тихо, чуть ли не шепотом сказала она, - роди-
тели отправятся встречать Новый год с папиными сослуживцами, Эбби полу-
чила приглашение на ужин, и мы сможем что-нибудь придумать, чтобы не
ехать с Дэвидом и Маршей на вечеринку в ее больницу. - Она улыбнулась. -
Уверена, без нас они не будут скучать.
Теперь, по прошествии пяти лет, она с болью вспоминала о своей тог-
дашней наивности. Но в то время у нее не было сомнений. Накануне она
многое узнала о Тэйне и его семье, в которой из четверых детей он был
младшим ребенком и единственным сыном. Все его сестры вышли замуж и об-
завелись собственными семьями.
Семь лет назад умер его отец, а спустя пять лет после него умерла
мать. К тому времени он успел закончить университет, где изучал вычисли-
тельную технику, и поступил в компанию, специализирующуюся на разработке
компьютерных программ по заказам инженерных фирм. Потом он основал
собственное дело в партнерстве с таким же честолюбивым соотечественни-
ком.
Но в данном случае главное значение для нее имело то, что он не был
женат и не собирался заводить постоянную подружку, объясняя это тем, что
при его специальности, когда ему приходится работать иногда по 20 часов
в сутки, у него нет времени на личную жизнь.
Боже, как же ей хотелось, чтобы он стал ее первым возлюбленным! Вся
во власти романтических представлений, Сапфира хотела отдать свою невин-
ность человеку, чья властная мужественность сочеталась бы с нежностью;
человеку, который ввел бы ее в манящий мир искусства любви с победной
уверенностью настоящего мужчины, благодаря которому этот первый опыт
стал бы незабываемым событием, о котором она могла бы вспоминать с гор-
дым удовлетворением и радостью...
Тэйн сказал, что перед возвращением домой в Грецию ему нужно тща-
тельно проштудировать свои курсовые записи. Вот так просто и легко все
это началось тогда.
В доме, кроме них двоих, не было никого, и они любили друг друга пря-
мо на ковре у пылающего камина. Она страстно желала близости с этим ми-
фическим существом, и Тэйн не обманул ее ожиданий.
Не произнеся ни слова, он умело раздевал ее, осыпая поцелуями ее те-
ло, заставляя ее испытывать неведомые ощущения, невольно исторгающие из
Сапфиры стоны благодарности и любви. Блаженство, которым Тэйн самозаб-
венно одаривал ее, жгучие восторги, которыми ее плоть отвечала на его
ласки, обожание в каждом движении его рук и губ довели ее до полного са-
мозабвения, до той черты, когда она, не задумываясь, сделала бы все, че-
го бы он от нее ни потребовал.
Ее руки, будто помимо воли, неловко обняли его, и Сапфиру поразила
ответная мощь его страсти, наполнившая ее чувством удивления перед
собственной властью над его судорожно и бурно реагирующей плотью. Нас-
лаждаясь наготой, она чувствовала, как до боли отяжелели от его ласк ее
груди, и, со стоном произнося его имя, Сапфира умоляла Тэйна, чтобы он
овладел ею.
В ее воображении ожили картины ее тогдашнего бесстыдства, но Сапфира
давно поняла, что с самого начала она одна была виновницей своего тепе-
решнего несчастья, и за то, что произошло в ту ночь, уже давно не винила
Тэйна.
Ведь Сапфира сама предложила ему себя, и он просто принял это, принял
с такой страстной готовностью, что все ее тогдашние представления о люб-
ви побледнели перед силой его желания, и, несмотря на шок, она с востор-
гом отдала ему всю себя. Это первое знакомство с искусством любви каза-
лось ей чем-то поистине необыкновенным. Из-за отсутствия опыта ей не с
чем было все это сравнить, и Сапфира знала лишь то, что акт любви, кото-
рый ей суждено было разделить с Тайном, оказался намного более неистовым
и всепоглощающим, чем что-либо и когда-либо испытанное ею в жизни.
В минуты великого удовлетворения она верила, что безумно и навсегда
полюбила этого сказочного грека, превратившего неопытного ребенка в жен-
щину.
Он молча лежал, держа в объятиях притихшую Сапфиру, затем встал и
быстро оделся.
Полная блаженной истомы. Сапфира приподнялась и осталась сидеть перед
горящим камином, чувствуя обнаженной спиной его ласковое тепло и испыты-
вая ощущение интимного восторга от возможности наблюдать за уверенными и
в то же время грациозными движениями одевающегося Тэйна.
Она все еще продолжала сидеть, забыв о своей наготе, со струящимися
по плечам волосами, подогнув под себя стройные ноги, когда без всякого
предупреждения дверь в гостиную внезапно распахнулась.
- Вы что, в прятки играете? - услышала она голос своего брата. Затем
гостиную залило светом, и Дэвид застыл на пороге комнаты, в изумлении
взирая на открывшуюся перед ним сцену.
Он был скорее удивлен, чем шокирован, как позднее поняла Сапфира, и
ее собственные смущение и досада были вызваны не столько тем, что она
была не одета, сколько внезапным вторжением, нарушившим колдовское оча-
рование момента.
Из них троих только Тэйну удалось живо отреагировать на возникшую си-
туацию. Он быстро подошел к Сапфире и загородил ее собой, скрыв от любо-
пытного взгляда Дэвида.
- Извините, дело в том, что я не думал... я хочу сказать... - в голо-
се молодого человека слышались неловкое смущение и одновременно негодо-
вание. - На шоссе произошел несчастный случай, и Марше пришлось засту-
пить на дежурство...
- Нет, это я должен извиниться, - твердо перебил его Тэйн. - Навер-
ное, все выглядит так, будто я злоупотребил вашим гостеприимством, но я
надеюсь, ты все поймешь и простишь, когда я скажу, что мы с Сапфирой ре-
шили пожениться.
Она почувствовала себя очень счастливой, убежденная в том, что и он
любит ее так же сильно, как и она его. Лишь позднее, когда родились
близнецы. Сапфира поняла, что жила в иллюзорном мире. Тэйн женился на
ней из ложно понятого чувства долга и чести. Злоупотреблению гостепри-
имством, законы которого он научился чтить с детства, он предпочел око-
вы, связавшие его с женщиной, которую он не только не любил, но, как по-
казали несколько месяцев их совместной жизни и рождение двух детей, нау-
чился презирать.
Глава четвертая
- До дома поедем на такси, - объявил Тэйн, прикрывая ладонью глаза от
солнца и глядя на заасфальтированную дорогу, уходящую вдаль от крошечной
бухты, в то время как Стефанос и Виктория во все глаза смотрели на ясное
голубое море, чьи волны ласково плескались о камни небольшого мола. - На
острове до сих пор только одно такси, неизменно встречающее послеполу-
денный паром. Ты себя хорошо чувствуешь. Сапфира? - Он бросил на нее
встревоженный взгляд, заметив, как она откинула прядь волос со взмокшего
лба.
- Да, все в порядке. - Быть может, она только чуть устала, ощущая
напряженность в его обществе именно теперь, когда решилась, полностью
исключить его из своей жизни. Разумеется, Сапфира воспользовалась бы
своим правом навещать детей, но сделала бы все возможное, чтобы не
встречаться лично с их отцом... Разве она могла предвидеть теперешнюю
ситуацию несколько дней назад?
- Тебе необходимо отдохнуть, - не допускающим возражения голосом ска-
зал Тэйн.
- Нам обоим не помешает немного тишины и покоя, - вежливо согласилась
она, с приятным удивлением заметив, что они могут говорить друг с другом
как нормальные, цивилизованные люди. Если Тэйн, как обещал, не будет на-
вязывать ей свое общество, то предстоящие дни отдыха могут оказаться бо-
лее приятными, чем она могла надеяться, когда он в первый раз ошеломил
ее своим предложением.
- Папочка, такси! - радостно закричал Стефанос, когда из облака пыли
показался потрепанный автомобиль.
- Да, сынок, - Тэйн небрежно взъерошил густые темные волосы мальчика.
- Теперь уже скоро будем дома.
Десять минут спустя Сапфира жадно всматривалась в знакомые очертания
сельского дома. Она почувствовала, как ее сердце пронизала сладкая боль
воспоминаний, связанных с теперь уже невозвратимым прошлым, особенно му-
чительным в данных обстоятельствах.
Здесь ничто не изменилось. Все те же ослепительно белые стены, с жи-
вописно потрескавшейся краской под приветственными лучами жаркого солн-
ца. Зеленые жалюзи все так же защищают открытые окна, заросли тамариска
и джакаранды создают приятную тень на покрытой плитняком и опоясывающей
весь дом террасе. С того места, где она стояла, Сапфира могла видеть
простирающийся за домом необработанный участок земли с простой кабинкой
для душа в центре оазиса, в окружении растущих в кадках огненно-красных
канн, и чуть дальше, буквально в нескольких метрах от них, небольшой
песчаный залив и сверкающую гладь моря.
Взяв в каждую руку по чемодану, Тэйн направился к дверям дома, кивком
головы приглашая двух женщин и детей следовать за ним.
- Я хочу искупаться в море! Мамочка, можно я пойду искупаюсь? - ска-
зала Виктория, дергая мать за руку, в то время как та взялась за остав-
шийся чемодан.
- После того как мы распакуем вещи и найдем твой купальник, дорогая,
- улыбнулась она, глядя на радостное лицо дочери.
- Это не займет много времени. - Поставив чемоданы у ступенек лестни-
цы, Тэйн усадил девочку на одну руку, а другую протянул сыну. - Мы пой-
дем наверх и найдем приготовленную для вас комнату, хорошо? А потом пос-
мотрим, где будут спать мама и Спирвдоула.
- Я вижу, ты обо всем позаботился, - прокомментировала Сапфира, под-
нимаясь за ними по широким деревянным ступенькам.
- Само собой, - самодовольно отметил Тэйн. - Я не люблю ничего остав-
лять на волю случая. Хотя я ни разу не был здесь со времени нашего медо-
вого месяца, я нанял человека, который присматривает за домом. Узнав о
моих планах, он пригласил одну из местных девушек, и они сделали все,
что нужно, чтобы в доме можно было жить. Заготовили провизию, приготови-
ли комнаты и так далее.
- Это не был медовый месяц. - Сапфира туг же пожалела о ненароком
вырвавшихся у нее словах. Глупо с ее стороны затевать ссору из-за како-
го-то пустяка! Как будто в его случайно брошенной фразе она видела за-
маскированный выпад.
- Как ты прозаична. Сапфира! - В ею словах был лишь легкий укор, но
она отметила промелькнувшее удовлетворение во внешне невинном взгляде
устремленных на нее глаз, когда, поднявшись наверх, он толкнул ближайшую
к ним дверь. - Хотя это случилось спустя четыре месяца после нашей
свадьбы, тем не менее для меня это был настоящий медовый месяц. Да и для
тебя тоже, насколько я помню твою тогдашнюю радость.
Сапфира покраснела, с досадой вспоминая свою юную непосредственность,
свои ничем не сдерживаемые радость и счастье принадлежать человеку, ко-
торого она наивно считала избранником навеки, и опасаясь того, как бы не
ожили в ней воспоминания, которые, она надеялась, были навсегда захоро-
нены в ее подсознании.
Полный благодушия, не обращая внимания на ее реакцию, Тэйн окинул
оценивающим взглядом представшую перед ними комнату.
- Ага, две отдельные кровати. Значит, эта комната будет вашей,
angellos mou (Мои маленькие ангелочки (новогреч.). - Он с улыбкой пос-
мотрел на своих "маленьких ангелочков", весь воплощение заботливого и
любящего отца. - Интересно, кто же будет спать в соседней комнате?
- Я буду,... - Сапфира запнулась на полуслове, когда Тэйн распахнул
соседнюю дверь, за которой открылась большая, непритязательно обставлен-
ная комната, с широкой двуспальной кроватью посередине.
- Я польщен. - Тэйн спокойно взял у нее чемодан, занес его в комнату
и поставил на домотканое покрывало, украшавшее постель. - Мне было инте-
ресно знать, не откажешься ли ты от комнаты, в которой мы когда-то спали
вместе, как ты отказалась от некогда скреплявшего нас союза.
Губы Тэйна искривились в насмешливой улыбке, когда он произнес эти
слова; он говорил по-английски скорее всего для того, чтобы Спирвдоула,
терпеливо ожидающая сзади и не привыкшая к английскому языку, не смогла
ничего заподозрить. Однако его глаза, заметившие ее невысказанное возму-
щение, были холодны, как малахит.
- Я забыла об этом так же, как забыла все, связанное с нашим пребыва-
нием здесь, - поспешно заявила она. - Мне все равно, где я буду спать,
лишь бы только не с тобой.
- Можешь не бояться. Я не собираюсь посягать на твое вновь обретенное
безбрачие. И раз ты забыла расположение комнат, хочу напомнить тебе, что
внизу, рядом с гостиной, есть еще одна большая комната. Я распорядился,
чтобы ее подготовили для меня в качестве рабочего кабинета и одновремен-
но спальни. - Он помолчал, устремив на нее насмешливый взгляд. - Поверь,
предстоящая работа займет все мое время, так что у меня не будет никакой
возможности думать о сексе. Вы со Спиридоулой можете спокойно спать в
своих девичьих постелях, в полной безопасности от грязных посягательств
с моей стороны.
Отвернувшись от Сапфиры, Тэйн быстро заговорил по-гречески, обращаясь
к Спирвдоуле с тем естественным для него обаянием, которое когда-то от-
личало все его поступки, и повел ее к комнате напротив, оставив Сапфиру
в ярости от того, каким образом он решил ее успокоить.
Однако бессмысленно думать об этом. Будет намного лучше, если она пе-
рестанет обращать внимание на шпильки Тэйна в надежде, что ему надоест
взывать к ее памяти о его прошлых любовных подвигах, когда он увидит
полную бесплодность своих попыток.
Она стала распаковывать вещи, аккуратно откладывая в сторону платья.
Среди них оказался совершенно ненужный в данной ситуации абрикосового
цвета пеньюар, который Лорна сунула ей в последнюю минуту.
- Это совершенно необходимо для твоего самочувствия, - настаивала
она. - Если ты любишь себя и будешь одеваться соответственно, это помо-
жет тебе чувствовать себя независимой, как бы к тебе ни относились дру-
гие, и ощущать себя здоровой и счастливой!
Сапфира не возражала и, не желая обидеть подругу, взяла с собой этот
роскошный пеньюар, искренне поблагодарив за заботу.
Довольная тем, что в спальне имелся отдельный душ, она с наслаждением
постояла под его прохладными струями и затем переоделась в простое хлоп-
ковое платье под цвет своих глаз. Она была искренней, когда говорила,
что не помнит этой комнаты, в своей озабоченности полностью посвятить
себя детям в предстоящие, такие драгоценные для нее дни она просто не
обратила внимания на окружающее.
Теперь же в ее памяти с отчетливой ясностью всплыли картины недавнего
прошлого.
Подойдя к окну, она увидела нагромождение камней, дикорастущие травы,
все, что лежало за пределами их участка вплоть до самого серебристо-пес-
чаного пляжа. Спирвдоула с детьми уже находились у самой воды и самозаб-
венно плескались друг в друга. Они были такими красивыми, ее малыши, та-
кими сильными и здоровыми, такими радостными и полными жизни.
Как она могла сожалеть о тех долгих днях, когда ей пришлось лежать на
больничной кровати, в полузабытье от многочисленных лекарств, которые
должны были ее спасти от заражения крови и вернуть к жизни? Ее дети само
совершенство, и, если нужно, она готова пожертвовать своей жизнью, чтобы
они остались такими!
Проклятье! Она вовсе не намерена реветь! Сапфира сердито смахнула
слезы со своих глаз. Они счастливы. Разумеется, счастливы! Они любят от-
ца, Спирвдоулу и Эфими. Кто может оспорить ее решение? И все же в ее
мысли вкралось неприятное сомнение. Не было ли эгоизмом с ее стороны
принять приглашение Тэйна приехать сюда с детьми? Ведь они уже почти
привыкли к ее частым отлучкам. И не лучше было бы для них, если бы она
вовсе перестала с ними видеться?
Но теперь уже поздно сожалеть о принятом решении. Отказавшись от не-
го, она вызовет еще большую бурю. Вздохнув, она отвернулась от окна. Ну
что ж, раз она решила доставить себе удовольствие, то воспользуется сво-
им пребыванием здесь и отдохнет наилучшим образом, а для начала пойдет и
присоединится к счастливой пляжной компании.
Сапфира надеялась уйти из дома незамеченной, и потому, спустившись
вниз и увидев выходящего из гостиной Тэйна с высоким бокалом ледяного
напитка в руке, она почувствовала, как замерло ее сердце.
- Ты не могла бы уделить мне несколько минут? - галантно обратился он
к ней. - Я уверен, тебе очень хочется знать, как я намерен устроить наше
пребывание здесь, чтобы ты как можно реже видела меня, и я хотел бы ус-
покоить тебя на этот счет. Могу я предложить тебе чтонибудь выпить?
Какое-то мгновение она стояла, не решаясь воспользоваться его соблаз-
нительным предложением, но тут же согласилась, подумав к тому же, что он
прав и им действительно нужно обговорить, как они будут здесь жить.
- Может, апельсиновый сок? - предложила она и стала смотреть, как он
достает из небольшого холодильника бутылку и выливает ее содержимое в
стакан, добавляя несколько кубиков льда.
Она смотрела на его широкие плечи, обтянутые синей хлопковой рубаш-
кой, под которой, когда он протягивал ей стакан, вырисовывались рельеф-
ные мускулы его сильных рук.
- К вашим услугам, - пробормотал он с шутливой любезностью, подняв в
знак приветствия свой стакан и наблюдая, как она пригубливает свой сок.
- Надеюсь, ты не разочарована тем, что я не стал модернизировать дом, -
заметил он. - Мне всегда казалось, что его очарование заключено в его
непритязательной простоте.
- Простоте? - невольно повторила она, не в силах скрыть веселую нас-
мешку, прозвучавшую в голосе. - Душевые, холодильники, современные пру-
жинные матрацы?
Он непринужденно улыбнулся, и от его устремленного на нее взгляда ей
вдруг стало трудно дышать.
- Ну, скажем, относительной простоте, - поправился он. - Признаюсь,
мне пришлось кое-что здесь изменить, чтобы удовлетворить свои сибаритс-
кие наклонности, но очень немного. В доме нет ни телевизора, ни сти-
ральной машины, ни кондиционера, нет дорогих безделушек и всяких других
украшений. В основном в доме все осталось прежним. В нем все еще можно
узнать крестьянское жилье, каким оно было до того, как молодежь покинула
его в поисках лучшей доли на материке, и все здесь вернулось в первобыт-
ное состояние. - Помолчав, Тэйн тихо добавил: - Ко мне обратился торго-
вец недвижимостью, он хочет сделать здесь гостиницу для туристов.
- Но ведь ты не собираешься его продавать? - с неподдельным ужасом
воскликнула Сапфира.
- Почему бы и нет? - пожал он плечами. - Если цена меня устроит, бу-
дет глупо отказываться от такой возможности.
- Мне казалось, что ты любишь эти места... - Она остановилась, не за-
кончив фразы, напоминая себе, что его дела больше не имеют к ней никако-
го отношения.
- Любовь... - задумчиво повторил он. - Но ведь это зависит от того,
кто как понимает это слово, не так ли, Сапфи? - Его лицо приняло жест-
кое, чуть ли не обвиняющее выражение.
- Я, ты... мы, кажется, собирались обсудить кое-что. - Она твердо ре-
шила не поддаваться на его уловки. Прошло немало времени, прежде чем у
нее хватило духу спорить с ним на его условиях. Вместо пьяняще радостно-
го чувства, испытываемого когда-то от одного его присутствия, теперь
внутри у нее не осталось ничего, кроме усталости и пустоты.
Она заметила, как недовольно сузились его глаза из-за того, что она
захотела вернуться к первоначальному предмету их разговора, и почувство-
вала панический спазм в груди. Тэйн заявил, что покоряется решению суда,
но не видно было ни малейших признаков покорности ни в гордой посадке
его головы, ни в осанке великолепного тела, ни в выражении надменного
лица, призывающего ее принять его смирение как факт, в то время как кра-
сиво очерченные и такие чувственные губы своей улыбкой внушали ей нечто
совершенно противоположное.
- Ах да, - в его улыбке было поистине чтото от хищника, спокойного,
но настороженного, неумолимого и опасного. - Если твоя забывчивость от-
носительно нашей некогда общей спальни не простирается до кухни, где ты
не раз готовила для нас, то ты вспомнишь, что, несмотря на все удобства,
ее вряд ли можно считать образцово-современной.
- Не помню, чтобы я часто готовила, - сказала она и тут же пожалела о
своих словах, увидев насмешливые огоньки в его глазах.
- Верно, нам было чем заняться помимо этого, а местные таверны удов-
летворяли все наши потребности в еде, надеюсь, они могут сделать это и
теперь, по крайней мере что касается меня. А ты, естественно, вольна де-
лать, как тебе хочется. Если тебе необходимо освежить в памяти, как доб-
раться до деревни и ближайших магазинов, то... - Он деликатно замолчал,
насмешливо приподняв брови.
- Благодарю, уверена, что вспомню сама, - холодно ответила Сапфира.
- Прекрасно, я так и думал. - В его голосе звучало удовлетворение. -
В таком случае мои советы тебе ни к чему. Большую часть времени я соби-
раюсь работать у себя в комнате, чтобы найти антивирус для нашей послед-
ней программы, и буду готовить себе сам. Можешь сказать детям, что я
увижусь с ними на пляже, когда выкрою время. Тебя это устраивает?
- Просто идеальный вариант, - кивнула Сапфира. Уже в дверях она вдруг
остановилась. - Как долго ты собираешься пробыть здесь? - сдержанно
спросила она.
От его напряженного, хмурого взгляда по всему ее телу пробежал элект-
рический ток.
- Ровно столько, сколько окажется необходимым. - Его темные брови
взлетели вверх, предваряя вопрос. - А что, ты хочешь сказать, что у тебя
могут быть дела, которые придется отложить?
- Нет, - последовал лаконичный ответ. - Но я хочу вернуться к своей
обычной жизни, и чем скорее, тем лучше.
Выходя из комнаты с гордо поднятой головой и громко стуча задниками
сандалий по деревянному полу, она услышала, или это ей только показа-
лось, что он рассмеялся.
Напоенные солнцем дни следовали один за другим, и Сапфира обнаружила,
что ее затягивает эта ленивая атмосфера вынужденного отдыха. Она ела,
спала, наслаждалась чтением на тенистой террасе, с видом на море, иногда
присоединялась к Спиридоуле и следила, как ее близнецы играют в тени
большого пляжного зонтика.
Молодая гречанка оказалась выше всяких похвал, вынуждена была приз-
нать Сапфира, устыдившись своей прежней, ничем не обоснованной неприязни
к девушке. Дети явно чувствовали себя превосходно в ее обществе, и
Спирвдоула, казалось, отнюдь не испытывала потребности оставить их ради
личных удовольствий, хотя Сапфира несколько раз предлагала ей взять вы-
ходной.
Десять дней спустя, закончив чтение доставившего ей удовольствие лю-
бовного романа, Сапфира положила книгу на стоящий на террасе столик и
налила себе из кувшина стакан холодного лимонада. Как покойно было си-
деть здесь, на открытом воздухе, под прикрытием зарослей бамбука, защи-
щающих террасу от палящего солнца. Именно Лорна снабдила ее дюжиной по-
пулярных романов, всех в одном жанре и всех написанных по-английски, в
качестве, как, смеясь, окрестила их она, "терапевтического средства",
обязательного в ее положении.
- Возьми их и постарайся получить удовольствие, - сказала она с умуд-
ренным видом. - Они помогут тебе вновь поверить в счастливый конец, нес-
мотря на отдельные жизненные неудачи.
- Эскапизм? - грустно улыбнулась Сапфира.
- А что в этом плохого? - вскинулась Лорна. - Никто не может обвинить
меня в излишней чувствительности, однако я действительно верю, что пра-
вильный психологический настрой может творить чудеса. Ощущать себя
счастливой - значит быть счастливой! Самое худшее из того, что ты можешь
сделать в настоящий момент, - это поддаться чувству жалости к самой се-
бе. Так что расслабься и поверь!
Лорна определенно была права, признала Сапфира. Чтение романов
по-настоящему увлекло ее, и каждый раз, заканчивая очередную книгу, она
испытывала глубокое удовлетворение. Было приятно читать о людях, с успе-
хом преодолевающих свои проблемы и добивающихся счастья, даже если ей
было отказано в таковом!
По правде говоря, она чувствовала себя теперь намного лучше, чем в
первый день приезда на остров. Конечно, помогло присутствие рядом ее де-
тей и вся эта расслабляющая атмосфера уединения, заставляющая не думать
о завтрашнем дне. Небесполезной оказалась предусмотрительность Лорны.
Сапфира посмотрела на свои руки, кожа их стала намного лучше после пос-
лушного выполнения предписаний Лорны пользоваться увлажняющими кремами,
которыми та в изобилии снабдила ее.
- То, что ты больше не любишь Тэйна, еще не значит, что ты не должна
любить себя, - поучала ее Лорна. - Ты должна заботиться о своей внешнос-
ти ради самой себя, Сапфи. Гордость, самоуважение... чтобы быть уверен-
ной в себе, надо излучать уверенность, а поэтому ты должна относиться к
себе соответствующим образом...
Лорна проявила столько доброты и понимания, и именно тогда, когда
Сапфира более всего нуждалась в них, что Сапфира не могла противиться ее
наставлениям, даже в отношении шелкового пеньюара абрикосового цвета,
более уместного в голливудском будуаре, чем на ферме отдаленного гречес-
кого острова.
Ее подруга оказалась права. С каждым днем Сапфира замечала, как улуч-
шается ее внешность. Ей даже стало казаться, что она прибавила в весе. К
тому же к ней вернулась способность к глубоким чувствам. Жуткое оцепене-
ние, не отпускавшее ее с того самого момента, когда суд постановил раз-
делить между родителями близнецов, постепенно проходило, и ее реакции на
картины и звуки окружающего мира приобрели более острый и эмоциональный
характер...
Поставив пустой стакан на стол, она поднялась и окинула взглядом за-
лив. Вечерело, и Спирвдоула, как обычно, приглядывала за играющими на
пляже детьми. Почти всегда по вечерам пляж оказывался полностью в их
распоряжении: туристы здесь были редки, а местные жители не часто забре-
дали сюда с городского пляжа, находящегося в пятнадцати минутах ходьбы
от залива. Сегодняшний день отличался от остальных. Сегодня к ним присо-
единился Тэйн.
Когда Сапфира услышала его смех, она почувствовала, как пальцы впива-
ются ей в ладони, и, помимо воли, стала отыскивать глазами Тэйна. Она
залюбовалась его мужественной статью, невольно бросив взгляд на темные,
скрывающие и одновременно подчеркивающие его мужскую суть плавки, мощный
торс, покрытые золотистым пушком бедра и сильные икры, отмечая грациоз-
ную легкость движений человека, весь облик которого как бы говорил о
том, что он хозяин своей судьбы.
Сапфире вдруг стало трудно дышать, ее удивила такая реакция, напоми-
навшая ей об их первой встрече. То же ощущение волшебства, скрытого вол-
нения и радости, заполнившей каждую клеточку ее тела. Ее пленила, затем
сразила исходящая от него властная, всесокрушающая сила, Тэйн - повели-
тель, хозяин...
Хватит! Она не должна так думать. Месяцы раздельной жизни подарили ей
благословенное чувство независимости. И как могло случиться, что ее тело
предательски поддалось своим древним инстинктам? Книги. Все дело в кни-
гах, решила она. Любовные истории вымышленных персонажей всколыхнули в
ней собственные романтические воспоминания. Теперь поздно сожалеть об
этом, но это вовсе не значит, что она должна сидеть здесь и мучить себя,
любуясь его мужскими совершенствами. Ей нужно лишь повернуться и под-
няться наверх в свою комнату.
Но она не ушла, а осталась на террасе, наблюдая из-под навеса, как
Тэйн легкой походкой направляется к дому. Он вошел в кабину летнего душа
и, встав под ним, поднял руку, чтобы открыть кран. Вода упругими струями
стала бить по его плечам, груди и поднятому вверх лицу с прикрытыми от
солнца глазами.
Боже милостивый! До чего же он великолепен! Когда его руки оттянули
резинку плавок, чтобы смыть под прохладными струями песок с тела, Сапфи-
ра вдруг почувствовала, что ей трудно дышать, будто она сама, а не хо-
лодная ключевая вода, ласкает его тело.
Когда Тэйн выключил душ, потянулся к полотенцу, висящему на стене ка-
бинки, и устремил свой прищуренный взгляд в ее сторону, Сапфира решила,
что с нее довольно. Выведенная из состояния затянувшейся апатии и почув-
ствовав, как в ней пробуждаются инстинкты, возвращения которых она так
боялась. Сапфира поспешила в спасительное убежище своей комнаты и, зак-
рыв за собой дверь, на минуту остановилась, чтобы перевести дыхание и
успокоить сердце, которое, казалось, готово было выскочить из груди.
Холодный душ приведет ее в полный порядок, решила она, сбрасывая бо-
соножки и стягивая через голову платье. Она уже успела расстегнуть и
отбросить в сторону лифчик, когда услышала громкий и решительный стук в
дверь.
Так стучать мог только один человек! Какуюто секунду она решила не
отвечать. Но в дверь снова постучали, на сей раз еще более настойчиво.
- Сапфира! Я хочу тебя кое о чем спросить.
В его голосе слышалось нетерпение, и она сдалась. У нее нет никаких
причин опасаться встречи с ним, сказала она твердо самой себе. К тому же
ему стоило всего лишь толкнуть дверь, чтобы войти. Сапфиру несколько
удивило, что Тэйн еще не прибегнул к этому способу, а если бы он решил-
ся...
- Минутку! - В ее голосе прозвучала паника, когда она поспешно потя-
нулась за абрикосовым пеньюаром, придающим респектабельность остальным
аксессуарам ночного туалета. Просунув руки в рукава, она запахнула его
на своем голом теле и туго завязала пояс. Быстро посмотрев на себя в
зеркало, она увидела в нем стройную молодую женщину с лицом, типичным
для журнальных красавиц 60-х годов, с резковатыми, но утонченными черта-
ми, чья хрупкость подчеркивалась мягким выражением прекрасных глаз, а
тело соответствующим образом задрапировано от шеи до щиколоток.
Только после того, как она открыта дверь и увидела на пороге Тэйна
одетого, а не полуголого, как ожидала, она успокоилась.
- Можешь уделить мне несколько минут? - спросил он с учтивостью
странствующего проповедника. Его влажные, гладко зачесанные назад воло-
сы, его поджарое тело, обтянутое джинсовой безрукавкой, плотно облегаю-
щей его мощный, сужающийся книзу торс и выпущенной поверх узких черных
брюк, произвели на нее не менее волнующее впечатление, чем его вид нес-
колько минут назад.
- Разумеется. - Волнующее, потому что, несмотря на внутреннюю собран-
ность и несмотря на неожиданную скромность его облачения, она не могла
подавить охватившее ее чувство неуверенности в себе, заставившее ее от-
вечать ему в намеренно учтивом тоне и отступить назад, впуская его в
комнату.
Внешне спокойный, он остановился и медленно, с откровенным любо-
пытством обвел глазами ее лицо и затянутую в пеньюар фигуру и только
после этого спросил:
- Ты хорошо спишь, Сапфира?
Чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом, она лишь кивнула,
стараясь не выдать своего волнения, когда он прошел в глубь спальни и
остановился у кровати, где она разложила светло-желтое неглиже, как бы
застывшее в каком-то прихотливом танце.
У нее перехватило дыхание, когда Тэйн осторожно коснулся пальцами ат-
ласной ленты, завязанной бантом у основания глубокого декольте на блес-
тящей шелковой ткани.
- Надеюсь, ты видишь приятные сны, или, может быть, отсутствие твоего
нового друга мешает тебе отдыхать?
Невозможно было не прийти в ярость от явной насмешки, таящейся в глу-
бине его проницательных глаз. С холодным спокойствием, которого она вов-
се не чувствовала. Сапфира небрежно пожала плечами, делая вид, что не
поняла его подтекста.
- Спасибо, я сплю прекрасно. С тех пор как я поселилась у Лорны, ноч-
ные кошмары меня больше не мучат.
В ответ темные брови Тэйна взмыли вверх, и она успела заметить, как
посуровело его лицо.
- Я рад, что твои нервы наконец в полном порядке. - Его пальцы погла-
живали шелковистую ткань. - Но я имел в виду иного друга, твоего верного
Майкла.
Она едва не рассмеялась. Хотя Сапфире и нравился Майкл, и было прият-
но его общество, мысль Тэйна о том, что он был или мог быть ее любовни-
ком, казалась ей просто смехотворной! Как он не понимал, что именно по
его вине она теперь не способна на сильные чувства к кому бы то ни было?
Ощущение забавности происходящего тут же сменилось чувством негодования.
Она устала доказывать ему свое безразличие ко всему. Пусть думает, что
хочет.
- Вообще-то это вряд ли тебя касается, ты так не считаешь? - холодно
заметила она.
- Очень даже касается, если это может навредить нашим детям! - резко
ответил он.
- И ты смеешь мне так говорить? - с гневным вызовом воскликнула Сап-
фира. - Уж тыто не имеешь никакого права бросать камни в мой огород!
На какое-то мгновение его лицо приняло озадаченное выражение, но тут
же уголки его выразительного рта дрогнули, когда до него дошло, что она
имела в виду.
- Ах да, понимаю. Кто из нас без греха, не так ли? - Он задумчиво
улыбнулся, и она инстинктивно почувствовала, что Тэйн не собирается
изображать праведное возмущение ее словами. Он уже давно перестал играть
в эти игры. - Тем не менее было бы очень жаль, если б ты решилась прыг-
нуть из огня прямо в сточную канаву!
На этот раз она не удержалась от смеха, чувствуя, как напряжение от-
пускает ее, и не в силах противиться охватившему ее веселью, несмотря на
снисходительное презрение на лице Тэйна.
- Извини, Тэйн, - не очень искренне сказала она. - Твой английский
великолепен, но правильнее будет сказать "из огня да в полымя"!
- В данном случае, я полагаю, мой вариант более точно отражает поло-
жение вещей, - невозмутимо возразил он ей. - Майкл - этот тот, кто гото-
вит пищу и моет после еды посуду. Так что сточная канава - самый подхо-
дящий образ для завершения поговорки.
- А ты интеллектуальный сноб! - отпарировала она. - Майкл профессио-
нальный и талантливый шеф-повар, к тому же он совладелец ресторана, в
котором работает. И если бы даже он зарабатывал на жизнь мытьем посуды,
ты думаешь, для меня это могло бы иметь значение?
Тэйн едва заметно пожал плечами.
- Где-то человек являет собой то, что он делает!
- Из чего следует, что ты не что иное, как бесчувственная логическая
машина, перерабатывающая информацию и неспособная к субъективным сужде-
ниям, основанным на жалости, сочувствии или понимании! Бесчувственная!
Жестокая! И лишенная воображения.
При этих последних словах Сапфира в отчаянии прижала руку к горлу.
Господи! Что же она делает? Она думала, что все их стычки уже позади, и
вот сейчас позволила Тэйну спровоцировать себя...
- Для тебя мой характер - открытая книга. - Он согнулся в легком пок-
лоне, заставив ее отвести взгляд от его насмешливого лица. - Но сущность
каждого человека определяется сочетанием многих составляющих. Вполне
возможно, что ты открыла их не все.
- Может быть, мне это просто безразлично, - пробормотала она. - Ты
действительно пришел, чтобы справиться о том, как я сплю по ночам?
- Как ты спишь, никогда не будет мне безразлично, Сапфи mou (Моя (но-
вогреч.). - Он смотрел на нее холодно-задумчивым взглядом, по-своему
толкуя ее слова. - Но есть еще одна причина. Я заказал на вечер столик
для нас двоих, в одной таверне. Зайду за тобой в восемь вечера.
Просто невероятно! Сапфира глубоко вздохнула, соображая, как, не те-
ряя достоинства, отклонить его не терпящее возражений предложение.
- Очень мило с твоей стороны, - холодно сказала она, - но я уже при-
готовила для всех те салат с цыпленком на ужин.
- Для всех нас? - усмехнулся он. - Боюсь, что не совсем правильно по-
нял тебя.
- Для всех, кроме тебя, - сквозь зубы ответила она, - ты же сказал,
что в отношении еды сам позаботишься о себе!
- Сапфира, ты боишься довериться мне, оставшись со мной наедине, да?
- Он повернулся и посмотрел на нее, насмешливо изогнув бровь. - Ради
всего святого, разве могу я чтонибудь позволить себе в присутствии нес-
кольких ужинающих греков, даже если бы мне не было официально запрещено
навязывать тебе свое общество?
Она хорошо знала эту его улыбку. В ней не было и намека на доброду-
шие, скорее предупреждение о надвигающейся опасности, и при виде такой
улыбки каждая клетка ее тела стала подавать сигнал тревоги.
- Есть разные формы посягательств, помимо физической, - съязвила она,
вновь обретая равновесие. - У меня нет желания весь вечер подвергаться
оскорблениям!
- Ты действительно думаешь, что в этом и есть моя цель? - Он изобра-
зил благородное негодование. - Уверяю тебя, мои мотивы более приятны и в
то же время более прозаичны. Я хотел воспользоваться относительным уеди-
нением, чтобы поговорить о том, где ты собираешься жить после того, как
мы вернемся в Кефину. Даже в качестве временного пристанища твои настоя-
щие условия далеки от удовлетворительных. Разумеется, - он пожал плеча-
ми, - если ты предпочитаешь обсудить все здесь и сейчас... - Он со спо-
койным интересом наблюдал, как вздымается ее обтянутая атласной тканью
грудь, и Сапфира вдруг почувствовала его взгляд на своих выпирающих под
пеньюаром сосках.
Глава пятая
- Нет! - слишком поспешно ответила она и снова увидела его хищную
улыбку, ее мозг работал с лихорадочной быстротой. Он был прав, им так
или иначе придется обсудить вопрос о том, где ей жить, и тихая таверна
для этого вполне подходящее место. Сапфира вдруг почувствовала, как сжа-
лось ее сердце от ощущения глубокой безысходности. То, что она пользова-
лась щедрым гостеприимством - результатом тяжелого труда - великолепного
дома Тэйна, выглядело для нее чем-то вроде воровства. В то же время она
не могла себе позволить слишком долго оставаться у Лорны. Существовала
тем не менее надежда на компромиссное решение: она готова была согла-
ситься на меньшие блага, чем те, которые Тэйн предложил ей на суде.
- Вообще-то, - мягко заметил Тэйн, - мы могли бы одновременно кое-что
отпраздновать за ужином.
- Подняв бокалы в знак окончания нашего брака, ты это имеешь в виду?
- По какой-то непонятной для нее самой причине она почувствовала, будто
в сердце ей вонзили кинжал. Хотя, по правде говоря, их брак распался уже
несколько лет назад...
- Это выглядело бы несколько фальшиво, любовь моя, - его интимно-лас-
ковое обращение прозвучало как шипение змеи, - так как, несмотря на всю
твою радость по этому поводу, ты пока еще остаешься моей женой.
- Я лишь продолжаю носить твое имя, вот и все!
- И все же. Хочешь ты того или нет, ты мать моих детей, разве не так,
Сапфира? - Не ожидая ее ответа, он продолжил: - Это, конечно, стоило бы
отметить. Но я имел в ввиду нечто другое, а именно твой день рождения.
- Мой... день рождения? - Никогда еще она не чувствовала себя столь
глупо. Забыть о собственном дне рождения! Хотя у нее есть оправдание:
это горечь последних событий, а кроме того, дни рождения не очень-то
принято отмечать в Греции, где вместо этого празднуют именины.
Насколько она знала, святой с ее именем никогда не существовало.
По-видимому, ее тезке было суждено жариться в аду за то, что она не пре-
дала неверного мужа, усмехнулась про себя Сапфира. Вот почему она отно-
силась к своему дню рождения не как к обычному празднику - и Тэйн помнил
об этом.
- Я совершенно забыла о нем, - чуть стыдясь, призналась она.
- Вполне понятно. - Он быстро пришел ей на помощь. - При этом поздра-
вительные открытки из Англии будут ждать тебя в Кефине. Лишив тебя удо-
вольствия прочесть их в этот день, я решил, чтобы хоть как-то загладить
свою вину, предложить тебе хороший ужин и отменное вино. Если, конечно,
ты не находишь мое общество слишком отталкивающим.
Да, жить с ним действительно невозможно, но назвать его отталкиваю-
щим? Никогда. Это он нашел ее отталкивающей, а не наоборот, разве не
так? Она опять с горечью вспомнила, как в последний раз делила с ним
постель. Воспоминание отозвалось в ней такой болью, что Сапфира даже не
сделала попытки солгать, чтобы "сохранить свое лицо", и нетерпеливым
жестом отмахнулась от его слов.
- Я думаю, нам действительно нужно поговорить о будущем.
- Тогда, значит, до восьми, - сказал он, довольный и уверенный. Я
предупредил Спиридоулу, что мы вернемся поздно.
Как только он вышел, Сапфира направилась в душ, чтобы избавиться от
ощущения неуверенности, которое ему всегда с одинаковой легкостью удава-
лось вызвать в ней, чтобы смыть его, как она смывает с тела экзотически
пряный шампунь, подаренный Лорной.
В вежливых расспросах Тэйна о том, как она спит, проявлялась нотка
жалости, будто он догадывался, что спать одной в постели, в которой они
оба некогда были так счастливы, значило еще глубже почувствовать эмоцио-
нальную пустоту, постоянную спутницу ее дней и ночей. Цена, которую у
нее запрашивали за эти последние несколько дней имитации семейного
счастья, была слишком горька!
Выйдя из-под душа и потянувшись за полотенцем, Сапфира глубоко вздох-
нула, и этот вздох помог ей снять напряжение, сковавшее ее мышцы. Какое
радостное возбуждение она испытала, узнав, что у нее будет двойня, и как
бесследно исчезла эта радость из-за ее болезни и тревоги за детей, ро-
дившихся при помощи кесарева сечения и находившихся в отделении реанима-
ции.
Возвратившись домой, она узнала, что Спиридоула, по распоряжению Тэй-
на, будет няней для обоих малышей. Испытывая опасения за жизнь детей и
неожиданно для себя утратив радостный подъем, связанный с их рождением,
Сапфира с неприязнью отнеслась к молодой гречанке, постоянное при-
сутствие которой словно бы подчеркивало ее собственную беспомощность,
особенно после того, как, несмотря на все свое старание, она оказалась
неспособной кормить грудных малышей.
Она потребовала, чтобы дети спали вместе с родителями и она могла
постоянно быть с ними.
Тэйн ответил Сапфире твердым отказом, и это оказалось для нее настоя-
щим шоком.
- Ради Бога, Сапфи, неужели ты не понимаешь, что мне все еще прихо-
дится гнуть спину, чтобы твердо поставить на ноги свою фирму? Это перс-
пективное предприятие, и мы должны выйти в первые ряды или погибнуть! Я
не нуждаюсь в продолжительном сне, но для меня важно, чтобы никто не на-
рушал его, иначе мы все просто-напросто обанкротимся!
- Бесчувственный эгоист, вот ты кто! - возмущалась Сапфира. - Это
твои дети и твои обязанности. Если уж на то пошло, они тебя почти не ви-
дят!
- Именно потому, что я стараюсь выполнять свои обязанности и зарабо-
тать для них деньги!
Неужели можно любить и одновременно ненавидеть одного человека? Не
видя в его жестком лице никакого сочувствия, она подумала, что, навер-
ное, можно.
- Будь же благоразумна, Сапфи. Мы оба любим их, но твоя любовь - лю-
бовь одержимой! - Помолчав, он уже мягче добавил: - Ты и так, когда не
спишь, постоянно с ними, а Спиридоула спит в соседней комнате с открытой
дверью. Случись что, она немедленно позовет нас.
Никакие доводы не могли убедить ее.
- Раз так, я буду спать в детской!
Если бы Тэйн запретил ей это, возможно, их отношения не ухудшились бы
так быстро. Но он ничего не сказал, и Сапфира поступила, как она считала
нужным. После этого между ними участились ссоры, которые начинались
из-за пустяков и заканчивались бурными словесными перепалками. От-
сутствие физической близости мешало им поцелуем свести на нет разыграв-
шуюся ссору или ласками выказать нежность и понимание. Она чувствовала
себя физически опустошенной и воспринимала все в мрачных тонах, ненавидя
себя за то, чем она стала, и в то же время не в состоянии найти силы и
решимость изменить что-либо.
Задумавшись, Сапфира протянула руку к тюбику с увлажняющим кремом и
стала мягко втирать его в кожу, которая теперь буквально светилась здо-
ровьем от ежедневных солнечных ванн.
Она вспомнила, как еще недавно очень переживала из-за своего ужасного
вида и как была оскорблена тем, что Тэйн после ее отказа сопровождать
его на все светские приемы стал приглашать Ангелию Андроникос.
Близнецам уже было полтора года, когда она впервые обвинила его в
предательстве.
Сапфира бурей ворвалась в спальню, когда он застегивал золотые запон-
ки на манжетах рубашки, и стала обвинять его в том, что своим поведением
он оскорбляет ее.
- Если тебе так уж необходимо идти, почему ты не идешь один? - потре-
бовала она.
Она почувствовала, как от его холодного и оценивающего взгляда бешено
начала пульсировать жилка под самой шеей.
- Ты хочешь абсолютно лишить меня общества близких мне по духу людей?
- произнес он с ледяным спокойствием. - Ангелия, как ты знаешь, сестра
моего соуправляющего и к тому же секретарь фирмы. Она не только хороша
собой и мила, но и хороший друг, и ее общество я очень ценю.
Еще и теперь, когда прошло столько времени, она помнила, как это спо-
койное заявление ранило ее, пронзив с легкостью иголки, проходящей
сквозь шелковую ткань.
- Как в постели, так и вне ее? - усмехнулась она, заметив, как нап-
ряглось его лицо от едва сдерживаемого гнева.
- Раз ты больше не желаешь делить со мной постель, твой интерес к
тем, кто от этого не отказывается, неуместен. У меня нет намерения пре-
доставить тебе их список!
Список! Она побелела от полного яда сарказма, прозвучавшего в его
низком голосе.
- Тем не менее, - продолжал он с той обманчивой мягкостью, которая
была страшнее крика, - не советую тебе в таком тоне говорить об Ангелии,
никогда, иначе ты пожалеешь об этом. Если ты не изъявляешь желания соп-
ровождать меня на мероприятия, подобные сегодняшнему, или не считаешь
это для себя возможным, я не потерплю, чтобы ты оскорбляла женщину, за-
нявшую твое место. Ты меня поняла?
Вместо ответа она, не помня себя, стала озираться вокруг и, схватив
стоявший в изголовье кровати будильник, швырнула его прямо ему в лицо.
Он успел увернуться, но все же недостаточно быстро, и будильник краем
рассек ему бровь. В ужасе от содеянного она бросилась вон из комнаты, но
в тот момент это был единственный способ выразить свое отчаяние по пово-
ду тяжелой и ставшей постоянной депрессии, отравившей всю ее жизнь и ли-
шившей ее чувства собственного достоинства и гордости за свою внешность.
В ту ночь Тэйн так и не вернулся, и она сидела в одиночестве в гости-
ной, прижимая к себе дрожащей рукой бутылку "Метаксы" и испытывая тоску
по утерянным для нее Эбби, Дэвиду и родителям. Тэйн никогда не любил ее.
Теперь наконец она была готова признать горькую правду. Оказавшись жерт-
вой ее юной бесшабашности и собственной чувственности, он женился на ней
из чувства порядочности, ведь как-никак именно он лишил ее невинности и
был пойман на месте преступления.
Удовлетворенная тем, что ароматный крем сделал мягкой и упругой ее
кожу. Сапфира направилась в спальню и выбрала себе отделанную кружевом,
плотно обтягивающую тело шелковую комбинацию под простое хлопковое
платье, которое она решила надеть сегодня.
Как она обрадовалась, когда меньше чем через неделю после их бурной
стычки с Тэйном на пороге их дома появилась Эбби с большим чемоданом в
руках, радостно заявившая, что собирается провести с ними часть своих
летних каникул, если, конечно, они не возражают!
Тогда ей показалось, что Тэйну вряд ли будет приятно принять ее сест-
ру в их разделенном враждою доме, но она ошиблась. Ее муж в буквальном
смысле слова встретил Эбби с распростертыми объятиями.
Проклятье! Надо перестать мучить себя воспоминаниями. Если и была у
нее хоть какая-то возможность спасти их брак, то теперь все это в прош-
лом. И если бы Тэйн на нашел утешения с ее сестрой, все равно это прои-
зошло бы с кемнибудь другим. Эбби давно уже в Англии. А Ангелия Андрони-
кос? Разве она ничего не значит в его жизни? Она постарается справиться
с последствиями трагической ошибки, происшедшей по вине их обоих.
* * *
Сапфира зашла в детскую бросить взгляд на спящих малышей, прежде чем
спуститься вниз к Тэйну, и в этот момент услышала, как он вошел в комна-
ту.
- Прелестные малыши, ты не находишь? - мягко шепнул он ей, бережно
обняв ее за плечи и приглашая разделить с ним радость. Он сменил джинсо-
вую рубашку на светло-зеленую спортивную рубашку с открытым воротом. Во-
лосы были тщательно зачесаны назад, выгодно открывая широкий лоб и под-
черкивая выразительные глаза.
- Да. - Она быстро взглянула ему в глаза, выражавшие гордость и не-
поддельную любовь. И она когда-то сомневалась в его чувствах к детям!
В этих глазах промелькнула мимолетная грусть, когда он повернулся и
посмотрел на нее прямым, полным властной силы взглядом.
- Скажи мне. Сапфира, разве твои страдания не стоили этого?
Токсины в крови, кесарево сечение, недели бесконечных мучений, когда
она действительно верила в то, что им не выжить... у нее не было сомне-
ний.
- Конечно, стоили, - просто ответила она и вздрогнула, почувствовав,
как его пальцы больно сжали ее руку.
- Ну, так ты готова? - В ожидании ответа, он выпустил ее руку.
- Разумеется.
Она остановила свой выбор на фуксии и сером платье из ситца с не-
большим декольте, короткими с разрезом рукавчиками и закрывающей колени
юбкой с ярко-бордовым, под цвет фуксии поясом. Ей очень шел этот наряд,
особенно в сочетании с серыми босоножками на низком каблуке, что, как не
могла не заметить Сапфира, не укрылось от внимательного взгляда Тэйна,
наблюдавшего, как она спускается по лестнице.
Она вся напряглась, ожидая его ироничного замечания по поводу внезап-
но пробудившегося в ней интереса к тому, как она выглядит. Однако, если
не считать того, что можно было бы принять за промелькнувший в его гла-
зах знак одобрения, когда Тэйн открывал парадную дверь, пропуская ее
вперед, он никак не выразил своего отношения к ее платью и косметике. По
крайней мере он не раскритиковал ее, с удовлетворением подумала Сапфира,
стараясь подавить в себе невольную мысль о том, что в данном случае у
Тэйна не было основания для критики!
- Я решил пойти к Василию, - непринужденно сообщил он ей. - Вряд ли
там будет много народу, но в любом случае я попросил Василия оставить
нам столик с видом на море. Возможно, ты уже знаешь его таверну?
- Нет. - Она покачала головой и внезапно напряглась, почувствовав
уверенную руку Тэйна, берущую ее под локоть, но не отшатнулась от его
прикосновения.
- Ага... - довольно протянул он. - Его таверна классом выше всех ос-
тальных. В ней подают блюда, которые можно отведать только в ресторанах
четырехзвездочных отелей.
- Звучит заманчиво, - вежливо сказала Сапфира в то время, как они на-
чали свой короткий поход пешком к таверне Василия, построенной на высту-
пе скалы, нависающей над дальней стороной подковообразного залива. Обме-
|
