Любовь живет:
Результат
Архив

Главная / Библиотека / Детская / В стране невыученных уроков


Гераскина Л - В стране невыученных уроков - Скачать бесплатно


Л. Гераскина
В стране невыученных уроков

изд. "РИПОЛ-КЛАССИК", 1997


В тот день, когда все это началось, мне не везло с самого утра. У нас
было пять уроков. И на каждом меня вызывали. И по каждому предмету я по-
лучил двойку. Всего пять двоек за день! Четыре двойки, наверное, я полу-
чил за то, что отвечал не так, как хотелось бы учителям А вот пятую
двойку поставили совсем несправедливо.
Даже смешно сказать, из-за чего мне влепили эту несчастную двойку. За
какой-то круговорот воды в природе.
Интересно, что бы вы ответили на такой вопрос учительницы:
- Куда девается вода, которая испаряется с поверхности озер, рек, мо-
рей, океанов и луж?
Не знаю, что бы вы ответили, а мне ясно, что если вода испаряется, то
ее уже нет. Ведь не зря же говорят про человека, который вдруг куда-то
скрылся: "Он испарился". Это значит - "он исчез". Но Зоя Филипповна, на-
ша учительница, почему-то стала придираться и задавать лишние вопросы:
- Куда исчезает вода? А может быть, она все-таки не исчезает? Может,
ты хорошенько подумаешь и ответишь как следует?
По-моему, я и так ответил как следует. Зоя Филипповна, конечно, со
мной не согласилась. Я давно заметил, что учителя редко со мной соглаша-
ются. Есть у них такой отрицательный минус.
Кому охота спешить домой, если несешь в портфеле целую кучу двоек?
Мне, например, неохота. Поэтому я и шел домой через час по столовой лож-
ке. Но как медленно ни иди, а все равно придешь домой. Хорошо еще, что
папа в командировке. А то сразу бы начался разговор о том, что у меня
нет характера. Об этом папа вспоминал всегда, как только я приносил
двойку.
- Ив кого ты такой? - удивлялся папа. - Совсем нет характера. Не мо-
жешь взять себя в руки и хорошо учиться.
- Воли у него нет, - добавляла мама и тоже удивлялась: - В кого бы
это?
Мои родители имеют твердый характер и сильную волю, а вот я, оказыва-
ется, почему-то не имею. Поэтому-то я и не решился сразу притащиться до-
мой с пятью двойками в портфеле.
Чтобы подольше тянуть время, я заходил по дороге во все магазины под-
ряд. В книжном я встретил Люсю Карандашкину. Она моя соседка два раза:
живет в одном доме со мной, а в классе сидит позади меня. Нигде от нее
нет покоя - ни в школе, ни дома. Люся уже успела пообедать и прибежала в
магазин за тетрадями. Был здесь и Сережа Петькин. Он пришел узнать, не
получены ли новые марки. Сережа покупает марки и воображает себя филате-
листом. А помоему, так собирать коллекцию марок может каждый дурак, если
у него есть деньги.
Я не захотел встречаться с ребятами, но они меня заметили и сразу же
стали обсуждать мои двойки. Конечно, они доказывали, что Зоя Филипповна
поступила справедливо. А когда я их припер к стенке, то вышло, что они
тоже не знали, куда девается испарившаяся вода. Небось влепила бы им Зоя
за это по двойке - они бы сразу запели другое.
Мы спорили, кажется, немного шумно. Продавщица предложила нам выйти
из магазина. Я сейчас же ушел, а ребята остались. Продавщица сразу дога-
далась, кто из нас лучше воспитан. А ведь завтра они будут рассказывать,
что шум в магазине поднял я. Пожалуй, еще разболтают, что я на прощание
показал им язык. А что тут, спрашивается, плохого? Анна Сергеевна, наш
школьный врач, нисколько на это не обижается, она даже сама просит, что-
бы ребята показали ей язык. А она-то уж знает, что хорошо, а что плохо.
Когда меня выставили из книжного магазина, я понял, что очень прого-
лодался. Есть хотелось все больше, а идти домой - все меньше.
На пути остался только один магазин. Неинтересный - хозяйственный. В
нем противно пахло керосином. Из него тоже пришлось уйти. Продавец три
раза меня спросил:
- А что тебе здесь надо, мальчик?
Мама открыла дверь молча. Но это меня не порадовало. Я знал, что она
сначала накормит меня, а потом...
Скрыть двойки было невозможно. Мама давно сказала, что читает в моих
глазах все, что я хочу от нее скрыть, в том числе и то, что написано в
моем дневнике. Какой же смысл врать?
Я ел и старался не смотреть на маму. Думал, сможет ли она прочесть в
моих глазах сразу про все пять двоек.
Кот Кузя спрыгнул с подоконника и завертелся у моих ног. Он очень ме-
ня любит и ласкается совсем не потому, что ждет от меня что-нибудь вкус-
ное. Кузя знает, что я пришел из школы, а не из магазина, значит, ниче-
го, кроме плохих отметок, принести не мог.
Я старался есть как можно медленней, но это не получалось, оттого что
я сильно проголодался. Мама сидела напротив, смотрела на меня и ужасно
молчала. Вот сейчас, когда я съем последнюю ложку компота, и начнется...
Но раздался телефонный звонок. Ура! Звонила тетя Поля. Раньше чем че-
рез час она не отпустит маму от телефон?
- Немедленно садись за уроки, - приказала мама и взяла трубку.
За уроки, когда я так устал! Хотелось хоть часок отдохнуть и поиграть
во дворе с ребятами. Но мама зажала трубку рукой и сказала, что я должен
прогулку по магазинам засчитать себе за отдых. Вот как она умеет читать
по глазам! Боюсь, что она прочтет и про двойки.
Пришлось уйти в свою комнату и засесть за уроки.
- Убери на своем столе! - крикнула вдогонку мама.
Легко сказать - убери! Я иногда просто удивляюсь, глядя на свой стол.
Как много предметов на нем умещается. Тут рваные учебники и тетрадки в
четыре листика, ручки, карандаши, линейки. Их, правда, теснят гвозди,
шурупы, обрывки проволоки и другие нужные вещи. Я очень люблю гвозди.
Они у меня есть всех размеров и разной толщины. А мама почему-то их сов-
сем не любит. Она много раз выбрасывала их, но они снова возвращаются на
мой стол, как бумеранги. Мама сердится на меня за то, что я больше люблю
гвозди, чем учебники. А кто виноват? Конечно, не я, а учебники. Не надо
быть такими скучными.
На этот раз я управился с уборкой быстро. Выдвинул ящик стола и сгреб
туда все вещи. Скоро и удобно. И пыль сразу стирается. Теперь можно было
приняться за уроки. Я раскрыл дневник, и передо мной замелькали двойки.
Они были такие заметные потому, что их написали красными чернилами.
По-моему, это неправильно. Зачем писать двойку красными чернилами? Ведь
все хорошее тоже отмечают красным. Например, праздники и воскресенья в
календаре. Посмотришь на красную цифру - и радуешься: в школу ходить не
надо. Пятерку тоже можно писать красными чернилами. А тройку, двойку и
кол - только черными! Удивительно, как наши учителя сами не могут до
этого додуматься!
Уроков, как нарочно, задали очень много. А день был солнечный, теп-
лый, и мальчишки во дворе гоняли мяч. Интересно, кто стоял вместо меня в
воротах? Наверно, опять Сашка: он давно метит на мое место у ворот. Это
просто смешно. Все знают, какой он сапожник.
Кот Кузя устроился на подоконнике и оттуда, как с трибуны, следил за
игрой. Кузька не пропускал ни одного матча, а папа и мама не верят, что
он настоящий болельщик. И зря. Он даже любит слушать, когда я рассказы-
ваю о футболе. Не перебивает, не уходит, даже мурлычет. А кошки мурлычут
только тогда, когда им приятно.
Мне задали правила по безударным гласным. Надо было их повторить. Я
этого делать, конечно, не стал. Бесполезно повторять то, чего все равно
не знаешь. Потом надо было прочитать про этот самый круговорот воды в
природе. Я вспомнил Зою Филипповну и решил лучше заняться решением зада-
чи.
Тут тоже ничего приятного не было. Какие-то землекопы рыли неизвестно
для чего какую-то траншею. Не успел я выписать условия, как заговорил
репродуктор. Можно было бы немножко отвлечься и послушать. Но чей голос
я услышал? Голос нашей Зои Филипповны! Мало мне в школе надоел ее голос!
Она по радио советы давала ребятам, как надо готовиться к экзаменам,
рассказывала, как это делает наша лучшая ученица Катя Пятеркина. Так как
готовиться к экзаменам я не собирался, радио пришлось выключить.
Задача была очень трудная и бестолковая. Я уже почти стал догады-
ваться, как ее надо решить, но... в окно влетел футбольный мяч. Это ре-
бята вызывали меня во двор. Я схватил мяч и хотел было вылезти через ок-
но, но мамин голос догнал меня на подоконнике.
- Витя! Ты делаешь уроки?! - кричала она из кухни. Там у нее что-то
кипело и ворчало на сковородке. Поэтому мама не могла прийти и выдать
мне что полагается за побег. Она почему-то очень не любила, когда я вы-
ходил через окно, а не через дверь. Хорош бы я был, если бы мама вошла!
Я слез с подоконника, швырнул ребятам мяч и ответил маме, что делаю
уроки.
Снова открыл задачник. Пять землекопов выкопали траншею в сто погон-
ных метров за четыре дня. Что бы придумать для первого вопроса? Я уже
опять почти начал соображать, но мне снова помешали. В окно заглянула
Люська Карандашкина. Одна косичка была у нее перевязана красной лентой,
а другая - распущена. И это не только сегодня. У нее почти каждый день
так. То правая косичка распущена, то левая. Лучше бы она больше внимания
обращала на свою прическу, чем на чужие двойки, тем более что у нее и
своих хватает. Люся сказала, что задача о землекопах такая трудная, что
даже ее бабушка не могла решить. Счастливая Люська! А у меня нет никакой
бабушки.
- Давай решать вместе! - предложила Люська и через окно влезла в мою
комнату.
Я отказался. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Лучше уж самому.
Снова стал рассуждать. Пять землекопов вырыли траншею в сто погонных
метров. Погонных? Почему метры называются погонными? Кто их погоняет?
Я стал думать про это и сочинил скороговорку: "Погонщик в погонах по-
гонял погонным метром..." Тут мама снова закричала из кухни. Я спохва-
тился и стал сильно трясти головой, чтобы забыть о погонщике в погонах и
вернуться к землекопам. Ну что мне с ними делать?
- А хорошо бы погонщика назвать Паганелем. Ну а землекопы? Как с ними
быть? Может, помножить их на метры?
- Не надо помножать, - возразила Люся, - все равно ничего не узнаешь.
Назло ей я все-гаки помножил землекопов. Правда, ничего хорошего про
них не узнал, но зато теперь можно было переходить ко второму вопросу.
Тогда я решил разделить метры на землекопов.
- Не надо делить, - опять вмешалась Люся - Я уже делила. Ничего не
получается.
Конечно, я не послушал ее и разделил. Получалась такая ерунда, что я
стал искать ответа в задачнике. Но, как назло, там была вырвана страница
с ответом про землекопов. Пришлось всю ответственность взять целиком на
себя. Я все перерешил. Вышло, что работу должны были выполнить полтора
землекопа. Почему полтора? Откуда я знаю! В конце концов, какое мне де-
ло, сколько землекопов рыли эту самую траншею? Кто теперь вообще роет
землекопами? Взяли бы экскаватор и сразу бы покончили с траншеей И рабо-
ту бы скорей сделали, и школьникам бы голову не морочили. Ну, как бы там
ни было, а задача решена. Можно уже побежать к ребятам. И я, конечно,
побежал бы, но меня остановила Люська.
- А когда мы будем учить стихи? - спросила она у меня.
- Какие стихи?
- Как какие? Забыл? А "Зима. Крестьянин торжествуя"? Я никак не могу
их запомнить.
- Это потому, что они неинтересные, - сказал я - Вот те стихи, что
сочинили в нашем классе мальчишки, сразу запоминаются. Потому, что инте-
ресные.
Люся новых стихов не знала. Я их прочел ей на память:
Нам учиться целый день
Лень, лень, лень
Надоело!
Нам бы бегать и играть,
Мяч бы по полю гонять -
Это дело!
Люсе стихи так понравились, что она их сразу запомнила Вдвоем мы
быстро одолели "крестьянина". Я уже собирался потихоньку вылезти в окно,
но Люся опять вспомнила - они должны вставлять в слова пропущеные буквы.
У меня даже зубы заныли от досады. Кому интересно делать бесполезную ра-
боту? Буквы в словах пропускают, как нарочно, самые трудные. По-моему,
это нечестно Как бы ни не хотелось, а вставлять пришлось.
П..друга дней моих суровых,
Г..лубка дряхлая моя.
Люся уверяет, что это стихотворение Пушкин написал своей няне. Это ей
сказала бабушка. Неужели Карандашкипа считает меня таким простачком? Так
я и поверю, что у взрослых бывают няни. Просто бабушка посмеялась над
нею, и все.
Но как же быть с этой "п...другой"? Мы посоветовались и решили уже
вставить букву "а", как вдруг в комнату ввалились Катя и Женьчик. Не
знаю, почему им вздумалось припереться. Я, во всяком случае, их не приг-
лашал. Не хватало еще, чтобы Катька отправилась на кухню и доложила моей
маме, сколько двоек я сегодня нахватал. Ко мне и Люсе эти зубрилы отно-
сились свысока, потому что учились лучше нас. У Кати были выпученные
круглые глаза и толстые косы. Этими косами она гордилась так, как будто
их выдали ей за хорошую успеваемость и отличное поведение. Говорила Катя
медленно, нараспев, все делала с толком и никогда не спешила. А о
Женьчике просто и рассказывать нечего. Он сам по себе почти и не гово-
рил, а только повторял Катины слова. Женьчиком звала его бабушка, кото-
рая провожала его в школу, как маленького. Поэтому и мы все стали звать
его Женьчиком. Только Катя звала его Евгением. Она любила все делать
правильно.
Катя поздоровалась, как будто мы с нею сегодня не виделись, и сказа-
ла, посмотрев на Люсю:
- Опять у тебя коса расплелась. Это неряшливо. Причешись.
Люся боднула головой. Она не любила причесываться. Она не любила,
когда ей делали замечания. Катя вздохнула. Женьчик тоже вздохнул. Катя
покачала головой. Женьчик тоже покачал.
- Раз вы здесь оба, - сказала Катя, - мы вас двоих и подтянем.
- Подтягивайте скорей! - закричала Люся. - А то нам некогда. Мы еще
не все уроки сделали.
- А какой у вас ответ получился в задаче? - спросила Катя,
точь-в-точь как Зоя Филипповна.
- Полтора землекопа, - ответил я нарочно очень грубо.
- Неправильно, - спокойно возразила Катя.
- Ну и пусть неправильно. Тебе-то что! - ответил я и сделал ей страш-
ную гримасу.
Катя опять вздохнула и опять покачала головой. Женьчик, конечно, то-
же.
- Ей больше всех надо! - выпалила Люська.
Катя поправила свои косы и медленно сказала:
- Пойдем, Евгений. Они еще и грубят.
Женьчик рассердился, покраснел и самостоятельно выругал нас. Мы этому
так удивились, что ничего ему не ответили. Катя сказала, что они сейчас
же уйдут, и от этого будет хуже только нам, так как мы останемся непод-
тянутыми.
- Прощайте, лодыри, - ласково сказала Катя.
- Прощайте, лодыри, - пискнул Женьчик.
- Попутный ветер в спину! - гаркнул я.
- До свиданья, Пятеркины-Четверкины! - пропела смешным голосом
Люська.
Это было, конечно, не совсем вежливо. Ведь они были у меня в доме.
Почти в гостях. Вежливо - невежливо, а я их все-таки выставил. Да и
Люська убежала вслед за ними.
Я остался один. Просто удивительно, до чего не хотелось делать уроки.
Конечно, если бы у меня была сильная воля, я взял бы, назло себе, и сде-
лал. Вот у Кати небось была сильная воля. Надо будет помириться с нею и
спросить, как она ее приобрела. Папа говорит, что каждый человек может
выработать волю и характер, если он борется с трудностями и презирает
опасность. Ну а с чем мне бороться? Папа говорит - с ленью. Но разве
лень - трудность? А вот опасность я бы с удовольствием презирал, да
только где ее возьмешь?
Я был очень несчастным. Что такое несчастье? По-моему, когда человека
заставляют силой делать то, что ему совсем не хочется, это и есть нес-
частье.
За окном кричали мальчишки. Солнце светило, очень сильно пахло си-
ренью. Меня тянуло выпрыгнуть в окно и побежать к ребятам. Но на столе
лежали мои учебники. Они были изорванные, залитые чернилами, грязные и
ужасно скучные. Но они были очень сильными. Они держали меня в душной
комнате, заставляли решать задачу о каких-то допотопных землекопах,
вставлять пропущенные буквы, повторять никому не нужные правила и делать
многое другое, что мне было совсем неинтересно. Я так вдруг возненавидел
свои учебники, что схватил их со стола и что было сил швырнул на пол.
- Пропадите вы пропадом! Надоели! - закричал я не своим голосом.
Раздался такой грохот, словно с высокого дома на мостовую упали сорок
тысяч железных бочек. Кузя метнулся с подоконника и прижался к моим но-
гам. Стало темно, как будто потухло солнце. А ведь оно только что свети-
ло. Потом комната озарилась зеленоватым светом, и я заметил каких-то
странных человечков. На них были балахоны из покрытой кляксами мятой бу-
маги. У одного на груди чернело очень знакомое пятно с ручками, ножками
и рожками. Точно такие же ножки-рожки я пририсовал к кляксе, которую по-
садил на обложку учебника географии.
Человечки молча стояли вокруг стола и сердито на меня смотрели. Надо
было что-то немедленно делать. Поэтому я вежливо спросил:
- А кто вы такие будете?
- Ты присмотрись внимательней - может быть, и узнаешь, - ответил че-
ловечек с кляксой.
- Он не привык глядеть на нас внимательно точка, - гневно сказал дру-
гой человечек и пригрозил мне пальчиком, выпачканным чернилами.
Я все понял. Это были мои учебники. Они почему-то ожили и явились ко
мне в гости. Если бы вы слышали, как они меня упрекали!
- Ни под каким градусом широты и долготы никто и нигде на земном шаре
так не обращается с учебниками, как ты! - кричала География.
- Ты обливаешь нас чернилами восклицательный знак. Ты рисуешь на на-
ших страницах всякую ерунду восклицательный знак, - надрывалась Грамма-
тика.
- Почему вы так напали на меня? Разве Сережа Петькин или Люся Каран-
дашкина учатся лучше?
- Пять двоек! - крикнули хором учебники.
- Но ведь я сегодня приготовил уроки!
- Сегодня ты неправильно решил задачу!
- Не усвоил зоны!
- Не понял круговорота воды в природе!
Больше всех кипятилась Грамматика.
- Сегодня ты не повторил безударных гласных восклицательный знак. Не
знать родного языка тире позор запятая несчастье запятая преступление
восклицательный знак.
Терпеть не могу, когда на меня кричат. Тем более хором. Обижаюсь. Вот
и сейчас я очень обиделся и ответил, что как-нибудь проживу и без безу-
дарных гласных, и без умения решать задачи, и тем более без этого самого
круговорота.
Тут мои учебники онемели. Они смотрели на меня с таким ужасом, как
будто я в их присутствии нагрубил директору школы. Потом они стали шеп-
таться и решили, что меня нужно немедленно, как вы думаете - что? Нака-
зать? Ничего подобного! Спасти! Чудаки! От чего, спрашивается, спасти?
География сказала, что лучше всего отправить меня в Страну невыучен-
ных уроков. Человечки сразу же с нею согласились.
- А есть ли в этой стране трудности и опасности? - спросил я.
- Сколько угодно, - ответила География.
- Все путешествие состоит из трудностей. Это ясно, как дважды два -
четыре, - прибавила Арифметика.
- Каждый шаг там грозит опасностью для жизни восклицательный знак, -
старалась припугнуть меня Грамматика.
Об этом стоило подумать. Ведь там не будет ни папы, ни мамы, ни Зои
Филипповны!
Никто не станет каждую минуту останавливать меня и кричать: "Не ходи!
Не бегай! Не прыгай! Не подглядывай! Не подсказывай! Не вертись на пар-
те!" - и еще десяток разных "не", которых я терпеть не могу.
Может, как раз в этом путешествии мне удастся развить волю и приоб-
рести характер. Вернусь оттуда с характером - вот папа удивится!
- А может быть, мы придумаем для него что-нибудь другое? - спросила
География.
- Не надо мне другого! - закричал я. - Так и быть. Отправлюсь в эту
вашу опасно-трудную страну.
Я хотел было спросить их, а удастся ли мне закалить там волю и приоб-
рести характер настолько, чтобы я мог сам добровольно делать уроки. Но
не спросил. Постеснялся.
- Решено! - сказала География.
- Ответ правильный. Перерешать не будем, - добавила Арифметика.
- Отправляйся немедленно точка, - закончила Грамматика.
- Ладно, - сказал я как можно вежливей. - Но только как это сделать?
Поезда, наверно, в эту страну не ходят, самолеты не летают, пароходы не
плывут.
- Мы поступим так запятая, - сказала Грамматика, - как всегда посту-
пали в русских народных сказках. Возьмем клубок многоточие...
Но клубка у нас никакого не было. Мама не умела вязать.
- Есть ли у вас в доме что-нибудь шарообразное? - спросила Арифмети-
ка, и, так как я не понял, что такое "шарообразное", она объяснила: -
Это все равно что круглое.
- Круглое?
Я вспомнил, что тетя Поля подарила мне в день рождения глобус. Я и
предложил этот глобус. Правда, он на подставке, но ведь ее и отодрать
нетрудно. География почему-то обиделась, замахала руками и закричала,
что она не позволит. Что глобус - великое наглядное пособие! Ну и все
такое прочее, что совсем не шло к делу. В это время в окно влетел фут-
больный мяч. Оказывается, он тоже шарообразный. Все согласились засчи-
тать его за клубок.
Мяч будет моим проводником. Я должен идти за ним и не отставать. А
если потеряю его, то не смогу вернуться домой и навсегда останусь в
Стране невыученных уроков.
После того как меня поставили в такую колониальную зависимость от мя-
ча, этот шарообразный сам собой спрыгнул на подоконник. Я полез за ним,
а Кузя за мной.
- Назад! - крикнул я коту, но он не послушался.
- Я пойду с тобой, - заявил мой кот человеческим голосом.
- Теперь в путь восклицательный знак, - сказала грамматика. - Повто-
ряй за мной:
Ты лети, футбольный мяч,
Не вприпрыжку и не вскачь,
Не сбивайся на пути,
Прямо в ту страну лети,
Где живут ошибки Вити,
Чтобы он среди событий,
Полных страха и тревог,
Сам себе помочь бы смог.
Я повторил стихи, мяч сорвался с подоконника, вылетел из окна, а за
ним полетели и мы с Кузей. География помахала мне на прощание рукой и
крикнула:
- Если тебе придется очень уж плохо, зови меня на помощь. Так и быть
выручу!
Мы с Кузей быстро поднялись в воздух, а мяч летел перед нами. Вниз я
не смотрел. Боялся - голова закружится. Чтобы не было очень страшно, я
не сводил глаз с мяча. Долго ли мы летели - не знаю. Не хочу врать. В
небе светило солнце, а мы с Кузей неслись за мячом, как будто были при-
вязаны к нему веревочкой и он тащил нас на буксире. Наконец мяч стал
снижаться, и мы опустились на лесную дорогу. Мяч катился, перепрыгивая
через пни и поваленные деревья. Он не давал нам никакой передышки. Опять
не могу сказать, сколько мы шли. Солнце ни разу не закатывалось. Поэтому
можно подумать, что мы шли всего один день. Но кто знает, закатывается
ли вообще солнце в этой неизвестной стране?
Как хорошо, что Кузя увязался за мной! Как хорошо, что он стал разго-
варивать, как человек! Мы с ним болтали всю дорогу. Мне, правда, не
очень нравилось, что он слишком много рассказывал о своих приключениях:
он любил охотиться на мышей и ненавидел собак. Обожал сырое мясо и сырую
рыбу. Поэтому больше всего болтал о собаках, мышах и еде. Все же он был
мало образованным котом. Оказалось, в футболе он ровным счетом ничего не
понимал, а смотрел потому, что вообще любит наблюдать за всем, что дви-
гается. Это ему напоминает охоту на мышей Значит, слушал он про футбол
только из вежливости.
Мы шли по лесной тропинке Вдали показался высокий холм Мяч обогнул
его и скрылся. Мы очень испугались и бросились вдогонку за ним. За хол-
мом мы увидели большой замок с высоченными воротами и каменным забором Я
присмотрелся к забору и заметил, что он состоит из огромных переплетаю-
щихся букв.
У моего папы есть серебряный портсигар. На нем вырезаны две перепле-
тенные буквы - Д и П Папа объяснил, что это называется вензелем. Так вот
этот забор и был сплошным вензелем. Мне даже кажется, что он был и не
каменный, а из какого-то другого материала.
На воротах замка висел замок килограммов сорок весом. По обеим сторо-
нам входа стояли два странных человека Один согнулся так, что казалось,
будто он разглядывает свои колени, а другой был прям, как палка.
Согнутый держал огромную ручку, а прямой - такой же карандаш. Они
стояли неподвижно, словно неживые. Я подошел поближе и потрогал согнуто-
го пальцем. Он не пошевелился. Кузя обнюхал их обоих и заявил, что, по
его мнению, они все-таки живые, хотя человеком от них не пахнет. Мы с
Кузей назвали их Крючок и Палка. Наш мяч рвался в ворота. Я подошел к
ним и хотел попробовать толкнуть замок А вдруг он не заперт? Крючок и
Палка скрестили ручку и карандаш и преградили мне дорогу.
- Ты кто? - отрывисто спросил Крючок.
А Палка, как будто его толкнули под бока, закричал во весь голос:
- Ох! Ах! Ох, ох! Ах, ах!
Вежливо ответил, что я ученик четвертого класса. Крючок покрутил го-
ловкой Палка разохался так, как будто я сказал что-то очень нехорошее.
Потом Крючок покосился на Кузю и спросил:
- А ты, который с хвостом, тоже ученик?
Кузя сконфузился и промолчал.
- Это кот, - объяснил я Крючку, - он животное. А животные имеют право
не учиться.
- Имя? Фамилия? - допрашивал Крючок.
- Перестукин Виктор, - ответил я, как на перекличке.
Если бы вы видели, что стало с Палкой!
- Ох! Ах! Увы! Тот! Самый! Ох! Ах! Увы! - без передышки выкрикивал он
минут пятнадцать подряд.
Мне это здорово надоело. Мяч привел нас в Страну невыученных уроков.
Почему же мы должны стоять у ее ворот и отвечать на дурацкие вопросы? Я
потребовал, чтобы мне немедленно дали ключ отпереть замок. Мяч ше-
вельнулся. Я понял, что действую правильно.
Палка подал громадный ключ и закричал:
- Открывай! Открывай! Открывай!
Я вставил ключ и хотел его повернуть, но не тут-то было. Ключ не по-
ворачивался. Стало ясно, что надо мной смеются.
Крючок спросил, не сумею ли я написать правильно слова: "замочек" и
"ключик". Если сумею, ключ тут же отопрет замок. Отчего же не суметь!
Подумаешь, хитрость какая! Неизвестно, откуда появилась классная доска и
повисла перед самым моим носом прямо в воздухе.
- Пиши! - крикнул Палка и подал мне мел.
Я сразу написал: "ключ..." - и остановился.
- Пиши! Дальше! - приказал Палка.
Хорошо ему было кричать, а если я не знаю, что писать дальше: ЧИК или
ЧЕК.
Как правильно - клюЧИК или клюЧЕК? То же самое было и с "замочком".
ЗамоЧИК или замоЧЕК? Было над чем подумать.
Есть же какое-то правило... А какие правила грамматики я вообще знаю?
Стал припоминать. Кажется, после шипящих не пишется... Но причем тут ши-
пящие? Они сюда никак не подходят.
Кузя посоветовал писать наобум. Если напишешь неправильно, потом исп-
равишь. А так разве можно угадать? Это был толковый совет. Я уже соби-
рался так и сделать, но Палка закричал:
- Нельзя! Неуч! Невежда! Увы! Пиши! Сразу! Правильно! - Почему-то он
ничего не говорил спокойно, а только все выкрикивал.
Я сел на землю и стал вспоминать. Кузя все время вертелся возле меня
и часто задевал своим хвостом по лицу. Я прикрикнул на него. Кузя оби-
делся.
- Зря расселся, - сказал Кузя, - все равно не вспомнишь.
Но я вспомнил. Назло ему вспомнил. Пожалуй, это было единственное
правило, которое я знал. Вот уж не думал, что оно когда-нибудь мне так
здорово пригодится!
- Если в родительном падеже слова в суффиксе выпадает гласная, то пи-
шется ЧЕК, а если не выпадает - пишется ЧИК.
Это не трудно проверить: именительный - замоЧЕК, родительный - замоЧ-
КА. Ага! Буква выпала. Значит правильно - замоЧЕК. Теперь совсем легко
проверить и "ключик". Именительный - клюЧИК, родительный - клюЧИКа.
Гласная остается на месте. Значит, надо писать "клюЧИК".
Палка захлопал в ладоши и закричал:
- Чудесно! Прелестно! Восхитительно! Ура!
Я крупными буквами смело написал на доске: "ЗАМОЧЕК, КЛЮЧИК". Потом
легко повернул ключ в замке, и ворота распахнулись. Мяч покатился впе-
ред, а мы с Кузей пошли за ним. Палка и Крючок поплелись сзади.
Мы прошли по пустым комнатам и очутились в огромном зале. Здесь
кто-то крупно написал красивым почерком прямо на стенах правила грамма-
тики. Путешествие наше начиналось очень удачно. Я легко вспомнил правило
и открыл замок! Ест все время будут встречаться только такие трудности,
мне и делать здесь нечего...
В глубине зала на высоком стуле сидел старик с белыми волосами и бе-
лой бородой. Если бы он держал в руках маленькую елочку, его можно было
бы принять за Деда Мороза. Белый плащ старика был расшит блестящим чер-
ным шелком. Когда я хорошенько рассмотрел этот плащ, то увидел, что он
весь вышит знаками препинания.
Возле старика вертелась сгорбленная старушка со злыми красными глаз-
ками. Она все что-то шептала ему на ухо и показывала на меня рукой. Ста-
руха нам не понравилась сразу. Кузе она напоминала бабушку Люси Каран-
дашкиной, которая часто била его веником за то, что он воровал у нее со-
сиски.
- Надеюсь, вы примерно накажете этого невежду, ваше величество, Гла-
гол Повелительного Наклонения! - сказала старушка.
Старик важно посмотрел на меня.
- Перестань! Не злись, Запятая! - приказал он старушке.
Оказывается, это была Запятая! Ох и кипятилась же она!
- Как же мне не злиться, ваше величество? Ведь мальчишка еще ни разу
не поставил меня на мое место!
Старик строго посмотрел на меня и поманил пальцем. Я подошел.
Запятая еще больше засуетилась и прошипела:
- Посмотрите на него. Сразу видно, что он безграмотный.
Неужели это было заметно по моему лицу? Или она тоже умела читать в
глазах, как моя мама?
- Расскажи, как ты учишься! - приказал мне Глагол.
- Скажи, что хорошо, - прошептал Кузя, но я как-то постеснялся и от-
ветил, что учусь, как все.
- А знаешь ли ты грамматику? - ехидно спросила Запятая.
- Скажи, что отлично знаешь, - снова подсказал Кузя.
Я толкнул его ногой и ответил, что знаю грамматику не хуже других.
После того, как я при помощи своих знаний открыл замок, я имел полное
право так ответить. И вообще уже хватит задавать мне вопросы, какие у
меня отметки. Я, конечно, не стал слушать глупые Кузины подсказки и зая-
вил ей, что отметки у меня разные.
- Разные? - зашипела Запятая. - А вот это мы сейчас проверим.
Интересно, как это она могла сделать, если я не взял с собой дневни-
ка?
- Давайте документы! - завопила старуха противным голосом.
В зал вбежали человечки с одинаковыми круглыми личиками. У одних были
вышиты на белых платьицах черные кружочки, а у других - крючочки, у
третьих - и крючочки и кружочки. Два человечка внесли какую-то огромную
синюю папку. Когда они развернули ее, я увидел, что это была моя тетрадь
по русскому языку. Она почему-то стала чуть не с меня ростом.
Запятая показала первую страницу, на которой я увидел свой диктант.
Теперь, когда тетрадь увеличилась, он выглядел еще безобразней. Ужасно
много поправок красным карандашом. А сколько клякс!.. Наверно, тогда у
меня было очень плохое перо. Под диктантом стояла двойка, похожая на
большую красную утку.
- Двойка! - злорадно объявила Запятая, как будто и без нее не было
ясно, что это двойка, а не пятерка.
Глагол приказал перевернуть страницу. Человечки перевернули. Тетрадка
жалобно и тихо застонала. На второй странице я написал изложение. Кажет-
ся, оно было еще хуже диктанта, потому что под ним стоял кол.
- Перевернуть! - приказал Глагол.
Тетрадь застонала еще жалобней. Хорошо, что на третьей странице ниче-
го не было написано. Правда, я на ней нарисовал рожицу с длинным носом и
косыми глазами. Ошибок здесь, конечно, не было, потому что под рожицей я
написал всего два слова: "Эта коля".
- Перевернуть? - спросила Запятая, хотя отлично видела, что дальше
переворачивать некуда. В тетради насчитывалось всего три страницы. Ос-
тальные я вырвал для того, чтобы сделать из них голубей.
- Довольно, - приказал старик. - Как же ты, мальчик, говорил, что от-
метки у тебя разные?
- Разрешите мне мяукнуть? - неожиданно вылез Кузя. - Прошу прощения,
но мой хозяин не виноват. Ведь в тетрадке не только двойки, но есть и
единица. Значит, отметки все-таки разные.
Запятая захихикала, а Палка в восторге закричал:
- Ах! Ох! Уморил! Ой! Потеха! Умник!
Я молчал. Непонятно, что со мной делалось. Уши и щеки горели. Я не
мог смотреть старику в глаза. Так, не глядя на него, я и сказал, что он
знает, кто я, а я не знаю, кто они такие. Кузя меня поддержал. По его
мнению, это была нечестная игра. Глагол внимательно выслушал нас, обещал
показать всех своих подданных и познакомить с ними. Он взмахнул линейкой
- раздалась музыка, и на середину зала выбежали человечки с кружочками
на одежде. Они стали плясать и петь:
Мы ребята точные,
Мы зовемся Точками.
Чтобы правильно писать,
Где нас ставить, надо знать.
Наше место надо знать!
Кузя спросил, знаю ли я, где их надо ставить. Я ответил, что иногда
ставлю правильно.
Глагол снова взмахнул линейкой, и Точек сменили человечки, на
платьицах которых были вышиты две запятые. Они взялись за ручки и спели:
Мы веселые сестрички,
Неразлучные Кавычки.
Если я открою фразу, - спела одна, -
Я ее закрою сразу, - подхватила другая.
Кавычки! Знаю я их! Знаю и не люблю. Поставишь их - говорят, не надо,
не поставишь - говорят, вот здесь-то и надо было поставить кавычки. Ни-
когда не угадаешь...
После Кавычек вышли Крючок и Палка. Ну и смешная же это была парочка!
Крючок запел толстым голосом:
Меня и брата знает всякий,
Мы выразительные знаки.
Я самый значительный -
Вопросительный!
А Палка спел совсем коротко:
Я самый замечательный -
Восклицательный!
Вопросительный и Восклицательный! Старые знакомые! Они были немножко
лучше остальных знаков. Их реже надо было ставить, поэтому за них реже и
попадало. Они все же были приятней, чем эта злобная горбунья Запятая. Но
она уже стояла передо мной и пела своим скрипучим голосом:
Хоть я лишь точка с хвостиком,
Невелика я ростиком,
Но я в грамматике нужна
И всем для чтения важна.
Все люди, без сомнения,
О том, конечно, знают,
Что важное значение
Имеет Запятая.
У Кузи даже шерсть стала дыбом от такого нахального пения. Он попро-
сил у меня разрешения оторвать у Запятой хвостик и превратить ее в Точ-
ку. Разумеется, я не разрешил ему хулиганить. Может быть, мне самому хо-
телось кое-что сказать старухе, но надо же себя как-то сдерживать. Наг-
рубишь, а потом тебя отсюда и не выпустят. А уйти от них давно уже хоте-
лось. С тех самых пор, как я увидел свою тетрадь. Я подошел к Глаголу и
спросил его, нельзя ли мне уйти. Старик не успел и рта раскрыть, как За-
пятая заверещала на весь зал:
- Ни за что! Пусть сначала докажет, что знает правописание безударных
гласных!
Тут же она стала придумывать различные примеры.
На мое счастье, в зал вбежала огромная собака. Кузя, конечно, зашипел
и вскочил мне на плечо. Но собака и не собиралась на него кидаться. Я
нагнулся и погладил ее по рыжей спинке.
- Ах, ты любишь собак! Очень хорошо! - ехидно сказала Запятая и хлоп-
нула в ладоши. Тут же передо мной опять повисла в воздухе черная доска.
На ней было написано мелом: "С...бака".
Я быстро сообразил в чем дело. Взял мел и вписал букву "а". Получи-
лось: "Сабака".
Запятая расхохоталась. Глагол нахмурил седые брови. Восклицательный
заахал и заохал. Собака оскалилась и зарычала на меня. Я испугался ее
злой морды и побежал. Она погналась за мной. Кузя отчаянно шипел, вце-
пившись когтями в мою куртку. Я догадался, что неправильно вставил бук-
ву. Вернулся к доске, стер "а" и написал "о". Собака тут же перестала
рычать, лизнула мою руку и выбежала из зала. Теперь я никогда не забуду,
что собака пишется через "о".
- Может быть, только эта собака пишется через "о"? - спросил Кузя. -
А все другие через "а"?
- Кот такой же невежда, как его хозяин, - хихикнула Запятая, но Кузя
ей возразил, что собак он знает лучше, чем она. От них, по его мнению,
можно всегда ожидать любой подлости.
Пока шел этот разговор, в высокое окно заглянул солнечный луч. В зале
сразу посветлело.
- Ах! Солнце! Чудесно! Прелестно! - радостно выкрикивал восклица-
тельный.
- Ваше величество, солнце, - шепнула Запятая Глаголу. - Спросите не-
вежду...
- Хорошо, - согласился Глагол и махнул рукой. На черной доске исчезло
слово "собака" и появилось слово "со..нце".
- Какая буква пропущена? - спросил Вопросительный.
Я прочел еще раз: "Со..нце". По-моему, тут ничего не пропущено. Прос-
то ловушка! А я в нее не попадусь! Если все буквы на месте, зачем же
вставлять лишние? Что было, когда я об этом сказал! Запятая хохотала как
сумасшедшая. Восклицательный плакал и ломал ручки. Глагол хмурился все
больше и больше. Луч солнца скрылся. В зале стало темно и очень холодно.
- Ах! Увы! Ох! Солнце! Умираю! - вопил Восклицательный.
- Где солнце? Где тепло? Где свет? - беспрерывно, как заведенный,
спрашивал Вопросительный.
- Мальчишка рассердил солнце! - гневно гремел Глагол.
- Я замерзаю, - плакал Кузя и прижимался ко мне.
- Отвечай, как пишется слово "солнце"! - приказал Глагол.
В самом деле, как пишется слово "солнце"? Зоя Филипповна всегда сове-
товала нам изменять слово так, чтобы все сомнительные и скрытые буквы
вылезали наружу. Быть может, попробовать? И я начал выкрикивать: "Солн-
це! Солнышко! Солнечный!" Ага! Вылезла буква "л". Я схватил мел и быстро
вписал ее. В эту же минуту солнце снова заглянуло в зал. Стало светло,
тепло и очень весело. В первый раз я понял, как сильно люблю солнце.
- Да здравствует солнце через букву "л"! - весело запел я.
- Ура! Солнце! Свет! Радость! Жизнь! - кричал Восклицательный.
Я завертелся на одной ножке и тоже стал выкрикивать:
Солнышку веселому
Школьный наш привет!
Нам без солнца милого
Просто жизни нет.
- Замолчать! - рявкнул Глагол.
Я так и замер на одной ножке. Веселье сразу пропало. Даже стало
как-то неприятно и страшновато.
- Прибывший к нам ученик четвертого класса Виктор Перестукин, - суро-
во говорил старик, - обнаружил редкое, безобразное невежество. Проявил
презрение и нелюбовь к родному языку. За это он будет сурово наказан. Я
удаляюсь для вынесения приговора. Заключить Перестукина в квадратные
скобки!
Глагол ушел. Запятая побежала за ним и все время приговаривала на хо-
ду:
- Никакой пощады! Только никакой пощады, ваше величество!
Человечки принесли большие железные скобки и поставили их слева и
справа от меня.
- Все это очень плохо, хозяин, - серьезно сказал Кузя и стал махать
хвостом. Он всегда так делал, когда бывал чемнибудь недоволен. - Нельзя
ли улизнуть отсюда?
- Это было бы очень здорово, - ответил я, - но ты
же видишь, что я арестован, заключен в скобки и нас сто-
рожат. Кроме того, и мяч лежит неподвижно.
- Бедный! Несчастный! - застонал Восклицатель-
ный. - Ох! Ой! Увы! Увы! Увы!
- Тебе страшно, мальчик? - спросил Вопросительный.
Вот чудаки! Почему мне должно быть страшно? Почему меня нужно жалеть?
- Не надо злить сильных, - сказал Кузя. - Одна моя знакомая кошка по
имени Киса имела привычку злить цепного пса. Каких только гадостей она
ему не говорила! И вот однажды пес сорвался с цепи и навсегда отучил ее
от этой привычки.
Добрые знаки волновались все больше и больше. Вос-
клицательный твердил, что я не понимаю опасности, кото-
рая надо мной нависла. Вопросительный задал мне кучу
вопросов и под конец поинтересовался, нет ли у меня ка-
кой-нибудь просьбы.
Чего бы это попросить? Мы с Кузей посоветовались и
решили, что сейчас самое время позавтракать. Знаки объ-
яснили мне: я получу все, что пожелаю, если правильно
напишу свое желание. Конечно, тут же выскочила доска и
повисла передо мной. Чтобы не ошибиться, мы с Кузей
обсудили этот вопрос еще раз. Кот не мог придумать ниче-
го более вкусного, чем любительская колбаса. Я больше
люблю полтавскую. Но в словах "любительская" и "пол-
тавская" можно наделать пропасть ошибок. Поэтому я
решил попросить просто колбасы. Но есть колбасу без
хлеба не очень-то вкусно. И поэтому для начала я
написал на доске: "Хлеп". Но никакого хлеба мы с Кузей
не увидели.
- Где же ваш хлеб?
- Написано неправильно! - хором ответили знаки.
- Не знать, как пишется такое важное слово! - проворчал кот.
Придется есть колбасу без хлеба. Делать нечего.
Я взял мел и крупно вывел: "Калбаса".
- Неправильно! - закричали знаки.
Я стер и написал: "Калбоса".
- Неправильно! - завопили знаки.
Я опять стер и написал: "Колбоса".
- Неправильно! - заорали знаки. Я разозлился и швырнул мел. Они прос-
то издевались надо мной.
- Поели и хлеба, и колбасы, - вздохнул Кузя. - Непонятно, зачем
мальчики ходят в школу. Неужели тебя там не научили правильно написать
хоть одно съедобное слово?
Одно съедобное слово я, пожалуй, мог бы написать правильно. Я стер
"колбасу" и написал "лук". Тотчас же появились Точки и внесли на блюде
очищенный лук. Кот обиделся и зафыркал. Он не ел лука. Я его тоже не лю-
бил. А есть хотелось ужасно. Мы начали жевать лук. Из глаз потекли сле-
зы.
Вдруг раздался гонг.
- Не плачь! - крикнул Восклицательный. - Еще есть надежда!
- Как ты относишься к Запятой, мальчик? - спросил Вопросительный.
- По мне, она вовсе не нужна, - ответил я откровенно. - Читать можно
и без нее. Ведь когда читаешь, то не обращаешь на запятые никакого вни-
мания. А вот когда пишешь и забудешь ее поставить, тебе непременно попа-
дет.
Восклицательный еще больше расстроился и стал охать на все лады.
- А ты знаешь, что запятая может решить судьбу человека? - спросил
Вопросительный.
- Хватит рассказывать сказки, я не маленький!
- Мы с хозяином уже давно не котята, - поддержал меня Кузя.
В зал вошли Запятая и несколько Точек, которые несли большой сверну-
тый лист бумаги.
- Это приговор, - объявила Запятая.
Точки развернули лист. Я прочел:
ПРИГОВОР по делу невежды. Виктора Перестукина:
КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ.
- Казнить нельзя! Помиловать! Ура! Помиловать! - радовался Восклица-
тельный. - Казнить нельзя! Ура! Прекрасно! Великодушно! Ура! Чудесно!
- Вы думаете, казнить нельзя? - серьезно спросил Вопросительный. Вид-
но, он сильно сомневался.
О чем они говорят? Кого казнить? Меня? Да какое они имеют право? Нет,
нет, это какая-то ошибка!
Но Запятая ехидно посмотрела на меня и сказала:
- Знаки неверно понимают приговор. Казнить тебя надо, помиловать
нельзя. Вот так надо и понимать.
- За что казнить? - закричал я. - За что?
- За невежество, лень и незнание родного языка.
- Но ведь тут ясно написано: казнить нельзя.
- Это нечестно! Мы будем жаловаться, - вопил Кузя, хватая запятую за
хвостик.
- Ах! Ох! Ужасно! Не переживу! - стонал Восклицательный.
Мне стало страшно. Хорошо же расправились со мной мои учебники! Вот
как начались обещанные опасности. Просто не дали человеку оглядеться как
следует - и пожалуйста, сразу вынесли смертный приговор. Тут уж хочешь
или не хочешь, а справляйся сам. Пожаловаться некому. Здесь никто не за-
щитит. Ни родители, ни учителя. Милиции и суда здесь тоже, конечно, нет.
Прямо как в старое время. Что царь захотел, то и делал. Вообще этого ца-
ря, его величество Глагол Повелительного Наклонения, следовало бы тоже
ликвидировать, как класс. Распоряжается тут всей грамматикой!..
Восклицательный ломал ручки и все время выкрикивал какие-то междоме-
тия. Из его глазок катились мелкие слезки Вопросительный приставал к За-
пятой:
- Неужели вы ничем не можете помочь несчастному мальчику?
Они все-таки были славные ребята, эти знаки!
Запятая немного поломалась, но потом ответила, что я сам мог бы себе
помочь, если бы знал, где надо поставить запятую в приговоре.
- Пусть он наконец поймет, какое значение имеет запятая, - важно ска-
зала горбунья. - Запятая даже может спасти человеку жизнь. Вот пусть Пе-
рестукин и постарается спасти себя, если он этого хочет.
Конечно, я этого хотел!
Запятая хлопнула в ладошки, и на стене появились огромные часы.
Стрелки показывали без пяти минут двенадцать.
- Пять минут на размышление, - скрипела старуха. - Ровно в двенадцать
запятая должна стоять на месте. В двенадцать часов и одну минуту уже бу-
дет поздно.
Она сунула мне в руку большой карандаш и сказала:
- Раз!
Часы тут же принялись громко отстукивать и отсчитывать время:
"Тик-так, тик-так, тик-так". Вот протекают несколько раз - и минута до-
лой. А их всего пять.
- Вопросы будут? - дрожащим голосом спросил Вопросительный.
- Будут, - обрадовался я. - Куда мне поставить запятую?
- Увы! Решай сам! - заплакал Восклицательный.
Кузя подбежал к нему и стал ласкаться.
- Подскажи, подскажи моему хозяину, где надо поставить эту проклятую
запятую, - умолял Кузя. - Подскажи, просят же тебя как человека!
- Подсказать? - завизжала Запятая. - Ни в коем случае! У нас подсказ-
ка строго запрещена!
А часы тикали. Я взглянул на них и обомлел: они уже успели отстучать
три минуты.
- Зови Географию! - завопил Кузя. - Разве ты не боишься смерти?
Я боялся смерти. Но... а как же тогда быть с закаливанием воли? Я же
должен презирать опасность, а не бояться ее? А если я сейчас струшу, где
я потом опять достану себе опасность? Нет, это мне никак не подходит.
Звать никого нельзя. Что я, в самом деле, скажу Географии? "Здравствуй-
те, уважаемая География! Извините за беспокойство, но я, понимаете, нем-
ножко сдрейфил..."
А часы тикали.
- Торопись, мальчик! - закричал Восклицательный. - Ох! Ах! Увы!
- Знаешь ли ты, что осталось всего две минуты? - тревожно спросил
Вопросительный.
Кузя заурчал и вцепился когтями в подол Запятой.
- Ты желаешь мальчику смерти, - злобно шипел кот.
- Он ее заслужил, - ответила старуха, отдирая кота.
- Что же мне делать? - нечаянно вслух спросил я.
- Рассуждать! Рассуждать! Ах! Увы! Рассуждать! - выкрикивал Восклица-
тельный. Слезки лились из его печальных глазок.
Хорошенькое дело - рассуждать, когда... Если я поставлю запятую после
слова "казнить", то будет так: "Казнить, нельзя помиловать". Значит, по-
лучится - нельзя помиловать? Нельзя!
- Увы! Ох! Несчастье! Нельзя помиловать! - зарыдал Восклицательный. -
Казнить! Увы! Ох! Ах!
- Казнить? - спросил Кузя. - Нам это не подходит.
- Мальчик, разве ты не видишь, что осталась всего одна минута? -
Сквозь слезы спрашивал Вопросительный.
Одна последняя минута... А что будет потом? Я зажмурил глаза и стал
быстро-быстро рассуждать:
- А если поставить запятую после слов "казнить нельзя"? Тогда полу-
чится: "Казнить нельзя, помиловать". Вот это нам и надо! Решено. Ставлю.
Я подошел к столу и нарисовал большую запятую в приговоре после слова
"нельзя". В ту же самую минуту часы пробили двенадцать раз.
- Ура! Победа! Ах! Хорошо! Чудесно! - радостно прыгал Восклица-
тельный, а вместе с ним и Кузя.
Запятая сразу подобрела.
- Помни, что, когда ты даешь своей голове работу, всегда добиваешься
цели. Не сердись на меня. Лучше подружись со мной. Когда ты научишься
ставить меня на мое место, я не причиню тебе никаких неприятностей.
Я твердо обещал ей, что научусь.
Наш мяч зашевелился, и мы с Кузей заторопились.
- До свидания, Витя! - кричали вслед знаки препинания. - Мы еще с то-
бой встретимся на страницах книг, на листах твоих тетрадей!
- Не путай меня с братом! - кричал Восклицательный. - Я всегда воск-
лицаю!
- Ты не забудешь, что я всегда спрашиваю? - спрашивал Вопросительный.
Мяч выкатился за ворота. Мы побежали за ним. Я оглянулся и увидел,
что все машут мне руками. Даже важный Глагол выглянул из окна замка. Я
помахал им всем сразу обеими руками и бросился догонять Кузю.
Долго еще слышались выкрики Восклицательного. Потом все смолкло, и
замок скрылся за холмом.
Мы с Кузей шли за мячом и обсуждали все, что с нами произошло. Я был
очень рад, что не вызвал Географию, а спас себя сам.
- Да, это вышло удачно, - согласился Кузя. - Мне припоминается похо-
жая история. Один мой знакомый кот по имени Трошка служил в мясном отде-
ле магазина самообслуживания. Он никогда не ждал, пока продавец расщед-
рится и бросит ему довесок. Трошка самообслуживался: он сам угощал себя
лучшим куском мяса. Этот кот всегда говорил: "Никто так о тебе не поза-
ботится, как ты сам".
Что за противная привычка была у Кузи - десять раз на дню рассказы-
вать всякие некрасивые истории про каких-то драных кошек и котов. Чтобы
облагородить Кузю, я стал рассказывать ему о дружбе между людьми и жи-
вотными. Вот, например, он сам, Кузя, вел себя как верный друг, когда я
попал в беду. Теперь уж я могу на него положиться. Кот замурлыкал на хо-
ду. Видно, ему нравится, когда его хвалят. Но тут же он вспомнил какуюто
рыжую кошку по имени Фроська, которая говорила: "Ради дружбы отдам пос-
леднюю мышь". Мне стало ясно, что облагородить его не удастся. Кузя -
животное неподдающееся. Даже сама Зоя Филипповна ничего не смогла бы с
ним поделать. Я решил рассказать ему еще одну полезную историю, которую
слышал от папы.
Я рассказывал Кузе, как кошки и собаки стали друзьями человека, как
человек выбрал их среди других диких животных. И что же мне ответил мой
нахальный кот? Собаку, по его мнению, человек выбрал сам - и совершил
ужасную ошибку. Ну а кошку... с кошкой все обстояло совсем не так: не
человек выбрал кошку, а, наоборот, кошка выбрала человека.
Меня так рассердили Кузины рассуждения, что я надолго замолчал. Про-
должай я с ним разговаривать, так он, чего доброго, дошел бы до того,
что объявил бы царем природы не человека, а кошку. Нет, Кузиным воспита-
нием надо было заняться серьезно. Почему я раньше не задумывался об
этом? Почему я раньше вообще ни о чем не задумывался? Запятая сказала,
что если я дам своей голове работу, то всегда выйдет толк И правда. Я
подумал тогда у ворот, вспомнил правило, которое почти забыл, и оно мне
здорово пригодилось. Помогло мне это и тогда, когда я с карандашом в ру-
ках решал, куда ставить запятую. Я бы, наверно, никогда не отставал в
классе, если бы думал о том, что делаю. Конечно, для этого надо слушать
на уроке, что говорит учительница, а не играть в "крестики - нолики".
Что я, глупее Женьчика, что ли? Если я закалю волю и возьму себя в руки,
еще неизвестно, у кого будут лучшие отметки к концу года.
А интересно было бы посмотреть, как справилась бы на моем месте Катя.
Хорошо, что она не видела меня в замке у Глагола. Вот разговоров было
бы... Нет, все же я доволен, что побывал в этой стране. Во-первых, я те-
перь всегда буду правильно писать слово "собака" и "солнце". Вовторых, я
понял, что правила грамматики учить все же надо. Они могут пригодиться
при случае. А в-третьих, оказалось, что знаки препинания в самом деле
нужны. Вот если бы мне дали прочесть целую страницу без знаков препина-
ния, смог бы я ее прочесть и понять, что там написано? Я бы читал, чи-
тал, не переводя дыхания, пока не задохнулся. Что тут хорошего? Кроме
того, я мало что понял бы от такого чтения.
Так я думал про себя. Кузе все это рассказывать было не к чему. Я так
раздумался, что не сразу заметил, что кот начал жаловаться на жару. В
самом деле, стало очень жарко. Чтобы подбодрить Кузю, я затянул песенку,
и Кузя подхватил:
Мы весело шагаем,
Мы песенку поем.
Опасность презираем!
На трудности плюем!
Дальше мы петь не смогли. Во рту пересохло. Очень хотелось пить. Тра-
ва под ногами сильно пожелтела. Листья свернулись в трубочку. Земля ста-
ла твердая, словно асфальт, а местами даже потрескалась.
Ах как хотелось пить, но нигде не было ни одного ручейка. Кузя изны-
вал от жажды. Я сам много бы дал за стакан газированной с сиропом. Даже
без сиропа... Но об этом можно было только мечтать...
Мы шли мимо русла высохшей речки. На его дне, как на сковородке, ва-
лялись сухие рыбки.
- Куда девалась вода? - жалобно спрашивал Кузя. - Неужели тут нет ни
графинов, ни чайников, ни ведер, ни кранов? Нет всех этих полезных и хо-
роших вещей, из которых добывается вода?
Я молчал. Мой язык как будто высох и не ворочался.
А наш мяч все катился. Он остановился только на полянке, выжженной
солнцем. Посредине нее торчало голое скрюченное дерево. А вокруг поляны
скрипел сухими черными ветками голый лес.
Я сел на холмик, засыпанный пожелтевшими листьями. Кузя прыгнул мне
на колени. Ох как нам хотелось пить! Я даже не знал, что можно так хо-
теть пить. Все время я как будто видел холодную струю. Она так красиво
льется из крана и весело поет. Вспоминался мне и наш хрустальный кувшин,
и даже капельки на его хрустальных бочках.
Я закрыл глаза и, как во сне, увидел тетю Любашу: на углу нашей улицы
она продавала газированную воду. Тетя Любаша держала стакан холодной во-
ды с вишневым сиропом. Ах, этот стаканчик бы! Пусть без сиропа, пусть
даже не газированной... Да что там стаканчик! Сейчас я мог бы выпить це-
лое ведро.
Вдруг холмик подо мной зашевелился. Потом стал расти и сильно раска-
чиваться.
- Держись, Кузя! - закричал я и скатился вниз.
- Здесь горки и те сумасшедшие, - ворчал Кузя.
- Я не горка, я верблюд, - услышали мы чей-то жалобный голос.
Наша "горка" встала на ноги, отряхнула с себя листья, и мы в самом
деле увидели верблюда. Кузя тут же выгнул спинку и спросил:
- Ане собираетесь ли вы съесть мальчика и его верного кота?
Верблюд сильно обиделся.
- Неужели вы не знаете, кот, что верблюды едят траву, сено и колючки?
- насмешливо спросил он Кузю. - Единственная неприятность, которую я мо-
гу вам сделать, - это плюнуть на вас. Но я не собираюсь плеваться. Мне
не до этого. Даже я, верблюд, умираю от жажды.
- Пожалуйста, не умирайте, - попросил я бедного верблюда, но он
только застонал в ответ.
- Никто дольше верблюда не может переносить жажду. Но наступает вре-
мя, когда и верблюд протягивает ноги. В лесу уже много зверей погибло.
Есть еще живые, но и они умрут, если их немедленно не спасти.
Из лесу доносились тихие стоны. Мне было так жалко несчастных зверу-
шек, что я немножко забыл о воде.
- А могу я чем-нибудь помочь им? - спросил я верблюда.
- Ты можешь их спасти, - ответил верблюд.
- Тогда побежим в лес, - сказал я.
Верблюд рассмеялся от радости, а Кузя совсем не обрадовался.
- Думай, что говоришь, - недовольно шипел кот. - Как это ты можешь их
спасти? Какое тебе дело до них?
- Ты эгоист, Кузя, - сказал я ему спокойно. - Обязательно пойду их
спасать. Вот верблюд расскажет мне, что надо сделать, я их и спасу. А
ты, Кузя...
Только было собрался сказать Кузе, что я думаю о его выходке, как ря-
дом со мною что-то сильно затрещало. Скрюченное дерево распрямило сухие
ветки и превратилось в сморщенную худую старуху в рваном платье. В ее
спутанных волосах застряли сухие листья.
Верблюд со стоном шарахнулся в сторону. Старуха стала разглядывать
нас с Кузей. Мне было совсем не страшно, даже когда она загудела басом
Кто здесь кричит, нарушая покой?
Скверный мальчишка, кто ты такой?
- Не говори, что ты Перестукин, - испуганно зашептал Кузя. - Скажи,
что ты Серокошкин.
- Сам ты Серокошкин. А моя фамилия - Перестукин, и мне нечего ее сты-
диться.
Как только старуха услышала это, она сразу переменилась, согнулась
пополам, состроила сладкую улыбку и от этого стала еще противней. И
вдруг... она стала расхваливать меня на все лады. Она хвалила, я удив-
лялся, а верблюд стонал. Она говорила, что именно я, Виктор Перестукин,
помог ей превратить зеленый сухой лес в сухие бревна. Все борются с за-
сухой, один только я, Виктор Перестукин, оказался ее лучшим другом и по-
мощником. Оказывается, что я, Виктор Перестукин, сказал на уроке волшеб-
ные слова...
- Так я и знал, - отчаянно завопил Кузя. - Наверное, ты, хозяин,
брякнул что-нибудь неподходящее.
- Твой хозяин, - застонал верблюд, - брякнул на уроке, что вода, ко-
торая испаряется с поверхности рек, озер, морей и океанов, исчезает.
- Круговорот воды в природе, - вспомнил я. - Зоя Филипповна! Пятая
двойка!
Старуха выпрямилась, подбоченилась и забасила:
Он правильно сказал, что навсегда
Исчезнет ненавистная вода
И все живое сгинет без следа.
Это чучело почему-то говорило только стихами. От ее слов пить хоте-
лось еще больше. Из леса снова послышались стоны. Верблюд подошел ко мне
и зашептал на ухо:
- Ты можешь спасти несчастных... Вспомни круговорот воды, вспомни!
Легко сказать - вспомни. Зоя Филипповна битый час держала меня у дос-
ки, и то я ничего не мог вспомнить. - Ты должен вспомнить! - злился Ку-
зя. - По твоей вине мы страдаем. Ведь это ты сказал на уроке дурацкие
слова.
- Какая ерунда! - закричал я сердито. - Что могут сделать слова?
Старуха заскрипела своими сухими сучьями и опять стала говорить сти-
хами:
Вот что сделали слова:
В сено высохла трава,
Больше дождь не будет капать,
Звери вытянули лапы,
Пересохли водопады,
И засохли все цветы.
Это то, что мне и надо, -
Царство мертвой красоты.
Нет, это было невыносимо! Кажется, я в самом деле что-то натворил.
Придется все-таки вспомнить круговорот. И я начал бормотать:
- Вода, испаряется с поверхности рек, озер, морей...
Старуха испугалась, что я вспомню, и пустилась плясать, да так, что
сухие ветки и листья летели во все стороны. Она волчком вертелась передо
мной и выкрикивала:
Я ненавижу воду,
Дождей я не терплю.


назад |  1  2 3 | вперед


Назад
 


Новые поступления

Украинский Зеленый Портал Рефератик создан с целью поуляризации украинской культуры и облегчения поиска учебных материалов для украинских школьников, а также студентов и аспирантов украинских ВУЗов. Все материалы, опубликованные на сайте взяты из открытых источников. Однако, следует помнить, что тексты, опубликованных работ в первую очередь принадлежат их авторам. Используя материалы, размещенные на сайте, пожалуйста, давайте ссылку на название публикации и ее автора.

© il.lusion,2007г.
Карта сайта
  
  
 
МЕТА - Украина. Рейтинг сайтов Союз образовательных сайтов