Милн Александр - Винни Пух и все-все-все - Скачать бесплатно

Алан-Александр Милн
Винни Пух и все-все-все

(пересказ Б.Заходера)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В КОТОРОЙ МЫ ЗНАКОМИМСЯ С ВИННИ-ПУХОМ

И НЕСКОЛЬКИМИ ПЧЕЛАМИ

Ну вот, перед вами Винни-Пух.
Как видите, он спускается по лестнице вслед за своим
другом Кристофером Робином, головой вниз, пересчитывая
ступеньки собственным затылком: бум-бум-бум. Другого способа
сходить с лестницы он пока не знает. Иногда ему, правда,
кажется, что можно бы найти какой-то другой способ, если бы он
только мог на минутку перестать бумкать и как следует
сосредоточиться. Но увы-- сосредоточиться-то ему и некогда.
Как бы то ни было, вот он уже спустился и готов с вами
познакомиться.
-- Винни-Пух. Очень приятно!
Вас, вероятно, удивляет, почему его так странно зовут, а
если вы знаете английский, то вы удивитесь еще больше.
Это необыкновенное имя подарил ему Кристофер Робин. Надо
вам сказать, что когда-то Кристофер Робин был знаком с одним
лебедем на пруду, которого он звал Пухом. Для лебедя это было
очень подходящее имя, потому что если ты зовешь лебедя
громко:"Пу-ух! Пу-ух!"-- а он не откликается, то ты всегда
можешь сделать вид, что ты просто понарошку стрелял; а если ты
звал его тихо, то все подумают, что ты просто подул себе на
нос. Лебедь потом куда-то делся, а имя осталось, и Кристофер
Робин решил отдать его своему медвежонку, чтобы оно не пропало
зря.
А Винни -- так звали самую лучшую, самую добрую медведицу
в зоологическом саду, которую очень-очень любил Кристофер
Робин. А она очень-очень любила его. Ее ли назвали Винни в
честь Пуха, или Пуха назвали в ее честь -- теперь уже никто не
знает, даже папа Кристофера Робина. Когда-то он знал, а теперь
забыл.
Словом, теперь мишку зовут Винни-Пух, и вы знаете почему.
Иногда Винни-Пух любит вечерком во что-нибудь поиграть, а
иногда, особенно когда папа дома, он больше любит тихонько
посидеть у огня и послушать какую-нибудь интересную сказку.
В этот вечер...

-- Папа, как насчет сказки?-- спросил Кристофер Робин.
-- Что насчет сказки?-- спросил папа.
-- Ты не мог бы рассказать Винни-Пуху сказочку? Ему очень
хочется!
-- Может быть, и мог бы,-- сказал папа.-- А какую ему
хочется и про кого?
-- Интересную, и про него, конечно. Он ведь у нас ТАКОЙ
медвежонок!
-- Понимаю.-- сказал папа.
-- Так, пожалуйста, папочка, расскажи!
-- Попробую,-- сказал папа.
И он попробовал.

Давным-давно -- кажется, в прошлую пятницу -- Винни-Пух
жил в лесу один-одинешенек, под именем Сандерс.

-- Что значит "жил под именем"?-- немедленно спросил
Кристофер Робин.
-- Это значит, что на дощечке над дверью было золотыми
буквами написано "Мистер Сандерс", а он под ней жил.
-- Он, наверно, и сам этого не понимал,-- сказал Кристофер
Робин.
-- Зато теперь понял,-- проворчал кто-то басом.
-- Тогда я буду продолжать,-- сказал папа.

Вот однажды, гуляя по лесу, Пух вышел на полянку. На
полянке рос высокий-превысокий дуб, а на самой верхушке этого
дуба кто-то громко жужжал: жжжжжжж...
Винни-Пух сел на траву под деревом, обхватил голову лапами
и стал думать.
Сначала он подумал так: "Это-- жжжжжж-- неспроста! Зря
никто жужжать не станет. Само дерево жужжать не может. Значит,
тут кто-то жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты -- не пчела?
По-моему, так! "
Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачем
на свете пчелы? Для того, чтобы делать мед! По-моему, так!"
Тут он поднялся и сказал:
-- А зачем на свете мед? Для того, чтобы я его ел!
По-моему, так, а не иначе!
И с этими словами он полез на дерево.
Он лез, и лез, и все лез, и по дороге он пел про себя
песенку, которую сам тут же сочинил. Вот какую:

Мишка очень любит мед!
Почему? Кто поймет?
В самом деле, почему
Мед так нравится ему?

Вот он влез еще немножко повыше... и еще немножко... и еще
совсем-совсем немножко повыше... И тут ему пришла на ум другая
песенка-пыхтелка:

Если б мишки были пчелами,
То они бы нипочем
Никогда и не подумали
Так высоко строить дом;

И тогда (конечно, если бы
Пчелы-- это были мишки!)
Нам бы, мишкам, было незачем
Лазить на такие вышки!

По правде говоря, Пух уже порядком устал, поэтому Пыхтелка
получилась такая жалобная. Но ему осталось лезть уже
совсем-совсем-совсем немножко. Вот стоит только влезть на эту
веточку-- и...
ТРРАХ!
-- Мама!-- крикнул Пух, пролетев добрых три метра вниз и
чуть не задев носом о толстую ветку.
-- Эх, и зачем я только...-- пробормотал он, пролетев еще
метров пять.
-- Да ведь я не хотел сделать ничего пло...-- попытался он
объяснить, стукнувшись о следующую ветку и перевернувшись вверх
тормашками.
-- А все из-за того,-- признался он наконец, когда
перекувырнулся еще три раза, пожелал всего хорошего самым
нижним веткам и плавно приземлился в колючий-преколючий
терновый куст,-- все из-за того, что я слишком люблю мед!
Мама!..
Пух выкарабкался из тернового куста, вытащил из носа
колючки и снова задумался. И самым первым делом он подумал о
Кристофере Робине.

-- Обо мне?-- переспросил дрожащим от волнения голосом
Кристофер Робин, не смея верить такому счастью.
-- О тебе.
Кристофер Робин ничего не сказал, но глаза его становились
все больше и больше, а щеки все розовели и розовели.

Итак, Винни-Пух отправился к своему другу Кристоферу
Робину, который жил в том же лесу, в доме с зеленой дверью.
-- Доброе утро, Кристофер Робин!-- сказал Пух.
-- Доброе утро, Винни-Пух!-- сказал мальчик.
-- Интересно, нет ли у тебя случайно воздушного шара?
-- Воздушного шара?
-- Да, я как раз шел и думал: "Нет ли у Кристофера Робина
случайно воздушного шара?" Мне было просто интересно.
-- Зачем тебе понадобился воздушный шар?
Винни-Пух оглянулся и, убедившись, что никто не
подслушивает, прижал лапу к губам и сказал страшным шепотом:
-- Мед.
-- Что-о?
-- Мед!-- повторил Пух.
-- Кто же это ходит за медом с воздушными шарами?
-- Я хожу!-- сказал Пух.
Ну, а как раз накануне Кристофер Робин был на вечере у
своего друга Пятачка, и там всем гостям дарили воздушные
шарики. Кристоферу Робину достался большущий зеленый шар, а
одному из Родных и Знакомых Кролика приготовили
большой-пребольшой синий шар, но этот Родственник и Знакомый
его не взял, потому что сам он был еще такой маленький, что его
не взяли в гости, поэтому Кристоферу Робину пришлось, так и
быть, захватить с собой оба шара-- и зеленый и синий.
-- Какой тебе больше нравится?-- спросил Кристофер Робин.
Пух обхватил голову лапами и задумался глубоко-глубоко.
-- Вот какая история, -- сказал он. -- Если хочешь достать
мед-- главное дело в том, чтобы пчелы тебя не заметили. И вот,
значит, если шар будет зеленый, они могут подумать, что это
листик, и не заметят тебя, а если шар будет синий, они могут
подумать, что это просто кусочек неба, и тоже тебя не заметят.
Весь вопрос-- чему они скорее поверят?
-- А думаешь, они не заметят под шариком тебя?
-- Может, заметят, а может, и нет,-- сказал Винни-Пух.--
Разве знаешь, что пчелам в голову придет?-- Он подумал минутку
и добавил:-- Я притворюсь, как будто я маленькая черная тучка.
Тогда они не догадаются!
-- Тогда тебе лучше взять синий шарик,-- сказал Кристофер
Робин.
И вопрос был решен.
Друзья взяли с собой синий шар, Кристофер Робин, как
всегда (просто на всякий случай), захватил свое ружье, и оба
отправились в поход.
Винни-Пух первым делом подошел к одной знакомой луже и как
следует вывалялся в грязи, чтобы стать совсем-совсем черным,
как настоящая тучка. Потом они стали надувать шар, держа его
вдвоем за веревочку. И когда шар раздулся так, что казалось,
вот-вот лопнет, Кристофер Робин вдруг отпустил веревочку, и
Винни-Пух плавно взлетел в небо и остановился там-- как раз
напротив верхушки пчелиного дерева, только немного в стороне.
-- Ураааа!-- закричал Кристофер Робин.
-- Что, здорово?-- крикнул ему из поднебесья Винни-Пух.--
Ну, на кого я похож?
-- На медведя, который летит на воздушном шаре!
-- А на маленькую черную тучку разве не похож?-- тревожно
спросил Пух.
-- Не очень.
-- Ну ладно, может быть, отсюда больше похоже. А потом,
разве знаешь, что придет пчелам в голову!
К сожалению, ветра не было, и Пух повис в воздухе
совершенно неподвижно. Он мог чуять мед, он мог видеть мед, но
достать мед он, увы, никак не мог.
Спустя некоторое время он снова заговорил.
-- Кристофер Робин!-- крикнул он шепотом.
-- Чего?
-- По-моему, пчелы что-то подозревают!
-- Что именно?
-- Не знаю я. Но только, по-моему, они ведут себя
подозрительно!
-- Может, они думают, что ты хочешь утащить у них мед?
-- Может, и так. Разве знаешь, что пчелам в голову придет!
Вновь наступило недолгое молчание. И опять послышался
голос Пуха:
-- Кристофер Робин!
-- Что?
-- У тебя дома есть зонтик?
-- Кажется, есть.
-- Тогда я тебя прошу: принеси его сюда и ходи тут с ним
взад и вперед, а сам поглядывай все время на меня и
приговаривай: "Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается!" Я
думаю, тогда пчелы нам лучше поверят.
Ну, Кристофер Робин, конечно, рассмеялся про себя и
подумал: "Ах ты, глупенький мишка!"-- но вслух он этого не
сказал, потому что он очень любил Пуха.
И он отправился домой за зонтиком.
-- Наконец-то!-- крикнул Винни-Пух, как только Кристофер
Робин вернулся.-- А я уже начал беспокоиться. Я заметил, что
пчелы ведут себя совсем подозрительно!
-- Открыть зонтик или не надо?
-- Открыть, но только погоди минутку. Надо действовать
наверняка. Самое главное -- это обмануть пчелиную царицу. Тебе
ее оттуда видно?
-- Нет.
-- Жаль, жаль. Ну, тогда ты ходи с зонтиком и говори:
"Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается", а я буду петь
специальную Тучкину Песню-- такую, какую, наверно, поют все
тучки в небесах... Давай!
Кристофер Робин принялся расхаживать взад и вперед под
деревом и говорить, что, кажется, дождь собирается, а Винни-Пух
запел такую песню:

Я Тучка, Тучка, Тучка,
А вовсе не медведь,
Ах, как приятно Тучке
По небу лететь!

Ах, в синем-синем небе
Порядок и уют--
Поэтому все Тучки
Так весело поют!

Но пчелы, как ни странно, жужжали все подозрительнее и
подозрительнее. Многие из них даже вылетели из гнезда и стали
летать вокруг Тучки, когда она запела второй куплет песни. А
одна пчела вдруг на минутку присела на нос Тучки и сразу же
снова взлетела.
-- Кристофер -- ай! -- Робин! -- закричала Тучка.
-- Что?
-- Я думал, думал и наконец все понял. Это неправильные
пчелы!
-- Да ну?
-- Совершенно неправильные! И они, наверно, делают
неправильный мед, правда?
-- Ну да?
-- Да. Так что мне, скорей всего, лучше спуститься вниз.
-- А как?-- спросил Кристофер Робин.
Об этом Винни-Пух как раз еще и не подумал. Если он
выпустит из лап веревочку, он упадет и опять бумкнет. Эта мысль
ему не понравилась. Тогда он еще как следует подумал и потом
сказал:
-- Кристофер Робин, ты должен сбить шар из ружья. Ружье у
тебя с собой?
-- Понятно, с собой,-- сказал Кристофер Робин.-- Но если я
выстрелю в шарик, он же испортится!
-- А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я,-- сказал
Пух.
Конечно, тут Кристофер Робин сразу понял, как надо
поступить. Он очень тщательно прицелился в шарик и выстрелил.
-- Ой-ой-ой!-- вскрикнул Пух.
-- Разве я не попал? -- спросил Кристофер Робин.
-- Не то чтобы совсем не попал,-- сказал Пух,-- но только
не попал в шарик!
-- Прости, пожалуйста,-- сказал Кристофер Робин и
выстрелил снова.
На этот раз он не промахнулся. Воздух начал медленно
выходить из шарика, и Винни-Пух плавно опустился на землю.
Правда, лапки у него совсем одеревенели, оттого что ему
пришлось столько времени висеть, держась за веревочку. Целую
неделю после этого происшествия он не мог ими пошевелить, и они
так и торчали кверху. Если ему на нос садилась муха, ему
приходилось
сдувать ее: "Пухх! Пуххх!"
И, может быть -- хотя я в этом не уверен,-- может быть,
именно тогда-то его и назвали Пухом.

-- Сказке конец?-- спросил Кристофер Робин.
-- Конец этой сказке. А есть и другие.
-- Про Пуха и про меня?
-- И про Кролика, про Пятачка, и про всех остальных. Ты
сам разве не помнишь?
-- Помнить-то я помню, но когда хочу вспомнить, то
забываю...
-- Ну, например, однажды Пух и Пятачок решили поймать
Слонопотама...
-- А поймали они его?
-- Нет.
-- Где им! Ведь Пух совсем глупенький. А я его поймал?
-- Ну, услышишь-- узнаешь.
Кристофер Робин кивнул.
-- Понимаешь, папа, я-то все помню, а вот Пух забыл, и ему
очень-очень интересно послушать опять. Ведь это будет настоящая
сказка, а не просто так... вспоминание.
-- Вот и я так думаю.
Кристофер Робин глубоко вздохнул, взял медвежонка за
заднюю лапу и поплелся к двери, волоча его за собой. У порога
он обернулся и сказал:
-- Ты придешь посмотреть, как я купаюсь?
-- Наверно,-- сказал папа.
-- А ему не очень было больно, когда я попал в него из
ружья?
-- Ни капельки,-- сказал папа.
Мальчик кивнул и вышел, и через минуту папа услышал, как
Винни-Пух поднимается по лесенке: бум-бум-бум.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В КОТОРОЙ ВИННИ-ПУХ ПОШЕЛ В ГОСТИ,

А ПОПАЛ В БЕЗВЫХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Как-то днем известный своим друзьям, а значит, теперь и
вам, Винни-Пух (кстати, иногда для краткости его звали просто
Пух) не спеша прогуливался по Лесу с довольно важным видом,
ворча себе под нос новую песенку.
Ему было чем гордиться-- ведь эту песенку-ворчалку он сам
сочинил только сегодня утром, занимаясь, как обычно, утренней
гимнастикой перед зеркалом. Надо вам сказать, что Винни-Пух
очень хотел похудеть и потому старательно занимался
гимнастикой. Он поднимался на носки, вытягивался изо всех сил и
в это время пел так:
-- Тара-тара-тара-ра!
А потом, когда он наклонялся, стараясь дотянуться
передними лапками до носков, он пел так:
-- Тара-тара-ой, караул, трам-пам-па!
Ну, вот так и сочинилась песенка-ворчалка, и после
завтрака Винни все время повторял ее про себя, все ворчал и
ворчал, пока не выучил ее всю наизусть. Теперь он знал ее всю
от начала до конца. Слова в этой Ворчалке были приблизительно
такие:

Тара-тара-тара-ра !
Трам-пам-пам-тарарам-пам-па!
Тири-тири-тири-ри,
Трам-пам-пам-тиририм-пим-пи!

И вот, ворча себе под нос эту Ворчалку и размышляя-- а
размышлял Винни-Пух о том, что было бы, если бы он , Винни, был
не Винни-Пухом, а кем-нибудь совсем-совсем другим, - наш Винни
незаметно дошел до песчаного откоса, в котором была большая
дыра.
-- Ага! - сказал Пух. (Трам-пам-пам-тирирам-пам-па!) -
Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то дыра - это нора, а
нора - это Кролик, а Кролик - это подходящая компания, а
подходящая компания - это такая компания, где меня чем-нибудь
угостят и с удовольствием послушают мою Ворчалку. И все такое
прочее!
Тут он наклонился, сунул голову в нору и крикнул:
-- Эй! Кто-нибудь дома?
Вместо ответа послышалась какая-то возня, а потом снова
стало тихо.
-- Я спросил: "Эй! Кто-нибудь дома?"-- повторил Пух
громко-громко.
-- Нет!-- ответил чей-то голос.-- И незачем так орать,--
прибавил он,-- я и в первый раз прекрасно тебя понял.
-- Простите! -- сказал Винни-Пух.-- А что, совсем-совсем
никого нет дома?
-- Совсем-совсем никого!-- отвечал голос. Тут Винни-Пух
вытащил голову из норы и задумался.
Он подумал так: "Не может быть, чтобы там совсем-совсем
никого не было! Кто-то там все-таки есть-- ведь кто-нибудь
должен же был сказать: "Совсем-совсем никого!"
Поэтому он снова наклонился, сунул голову в отверстие норы
и сказал:
-- Слушай, Кролик, а это не ты?
-- Нет, не я!-- сказал Кролик совершенно не своим голосом.
-- А разве это не твой голос?
-- По-моему, нет,-- сказал Кролик.-- По-моему, он совсем,
ну ни капельки не похож! И не должен бытьпохож!
-- Вот как?-- сказал Пух.
Он снова вытащил голову наружу, еще раз задумался, а потом
опять сунул голову обратно и сказал:
-- Будьте так добры, скажите мне, пожалуйста, куда девался
Кролик?
-- Он пошел в гости к своему другу Винни-Пуху. Они,
знаешь, какие с ним друзья!
Тут Винни-Пух прямо охнул от удивления.
-- Так ведь это же я!-- сказал он.
-- Что значит "я"? "Я" бывают разные!
-- Это "я" значит: это я, Винни-Пух!
На этот раз удивился Кролик. Он удивился еще больше Винни.
-- А ты в этом уверен?-- спросил он.
-- Вполне, вполне уверен!-- сказал Винни-Пух.
-- Ну хорошо, тогда входи!
И Винни полез в нору. Он протискивался, протискивался,
протискивался и наконец очутился там.
-- Ты был совершенно прав,-- сказал Кролик, осмотрев его с
головы до ног.-- Это действительно ты! Здравствуй, очень рад
тебя видеть!
-- А ты думал, кто это?
-- Ну, я думал, мало ли кто это может быть! Сам знаешь,
тут, в Лесу нельзя пускать в дом кого попало! Осторожность
никогда не повредит. Ну ладно. А не пора ли чем-нибудь
подкрепиться?
Винни-Пух был всегда не прочь немного подкрепиться, в
особенности часов в одиннадцать утра , потому что в это время
завтрак уже давно окончился, а обед еще и не думал начинаться.
И, конечно, он страшно обрадовался, увидев, что Кролик достает
чашки и тарелки. А когда Кролик спросил "Тебе чего намазать --
меду или сгущенного молока?" -- Пух пришел в такой восторг, что
выпалил: "И того и другого!" Правда, спохватившись, он, чтобы
не показаться очень жадным, поскорее добавил: "А хлеба можно
вообще не давать!"
И тут он замолчал и долго-долго ничего не говорил, потому
что рот у него был ужасно занят.
А спустя долгое время, мурлыкая что-то сладким-сладким
голоском-- голос у него стал прямо-таки медовый!-- Пух встал
из-за стола, от всей души пожал Кролику лапу и сказал, что ему
пора идти.
-- Уже пора?-- вежливо спросил Кролик.
Нельзя ручаться, что он не подумал про себя: "Не очень-то
вежливо уходить из гостей сразу, как только ты наелся". Но
вслух он этого не сказал, потому что он был очень умный Кролик.
Вслух он спросил:
-- Уже пора?
-- Ну,-- замялся Пух,-- я мог бы побыть еще немного, если
бы ты... если бы у тебя...-- запинался он и при этом почему-то
не сводил глаз с буфета.
-- По правде говоря,-- сказал Кролик,-- я сам собирался
пойти погулять.
-- А-а, ну хорошо, тогда и я пойду. Всего хорошего.
-- Ну, всего хорошего, если ты больше ничего не хочешь.
-- А разве еще что-нибудь есть?-- с надеждой спросил Пух,
снова оживляясь.
Кролик заглянул во все кастрюли и банки и со вздохом
сказал:
-- Увы. совсем ничего не осталось!
-- Я так и думал,-- сочувственно сказал Пух, покачав
головой.-- Ну, до свиданья, мне пора идти.
И он полез из норы. Он изо всех сил тянул себя передними
лапками и изо всей мочи толкал себя задними лапками, и спустя
некоторое время на воле оказался его нос... потом уши... потом
передние лапы... потом плечи... а потом... А потом Винни-Пух
закричал:
-- Ай, спасите! Я лучше полезу назад!
Еще потом он закричал:
-- Ай, помогите! Нет, уж лучше вперед!
И, наконец, он завопил отчаянным голосом:
-- Ай-ай-ай, спасите-помогите! Не могу ни взад ни вперед!
Тем временем Кролик, который, как мы помним, собирался
пойти погулять, видя, что парадная дверь забита, выбежал наружу
черным ходом и, обежав кругом, подошел к Пуху.
-- Ты что-- застрял?-- спросил он.
-- Не-ет, я просто отдыхаю,-- ответил Пух, стараясь
говорить веселым голосом.-- Просто отдыхаю думаю кой о чем и
пою песенку...
-- Ну-ка, дай мне лапу,-- строго сказал Кролик.
Винни-Пух протянул ему лапу, и Кролик стал его тащить.
Он тащил и тащил, он тянул и тянул, пока Винни ну
закричал:
-- Ой-ой-ой! Больно!
-- Теперь все ясно,-- сказал Кролик,-- ты застрял
-- Все из-за того,-- сердито сказал Пух,-- что выход
слишком узкий!
-- Нет, все из-за того, что кто-то пожадничал!-- строго
сказал Кролик.-- За столом мне все время казалось, хотя из
вежливости я этого не говорил, что кто-то слишком много ест! И
я твердо знал, что этот "кто-то" -- не я! Делать нечего,
придется сбегать за Кристофером Робином.
Кристофер Робин, друг Винни-Пуха и Кролика, жил, как вы
помните, совсем в другом конце Леса. Но он сразу же прибежал на
помощь и, когда увидел переднюю половину Винни-Пуха, сказал:
"Ах ты, глупенький мой мишка!"-- таким ласковым голосом, что у
всех сразу стало легче на душе.
-- А я как раз начал думать,-- сказал Винни, слегка хлюпая
носом,-- что вдруг бедному Кролику уже никогда-никогда не
придется ходить через парадную дверь... Я бы тогда очень-очень
огорчился...
-- Я тоже,-- сказал Кролик.
-- Не придется ходить через парадную дверь?-- переспросил
Кристофер Робин.-- Почему? Пожалуй, придется...
-- Ну вот и хорошо,-- сказал Кролик.
-- Пожалуй, придется втолкнуть тебя в нору, если мы не
сможем тебя вытащить, -- закончил Кристофер Робин.
Тут Кролик задумчиво почесал за ухом и сказал,что ведь
если Винни-Пуха втолкнуть в нору, то он там останется насовсем.
И что хотя он, Кролик, всегда безумно рад видеть Винни-Пуха, но
все-таки, что ни говори, одним полагается жить на земле, а
другим под землей, и...
-- По-твоему, я теперь никогда-никогда не выйду на волю?
-- спросил Пух жалобно.
-- По-моему, если ты уже наполовину вылез, жаль
останавливаться на полпути,-- сказал
Кролик.
Кристофер Робин кивнул головой.
-- Выход один,-- сказал он,-- нужно подождать, пока ты
опять похудеешь.
-- А долго мне нужно худеть? -- испуганно спросил Пух.
-- Да так, с недельку.
-- Ой, да не могу же я торчать тут целую неделю!
-- Торчать-то ты как раз отлично можешь, глупенький мой
мишка. Вот вытащить тебя отсюда-- это дело похитрее!
-- Не горюй, мы будем читать тебе вслух!-- весело
воскликнул Кролик.-- Только бы снег не пошел... Да, вот еще
что,-- добавил он,-- ты, дружок, занял у меня почти всю
комнату... Можно, я буду вешать полотенца на твои задние ноги?
А то они торчат там совершенно зря, а из них выйдет чудесная
вешалка для полотенец!
-- Ой-ой-ой, це-е-лу-ю неделю!-- грустно сказал Пух.-- А
как же обедать?!
-- Обедать, дорогой мой, не придется! -- сказал Кристофер
Робин. -- Ведь ты должен скорей похудеть! Вот читать вслух--
это мы тебе обещаем!
Медвежонок хотел вздохнуть, но не смог-- настолько крепко
он застрял. Он уронил слезинку и сказал:
-- Ну, уж вы тогда хотя бы читайте мне какую-нибудь
удобоваримую книгу, которая может поддержать и утешить
несчастного медвежонка в безвыходном положении...
И вот целую неделю Кристофер Робин читал вслух именно
такую удобоваримую, то есть понятную и интересную, книжку возле
Северного Края Пуха, а Кролик вешал выстиранное белье на его
Южный Край... И тем временем Пух становился все тоньше, и
тоньше, и тоньше.
А когда неделя кончилась, Кристофер Робин сказал:
-- Пора!
Он ухватился за передние лапы Пуха, Кролик ухватился за
Кристофера Робина, а все Родные и Знакомые Кролика (их было
ужасно много!) ухвати.тись за Кролика и стали тащить изо всей
мочи.
И сперва Винни-Пух говорил одно слово:
-- Ой!
А потом другое слово:
-- Ох!
И вдруг-- совсем-совсем вдруг-- он сказал:
-- Хлоп!-- точь-в-точь как говорит пробка, когда она
вылетает из бутылки.
Тут Кристофер Робин, и Кролик, и все Родные и Знакомые
Кролика сразу полетели вверх тормашками! Получилась настоящая
куча мала.
А на верху этой кучи очутился Винни-Пух-- свободный!
Винни-Пух важно кивнул всем своим друзьям в знак
благодарности и с важным видом отправился гулять по Лесу,
напевая свою песенку. А Кристофер Робин посмотрел ему вслед и
ласково прошептал:
-- Ах ты, глупенький мой мишка!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В КОТОРОЙ ПУХ И ПЯТАЧОК ОТПРАВИЛИСЬ НА ОХОТУ

И ЧУТЬ-ЧУТЬ НЕ ПОЙМАЛИ БУКУ

Лучший друг Винни-Пуха, крошечный поросенок, которого
звали Пятачок, жил в большом-пребольшом доме, в
большом-пребольшом дереве. Дерево стояло в самой середине Леса,
дом был в самой середине дерева, а Пяточок жил в самой середине
дома. А рядом с домом стоял столбик, на котором была прибита
поломанная доска с надписью, и тот, кто умел немножко
читать, мог прочесть:

Посторонним В.

Больше никто ничего не мог прочесть, даже тот, кто умел
читать совсем хорошо.
Как-то Кристофер Робин спросил у Пятачка, что тут, на
доске, написано. Пятачок сразу же сказал, что тут написано имя
его дедушки и что эта доска с надписью-- их фамильная реликвия,
то есть семейная драгоценность.
Кристофер Робин сказал, что не может быть такого имени--
Посторонним В., а Пятачок ответил, что нет, может, нет, может,
потому что дедушку же так звали! И "В"-- это просто сокращение,
а полностью дедушку звали Посторонним Вилли, а это тоже
сокращение имени Вильям Посторонним.
-- У дедушки было два имени,-- пояснил он,-- специально на
тот случай, если он одно где-нибудь потеряет.
-- Подумаешь! У меня тоже два имени,-- сказал Кристофер
Робин.
-- Ну вот, что я говорил!-- сказал Пятачок.-- Значит, я
прав!
Был чудесный зимний день. Пятачок, разметавший снег у
дверей своего дома, поднял голову и увидел не кого иного, как
Винни-Пуха. Пух медленно шел куда-то, внимательно глядя себе
под ноги, и так глубоко задумался, что, когда Пятачок окликнул
его, он и не подумал остановиться.
-- Эй, Пух!-- закричал Пятачок.-- Здорово, Пух! Ты что там
делаешь?
-- Охочусь!-- сказал Пух.
-- Охотишься? На кого?
-- Выслеживаю кого-то!-- таинственно ответил Пух.
Пятачок подошел к нему поближе:
-- Выслеживаешь? Кого?
-- Вот как раз об этом я все время сам себя спрашиваю,--
сказал Пух.-- В этом весь вопрос: кто это?
-- А как ты думаешь, что ты ответишь на этот вопрос?
-- Придется подождать, пока я с ним встречусь,-- сказал
Винни-Пух.-- Погляди-ка сюда.-- Он показал на снег прямо перед
собой.-- Что ты тут видишь?
-- Следы,-- сказал Пятачок.-- .Отпечатки лап!-- Пятачок
даже взвизгнул от волнения.-- Ой, Пух! Ты думаешь... это...
это... страшный Бука?!
-- Может быть,-- сказал Пух.-- Иногда как будто он, а
иногда как будто и не он. По следам разве угадаешь?
Он замолчал и решительно зашагал вперед по следу, а
Пятачок, помедлив минутку-другую, побежал за ним.
Внезапно Винни-Пух остановился и нагнулся к земле.
-- В чем дело?-- спросил Пятачок.
-- Очень странная вещь,-- сказал медвежонок.-- Теперь тут,
кажется, стало два зверя. Вот к этому-- Неизвестно Кому--
подошел другой-- Неизвестно Кто, и они теперь гуляют вдвоем.
Знаешь чего, Пятачок? Может быть, ты пойдешь со мной, а то
вдруг это окажутся Злые Звери?
Пятачок мужественно почесал за ухом и сказал, что до
пятницы он совершенно свободен и с большим удовольствием пойдет
с Пухом, в особенности если там Настоящий Бука.
-- Ты хочешь сказать, если там два Настоящих Буки,--
уточнил Винни-Пух, а Пятачок сказал, что это все равно, ведь до
пятницы ему совершенно нечего делать.
И они пошли дальше вместе.
Следы шли вокруг маленькой ольховой рощицы... и, значит,
два Буки, если это были они, тоже шли вокруг рощицы, и,
понятно, Пух и Пятачок тоже пошли вокруг рощицы.
По пути Пятачок рассказывал Винни-Пуху интересные истории
из жизни своего дедушки Посторонним В. Например, как этот
дедушка лечился от ревматизма после охоты и как он на склоне
лет начал страдать одышкой, и всякие другие занятные вещи.
А Пух все думал, как же этот дедушка выглядит. И ему
пришло в голову, что вдруг они сейчас охотятся как раз на двух
дедушек, и интересно, если они поймают этих дедушек, можно ли
будет взять хоть одного домой и держать его у себя, и что,
интересно, скажет по этому поводу Кристофер Робин.
А следы все шли и шли перед ними...
Вдруг Винни-Пух снова остановился как вкопанный.
-- Смотри!-- закричал он шепотом и показал на снег.
-- Куда?-- тоже шепотом закричал Пятачок и подскочил от
страха. Но, чтобы показать, что он подскочил не от страха, а
просто так, он тут же подпрыгнул еще разика два, как будто ему
просто захотелось попрыгать.
-- Следы,-- сказал Пух.-- Появился третий зверь!
-- Пух,-- взвизгнул Пятачок,-- ты думаешь, это еще один
Бука?
-- Нет, не думаю,-- сказал Пух,-- потому что следы совсем
другие... Это, может быть, два Буки, а один, скажем... скажем,
Бяка... Или же, наоборот, два Бяки, а один, скажем... скажем,
Бука... Надо идти за ними, ничего не поделаешь.
И они пошли дальше, начиная немного волноваться, потому
что ведь эти три Неизвестных Зверя могли оказаться Очень
Страшными Зверями. И Пятачку ужасно хотелось, чтобы его милый
Дедушка Посторонним В. был бы сейчас тут, а не где-то в
неизвестном месте... А Пух думал о том, как было бы хорошо,
если бы они вдруг, совсем-совсем случайно, встретили Кристофера
Робина,-- конечно, просто потому, что он, Пух, так любит
Кристофера Робина!..
И тут совершенно неожиданно Пух остановился в третий раз и
облизал кончик своего носа, потому что ему вдруг стало страшно
жарко. Перед ними были следы четырех зверей!
-- Гляди, гляди, Пятачок! Видишь? Стало три Буки и один
Бяка! Еще один Бука прибавился!..
Да, по-видимому, так и было! Следы, правда, немного
путались и перекрещивались друг с другом, но, совершенно
несомненно, это были следы четырех комплектов лап.
-- Знаешь что?-- сказал Пятачок, в свою очередь, облизав
кончик носа и убедившись, что это очень мало помогает.-- Знаешь
что? По-моему, я что-то вспомнил. Да, да! Я вспомнил об одном
деле, которое я забыл сделать вчера, а завтра уже не успею... В
общем, мне нужно скорее пойти домой и сделать это дело.
-- Давай сделаем это после обеда,-- сказал Пух,-- я тебе
помогу.
-- Да, понимаешь, это не такое дело, которое можно сделать
после обеда,-- поскорее сказал Пятачок.-- Это такое специальное
утреннее дело. Его обязательно надо сделать утром, лучше всего
часов в... Который час, ты говорил?
-- Часов двенадцать,-- сказал Пух, посмотрев на солнце.
-- Вот, вот, как ты сам сказал, часов в двенадцать.
Точнее, от двенадцати до пяти минут первого! Т ак что ты уж на
меня не обижайся, а я... Ой, мама! Кто там?
Пух посмотрел на небо, а потом, снова услышав чей-то
свист, взглянул на большой дуб и увидел кого-то на ветке.
-- Да это же Кристофер Робин!-- сказал он.
-- А-а, ну тогда все в порядке,-- сказал Пятачок,-- с ним
тебя никто не тронет. До свиданья!
И он побежал домой что было духу, ужасно довольный тем,
что скоро окажется в полной безопасности.
Кристофер Робин не спеша слез с дерева.
-- Глупенький мой мишка,-- сказал он,-- чем это ты там
занимался? Я смотрю, сначала ты один обошел два раза вокруг
этой рощицы, потом Пятачок побежал за тобой, и вы стали ходить
вдвоем... Сейчас, по-моему, вы собирались обойти ее в четвертый
раз по своим собственным следам!..
-- Минутку,-- сказал Пух, подняв лапу.
Он присел на корточки и задумался-- глубоко-глубоко. Потом
он приложил свою лапу к одному следу... Потом он два раза
почесал за ухом и поднялся.
-- Н-да...-- сказал он.-- Теперь я понял,-- добавил он.--
Я даже не знал, что я такой глупый простофиля!-- сказал
Винни-Пух.-- Я самый бестолковый медвежонок на свете!
-- Что ты! Ты самый лучший медвежонок на свете!-- утешил
его Кристофер Робин.
-- Правда?-- спросил Пух. Он заметно утешился. И вдруг он
совсем просиял:-- Что ни говори, а уже пора обедать,-- сказал
он. И он пошел домой обедать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В КОТОРОЙ ИА-ИА ТЕРЯЕТ ХВОСТ, А ПУХ НАХОДИТ

Старый серый ослик Иа-Иа стоял одинодинешенек в заросшем
чертополохом уголке Леса.широко расставив передние ноги и
свесив голову набок, и думал о Серьезных Вещах. Иногда он
грустно думал: "Почему?", а иногда: "По какой причине?", а
иногда он думал даже так: "Какой же отсюда следует вывод?" И
неудивительно, что порой он вообще переставал понимать, о чем
же он, собственно, думает.
Поэтому, сказать вам по правде, услышав тяжелые шаги
Винни-Пуха, Иа очень обрадовался, что может на минутку
перестать думать и просто поздороваться.
-- Как самочувствие?-- по обыкновению уныло спросил он.
-- А как твое?-- спросил Винни-Пух.
Иа покачал головой.
-- Не очень как!-- сказал он.-- Или даже совсем никак. Мне
кажется, я уже очень давно не чувствовал себя как.
-- Ай-ай-ай,-- сказал Пух,-- очень грустно! Дай-ка я на
тебя посмотрю.
Иа-Иа продолжал стоять, понуро глядя в землю, и Винни-Пух
обошел вокруг него.
-- Ой, что это случилось с твоим хвостом?-- спросил он
удивленно.
-- А что с ним случилось?-- сказал Иа-Иа.
-- Его нет!
-- Ты не ошибся?
-- Хвост или есть, или его нет. По-моему, тут нельзя
ошибиться. А твоего хвоста нет.
-- А что же тогда там есть?
-- Ничего.
-- Ну-ка, посмотрим,-- сазал Иа-Иа.
И он медленнио повернулся к тому месту, где недавно был
его хвост; затем, заметив, что ему никак не удается его
догнать, он стал поворачиваться в обратную сторону, пока не
вернулся туда, откуда начал, а тогда он опустил голову и
посмотрел снизу и наконец сказал, глубоко и печально вздыхая:
-- Кажется, ты прав.
-- Конечно, я прав,-- сказал Пух.
-- Это вполне естественно,-- грустно сказал Иа-Иа.--
Теперь все понятно. Удивляться не приходится.
-- Ты, наверно, его где-нибудь позабыл,-- сказал
Винни-Пух.
-- Наверно, его кто-нибудь утащил...-- сказал Иа-Иа.--
Чего от них ждать! -- добавил он после большой паузы.
Пух чувствовал, что он должен сказать что-нибудь полезное,
но не мог придумать, что именно. И он решил вместо этого
сделать что-нибудь полезное.
-- Иа-Иа,-- торжественно произнес он,-- я, Винни-Пух,
обещаю тебе найти твой хвост.
-- Спасибо, Пух,-- сказал Иа.-- Ты настоящий друг. Не то
что некоторые!
И Винни-Пух отправился на поиски хвоста.
Он вышел в путь чудесным весенним утром. Маленькие
прозрачные облачка весело играли на синем небе. Они то набегали
на солнышко, словно хотели его закрыть, то поскорее убегали,
чтобы дать и другим побаловаться.
А солнце весело светило, не обращая на них никакого
внимания, и сосна, которая носила свои иголки круглый год не
снимая, казалась старой и потрепанной рядом с березками,
надевшими новые зеленые кружева. Винни шагал мимо сосен и елок,
шагал по склонам, заросшим можжевельником и репейником, шагал
по крутым берегам ручьев и речек, шагал среди груд камней и
снова среди зарослей, и вот наконец, усталый и голодный, он
вошел в Дремучий
Лес, потому что именно там, в Дремучем Лесу, жила Сова.
"А если кто-нибудь что-нибудь о чем-нибудь знает,-- сказал
медвежонок про себя,-- то это, конечно, Сова. Или я не
Винни-Пух,-- сказал он.-- А я-- он,-- добавил Винни-Пух.--
Значит, все в порядке! "
Сова жила в великолепном замке "Каштаны". Да, это был не
дом, а настоящий замок. Во всяком случае, так казалось
медвежонку, потому что на двери замка был и звонок с кнопкой, и
колокольчик со шнурком. Под звонком было прибито объявление:

ПРОШУ НАЖАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

А под колокольчиком другое объявление:

ПРОШУ ПАДЕРГАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

Оба эти объявления написал Кристофер Робин, который один
во всем Лесу умел писать. Даже Сова, хотя она была очень-очень
умная и умела читать и даже подписывать свое имя -- С а в а, и
то не сумела бы правильно написать такие трудные слова.
Винни-Пух внимательно прочел оба объявления, сначала слева
направо, а потом-- на тот случай, если он что-нибудь
пропустил,-- справа налево.
Потом, для верности, он нажал кнопку звонка и постучал по
ней, а потом он подергал шнурок колокольчика и крикнул очень
громким голосом:
-- Сова! Открывай! Пришел Медведь.
Дверь открылась, и Сова выглянула наружу.
-- Здравствуй, Пух,-- сказала она.-- Какие новости?
-- Грустные и ужасные,-- сказал Пух,-- потому что Иа-Иа,
мой старый друг, потерял свой хвост, и он очень убивается о
нем. Будь так добра, скажи мне, пожалуйста, как мне его найти?
-- Ну,-- сказала Сова,-- обычная процедура в таких случаях
нижеследующая...
-- Что значит Бычья Цедура?-- сказал Пух.-- Ты не забывай,
что у меня в голове опилки и длинные слова меня только
огорчают.
-- Ну, это означает то, что надо сделать.
-- Пока она означает это, я не возражаю,-- смиренно сказал
Пух.
-- А сделать нужно следующее: во-первых, сообщи в прессу.
Потом...
-- Будь здорова,-- сказал Пух, подняв лапу.-- Так что мы
должны сделать с этой... как ты сказала? Ты чихнула, когда
собиралась сказать.
-- Я не чихала.
-- Нет, Сова, ты чихнула.
-- Прости, пожалуйста, Пух, но я не чихала. Нельзя же
чихнуть и не знать, что ты чихнул.
-- Ну и нельзя знать, что кто-то чихнул, когда никто не
чихал.
-- Я начала говорить: сперва сообщи...
-- Ну вот ты опять! Будь здорова,-- грустно сказал
Винни-Пух.
-- Сообщи в печать,-- очень громко и внятно сказала
Сова.-- Дай в газету объявление и пообещай награду. Надо
написать, что мы дадим что-нибудь хорошенькое тому, кто найдет
хвост Иа-Иа.
-- Понятно, понятно, -- сказал Пух, кивая головой. --
Кстати, насчет "чего-нибудь хорошенького",-- продолжал он
сонно,-- я обычно как раз в это время не прочь бы чем-нибудь
хорошенько подкре...-- И он покосился на буфет, стоявший в углу
комнаты Совы.-- Скажем, ложечкой сгущенного молока или еще
чем-нибудь, например, одним глоточком меду...
-- Ну вот,-- сказала Сова,-- мы, значит, напишем наше
объявление, и его расклеят по всему Лесу.
"Ложечка меду,-- пробормотал медвежонок про себя, --
или... или уж нет, на худой конец".
И он глубоко вздохнул и стал очень стараться слушать то,
что говорила Сова.
А Сова говорила и говорила какие-то ужасно длинные слова,
и слова эти становились все длиннее и длиннее... Наконец она
вернулась туда, откуда начала, и стала объяснять, что написать
это объявление должен Кристофер Робин.
-- Это ведь он написал объявления на моей двери. Ты их
видел, Пух?
Пух уже довольно давно говорил по очереди то "да", то
"нет" на все, что бы ни сказала Сова. И так как в последний раз
он говорил "да, да", то на этот раз он сказал: "Нет, нет,
никогда!"-- хотя не имел никакого понятия, о чем идет речь.
-- Как, ты их не видел?-- спросила Сова, явно
удивившись.-- Пойдем посмотрим на них.
Они вышли наружу, и Пух посмотрел на звонок и на
объявление под ним и взглянул на колокольчик и шнурок, который
шел от него, и чем больше он смотрел на шнурок колокольчика,
тем больше он чувствовал, что он где-то видел что-то очень
похожее... Где-то совсем в другом месте, когда-то раньше...
-- Красивый шнурок, правда?-- сказала Сова.
Пух кивнул.
-- Он мне что-то напоминает,-- сказал он,-- но я не могу
вспомнить что. Где ты его взяла?
-- Я как-то шла по лесу, а он висел на кустике, и я сперва
подумала, что там кто-нибудь живет, и позвонила, и ничего не
случилось, а потом я позвонила очень громко, и он оторвался, и,
так как он, по-моему, был никому не нужен, я взяла его домой
и...
-- Сова,-- сказал Пух торжественно,-- он кому-то очень
нужен.
-- Кому?
-- Иа. Моему дорогому другу Иа-Иа. Он... он очень любил
его.
-- Любил его?
-- Был привязан к нему,-- грустно сказал Винни-Пух.
С этими словами он снял шнурок с крючка и отнес его
хозяину, то есть Иа, а когда Кристофер Робин прибил хвост на
место, Иа-Иа принялся носиться по Лесу, с таким восторгом
размахивая хвостом, что у Винни-Пуха защекотало во всем теле и
ему пришлось поскорее побежать домой и немножко подкрепиться.
Спустя полчаса, утирая губы, он гордо спел:

Кто нашел хвост?
Я, Винни-Пух!
Около двух
(Только по-правдашнему было около одиннадцати!)
Я нашел хвост!

ГЛАВА ПЯТАЯ

В КОТОРОЙ ПЯТАЧОК ВСТРЕЧАЕТ СЛОНОПОТАМА

Однажды, когда Кристофер Робин, Винни-Пух и Пятачок сидели
и мирно беседовали, Кристофер Робин проглотил то, что у него
было во рту, и сказал, как будто между прочим:
-- Знаешь, Пятачок, а я сегодня видел Слонопотама.
-- А чего он делал?-- спросил Пятачок.
Можно было подумать, что он ни капельки не удивился!
-- Ну, просто слонялся,-- сказал Кристофер Робин,--
По-моему, он меня не видел.
-- Я тоже одного как-то видел,-- сказал Пятачок.--
По-моему, это был он. А может, и нет.
-- Я тоже,-- сказал Пух, недоумевая. "Интересно, кто же
это такой Слонопотам?"-- подумал он.
-- Их не часто встретишь,-- небрежно сказал Кристофер
Робин.
-- Особенно сейчас,-- сказал Пятачок.
-- Особенно в это время года,-- сказал Пух.
Потом они заговорили о чем-то другом, и вскоре пришла пора
Пуху и Пятачку итти домой. Они пошли вместе. Сперва, пока они
плелись по тропинке на краю Дремучего Леса, оба молчали; но
когда они дошли до речки и стали помогать друг другу
перебираться по камушкам, а потом бок о бок пошли по узкой
тропке между кустов, у них завязался Очень Умный Разговор.
Пятачок говорил: "Понимаешь, Пух, что я хочу сказать?" А Пух
говорил: "Я и сам так, Пятачок, думаю". Пятачок говорил: "Но с
другой стороны, Пух, мы не должны забывать". А Пух отвечал:
"Совершенно верно, Пятачок. Не понимаю, как я мог упустить это
из виду".
И вот, как раз когда они дошли до Шести Сосен, Пух
оглянулся кругом и, убедившись, что никто не подслушивает,
сказал весьма торжественным тоном:
-- Пятачок, я что-то придумал.
-- Что ты придумал, Пух?
-- Я решил поймать Слонопотама.
Сказав это, Винни-Пух несколько раз подряд кивнул головой.
Он ожидал, что Пятачок скажет: "Ну да!", или: "Да ну?", или:
"Пух, не может быть!", или сделает какое-нибудь другое полезное
замечание в этом духе, но Пятачок ничего не сказал.
По правде говоря, Пятачок огорчился, что не ему первому
пришла в голову эта замечательная мысль.
-- Я думаю поймать его,-- сказал Пух, подождав еще
немножко.-- в западню. И это должна быть очень Хитрая Западня,
так что тебе придется помочь мне, Пятачок.
-- Пух,-- сказал Пятачок, немедленно утешившись и
почувствовав себя вполне счастливым,-- я тебе, конечно,
помогу.-- А потом он сказал:-- А как мы это сделаем?
И Пух сказал:
-- В этом-то вся соль: как?
Они сели, чтобы обдумать свое предприятие.
Первое, что пришло Пуху в голову,-- вырыть Очень Глубокую
Яму, а потом Слонопотам пойдет гулять и упадет в эту яму, и...
-- Почему?-- спросил Пятачок.
-- Что-- почему?-- сказал Пух.
-- Почему он туда упадет?
Пух потер нос лапой и сказал, что, ну, наверно, Слонопотам
будет гулять, мурлыкая себе под нос песенку и поглядывая на
небо -- не пойдет ли дождик, вот он и не заметит Очень Глубокой
Ямы, пока не полетит в нее, а тогда ведь будет уже поздно.
Пятачок сказал, что это, конечно, очень хорошая Западня,
но что, если дождик уже будет идти?
Пух опять почесал свой нос и сказал, что он об этом не
подумал. Но тут же просиял и сказал, что, если дождь уже будет
идти, Слонопотам может посмотреть на небо, чтобы узнать, скоро
ли дождь перестанет, вот он опять и не заметит Очень Глубокой
Ямы, пока не полетит в нее!.. А ведь тогда будет уже поздно.
Пятачок сказал, что теперь все ясно, и, по его мнению, это
очень-очень Хитрая Западня.
Пух был весьма польщен, услышав это, и почувствовал, что
Слонопотам уже все равно что пойман.
-- Но,-- сказал он,-- осталось обдумать только одно, а
именно: где надо выкопать Очень Глубокую Яму?
Пятачок сказал, что лучше всего выкопать яму перед самым
носом Слонопотама, как раз перед тем, как он в нее упадет.
-- Но ведь он тогда увидит, как мы ее будем копать,--
сказал Пух.
-- Не увидит! Ведь он будет смотреть на небо!
-- А вдруг он случайно посмотрит вниз?-- сказал Пух.--
Тогда он может обо всем догадаться...
Он долго размышлял, а потом грустно добавил:
-- Да, это не так просто, как я думал. Наверно, поэтому
Слонопотамы так редко попадаются...
-- Наверно, поэтому,-- согласился Пятачок.
Они вздохнули и поднялись, а потом, вытащив друг из друга
немножко колючек, опять сели, и все это время Пух говорил себе:
"Эх, эх, если бы только я умел думать!.." Винни в глубине души
был уверен, что поймать Слонопотама можно, надо только, чтобы у
охотника в голове был настоящий ум, а не опилки...
-- Предположим,-- сказал он Пятачку,-- ты бы хотел поймать
меня. Как бы ты за это взялся?
-- Ну,-- сказал Пятачок,-- я бы вот как сделал: я бы
сделал западню, и я бы поставил туда приманку-- горшок меду. Ты
бы его учуял и полез бы за ним, и...
-- Да, я бы полез за ним туда,-- взволнованно сказал
Пух,-- только очень осторожно, чтобы не ушибиться, и я бы взял
этот горшок с медом, и сперва я бы облизал только края, как
будто там больше меда нет, понимаешь, а там отошел бы в сторону
и подумал о нем немножко, а потом я бы вернулся и начал бы
лизать с самой середины горшка, а потом...
-- Ну ладно, успокойся, успокойся. Главное -- ты был бы в
ловушке, и я бы мог тебя поймать. Так вот, первым делом надо
подумать о том, что любят Слонопотамы. По-моему, желуди, верно?
У нас сейчас их очень много... Эй, Пух, очнись!
Пух, который тем временем совсем размечтался о меде,
очнулся и даже подскочил и сказал, что мед гораздо приманочней,
чем желуди. Пятачок был другого мнения, и они чуть было не
поспорили об этом; но Пятачок вовремя сообразил, что если они
будут класть в ловушку желуди, то желуди придется собирать ему,
Пятачку, а если они положат туда мед, то его достанет Пух.
Поэтому он сказал: "Очень хорошо, значит, мед!"-- в тот самый
момент, когда Пух тоже об этом подумал и собирался сказать: