Милн Александр - Винни Пух и все-все-все - Скачать бесплатно

-- Ну,-- сказал Пух,-- сейчас полночь, и это самое
подходящее время, чтобы лечь спать, а завтра утром у нас будет
мед на завтрак. Тигры любят мед?
-- Они все любят!-- весело сказал Тигра.
-- Тогда, раз они любят спать на полу, я пойду опять лягу
в постель,-- сказал Пух,-- а завтра мы наймемся делами.
Спокойной ночи!
И он лег в постель и поскорее заснул. Первое, что он
увидел утром, проснувшись,-- был Тигра, который сидел перед
зеркалом, уставившись на свое отражение.
-- Доброе утро!-- сказал Пух.
-- Доброе утро!-- сказал Тигра.-- Смотри-ка, тут есть
кто-то, точь-в-точь как я, а я думал, я только один такой.
Пух вылез из постели и начал объяснять, что такое зеркало,
но едва он дошел до самого интересного места, Тигра сказал:
-- Минуточку! Извини, пожалуйста, но там кто-то лезет на
твой стол!.. ВОРРАВОРРАВОРРАВОРРАВОРРА!-- проворчал он, схватил
угол скатерти, стащил ее на пол, завернулся в нее три раза,
перекатился в другой конец комнаты и, после отчаянной борьбы,
сунул голову из-под скатерти и весело спросил:
-- Ну. кто победил? Я?
-- Это моя скатерть,-- сказал Пух, начиная развертывать
Тигру.
-- Никогда бы не подумал, что ее так зовут,-- сказал
Тигра.
-- Ее стелют на стол, и на нее потом все ставят. -- А
тогда зачем она старалась укусить меня, когда я не смотрел?
-- Не думаю, чтобы она очень старалась.-- сказал Пух.
-- Она старалась,-- сказал Титра,-- но где ей со мной
справиться!
Пух расстелил скатерть на столе, поставил большой горшок
меду на скатерть, и они сели завтракать.
Как только они сели, Тигра набрал полный рот меду... и
поглядел на потолок, склонив голову набок. Потом послышалось
чмоканье-- удивленное чмо-канье, и задумчивое чмоканье, и
чмоканье, означающее: "Интересно, что же это нам такое дали?"
А потом он сказал очень решительным голосом:
-- Тигры не любят меда!
-- Ай-ай-ай! -- сказал Пух, стараясь показать, что его это
ужасно огорчило.-- А я-то думал, что они любят все.
-- Все, кроме меда,-- сказал Тигра.
Сказать по совести, Винни-Пуху это было довольно приятно,
и он поспешно сообщил Тигре, что, как только он, Пух, справится
со своим завтраком, они пойдут в гости к Пятачку, и, может
быть, он угостит их желудями.
-- Спасибо, Пух,-- сказал Тигра,-- потому что как раз
желуди Тигры любят больше всего на свете!
И вот после завтрака они отправились в гости к Пятачку, и
Пух по дороге объяснял, что Пятачок -- очень Маленькое Существо
и не любит, когда на него наскакивают, так что он, Пух. просит
Тигру не очень распрыгиваться для первого знакомства, а Тигра,
который всю дорогу прятался за деревьями, то вдруг выскакивал
из засады, стараясь поймать тень Пуха, когда она не смотрела,
отвечал, что Тигры наскакивают только до завтрака, а едва они
съедят немного желудей, они становятся Тихими и Вежливыми. Так
они незаметно дошли до дверей Пятачка и постучали.
-- Здравствуй, Пух,-- сказал Пятачок. -- Здравствуй,
Пятачок. А это-- Тигра.
-- П-п-правда?-- спросил Пятачок, отъезжая на стуле к
противоположному краю стола.-- А я думал, Тигры не такие
большие.
-- Ого-го! Это ты не видал больших!-- сказал Тигра.
-- Они любят желуди,-- сказал Пух,-- поэтому мы и пришли.
Потому что бедный Тигра до сих пор еще совсем не завтракал.
Пятачок подвинул корзинку с желудями Тигре и сказал:
"Угощайтесь, пожалуйста", а сам крепко прижался к Пуху и,
почувствовав себя гораздо храбрее, сказал: "Так ты Тигра?
Ну-ну!"-- почти веселым голосом. Но Тигра ничего не ответил,
потому что рот у него был набит желудями...
Он долго и громко жевал их, а потом сказал:
-- Мимы ме мюмят момумей.
А когда Пух и Пятачок спросили: "Что, что?"-- он сказал:
-- Мимимите! -- и выбежал на улицу.
Почти в ту же секунду он вернулся и уверенно объявил:
-- Тигры не любят желудей.
-- А ты говорил, они любят все, кроме меда,-- сказал Пух.
-- Все, кроме меда и желудей,-- объяснил Тигра.
Услышав это, Пух сказал: "А-а, понятно!"-- а Пятачок,
который был, пожалуй, немного рад, чтс Тигры не любят желудей,
спросил:
-- А как насчет чертополоха?
-- Чертополох,-- сказал Тигра,-- Тигры действительно любят
больше всего-всего на свете!
-- Тогда пойдем навестим Иа,-- предложид Пятачок.
Все трое отправились в путь. Они шли, и шли, и шли и
наконец пришли в тот уголок Леса, где находился Иа-Иа.
-- Здравствуй, Иа!-- сказал Пух.-- Вот это-- Тигра.
-- Кто вот это?-- спросил Иа.
-- Вот это,-- в один голос объяснили Пух и Пятачок, а
Тигра улыбнулся во весь рот и ничего не сказал.
Иа обошел вокруг Тигры два раза: сначала с одной стороны,
потом с другой.
-- Как, вы сказали, это называется?-- спросил он, закончив
осмотр.
-- Тигра.
-- Угу,-- сказал Иа.
-- Он только что пришел,-- объяснил Пятачок.
-- Угу,-- повторил Иа.
Он некоторое время размышлял, а потом сказал:
-- А когда он уходит?
Пух стал объяснять Иа, что Тигра -- большой другКристофера
Робина и он теперь всегда будет в Лесу, а Пятачок объяснил
Тигре, что он не должен обижаться на то, что сказал Иа, потому
что он, то есть Иа, всегда такой угрюмый; а Иа-Иа объяснил
Пятачку, что наоборот, сегодня утром он необыкновенно весел: а
Тигра объяснил всем и каждому, что он до сих пор еще не
завтракал.
-- Ох, так и знал, что позабуду,-- сказал наконец Пух.--
Тигры всегда едят чертополох-- вот почему мы пришли к тебе в
гости.
-- Спасибо, Пух! Очень, очень тронут твоим вниманием!
-- Ой, Иа, я не хотел сказать, что мы не хотели тебя
видеть...
-- Понятно, понятно. Словом, ваш новый полосатый друг
хочет позавтракать. Вполне естественно. Как, вы говорите, его
зовут?
-- Тигра.
-- Ну, тогда пойдем сюда, Тигра.
Иа проводил Тигру к самому колючему кусту чертополоха и
для верности показал на него копытом.
-- Этот кустик я берег для своего дня рождения,-- сказал
он,-- но, в конце концов, что такое день рождения? Сегодня он
тут, а завтра его нет. Пожалуйста, Тигра, угощайся.
Тигра сказал "спасибо" и неуверенно покосился на Пуха.
-- Это и есть чертополох?-- шепнул он.
-- Да,-- сказал Пух.
-- Тот, который Тигры любят больше всего на свете?
-- Совершенно верно,-- сказал Пух.
-- Понятно,-- сказал Тигра.
И он храбро откусил большущую ветку и громко захрустел ею.
В ту же секунду он сел на землю и сунул лапу в рот.
-- Ой-ой-ой,-- сказал он.
-- В чем дело? -- спросил Пух.
-- Жжется!-- пробормотал Тигра.
-- Кажется,-- сказал Иа,-- наш друг проглотил пчелу.
Друг Пуха на секунду перестал трясти головой (он пытался
вытрясти колючки) и объяснил, что Тигры не любят чертополоха.
-- Тогда зачем было портить такой отличный экземпляр?--
сурово спросил Иа.
-- Но ведь ты сам говорил,-- начал Пух,-- ты говорил, что
Тигры любят все, кроме меда и желудей.
-- И чертополоха! -- крикнул Тигра, который в это время
бегал с высунутым языком, описывая огромны круги.
Пух грустно посмотрел на него.
-- Что же мы будем делать? -- спросил он Пятачка.
Пятачок знал, что ответить. Он сказал не задумываясь, что
нужно пойти к Кристоферу Робину.
-- Вы найдете его у Кенги,-- сказал Иа. Потом он подошел
поближе к Пуху и сказал громким шепотом:-- Не могли бы вы
попросить вашего друга перенести свои спортивные упражнения в
какое-нибудь другое место? Я сегодня собираюсь обедать, и мне
не очень хочется, чтобы весь мой обед истоптали ногами.
Конечно, это пустяки, прихоть, можно сказать, но всех у нас
есть свои маленькие капризы. Пух важно кивнул и позвал Тигру.
-- Пошли! Мы сейчас пойдем к Кенге, уж у нее обязательно
найдется для тебя куча всяких завтраков.
Тигра закончил последний круг и подбежал к Пуху.
-- Жжется!-- объяснил он, широко и приветливо улыбаясь.--
Пошли!-- И побежал первым.
Пух и Пятачок медленно побрели за ним. По дороге Пятачок
ничего не говорил, потому что он не мог ни о чем думать, а Пух
ничего не говорил, потому что думал о новом стихотворении, и,
когда он все хорошенько обдумал, он начал:

Что делать с бедным Тигрой?
Как нам его спасти?
Ведь тот, кто ничего не ест,
Не может и расти!

А он не ест ни меду,
Ни вкусных желудей--
Ну ничего, чем кормят
Порядочных людей!

Он даже отказался
Жевать чертополох,
Чем вызвал в нашем Обществе
Большой переполох!

Так что ж нам делать с Тигрой?
Как нам его спасти?
Ведь Тигре очень нужно
Немного подрасти!

-- Да он ведь и так уже очень большой,-- сказал Пятачок.
-- На самом деле он еще не очень большой.
-- Ну, он кажется очень большим. Просто огромным.
Пух, услыхав это, задумался и пробормотал про себя:

Не знаю я. сколько в нем Метров,
И Литров, и Килограмм,
Но Тигры, когда они прыгают,
ОГРОМНЫМИ кажутся нам!

-- Теперь стихотворение закончено,-- сказал он.-- Тебе оно
нравится, Пятачок?
-- Все, кроме Литров,-- сказал Пятачок.-- По-моему, они
тут ни к чему.
-- А они обязательно хотели встать сзади Метров,--
объяснил Пух.-- Вот я их и впустил туда, чтобы отвязаться.
Вообще это самый лучший способ писать стихи-- позволять вещам
становиться туда, куда они хотят.
-- Этого я не знал,-- сказал Пятачок.
Тигра тем временем весело прыгал впереди, поминутно
возвращаясь, чтобы спросить: "Сюда идти?" И вот наконец
показался домик Кенги, и там был Кристофер Робин. Тигра
бросился со всех ног к нему.
-- Ах, это ты, Тигра!-- сказал Кристофер Робин.-- Я знал,
что ты где-нибудь тут.
-- А я сколько всего нашел в лесу!-- с гордостью сказал
Тигра.-- Я нашел пух, и пятачок нашел, и еще иа нашел! А вот
завтрака я нигде не нашел.
Пух и Пятачок подошли к Кристоферу Робину обнялись с ним и
рассказали, в чем дело.
-- Ты, наверно, знаешь, что Тигры любят?-- спросил Пух.
-- Если я очень постараюсь, я, наверно, вспомню,-- сказал
Кристофер Робин.-- но я думаю, что Тигра сам знает.
-- Я знаю,-- сказал Тигра,-- они любят все на свете, кроме
меда и желудей и еще-- как эти жгучки называются?
-- Чертополох.
-- Да и еще кроме этих.
-- Ну что же, ладно. Уж Кенга накормит тебя завтраком.
Они вошли в дом, и когда Крошка Ру сказал "Здравствуй,
Пух", и "Здравствуй, Пятачок" (по одному разу), и "Здравствуй,
Тигра" (два раза, потому что это очень забавно звучало и, кроме
того, он ведь никогда еще так не здоровался), они рассказали
Кенге, зачем они пришли, и Кенга очень ласково сказала: "Ну что
ж, милый Тигра, загляни в мой буфет и посмотри-- что тебе там
понравится". Ведь Кенга сразу поняла, что, хотя с виду Тигра
очень большой, он так же нуждается в ласке, как и Крошка Ру.
-- А можно мне тоже поглядеть?-- сказал Пух который уже
начал себя чувствовать немножко одиннадцатичасно, и, получив
согласие, он разыскал небольшую банку сгущенного молока.
Что-то, видимо, подсказало ему, что Тигры не любят сгущенного
молока, и он тихонечко унес банку в уголок и спокойно занялся
ею.
Но чем больше Тигра совал то свой нос, то лапу, то в одну,
то в другую банку, тем больше он находил вещей, которые Тигры
не любят. И когда он перерыл весь буфет и нашел все, что там
было, и оказалось, что он ничего этого есть не может, он
спросил Кенгу:
-- Что же теперь будет?
Но Кенга, и Кристофер Робин, и Пятачок-- все стояли вокруг
Крошки Ру, уговаривая его принять рыбий жир. И Ру говорил:
"Может, не надо?"-- а Кенга говорила: "Ну-ну, милый Ру,
вспомни, что ты мне обещал".
-- Что это там такое?-- шепнул Тигра Пятачку.
-- Это ему лекарство дают,-- сказал Пятачок.-- Витамины!
Он их ненавидит!
Тигра подошел поближе и наклонился над спинкой кресла Ру.
И вдруг он высунул язык, послышалось громкое "буль-буль", и,
подскочив от удивления, Кенга вскрикнула: "Ох!"-- и ухватила
ложку как раз в ту секунду, когда она уже исчезала в пасти
Тигры. Ложку она спасла, но рыбий жир исчез.
-- Господи, Тигра, милый!-- сказала Кенга.
-- Он мое лекарство принял, он мое лекарство принял, он
принял мое лекарство! -- в восторге запищал Ру, решивший, что
это отличная шутка.
Тут Тигра посмотрел на потолок, закрыл глаза, и язык его
пошел ходить кругами вокруг мордочки, на тот случай, если
что-нибудь осталось снаружи. Затем его озарила умиротворенная
улыбка, и он сказал:
-- Так вот что Тигры действительно любят!
Теперь нас не удивит, что он поселился в доме у Кенги и
всегда получал рыбий жир на завтрак, обед и ужин. Иногда (когда
Кенга считала, что ему нужно подкрепиться) он вместо лекарства
принимал ложку-другую кашки, которой завтракал Ру.
-- Но я лично считаю,-- говаривал в таких случаях Пятачок
Пуху,-- я лично считаю, что он и так достаточно крепкий!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В КОТОРОЙ КРОЛИК ОЧЕНЬ ЗАНЯТ

И МЫ ВПЕРВЫЕ ВСТРЕЧАЕМСЯ С ПЯТНИСТЫМ ЩАСВИРНУСОМ

Все предвещало, что у Кролика опять будет очень занятой
день. Едва успев открыть глаза, Кролик почувствовал, что
сегодня все от него зависит и все на него рассчитывают. Это был
как раз такой день, когда надо было, скажем, написать письмо
(подпись-- Кролик), день, когда следовало все проверить, все
выяснить, все разъяснить и, наконец, самое главное-- что-то
организовать.
В такое утро непременно надо было забежать на минутку к
Пуху и сказать: "Ну что ж, отлично, тогда я передам Пятачку", а
затем к Пятачку и сообщить: "Пух считает... Но лучше я сначала
загляну к Сове". Начинался такой, как бы вам сказать,
командирский день. когда все говорят: "Да, Кролик", "Хорошо,
Кролик", "Будет исполнено, Кролик" и вообще ожидают дальнейших
распоряжений. Кролик вышел из дому и, принюхиваясь к теплому
весеннему ветру, размышлял о том, с чего начать.
Ближе всех к нему был дом Кенги, а в домике Кенги был Ру,
который умел говорить: "Да, Кролик" и "Хорошо, Кролик",
пожалуй, лучше всех в Лесу; но, увы, в последнее время там
безотлучно находился еще один зверь-- непослушный и неугомонный
Тигра. А он, как известно, был такой Тигра, который всегда сам
лучше вас все знает, и, если вы говорите ему, куда надо идти,
он прибегает туда первым, а когда вы туда доберетесь, его и
след простыл, и вам даже некому гордо сказать: "Ну вот, мы у
цели!"
-- Нет, к Кенге не надо,-- задумчиво сказал Кролик,
подкручивая усики. И, желая окончательно удостовериться в том,
что он туда не идет, он повернул налево и побежал прямехонько к
дому Кристофера Робина.
"Что ни говори,-- твердил Кролик про себя,-- Кристофер
Робин надеется только на меня. Он, конечно, любит Пуха, и
Пятачка, и Иа, я-- тоже, но у них у всех в голове опилки. Это
ясно. Он уважает Сову, потому что нельзя не уважать того, кто
умеет написать слово "суббота", даже если он пишет его
неправильно, но правильнописание-- это еще не все. Бывают такие
дни, когда умение написать слово "суббота" просто не считается.
А Кенга слишком занята Крошкой Ру, а Крошка Ру слишком
маленький, а Тигра слишком непослушный, так что, когда
наступает ответственный момент, надеяться можно только на меня.
Я пойду и узнаю, в чем ему нужно помочь, и тогда я ему,
конечно, помогу. Сегодня как раз день для таких занятий".
Он весело перескочил на другой берег реки и вскоре
оказался в районе, где жили его Родственники и Знакомые;
сегодня их было, кажется, еще больше обыкновенного. Кивнув
одному-другому Ежу (поздороваться с ними за руку было, понятно,
некогда), небрежно бросив "Доброе утро, доброе утро" еще
кое-кому и снисходительно приветствовав самых маленьких
словами: "Ах, это вы", Кролик махнул им всем лапкой и скрылся.
Все это вызвало такое волнение и восхищение среди Родственников
и Знакомых, что некоторые представители семейства Козявок,
включая Сашку Букашку, немедленно направились в Дремучий Лес и
полезли на деревья надеясь, что они успеют забраться на
верхушку до того, как это-- что бы оно там ни было -- случится,
и они смогут все как следует увидеть.
Кролик несся по опушке Дремучего Леса, с каждой минутой
все больше чувствуя важность своей задачи, и наконец он
прибежал к дереву, в котором жил Кристофер Робин.
Он постучал в дверь.
Он раза два окликнул Кристофера Робина. Потом он отошел
немного назад и, заслонив лапкой глаза от солнца, еще покричал,
глядя на верхушку.
Потом он зашел с другой стороны и опять покричал: "Эй!" и
"Слушай!" и "Это Кролик!", но ничего не произошло. Тогда он
замолчал и прислушался, и все замолчало и прислушалось вместе с
ним, и в освещенном солнцем Лесу стало тихо-тихо, и потом вдруг
где-то в невероятной вышине запел жаворонок.
-- Обидно,-- сказал Кролик,-- он ушел.
Он снова повернулся к зеленой двери, просто так для
порядка, и обирался уже идти, чувствуя, что утро совершенно
испорчено, как вдруг заметил на земле листок бумаги. В листке
торчала булавка; очевидно, он упал с двери.
-- Ага,-- сказал Кролик, снова приходя в хорошее
настроение.-- Мне опять письмо! Вот что там говорилось:

Ушол щасвирнус
занит щасвирнус
К.Р.

-- Ага!-- повторил Кролик.-- Надо немедленно сообщить
остальным.
И он с важным видом двинулся в путь.
Ближе всего отсюда жила Сова, и Кролик направил свои стопы
по Дремучему Лесу к дому Совы. Он подошел к двери, позвонил и
постучал; потом снова постучал и опять позвонил. Словом, он
звонил и стучал, стучал и звонил до тех пор, пока, наконец,
наружу не высунулась голова Совы и не сказала:
-- Убирайся, я предаюсь размышлениям,-- ах. это ты!
Сова всегда так встречала гостей.
-- Сова,-- сказал Кролик деловито,-- у нас с тобой есть
мозги. У остальных-- опилки. Если в этом Лесу кто-то должен
думать, а когда я говорю "думать", я имею в виду думать
по-настоящему, то это наше с тобой дело.
-- Да,-- сказала Сова,-- я этим и занималась.
-- Прочти вот это.
Сова взяла у Кролика записку Кристофера Робина и
посмотрела на нее в некотором замешательстве. Она конечно,
умела подписываться-- "Сава" и умела на писать "Суббота" так,
что вы понимали, что это не вторник, и она довольно неплохо
умела читать, если только ей не заглядывали через плечо и не
спрашивали ежеминутно: "Ну так что же?" Да, она умела, но...
-- Ну так что же?-- спросил Кролик.
-- Да,-- сказала Сова очень умным голосом.-- Я понимаю,
что ты имеешь в виду. Несомненно.
-- Ну так что же?
-- Совершенно точно,-- сказала Сова.-- Вот именно.-- И
после некоторого размышления она добавила:-- Если бы ты не
зашел ко мне, я должна была бы сама зайти к тебе.
-- Почему?-- спросил Кролик.
-- По этой самой причине,-- сказала Сова, надеясь, что
наконец она сумеет что-нибудь выяснить
-- Вчера утром,-- торжественно произнес Кролик,-- я
навестил Кристофера Робина. Его не было. К его двери была
приколота записка.
-- Эта самая записка?
-- Другая. Но смысл ее был тот же самый. Все это очень
странно.
-- Поразительно,-- сказала Сова, снова уставившись на
записку. На минуту ей, неизвестно почем, показалось, что что-то
случилось с носом Кристофера Робина.-- Что же ты сделал?
-- Ничего.
-- Это самое лучшее,-- ответила мудрая Сова.
Но она с ужасом ожидала нового вопроса. И он не заставил
себя долго ждать.
-- Ну так что же? -- повторил неумолимый Кролик.
-- Конечно, это совершенно неоспоримо,-- пробормотала
Сова.
С минуту она беспомощно открывала и закрывала рот, не в
силах ничего больше придумать. И вдруг ее осенило.
-- Скажи мне, Кролик,-- сказала она,-- что говорилось в
первой записке? Только точно. Это очень важно. От этого все
зависит. Повтори слово в слово.
-- Да то же самое, что и в этой, честное слово! Сова
посмотрела на Кролика, борясь с искушением спихнуть его с
дерева, но, сообразив, что это всегда успеется, она еще раз
попыталась выяснить, о чем же все-таки идет разговор.
-- Прошу повторить точный текст,-- сказала она, словно не
обратив внимания на то, что сказал Кролик.
-- Да там было написано: "Ушол щасвирнус". То же самое,
что и здесь, только здесь еще добавлено: "Занит щасвирнус".
Сова с облегчением вздохнула.
-- Ну вот,-- сказала Сова,-- вот теперь наше положение
стало яснее.
-- Да, но каково положение Кристофера Робина?-- сказал
Кролик.-- Где он сейчас? Вот в чем вопрос!
Сова снова поглядела на записку. Конечно, столь
образованной особе ничего не стоило прочитать такую записку:
"Ушол щасвирнус. Занит щасвирнус". А что тут еще могло быть
написано?
-- По-моему, дорогой мой Кролик, довольно ясно. что
произошло,-- сказала она.-- Кристофер Робин куда-то ушел с
Щасвирнусом. Он и этот... Щасвирнус сейчас чем-то заняты. Ты за
последнее время встречал у нас в Лесу каких-нибудь Щасвирнусов?
-- М-м-м,-- сказал Кролик,-- я как раз хотел у тебя
узнать. Как они выглядят?
-- Ну,-- сказала Сова,-- пятнистый или травоядный
Щасвирнус-- это просто... По крайней мере,-- сказала она,-- он
больше всего похож на... Но. конечно,-- продолжала она,-- это
сильно зависит от... Ну...-- сказала Сова.-- Словом, я плохо
представляю себе их внешний вид,-- закончила она чистосердечно.
-- Большое спасибо,-- сказал Кролик.
И он помчался к Винни-Пуху.
Еще издалека он услышал какой-то загадочный шум. Он
остановился и прислушался. Производил этот шум Винни-Пух, а шум
был вот какой:

ЗАГАДОЧНЫЙ ШУМ

Опять ничего не могу я понять.
Опилки мои-- в беспорядке.
Везде и повсюду, опять и опять
Меня окружают загадки.

Возьмем это самое слово о п я т ь.
Зачем мы его произносим,
Когда мы свободно могли бы сказать
"Ошесть". и "осемь" и "овосемь"?

Молчит этажерка, молчит и тахта--
У них не добьешься ответа,
Зачем это хта-- обязательно та.
А жерка. как правило, эта!

"Собака кусается"... Что ж, не беда.
Загадочно то, что собака,
Хотя и кусает с я, но никогда
Себя не кусает, однако...

О, если бы мог я все это понять.
Опилки пришли бы в порядок!
А то мне-- загадочно!-- хочется спать
От всех этих Трудных Загадок!

-- Здорово, Пух,-- сказал Кролик.
-- Здравствуй, Кролик,-- сказал Пух сонно.
-- Это ты сам додумался?
-- Да, вроде как сам,-- отвечал Пух.-- Не то чтобы я умел
думать.-- продолжал он скромно,-- ты ведь сам знаешь, но иногда
на меня это находит.
-- Угу,-- сказал Кролик, который никогда не позволял
ничему находить на него, а всегда все находил и хватал сам.--
Так вот, дело вот в чем: ты когда-нибудь видал Пятнистого или
Травоядного Щасвирнуса у нас в Лесу?
-- Нет,-- сказал Пух,-- ни-ко... Нет. Вот Тигру . видел
сейчас.
-- Он нам ни к чему.
-- Да,-- сказал Пух,-- я и сам так думал.
-- А Пятачка ты видел?
-- Да,-- сказал Пух.-- Я думаю, он сейчас тоже ни: чему,--
продолжал он сонно.
-- Ну, это зависит оттого, видел он кого-нибудь или нет.
-- Он меня видел,-- сказал Пух. Кролик присел было рядом с
Пухом на землю, но почувствовав, что это умаляет его
достоинство, снов встал и сказал:
-- Если сформулировать нашу задачу, то ее можно изложить
так: "Что Кристофер Робин делает теперь по утрам?"
-- Что он делает?
-- Да, да. Можешь ты мне рассказать, что он делает по
утрам в последнее время? Требуются свилетельства очевидца за
последние несколько дней.
-- Да,-- сказал Пух,-- мы вчера с ним вместе завтракали.
Возле Шести Сосен. Я сделал такую маленькую корзиночку, просто
небольшую, но подходящую корзиночку, такую порядочную, солидную
корзиночку, полную...
-- Да, да,-- сказал Кролик,-- все понятно. Но имею в виду
более позднее время. Ты видел его когда-нибудь от одиннадцати
до двенадцати часов дня?
-- Ну,-- сказал Пух,-- в одиннадцать часов... одиннадцать
часов, понимаешь, я обычно захожу домой. У меня в это время там
кое-какие дела.
-- А в четверть двенадцатого?
-- Ну...-- начал Пух.
-- В полдвенадцатого?
-- Да,-- сказал Пух.-- В полдвенадцатого или немножко
попозже я обычно вижусь с ним.
И тут, задумавшись об этом, Пух вдруг вспомнил, что он
действительно давно не видел Кристофера Робина в это время.
После обеда-- да, вечером-- да, перед завтраком-- да, сразу
после завтрака-- да, а потом, действительно: "Ну, Пух, скоро
увидимся", и Кристофер Робин исчезает на все утро.
-- Вот то-то и оно,-- сказал Кролик.-- Куда?
-- Ну, может быть, он ищет что-нибудь?
-- Что?-- спросил Кролик.
-- Я как раз собирался это сказать,-- сказал Пух. Потом он
добавил:-- Ну, может быть, он ищет этого... этого...
-- Пятнистого или Травоядного Щасвирнуса?
-- Да,-- сказал Пух,-- одного из них. Если он не на месте.
Кролик строго посмотрел на Винни-Пуха.
-- Кажется, толку от тебя немного,-- сказал он.
-- Нет,-- сказал Пух.-- Но я стараюсь,-- добавил он
смиренно.
Кролик поблагодарил его за старание и сказал, что он
должен навестить Иа, и Пух, если хочет, может пойти с ним. Но
Пух, который чувствовал, что на него находит новый куплет
Шумелки, сказал, что он подождет Пятачка.
-- Всего хорошего, Кролик.
И Кролик ушел.
Но случилось так, что первым встретил Пятачка как раз
Кролик. Пятачок встал в этот день очень-очень рано и решил
нарвать себе букетик фиалок, и, когда он нарвал букет и
поставил его в вазу посреди своего дома, ему внезапно пришло в
голову, что никто ни разу в жизни не нарвал букета фиалок для
Иа. И чем больше он думал об этом, тем более он чувствовал, как
грустно быть ослом, которому никто никогда в жизни даже не
нарвал букета фиалок. И он снова помчался на лужайку, повторяя
про себя: "Иа, фиалки", а потом: "Фиалки, Иа-Иа", чтобы не
забыть.
Пятачок нарвал большой букет и побежал рысцой к тому
месту, где обычно пасся Иа, по дороге нюхая фиалки и чувствуя
себя необыкновенно счастливым.
-- Здравствуй, Иа,-- начал Пятачок немного нерешительно,
потому что Иа был чем-то занят.
Иа поднял ногу и помахал Пятачку, чтобы уходил.
-- Завтра,-- сказал Иа,-- или послезавтра.
Пятачок подошел поближе посмотреть, в чем дело. Перед Иа
на земле лежали три палочки, на которые он внимательно смотрел.
Две палочки соприкасались концами, а третья палочка лежала
поперек них. Пятачок подумал, что, наверно, это какая-нибудь
Западня.
-- Ой, Иа,-- снова начал он,-- я как раз...
-- Это маленький Пятачок? -- сказал Иа, не отрывая взора
от своих палочек.
-- Да, Иа, и я...
-- Ты знаешь, что это такое?
-- Нет,-- сказал Пятачок.
-- Это "А".
-- О! О!-- сказал Пятачок.
-- Какое "О"? Это "А"!-- строго сказал Иа.-- Ты что, не
слышишь? Или ты думаешь, что ты образованнее Кристофера Робина?
-- Да,-- сказал Пятачок.-- Нет,-- быстренько поправился он
и подошел еще поближе.
-- Кристофер Робин сказал, что это "А",-- значит это и
будет "А". Во всяком случае, пока кто-нибудь на него не
наступит,-- добавил Иа сурово.
Пятачок поспешно отскочил назад и понюхал свои фиалки.
-- А ты знаешь, что означает "А", маленький Пятачок?
-- Нет, Иа, не знаю.
-- Оно означает Учение, оно означает Образование, Науки и
тому подобные вещи, о которых ни Пух, ни ты не имеете понятия.
Вот что означает А.
-- О!-- снова сказал Пятачок.-- Я хотел сказать "Да ну?"--
поспешно пояснил он.
-- Слушай меня, маленький Пятачок. В этом Лесу толчется
масса всякого народа, и все они говорят: "Ну Иа -- это всего
лишь Иа, он не считается". Они разгуливают тут взад и вперед и
говорят: "Ха-ха!" а что они знают про букву "А"? Ничего. Для
них это просто три палочки. Но для Образованных, заметь себе
это, маленький Пятачок, для Образованных -- я не говорю о Пухах
и Пятачках-- это знаменитая и могучая буква "А". Да, это тебе
не такая вещь,-- добавил он,-- про которую каждый знает, чем
это пахнет!
Пятачок смущенно спрятал за спину фиалки и оглянулся в
поисках помощи.
-- А вот и Кролик,-- сказал он радостно.-- Здравствуй,
Кролик.
Кролик с важным видом подошел поближе, кивнул Пятачку и
сказал: "Привет, Иа", тоном, ясно говорившим, что спустя не
более двух минут он скажет: "Всего хорошего".
-- Иа, у меня к тебе только один вопрос. Что это делает
Кристофер Робин в последнее время по утрам?
-- Что я сейчас вижу перед собой?-- сказал Иа, не поднимая
глаз.
-- Три палочки,-- не задумываясь, ответил Кролик.
-- Вот видишь?-- сказал Иа Пятачку. Потом он повернулся к
Кролику.-- Теперь я отвечу на твой вопрос,-- торжественно
сказал он.
-- Спасибо,-- сказал Кролик.
-- Что делает Кристофер Робин по утрам? Он учится. Он
получает образование. Он обалдевает-- по-моему, он употребил
именно это слово, но, может быть, я и заблуждаюсь,-- он
обалдевает знаниями. В меру своих скромных сил я также-- если я
правильно усвоил это слово-- обал... делаю то же, что и он. Вот
это, например, буква...
-- Буква "А",-- сказал Кролик,-- но не очень удачная. Ну
ладно, я должен идти и сообщить остальным.
Иа посмотрел на свои палочки, а потом на Пятачка.
-- Как сказал Кролик? Что это такое?-- спросил он.
-- "А",-- сказал Пятачок.
-- Это ты ему сказал?
-- Нет, Иа, я не говорил. Я думаю, он сам знает.
-- Он знает? Ты хочешь сказать, что какой-то Кролик знает
букву "А"?
-- Да, Иа. Он очень умный, Кролик-то.
-- Умный!.. -- сказал Иа с презрением, изо всех сил
наступив копытом на свои три палочки.
-- Образование!..-- с горечью сказал Иа, прыгая на своих
палочках (их стало уже шесть).
-- Что такое наука?-- спросил Иа, лягая палочки (их было
уже двенадцать), так что они взлетели в воздух.-- Какой-то
Кролик все это знает. Ха!..
-- Я думаю...-- начал Пятачок робко.
-- Не надо!-- сказал Иа-Иа.
-- Я думаю, фиалки довольно милые,-- сказал Пятачок. Он
положил перед Иа свой букет и умчался.
На следующее утро записка на двери Кристофера Робина
гласила:

Я ушел
сейчас вернусь
К.Р.

Вот почему все обитатели Леса-- за исключением, конечно,
Пятнистого или Травоядного Щасвирнуса -- отныне знают, чем
Кристофер Робин занимается по утрам.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ, ЧТО ТИГРЫ НЕ ЛАЗЯТ ПО ДЕРЕВЬЯМ

Случилось однажды так, что Винни-Пух о чем-то думал. И вот
он подумал, что не мешало бы пойти навестить Иа, потому что они
не виделись со вчерашнего дня. Он пошел к Иа, распевая песенку,
но вдруг он вспомнил, что не видел Сову с позавчерашнего дня, и
решил по пути заглянуть в Дремучий Лес и посмотреть, дома ли
Сова. Он пошел к Реке, мурлыкая ту же песенку, но, когда он
дошел до третьего камня кладки, по которой переходят Реку, он
забеспокоился о том, как поживают Кенга, и Ру, и Тигра. Пух
подумал: "Я не видел Крошку Ру очень долгое время, а если я его
не увижу сегодня, оно будет гораздо-гораздо дольше!"
И тут он сел на камушек посредине Реки и, раздумывая, что
же ему теперь делать, спел еще кусочек той же песни.
Кусочек, который он спел, был приблизительно вот какой:

Что мне делать, интересно,
Поутру?
В чехарду сыграть полезно
С Крошкой Ру,--
Станет талия поуже,
Это мне к лицу.
К тому же
Буду прыгать я не хуже
Кен-
гу-
ру!

А солнце было такое ласковое и теплое, и камень. который
лежал на солнышке уже давно, тоже был такой теплый, что Пух
почти уже решил провести на нем все утро. И вдруг он вспомнил
про Кролика.
"Да, Кролик!-- сказал Пух про себя.-- Я люблю с ним
поговорить. Он всегда понятно говорит. Он не любит длинных,
трудных слов, не то что Сова. Он любит простые, легкие слова,
например: "Закусим?" или: "Угощайся, Пух!" Да, по-моему, мне
надо пойти навестить Кролика!"
Тут к песенке прибавился новый кусочек:

Очень мил бывает Кролик
Иногда.
С ним приятно сесть за столик
Да-да-да!
Тот, кто хочет подкрепиться,
С ним всегда договорится,
Если только торопиться
Не-
ку-
да!

И, когда Пух спел все это, он поднялся с камня, вернулся
назад на берег и решительно отправился к дому Кролика. Но не
прошел он и нескольких шагов, как начал спрашивать себя (ведь
больше-то никого рядом не было):
"А вдруг Кролика нет дома?"
"Или вдруг я опять застряну у него в двери на обратном
пути, как однажды уже случилось, потому что дверь у него была
слишком узкая?"
"Ведь я-то знаю, что я не растолстел, но его дверь вполне
могла похудеть!"
"Да, пожалуй, лучше будет..."
И все это время он незаметно забирал левее и левее... пока
не оказался, к своему большому удивлению, у своей собственной
двери.
Было одиннадцать часов. Вполне подходящее время, чтобы
немножко...
Словом, спустя полчаса Пух отправлялся туда, куда ему
действительно хотелось отправиться, а именно к Пятачку, и по
дороге он утирал губы лапкой и пел довольно пушистую песенку.
Вот какую:

Хорошо живет на свете Винни-Пух!
Оттого поет он эти Песни вслух!
И неважно, чем он занят,
Если он толстеть не станет,
А ведь он толстеть не станет,
А, наоборот,
по-
ху-
деет!

Конечно, напечатанные здесь эти строки кажутся не особенно
хорошими, но Пух, напевая эту песенку в очень солнечное утро,
после очень, очень сытного завтрака, был уверен, что это одна
из лучших песен, какие он сочинил в жизни. И он пел и пел ее в
свое удовольствие.
Пятачок копал ямку в земле у самой своей двери
-- Здравствуй, Пятачок!-- закричал Винни-Пух
-- Ой, здравствуй, Пух!-- отвечал Пятачок, подпрыгнув от
неожиданности.-- А я знал, что это ты!
-- Я тоже,-- сказал Пух.-- А что ты делаешь?
-- Я сажаю желудь. Пух, и пускай из него вырастет дуб, и
тут будет много, много желудей у самого дома, а то за ними
приходится ходить бог знает куда. Понимешь?
-- А вдруг не вырастет?-- спросил Пух.
-- Вырастет, потому что Кристофер Робин сказал --
обязательно вырастет. Поэтому я его и сажаю.
-- Гм,-- сказал Пух.-- А я тогда... А я тогда посажу соты
ы с медом в своем садике, и из них вырастет целый улей.
Пятачок был в этом не вполне уверен.
-- Или лучше кусочек сота,-- сказал Пух.-- Особенно
разбрасываться сотами не приходится. Только вот тогда может
вырасти не целый улей, а кусочек, да еще вдруг неправильный
кусочек-- тот, где пчелы только жужжат, а меду не делают. Вот
обидно!
Пятачок согласился, что это будет довольно обидно.
-- Между прочим, Пух, сажать очень трудно, если ты не
знаешь как,-- сказал он,-- это надо уметь.-- И он положил
желудь в приготовленную ямку, засыпал его землей и попрыгал на
этом месте.
-- Я-то умею сажать,-- сказал Винни-Пух потому что
Кристофер Робин дал мне семена коготков и винтиков, нет--
гво`здиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет
настоящий цветник-- коготки и гво`здики. Или винтики.
-- Я думал, они называются ноготки,-- неуверенно сказал
Пятачок, не переставая прыгать,-- а гво`здики... гво`здики--
это, наверно, гвозди`ки!
-- Нет,-- сказал Пух,-- мои цветы называются коготки и
винтики!
Попрыгав хорошенько. Пятачок вытер лапки о живот и сказал:
"Что мы теперь будем делать?", а Пух сказал: "Пойдем навестим
Кенгу, Ру и Тигру", и Пятачок сказал: "Д-д-давай п-п-пойдем",--
потому что он все еще немножко побаивался Тигру. Тигра был
ужасно прыгучий, и у него была такая манера здороваться, что у
вас потом всегда были полны уши песку, даже после того, как
Кенга скажет: "Тигра, деточка. осторожно!"-- и поможет вам
встать.
Они отправились в путь.
А в этот самый день у Кенги было ужасно хозяйственное
настроение. Она решила везде навести порядок и пересчитать все
белье и выяснить, сколько осталось у нее кусков мыла, и сколько
у Тигры осталось чистых салфеток, и сколько у Ру осталось
чистых передников, так что она выставила их обоих из дому,
снабдив Ру пакетом бутербродов с салатом, а Тигру пакетом
бутербродов с рыбьим жиром, чтобы они могли славно провести
время в Лесу.
По дороге Тигра рассказывал Ру (которого это очень
интересовало) обо всем, что умеют делать Тигры.
-- А летать они умеют?-- спросил Ру.
-- Тигры-то? -- сказал Тигра.-- Летать? Тоже спросил! Они
знаешь как летают!
-- О!-- сказал Ру.-- А они могут летать не хуже Совы?
-- Еще бы!-- сказал Тигра.-- Только они не хотят.
-- А почему они не хотят?
-- Ну, им это почему-то не нравится.
Ру никак не мог этого понять, потому что ему-то ужасно
хотелось полетать, но Тигра объяснил ему, что надо самому быть
Тигрой, чтобы это понять.
-- А прыгать?-- спросил Ру.-- Могут Тигры прыгать, как
Кенги?
-- Спрашиваешь! -- сказал Тигра.-- Еще как! Когда хотят,
конечно.
-- Ой, как я люблю прыгать!-- сказал Ру.-- Давай
посмотрим, кто дальше прыгнет-- ты или я?
-- Конечно, я,-- сказал Тигра,-- только мы сейчас не будем
задерживаться, а то еще опоздаем.
-- Куда опоздаем?
-- Туда, куда нам надо прийти вовремя.-- сказал Тигра,
ускоряя шаги. Вскоре они добрались до Шести Сосен.
-- А я умею плавать,-- сообщил Ру,-- я один раз упал в
Реку и плавал.-- А Тигры умеют плавать?
-- Конечно, умеют. Тигры все умеют.
-- А по деревьям они умеют лазить лучше, чем Пух? --
спросил Ру, остановившись перед самой высокой из Шести Сосен и
задрав голову.
-- По деревьям они лазят лучше всех на свете,-- сказал
Тигра,-- гораздо лучше всяких Пухов!
-- А на это дерево они могут влезть? -- Они всегда лазят
как раз по таким деревьям,-- сказал Тигра.-- Целый день лазят:
то вверх, то вниз.
-- Ой, Тигра, правда?
-- А вот сейчас увидишь,-- сказал Тигра решительно,--
садись ко мне на закорки и увидишь.
Он внезапно почувствовал, что лазание по деревьям-- это
единственный талант тигров, в котором он действительно уверен.
-- Ой, Тигра! Ой, Тигра! Ой, Тигра!-- пищал Крошка Ру в
восторге. Он забрался Тигре на спину, и они полезли.
До первого сучка Тигра радостно повторял (про себя): "А мы
лезем!"
Добравшись до следующего сучка, он с гордостью сказал (про
себя): "Ну что, я зря говорил, что Тигры умеют лазить по
деревьям?" Забравшись еще повыше он сказал (про себя):
"Конечно, это не так легко, что говорить!.."
А еще повыше он сказал:
-- Ведь слезать тоже придется. Задом.
А еще-еще повыше:
-- И это будет трудновато...
-- Если не упасть...
-- А зато тогда это, кажется, будет совсем...
-- Легко!
И как только он сказал "легко", ветка, на которой он
стоял, внезапно сломалась, и он, чувствуя, что падает,
едва-едва успел вцепиться в верхнюю ветку. Затем он медленно,
медленно поднял голову, зацепился подбородком за эту ветку...
Затем подтянул одну заднюю лапу... Потом другую... И, наконец
он уселся на эту ветку, тяжело дыша и от души жалея, что он
вместо всего этого не попробовал заняться плаванием.
Ру слез с Тигры и уселся рядышком.
-- Ой, Тигра,-- радостно сказал он,-- мы уже на самой
верхушке?
-- Нет,-- сказал Тигра.
-- А мы полезем на верхушку?
-- Н-е-т,-- проворчал Тигра.
-- У-у!-- сказал Ру довольно грустно, но тут же радостно
продолжал:-- А здорово это у тебя получилось, когда ты стал
понарошку падать, а потом взял и не упал. Давай еще разок?
-- Н-е-т!!-- прорычал Тигра.
Ру немного помолчал, а потом спросил:
-- А можно, мы съедим бутерброды. Тигра?
-- Давай. А где они?-- спросил Тигра.
-- Они там внизу, под деревом.
Тигра сказал:
-- Я думаю, мы лучше их побережем немного.
Так они и сделали.
Тем временем Винни-Пух и Пятачок продолжали свою прогулку.
Пух в стихах сообщал Пятачку, что "неважно, чем он занят, так
как он толстеть не станет, а ведь он толстеть не станет"; а
Пятачок размышлял о том, скоро ли вырастет посаженный им
желудь.
-- Пух, гляди,-- неожиданно пискнул Пятачок,-- там на
Сосне кто-то сидит.
-- Верно,-- сказал Пух, с интересом вглядываясь вдаль.--
Там какой-то зверь.
Пятачок схватил Пуха за лапу, очевидно, чтобы Пух не очень
пугался.
-- Это какой-нибудь Хищный Зверь?-- спросил он, стараясь
смотреть в другую сторону.
Пух кивнул.
-- Это Ягуляр,-- сказал он.
-- А что Ягуляры делают?-- спросил Пятачок, в глубине души
надеясь, что сейчас они этого делать не будут.
-- Они прячутся на ветвях деревьев и оттуда бросаются на
вас, когда вы стоите под деревом,-- сказал Пух.-- Кристофер
Робин мне все-все про них рассказывал.
-- Тогда мы лучше не будем подходить к этому дереву, Пух,
а то он еще бросится оттуда и ушибется.
-- Они не ушибаются,-- сказал Пух,-- они здорово умеют
бросаться.
Однако Пятачка это почему-то не утешило. Он все-таки
чувствовал, что не стоит подходить к дереву, с которого, того
гляди, кто-то бросится, хотя бы и очень умело, и он уже
собирался побежать домой по какому-то очень срочному делу,
когда Ягуляр подал голос.
-- Помогите, помогите!-- закричал он.
-- Ягуляры-- они всегда так,-- сказал Пух, довольный, что
может блеснуть своими познаниями.-- Они кричат: "Помогите,
помогите", а когда вы посмотрите вверх-- бросаются на вас.
-- Я смотрю вниз, вниз! -- закричал Пятачок очень громко,
чтобы Ягуляр по ошибке не сделал того, чего не надо.
В ответ донесся чей-то восторженный писк с той самой
ветки, где сидел Ягуляр:
-- Пух и Пятачок! Пух и Пятачок!
И Пятачок неожиданно почувствовал, что сегодня прекрасный
день, гораздо лучше, чем ему только что казалось. Такой
солнечный, теплый денек!
-- Пух!-- крикнул он.-- По-моему, это Тигра и Ру.
-- По-моему, тоже,-- сказал Пух.-- А я думал, это Ягуляр
и... и еще один Ягуляр.
-- Эй, Ру,-- крикнул Пятачок,-- что вы там делаете?
-- Мы не можем слезть! Мы не можем слезть!-- кричал Ру.--
Здорово, правда? Пух, вот здорово! Мы с Тигрой живем на дереве,
как Сова! И мы теперь всегда тут будем жить! А я вижу дом
Пятачка! Пятачок! Я отсюда твой дом вижу! Высоко мы забрались,
правда? Сова и то ниже нас живет!
-- Как ты туда попал, Ру?-- спросил Пятачок.
-- Меня Тигра привез! А Тигры вниз лазить не могут, потому
что у них хвосты очень путаются между ног. Они только вверх
умеют! А когда мы полезли, Тигра про это забыл, а сейчас он уже
вспомнил, и мы тут теперь всегда-всегда будем жить. А может,
еще выше залезем! Что ты сказал, Тигра? А-а! Тигра говорит,
что, если мы заберемся выше, нам не так хорошо будет видно дом
Пятачка, так что мы уж тут останемся.
-- Пятачок,-- торжественно сказал Пух, выслушав все это,--
что мы можем предпринять?
И он принялся за бутерброды Тигры.
-- Они попались?-- тревожно спросил Пятачок.
Винни-Пух кивнул.
-- А ты не можешь влезть к ним?
-- Я могу, Пятачок. Я могу снять оттуда Крошку Ру, но
Тигру я снять не могу, мне его не дотащить. Нади что-нибудь
придумать.
И в раздумье он начал жевать бутерброды Крошки Ру...
Не знаю, может быть, Пух и успел бы что-нибудь придумать,
доев последний бутерброд, но едва он за него принялся, как в
кустах послышался треск и оттуда появились Иа и Кристофер
Робин.
-- Нисколько не удивлюсь, если завтра выпадет град,--
говорил Иа.-- Того и жди. Бураны, вьюги и тому подобное.
Сегодня, конечно, хорошая погода, но это еще ничего не значит;
это еще не сулит хороших перспек... или как там это называется?
Словом, ничего такого не сулит... Это просто небольшая порция
погоды. И все тут.
-- А вот и Пух,-- сказал Кристофер Робин. Ему, очевидно,
было безразлично, что порция хорошей погоды не очень большая,
лишь бы она была хорошая.-- Здравствуй, Пух!
-- Это Кристофер Робин,-- сказал Пятачок.-- Вот он-то
знает, что делать! Они помчались ему навстречу.
-- Ой, Кристофер Робин...-- начал Пух.
-- А также Иа,-- сказал Иа.
-- Тигра и Крошка Ру залезли прямо на Шесть Сосен и не
могут слезть и...
-- А я как раз говорил,-- перебил Пятачок,-- что если
только Кристофер Робин...
-- А также Иа-Иа,-- сказал Иа, снова намекая, чтс с ним
позабыли поздороваться.
-- Если бы только вы оба были здесь, то мы бы могли
что-нибудь придумать!-- сказали Пух и Пятачок.
Кристофер Робин взглянул вверх, увидел Тигру и Крошку Ру и
попытался что-нибудь придумать.
-- Я думаю,-- сказал глубокомысленно Пятачок,-- что если
бы Иа встал под деревом, а Пух встал к нему на спину, а я встал
на плечи Пуха...
-- И если бы спина Иа-Иа неожиданно треснула, то мы бы все
здорово посмеялись. Ха-ха-ха! Как забавно!-- сказал Иа.-- Очень
приятное развлечение, но боюсь, не особенно полезное.
-- Ну,-- сказал Пятачок жалобно,-- я толъко думал...
-- Ты думаешь, твоя спина сломалась бы Иа?-- спросил
ужасно удивленный Пух.
-- Заранее тут ничего сказать нельзя, милый Винни. И это,
конечно, как раз самое интересное!
Пух сказал: "Ох", и все снова принялись думать.
-- Ура, я придумал!-- вдруг закричал Кристофер Робин.
-- Слушай внимательно, маленький Пятачок,-- сказал Иа,-- и
ты скоро будешь знать, что мы намерены предпринять.
-- Я сниму рубашку, и мы все возьмем ее за края, и тогда
Крошка Ру и Тигра могут туда прыгнуть, все равно как в гамак,
они только покачаются и нисколько не ушибутся.
-- Как снять Тигру с дерева,-- сказал Иа-Иа,-- и никому не
повредить! Придерживайся этих правил, уважаемый Пятачок, и все
будет в порядке!
Но уважаемый Пятачок ничего не слышал -- так он волновался
при мысли, что снова увидит голубые помочи Кристофера Робина.
Он уже их видел однажды, когда был гораздо моложе, и пришел
тогда в такое возбуждение, что его уложили спать на полчаса
раньше обычного.
И с тех пор он всегда мечтал проверить, действительно ли
они такие голубые и такие помочные, как ему показалось.
Поэтому, когда Кристофер Робин снял рубашку и ожидания
Пятачка оправдались в полной мере, Пятачок на радостях простил
Иа обиду, ласково улыбнулся ему и даже взялся за тот же край
рубашки.
А Иа шепнул ему:
-- Конечно, и теперь нельзя ручаться, что не произойдет
несчастного случая. Несчастные случаи-- очень странные штуки.
Они обычно случаются совершенно случайно.
Когда Крошка Ру понял, что ему нужно сделать, он пришел в
безумный восторг и запищал:
-- Тигра, Тигра, мы сейчас будем прыгать! Ты погляди, как
я прыгаю! Я сейчас просто полечу, вот увидишь. А Тигры так
могут? Кристофер Робин! Я пошел!-- крикнул он, прыгнул-- и
угодил в самый центр спасательной рубашки.
Летел он так быстро, что его снова подбросило почти на
такую же высоту и он еще долго продолжал подлетать вверх,
приговаривая: "О, о!"
Наконец он остановился и сказал: "Ой, как здорово!"-- и
его опустили на землю.
-- Давай, Тигра!-- крикнул он.-- Это очень просто!
Но Тигра изо всей силы держался за ветку и говорил про
себя: "Конечно, прыгающим животным, вроде Кенги, это хорошо, но