Религиозно-культурный конфликт,в Риме. Оргиастические формы культа Диониса - вакханалии - Религия и мифология - Скачать бесплатно
Оглавление
Реферат……………………………………………………………………... 3
Введение…………………………………………………………………….4
Глава 1. Дионис и его культ в Греции…………………………………...13
1. Происхождение и деяния Диониса…………………………13
2. Формы культа Диониса в Греции…………………………..23
1. Сельскохозяйственные праздники в честь Диониса.
Дионисии……………………………………………………23
2. Оргиастические празднества Диониса в Греции…………..28
Глава 2. Дионис, Либер и вакханалии……………………………………33
1. Особенности римской религии…...……………………...…33
2. Либер: народный сельский культ в Римской республике...37
3. «Дело о вакханалиях»: римляне и оргиастический культ...43
Заключение………………………………………………………………...55
Библиогафия……………………………………………………………….57
Реферат
Дипломная работа содержит 60 страниц текста, иллюстраций.
Ключевые слова:
культура Древнего Рима, религия Древнего Рима, Вакх, Вакханалии,
Либер, Либералии, "дело о вакханалиях".
Аннотация:
Работа посвящена выявлению причин религиозно-культурного конфликта,
имевшего место в связи с проникновением в Рим оргиастических форм культа
Диониса – вакханалий.
Показано, что в Греции, откуда пришли в Рим вакханалии, культ Диониса
имел два вида – сельские праздники (Дионисии, Ленеи и др.) и оргиастические
мистерии. Первый вид во многом совпадал с римским культом Либера – бога, по
функциям аналогичного греческому Дионису. Поэтому даже проявления
распущенности здесь были освящены традицией. Но вакханалии представляли
серьезную угрозу для римских традиций, поскольку это был культ
несанкционированный государством, а в Риме религия была делом не личным, а
общегосударственным. Именно поэтому они вызвали столь решительную реакцию.
Однако стоит особо подчеркнуть: эта реакция (как и в случае с
христианством) носила не столько культурный, сколько политический характер
и была обращена не против культа Диониса самого по себе, а против
определенной его формы.
В дипломной работе проработаны следующие вопросы:
. Дионис и его культ в Греции: происхождение, содержание, значение.
Обряды в честь Диониса и их разновидности.
. Сельскохозяйственные праздники в честь Диониса, Дионисии.
. Оргиастические празднества Диониса в Греции.
. Культ Либера в Риме. сравнение с культом Диониса, праздников в
честь Либера – с дионисическими праздниками.
. Либер: народный сельский культ в римской республике.
. Проникновение в Рим вакханалий, обряды этого культа.
. Римляне и оргиастический культ. "Дело о вакханалиях", его
культурный смысл.
В результате проведенной работы поставленная цель – выявление чуждого
и пугающего римлян, неприемлемых для традиционной римской культуры
моментов, которые были в греческом празднике вакханалий – была
достигнута.
Введение
Каждый период в истории культуры по-своему ценен. Но не случайно
особую роль исследователи отводят античности, поскольку она является одним
из истоков европейской культуры, для которой и литература, и искусство, и
философия, и религия Древней Греции, затем и Древнего Рима, стали отправной
точкой ее развития.
Античная культура существовала в двух вариантах — культура Греции и
культура Рима, которые иногда объединяют в понятие «греко-римская
культура».
Со времени появления понятия «античность» в эпоху Возрождения и на
протяжении нескольких столетий в европейской культуре не проводили строгого
разграничения между греческой и римской культурой, или, если быть точнее,
римская культура объявлялась лишь бледной копией великой греческой
культурой, а сами римляне — людьми неспособными к оригинальному творчеству
в сфере искусства, литературы, мысли.
Однако с течением времени на первый план выдвигается процесс
взаимодействия римской и греческой культур. Все больше внимания стали
обращать на своеобразие каждой из культур и их отличия друг от друга.
Особый интерес представляет с этой точки зрения история римской культуры,
поскольку Рим и его культура подверглись сильному влиянию процесса
эллинизации, многие черты культуры были заимствованы у греков. Но все же,
несмотря на всевозможные влияния, римляне сумели сохранить свою
индивидуальность.
Многие явления римской культуры (если принимать это понятие в самом
широком смысле слова) являет собой причудливый сплав греческой внешней
формы и типично римского содержания. Так, Вергилий в «Энеиде», заимствовав
у Гомера детали сюжета, композиционные приемы и даже отдельные выражения,
наполнил свою поэму духом чисто римского патриотизма и благочестия.
Итак, несмотря на свое сходство, греческая и римская культуры
оставались глубоко чуждыми друг другу по своему духу, и даже процесс
эллинизации, который несколько смягчил эту противоположность, не снял ее до
конца. В этом смысле вакханалии — мистериально-оргиастические праздники в
честь греко-римского бога вина, виноделия, растительности и плодородия
Вакха (Диониса) — могут служить отличным примером этой противоположности.
Казалось бы, культ греческого бога Диониса во многом совпадал с культом
древнего италийского божества Либера. И в том и в другом случае празднества
носили оргиастический характер; но если Либер не вызывал никакого
противоречия, то проникновение в Рим вакханалий вызвало бурную реакцию и
репрессии.
Сложность данной темы в том, что в богатой отечественной литературе,
посвященной истории и культуре античности, гораздо большее место отводится
Древней Греции, а Древний Рим остается практически без внимания. Материал о
греческой культуре изобилует информацией, он более яркий, насыщенный,
подробный, чего нельзя сказать о литературе, посвященной Риму. Поэтому в
процессе работы возникло две совершенно противоположные проблемы. Первая —
как сократить обширный и очень интересный материал о греческой культуре, в
частности, о празднествах в честь Диониса в Греции; вторая — как можно
полнее использовать материал о культе Либера и вакханалиях в Риме.
Для раскрытия темы в работе используются произведения античных
авторов, греческих и римских, ученых нового времени.
Одним из основных источников для характеристики греческого Диониса
является трагедия Еврипида «Вакханки», ярко рисующая состояния
дионисического экстаза[1]. Еврипид (ок. 480—406 гг. до н.э.) — третий из
великих греческих трагиков. Его «Вакханки» были поставлены уже после смерти
автора. «Вакханки» явились итогом размышлений поэта о человеческом счастье
и о противоречии между разумом и традиционной верой. Трагедия архаична по
форме: в отличие от других драм Еврипида хор здесь органически связан с
действием, да и сам сюжет перекликается с тематикой первых трагических
представлений, возникших на основе дифирамба — гимна Дионису. «Вакханки»
написаны Еврипидом в Македонии, где в то время еще происходили вакхические
оргии в том виде, в каком он их изобразил. Поэт мог наблюдать там
дионисовский разгул и создать «Вакханок» под впечатлением увиденного. К
тому же он показывает в трагедии не только красоту этого праздника и
всеобщую радостную экзальтацию, но и опасную сторону оргий, участники
которых в исступлении терзают живых коров; этим он предостерегает людей от
вакхического безумия.
Для характеристики культа Либера в Риме основное значение имеют
произведения Вергилия, Овидия и Августина Аврелия (Блаженного Августина).
Публий Вергилий Марон (70 г. до н.э.—19 г. до н.э.) был одним из
официальных поэтов эпохи Августа. Источники рисуют Вергилия скромным,
лишенным всякого честолюбия человеком, душевно преданным сельской жизни. В
«Георгиках», т.е. «Земледельческих стихотворениях»[2], Вергилий с большой
теплотой, искренностью и задушевностью рисует нам разнообразные картины
сельского хозяйства. Эта дидактическая поэма состоит из четырех книг, по
несколько сот стихов каждая, из которых первая посвящена земледелию,
вторая — садоводству, третья — скотоводству и четвертая — пчеловодству. В
связи с описанием сельскохозяйственных работ он дает и описание сельских
праздников в честь Либера.
Публий Овидий Назон (43 г. до н.э.—18 г. н.э.) — самый крупный из
поэтов, не принадлежащих к официальному направлению поэзии эпохи Августа. В
работе используется поэма Овидия «Фасты» («Календарь»)[3]. Это месяцеслов с
разными легендами и мифами, связанными с теми или иными числами месяца. До
нас дошли только первые шесть месяцев. Здесь прославляется вся римская
старина с её культами, историческими событиями, мифами, героями и
официально установленной идеологией. Повествование о Риме начинается с
самого начала, с таких колоритных фигур, как Янус или Сатурн,
рассказывается о периоде царей, а в книге IV разрабатывается история
династии Юлиев. Лесть и раболепство объединяются у Овидия с большой любовью
к римской старине, с глубоким патриотизмом и сочувственным изображением
длинного ряда мифических и исторических фигур. Народная жизнь со всеми ее
вековыми традициями тоже весьма интересует Овидия.
Аврелий Августин (Августин Блаженный) (354—430 гг.) — один из наиболее
авторитетных отцов церкви. Наиболее значительным из его многочисленных
произведений является трактат «О Граде Божием» (De civitate dei), в котором
дается беспощадная критика истории, религии и культуры языческих народов, в
первую очередь — Рима[4]. Ценность его труда как источника по данной теме,
заключается в том, что Августин был очень образованным человеком и,
критикуя, дает многочисленные выписки из трудов римских авторов, которые до
нас не дошли. Для него важно показать нелепость и аморальность древних
обрядов; но для нас эти описания являются ценнейшими источниками по истории
римских религиозных представлений.
Дело о вакханалиях обстоятельно изложено в труде величайшего римского
патриота — Тита Ливия[5]. Тит Ливий родился в 59 г. до н.э. в городе
Патавии (в современной Падуе), был воспитан в старинных республиканских
традициях и получил философское и риторическое образование. Патавия в
гражданскую войну была на стороне Помпея, город имел республиканские
традиции, поэтому Ливий получал от Октавиана Августа иногда ироническую
оценку «помпеянца». В основе исторических трудов Ливия лежит идея величия
Рима, прославления древних нравов, героики и патриотизма предков. Тит Ливий
создал своего рода «поэтическую эпопею в прозе», считая историю наставницей
жизни. Ливий писал сильным, эмоциональным захватывающим языком; он дает
яркие художественные характеристики, описания событий и героических фигур —
патриотов легендарного Рима.
При чтении Ливия обнаруживается, что автор не жалеет красок для
обрисовки самых мрачных сторон вакхического культа. Он уделяет больше всего
места изложению занимательных перипетий раскрытия вакхических сборищ,
связанных с романтической историей Эбуция, обманутого отчимом и спасаемого
своей возлюбленной. Пьянство, распутство, доносы, лжесвидетельства, насилия
и убийства, очагом которых были вакхические союзы, вызвали, согласно Ливию,
из запрещение.
Особое внимание Ливия к темным сторонам вакхического культа, сложным
переплетениям судьбы Эбуция и Гиспалы Фецении с судьбой вакхического союза,
обусловлено характерным для Ливия стремлением к занимательности и
поучительности. Однако сравнение с рассказом Ливия в XXXIX книге его
истории надписи, содержащей текст закона против вакханалий, показывает, что
Ливий знал этот текст и пользовался им в качестве источника. Ливий очень
точно передает его содержание, особенно в той части, где говорится об
условиях, допускающих отправление культа. Это обстоятельство позволяет
считать сведения Ливия по интересующему нас вопросу заслуживающими внимания
и доверия.
Ряд подробностей, связанных с культами Диониса и Либера мы находим и у
других античных авторов[6].
Восприятие информации о культах и мифологии, содержащейся в
произведениях античных писателей, неоднократно менялось за время, прошедшее
после падения античного мира. Вплоть до конца XVIII века они
рассматривались либо как бесовские игрища в трудах клерикальных авторов,
либо же как грубые суеверия в трудах просветителей. Лишь с XIX века
начинается подлинно научное изучение античной религии и мифологии в работах
ученых так называемой «натуральной школы», которые рассматривали персонажей
мифов как олицетворения природных сил и явлений. Типичной работой такого
направления является книга немецкого исследователя Л. Преллера «Римская
мифология»[7]. Среди прочих римских культов автор рассматривает и культ
Либера, считая этого бога воплощением плодоносящих сил природы. В книге
Л. Преллера приводится богатый сравнительный материал, исследуется
этимология имени Либер и различные оттенки его значения, проводится
сопоставление с греческим Дионисом Лиэем.
Новый этап в исследовании античных оргиастических культов, и культа
Диониса прежде всего, наступил после выхода в свет работы Ф. Ницше
«Рождение трагедии из духа музыки», в которой он первый показал Диониса в
полноте не только религиозной и мистической его идеи, но его эстетического,
психологического и отчасти метафизического содержания. При всей
односторонности своей эстетической точки зрения книга Ф. Ницше имела
поворотное значение в ходе европейской мысли, по глубине и новизне
проникновения в психологию дионисийства, взятого в его постоянном,
вневременном значении, и в психологию дионисийства исторического. Она
поведала, что состояние религиозного экстаза и музыкального волнения,
производившие в душе древнего эллина метафизическое слияние с мировым
целыми с душой страдающего мира, были средствами и формами самоутверждения
греческой тоски существования и мировой скорби, греческой глубокой веры в
неисчерпаемость и безысходность вселенского страдания, греческого
коренного, хотя еще и не облеченного в логические формулы пессимизма. Книга
Ницше поставила основной культурно-исторический вопрос, от решения которого
зависят ваши оценки и определения Дионисовой религии.
Под сильным влиянием Ф Ницше находились все последующие исследователи
дионисизма, независимо от того, принимали они взгляды немецкого мыслителя
или отвергали. В частности, в отечественной литературе, посвященной
античному дионисизму, под впечатлением концепции Ф. Ницше находятся два
выдающихся представителя российской культуры «серебряного века» — поэт и
теоретик символизма Вячеслав Иванов и замечательный специалист в области
античной культуры и ее пропагандист Ф. Ф. Зелинский.
В. Иванов в своих трудах теоретического характера рассматривал, в
частности, вопрос о дионисийстве, на основе которого сложилась
древнегреческая трагедия. Первая — «Элинская религия страдающего бога»[8],
аргументировано выявляет присутствие общих элементов в древнем дионисийском
восприятии мира и в Христианстве. Книга дает возможность рассмотреть
проблему эллинского начала в христианской религии. Вторая книга — «Дионис и
прадионисийство»[9]. Эта монография Иванова ставит греческую трагедию в
определенный жизненный контекст, она представляет интерес и как один из
первых в отечественной науке опытов социального анализа античной истории, и
в отношении глубокой характеристики катарсиса в трагедии и сложных ходов
переосмысления суждений Ницше о дионисийском и аполлоническом начале в
греческой культуре.
Ф. Ф. Зелинский, профессор Санкт-Петербургского университета, «поляк
по рождению, немец по образованию, эллин по культуре и поэт в душе», как
написал о нем один из его друзей, предпринял уникальную в отечественной
литературе об античности попытку — в серии очерков рассмотреть эволюцию
античной религии. Для нашей темы наиболее важны два из них —
«Древнегреческая религия»[10] и «Рим и его религия»[11]. В первом, среди
прочего, рассматривается и культ Диониса, причем выявляются составляющие,
народные земледельческие культы и оргиастические празднества восточного
происхождения. Во втором очерке большое внимание уделено не столько
римскому культу Либера, сколько обстоятельствам «дела о вакханалиях» и
причинам гонения на поклонников Вакха в Риме.
Из работ современных авторов в первую очередь следует назвать
фундаментальное исследование А. Ф. Лосева, посвященное проблемам
формирования античной мифологии — «Античная мифология в ее историческом
развитии»[12]. Оно посвящено обстоятельному исследованию культов Зевса
Критского и Аполлона, причем в связи с мифологией Зевса рассматриваются и
его любовные связи, в частности — история Загрея как первого воплощения
Диониса. Работа А. Ф. Лосева выполнена на основании огромного количества
источников, в ней учтены практически все тексты, где упоминается
Дионис—Загрей. Автор считает, что культ Диониса проник в Грецию
сравнительно поздно и имеет восточные корни.
Работа А. Меня «История религии: в поисках Пути, Истины и Жизни» носит
несколько иной характер, чем вся остальная литература, использованная в
работе. Она написана духовным лицом и имеет вполне определенную, заранее
заданную цель — показать, как человечество неотвратимо шло к победе
христианства. В связи с этим все события духовной истории прошлого
рассматриваются автором как подготовка к пришествию Мессии. Для нашей темы
особенно интересны те главы тома его труда[13], где речь идет о
дионисических мистериях и их распространении в Греции, а также
характеристика римской религии в VI томе[14]. А. Меня отличает обширная
эрудиция и хороший литературный стиль изложения, поэтому нарисованные им
картины отличаются большой историко-психологической достоверностью. Вместе
с тем нельзя не отметить некоторую предвзятость автора, которая проявляется
в его обличениях распущенности языческих культов.
Очень подробно и ярко культ Диониса и годовой цикл связанных с ним
праздников описаны в исследовании американского ученого-историка
М. Нильссона, крупнейшего в XX в. исследователя античной религии[15]. Для
нашей темы это исследование важно тем, что оно подробно рассматривает ту
народную основу земледельческих культов, которая была общей и у греков, и у
римлян.
Наряду с этими фундаментальными исследованиями была использована
работа несколько иной направленности — книга Е. А. Торчинова «Религии мира:
Опыт запредельного: Психотехника и трансперсональные состояния»[16]. Она
является первой в отечественной, а в значительной мере и в мировой науке,
попыткой представить религию в качестве целостного психологического
феномена. Автор развивает и обосновывает принципиально новый
психологический подход к исследованию феномена религии, исходя из понятия
глубинного религиозного опыта как особой психологической реальности и
активно использует разработки представителей трансперсональной психологии
(С. Грофф и его школа). Рассматриваются мистериальные культы древнего
средиземноморья, сложнейшие формы психотехники. Отдельная глава, «Хлеб
жизни и вино экстаза (Деметра и Дионис)», как раз затрагивает тему работы.
Вышеназванные книги касаются истории Древней Греции и использованы
преимущественно в первой главе работы. Что касается истории Древнего Рима,
то, как было сказано выше, материал о Риме содержится в гораздо меньшем
объеме и представлен не в столь ярком виде. Но все же проблема вакханалий в
Риме, «дело о вакханалиях», описание культа Либера (римского Диониса)
раскрываются в ряде работ.
Наиболее интересными и полезными исследованиями оказались исследования
Е. М. Штаерман — «Мораль и религия угнетенных классов римской империи»[17]
и «Социальные основы религии Древнего Рима»[18]. Материал, содержащийся в
обеих работах, позволяет с большей или меньшей долей вероятности связать
характер культов, распространенных среди крестьянства (в частности, культ
Либера), не только и не столько со степенью его культурной романизации,
сколько со степенью его романизации социальной, т.е. большей или меньшей
живучестью пережитков общинных отношений как до, так и после римского
завоевания и соответственно с большей или меньшей степенью социальных
противоречий.
Важное значение для темы работы имеет статья И. Л. Маяк, посвященная
непосредственно запрещению вакханалий в Риме — это единственная специальная
статья по нашей теме в отечественной литературе[19]. Характер вакхического
культа в Риме и запрещение его привлекали внимание многих исследователей.
На событиях 186 г. до н.э. историки останавливались как в общих, так и в
специальных работах, начиная от Т. Моммзена и вплоть до настоящего времени.
И. Л. Маяк в своей работе попыталась систематизировать некоторые
исследования по данной теме и пришла к выводу, что существуют две основные
проблемы, которые обычно находятся в центре внимания всех ученых,
занимающихся изучением вакханалий: 1) характер источников, содержащих
изложение событий 186 г. до н.э.; 2) причина запрещения культа. Однако
И. Л. Маяк, как и Е. М. Штаерман, к сожалению, рассматривают все дело о
вакханалиях исключительно в контексте социальной истории, лишь мимоходом
затрагивая его культурный смысл.
Итак, существующая литература рассматривает ряд вопросов, связанных с
нашей темой, но, в то же время, нет систематического рассмотрения событий,
связанных с «делом о вакханалиях». В первую очередь, не вполне ясным
остается, почему культ, весьма популярный в греческом мире, был признан
общественно опасным и подвергся столь суровым преследованиям в Риме (кстати
говоря, это выглядит тем более странным, что это был единственный греческий
культ, испытавший такую судьбу). Поэтому основная задача работы — вскрыть
то чуждое и пугающее римлян, те неприемлемые для традиционной римской
культуры моменты, которые присутствовали в греческом празднике вакханалий.
Для решения этой задачи использован сравнительно-исторический метод, в
соответствии с которым построен план работы.
В работе подробно рассматриваются следующие вопросы, которые
раскрывают содержание темы:
1. Культ Диониса в Греции, его происхождение и содержание. Обряды в честь
Диониса и их разновидности.
2. Культ Либера в Риме. Сравнение с культом Диониса, праздников в честь
Либера — с дионисическими праздниками.
3. Проникновение в Рим вакханалий, обряды этого культа.
4. «Дело о вакханалиях», его культурный смысл.
Может возникнуть вопрос: «А причем здесь политика?», ведь тема работы
звучит как «Культура и политика в республиканском Риме», и какое отношение
к этому имеет культ Диониса (Вакха)? Дело в том, что религия римлян
составляла необходимое условие процветания государства. Она сопровождала на
каждом шагу как общественную, так и частную жизнь. Религия в Риме, таким
образом, была вместе и государственным учреждением и основой государства,
т.е. политикой государства. Между государством и религией существовала
внутренняя связь, и сакральные дела относились к государственному
управлению. У греков такая связь была выражена в гораздо меньшей степени
(хотя и там существовала). Что же касается римлян, то, пожалуй, можно
сказать, что у них любой значительный факт культуры, будь то новое
произведение известного автора, новое сооружение или новый культ, был
одновременно фактом политическим и так или иначе соотносился с
благополучием и судьбой Вечного города. Поэтому любой конфликт, относящийся
к сфере культуры, разрастался до политического.
На защиту в работе выносятся следующие положения:
1. Сам по себе культ Диониса не представлял для Рима никакой
опасности. Это божество принадлежало к кругу сельских богов и
имело в своей обрядности много общего с италийским Либером.
2. Греческий культ Диониса, вобрав в себя восточные элементы,
приобрел оргиастический характер и в какой-то момент стал
представлять собой угрозу общественным нравам. Однако греки
сумели справиться с этой угрозой, реформировав его и ограничив
наиболее необузданные проявления дионисизма.
3. Вакханалии, проникшие в Рим из греческих городов южной Италии,
были именно этой, смягченной, формой дионисических таинств,
однако Рим оказался не готовым интегрировать их в свою
религию, подобно тому, как это сделали греки несколькими
столетиями раньше. Несмотря на то, что разнузданность
вакханалий отнюдь не превосходила вольности традиционных
праздников плодородия, было начато громкое дело, завершившееся
принятием знаменитого закона.
4. Причины гонений на вакхантов лежали не столько в чисто
религиозной плоскости, сколько в сфере политики. Римляне, в
отличие от греков, смотрели на религию как на дело
государственной важности. Осуществляя постоянный контроль над
отправлением культов. Им был чужд тип жреца-пророка, у них
господствовал тип жреца-магистрата. Это соответствовало всему
|
