Русская правда как источник раннефеодального права - Юриспруденция - Скачать бесплатно
Содержание
1. Источники и редакции Русской Правды 3
2. Правовое положение населения 8
3. Основные черты частного права 14
4. Преступления и наказания 15
5. Судопроизводство 22
6. Заключение 25
7. Список использованной литературы 26
Источники и редакции Русской Правды
Крупнейшим памятником древнерусского права и основным правовым
документом Древнерусского государства был сборник правовых норм, получивший
название Русской Правды, сохранивший свое значение и в более поздние
периоды истории. На протяжении нескольких веков Русская Правда служила
основным руководством при судебных разбирательствах. В том или ином виде
она вошла в состав или послужила одним из источников позднейших судных
грамот: Псковской судной грамоты, Двинской уставной грамоты, Судебника
Казимира 1468 г., Судебников 1497 и 1550 гг., даже некоторых статей
Соборного Уложения 1649 г. Долгое применение Русской Правды в судебных
делах объясняет появление таких видов пространной редакции Русской
Правды, которые подвергались переделкам и дополнениям еще в XIV-XVI вв.
Русская Правда сохранилась в большом количестве (свыше 110) списков
XIII–XVIII вв. Все тексты Правды находятся в составе каких-либо сборников
или летописей. По своим особенностям списки Правды могут быть разделены
на три основных памятника: 1) Краткую, 2) Пространную и 3) Сокращенную
Правду (их принято обозначать в литературе, как КП, ПП и СП
соответственно).
Списки первой, или Краткой, редакции немногочисленны, известно только
два древних списка, относящихся к половине XV века. Краткая Русская Правда
находится в составе Новгородской 1-й летописи младшего извода, где она
помещена под 1016 г. Оба списка Краткой Правды (Академический и
Археографический)[1] по своему тексту чрезвычайно близки друг к другу и, по-
видимому, произошли от общего источника или протографа. Сохранилось и
несколько списков Краткой Правды, переписанных в XVIII в., которые,
впрочем, восходят к тексту, приготовленному к печати В.Н. Татищевым в
1738г., и дают мало дополнительных сведений о древнем тексте Правды. В
списках Краткой Правды текст написан сплошь без разделения на статьи.
Однако вторая часть Правды выделена начальной буквой П («Правда
оуставлена» и т.д.), написанной красной киноварью[2]. И.А. Исаев в своём
учебнике разделяет Краткую правду на Правду Ярослава (ст. 1-17), Правду
Ярославичей (ст. 18-41), Покон вирный (ст. 42), Урок мостников (ст. 43).
Характерными особенностями первой части (ст. 1-17) Русской Правды
являются: действие обычая кровной мести и отсутствие четкой дифференциации
размеров штрафов в зависимости от социальной принадлежности потерпевшего.
Вторая часть Русской Правды отражает процесс развития феодальных
отношений: замена кровной мести денежной компенсацией (хотя на практике
смертная казнь, несомненно, имела место), защита жизни и имущества
феодалов повышенными мерами наказания. Большая часть статей Краткой
Правды содержит нормы уголовного права и судебного процесса .
Списки Пространной Правды сохранились в наибольшем количестве (свыше
100). Пространные списки в несколько раз по тексту длиннее кратких и
заключают большое количество новых статей. Кроме того, текст Пространной
Правды разбит в них киноварными заголовками и заглавными буквами.
Впрочем, заголовки не покрывают содержания всех статей, следующих за ними.
Пространная Правда была составлена после подавления восстания в
Киеве, 1113 год. Она состояла из двух частей – Суда Ярослава и Устава
Владимира Мономаха.
Пространная Правда – это более развитый кодекс феодального права, в
котором закреплялись привилегии феодалов, зависимое положение смердов,
закупов, бесправие холопов. Пространная Правда свидетельствовала о
процессе дальнейшего развития феодального землевладения, уделяя много
внимания охране права собственности на землю и другое имущество. Отдельные
нормы Пространной Правды определяли порядок передачи имущества по
наследству, заключения договоров. Большинство же статей относятся к
уголовному праву и судебному процессу.
К третьей редакции Русской Правды относятся два списка так
называемой Сокращенной Правды. Оба они помещены в Кормчей особого состава,
сохранившейся в списках XVII в. “Кормчая, или Номоканон, представляет
собой собрание церковных правил и гражданских законов. Самое слово
«кормчая» значит руководящая или направляющая. Слово «Номоканон» происходит
от греческого «nomos» (закон) и «kanon» (правило). Кормчая была важнейшим
юридическим пособием в древней Руси и сохранилась во множестве списков
разного состава”[3]. Однако Кормчая подобного состава возникла значительно
раньше, вероятнее всего в XV в., и, по-видимому, в Пермской земле. Списки
Сокращенной Правды близки по тексту к Пространной, но многие статьи в
ней пропущены, а сохранившиеся статьи большей частью короче и иногда
напоминают как бы выдержки из Пространной. Почти все исследователи на
этом основании считают Сокращенную Правду простой выдержкой из какого-
то списка Пространной. Однако такое заключение преждевременно, так как
текст Сокращенной Правды не может быть целиком выведен из какого-либо
списка Пространной. Так, помимо других особенностей текста,
Сокращенная Правда имеет статьи (о кровавом муже), отсутствующие во всех
списках Пространной Правды. По мнению М.Н. Тихомирова Сокращенная Правда
должна быть признана третьей особой редакцией Русской Правды.
Древнейшим источником права является обычай. Когда обычай
санкционируется государственной властью (а не просто мнением, традицией),
он становится нормой обычного права. Эти нормы могут существовать как в
устной, так и в письменной форме.
Бесспорно то, что как и любой другой правовой акт, Русская Правда
не могла возникнуть на пустом месте, не имея под собой основы в виде
источников права. Источниками кодификации явились нормы обычного права и
княжеская судебная практика. К числу норм обычного права относятся прежде
всего положения о кровной мести (ст. 1 КП) и круговой поруке (ст. 19 КП).
Законодатель по-разному относится к этим обычаям: кровную месть он
стремится ограничить (сужая круг мстителей) или вовсе отменить, заменив
денежным штрафом - вирой (наблюдается сходство с «Салической правдой»
франков, где кровная месть также была заменена денежным штрафом). Круговая
порука, напротив, сохраняется им как политическая мера, связывающая всех
членов общины ответственностью за своего члена, совершившего преступление
(«дикая вира» налагалась на всю общину).[4]
Ещё одним из источников Русской Правды был Закон Русский (нормы
уголовного, наследственного, семейного, процессуального права). До сих пор
не прекращаются споры о его сущности. В истории русского права нет единого
мнения об этом документе. Известно, что он частично отражён в договорах
Руси с Византией в 911 и 944 годах и в Русской Правде. Например, в договоре
911 года записано: «Аще ли ударить мечем или бьеть кацем либо сосудом, за
то ударение или бьенье да вдасть литр 5 сребра по закону Рускому».
Ссылки договоров на закон молодого Русского государства, используемый
как источник права наряду с законами Византийской империи, стали темой
оживлённой дискуссии в исторической и юридической литературе. Так,
например, сторонники норманской теории происхождения Древнерусского
государства считали Закон Русский скандинавским правом. В.О. Ключевский
считал, что Закон Русский являлся «юридическим обычаем», а в качестве
источника Русской Правды представляет собой «не первобытный юридический
обычай восточных славян, а право городской Руси, сложившееся из довольно
разнообразных элементов в IX - XI веках». По мнению В.В. Мавродина, закон
Русский являлся обычным правом, создававшимся на Руси в течение веков. Л.В.
Черепнин предположил, что между 882 годом и 911 годом был создан княжеский
правовой кодекс, необходимый для проведения княжеской политики в
присоединённых славянских и неславянских землях. По его мнению, кодекс
отражал отношения социального неравенства. Это было «право раннефеодального
общества, находящегося на более низкой стадии процесса феодализации, чем
та, на которой возникла Древнейшая Правда». А.А. Зимин также допускал
складывание в конце IX - начале X века раннефеодального права. Он считал,
что при Олеге существовало ещё обычное право, а при Игоре появляются
княжеские законы - «уставы», «поконы», которые вводили денежную кару за
нарушение права собственности и нанесение увечий, ограничивали кровную
месть, заменяли её в отдельных случаях денежной компенсацией, начали
использовать институты свидетелей - «видоков», свода, поединков, присяги.
Эти нормы вошли позднее в КП. Хотя некоторые выводы А.А.Зимина и
Л.В.Черепнина остаются дискуссионными (о развитии раннефеодального
древнерусского права в IX - X веках от правового обычая и обычного права),
их наблюдения доказывают, что Русская Правда - это не просто запись
обычного права отдельного племени. Не являясь сторонником норманской теории
происхождения Древнерусского государства, я поддерживаю точку зрения
А.А.Зимина. Во второй половине IX века в среднем Поднепровье произошла
унификация близких по составу и социальной природе Правд славянских племён
в Закон Русский, юрисдикция которого распространялась на территорию
государственного образования славян с центром в Киеве. Закон Русский
представляет собой качественно новый этап развития русского устного права в
условиях существования государства. К числу древнейших источников права
относятся также церковные уставы князей Владимира Святославовича и Ярослава
Владимировича (X-XI вв.), содержащие нормы о брачно-семейных отношениях,
преступлениях против церкви, нравственности и семьи. В уставах определялась
юрисдикция церковных органов и судов.[5] Также в Русской Правде
присутствуют многочисленные нормы, выработанные княжеской судебной
практикой.
Правовое положение населения
Все феодальные общества были строго стратифицированы, то есть
состояли из сословий, права и обязанности, которых четко определялись
законом, как неравные по отношению друг к другу и к государству. Иными
словами, каждое сословие имело свой юридический статус. Было бы большим
упрощением рассматривать феодальное общество с точки зрения эксплуататоров
и эксплуатируемых. Сословие феодалов, составляя боевую силу княжеских
дружин, несмотря на все свои материальные выгоды, могло потерять жизнь –
самое ценное – проще и вероятнее, нежели бедное сословие крестьян. Класс
феодалов формировался постепенно. В него входили князья, бояре, дружина,
местная знать, посадники, тиуны. Феодалы осуществляли гражданское
управление и отвечали за профессиональную военную организацию. Они были
взаимно связаны системой вассалитета, регулирующей права и обязанности
друг перед другом и перед государством. Для обеспечения функций управления
население платило дань и судебные штрафы. Материальные потребности военной
организации обеспечивались земельной собственностью.
Феодальное общество было религиозно-статичным, не склонным к резкой
эволюции. Стремясь закрепить эту статичность, государство консервировало
отношения с сословиями в законодательном порядке.
В Русской Правде содержится ряд норм, определяющих правовое положение
отдельных групп населения. Особое место занимает личность князя. Он
рассматривается в качестве физического лица, что свидетельствует о его
высоком положении и привилегиях. Но дальше по ее тексту достаточно трудно
провести грань, разделяющую правовой статус правящего слоя и остальной
массы населения. Мы находим лишь два юридических критерия, особо
выделяющих эти группы в составе общества: нормы о повышенной (двойной)
уголовной ответственности – двойная вира (80 гривен) за убийство
представителя привилегированного слоя (ст. 1 ПП) княжеских слуг, конюхов,
тиунов, огнищан. Но о самих боярах и дружинниках кодекс молчит. Вероятно,
за посягательство на них применялась смертная казнь. В летописях
неоднократно описывается применение казни во время народных волнений.
Второй критерий это нормы об особом порядке наследования недвижимости
(земли) для представителей этого слоя (ст. 91 ПП)[6]. В феодальной
прослойке раннее всего произошла отмена ограничений на женское
наследование. В церковных уставах за насилие над боярскими женами и
дочерьми устанавливаются высокие штрафы от 1 до 5 гривен серебра. Также
ряд статей защищает собственность феодалов. Устанавливается штраф в 12
гривен за нарушение земельной межи, также штрафы взимаются за разорение
пчельников, боярских угодий, за кражу ловчих соколов и ястребов.
Основная масса населения разделялась на свободных и зависимых людей,
существовали также промежуточные и переходные категории. Городское
население делилось на ряд социальных групп: боярство, духовенство,
купечество, «низы» (ремесленники, мелкие торговцы, рабочие и пр.) В науке
вопрос о его правовом положении в должной мере не решен из-за недостатка
источников. Трудно определить, в какой степени население русских городов
пользовалось городскими вольностями, аналогичными европейским,
способствующим и в дальнейшем развитию капитализма в городах. По подсчетам
историка М.Н. Тихомирова, на Руси в до монгольский период существовало до
300 городов. Городская жизнь была настолько развита, что это позволило
В.О.Ключевскому выступить с теорией «торгового капитализма» в Древней Руси.
Тихомиров полагал, что на Руси «воздух города делал человека свободным», и
в городах скрывалось множество беглых холопов.
Свободные жители городов пользовались правовой защитой Русской Правды,
на них распространялись все статьи о защите чести, достоинства и жизни.
Особую роль играло купечество. Оно рано начало объединяться в корпорации
(гильдии), называвшиеся сотнями. Обычно «купеческое сто» действовало при
какой-либо церкви. «Ивановское сто» в Новгороде было одной из первых
купеческих организаций Европы.
Юридически и экономически независимой группой были также смерды –
общинники (они уплачивали налоги и выполняли повинности только в пользу
государства).
В науке существует ряд мнений о смердах, их считают свободными
крестьянами, феодально-зависимыми, лицами рабского состояния, крепостными
и даже категорией сходной с мелким рыцарством. Б.Д. Греков в своём
учебнике даже пишет, что: «Смерд», с точки зрения … киевских господ, - это
вроде как бы и не человек», « … смерд равен зверю». Но основная полемика
ведется по линии: свободные или зависимые (рабы). Многие историки,
например С.А Покровский, рассматривают смердов, как простолюдинов, рядовых
граждан, везде выставляемых Русской Правдой, свободным неограниченным в
своей правоспособности человеком. Так, С.В. Юшков видел в смердах особый
разряд закрепощенного сельского населения, а Б.Д. Греков считал, что были
смерды зависимые и смерды свободные. А.А. Зимин отстаивал идею о
происхождении смердов от холопов.
Статья 90 Пространной Правды гласит: «Аже смердъ оумреть, то задницю
князю; аже будуть дщери оу него дома, то даяти часть на не; аже будуть за
мужемь, то не даяти части имъ.» Некоторые исследователи трактуют ее в
том смысле, что после смерти смерда его имущество переходило целиком к
князю и он человек «мертвой руки», то есть не способный передавать
наследство. Но дальнейшие статьи разъясняют ситуацию – речь идет лишь о
тех смердах, которые умерли, не имея сыновей, а отстранение женщин от
наследства свойственно на определенном этапе всем народам Европы. Из этого
мы видим, что смерд вместе семьей вел хозяйство.
Однако трудности определения статуса смерда на этом не кончаются.
Смерд по другим источникам, выступает, как крестьянин, владеющий домом,
имуществом, лошадью. За кражу его коня закон устанавливает штраф 2 гривны.
За «муку» смерда устанавливается штраф в 3 гривны. Русская Правда нигде
конкретно не указывает на ограничение правоспособности смердов, есть
указания на то, что они выплачивают штрафы (продажу) характерные для
свободных граждан. Закон защищал личность и имущество смерда. За
совершенные проступки и преступления, а также по обязательствам и договорам
он нес личную и имущественную ответственность, за долги смерду грозило
превращение в феодально-зависимого закупа, в судебном процессе, смерд
выступал полноправным участником.
Русская Правда всегда указывает при необходимости на принадлежность к
конкретной социальной группе (дружинник, холоп и т.д.) В массе статей о
свободных людях, именно свободные подразумеваются, о смердах, речь заходит
лишь там, где их статус необходимо выделить.
Дани, полюдье и прочие поборы подрывали устои общины, и многие ее
члены, чтобы уплатить дань сполна и самим как-нибудь просуществовать были
вынуждены иди в долговую кабалу к своим богатым соседям. Долговая кабала
стала важнейшим источником формирования экономически зависимых людей. Они
превращались в челядь и холопов, гнувших спины на своих хозяев и не
имевших практических никаких прав Одной из таких категорий были рядовичи
(от слова «ряд» – договор) – те кто заключает договор о своем временном
холопском положении, а жизнь его оценивалась в 5 гривен. Быть рядовичем
было не всегда плохо, он мог оказаться ключником или распорядителем.
Более сложной юридической фигурой является закуп. И.А Исаев в своём
учебнике говорит, что Краткая Правда не упоминает закупа и только в
Пространной Правде помещен специальный устав о закупах. Однако есть и
другое мнение. Краткая Правда не упоминает в своём тексте закупа, зато в
нескольких статьях говориться о челяди. Б.Д. Греков пишет: «Челядин –
наймит, по-моему, это не кто иной, как хорошо известный нам закуп, о чём и
говорит ст. 29 «Правосудия Митрополичьего», называя челядина – наймита
закупным наймитом».[7] Самое старое мнение о закупах, высказанное ещё И.Н.
Болтиным, поддержанное потом Эверсом и Рейцом, сводится к тому, что закуп –
это временно «служащий по кабале» человек. Это состояние, близкое к тому,
которое позднее стали называть кабальным. Эверс показывает закупа
«наёмником», «на время закабалённым человеком»; ролейного закупа он считает
«наёмным земледельцем», «наёмным слугой».
Рейц такого же мнения; он только прибавляет, что «служба по условию
была вроде неволи, хотя не полной». Он допускает, что закуп заключал
условие о работе на всю жизнь и сравнивает с «кабальными людьми», которые
служили до смерти господина. Автор только не учитывает, что прежде чем
наступал этот момент в истории кабальных людей, т.е. до 80-х годов XVI
века, кабала была срочной, обычно заключаемой на год. Срок продлевался в
зависимости от возможности кабального человека вернуть хозяину сумму,
взятую при договоре.
Первое юридическое урегулирование долговых отношений закупов с
кредиторами было произведено в Уставе Владимира Мономаха после восстания
закупов в 1113 г. Устанавливались предельные размеры процентов за долг.
Закон охранял личность и имущество закупа, запрещая господину беспричинно
наказывать и отнимать имущество. Если сам закуп совершал правонарушение,
ответственность была двоякой: господин уплачивал за него штраф
потерпевшему, но сам закуп мог быть выдан головой, т.е. превращен в
полного холопа и его правовой статус резко менялся. За попытку уйти от
господина не расплатившись закуп также обращался в холопа. В качестве
свидетеля в судебном процессе закуп мог выступать только в особых случаях:
по малозначительным делам («в малых исках») или в случае отсутствия других
свидетелей («по нужде»). Закуп был той юридической фигурой, которая
наиболее ярко иллюстрировала процесс «феодализации», закабаления,
закрепощения бывших свободных общинников.
В Русской Правде «ролейный» (пахотный) закуп, работавший на чужой
земле, по своему правовому статусу не отличался от закупа «неролейного». От
наемных работников те и другие отличались, в частности тем, что получали
плату за работу впрок, а не после выполнения. Ролейные закупы, работая на
чужой земле, обрабатывали ее частью на господина, частью на себя.
Неролейные закупы оказывали личные услуги господину в его доме.
Холоп – наиболее бесправный субъект права. Его имущественное положение
особенное – всё, чем он обладал, являлось собственностью господина. Все
последствия, вытекающие из договоров и обязательств, которые заключал холоп
( с ведома хозяина), также ложились на господина. Личность холопа как
субъекта права фактически не защищалась законом. За его убийство взимался
штраф, как за уничтожение имущества, либо господину передавался в качестве
компенсации другой холоп. Самого холопа, совершившего преступление,
следовало выдать потерпевшему ( в более ранний период его можно было просто
убить на месте преступления). Штрафную ответственность за холопа всегда нёс
господин. В судебном процессе холоп не мог выступать в качестве стороны
(истца, ответчика, свидетеля). Ссылаясь на его показания в суде, свободный
человек должен был оговориться, что ссылается на «слова холопа».
Закон регламентировал различные источники холопства. Русская Правда
предусматривала следующие случаи: самопродажа в рабство (одного человека
либо всей семьи), рождение от раба, женитьба на рабе, «ключничество» –
поступление в услужение к господину, но без оговорки о сохранении статуса
свободного человека. Источниками холопства были также совершение
преступления ( такое наказание, как «поток и разграбление», предусматривало
выдачу преступника «головой», превращение в холопа), бегство закупа от
господина, злостное банкротство ( купец проигрывает или транжирит чужое
имущество). Наиболее распространённым источником холопства, не упомянутым,
однако, в Русской Правде, был плен. Но если холоп был пленным – “от рати
взят”, то соплеменники могли выкупить его. Цена за пленного была высока- 10
златников, полновесных золотых монет русской или византийской чеканки, и не
каждый надеялся, что заплатят за него такой выкуп.
Из всего выше изложенного я думаю можно получить представление о
правовом положении отдельных групп населения проживавшего на Руси в то
время.
Основные черты частного права
Русскую Правду можно определить как кодекс частного права – все её
субъекты являются физическими лицами, понятие юридического лица закон
еще не знает. С этим связаны некоторые особенности кодификации, среди
видов преступлений, предусмотренных Русской Правдой, нет
преступлений против государства. Личность самого князя, как объект
преступного посягательства, рассматривалась в качестве физического лица,
отличавшегося от других только более высоким положением и
привилегиями.
С конкретными субъектами связывалось содержание права собственности;
оно могло быть различным в зависимости и от объекта собственности. Русская
Правда еще не знает абстрактных понятий: "собственность","владение",
"преступление". Кодекс строился по казуальной системе, законодатель
стремится предусмотреть все возможные жизненные ситуации.
Эти юридические особенности обусловлены источниками Русской Правды.
Включенные в него нормы и принципы обычного права несовместимы с
абстрактным понятием юридического лица. Для обычая все субъекты равны, и
все они могут быть только физическими лицами.
Другой источник – княжеская судебная практика – вносит субъективный
элемент в определение круга лиц и в оценку юридических действий. Для
княжеской судебной практики наиболее значительными субъектами являются
такие, которые ближе всего стоят к княжескому двору. Поэтому
правовые привилегии распространяются прежде всего на приближенных лиц.
Нормы Русской Правды защищают частную собственность (движимую и
недвижимую), регламентируют порядок ее передачи по наследству, по
обязательствам и договорам.
Обязательственные могли возникать из причинения вреда или из
договоров. За невыполнение обязательств должник отвечал имуществом, а
иногда и своей свободой. Форма заключения договоров было устной, они
заключались при свидетелях, на торгу или в присутствии
|
