Пенни Джордан
Суровый урок
ГЛАВА I
Сара удобно устроилась под ивой, прислонившись спиной к стволу, и
закрыла таза. Мягкий плеск воды навевал сон, но она решительно отогнала
его, напомнив себе, что хотела поразмышлять в тишине о своем будущем, о
дальнейшей работе: коллег по школе раздражало чрезмерное внимание Сары к
проблемам учеников. По их мнению, это мешало ее работе преподавателя.
Сара упорно не желала следовать совету своей двоюродной сестры, что
только сон может избавить ее от страшного переутомления. Она была изму-
чена, опустошена и абсолютно неспособна привести свою жизнь в порядок,
направив ее вновь по тому пути, который выбрала в университетские годы.
Тогда все казалось предельно просто: она получит диплом, начнет рабо-
тать учительницей, будет подниматься вверх по служебной лестнице, может
быть, даже перейдет в частную школу, а потом, годам к тридцати, попробу-
ет получить место директора.
И вот ей уже 27 лет, и она вынуждена признать, что ее первоначальный
план не учел одного очень важного момента, ведь она и не догадывалась,
что ученики, их жизнь и их проблемы так захватят ее, что собственные
нужды, планы и сама жизнь полностью растворятся в желании помочь им.
Истощение - именно так определил доктор состояние безмерной физичес-
кой и нравственной усталости, которая охватила все ее существо в середи-
не прошлого семестра. Начальство отнеслось к этому диагнозу равнодушно,
заявив ей, что эти трудности она накликала на себя сама: никто не просил
ее заниматься организацией внешкольного досуга и принимать так близко к
сердцу все беды и заботы своих учеников.
В той школе, где она работала, учителя менялись часто: быстро устава-
ли от проблем, связанных с детьми, многие из которых жили в неблагопо-
лучных семьях, и работать с ними было тяжело. Но Сара также понимала,
что большинство из них могли бы ответить на добро добром. Сара вздохну-
ла. "Забудьте о работе, - советовал ей доктор. - Поезжайте куда-нибудь,
расслабьтесь, полежите на солнышке, успокойтесь...
Вот почему Сара и оказалась в Шропшире, в этой тихой деревушке, у
своей двоюродной сестры и ее мужа, где, как обещала ей Салли, она сможет
найти покой, в котором так нуждается.
Росс и Салли поженились два года назад; Росс работал в машинострои-
тельной фирме, а Салли была дизайнером и работала над заказами в своем
маленьком кабинете на первом этаже их очаровательного домика - бывшей
фермы. Приезд Сары они встретили с радостью; большую часть дня Сара была
предоставлена самой себе. Именно этого она и хотела - по крайней мере
так советовал ей доктор. И действительно, уже через две недели все неп-
риятности стали уходить, и ей подумалось, что не всем так везет, как ей,
не у всех есть сестры, живущие в деревне, куда можно сбежать от изматы-
вающей, удушливой городской жары, которая уже долго стояла над Англией.
В телевизионных НОВОСТЯХ показывали высохшие, потрескавшиеся поля и пар-
ки, ручьи, где не было воды, городские улицы с мягким от зноя асфальтом
и высокое голубое безоблачное небо.
Всплеск воды в ручье заставил ее открыть глаза, и она увидела, как
рыба - большая форель - выпрыгнула из воды, охотясь за мошкой. Это на-
помнило ей детские походы на рыбалку с отцом и братом. Сейчас ее родите-
ли были в Канаде, в гостях у Джона и Хитер и их сыновей-двойняшек, поэ-
тому приглашение Салли оказалось просто даром Божьим.
Сара всегда дружила с Салли, которая была старше ее на три года. Два
года назад Сара была главной подружкой на свадьбе Салли и Росса, правда,
после этого они год не виделись.
Потрясение, которое испытала Салли на платформе при виде Сары и кото-
рое она постаралась скрыть, тут же сменилось озабоченными расспросами,
отчего она так похудела, почему у нее потухли глаза.
И первое время никто не поверил бы, что Саpa моложе своей сестры. Са-
ра это признавала, но постепенно, давая отдых своему телу и расслабля-
ясь, она начала понемногу набирать вес, перестала казаться костлявой и
становилась вновь стройной, кожа снова приобретала привычный цвет и
блеск. Когда у человека ярко-рыжие волосы, то всякое утомление - физи-
ческое, эмоциональное или умственное - очень отражается на лице, конт-
растирует с его цветом, и эффект получается просто ужасный. За те дни,
что Сара провела в деревне, лицо ее снова приобрело мягкий персиковый
оттенок, и накануне за ужином Росс шутливо заметил, а утром и Салли
подтвердила, что теперь она опять становится той ослепительной рыжеволо-
сой красавицей, которая привлекала внимание всех мужчин и вызвала
столько толков на их свадьбе. В ответ Сара состроила гримасу - сама она
никогда не считала себя ни красивой, ни особо сексуальной.
Она пошевелилась, стараясь не вспоминать о тех трудностях, с которыми
столкнулась, когда только начала учительствовать и коллеги-мужчины и да-
же ученики старших классов не принимали ее всерьез из-за внешности.
Именно сочетание ярко-рыжих волос, удивительных зеленых глаз, выступаю-
щих скул, твердо очерченного подбородка, унаследованного от матери, при-
давало ее внешности чувственный оттенок.
В отроческие годы такая внешность порождала массу проблем, часто вы-
зывая враждебное отношение представительниц прекрасного пола, лишая ее
возможности, с одной стороны, подружиться с ними, а с другой, давая муж-
чинам основание считать, что она куда более сексуально озабочена и
предприимчива, чем это было на самом деле.
В университете она обнаружила, что лучший способ избежать подобного
рода неприятностей - это создать о себе впечатлений, что под легкомыс-
ленной внешностью скрывается серьезная и трудолюбивая студентка, которая
поступила в университет получать знания и диплом, а вовсе не бегать по
вечеринкам.
И когда она закончила учебу и впервые приступила к работе, она уже
научилась укладывать волосы в скромную прическу и как можно меньше
пользоваться косметикой. Она всегда выбирала скромные, добротные платья,
подавляя острое желание надеть на себя что-то более женственное и эле-
гантное.
Салли, встретив ее на платформе, поморщилась и сразу же заявила, что
это бежевое, спортивного покроя платье с длинными рукавами невероятно
старомодно и уныло. Сара собиралась было сказать, что учительница и
должна одеваться так, но в тот момент она чувствовала себя такой усталой
и измученной, что ей было все равно. Точно так же она не смогла возра-
зить, когда Салли потащила ее с собой в Лудлоу и заставила буквально
полностью обновить весь гардероб, который она сюда привезла.
Поэтому сегодня на ней была надета белая спортивная маечка с бре-
тельками и короткие парусиновые джинсы, на голых ногах - спортивные туф-
ли, волосы завязаны на затылке конским хвостом, чтобы не было жарко. Жа-
ра действовала на нервы. Не хотелось ни говорить, ни двигаться, а может
быть, она так устала, что ей казалось проще предоставить другим людям
управлять ее жизнью, а самой просто плыть по течению?
За ее спиной, выше по ручью, пронзительно закричала птичка, которую
вспугнул кто-то, едущий по тропинке. Сара насторожилась. По этой тропин-
ке почти никто не ходил, и она считала ее своим убежищем. Она подалась
еще глубже под защиту ветвей, надеясь на то, что, кто бы ни прошел мимо,
он не остановится и не заговорит с ней. Такое нежелание вступать в раз-
говоры было для нее непривычно и, скорее всего, явилось результатом тех
неприятных бесед с начальством, когда ей дали понять, что постоянное же-
лание вмешиваться в дела учеников пагубно для собственной карьеры.
Она закрыла глаза, стараясь не слушать шагов, быстро приближавшихся к
ее тайнику, но не услышать робкий детский голосок, который произнес не-
решительно и с большой тревогой: "Простите, эта дорога ведет к Лудлоу?",
она не смогла. И неохотно открыла глаза.
Мальчик, которому было никак не больше шести, остановился перед ней и
пристально смотрел на нее. Он был светловолосый, голубоглазый, слишком
худой для своих лет - и, как она сразу поняла, очень взволнованный.
И хотя она сразу же сказала себе, что, кто бы он ни был и что бы он
ни делал на этой заброшенной тропинке, это ее совсем не касается - она
должна только показать ему, куда идти, - внутренний голос, тот самый,
беспокойный, сочувствующий и заботливый, который и раньше причинял ей
немало хлопот, тревожно нашептывал: кто же он такой, отчего, такой ма-
ленький, здесь один?
Она выпрямилась и внимательно посмотрела на него, пробормотав:
- Я, право, не знаю, но где-то у меня есть карта. Если ты подождешь,
я ее поищу.
Действительно, карта у нее была, а кроме того, у нее был с собой
завтрак, который ей положила в рюкзак миссис Битти, чудесная женщина,
приходившая помогать Салли.
Неохотно малыш шагнул к ней, оглянувшись назад. В глазах у него поя-
вились страх и беспокойство.
Почему он боится? - думала Сара, пока не торопясь открывала рюкзак и
так же неторопливо и деловито вынимала бутылку с питьем и несколько
сандвичей. Мальчик был еще мал и, как заметила Сара, толком не сумел
собраться в дорогу. Его одежда совсем не годилась для похода - плотные
джинсы, спортивная рубашка, а на ногах что-то очень похожее на бейс-
больные сапоги. Джинсы казались слишком тяжелыми для такой жаркой пого-
ды, а сапоги и спортивная рубашка были дорогими, что никак не вязалось с
джинсами, купленными на вырост, и можно было только предположить, что
тот, кто их покупал, не очень-то хорошо знал его размер.
Сара озабоченно наморщила лоб, роясь в рюкзаке. Делая вид, что не за-
мечает ни его настороженности, ни того, что он постоянно оглядывается
назад, она похлопала рукой по траве и сказала приветливо:
- Иди садись. Боюсь, что я плохо разбираюсь в карте. Видишь ли, я
здесь отдыхаю. А ты? Ты живешь здесь?
Она пристально взглянула на него, когда он машинально ответил:
- Да, я здесь живу... - и замолчал. Лицо его стало несчастным, и губы
упрямо сжались. - Я здесь в гостях, - поправился он мрачно. - На самом
деле я здесь не живу.
- Ах, вот как.
Сара развернула карту и затем, хотя сама она есть не хотела, вынула
несколько сандвичей и откусила от одного, потом, указав рукой на раскры-
тый пакет, спросила:
- Не хочешь поесть?
Он кивнул головой и ответил хрипло:
- Да, спасибо, я очень проголодался.
У него были прекрасные манеры и немного старомодная речь, как будто
он долго жил среди взрослых. Сара задумчиво следила, как он жадно ест
сандвич. Теперь она твердо знала, что никуда его не отпустит, ей нужно
так или иначе завоевать его доверие, а затем вернуть домой. Ребенок, и
один, когда кругом так много опасностей, исходящих и от природы, и от
человека. Его родители - кто бы они ни были и где бы ни жили, - должно
быть, сходят с ума от тревоги, обнаружив, что он исчез.
Она полагала, что он не очень далеко ушел от дома, а утомление, кото-
рое читалось в его глазах, шло скорее от страха, а не от физической ус-
талости после долгого пути.
На одной руке у него виднелась ссадина - должно быть, оцарапался,
когда продирался сквозь куманику. На рубашке были грязные полосы. Он до-
ел сандвич и с такой жадностью разглядывал кучку других, что Сара, скрыв
улыбку, произнесла деловито:
- Доел? Хочешь еще? Знаешь, - сказала она, когда мальчик принялся за
второй сандвич, - мне кажется, что ты идешь не по той дороге. Если су-
дить по карте, то похоже... - Она замолчала, нахмурившись, и старалась
не обращать внимания на волнение, которое он не сумел скрыть. - Я думаю,
тебе надо будет свернуть на тропинку на полмили дальше.
- На полмили... а это далеко?
- Довольно далеко, и кроме того, еще шестьсемь миль до Лудлоу. Тебе
очень нужно туда попасть?
Когда она взглянула на него, то увидела, что он избегает ее взгляда,
не желая говорить неправду, но и правду сказать тоже не хочет.
- Возможно, есть и более короткий путь; жаль, что у меня нет машины,
я бы тебя отвезла туда.
Она сделала паузу, чтобы понять, как он отнесется к ее предложению, и
с облегчением увидела, что он заколебался.
- Мне не разрешают ездить с незнакомыми людьми, - тотчас сказал он.
Сара подавила вздох. Бедный ребенок! Никто, видимо, не предупредил
его, что разговаривать с незнакомыми также опасно.
- Конечно, конечно, - ответила она серьезно, роясь в рюкзаке и доста-
вая яблоко.
Он все еще стоял, и Сара опять похлопала по траве и заметила:
- Если ты присядешь, то сможешь посмотреть карту сам. Я плохо в них
понимаю.
- И моя мама тоже не разбирается... - Он вдруг замолчал, и выражение
его лица резко изменилось. - Я хочу сказать, не разбиралась. - Он отвер-
нулся и вобрал голову в плечи, голос его предательски дрогнул.
Ушла ли его мать из жизни вообще или только из его жизни? Теперь Саре
было абсолютно ясно, что он убежал из дому и что он очень, очень нес-
частлив.
Мальчик тем временем уселся возле нее.
У него уже не было ямочек, свойственных совсем маленьким детям, но
ноги и руки еще сохранили детскую припухлость, и, когда он сел, Сара
ощутила запах вымытой кожи и тепла.
- Меня зовут Сара, а тебя? - спросила она и пододвинула ему карту,
чтобы он мог взглянуть на нее.
- Роберт, - ответил он, - хотя...
- Роберт - это очень солидное имя, совсем как у взрослого, - удиви-
лась Сара, - а тебя никто не называет Бобби?
Он покачал головой.
- Моя Нана звала меня Робби, но он сказал, что это очень детское имя.
Он зовет меня Роберт.
Лицо его вдруг сморщилось, глаза наполнились слезами. Сара поняла,
что "он", повторенное со злостью и неприязнью, вероятно, означает
"отец".
Не желая испугать его настойчивыми расспросами, она замолчала, а за-
тем миролюбиво продолжила:
- Ну, Роберт - это действительно имя взрослого человека, а тебе,
должно быть, уже восемь?
Она увидела, что его грудь горделиво расправилась и слезы высохли.
- Мне - шесть, - сообщил он, - почти семь. Ну, будет семь в мае.
В мае. А сейчас июль, значит, ему толькотолько исполнилось шесть. Са-
ра широко раскрыла глаза и сказала, что она подумала, что он гораздо,
гораздо старше.
- А разве твоя Нана тебя не хватится, Роберт? Она, наверное, волнует-
ся, куда ты исчез. Ты оставил ей записку? - спросила она ласково.
И сразу слезы на его глазах выступили вновь, он покачал головой и
воскликнул:
- Нана умерла! Она погибла в автокатастрофе вместе с мамой и Томом, а
мне пришлось приехать сюда и жить с ним. Я его ненавижу! Я не хочу
больше с ним оставаться. Я мог бы жить с миссис Ричарде. Так было, когда
Нана болела, а мама и Том уезжали. Я совсем не должен оставаться с ним -
так сказала мама. Она сказала, что если я не хочу жить с ним, то и не
должен. А я не хочу. Я его не люблю. Мама рассказывала, что он не хотел,
чтобы я родился, ему это было нужно только для того, чтобы заполучить
ее.
Прислушиваясь к его прерывистой речи, Сара сама с трудом удерживалась
от слез, и сердце у нее ныло от жалости к нему.
Из того, что он рассказал, а еще больше из того, что не рассказал, у
нее начала складываться четкая картина случившегося. Его родители расс-
тались, и он, очевидно, жил с матерью и бабушкой в другой части страны,
а теперь, судя по его словам, потерял их в автомобильной катастрофе и
живет с отцом. Бедняжка, он так несчастен, неудивительно, что он убежал,
но, как бы ей ни было его жалко, как бы она ему ни сочувствовала, ей
нужно выяснить, где он живет и кто его отец.
- Ты собираешься найти миссис Ричарде? Да? - рискнула спросить она, и
он кивнул. - Где она живет? Далеко?
- В Лондоне, - ответил он с важностью.
- В Лондоне? Так ведь это же очень далеко! - воскликнула Сара со-
чувственно. - Ты долго шел?
- Я вышел после завтрака, - ответил он, ничего не подозревая. И Сара
почувствовала себя виноватой перед ним. Но ведь все это ради его же бла-
га и безопасности! - Мне пришлось подождать, пока мой отец не уедет на
работу. Миссис Джекобс ушла за покупками, она не велела мне выходить из
сада. Я ее не люблю.
Миссис Джекобс. Сара сжала губы. Конечно, она слышала, как миссис
Битти упоминала о какой-то миссис Джекобс, которая жила в одной из со-
седних деревень. У нее создалось впечатление, что эти две женщины отнюдь
не были друзьями.
- Ты оставил отцу записку? - спросила Сара.
Мальчик покачал головой и упрямо насупился.
- Ему все равно, он даже будет рад, если я уйду, - ответил он. - Мис-
сис Джекобс говорит, что я мешаю и причиняю много не...
- Неприятностей, - подсказала Сара.
Он кивнул, сраженный, очевидно, ее способностью читать мысли.
Саре необходимо было узнать адрес мальчика и отвести его домой, хотя
она ему и сочувствовала. Какими бы неприятными людьми ни были миссис
Джекобс и его отец, никаких признаков плохого обращения с ним она не за-
метила - а она была достаточно опытна в этих делах. Несмотря на страх и
подозрительность, в мальчике не было молчаливой, угрюмой замкнутости и
ужаса, который обычно исходит от подобных детей.
Он действительно был несчастен, и она не могла не подумать: что же за
человек его отец? У Сары создалось впечатление, что отец считает его по-
мехой и обузой.
- А зачем ты идешь в Лондон? - допытывалась она.
- Разыскать миссис Ричарде. Я хочу жить с ней, а не с отцом, - отве-
тил Роберт, и глаза его опять наполнились слезами. - Я не люблю его, -
повторил он.
Инстинктивно Сара протянула к нему руки, и он бросился к ней, тельце
его содрогалось от рыданий, когда она обняла его, гладя и успокаивая.
Бедный малыш - а он ведь еще совсем малыш, хотя и старается казаться
взрослым.
Потом, когда он немного успокоится, она постарается уговорить его
вернуться домой, но сейчас важнее было завоевать его доверие и утешить
его, а не расспрашивать, и поэтому она позволила ему выплакаться, а сама
нежно покачивала его и гладила по светлой головке.
Сара не услышала предостерегающего гомона птиц, вспугнутых в этот мо-
мент прохожим, и поняла это лишь тогда, когда ветки плакучей ивы раздви-
нулись. Подняв голову, она увидела очень высокого сердитого человека с
бешеными глазами.
- Роберт!
По тому, как вздрогнул и прижался к ней Роберт, она поняла, что за
человек был перед ней.
- Все в порядке, Робби, - прошептала она нежно, рассердившись на его
отца.
- Отпустите, пожалуйста, моего сына.
Это была не просьба, а приказ, и Саре тотчас же стало ясно: он абсо-
лютно не понимает и не чувствует, что его поведение буквально парализует
сына.
- Должно быть, вы - отец Роберта? - спросила она, подавляя раздраже-
ние и поднимаясь на ноги, что было отнюдь не просто, так как Роберт все
еще цеплялся за нее. И тотчас она взяла учительский тон, начисто упустив
из виду, что он совершенно не гармонирует с ее по-детски причесанными
волосами и полным отсутствием грима на лице, пока не заметила, что при-
шелец посмотрел на нее сначала сердито, а потом презрительно.
- Да, - сказал он четко, - но я не имею ни малейшего представления,
кто вы такая и что вы делаете здесь с моим сыном. Однако я хорошо знаю,
как полиция относится к похищению детей.
Похищению... Ошеломленная тем, что он сказал, она так глубоко вздох-
нула, что слова буквально застряли у нее в горле.
Роберт прижимался к ней все теснее, и она не могла понять, кто из них
дрожит сильнее: он от страха или она от негодования.
Наконец ей удалось перевести дух, и она ответила с жаром:
- Да, но таким же образом она относится и к жестокости родителей.
- Жестокости родителей?!
Он направился было к ним, но теперь резко остановился. Его лицо, пок-
рытое загаром, вдруг стало совершенно белым -и не от стыда или чувства
вины, а от гнева. Глаза его сверкнули, они были светло-светло-голубые.
Как льдинки, подумала Сара вначале, но теперь они так запылали, что она
едва ли не физически почувствовала на своей коже ожог.
Его волосы, по сравнению с волосами Роберта, были гораздо темнее, хо-
тя, как она заметила, эти темные густые волосы на кончиках отливали зо-
лотом: вероятно, когда-то он жил в жарких странах.
Черты его лица удивительно напоминали черты сына, или, наоборот, Ро-
берт был его маленькой копией. У них были одинаковые скулы, нос, рот,
но, в то время как пухлая нижняя губа Роберта по-детски дрожала от вол-
нения и страха, губы его отца выражали чувственность и сексуальность,
что вызвало у Сары желание отодвинуться от него подальше, ее тело ощути-
ло исходящую от него опасность, которая была куда сильнее его гнева и
недовольства. Но Сара не задумалась над этим: ее очень беспокоил Роберт
и его полная ужаса реакция на появление отца. У нее не было времени раз-
бираться в собственном отношении к его отцу как к мужчине, охотнику, на-
хальному существу мужского пола, для которого она была привычной добы-
чей.
- Родительской жестокости? - повторил он сурово, опять привлекая к
себе ее внимание. - Что вы хотите этим сказать, что вам тут наговорил
Роберт? - произнес он требовательно.
Не приближаясь к ней, даже не повышая голоса и вообще не проявляя ни-
какой враждебности, он тем не менее пытался запугать ее, и в ответ на
эту попытку она выпрямилась во весь рост, выпятила подбородок и устреми-
ла на него холодный, стальной взгляд.
- Роберт ничего не говорил, - сказала она, слегка отступив от истины.
- Он был очень расстроен, несчастный малыш, - сказала она значительно,
добавив, чтобы усилить впечатление: - Он направлялся в Лудлоу... в Лон-
дон.
Она уввдела, как кровь бросилась ему в лицо, и поняла, что правда ему
ненавистна. На нем был дорогой костюм, и Сара заметила, что руки у него
сильно исцарапаны, а туфли покрыты пылью, как будто он продирался сквозь
кусты.
- Иди сюда, Роберт, - сказал он жестко и нахмурился, увидев, что сын
не послушался.
Ясно, что он не умеет обращаться с детьми, подумала Сара и, вспомнив
о ребенке, который жался к ней, спокойно сказала:
- Может быть, если я пойду с вами...
Тотчас же его загорелое лицо застыло, как маска, голубые холодные
глаза смерили ее с головы до ног. Губы уже готовы были произнести "нет",
но не успели.
Роберт закричал отчаянно:
- Я не хочу идти обратно, я не пойду с вами, я ненавижу вас, ненави-
жу, и мама тоже вас ненавидела!
Он опять зарыдал, отчаянными прерывистыми рыданиями, которые, если их
не прекратить, могли перейти в истерику. Не раздумывая, Сара наклонилась
и взяла его на руки. Он уткнулся лицом ей в грудь, ручонками обхватил ее
за шею, а она покачивала и гладила его, уговаривая. Она услышала, как
его отец тихо выругался.
Он сдвинул рукав, взглянул на часы, и сочувствие, которое было воз-
никло у нее, исчезло, когда он резко сказал:
- Хватит, Роберт. Послушай, через полчаса у меня деловая встреча.
Он, должно быть, заметил, что в глазах Сары промелькнуло оглашение,
так как замолчал, рот его гневно сжался, и он сказал резко:
- Я бизнесмен, а не только отец. Я отвечаю также за своих служащих.
Сейчас на карту поставлена судьба очень важного контракта, и эта встреча
имеет решающее значение - без него мне првдется уволить многих служащих.
Почему, черт возьми, из всех дней он выбрал именно сегодняшний, чтобы
сыграть подобную шутку? Как ты не понимаешь, что миссис Джекобс бук-
вально голову потеряла от беспокойства, - обратился он к сыну. - Она
позвонила мне на работу, сказала, что ты исчез, и если бы Бен случайно
не уввдел, как ты направился в сторону ручья... А что касается вас... -
он бросил на Сару сердитый взгляд, - вы, конечно, поняли, что ребенок
ушел из дому, ничего не сказав никому из взрослых, и вы, вместо того
чтобы поощрять Роберта, могли бы по меньшей мере отвести его домой.
Эти слова застали Сару врасплох, но она не успела ничего сказать в
свое оправдание, как он, вновь обращаясь к сыну, сердито бросил:
- Мы идем домой, Роберт!
Но мальчик отчаянно цеплялся за Сару, когда отец попробовал оторвать
его от нее. Она ощутила запах разгоряченного мужского тела, увидела ка-
пельки пота на лице, темную тень на подбородке, густые, на зависть длин-
ные ресницы, опахалом прикрывшие его глаза, когда он зажмурился, стара-
ясь справиться с сыном.
Сара была смущена реакцией, которую он вызвал у нее. По ее телу про-
бежали мелкие мурашки. -Сара попыталась отступить назад, чтобы сохранить
дистанцию, а также помочь его сыну, и произнесла хриплым голосом:
- Послушайте, было бы гораздо проще, если бы я пошла с вами.
Когда его сверкающие глаза остановились на ней, она увидела в них от-
каз и неприязнь. Он все еще был очень близко от нее - слишком близко,
поняла она, когда дыхание у нее замерло и сердце забилось сильно и не-
ровно.
- Я не вернусь, я хочу жить с миссис Ричарде, - запротестовал Роберт,
все еще крепко прижимаясь к ней, и добавил умоляюще: - Не позволяйте ему
меня забрать. Я его ненавижу.
- О! Бога ради! Хорошо, хорошо, пойдемте с нами, - согласился наконец
отец.
Некоторые люди совершенно лишены чувства благодарности, подумала Са-
ра, когда он резко повернулся, видимо ожидая, что она последует за ним,
но, к ее удивлению, вдруг остановился, приподнял ветви дерева, чтобы она
могла пройти, а затем, подняв ее рюкзак, уже более спокойным тоном ска-
зал Роберту:
- У тебя есть ноги, Роберт, ты слишком тяжел, чтобы...
- ...Сара, Сара Майерс, - машинально продолжила Сара.
- ...чтобы мисс Майерс несла тебя до самого дома.
- Не хочу идти! - настаивал Роберт, при этом он упрямо выпятил нижнюю
губу, когда повернул голову и взглянул на отца.
Грудь Сары была влажной от его слез, и волна нежности и сочувствия
поднялась в ней, она постаралась мысленно заставить рассерженного роди-
теля хотя бы пожалеть ребенка.
- Ну ладно, если ты не хочешь идти, я тебя понесу.
У Сары сжалось сердце, когда она увидела, с каким страхом мальчик от-
шатнулся от отца.
- Может быть, ты покажешь мне, куда идти, Роберт? - предложила она,
опустив его на землю, и, встав между ним и отцом, взяла его за руку.
Это не укрылось от отца мальчика, на губах у него мелькнула презри-
тельная усмешка.
- Маленькая мама, не правда ли? - произнес он вызывающе. - Что в вас,
женщинах, есть такого... что толкает вас на совершенно нелогичные пос-
тупки, как только дело касается детей? Разве вы не понимаете, что он...
- Что он что, мистер... - сердито прервала его Сара, принимая вызов.
Он хмуро взглянул на нее, удивившись ее внезапной агрессивности, а
также тому, что ей захотелось узнать его имя.
- Грей, Грей Филипс, - представился он сухо, - а вам бы следовало за-
метить, что Роберт намеренно приводит себя в такое состояние - почти ис-
терики.
Тихо, чтобы Роберт не услыхал, Сара возразила так же сухо:
- Нет, я вижу перед собой мальчика, который потерял всех, кого он лю-
бил, и который был, по-видимому, оставлен на попечение женщины, не любя-
щей его и не заботящейся о нем... мальчика, у которого не осталось нико-
го, к кому он мог бы обратиться за помощью, кроме экономки его покойной
матери.
Сара чувствовала, что слишком разволновалась, но ничего не могла с
собой поделать. В этом нетерпеливом, насмешливом человеке было нечто,
вынуждавшее ее объяснять ему, что чувствует его ребенок.
- Я вижу, что вы, оказывается, мало знаете детей, мистер Филипс.
Сара затаила дыхание, когда он посмотрел с подчеркнутым вниманием на
ее левую руку и тихо спросил:
- А вы знаете? У вас что, есть собственные дети?
Сара с огорчением почувствовала, что лицо ее залилось краской, когда
она была вынуждена признать:
- Нет, у меня нет детей.
- Тогда я бы предложил вам подождать до их появления и уже после это-
го раздавать доморощенные советы, - сказал он ядовито.
Уязвленная его насмешкой, Сара ответила с вызовом:
- Может быть, у меня и нет своих детей, но как профессионал...
- Профессионал? - резко переспросил Грей Филипс, нахмурившись. - Что
вы имеете в виду? Кто вы на самом деле?
- Я учительница, - ответила Сара, подумав при этом, долго ли эти сло-
ва останутся правдой, а затем выбросила все сомнения и тревоги из голо-
вы, так как рука Роберта снова задрожала.
Кто бы ни был отец Роберта, она не поможет мальчику, если позволит
вражде взять верх.
Он ненавидит своего отца - Роберт заявил это с детской откровен-
ностью, но Сара заметила, как при этих словах во взгляде Грея про-
мелькнуло страдание. Несмотря на сочувствие к Роберту, она была вынужде-
на признать: отец вправе настаивать на том, чтобы отвести мальчика до-
мой. Помешать этому она не в состоянии, и единственное, что она могла бы
сделать, - это пойти с ними и на месте разобраться, почему Роберт в та-
ком отчаянии: из-за потери близких или из-за грубого обращения.
Странно: хотя Грей Филипс отнесся к ней с неприязнью, она не верила,
что он плохо обращается с ребенком. Он был очень зол, но в его реакции
на исчезновение сына не было ни малейших следов его собственной вины.
Сейчас он шел впереди, останавливаясь и отводя в стороны ветки кума-
ники, которые мешали им, и все больше хмурился, видя, как Роберт льнет к
Саре.
Деревня показалась через двадцать минут, но Грей не пошел в ту сторо-
ну, а свернул на узкую заросшую тропинку, которая привела их к солидным
деревянным воротам в высокой кирпичной стене.
Грей открыл калитку и отступил в сторону, пропуская Сару и Роберта
вперед. (Что это - привычка или боязнь, что Сара может убежать вместе с
Робертом? Разве у нее есть шанс убежать от такого здорового и сильного
мужчины?)
За стеной был заросший сад, куманика там росла еще гуще. За зарослями
виднелись деревья, которые как бы охраняли зеленую лужайку и цветочные
клумбы, а за ними возвышался дом из красного кирпича с массой окон в пе-
реплетениях рам.
Дом, как поняла Сара, был старинный, времен королевы Елизаветы, и
очень большой, гораздо больше дома ее сестры. Грей, несомненно, был бо-
гат. Но счастья за деньги не купишь, и, даже восхищаясь его домом, Сара
не позавидовала этому богатству. Какой прок в деньгах, когда собственный
сын его боится, а жена бросила? Но когда-то она его, должно быть, люби-
ла, у них был сын.
Она вздрогнула, поняв, какое опасное направление приняли ее мысли.
Исследовать так тщательно чью-либо личную жизнь, даже про себя, было ей
совершенно несвойственно.
Роберт шел все медленнее, пока они пересекали лужайку. Он останавли-
вался, еле передвигал ноги. Отец сердито посмотрел на них.
- Миссис Джекобс еще не ушла? - тихо спросил мальчик.
Сара затаила дыхание, молясь про себя, чтобы Грей услышал своего сы-
на, уловил, как она, нотки страха, которые скрывались за этим вопросом.
Но он не показал этого.
- Нет, она ушла, - ответил он реже и, как бы не в силах больше сдер-
живаться, присел перед мальчиком и, положив руки ему на плечи, требова-
тельно спросил: - Роберт, почему ты так поступил? Почему убежал? Ты дол-
жен был знать, как будет волноваться миссис Джекобс. Ведь ты знаешь, что
тебе не разрешают локвдать сад... ты же знаешь.
Роберт все еще держался за Сару. Его опять охватила дрожь, слезы по-
текли по щекам, и он выкрикнул взволнованно:
- Мне здесь не нравится. Я хочу домой... я хочу к Нане... хочу к мис-
сис Ричарде. Мне здесь не нравится.
Отец тотчас снял руки с его плеч. Он отвернулся, его лицо было в те-
ни, голос прозвучал негромко и резко, когда он сказал:
- Роберт, твоя бабушка умерла, и ты это знаешь. - Он осекся, когда
Сара невольно ахнула. - А что вы от меня хотите? Лжи? Делать вид, что
ничего не случилось, что его мать, ее любовник и его бабушка все еще жи-
вы? Пошли, Роберт, иди в дом, и чтоб больше никаких побегов!
Он крепко взял Роберта за руку, но Роберт цеплялся за Сару, умоляя ее
не оставлять его.
Отец, похоже, совсем не представлял себе, как обращаться с сыном, по-
няла Сара. Она пыталась успокоить Роберта, нежно убирая с мокрого лица
волосы, и пообещала:
- Если ты будешь хорошо себя вести и пойдешь с отцом, я приду к тебе
завтра, если захочешь.
- В этом нет никакой необходимости.
Их взглады скрестились.
- Об этом судить не вам, а Роберту.
- Я не хочу, чтобы вы уходили, останьтесь со мной, - залился слезами
Роберт.
Опустившись перед ним на колени, Сара постаралась утешить его:
- Я не могу сейчас остаться, Роберт. Моя сестра, наверное, волнуется,
куда я делась, но я обещаю: я приду к тебе завтра.
Произнося эти слова, она посмотрела с вызовом на Грея Филипса: пусть
только попробует не позволить ей сделать это! А затем, прежде чем Грей
смог что-либо ответить и стараясь не слышать умоляющих слов Роберта, она
повернулась и поспешила к воротам.
ГЛАВА 2
Через полчаса, когда Сара подошла к дому сестры, она все еще испыты-
вала какое-то смешанное чувство ужаса и недоверия. Она не могла пове-
рить, что все это произошло на самом деле. Бедный малыш! Он был так
расстроен, а его отец так далек от него, рассержен и нетерпелив, он аб-
солютно не представлял себе, как помочь своему сыну.
Когда Сара открыла калитку, Салли была в саду - срезала отцветшие ро-
зы.
- С тобой ничего не случилось? - спросила она с тревогой. - У тебя
такой расстроенный вид.
Выслушав Сару, Салли помрачнела.
- Грей Филипс... Я слышала, что к нему недавно приехал сын. Мать
мальчика погибла в автомобильной катастрофе. Если верить слухам, она
пустилась во все тяжкие еще до того, как на брачном свидетельстве высох-
ли чернила. Сама я с ней никогда не встречалась, но они, повидимому, ра-
зошлись еще до рождения мальчика. Я слышала, что Грей хотел оставить сы-
на под своей опекой, но проиграл процесс, и ему не разрешили с ним ви-
деться; этим, может быть, и объясняется такая нелюбовь мальчика к отцу.
Как он все это переживает, должно быть.
- Да, ужасно! - подтвердила Сара. - Ребенок просто в отчаянии!
Салли посмотрела на нее круглыми глазами.
- Я говорю не о мальчике, я имею в виду его отца. Грея.
Сара нахмурилась, и Салли сказала тихо:
- Ты только представь: ему не позволяли видеться с сыном, ничего не
разрешали сделать для него, и вдруг мальчик оказывается у него, живет с
ним и ненавидит его, а возможно, и обвиняет в смерти матери. Представь
себе, каково ему было, когда он узнал, что мальчик убежал.
Сара нахмурилась еще больше. Она почувствовала себя виноватой... как
будто она была несправедлива к Грею, как будто сознательно предвзято от-
носилась ко всем его словам и поступкам.
- Так ты собираешься пойти к мальчику завтра? - спросила Салли.
- Я обещала, что приду, хотя его отцу это не понравилось.
Салли посмотрела на нее задумчиво.
- У тебя такая добрая душа, - сказала она серьезно. - Не впутывайся,
пожалуйста, в это дело, дорогая. Говорят, что Грей Филипс не очень-то
хорошего мнения о прекрасном поле, наверное, из-за того, что его брак не
удался.
- А вот это уже его проблема, - твердо ответила Сара. Она почувство-
вала смутную тревогу, когда услышала эти слова, хотя они всего лишь
подтверждали то, что она уже знала.
И зачем, однако, ей тревожиться? Грей для нее был никто; он ей и не
понравился совсем, а его отношение к сыну просто недопустимо. Хотя он
был притягателен как мужчина - на редкость чувственный мужчина - и она
ощутила это в полной мере, при том что подобные ощущения были совершенно
чужды ее натуре.
У нее был короткий роман с коллегой по университету, их связь длилась
меньше шести месяцев, но сексуальные отношения играли для нее куда
меньшую роль, чем эмоциональные. Она потеряла интерес к Эвдрю как к муж-
чине задолго до того, как призналась самой себе, что разлюбила его. А с
тех пор была слишком занята, ее жизнь была наполнена массой важных дел,
чтобы оставалось время на длительную любовную связь. У нее были
друзья-мужчины, случалось, она ходила на свидания, но ни один из этих
мужчин не произвел на нее и десятой доли того впечатления, какое произ-
вел Грей Филипс.
Передернув плечами, она отогнала от себя эти мысли, не желая больше
ничего анализировать.
Радом послышался голос Салли:
- Не знаю, как ты, а я умираю с голоду. ПоЦцем перекусим.
В тот же день за обедом Салли рассказала Россу о встрече Сары с Фи-
липсом.
- Грей Филипс? - Росс приподнял брови. - Мм, это интересно. Что ты о
нем думаешь, Сара? Здешние дельцы о нем хорошего мнения. Образцово-пока-
зательный бизнесмен местного масштаба. После смерти своего дади он полу-
чил убыточное предприятие - машиностроительный концерн в Лудлоу. Ему
удалось модернизщювать его и сделать преуспевающим. Я с ним встречался,
хотя и не очень хорошо его знаю. Он, вероятно, из тех, кто предпочитает
общество самого себя: в гольф не играет, не состоит членом спортивного
центра, открытого недавно в Лудлоу, однако физически он выгладит отлич-
но. Я слышал, что теперь с ним живет сын. Мой босс упомянул как-то в
разговоре, что на днях Филипс звонил ему, спрашивал, не может ли его же-
на порекомендовать агентство, которое могло бы прислать ему женщину для
присмотра за ребенком. Очевидно, у него возникли какие-то проблемы с
мальчиком. Богатый одинокий мужчина... - Росс пожал плечами. - Похоже,
что женщина, которая бы его устроила, не хочет жить с ним в одном доме,
а те, которые согласны на это, больше интересуются Греем, чем его сыном.
Хотя теперь, кажется, у него есть экономка.
-Элеи Джекобс, из соседней деревни, - уточнила Салли, поморщившись. -
Ты ведь ее знаешь, врад ли она сможет ухаживать за маленьким ребенком.
- Так что же ты о нем думаешь, Сара? Производит впечатление, правда?
- Если тебе нравятся самонадеянные, толстокожие мужчины с истеричес-
ким характером, тогда он действительно производит впечатление, - ответи-
ла Сара резко.
Росс любил ее поддразнивать и постоянно говорил: ей уже давно пора
найти мужа и устроить свою жизнь, поэтому она прекрасно знала, что скры-
вается за его словами, хотя на этот раз она не собиралась попадаться на
его удочку и не обращала внимания на его насмешливый тон.
- Мне очень жаль этого маленького мальчика, Роберта, - сказала Салли
мужу. - По словам Сары, он в полном отчаянии. Он пытался бежать из дому
в Лондон, чтобы отыскать экономку бабушки. Это ужасно: он потерял всех,
кого любил и знал.
- Но, судя по всему, его мать была далеко не ангел, - перебил ее
Росс. - Местные жители о ней невысокого мнения, хотя, может быть, пото-
му, что Грей - из этих краев, а она нет, да и женаты они были очень не-
долго... И не позволять Грею видеться с мальчиком...
-Но ведь ни один суд не решит этого без причины, - заметила Сара,
нахмурившись.
- Ну, как сказать. Если раздобыть себе опытного адвоката, то кто зна-
ет... А мать, очевидно, хорошо умела разыгрывать спектакли, когда ей это
было нужно, тогда как Грей, похоже, совсем не тот человек, который нуж-
дается в людском сочувствии.
- Да, он не такой, - произнесла Сара взволнованно, вспомнив, как Грей
заставил ее ощетиниться, резко возразив против посещения Роберта, и как
вел себя по отношению к сыну.
Росс окинул ее задумчивым взглядом.
- Тем не менее его очень уважают здесь, и он много делает для общест-
ва.
- Жаль, что он ничего не сделал для собственного сына, - хмуро заме-
тила Сара. - Если бы ты только видел мальчика... Он был так расстроен,
так несчастен.
Росс нахмурился.
-Ты что, хочешь сказать, что он обижает мальчика?
Сара отрицательно покачала головой.
- Нет, во всяком случае, не физически, но морально - да, хотя и неп-
реднамеренно. Между ними нет никакого контакта. Я думаю... Грей считает
своего сына одной из многочисленных обязанностей, грузом, который он
должен нести. Похоже, его больше беспокоила та встреча, которая была
назначена, а совсем не Роберт, и для Роберта он совершенно чужой чело-
век. Если бы они жили вместе со дня рождения мальчика...
- А если это мать внушила ему, что Грей чудовище, и он просто не мо-
жет его не бояться? - заметила Салли.
- Это непростая ситуация для любого мужчины, а для Грея в его положе-
нии она вдвое сложнее, - согласился Росс, добавив: - Поговаривали, что
большой транснациональный концерн хочет выкупить их компанию. У Грея ос-
новной пакет акций, а остальные члены семьи, оказывается, предпочли бы
продажу, так как это принесло бы им немедленный доход. Со своей стороны
Грей, вполне естественно, хочет сохранить концерн, и сейчас ведется мас-
са закулисных переговоров. Я думаю, что в конце концов он выкупит акции,
но это потребует очень больших денег. Нет, не хотел бы я быть сейчас на
его месте! - заключил Росс.
Этой ночью, стараясь заснуть, Сара вдруг обнаружила, что ее мысли,
впервые после того весьма неприятного разговора с коллегами в школе, за-
няты не их высказываниями по ее адресу, а возвращаются вновь и вновь к
встрече с Греем.
Как странно устроен человеческий мозг! Не делая ни малейшего усилия,
она могла мысленно представить его себе так четко и ясно, что видела,
как меняется выражение его лица, слышала его низкий голос, следила за
каждым жестом, каждым движением, которое он делал, как будто он был сей-
час здесь.
Она ворочалась с боку на бок, крепко закрывала глаза, стараясь выбро-
сить его из головы. Что бы ни говорил Росс, она по-прежнему считала, что
Грей мог бы и обязан был помочь своему сыну. Бедный мальчик, он потерял
всех, кого любил, его вырвали из привычной и любимой им обстановки, и он
оказался среди людей, которые были враждебны ему. Жить с отцом, челове-
ком, никогда его не любившим, - так по крайней мере ему внушали всю его
короткую жизнь.
"Я ненавижу вас", - вспомнились Саре слова Роберта, сказанные отцу со
всей страстью перепуганного ребенка, и на один-единственный миг ей
представилось, что она увидела проблеск какого-то чувства в холодных го-
лубых глазах Грея. Но, по всей вероятности, это были лишь гнев и нетер-
пение... другого ему не дано.
Возможно, она была не права, когда пообещала Роберту навестить его,
не получив при этом разрешения отца... возможно, она поступила так соз-
нательно, потому что знала, что этого разрешения не будет, но не могла
же она жить в согласии с самой собой, махнув рукой на мальчика и сказав
себе, что это не ее дело! Нет, так она не смогла бы поступить, это было
абсолютно не в ее характере. И с этими мыслями она заснула.
- Послушай, а почему бы тебе не взять сегодня мою машину, мне она не
нужна, - предложила Салли.
Они пили кофе на кухне.
Сара ответила радостно:
- О, если ты не против... хотя я не уверена, что на машине смогу най-
ти дорогу. Тропинка ведь ведет к задней калитке.
- А у меня есть карта, сейчас покажу, дом найти не трудно. Дом этот
купил дедушка Грея, - пояснила Салли, когда вернулась с картой и разло-
жила ее на кухонном столе, придавив для верности кофейником. - Отцу Грея
- старшему из братьев - предстояло наследовать и дом и концерн, но он
был военным и погиб, когда Грей был совсем маленьким. Так по крайней ме-
ре рассказывала мне миссис Ричарде. Его мать вышла замуж во второй раз и
уехала в Америку, оставив Грея здесь. Его воспитал дедушка, дадя его был
холостяком. Затем Грея отправили в закрытую частную школу, потом в уни-
верситет, так что, пока не вырос, он проводил здесь только каникулы.
Сара слушала сестру, нахмурив брови. Она вдруг почувствовала щемящую
нежность и сочувствие к Грею. Каким, должно быть, одиноким он был в
детстве. Но если это так, тогда он должен лучше понимать и больше жалеть
своего сына. Впрочем, Сара знала толк в психологии и понимала, что
взрослые часто наносят своим детям те же самые удары, от которых настра-
дались в свое время сами, - иногда сознательно, но гораздо чаще бессоз-
нательно, не подозревая, что из-за этих глубоко спрятанных обид и огор-
чений они не могут уйти от своего прошлого и позволить своим детям нас-
лаждаться жизнью. Большинство людеД бывают потрясены этой психологичес-
кой истиной и отказываются ее признать.
Может быть, с Греем происходит нечто подобное? Может, он подсозна-
тельно отказывает сыну в счастье?
Я делаю необоснованные выводы, позволяю чувствам взять верх, сказала
себе Сара, стараясь сосредоточиться на карте. Сейчас Роберту нужен чело-
век, который осторожно и неторопливо укрепил бы его отношения с отцом, а
не разладил их. Но это вовсе не мое дело, напомнила себе Сара.
Единственное, что я в силах сделать, так это успокоить, насколько воз-
можно, Роберта и объяснить ему, какие опасности могут ему угрожать, если
он решится на второй побег.
Жаль, что Грей не нашел вместо миссис Джекобс другую женщину, которая
могла бы понять и утешить мальчика, так как Грею этих чувств, по-видимо-
му, не хватает самому.
Ворота она нашла легко. Как только она подъехала к ним, они автомати-
чески распахнулись, пропустив машину на покрытую гравием дорожку.
С фасада дом оказался еще больше, чем она себе представляла, и был
выстроен в традиционном елизаветинском стиле, буквой Е. Дорога вела не к
фасаду, а под кирпичную арку во двор, где когда-то помещались конюшни.
Припарковав машину, Сара вышла из нее.
Показалось ей или звук ее шагов по двору в самом деле был очень гром-
ким?
Она подошла к парадному входу, остановилась, любуясь двойным рядом
подстриженных тисовых деревьев, которые стояли по обе стороны дорожки.
Вдалеке за ними она увидела пруд и фонтан. Подумав мимоходом, что со-
держать дом и сад в порядке стоит целое состояние, она поднялась по сту-
пенькам и дернула за цепочку звонка.
Долгое время царило молчание, и она уже начала подумывать, не прика-
зал ли Грей не впускать ее, когда дверь приоткрылась на длину цепочки и
знакомый голосок робко спросил:
- Это вы, Сара?
- Роберт... А где миссис Джекобс? - спросила она мальчика, когда он
откинул цепочку.
- Она ушла домой, - ответил Роберт, когда дверь открылась и Сара вош-
ла внутрь. - Она сказала, что ей не платят за то, чтобы присматривать за
таким, как я, и что я действую ей на нервы, - добавил он огорченно.
Низкий потолок в холле был из толстых дубовых балок, деревянный пол
натерт, громадный камин занимал одну из стен. Холл был безукоризненно
чист, но от него веяло холодом. Дубовому комоду у стены явно не хватало
кувшина с букетом ярких цветов; полу - разноцветного ковра. На верхние
этажи вела лестница с солидными резными столбиками и сильно потертыми
дубовыми ступеньками. Сквозь окно в середине лестницы, на повороте, лил-
ся мягкий солнечный свет; и вновь, любуясь тяжелой резной люстрой, кото-
рая свисала с потолка, Сара удивилась, почему никому не пришло в голову
положить на подоконник удобную, мягкую подушку, и подумала, каким холод-
ным кажется дом, несмотря на всю эту чистоту.
- Так ты дома один? - спросила она Роберта, когда тот взял ее за руку
и потянул к одной из дверей, выходивших в холл.
- Да, отец на работе.
- А миссис Джекобс вернется?
- Нет, - Роберт покачал головой, - по крайней мере пока я здесь. Она
сказала, что дети - это сущее наказание и есть много мест, где можно
найти себе работу, не встречаясь с ними.
Слезы выступили у него на глазах, когда он повернулся и взглянул на
нее.
- Отец рассердится на меня, правда? Но я не виноват, что пролил моло-
ко. Я поскользнулся на полу...
Гнев и отвращение охватили Сару. Какой отец может оставить своего ре-
бенка на попечение такой женщины, как миссис Джекобс, и как эта женщина
может бросить шестилетнего малыша, такого беспомощного, одного!
Роберт толкнул дверь, которая, как поняла Сара, вела в кухню. Она еще
больше рассердилась, когда увидела на полу молочную лужу, в ней плавали
мелкие осколки стекла. Так миссис Джекобс ушла, даже не убрав?
Сара начала вытирать лужу и подбирать осколки. Пока она этим занима-
лась, Роберт, со слезами на глазах, рассказывал, как все случилось: ему
было трудно дотянуться до холодильника, где стояло молоко, оно проли-
лось, когда он наливал его себе в кашу.
Когда Сара представила себе, как он подтащил к холодильнику стул и
влез на него, чтобы открыть дверцу, а миссис Джекобс все это время,
по-видимому, спокойно сидела и пила чай, Сара так рассвирепела, что,
будь сейчас здесь миссис Джекобс или Грей, им пришлось бы плохо.
Миссис Джекобс, несомненно, должна была знать, что маленькому мальчи-
ку опасно влезать на стул и открывать холодильник и уж в любом случае он
не должен сам доставать свой завтрак. Но Сара все же поинтересовалась,
почему миссис Джекобс не налила ему молока сама.
- Она сказала, что это не ее дело - меня кормить, - ответил Роберт. -
И вообще она была очень сердита и сказала, что я не заслужил завтрака
после всего, что я вчера сделал. Она сказала, что меня надо наказать и
запереть в комнате. - Его лицо потемнело от беспокойства. - Вы не скаже-
те... не скажете отцу, что я разлил молоко, не скажете, Сара?
- Нет, конечно, если ты этого не хочешь, - заверила его Сара, мыслен-
но перекрестившись. У нее было твердое намерение сообщить Грею Филипсу,
что она думает о человеке, который оставляет маленького сына на попече-
ние такой особы.
Время приближалось к обеду; Сара открыла холодильник и с негодованием
уставилась на его содержимое. Морозильная камера была забита пакетами
готовых замороженных блюд, но, насколько она могла видеть, там не было
ничего достаточно питательного для ребенка: ни свежих фруктов, ни ово-
щей; в холодильнике не было абсолютно ничего, что хоть как-то напоминало
о нормальном, сбалансированном питании.
В хлебнице, когда она ее наконец нашла, лежала лишь половина очень
неаппетитной сухой булки, хотя был хороший запас всякого рода печенья.
- Роберт, мы едем за покупками, - заявила Сара.
На улице было достаточно тепло, и Роберт остался в рубашке и шортах.
Перед уходом Сара отыскала в сумке конверт и написала короткую записку
Грею - на тот невероятный случай, если миссис Джекобс вдруг сообщила
ему, что ушла и оставила Роберта одного, а Грей приедет домой узнать,
все ли в порядке, - и положила эту записку на кухонном столе.
У Сары не было ключей, поэтому она оставила заднюю дверь незапертой,
и молила Бога, чтобы в их отсутствие никто не влез в дом.
В ближайшем городке был хороший магазин, и ехать в Лудлоу не понадо-
билось. Сара припарковала машину около магазина, взяла тележку и спроси-
ла Роберта, что бы ему хотелось на обед. Из его слов она поняла, что
мать, по-видимому, кормила его здоровой пищей.
Однако, когда она упомянула о матери, Роберт покачал головой и, к ее
удивлению, ответил:
- Я не жил с мамой и Томом. Я жил с Наной. У мамы в доме мне не было
места, и кроме того... - Он усмехнулся и сказал угрюмо: - Том меня не
любил. А Питера отец очень любил, - добавил он с сожалением, заставив
Сару оторваться от полок с продуктами.
- Питера? - спросила она.
- Это мой школьный товарищ. Он живет с папой и мамой. Его папа всегда
с ним играет и учит его играть в футбол, - сообщил он с завистью.
Бедный малыш! Саре захотелось его успокоить, сказать, что это совсем
не его вина, просто ему не повезло со взрослыми мужчинами. По страху,
таившемуся в его глазах, Сара поняла, что он винит себя за то, что сна-
чала Том, любовник его матери, а затем его собственный отец не любили
его. Хотя казалось странным, почему, с таким трудом добившись, чтобы
родному отцу запретили видеться с сыном, мать отправила мальчика к ба-
бушке.
Сара захватила с собой деньги, тратить ей их в общем-то было не на
что: ее родственники были очень радушны, а Грей был достаточно богатым
человеком, чтобы обеспечить своему сыну хорошее питание, поэтому она не
собиралась экономить на покупках.
Ей оставалось только дивиться тому, как могла уважающая себя экономка
кормить двух мужчин замороженными блюдами быстрого приготовления.
Сара старалась не думать о том, как Грей отнесется к вмешательству в
его семейные дела. Закончив покупки, Сара с Робертом направились к маши-
не. Пока они шли, мальчик рассказывал о бабушке, и Сара поняла, как он
скучал по ней, сильнее, чем по матери, - ведь он больше жил с ней. Этим,
наверное, объяснялись странные, немного старомодные манеры, серьезная,
почти взрослая речь, резко отличавшая его от детей подобного возраста.
Когда они вернулись домой, Сара с радостью обнаружила, что никто из
посторонних в дом не заходил, но и миссис Джекобс, похоже, своего реше-
ния не переменила.
Сара накормила Роберта обедом, проследила, чтобы он вымыл за собой
тарелку, и спросила, в какое время отец обычно возвращается с работы. Ей
было ясно: оставить Роберта одного она не сможет, придется побыть с ним
до прихода отца.
Роберт пожал плечами: его отец возвращается в разное время. Сара по-
разилась, когда из бесхитростного рассказа выяснила, что почти всегда
мальчик ужинал и ложился спать один. Миссис Джекобс постоянно говорила
ему, что его ждут серьезные неприятности, если отец вернется и застанет
его на ногах.
Экономка, похоже, сильно запугала мальчика, постоянно угрожая, что
нажалуется отцу. Сара была очень зла на нее, но еще больше на Грея. Не-
сомненно, тот, у кого была хоть толика здравого смысла, должен был по-
нять, что происходит в доме. Значит, Грей либо не мог заниматься мальчи-
ком, либо, что еще хуже, не хотел этого делать.
Вымыв посуду после обеда, Сара позвонила Салли, сказав, что ей при-
дется остаться с Робертом, пока не вернется отец.
- Да, конечно, - решительно заявила Салли, уверив, что никаких проб-
лем с машиной не будет. Когда же Сара рассказала ей, что она застала,
приехав к Роберту, Салли ответила: - Ну, я совершенно этому не удивля-
юсь. Сегодня приходила миссис Ричарде и сказала, что миссис Джекобс со-
вершенно не тот человек, которому можно доверять детей, она их просто
ненавидит.
Положив трубку, Сара опять подумала, что Грей Филипс - местный житель
и, несомненно, должен был знать, какая у миссис Джекобс репутация, одна-
ко же он доверил ей сына.
Саре не хотелось уходить далеко от дома, и они с Робертом провели
вторую половину дня в саду. Он оказался умным, любознательным мальчиком,
может быть, немного нервным: ему явно не хватало активного отношения к
жизни. Наверное, потому, что ему не с кого было брать пример.
В шесть часов они вернулись в дом, и Сара предложила Роберту принять
ванну, пока она приготовит ужин. Он попросил ее подняться с ним на вто-
рой этаж, она согласилась, но без особой охоты: ей не хотелось, чтобы
Грей, вернувшись домой, подумал, что она проявляет излишнее любопытство.
Она поднялась на площадку второго этажа, пол которой был отлично на-
терт, а на стенах висели старинные портреты. У стены одиноко стоял дубо-
вый комод. Сара вспомнила изобилие цветов, которые она видела в саду, и
ей ужасно захотелось яркими букетами нарушить угрюмую атмосферу этого
дома.
От площадки расходились два коридора. Роберт взял ее за руку и повел
вдоль одного из них, в конце его он остановился и открыл дверь. Его
спальня была большая, заботливо обставленная. У одной из стен стоял
большой шкаф для игрушек, стол, стул и удобная кровать под пуховым одея-
лом с изображением черепахи. В конце комнаты была дверь, которая, как
сказал Роберт, вела в ванную.
Она тоже была хорошо оборудована, но по краю ванны шла грязная поло-
са, а на полу валялась груда влажных полотенец.
- Миссис Джекобс сказала, что она не будет здесь убирать, потому что
я плохой мальчик, - сказал Роберт, заметив, как Сара посмотрела на поло-
тенца. Вдруг лицо его потемнело, и он произнес со слезами: - Когда я жил
у Наны, у меня в ванной были игрушки: лягушки, лодочки, но миссис Дже-
кобс их выкинула. Она сказала, что я уже не маленький.
Сердце Сары сжалось.
- Ничего, сегодня мы сделаем тебе бумажную лодочку, - предложила она,
добавив: - Хотя она плохо плавает.
- Правда? Можно сделать лодочку? - спросил он с таким восторгом, что
она засмеялась.
- Да, если мы найдем бумагу.
Лицо его опять омрачилось.
- У меня нет бумаги. Миссис Джекобс всю забрала, она сказала, от нее
одна грязь. В кабинете, правда, бумага есть. Можно спуститься и взять
немного.
Сара заколебалась. Меньше всего ей хотелось шарить в чужом доме - она
хорошо представила себе, как бы чувствовала себя, если бы ктонибудь рыл-
ся в ее вещах. Но она обещала Роберту, и, если он знает, где лежит бума-
га...
То, что Роберт назвал кабинетом, было, скорее, небольшой библиотекой
с рядами полок, сверху донизу заставленных книгами; многие из них были в
кожаных переплетах.
Громадный письменный стол занимал большую часть комнаты, и компьютер
казался в ней инородным предметом.
Два больших окна выходили в сад, стекла отражали солнечный свет. Ши-
рокие подоконники были покрыты выцветшей камчатой тканью, которая ожив-
ляла эту суровую комнату.
Бумага хранилась в нижнем ящике стола, который был очень тяжел для
Роберта, он никак не мог его открыть. Саре пришлось присесть на пол,
чтобы помочь ему.
- Что здесь происходит?! Сара замерла, услышав сердитый мужской го-
лос, и почувствовала, что Роберт прижался к ней. Как вор, пойманный на
месте преступления, Сара медленно повернулась.
Ах, если бы она стояла во весь рост, а не сидела на корточках - в та-
ком положении трудно защищаться, невозможно ответить ударом на удар,
особенно когда на тебя смотрят бешеным взглядом и Бог знает что думают о
происходящем.
- Мы искали бумагу, чтобы сделать лодочку для ванны, - прервал тишину
робкий, испуганный голосок Роберта.
Взрослые внимательно посмотрели на него, но выражения их лиц были
разными: у Сары - нежное, ласковое, у отца - раздраженное и сердитое.
- Что вы делали? Объясните мне, что здесь происходит? - требовательно
произнес Грей Филипс, обращаясь к Саре. - И где, черт возьми, миссис
Джекобс? Она должна оставаться с Робертом до моего возвращения.
Стараясь не замечать тона, каким с ней разговаривал Грей, Сара нежно
погладила Роберта и сказала ласково:
- Робби, иди наверх и раздевайся, пока я поговорю с твоим отцом.
Он радостно вскочил на ноги и почти бегом кинулся из комнаты вверх по
лестнице.
Как только он исчез, Сара поднялась. Она сняла туфли, когда присела
перед ящиком, и они находились в полуметре от нее. Как ей хотелось, что-
бы каблуки были повыше, когда она вытянулась во весь рост и вызывающе
подняла подбородок, а во взгляде, которым она окинула наблюдавшего за
ней Грея, светилась решимость.
Его молчание было еще более грозным, чем слова, но у нее не было ос-
нований его бояться. В конце концов, ведь это он нес ответственность за
Роберта, это он оставил шестилетнего малыша одного, без присмотра.
Она сказала с вызовом:
- К вашему сведению, миссис Джекобс нет с утра.
ГЛАВА 3
Сердце Сары готово было выскочить из груди. Долго-долго тянулось мол-
чание, прежде чем Грей отозвался на ее слова, но, вероятно, мысли, про-
носившиеся в их словах, были столь же взрывоопасны, как ящик, полный шу-
тих; и когда он резко и требовательно произнес "Что?", Сара поняла: он
считает ее виновной в том, что произошло.
- Она ушла до моего прихода, - сказала она быстро и затем, боясь, как
бы он не обвинил во всем Роберта, добавила сердито: - Я полагаю, что,
как отцу Роберта, вам следовало отдавать себе отчет в том, кому вы пору-
чаете своего ребенка, и не оставлять его на попечение женщины, которая,
как выясняется, терпеть не может детей.
По выражению его лица она поняла, что стрела попала в цель. Взгляд
его стал тяжелым и неприязненным, но, прежде чем он открыл рот, Сара
продолжила сердито:
- Вы понимаете, она его даже не кормила как следует. Он сегодня не
завтракал, и в доме вообще нет никакой еды для ребенка.
- Вам пришлось изрядно потрудиться, не правда ли?
Она замолчала не столько от этих ядовитых слов, сколько от того, что
скрывалось за ними. Судя по его взгляду, он считал ее человеком, который
всюду сует свой нос, и ее передернуло от стыда и унижения. Ей хотелось
спросить: а что же она должна была делать - оставить Роберта голодным?
Но она была слишком горда, чтобы попытаться защитить себя.
- Если уж вы так беспокоитесь о Роберте, не разумнее ли было позво-
нить мне?
Слова буквально сочились ядом, и она не сдержалась:
- Будьте уверены, что, знай я, как связаться с вами, я именно так и
поступила бы, - ответила она, запинаясь, злость уступала место усталос-
ти.
- Роберт знает номер телефона.
Сара почувствовала, что краснеет. Как же она не сообразила? Она огор-
ченно прикусила губу, подумав, что не нужно было говорить так запальчиво
и взволнованно: таких чувств этот человек, скорее всего, понять не мог.
В свое оправдание она лишь проговорила дрожащим голосом:
- Я считала, что поступаю правильно.
Как же все повернулось? - спрашивала она себя сердито. Их роли так
переменились: она оказалась обвиняемой, а он - обвинителем. Разве не он
во всем виноват?..
Пытаясь хоть как-то защититься, она бросила ему в ответ:
- Даже если бы я знала номер телефона, Роберт, оказывается...
Она замолчала, не в состоянии заставить себя сказать, что мальчик его
|
