Скривив губы в некое подобие улыбки. Люк резко развернулся и вышел.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Захваченная водоворотом чувств. Вериги еще долго недвижно смотрела на
дверь, в которую вышел Люк. Она была настолько сбита с толку и ей было
так плохо, что она чувствовала себя просто парализованной. Очень хоте-
лось забраться под холодный душ, чтобы немного остыть, но повязка на но-
ге сковывала движения, и она с трудом доковыляла до постели, на которой
не было ни единой морщинки.
Отдохнув, она добралась до ванной, автоматически умылась и почистила
зубы, вернулась к кровати и растянулась на спине. События дня с неумоли-
мой четкостью медленно поплыли перед ее мысленным взором вплоть до про-
щальной сцены с Люком...
Приезд Эллиота шокировал ее. После всех усилий сблизить их с Сарой -
свалиться вот так ей на голову с претензией на какие-то отношения, кото-
рых и в помине не было, с его стороны просто неприлично.
Но ссора с Люком - это ужасно!
Только теперь она поняла, насколько он ее презирает, и это причиняло
ей боль. С нее было достаточно того чувства вины, что преследовало ее с
прошлого года. И кто ее судит? Люк Гарсия!..
Вериги передернуло, и она повернулась на бок, не обращая внимания на
пульсирующую тупую боль в лодыжке. В общем и целом ничего страшного,
завтра она уже сможет ходить. Отчаиваться из-за такого пустяка было не в
ее привычках.
Решение пришло само. Утром она первым делом позвонит в аэропорт и за-
кажет билет в Лондон. Здесь ей делать больше нечего. Ведь ясно: Люк вы-
тащил ее сюда только для того, чтобы поизощреннее поиздеваться над ней.
"Чувство долга" перед Эдвардом и все эти разговоры об отдыхе не больше
чем предлог... Люк просто садист! Она вообще начинала подозревать его в
женоненавистничестве. Взять хотя бы то, как он обошелся со своей женой!
Пусть поищет кого-нибудь другого для своих пыток. А Эллиот - ничего с
ним не будет, не сахарный. Ее это больше не интересует...
Отогнав от себя воспоминания о прогулке с Люком по берегу и о холод-
ном блеске его глаз перед уходом, она вдруг сразу уснула и всю ночь
проспала как убитая.
Утром ее разбудил телефон. Приподнявшись на локте, она нащупала и
сняла трубку.
Голос Сары звучал так, будто она говорила из соседней комнаты.
- Сара, как я рада тебя слышать! - Еще не совсем проснувшись, Вериги
тем не менее остро почувствовала, как ей не хватает подруги. Страшно за-
хотелось домой. Что она здесь делает? Какой-то едва знакомый и вовсе не
импонирующий ей мужчина докучает ей так, что она не знает покоя...
- Надеюсь, я тебя не слишком рано разбудила? - спросила Сара то ли
возбужденным, то ли взволнованным голосом. Вериги взглянула на циферблат
- было только шесть часов утра по местному времени.
- Уже рассвело, - успокоила она подругу, сдерживая зевок, и тут же
озабоченно спросила: - Что-то случилось, Сара? Что-то с фирмой?
- Да ничего не случилось! - весело рассмеялась Сара. - Только хоро-
шее! С какой новости начать? С хорошей или с очень хорошей?
- Гм... Давай начнем с хорошей.
Верити села на кровати, откидывая золотистые волосы с глаз и с надеж-
дой шевеля пальцами ноги.
- Помнишь, мы как-то работали в НортДауне на благотворительном матче
поло-клуба?
Улыбка так и застыла на лице Верити. Когда Люк бывал в Англии, он по-
сещал именно нортдаунский клуб. Он что, задумал задушить ее своими зло-
вещими благодеяниями?!
- Верити? Ты меня слышишь?
- Да, слышу. Припоминаю. Ты хочешь сказать, что мы им понравились? И
что у нас есть шанс получить еще один заказ?
- Именно. Дело в том, что двое из их комитета были не так давно на
еще одном нашем банкете, и их это так впечатлило, что они решили подпи-
сать с нами контракт на все их мероприятия на целый сезон!
Вериги нахмурилась.
- Прекрасно... но что это может означать на практике? - Она тянула
время, пытаясь унять свои эмоции.
- У них есть несколько спонсоров, как, например, станкостроительные
предприятия, импортеры вина и так далее, которые дают им деньги на орга-
низацию матчей, где рекламируют свою продукцию. Эти спонсоры оплачивают
банкеты - обеды и ужины, помещения и все остальное. А поло-клуб поручает
все банкеты нам!
- Тебе не кажется, что это как-то уж слишком гладко выходит?.. А их
прежние партнеры не возражают?
- В нашем деле, как в любви, все средства хороши! Не беспокойся,
здесь все чисто. Так что, будь добра, передай твоему бесподобному Люку
Гарсии мой горячий поцелуй, хорошо, дорогая? Пользуясь ситуацией, я
только что заказала себе билет в Австралию и Сингапур. Надеюсь, ты обой-
дешься без меня в конце августа? Мне бы хотелось увидеть младенчика Тома
и Трины до того, как он станет сорванцом!
Том - это брат Сары, вспомнила Верити, чувствуя, как голова у нее бе-
шено заработала, мгновенно пересматривая прежние планы. Сара так до-
вольна и возлагает столько надежд на их бизнес... А почему бы и нет, в
конце-то концов? Они работают не покладая рук и стали прекрасными кули-
нарками. А принимая во внимание постоянное присутствие за кулисами Люка
Гарсии с его тайными ниточками, опасаться нечего и можно надеяться, что
новые заказы так и будут сыпаться как из рога изобилия, несмотря на до-
вольно жесткую конкуренцию в их бизнесе...
И хотя во все это трудно поверить, может, ей удастся сохранить такое
положение вещей? Ведь единственное, что для этого требуется, так это не
обострять отношения с Люком Гарсией. Но какова же его тайная цель? Неу-
жели она была права, когда еще при первой встрече подумала, что в нем
есть что-то от параноика? А что, если все это какой-то чудовищный шан-
таж?
- Ты что, не рада? - возмутилась Сара.
- Извини... просто еще действительно очень рано, Сара. Все это прек-
расно...
- Ну, а как твой рабочий отпуск? Могу поспорить, что работаешь ты да-
леко не целый день...
- Что верно, то верно, - вяло согласилась Верити. - Расскажу, когда
вернусь. Смотри, много наговоришь, Сара. Как бы нам не пришлось сокра-
щать накладные расходы. До встречи, и особенно не надрывайся...
Она еще долго сидела на кровати, прижимая к уху телефонную трубку,
терзаемая разноречивыми чувствами: не могла она подвести Сару и в то же
время ей хотелось как можно дальше убежать от Люка.
Голос Марии, раздавшийся в трубке, вывел ее из оцепенения, и она со-
образила, что держит линию занятой. Извинившись, она быстро положила
трубку на рычаг.
Что делать? Ею овладела какая-то отчаянная нерешительность. Что поду-
мает о ней Сара, если она порвет отношения с Люком и поставит фирму под
угрозу? К тому же она даже не отважилась сказать ей про Эллиота. Сара,
скорее всего, сама об этом узнает, и пусть, только не от нее. Одному Бо-
гу известно, что Сара нашла привлекательного в Эллиоте, однако надо при-
ложить все усилия, чтобы не поставить под угрозу ее любовь...
Придется потерпеть еще сутки и хорошенько все обдумать, решила она
наконец. Прежде всего надо позаботиться о том, чтобы чувство вины, кото-
рое омрачало ее воспоминания об Эдварде и отношения с Люком, не сказа-
лось на их бизнесе, она не должна подводить свою подругу.
Ей захотелось искупаться. Решительно сняв повязку с ноги, она внима-
тельно осмотрела лодыжку с едва различимым желто-синим кровоподтеком.
Опухоли, слава Богу, не было. Вериги осторожно наступила на ногу - боль
была вполне переносимой. А морская вода способствует заживлению.
Надевая перед зеркалом купальник в чернобелую полоску, она вдруг со-
образила, что еще не сняла кулон, подаренный ей Люком.
Камни сверкали у нее на коже. Если верить Эллиоту, то алмазы настоя-
щие, а золото - высокой пробы. У нее защемило сердце. С чего это Люк по-
купает ей такие дорогие подарки? Разве он не презирает ее от всей души?
Что-то здесь не так. Здесь вообще все не так.
Нехотя она расстегнула цепочку и бросила кулон на тумбочку. Ни за что
на свете не примет она от него такого подарка. При случае надо будет его
непременно вернуть. Может, по почте? - подумала она и нахмурилась, по-
няв, что просто трусит.
Несколько минут спустя она уже шла по пляжу, глубоко вдыхая терпкий
соленый ветерок и глядя сквозь прищуренные веки на бесконечную сияющую
водную гладь. Погружаясь в теплые ласковые объятия океана, Верити вдруг
поняла, что меньше всего ей хочется отсюда уезжать. Если бы не столь
трудные взаимоотношения с Люком, то вряд ли она вообще когданибудь захо-
тела бы покинуть этот райский уголок...
Перевернувшись на спину и покачиваясь на волнах, она смотрела на бе-
рег, на белый песок с вкраплениями экзотических кустов: багровых, яр-
ко-оранжевых, солнечно-желтых, сочно-фиолетовых. Под ранними лучами
солнца они были настолько хороши, что глаз не оторвать.
А ведь я даже не знаю, как они называются, подумала Верити, с грустью
вспоминая родителей. Они были просто одержимы цветами - им нравилось
отыскивать в справочниках названия цветов, что попадались им во время
загородных прогулок. Они всегда брали с собой карманные справочники и на
месте определяли название каждого незнакомого цветка. Счастливые были
времена! Тогда их было трое. Но однажды, когда родители опять ушли в
свои любимые горы, произошла трагедия. И только позже Вериги узнала, что
внешне столь счастливый брак был всего лишь показухой, что все это время
отец обманывал их, играя роль преданного мужа и нежного отца. На самом
же деле у него была своя, скрытая и недоступная им жизнь...
Воспоминания холодной рукой сжали ее сердце, и, перевернувшись, она
медленно поплыла в открытое море, к коралловому рифу, где они вчера ны-
ряли с Люком.
Ей не хотелось думать об отце, не хотелось вспоминать боль. Надо жить
одним днем, подумала она философски и попыталась переключиться на ска-
зочную тропическую красоту, окружавшую ее.
Надо же было додуматься - хотела улететь в серый холодный Лондон, не
узнав, как называются эти цветы вокруг пляжа!..
- Верити! - Люк, легко разрезая грудью воду, плыл прямо к ней. Она
постаралась придать своему лицу бесстрастное выражение.
- Доброе утро, Люк.
- Какого черта ты тут делаешь?
- Купаюсь, - беззаботно ответила она. - А что случилось? Здесь есть
акулы?
- Я и без тебя вижу, что ты купаешься. Но ты уже в двухстах ярдах от
берега, и это с растяжением! Ты что, хочешь утонуть?
- Да перестань ты! Нога уже почти в порядке. Я же тебе говорила, это
всего лишь легкий вывих. А сколько было шуму!
Люк, откинув со лба волосы, смотрел на нее с таким возмущением, что
губы у нее, несмотря на все ее самообладание, нервно скривились.
- И нечего на меня так смотреть! - воскликнула она и медленно поплыла
к берегу, равномерно работая руками. Нога у нее действительно начала по-
баливать, но уж лучше она пойдет ко дну, чем признается в этом Люку. - А
что это ты так боишься, что я утону? Некого будет преследовать?
- Проклятие! Неужели я для тебя нечто среднее между Макиавелли и мар-
кизом де Садом? Но я и не думал тебя мучить, Верити.
- Тогда чего же ты добиваешься? - спросила она с нарастающим сердитым
отчаянием. - Что тебе от меня нужно? Мне сегодня позвонила Сара и расс-
казала о контракте с норт-даунским поло-клубом. Она так радуется нашему
успеху, что уже заказала себе билет на отпуск. Честно говоря. Люк, я бы
высказала тебе все, что думаю об этом контракте, о моем рабочем отпуске
и о твоем постоянном вмешательстве в наши дела, но что тогда с нами ста-
нет? Будем прозябать без дела, потому что великий Люк Гарсия перестанет
нам покровительствовать? Не будь тебя, мы сейчас были бы в лучшем поло-
жении! Если бы мы добились всего сами, то мне не пришлось бы перед тобой
заискивать!
Люк молчал, и только когда она выбралась из воды, он сказал:
- Так вот что ты обо мне думаешь! Считаешь, что из мести я тебе буду
вредить? Она собралась что-то резко ему ответить, но слова замерли у нее
на губах: яркий блеск синих глаз в который уже раз растопил ее уверен-
ность. Люк был всего в двух шагах от нее, и она опять подпадала под его
власть. Вода стекала с них ручьями на белый, переливающийся на солнце
песок. Капли воды блестели в черных волосах на его груди, тоненькими
струйками обтекая мышцы и спускаясь по животу вниз... Она словно окаме-
нела.
- Ну, что скажешь? - настаивал он, не сводя с нее глаз. - Ты на самом
деле так думаешь?
- Не знаю... не знаю, и все! - всхлипнула она задыхающимся голосом и
резко отвернулась, настолько резко, что лодыжка ее хрустнула, и если бы
Люк не успел подхватить ее под руку, она упала бы в пенящуюся у их ног
воду. Опять это унизительное беспомощное состояние, и опять в его
объятиях...
Его прикосновение вызвало в ней такие сильные ощущения, что ей пока-
залось, будто оно обожгло ее. Солнце пригревало, а ее знобило, как на
морозе. Люк, тихо застонав, крепко прижал ее к себе. И неожиданно для
себя самой она обняла его, забыв обо всем на свете. Грудь к груди, живот
к животу, бедра к бедрам - они как бы слились воедино, горя во всепогло-
щающем огне.
- Вериги... - хрипло простонал он, ласково гладя ее по спине, скользя
по влажной талии, разглаживая спутавшуюся прядь волос у нее на щеке,
гладя дрожащую верхнюю губу. Наконец он склонился над ней и поцеловал.
Как могла она это допустить? Какое-то седьмое чувство повелевало ей
остановиться, но в голове был такой туман, что она никак не могла соб-
раться с мыслями и отдать приказ своему телу. Даже поняв, что это обжи-
гающее желание и те несколько страстных минут, что вырвали ее из
действительности двенадцать месяцев назад, - явления одного порядка, она
не смогла перебороть бушевавший в ней огонь.
Когда наконец он оторвался от ее губ, она глубоко вздохнула, глянула
на него снизу вверх и не поверила своим глазам: его взгляд был полон
страсти. Сердце бешено заколотилось у нее в груди.
- Madre de Dios! (Матерь Божья! (исп.) - прохрипел он, обхватывая ру-
ками ее лицо и всматриваясь в ее широко раскрытые от изумления медовые
глаза. - Да что же ты со мной делаешь? Ты говоришь, что я карающий друг
твоего жениха, и что выбрал тебя в жертву, и что мне доставляет удо-
вольствие тебя мучить? А я умираю от тебя, я хочу любить тебя прямо сей-
час, прямо здесь, на этом пляже, на самой кромке Атлантического океана!
Ты колдунья, Верити! Ты околдовала меня!
Ласковая шутливость, прозвучавшая в последней фразе, вернула ее на
землю. Она стала извиваться всем телом, освобождаясь из его объятий.
- Отпусти, Люк, - шептала она, задыхаясь, стыдясь безумия страсти,
которую он с такой легкостью в ней вызывал, и до смерти напуганная тем
всепобеждающим чувством, что влекло ее к нему.
Краешком глаза она уловила какое-то движение на пляже. Обернувшись,
они увидели Эллиота, молча наблюдавшего за ними с террасы отеля.
В страшном замешательстве она стала с силой вырываться из объятий Лю-
ка, но он только еще плотнее прижал ее к себе и с победным видом накло-
нился и приник к ее губам, не обращая никакого внимания на ее сопротив-
ление. Их языки коснулись друг друга, и она опять забыла обо всем на
свете, точно медленно, медленно падала в пропасть.
Когда наконец он ее выпустил, Эллиота на террасе уже не было. Возму-
щенная, с пунцовыми щеками, Вериги оттолкнула Люка.
- Молодой любовник, судя по всему, сдался, - усмехнулся Люк, гладя
туда, где только что стоял Эллиот. - Пойдем, я доведу тебя. Нога у тебя
опять распухает.
- Оставь меня в покое! - отрезала она глухим, полным ярости голосом,
отворачиваясь и стискивая зубы, и решительно заковыляла по песку, не же-
лая принимать от него никакой помощи. - Если мне понадобится твоя по-
мощь, я тебя позову!
- А разве ты еще не позвала? - усмехнулся он, идя следом за ней. -
Как мужественно ты разыгрываешь безразличие. Вериги. Я просто сгораю от
нетерпения, ожидая, когда ты отпустишь тормоза! Кстати, я пришел, чтобы
попросить тебя быть моей гостьей сегодня вечером. Приезжают моя сестра с
мужем по пути из Нью-Йорка на Ямайку. Мне бы хотелось, чтобы ты с ними
познакомилась.
- А если я предпочту поужинать в одиночестве у себя? - едко спросила
она, морщась от боли в лодыжке. - Как ты меня накажешь, хотелось бы мне
знать?
- Прошу тебя, - неожиданно попросил Люк без тени насмешки в голосе. -
Приходи. Карли и Рауль - прекрасные люди. Они тебе понравятся.
Она сглотнула, сбитая с толку скрытой мольбой в его голосе. Нет, это
все мое воображение, сразу же решила она. Люк не тот человек, чтобы у
кого-нибудь что-нибудь вымаливать.
- Ладно, - неожиданно для себя, хотя и холодно, согласилась она. - Во
сколько?
- В девять. Я за тобой зайду.
- Незачем, спасибо. Я в состоянии дойти сама!
Превозмогая боль в ноге, Верити старалась идти прямо, чувствуя на се-
бе его взгляд. Оказавшись наконец одна, она поздравила себя с победой,
решив, что заслужила бурные овации.
"Твоя стоическая независимость заслуживает наивысшей похвалы", - ска-
зала она себе самой, падая на стул и массируя лодыжку. А переборов в се-
бе чувство противоречия и согласившись поужинать с сестрой Люка и ее му-
жем, она заслужила звание мученика.
Но мучиться ей не пришлось. Ужин оказался чрезвычайно приятным. Стар-
шая сестра Люка и ее муж были такими милыми людьми...
- Так, значит, вы и есть та самая Верити, о которой нам постоянно
твердит Люк! - воскликнула Карли, с удовольствием разглядывая Верити,
одетую в простую белую блузку и юбку из набивной, цвета мускатного ореха
ткани. - Я так рада с вами познакомиться! - Она тепло расцеловала Верити
в обе щеки и повела ее на веранду, где их ждали несколько человек, сме-
явшихся над какой-то историей.
Паблито, заметивший ее на террасе ресторана, куда она забрела по
инерции, торжественно провел ее в дальнее крыло отеля, сообщив, что ужин
состоится в личных апартаментах сеньора Гарсии. По крайней мере там не
будет неусыпного ока Эллиота, подумала Верити с некоторым облегчением. И
хотя ужин с Люком в его личных апартаментах мог нанести сильный удар по
ее душевному равновесию, она утешала себя мыслью о том, что там будет
целая компания. Хорошо, что встретила ее Карли, в роли хозяйки.
Широкая открытая веранда, увитая сочнозеленым виноградником, была ос-
вещена мягким светом круглых настенных светильников. Веранда выходила на
личный пляж Люка, отделенный от общего плетеным бамбуковым забором и
плотной стеной кокосовых пальм. На веранде стояли тростниковый столик и
удобные плетеные стулья. Верити тут же усадили, принимая во внимание ее
больную лодыжку, которую она уже почти и не замечала, так как провела
целый день в шезлонге.
Радом с ней села Карли, чему она очень обрадовалась. Легкий вечерний
ветерок шуршал в кронах пальм. В воздухе пахло океаном, цветами и ка-
кой-то ароматной приправой.
Рауль, невысокий лысеющий человек со смеющимися карими глазами, был
морским биологом. Верити потягивала предложенный ей сауэр и, болтая с
Карли, украдкой погладывала на Рауля и Люка, которые, облокотясь на пе-
рила веранды, оживленно разговаривали о местной подводной фауне. Все го-
ворили по-английски с того самого момента, как она появилась на веранде.
Она вдруг поняла, что видит перед собой совсем другого Люка - раскрепо-
щенного, смеющегося, чуждого всякой язвительности и цинизма.
В свободной темно-синей рубашке с коротким рукавом, оставлявшей отк-
рытыми его мускулистые руки, и в облегающих кремовых брюках, подчеркива-
ющих атлетическую фигуру, он был необычно привлекателен. Верити пришлось
сделать над собой усилие, чтобы оторвать от него взгляд.
Карли рассказала, что преподает в международной школе в Нью-Йорке,
где они живут с Раулем.
- Проблема в том, что, хотя мне нравится мой предмет, эта работа -
сплошные стрессы! Мне бы хотелось заниматься тем, что делаете вы, - до-
бавила она, откидывая со лба короткие волосы. - На всем белом свете ник-
то, наверное, не готовит хуже меня! Может, именно поэтому я вас уважаю
еще больше, чем Люк!
У нее были такие же синие, как у Люка, глаза, только подкупающе иск-
ренние, и сочный бирюзовый цвет прямого платья красиво оттенял их. У Ве-
риги едва не сорвалось с языка, что от Люка ей, видимо, никогда не дож-
даться хоть какого-то уважения, но Люк помешал выразить эту мысль: пос-
тавив радом с ними стул, он уселся, с улыбкой гладя на сестру.
- Мне показалось или действительно разговор шел обо мне? - спросил он
таинственным тоном.
- Карли говорит, что уважает меня даже больше, чем ты, - сказала Ве-
рити с иронией. - Водимо, она не сталкивалась с тем, что тесное зна-
комство разрушает уважение!
И хотя это было якобы шуткой, сопровождавшейся широкой улыбкой, в
воздухе повисло некоторое напряжение, и Карли быстро перевела взгляд с
Верити на Люка. Верити от досады даже прикусила губу. Она вовсе не хоте-
ла нарушать теплую дружескую атмосферу вечера и почувствовала себя глу-
пой, невоспитанной девчонкой... Ну кто ее тянул за язык?!
- Вы что-то недоговариваете, - мягко сказала Карли. - Если вам так уж
хочется поругаться, не буду мешать! Пойду-ка я поболтаю с Раулем.
- Не стоит, Карли, - мягко остановил ее Люк, недовольно прищурив гла-
за. - Просто у Верити несколько необычное чувство юмора. Она прекрасно
знает, что я ее беспредельно уважаю.
Глянув на Люка, она даже поперхнулась, коротко рассмеявшись, отпила
из бокала и с извиняющимся видом посмотрела на Карли.
- Простите, это просто шутка. Я вовсе не хотела ставить вас в нелов-
кое положение, - сказала она с неподдельной теплотой. Ей нравилась Кар-
ли. Она принадлежала к тому типу людей, которых мы воспринимаем как ста-
рых знакомых уже после десяти минут общения.
Во время ужина, сидя радом с Верити за освещенным свечами столом,
Карли сказала ласково:
- От Люка я знаю о вашем женихе, о том, что произошло год назад. Я не
хотела бы делать вам больно, но позвольте мне выразить свои соболезнова-
ния, Верити.
- Спасибо. Ничего страшного. Я уже... в норме...
- Люк ведь был там, когда это случилось?
- Да... он... я... мы оба были... - Верити замолчала, сделала глоток
вина и почувствовала, что Люк тоже потерял нить разговора с Раулем.
- И с тех пор вы поддерживаете отношения.
Это, видимо, помогает.
Верити уставилась на Карли широко раскрытыми глазами.
- Поделиться мыслями с тем, кто в курсе твоих бед, - пояснила свою
мысль Карли, удивившись реакции Вериги.
- Да, конечно...
Заметив ее растерянность, Карли рассердилась на саму себя:
- Извините, видимо, я вмешиваюсь не в свои дела! Вам, наверное, еще
трудно говорить об этом: вы, должно быть, очень любили своего жениха.
Извините, Вериги...
- Расскажите мне лучше о вашей жизни в Нью-Йорке, Карли, - попросила
Вериги в отчаянной попытке сменить тему разговора и ощущая на себе про-
низывающий взгляд Люка, сидевшего напротив нее за столом. - Верно ли,
что в Нью-Йорке чувствуешь себя одиноким? Вы не тоскуете по родине? Вы
единственные из всех Гарсия, кто там обосновался? Или у вас там есть
родственники?
Карли улыбнулась и посмотрела на Рауля.
- Нью-Йорк - это такая этническая каша... Поэтому мы не особенно-то
тоскуем по родине, не так ли, саго?
Рауль покачал головой.
- Карли родом отсюда, - сказал он, - а в Нью-Йорке много доминикан-
цев. Они привезли с собой свою культуру, даже меренге. Как бы то ни бы-
ло, Карли больше не Гарсия, - добавил он просто, улыбаясь Люку. - Она
Сантана.
Верити вежливо улыбнулась, но в голове у нее все смешалось. Сантана?
Да нет, видимо, простое совпадение. Как после такого обращения Люка со
своей женой между двумя семействами могли сохраниться дружественные от-
ношения? Ее смятение не прошло незамеченным для Люка. И он в конце кон-
цов пришел ей на помощь.
- Рауль - двоюродный брат моей бывшей жены Хулиетты, - сказал он ре-
шительно.
Верити, как громом пораженная, придвинула к себе нож и вилку и отки-
нулась на спинку стула. Ее тарелка была еще наполовину полна. Жаркое из
цыпленка с тропическими фруктами и специями (sancocho de polio, как ска-
зала Карли) было просто восхитительно. От одного вида этого блюда у кого
угодно потекли бы слюнки. Но Верити потеряла всякий аппетит.
Карли дотронулась до ее руки с едва заметной смешинкой в глазах.
- Вас удивляет, что Люк поддерживает родственные отношения с се-
мейством Сантана? - тихо спросила она и пояснила: - Ну, прежде всего, я
единственная сестра Люка, и Люк любит меня, а поскольку я жена Рауля и
тут уж ничего не поделаешь, то мы по-прежнему остаемся хорошими
друзьями.
- Боюсь, что я не совсем понимаю... - медленно произнесла Верити, со-
вершенно сбитая с толку, не в силах оторвать взгляд от Люка, сидевшего с
непроницаемым лицом.
- Верити мало интересуют наши семейные драмы, Карли, - вмешался он
наконец, и предостерегающие нотки прозвучали в его голосе, но старшая
сестра не обратила на это никакого внимания.
- Кровь не водица, Верити, - продолжала она, - и все мы сожалеем о
нынешнем жалком существовании Хулиетты. Только ее отец, Федерико де Сан-
тана, продолжает идеализировать свою дочь после того, как отвратительно
она поступила с Люком!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Извини, - с трудом произнесла Верити после долгого и напряженного
молчания, когда он провожал ее. - Видимо, мои источники информации не
заслуживают доверия. Мне кажется, я... сделала неправильные выводы...
- Да что ты? - голос Люка был угрожающе мягок. Она уже поняла: когда
он так говорит - жди гнева. Но ей хотелось быть честной до конца. Ведь
она уже на собственном опыте знала, насколько тяжело выслушивать неспра-
ведливые обвинения в аморальности. Едкие замечания Люка по поводу ее не-
верности, якобы проявившейся год назад во Флориде, были для нее как нож
в сердце. И если уж она приняла за чистую монету какие-то сплетни и сос-
тавила неправильное впечатление о Люке, то сейчас считала своим долгом
исправить положение, насколько это было возможно, хотя и чувствовала се-
бя очень неловко...
- Я ненавижу сплетни, - продолжала она упрямо, - но тогда мне показа-
лось, что это правда.
- Ну-ну... А вот почему? Потому, что я похож на человека, который
запросто может выбросить на свалку жену, совершившую небольшой просту-
пок?
- Нет, не поэтому. - Ей опять приходилось неуклюже защищаться. Люк -
невыносимый человек. Но не менее невыносима и сама ситуация. Как же так
получилось, что она приняла за чистую монету какие-то сплетни? Если то,
что ей сегодня рассказывали, правда, значит, все, что она слышала до то-
го, было полным вымыслом. А может, она просто хотела поверить в худшее,
надеясь избавиться от собственного чувства вины перед Эдвардом?
- Так, значит, сейчас ты готова пересмотреть свое мнение обо мне? Как
великодушно с твоей стороны!
В его голосе звучала холодная насмешка.
- Люк, пожалуйста...
- Ну, если уж ты так любишь сплетни, может, дослушаешь всю эту омер-
зительную историю до конца, Верити?
Они стояли под тенью пальм около ее домика. Его освещенное луной лицо
было напряженным и сердитым.
- Люк, я хотела попросить у тебя прощения, но ты все настолько услож-
няешь... - начала было она тихим голосом, но он резко ее оборвал:
- Тогда не извиняйся! Ты не обязана была мне доверять, как и я тебе.
Мы, видимо, принадлежим к той категории людей, которые не вызывают к се-
бе доверия с первого взгляда!
Она сглотнула слюну и, пытаясь не потерять самообладания, вонзила
ногти в ладони. Растянутые связки еще болели, и она оперлась на здоровую
ногу, незаметно потирая о нее лодыжку.
Не так-то легко доверять человеку, который может причинить тебе
боль... С людьми, имеющими меньше шансов навредить, разочаровать или
бросить, значительно проще... Вдруг сообразив, о чем думает, она чуть не
поперхнулась. Неужели дело именно в этом?
- А что на самом деле произошло. Люк? С твоей женой?
Этот вопрос, заданный дрожащим голосом, вызвал у него короткий сме-
шок.
- Тебя все-таки интересуют подробности этой отвратительной истории.
Вериги? Я почти в этом не сомневался.
- Люк, ты несправедлив.
- Возможно. - Он вдруг перестал сердиться. Едва дотронувшись рукой до
ее щеки, он отвернулся. - Извини, но сегодня я что-то не в настроении
рассказывать о перипетиях моей злополучной женитьбы. Отправляйся-ка ты
спать, Верити. Увидимся завтра.
Она поколебалась, гладя на его упрямый профиль.
- Мне понравились твоя сестра и ее муж...
В его взгляде опять промелькнула насмешка.
- Значит ли это, что ты поедешь с нами завтра?
- Да.
- Хорошо. Que duermas bien.
- Спокойной ночи, Люк.
Она медленно двинулась к освещенной террасе, ощущая на себе его неот-
рывный взгляд. Он даже и не попытался пойти за ней следом, чего, как она
вдруг с горечью поняла, ей очень хотелось. Хотелось, чтобы он доверился
ей... хотелось... хотелось... нет, она сама не знала, чего ей хотелось.
Уже у дверей она обернулась, но Люка не было. Сердитая и разочарован-
ная, она долго не могла заснуть.
Ей снился матч по поло. Цокот копыт, пыль, возбуждение, напряжение.
Затем знакомые образы как-то расплылись, и ею овладело странное
чувственное возбуждение. Она оказалась в теплых объятиях какого-то муж-
чины, ритмически двигаясь с ним в танце по какому-то неправдопобному по-
лю для игры в поло... Они были одни, хотя вокруг них продолжалась напря-
женная игра и сидели зрители.
Это были руки Эдварда, она была почти уверена, она танцевала с Эдвар-
дом, и его близость разжигала в ней огонь желания. Но тут вдруг она уви-
дела всадника, с топотом скакавшего к ним. Лица его не было видно под
шлемом. Высоко поднимая клюшку, он летел прямо на них, и они бросились
на землю. Всадник едва успел свернуть и, перелетев через голову лошади,
с грохотом ударился о землю и замер без движения...
Она склонилась над ним и, плача, прижала его голову к себе, но когда
увидела его лицо - это был Люк, а не Эдвард. Не переставая стонать, она
все повторяла во сне его имя и падала, падала на колени возле бездыхан-
ного тела... Вериги резко села на кровати. Простыни были мокрыми от по-
та. Вся дрожа, она несколько секунд смотрела в темноту, затем включила
ночник и откинулась на подушку. Уже несколько месяцев, как она не видела
кошмаров. А теперь даже при свете жуткие видения стоят у нее перед гла-
зами! Ей всегда стоило труда освободиться от навязчивых страхов, особен-
но в темноте.
Почему в предрассветные часы мы особенно беззащитны? Почему даже нез-
начительные проблемы начинают казаться непереносимыми? Именно в такие
моменты ей особенно недоставало матери, хотя отца она тоже очень любила
и страдала без него...
Тоска по матери, однако, была какой-то особенной, первобытной. Поче-
му? Этого она не знала... Отец был военным, и родители ее постоянно ко-
лесили по свету, надолго оставляя ее в интернате. Столь памятные прогул-
ки на природе были редкостью. Может быть, именно поэтому она сохранила о
них столь живые воспоминания?
Она так и не узнала по-настоящему свою мать, детская привязанность к
ней не успела перерасти в дружбу. Многие ее сверстницы с удовольствием
ходили со своими матерями по магазинам или в кафе, откровенничали, де-
лясь своими радостями и находя утешение в горестях, и она всем им зави-
довала...
Временами, думая об этом, она чувствовала себя преданной, брошенной,
и это злило ее. Но почему? Разве можно сердиться на родителей за то, что
они погибли?
Повертевшись без сна еще какое-то время, она встала, налила себе ста-
кан лимонного сока, вышла на террасу и села в шезлонг.
Утешение она находила в работе. Стоило же ей остаться наедине с со-
бой, как она тут же начинала себя жалеть. Может, именно этого и добива-
ется Люк? Может, именно так он хочет наказать ее за неверность Эдварду?
Может, весь смысл этих двух недель заключался именно в том, чтобы выда-
вить из нее эти воспоминания и тем самым отметить день смерти Эдварда?..
- Ты что-то бледна. Вериги, - сказала ей утром Карли в машине, когда
они ехали вдоль побережья. - Как ты себя чувствуешь?
- Ничего, просто я плохо спала, - призналась Вериги, любуясь пробе-
гавшим мимо пейзажем. После безжалостного самоанализа в предрассветные
часы ей вовсе не хотелось никуда ехать, но обижать Карли она тоже не
могла. Перспектива провести целый день всего лишь в одном футе от Люка,
на переднем сиденье его машины, вовсе ее не воодушевляла. Внутренне она
была напряжена до предела и ощущала присутствие Люка каждой клеточкой
своего тела, в любой момент была готова вступить в схватку с ним или бе-
жать без оглядки...
Погода как нельзя лучше соответствовала ее настроению. Они ехали
вдоль пастбищ, плантаций сахарного тростника и кокосовых пальм. Целые
груды проросших орехов лежали на земле. Солнце немилосердно жгло ее пле-
чи, и она хвалила себя за то, что сообразила надеть блузку не с самыми
короткими рукавами. Они ехали по кромке сочно-синего Атлантического оке-
ана и наблюдали, как на горизонте собираются грозовые тучи. Видимо, на
северо-востоке бушевал тропический ливень. Ощущение было такое, что
вот-вот разразится шторм.
- Боюсь, скоро начнется дождь, - заметил Люк, на секунду перехватив
ее взгляд. В плотно облегающих синих джинсах и синей джинсовой рубашке с
открытым воротом он сегодня выглядел еще более мужественным, еще более
привлекательным, чем обычно. Короткие рукава обнажали мощные бицепсы. С
трудом оторвав взгляд от его мускулистой руки, переключавшей передачу,
от загорелой шеи и густых черных волос, она сложила руки на коленях.
Пальцы ее беспокойно двигались, и она вдруг сообразила, что беспрестанно
ерзает и мнет серо-зеленую ткань шортов. Чтобы скрыть свою нервозность,
она поскорее спрятала руки.
- Подумаешь... Не растаю, - ответила она с показной веселостью, наде-
вая темные очки в надежде хоть как-то скрыть свое возбуждение. Люк ка-
зался сегодня еще более насмешливым и
гипнотизирующим, чем обычно. - Вчера Сара сказала мне по телефону,
что в Лондоне вот-вот пойдет снег! - добавила Вериги неестественным то-
ном, оборачиваясь к Карли и Раулю. - Не верится, правда? И это в середи-
не апреля!
- А я люблю тропические ливни, пусть льет хоть каждый день! - рассме-
ялся Рауль.
День оказался очень насыщенным. Карли хотелось проехать по всем зна-
комым местам, прежде чем они отправятся на Ямайку. Сначала они побывали
в Кабарете, посмотрели, как мчатся и прыгают на волнах серфисты. Оттуда
отправились вдоль берега к лагуне Гри-Гри и на лодке проплыли по узким
петляющим проходам между серыми корнями мангровых деревьев. Дождь все
никак не начинался, и воздух становился все тяжелее и тяжелее, а гори-
зонт - все темнее. Вериги никак не могла сбросить с себя напряжение, с
которым проснулась еще утром.
В Сосуа после аппетитнейшего обеда из моллюсков и различных салатов
компания разделилась. Люк пошел навестить своего друга, занимавшегося
разведением лошадей, а Вериги отправилась с Карли и Раулем по местным
магазинам сувениров.
Занятая своими мыслями, Верити не сразу сообразила, что потерялась.
Переходя из магазинчика в магазинчик и покупая экзотические тропические
фрукты, чтобы затем, вернувшись в отель, поэкспериментировать с ними,
она вдруг оказалась одна на бедной окраинной улочке.
Верити остановилась в нерешительности, однако, увидев базарную пло-
щадь и охраняемый, как принято здесь, вооруженными солдатами передвижной
банк, где они обменивали американские доллары на доминиканские песо, она
успокоилась: цивилизация где-то совсем близко.
Внимание ее привлек парнишка, продававший ананасы, и на ломаном ис-
панском она спросила цену.
- Un peso*, - широко улыбнулся ей маленький продавец, перебрасывая
ананас с одной руки на другую и с поразительной точностью орудуя устра-
шающего вида ножом. Несколько секунд - и ананас оказался разрезанным на
тонкие кусочки, а мальчик галантным жестом протянул ей ломтик на чистом
листе бумаги.
- Gracias! - восхищенно поблагодарила Вериги и, не подумав, протянула
мальчику два песо, но тут же раскаялась в своем поступке, заметив на се-
бе внимательные взгляды стоявших неподалеку женщин. Как это она забыла,
что Доминиканская Республика - все же "третий мир", где люди усиленно
торгуются, а не бросают деньги на ветер, как будто они ничего не зна-
чат...
Полная женщина лет тридцати с улыбкой подошла к Вериги, откровенно ее
рассматривая.
- Americana? Inglesa?
- Англичанка, - подтвердила Вериги и неуверенно улыбнулась. На женщи-
не был желтый цветастый платок, длинное черное платье и огромные золотые
серьги. И хотя у нее были синие глаза, она походила на цыганку.
- Англичанка? - переспросила женщина и кивнула: - DOS pesos, и я
предскажу вам судьбу su mano.
Верити нахмурилась. Солнце обжигало ее обнаженные руки, а между
пальцев уже потек ананасовый сок. Мало - рука. Она предлагает за два пе-
со предсказать ей судьбу по руке?
Мальчик-продавец улыбнулся, с извиняющимся видом пожимая плечами.
- Моя сестра. Ее зовут Росалина. Она читает по руке, - сказал он,
продемонстрировав неплохое знание английского языка. - Она предскажет
ваше будущее, si?
- Si, si, - энергично закивала женщина и, схватив руку Верити, стала
внимательно изучать ее линии. Застигнутая врасплох, Верити не сопротив-
лялась и, положив ананас на прилавок и облизывая пальцы, рассмеялась.
- О'кей. Почему бы и нет? Ну, и что вы там видите?
Росалина водила пальцем по линиям ее руки и что-то быстро-быстро го-
ворила по-испански. Неожиданно выпустив ее руку, женщина радостно захло-
пала в ладоши и расплылась в улыбке.
- Виепо! Виепо! - восклицала она с довольным видом, обнимая Верити за
плечи, и с восторгом расцеловала ее в обе щеки. - Suerte! Que tengas
suerte, sefiorita! (Счастье! Желаю тебе счастья, сеньорита! (исп.)
- Suerte? Удача? Счастье? - с гордостью за свой испанский перевела
Вериги, а Росалина все смеялась и кивала.
- Si, si, счастье! Vas a casarte con un hombre muy guapo, pronto,
pronto! Вериги посмотрела на продавца фруктов в ожидании перевода, и
мальчик ей опять широко улыбнулся.
- Вы выйдете замуж за очень... красивого мужчину! Очень скоро! - ска-
зал он. Глаза у Вериги расширились от изумления, и она от души рассмея-
лась, качая головой.
- Да нет, сомневаюсь!
- Si, es verdad, правда, - улыбнулась Росалина, поняв, что девушка ей
не верит, и легко дотронулась до ее щеки. - Vamos a ver! Вот увидишь!
- И когда же? - весело спросила Вериги, роясь в своей сумочке в поис-
ках еще двух песо и протягивая их женщине. - Cuando? Когда?
Когда состоится свадьба?
- ste апо! - заверила Росалина. - В этом году!
- И как же будет выглядеть мой муж? - поинтересовалась Верити, подх-
ватив ее шутку. - Высокий... и смуглый?
- Si! - согласилась Росалина с очень малоубедительной готовностью. -
Alto у тогепо! Высокий и смуглый!
- Что ж, спасибо! - рассмеялась Верити, забирая ананас и сумку. -
Muchas gracias, senora!
Большое спасибо за самую прекрасную сказку с тех пор, как я перестала
быть ребенком, подумала Верити, лакомясь роскошным сочным ананасом по
дороге к площади, где она и нашла "джип" Люка. Теперь она чувствовала
себя увереннее. Гадалка придала этому дню какой-то праздничный колорит.
Вся компания уже поджидала ее. Верити вдруг застеснялась своего вида
- чумазая, перепачканная до ушей ананасом, от которого осталась одна
только корка. Смущенно смеясь, она попросила извинения за задержку и,
избегая внимательного взгляда Люка, стала рыться в сумке в поисках сал-
фетки.
Карли показывала Люку свои покупки: бижутерия, женская блузка с вы-
шивкой, два кожаных ремня.
Гора экзотических фруктов в сумке Верити вызвала много шуток.
- Что-что, а покупки Верити можно доверять, - пошутил Люк, наблюдая,
как она вытирает с губ ананасный сок. - У нее в голове уже роится с пол-
дюжины новых рецептов с ананасом.
- Если так, то ее бизнес будет процветать вечно! - с одобрением зая-
вил Рауль, забираясь в "джип". - Завидую такому самозабвению!
Когда она сказала, что встретила цыганку, Карли с восторгом захлопала
в ладоши.
- Тебе просто повезло. Ты натолкнулась на одну из гаитянских "колду-
ний". Их здесь много, они гадают на кофейной гуще, по картам, по свечам,
ну и так далее! Она предсказала тебе твое будущее, сага?
- Да, но как-то не очень убедительно! - усмехнулась Вериги. - Она
предсказала мне свадьбу еще в этом году.
Карли подняла темные брови.
- Свадьбу?
- Да!
- И что же? - продолжала шутливым тоном Карли. - Разве это так уж не-
возможно? Ведь сейчас только середина апреля! За девять месяцев всякое
может произойти.
- Ну, если принять во внимание, что у меня вообще нет намерения выхо-
дить замуж, - натянуто сказала Вериги, - то понадобится что-то из рада
вон выходящее, чтобы вызвать у меня полную амнезию и превратить эту
свадьбу в реальность!
Карли деликатно промолчала. Но Люк, как бы между прочим, пробормотал:
- А мне казалось, что амнезия эта уже наступила... - И добавил: - По
дороге заскочим в Каса-Кордера, мне хочется посмотреть на новорожденных
жеребят.
Верити с трудом сдержалась, пытаясь сохранить достоинство. Люк сказал
это так тихо, что, кроме нее, видимо, никто его насмешки больше не слы-
шал. В любом случае она не позволит втянуть себя в перепалку при посто-
ронних...
Каса-Кордера оказался сельским домом в колониальном стиле с конезаво-
дом и фруктовыми, кофейными и кокосовыми плантациями. Здесь постоянно
жили экономка, дворецкий, прислуга и сельхозрабочие.
Верити сидела рядом с Карли на длинной, поддерживаемой высокими ка-
менными колоннами террасе, которая опоясывала дом по всему периметру, и
потягивала холодный сок папайи в тени массивной королевской пальмы. Те-
нистый, обнесенный каменной стеной сад выходил на холмистые пастбища, на
которые легким галопом выбежал табун лошадей. Разбившись на несколько
групп, с развевающимися хвостами и гривами, лошади быстро летели в раз-
ные стороны. И хотя они были очень далеко, в знойной предвечерней тишине
явственно слышался топот копыт.
- Я знала, что у Люка здесь ранчо, - сказала Верити, медленно покачи-
ваясь в кресле-качалке. Мужчины ушли на конюшню, оставив женщин отдыхать
в тени. - Но чтобы такое! Я думала, отель в Пуэрто-Плата - его основная
недвижимость...
- У брата столько недвижимости, что даже я не все знаю, - ответила
Карли. - Думаю, именно поэтому Хулиетта так за него держалась. Ей хоте-
лось продолжать жить в "том стиле, к которому она уже привыкла" - так,
кажется, у вас говорится, - даже несмотря на все, что между ними прои-
зошло.
- А что между ними произошло? - вырвалось вдруг у Верити, и она тут
же покраснела, почувствовав на себе задумчивый взгляд Карли.
- А разве Люк тебе ничего не рассказывал?
- Нет...
- Верити, а тебе вообще нравится мой
...? - В ее голосе прозвучал неподдельный интерес, а глаза мягко заб-
лестели.
Под ложечкой у Вериги вдруг как-то тоскливо засосало, она пробормота-
ла, отводя взгляд:
- Не... не в том смысле, как ты думаешь. - Чувствуя, что сестра Люка
ей не верит, она покраснела. - Мне трудно определить наши взаи-
моотношения...
Проведя рукой по блестящей черной шапке волос, Карли улыбнулась.
- Я не настолько глупа. Вериги, чтобы не видеть напряжение между ва-
ми. Вчера вечером и сегодня опять... Но не буду вмешиваться.
- Ты ошибаешься, - возразила Вериги, пытаясь овладеть своими чувства-
ми, прислушиваясь к бешеному галопу сердца. - Между нами ничего такого
нет...
После долгого молчания Карли задумчиво сказала:
- Люку трудно говорить о Хулиетте. Но, думаю, тебе я должна кое-что
рассказать, хотя и понимаю, что он меня за это может придушить, если уз-
нает. Они познакомились на нашей свадьбе с Раулем. Хулиетте тогда только
что исполнилось семнадцать, и она была чрезвычайно привлекательна, хотя
и своенравна. Мать она потеряла еще в детстве, и отец ее всю жизнь бало-
вал. Люку тогда было всего двадцать три, и, чего греха таить, он был до-
вольно-таки упрямым! Однажды увидев Хулиетту, он просто потерял голову.
Но когда они поженились, обнаружилось, что она беременна от любовника,
который бросил ее. Люк подвернулся ей как раз вовремя и спас ее репута-
цию...
- Что же было дальше?
- Она помирилась с любовником, а тот потребовал анализа крови для ус-
тановления отцовства и доказал, что ребенок от него!
- Какой ужас! - дрогнувшим голосом произнесла Вериги, представив се-
бе, каким это было потрясением для гордого Люка.
Карли с любопытством наблюдала за реакцией Вериги.
- Был страшный скандал. Но, само собой разумеется, ни та, ни другая
семья не хотела развода, - продолжала она тихо, - а Хулиетта снова пок-
лялась Люку в любви и умолила простить ее. Настоящий отец малютки был
очень беден, именно по этой причине она решила остаться с Люком. Как бы
то ни было, Люк честно попытался ее простить. Мы смотрели на него как на
сумасшедшего. Я не говорю о ее первом грехе... все мы люди, в конце кон-
цов, и все мы ошибаемся. Я имею в виду ее хладнокровный обман. Она пред-
намеренно сделала Люка посмешищем. Но у брата очень... благородные, ста-
ромодные представления о браке - как о святыне.
Вериги с трудом подавила в себе сгон, вспоминая все те горькие упре-
ки, что она гак самонадеянно бросила в лицо Люку во время их разговора о
браке. Ей стало стыдно за необоснованные обвинения.
- Мне кажется, он был настолько травмирован и настолько разочарован,
что просто не смог забыть ее предательства, - задумчиво продолжала Кар-
ли. - Несколько месяцев они еще прожили вместе, но все больше и больше
отдалялись друг от друга. Он, видимо, понимал, что никогда не сможет ей
доверять. А Хулиетта завела роман с другом Люка, прямо у него под носом.
Только тогда Люк подал на развод...
- И Хулиетта заболела?
- Нет, заболела она через несколько месяцев после развода, когда уже
вновь жила со своим первым любовником, на содержании своего отца, кстати
сказать...
- А где теперь ребенок? - не выдержала Верити.
- Остался у ее бывшего любовника. Он опять бросил Хулиетту и, кажет-
ся, женился. Изредка он навещает ее, но у меня такое впечатление, что
она не очень-то жаждет видеть своего ребенка. Невероятно, да? Но спра-
ведливости ради надо сказать, что бедняжка дорого заплатила за свои гре-
хи! - грустно сказала Карли. - Вот уже несколько лет, как она прикована
к постели. Она лежит в частной больнице во Флориде, получает все новые
лекарства и новые виды лечения. Люк выплачивает каждый год огромную сум-
му на ее содержание. Но, честно говоря, я не понимаю почему. У ее отца
целая сеть отелей по всей Америке, и он богат, как Крез. Думаю, Люк неп-
равильно понимает, что такое долг. Даже несмотря на то, что между ними
произошло, он чувствует себя... ответственным за нее.
Рассказ Карли все не шел у Верити из головы даже после того, как Люк
и Рауль уговорили их покататься на лошадях.
Неуверенно держась в седле на гнедом мерине, она все думала и думала
о том, что услышала от Карли, и не переставала наблюдать за Люком, умело
управлявшим могучим гнедым жеребцом.
Ей вдруг вспомнились слова Эдварда, с некоторой завистью говорившего
о Люке как о прирожденном наезднике, которому сам Бог помогал играть в
поло. Ему не надо думать об управлении лошадью и заботиться о том, как
она повернет и куда... Его заботит только мяч... Он так свободно держит-
ся в седле и так легко управляет лошадью, что передвигается по полю зна-
чительно быстрее других.
Почему Эдвард ничего не рассказывал ей о несчастливом браке Люка? Не
хотел раскрывать чужие тайны? Люк как-то обмолвился, что Эдвард был вер-
ным другом, поддержавшим его в трудные времена. Видимо, он имел в виду
брак с Хулиеттой. Эдвард, должно быть, знал все, хотя и был на три года
моложе Люка; наверное, Люк доверял ему все тайны, как старому другу...
Эти мысли не оставляли ее и по дороге назад, в Пуэрто-Плата. Люк, от
которого не скрылось подавленное состояние Верити, разговаривал через
плечо с Карли и Раулем, время от времени незаметно поглядывая на нее.
Когда они вернулись в отель, Верити сказала, что у нее болит голова,
извинилась и отказалась от прощального ужина. Ей необходимо было побыть
одной и разобраться в своих чувствах. Ей очень хотелось поговорить с Лю-
ком и попытаться найти причину их столь напряженных взаимоотношений, об-
судить все двусмысленности, постоянно заводившие их в тупик.
- Очень рада была с вами познакомиться, - добавила она торопливо, за-
метив явное разочарование Карли. - Может, мы еще увидимся до вашего
отъезда?
- Это было бы прекрасно, - сказала Карли, целуя ее в щеку и внима-
тельно гладя ей в глаза. Затем улыбнулась на прощанье и пошла за Раулем
в отель.
Верити, взглянув в непроницаемое лицо Люка, тоже было собралась уйти,
но он остановил ее и взял за руку.
- В чем дело? Почему ты не хочешь с нами сегодня поужинать?
- Мне... мне нужно побыть одной... Блестящие синие глаза сощурились,
задумчиво изучая упрямое выражение ее лица. Затем, пожав плечами, Люк
отпустил ее руку и потер уже начавший обрастать щетиной подбородок.
- Нога? Перетрудила?
- Нет, с ногой все в порядке.
- Просто тебе невыносима моя компания.
- Ничего подобного!
Заметив, что он изменился в лице, Верити насторожилась. Повисло не-
ловкое молчание, и она собрала все силы, чтобы выдержать натиск каких-то
дотоле неизвестных ей чувств.
- Это правда, Верити?
Они стояли возле бассейна среди цветущих гибискусов. Мимо то и дело
проходили гости отеля и персонал, но на несколько секунд ей показалось,
что, кроме них с Люком, в мире больше никого нет - настолько сильно было
ощущение взаимного притяжения.
- Прости, пожалуйста, мою грубость, я не имела права так говорить о
твоем браке... Извини, я была не права... ну... по поводу Хулиетты, -
неожиданно низким голосом сказала она. - Вчера вечером ты так и не поз-
волил мне извиниться, и сам ничего не объяснил.
Лицо Люка опять стало непроницаемым.
- А что изменилось сегодня? - растягивая слова, спросил он. - Если я
правильно понимаю, Карли тебе уже что-то наговорила...
- Она мне все рассказала.
На губах его появилась холодная усмешка, и под этим ледяным взглядом
сердце у нее сжалось.
- Мой брак с Хулиеттой был ошибкой, - коротко сказал он. - Но это уже
в прошлом. И мне бы не хотелось больше об этом говорить.
- Как ты можешь? - тихо спросила она, смутно понимая, что его скрыт-
ность сердит и расстраивает ее, хотя и не смогла бы объяснить почему. -
Как это в прошлом, если ты до сих пор поддерживаешь с ней отношения?
- О чем ты говоришь? - сдержанно спросил он.
- Я говорю о том, что ты оплачиваешь ее пребывание в больнице, как
будто ты в чем-то... в чем-то виноват! А ведь ты ни в чем не виноват!
Повисло долгое и тяжелое молчание. Верити нервно поправила прическу,
не сводя полных сострадания глаз с бесстрастного лица Люка. Он недвижно
стоял перед ней, упрямая прядь черных волос упала ему на лоб, и ей вдруг
показалось, что разделяющая их пропасть становится все шире и шире.
Вместо того чтобы стать ей ближе, вместо ожидаемого проблеска взаимопо-
нимания он вдруг еще больше ушел в себя и стал более агрессивным и от-
чужденным.
- Как это я не проконсультировался с тобой несколько месяцев тому на-
зад? - резко и насмешливо спросил он наконец. - Тогда все мои проблемы
были бы разрешены в мгновение ока. Щеки у нее горели. Злой блеск его
глаз даже напугал ее.
- Люк, ты несправедлив...
- Ах да, ты же ведь у нас признанный авторитет по части неискупленно-
го чувства вины, - добавил он жестко. - Я думаю, здесь мы даже можем со-
ревноваться!
Ну, это уж слишком, резко вдохнув, подумала она. Это становится невы-
носимым. Надо быть полной идиоткой, чтобы надеяться понять Люка после
короткого экскурса в его прошлое под руководством Карли. Какой смысл пы-
таться с ним сблизиться? Ведь, в конце концов, ее это вовсе не интересу-
ет!
- Поговорим потом, - заключил он, решительно ставя точку в их разго-
воре. - Сейчас у меня есть дела.
И, не дожидаясь ответа, повернулся и пошел прочь.
Кипя от негодования, Верити направилась к своей "вилле", здесь прох-
ладный ночной бриз смягчал гнетущую влажную жару.
Что это за "потом"?! - думала она в ярости. Она собирается пораньше
лечь спать. Так что никаких "потом" не будет. Как бы она хотела никогда
больше его не видеть!
Душ немного успокоил ее, а втерев в кожу душистый крем, она пришла в
норму. Надев шелковую, цвета слоновой кости блузку и подходящую к ней по
цвету юбку до середины икр, она завязала мокрые волосы в узел и, расха-
живая по комнатам, стала раздумывать, что бы такое предпринять: позво-
нить в отель и заказать ужин или приготовить самой? В конце концов она
выбрала последнее - это ей поможет отвлечься.
От сумятицы в мыслях даже разболелась голова. Холодильник у нее по-
лон, а готовить ей всегда доставляло удовольствие и было одним из самых
любимых занятий. Часто, чтобы отвлечься или привести в порядок мысли,
она отправлялась на кухню. Самое время поэкспериментировать со своими
покупками, затем поужинать в одиночестве и почитать купленный в аэропор-
ту исторический роман. Сейчас ей очень нужны обычные, привычные занятия,
чтобы отключиться и подзарядить батареи.
Повязав полотенце вместо фартука, она за час приготовила себе экзоти-
ческий ужин и с подносом в руках отправилась на террасу.
Уже стемнело - в тропиках это всегда происходит неожиданно. Из-за
черных грозовых туч небо стало тяжелым, давящим. Луны не было видно, ве-
тер шумел в пальмовых листьях, а ночные звуки казались громче, даже мо-
нотонное стрекотание цикад было почти оглушающим. Когда она протянула
руку, чтобы включить на террасе свет, из тени вдруг появилась какаято
фигура, и Вериги едва не выронила поднос.
- Добрый вечер, Вериги...
Фонарь осветил Эллиота, и Вериги раздраженно вздохнула. Она не видела
его со вчерашнего вечера и очень надеялась, что после ее довольно-таки
прозрачных намеков он уже уехал.
- Привег, Эллиог.
- Не смотри на меня гак, - попросил он печальным, извиняющимся голо-
сом. - Я зашел попрощаться. Завтра я улетаю. Может, поброжу еще немного
по острову...
Она с облегчением улыбнулась. Но стоило ему, пошатываясь, сделать
несколько шагов, как она опять тяжело вздохнула. В одной руке у него бы-
ла полупустая бутылка красного вина, в другой - стакан.
- Я все понял, - добавил он нетвердо. - Я видел вас вчера утром на
берегу. Вы были как в клинче.
- Извини, но тебе незачем было сюда приезжать... - Она оборвала его
на полуслове, решив, что чем меньше будет говорить об этом, тем лучше.
- Да-а, жизнь... - Он неуверенно, едва не промахнувшись, поставил бу-
тылку и стакан на поднос и с трудом сфокусировал на ней нетвердый
взгляд. - Выпьешь со мной на прощанье, дорогая?
- Нет, спасибо. Да и тебе, кажется, уже хватит.
- А что остается делать, если получил от женщины, ради которой прие-
хал на край света и которую любишь... ноль внимания? - печально пробор-
мотал он. - Откуда мне было знать, что ты здесь крутишь любовь с ка-
ким-то латиноамериканским бабником, который играет в поло и считает себя
неотразимым?
- Никакой любви я здесь ни с кем не кручу! - возмущенно ответила она.
- А тебе, надо сказать, еще повезло, что тебя не хватил солнечный удар -
посмотри на свою кожу!
Эллиот был одет в красную спортивную рубашку с коротким рукавом и бе-
лые шорты, и на его руки и ноги больно было смотреть.
- Я в полном порядке... - с трудом ворочая языком, пробормотал Элли-
от. - А когда допью эту бутылку, мне станет совсем хорошо.
- Перестань, с тебя хватит. Ты и так уже пьян. Отправляйся-ка к себе
и проспись! - спокойно сказала она и попыталась выпроводить его с терра-
сы. Это было ошибкой. Облокотившись на нее, Эллиот тяжело качнулся и
прижал ее к столу, на котором стоял ее ужин и его бутылка вина. Стол
накренился, и Верити пришлось собрать все свои силы, чтобы не упасть и
удержать Эллиота. Но, как назло, он наступил ей на ногу. Верити вскрик-
нула, еще не окрепшая лодыжка подвернулась, и они полетели на пол, пере-
вернув и стол, и все, что на нем было.
Посреди этого хаоса Верити вдруг услышала голоса, различила и голос
Люка, резко отдававшего какие-то приказания на испанском языке. Вскоре
он появился собственной персоной и замер, наблюдая за отвратительной
сценой на террасе. Помятая и растрепанная. Вериги с трудом поднялась на
ноги, а Люк без видимых усилий поднял Эллиота и завернул ему руки за
спину.
- Вон отсюда! - прорычал он, едва сдерживая ярость. - Сию же минуту!
- Уберите руки... - начал было Эллиот воинственно, пытаясь освобо-
диться от хватки Люка, но не тут-то было. С ледяным спокойствием Люк по-
манил пальцем несколько рослых официантов и брезгливо передал им Эллио-
та.
Вериги с возмущением смотрела на то, как они поволокли сопротивляюще-
гося Эллиота в темноту.
Без кровинки в лице и опершись рукой на деревянные перила террасы,
она огляделась.
Пол был усыпан осколками посуды и тем, что должно было стать ее ужи-
ном, который она так и не попробовала. А кремовый шелковый наряд ее был
весь залит красным вином. Осмотрев свои шишки и ссадины и собравшись с
духом, она подняла на Люка глаза. И даже вздрогнула - столько в них было
ледяной ярости.
- Что, черт побери, здесь произошло?
- Прошу прощения за разбитые тарелки и стаканы, - начала она, - я
заплачу...
- Я спрашиваю, что здесь произошло, Вериги?
- Ничего здесь не "произошло", - резко ответила она. - Да и какое те-
бе дело? Эллиот пьян, - добавила она со всем спокойствием, на какое была
способна. - Ему просто нужно проспаться.
- Только не в моем отеле.
- Что ты имеешь в виду?
- Пусть твой друг Грозвенор поищет себе другой отель.
- Что? Ты хочешь сказать, что твои... твои прихвостни собираются выб-
росить его ночью на улицу? - возмущенно выкрикнула она. - Ты не посме-
ешь. Люк!
Она сделала попытку броситься на выручку Эллиоту, но Люк с такой си-
лой схватил ее за руку, что она вся закипела от злости.
- Не посмею? - Он возмущенно пожал плечами, с явным неудовольствием
разглядывая беспорядок на террасе, а затем переводя задумчивый взгляд на
Верити. - Уже посмел, - медленно и холодно сказал он. - А если этот
Грозвенор вернется и станет надоедать мне, я не постесняюсь прибегнуть к
моим связям, чтобы вышвырнуть его с острова!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В течение нескольких секунд оба не проронили ни слова. Верити была
настолько сердита, что просто боялась себя выдать. Наконец, глубоко
вдохнув, чтобы успокоиться, с преувеличенной медлительностью она высво-
бодилась из рук Люка и отступила на шаг назад, чтобы выйти из поля его
магнетического притяжения. Люк уже успел сменить синюю рубашку и джинсы
на свободные бежевые брюки, такую же свободную белую рубашку и голубой
жилет-распашонку.
- Кто тебе дал право так обращаться с моим другом? - спросила она ти-
хо, с едва сдерживаемой яростью. - Эллиот виноват лишь в том, что немно-
го перебрал и случайно наступил мне на ногу. Я сама могла с ним разоб-
раться... К тому же он просто зашел попрощаться - завтра он уезжает!
- Тогда все просто: он уедет чуть раньше, - с холодным упрямством
сказал Люк. - Оказывается, он целый день пил, не переставая, и мешал от-
дыхающим. Как владелец отеля я оставляю за собой право изгонять отсюда
непрошеных гостей.
- Ага, понятно. Ты хочешь сказать, что настойчивые ухаживания Эллиота
не имеют ничего общего с данной демонстрацией... мелкого деспотизма?
В уголках его губ шевельнулась насмешка.
- Что они могут иметь между собой общего? - с едва прикрытой издевкой
спросил Люк, приближаясь к ней. В этот момент над головой у них раздался
такой грохот, что Верити едва не подскочила. Тяжелые капли дождя засту-
чали по навесу. - Не хочешь ли ты сказать, что я тоже за тобой бегаю,
Верити?
Голос его стал таким густым, что по спине у нее забегали мурашки, но
она не смогла оторвать глаз от его непроницаемого лица.
- А разве нет? - прошептала она с вызовом.
Что она говорит?!
- А тебе бы хотелось? - пробормотал он.
- Нет!
Небо вдруг разверзлось, и хлынул такой ливень, что стоять на террасе
было все равно что принимать душ. Уже через несколько секунд они промок-
ли до нитки.
Люк подтолкнул ее внутрь. Не обращая внимания на стекавшую с них
ручьями воду, они остановились друг перед другом на коричневом кафеле
гостиной, как два боксера перед началом очередного раунда.
|
