умножения, вызванного качественными вариациями (вследствие темперамента)
сущностных качеств, характеризующих болезни. Больной индивид оказывается в
месте, где появляется результат этого умножения.
Отсюда его парадоксальная позиция. Кто хочет знать болезнь, о которой
идет речь, должен удалить индивида в его неповторимых качествах. "Творец, --
говорит Циммерман, -- определил течение
____________
1 Ibid., p. 28.
39
большинства болезней непреложными законами, которые скорее открываются,
если течение болезни не прерывается или не затемняется самим больным"1. На
атом уровне больной -- лишь негативный элемент, но болезнь никогда не может
проявиться вне темперамента, его свойств, его живости или его тяжести, и,
даже если бы она сохраняла свой общий вид, ее черты в их деталях всегда
получают особенную окраску. И тот же Циммерман, узнающий в больном лишь
негатив болезни, "пытается иногда" против общих предписаний Сиденхама
"признавать лишь частные истории. Хотя природа в целом проста, она тем не
менее изменчива в частностях, в результате чего необходимо пытаться познать
ее в
целом и в частностях" 2.
Типологическая медицина обновляет внимание к индивиду. Внимание более
нетерпеливое и в меньшей степени переносящее общие формы восприятия,
скороспелое вычитывание сущности. "У некоторых эскулапов каждое утро -- 50
или 60 пациентов в приемной; они выслушивают жалобы каждого, разделяют их на
4 очереди, предписывая первой кровопускание, второй -- слабительное, третьей
-- клистир, а четвертой -- перемену воздуха"3. Это совершенно не имеет
отношения к медицине. То же самое встречается в госпитальной практике,
убивающей качество наблюдения и душащей таланты наблюдателя неисчислимостью
наблюдений. Медицинское восприятие не должно адресоваться ни к сериям, ни к
группам, оно должно структурироваться как взгляд через "лупу, которая,
будучи приложена к различным частям объекта, заставляет в них отмечать
другие детали, которые без этого не замечались"4 , и
___________________
1 Zimmermann, Traite de l' xperience (Paris, 1800), t.1, р. 122.
2 Ibid.,p. 184.
3 Ibid., p. 187.
4 Ibid.,p. 127.
40
начинать бесконечную работу познания единичных слабостей. В этом месте
обнаруживается тема портрета, затронутая ранее; больной -- это болезнь,
приобретшая особенные черты, данная здесь тенью и рельефом, вариациями,
нюансами, глубиной, и работа врача, когда он описывает болезнь, должна
воссоздавать эту живую плотность: "Нужно выразить те же самые недуги
больного, его собственное страдание с его же жестами, его же отношения в его
же словах и в его же жалобах"1.
Посредством игры первичного пространственного распределения,
типологическая медицина помещает болезнь в плоскость гомологии, где индивид
не может получить позитивного статуса, зато во вторичном пространственном
распределении он требует острого восприятия особенностей, свободного от
общепринятых медицинских структур, групповых взглядов и самого медицинского
опыта. Врач и больной втягиваются в бесконечно увеличивающуюся близость и
связываются: врач взглядом, который насторожен и всегда направлен к
постижению большего; больной -- совокупностью незаменимых и немых качеств,
которые его выдают, иначе говоря, демонстрируют и варьируют точные
упорядоченные формы болезни. Между нозологическими свойствами и
окончательными чертами, которые читаются на лице больного, качества свободно
пересекают тело. И медицинский взгляд не имеет оснований запаздывать к этому
телу, по крайней мере, к его плотности и его функционированию.
Будем называть третичным пространственным распределением совокупность
действий, с помощью которых болезнь в обществе очерчивается, блокируется,
изолируется и размещается в привилегированных и закрытых областях, или
распределяется по местам лечения, приспособленным для того, чтобы этому
_____________________
1 Ibid., p. 178.
41
благоприятствовать. Третичное -- значит, что речь идет о производных и
менее существенных структурах, чем предыдущие. Оно вводит систему мнении, к
которым прибегает группа, чтобы поддержать и защитить себя, практикует
исключение, устанавливает формы призрения, реагирует на страх смерти,
вытесняет или уменьшает нищету, вмешивается в болезнь или предоставляет ее
своему естественному течению. Но в большей степени, нежели другие формы
пространственного распределения, она является местом разнородных диалектик:
разнородных институализаций, хронологических разрывов, политических
движений, притязаний и утопий, экономических принуждений, социальных
столкновений. В нем, включенном в практику и медицинскую институализацию,
первичное и вторичное пространственные распределения сталкиваются с формами
социального пространства, генез структуры и законы которого имеют иную
природу, и все же, или скорее на этом основании, оно является исходным
пунктом наиболее радикальных дискуссий. Они возникают только начиная с него,
со всей неустойчивости медицинского опыта и определяют своим восприятием
наиболее конкретные измерения и новую почву.
Следуя типологической медицине, болезнь по праву рождения обладает
формами и периодами, чуждыми общественному пространству. Существует "дикая"
природа болезни, которая одновременно является ее истинной природой и
наиболее мудрым течением: одинокая, свободная от вмешательства медицинских
уловок, она дает проявиться упорядоченному и почти растительному рисунку ее
сущности. Но чем более социальное пространство, где она проявляется,
становится сложным, тем более она двнатурализируется. До цивилизации
люди стра-
_________________________
1 Tissot, Traite des nerfs et de leurs maladies (Paris,
1778--1780), t. II, p. 432-444.
42
дали лишь наиболее простыми и неотвратимыми болезнями. Крестьяне и
простонародье все еще близки фундаментальной нозологической таблице;
простота их жизни дает ей ясно обнаруживаться в своем рациональном порядке:
у них нет всех этих разнообразных, сложных, смешанных нервных болезней, но
лишь устойчивые апоплексии или отчетливые приступы безумия1. По мере того,
как они занимают более высокое положение и вокруг них выстраивается
социальная сеть, "здоровье кажется деградирующим", болезни становятся
разнообразнее, сочетаются между собой, и "их число уже велико в среде высшей
буржуазии... и оно наибольшее среди людей света"2.
Больница как цивилизация является искусственным местом, внедряясь в
которое болезнь рискует утратить свое истинное лицо. Она сразу же встречает
форму осложнений, которую врачи называют тюремной или больничной лихорадкой:
мышечная астения, сухой обложенный язык, свинцовый цвет лица, липкая кожа,
понос, бледная моча, стеснение дыхательных путей, смерть от восьмого до
одиннадцатого дня или несколько позднее, на тринадцатый3. В целом, контакт с
другими больными в этом беспорядочном саду, где виды пересекаются, портит
чистую природу болезни, делая ее менее разборчивой; и как в этой вынужденной
близости исправить флюиды, исходящие от всего сообщества больных,
гангренозных частей тела, сломанных костей, заразных язв, гнилостных
лихорадок"?4 И потом, можно ли изгладить досадное впечатление, произведенное
на больного, оторванного от своей семьи, сценой этих заведений, являющихся
для многих лишь
________________
1 Tissot, Traite des nerfs et de leurs maladies (Paris,
1778--1780) t II р. 432-444.
2 Tissot, ssai sur la sante des gens du monde (Lausanne, 1770),
p. 8--12.
3 Tenon, Memoires sur le hopitaux (Paris, 1788), p. 451.
4 Persival, Lettre a M. Aikin, in J. Aikin, Observations sur les
hopitaux (Paris, 1777), p. 113.
43
"храмом смерти"? Это публичное одиночество, безнадежность вместе со
здоровыми реакциями организма искажают нормальное течение болезни; нужно
было бы иметь очень опытного больничного врача, "чтобы ускользнуть от
опасностей ложного опыта, который, как кажется, проявляется в искусственных
болезнях, о которых нужно позаботиться в больнице. В конце концов, никакая
из больничных болезней не является чистой"1. Естественное место болезни --
это естественное место жизни:
семья, нежность непосредственных забот, свидетельства преданности,
общее желание выздоровления, все входит в согласие с тем, чтобы помочь
природе в борьбе с болезнью и тем, чтобы ей самой дать проявится в своей
истине. Больничный врач видит лишь двусмысленную, искаженную болезнь,
полностью искривленную патологию; тот же, кто лечит дома, достигает за
короткое время истинного опыта, основанного на естественных феноменах всех
типов болезни"2. Предназначение этой домашней медицины -- быть необходимо
почтительной: "Наблюдать болезнь, помогать природе без насилия и ожидать,
скромно признавая нехватку знаний"3. Таким образом, между действенной и
выжидательной медициной реанимируется старый спор по поводу типологической
патологии4. Нозологисты благоволили к последней, и один из них, Вите, в
классификации, включающей более 2000 типов и носящей название
выжидательной медицины, предписывает неизменно хину, чтобы помочь
природе завершить ее естественное движение5.
_____________
1 Dupont de Nemours, Idees sur les secours a dormer (Paris,
1786), p. 24--25.
2 Ibid.
3 Moscati, De I'emploi des systemes dans la medecine pratique
(Strasbourg, an VII), p. 26--27.
4 Cf. Vicq d'Azyr, Remarques sur la medecine agissante (Paris,
1786).
5 Vitet, La medecine expectante (Paris, 1806), 6 vol.
44
Таким образом типологическая медицина требует-для болезни свободного
пространственного размещения без привилегированных областей, без больничного
принуждения -- чего-то вроде свободного распределения в месте своего
рождения и развития, которое должно функционировать как место, где она
развивает, завершает свою сущность, где она доходит до естественного конца
-- неизбежной смерти, если таков ее закон, выздоровления, часто возможного,
если ничто не расстроило ее природу. Там же, где она проявляется, ей
полагается в том же самом развитии исчезнуть. Не следует ее закреплять в
приготовленной медицинским образом области, но оставить в позитивном смысле
"произрастать" на родной почве: семейный очаг, социальное пространство,
задуманное в самой естественной, наиболее примитивной и морально прочной
форме, одновременно закрытое и совершенно прозрачное. Итак, эта тема точно
совпадает с тем, как она отражалась в политическом мышлении по поводу
проблемы призрения.
Критика больничных учреждений является в XVIII в. общим местом
экономического анализа. Имущество, на котором они основаны, неотчуждаемо:
это постоянная доля бедных. Но сама бедность не постоянна, нужды могут
меняться и призрение должно в свою очередь выполнять в провинциях и городах
ту роль, в которой они нуждаются. Это не значит нарушать, но, напротив,
восстанавливать в истинной форме волю дарителя;
ее "основная цель -- служить народу, разгружать государство, не
отступая от желания основателей и подтверждая их же взгляды; совокупность
всей собственности, принадлежащей больницам, необходимо рассматривать как
общинное имущество"1. Именной фонд, единый и неприкосновенный, должен быть
ра-
______________
1 Chamousset. Plan general pour 1'administration des hopitaux, in
Vues d'un citoyen (Paris, 1757), t; II.
45
створен в пространстве всеобщего призрения, в отношении которого
общество одновременно является единственным управляющим и
недифференцированным получателем. С другой стороны, экономическая ошибка --
связывать призрение с иммобилизацией капитала, иными словами, с обеднением
народа, влекущим в свою очередь необходимость создания новых фондов --
отсюда ухудшение активности. Не следует направлять помощь ни к
производительному богатству (капиталу), ни к распределительному (рента,
которая всегда обратима в капитал), но на сам принцип производства богатства
-- труд, то есть заставляя работать бедных, что приносит им помощь, не
приводя нацию к обнищанию1.
Больной безусловно не способен работать, но если он помещен в больницу,
это становится для общества двойной нагрузкой: призрение, которое он
получает, предназначается лишь для него, а его оставленная семья оказывается
в свою очередь в нищете и болезни. Больница, прародительница болезней в
закрытом и заразном пространстве, которое она образует, удваивается в
социальном пространстве, где она размещается. Это разделение,
предназначенное защищать, распространяет болезни, умножая их без конца.
Напротив, если они оставлены нестесненными в области своего рождения и
развития, они никогда не превосходят самих себя: они угаснут так же, как и
появились, помощь, оказываемая на дому, компенсирует вызываемую ими
бедность; уход, спонтанно осуществляемый окружением, никому ничего не стоит,
финансовая поддержка больного помогает его семье: "Хорошо, если кто-то съест
мясо, из которого больному готовили бульон, или, разогревая для него отвар,
ничего не стоит также обогреть его детей"2. Цепь "болезни болезней", а также
_____________
1 Turgot, article "Fondation" de I' ncyclopedie. 2 Dupont de
Nemours, Idees sur les secours a dormer (Paris, 1786), p. 14--30.
46
постоянного обнищания бедных также прервется, если отказаться от
создания для больного отделенного и специального особого пространства,
двусмысленно, но неловко, благоприятствующего болезни, защищая от нее.
Независимо от подтверждения, идеи экономистов и врачей-классификаторов
совпадают в основных направлениях: пространство, в котором завершается
болезнь, есть абсолютно открытое пространство без разделения и выделения
привилегированных или фиксированных форм, сведенное к единой плоскости
видимых проявлений; однородное пространство, где никакое вмешательство не
разрешено, кроме взгляда, который, останавливаясь, держится в стороне, где
ценность помощи состоит единственно в эффекте временной компенсации;
пространство без собственной морфологии, лишь отмечающее сходство одного
индивида с другим и с лечением, предоставляемым частной медициной частному
больному.
Но будучи доведенной до своей крайности, тема обращается. Медицинский
опыт в свободном пространстве общества, образованного единственной фигурой
семьи -- не предполагает ли он поддержки всего общества? Не влечет ли он
наряду с особым вниманием, проявляемым к индивиду, одновременного
распространения общей бдительности по отношению к группе в ее единстве?
Следовало бы создать медицину, в достаточной степени связанную с
государством, чтобы она могла в согласии с семьей осуществлять постоянную,
всеобщую, но дифференцированную политику помощи. Медицина становится
национальной задачей, и Менюре в начале революции мечтал о бесплатном
лечении, обеспечиваемом врачами, которых государство вознаграждает из
доходов церкви'. Поэтому же было необходимо осу-
_____________
1 J.-J. Menuret, ssai sur les moyens de former de bans medecins
(Paris, 1791).
47
ществлять контроль над этими врачами, ограничивать злоупотребления,
объявлять вне закона шарлатанов, избегая, с помощью здоровой и разумной
организации медицины того, чтобы домашний уход не превращал больного в
жертву и не подвергал бы его окружение опасности заражения. Хорошая медицина
должна получать от государства, "устанавливающего, что существует истинное
искусство врачевания", свидетельство правильности и законную защиту'.
Медицина индивидуального восприятия, семейной помощи, домашнего ухода может
найти поддержку лишь с точки зрения полностью ее покрывающих коллективно
контролируемых структур. Открывается совершенно новое, почти неизвестное в
XVIII веке институциональное пространственное распределение болезней.
Типологическая медицина на этом будет закончена.
________________
1 Jadelot, Adresse a Nos Seigneurs de'l Assemblee Nationale sur la
necessite et le moyen de perfectlonner I 'enseignement de la medecine
(Nancy, 1790), p. 7.
Глава II Политическое сознание
По отношению к типологической медицине понятие конституции,
эндемического заболевания, эпидемии имело в XVIII веке особую судьбу.
Необходимо вернуться к Сиденхаму и двусмысленности его урока: будучи
основателем классификационного мышления, он в то же время пришел к
заключению, что может существовать историческое и географическое
представление о болезни. "Конституция" Сиденхама не обладает самостоятельной
природой, но является комплексом -- вроде временного узла -- совокупности
природных явлений: качества почвы, климата, времени года, дождливости,
засухи, центров заражения, недорода. В случаях, когда все это не позволяет
установить постоянных феноменов, необходимо обратиться не к ясным типам сада
болезней, но к темному и скрытому в глубине ядру. "Variae sunt semper
annorum constitutiones quae neque calori neque frigori non sicco humidove
ortum suum debent, sed ab occulta potius inexplicabili quadam alteratione in
ipsis terrae visceribus pendent"1. Начиная с симптомов, конституции не
истинны, они определяются смещением акцентов, неожиданной группировкой
знаков, более сильными или более слабыми феноменами: здесь лихорадка будет
жестокой и сухой, там воспаление или сероз-
__________________
1 "Различны суть телосложения, которые зависят не от тепла или холода,
сухости или влажности, но более от тайных необъяснимых изменений,
происходящих в недрах земли" (лат. -- Примеч. перев.). -- Th.
Sydenham, Observationes medicae, in Opera Medica (Geneve, 1736),
t.1,p.32.
49
ные выпоты будут чаще; в течение жаркого и длинного лета желудочные
засорения более часты и упорны, чем обычно. Лондон, с июля по сентябрь 1661
года: "Aegri paroxysmus atrocior, lingua magis nigra siccaque, extra
paroxysmum aporexia obscurio, virium et appetitus prostratio major, major
item ad paroxysmum proclinitas, omnium summatim accidentia immanioria,
ipseque morbus quam pro more Febrium intermittentium funestior"1.
Конституция не связана с неким специфическим абсолютом, более или менее
модифицированным проявлением которого она бы была; она воспринимается лишь в
относительности различий -- взглядом в каком-то смысле диакритическим.
Любая конституция -- не эпидемия, но эпидемия в своем ядре наиболее
стабильных и гомогенных феноменов -- это конституция. Очень долго и много,
вплоть до настоящего времени, дискутируется, понимали ли врачи XVIII века
свойства заразности и обсуждалась ли ими проблема переносчика болезни.
Праздный вопрос, остающийся посторонним, или по меньшей мере побочным, по
отношению к основной структуре:
эпидемия -- это нечто большее, чем особая форма болезни. Она была в
XVIII веке автономным, связанным и самодостаточным способом видения болезни:
"Название эпидемических болезней дается тем из них, что настигают в одно и
то же время, с неизменными признаками и разом большое количество людей"2.
Таким образом, нет различия в природе или типе между индивидуальными
болезнями и эпидемическими
_________________
1 "Более тяжелый пароксизм больного, язык чернее и суше, вне пароксизма
более темная апорексия, большая потеря аппетита и сил, большая склонность к
пароксизму, все эти акциденции более сильно выражены, и сама болезнь более
(смертельно) опасная, чем это обычно бывает при перемежающейся лихорадке"
(лат. --Примеч. перев.). -- Ibid., p. 27.
2 Le Brun, Traite historique sur les maladies epidemique (Paris,
1776), p. 1.
50
феноменами, достаточно того, что спорадическое заболевание
воспроизводится одновременно в большом количестве случаев, чтобы это стало
эпидемией. Чисто арифметическая проблема порога: спорадический случай есть
лишь подпороговая эпидемия. Речь идет о восприятии не более сущностном и
порядковом, как это было в типологической медицине, но количественном и
размерном.
Основание такого восприятия -- не специфический тип, но ядро
обстоятельств. Основание эпидемии -- это не чума или катар; это Марсель в
1721, Бисетр -- в 1780, Руан -- в 1769 годах, где "в течение лета среди
детей возникла эпидемия желтушной катаральной лихорадочной природы или
желтушной гнилостной лихорадочной природы, осложненной потницей и желтушной
горячечной лихорадкой в течение осени. К концу данного периода и в течение
зимы 1769--1770 годов это состояние выродилось в гнилостную желтуху"1.
Близкие патологические формы объединены, но для сложной игры пересечений,
где они занимают место, аналогичное месту симптома по отношению к болезни.
Сущностная основа определена моментом, местом, и этим "воздухом живым,
острым, легким, пронизывающим"2, какой отмечается зимой в Ниме, либо другим
-- липким, густым и гнилостным, каким известен Париж во время долгого и
тяжелого лета3.
Регулярность симптомов не дает проявиться во всей филигранности
мудрости природного порядка; она говорит лишь о постоянстве причин, упорстве
фактора, всегда повторяющееся глобальное давление которого определяет
преимущественную
_______________
1 Lepeco de La Cloture, Collection d'observations sur les maladies
et constituons epidemiques (Rouen, 1778), p. XIV.
2 Razoux, Tableau nosologique et meteorologique (Bale, 1787), p.
22.
3 Menuret, ssai sur I'histoire medico-topographique de Paris
(Paris, 1788), p. 139.
51
форму проявлений. Когда речь идет о причине, сохраняющейся во времени и
провоцирующей, например, колтун в Польше, золотуху в Испании, тогда более
охотно начинают говорить об эпидемических заболеваниях. Когда же речь идет о
причинах, которые "внезапно настигают большое количество людей в одном и том
же месте без различий возраста, пола и темперамента, тогда они представляют
действие общей причины. Но так как эти болезни преобладают лишь ограниченное
время, то эта причина может рассматриваться как чисто случайная"1. Так оспа,
злокачественная лихорадка или дизентерия суть эпидемии в собственном смысле
слова. Нет ничего удивительного в том, что несмотря на огромное разнообразие
пораженных субъектов, их предрасположенности или возраста, болезнь
обнаруживается у всех одними и теми же симптомами: это сухость или
влажность, жар или озноб, очевидные с момента действия одного из наших
определяющих принципов: алкалоза, солей, флогистона. "Таким образом мы
предоставлены случаям, использующим этот принцип, и эти случаи должны быть
неизменными у различных субъектов"2.
Анализ эпидемий предназначается не для опознания общей формы болезни,
размещаемой в абстрактном пространстве нозологии, но для того, чтобы
обнаружить за общими знаками частные процессы, изменяющиеся в зависимости от
обстоятельств, от одной эпидемии к другой, и которые по причине
болезненности ткут общую, но особенную в данный момент времени и в данном
месте пространства, основу для всех больных. Париж в 1785 году узнал
четырехдневную лихорадку и гнилостную горячку, но сущность эпидемии -- это
"желчь, высыхающая в своих проводящих путях и превратившаяся в меланхолию,
загустевшая кровь, ставшая вязкой, и засорившие-
______________
1 Banan et Turben, Memoires sur les epidemics de Languedoc
(Paris, 1786), p.3.
2 Le Brun, loc. cit., p. 66., n. 1.
52
ся органы, располагающиеся ниже желудка, ставшие причиной или местом
закупорки"1. Короче, нечто вроде глобальной особости многоголового существа,
черты которого кажется лишь однажды проявляются во времени и пространстве.
Специфические болезни всегда более или менее повторяемы, эпидемия --
никогда.
В этой структуре восприятия проблема заразности имеет относительно
малое значение. Заражение от одного человека к другому -- ни в коем случае
не суть эпидемии. Она может, в форме ли "миазма", или "закваски", сообщаясь
с водой, пищей, прикосновением, ветром, спертым воздухом, обуславливать одну
из причин эпидемии: либо прямо и первично (когда она выступает единственной
действующей причиной), либо вторично (когда ее миазм производится в городе
либо госпитале эпидемической болезнью, вызванной другим фактором). Но
заражение есть лишь одна из форм общего факта эпидемий. Легко допустить, что
такие злокачественные болезни как чума, имеют причиной трансмиссию, труднее
ее обнаружить для простых эпидемических заболеваний (коклюш, краснуха,
скарлатина, желтушная диарея, перемежающаяся лихорадка)2.
Будучи заразной или нет, эпидемия имеет исторические особенности.
Отсюда -- необходимость использования сложного метода наблюдения. Как
коллективный феномен, она требует множественности взгляда; как единый
процесс -- ее необходимо описывать с точки зрения того, что в ней есть
единичного, особенного, случайного, неожиданного. Нужно переписывать события
вплоть до деталей, но переписывать соответственно предполагающейся
множественности. Неточное знание, малообоснованное в той мере, в какой оно
является парциальным, не способно самостоятельно достичь сущности
______________
1 Menuret, loc. cit., p. 139. 2 Le Brun, loc. cit., p.
2--3.
53
или фундаментальности; оно обретает свой истинный объем лишь в
перекрывании перспектив, в повторяемой и очищенной информации, которая в
конце концов выщелущивает там, где взгляды перекрещиваются, индивидуальное и
единое ядро этих коллективных феноменов. В конце XVIII века происходит
институализация этой формы опыта: в каждом финансовом округе врач и
несколько хирургов обязывались интендантом следить за эпидемиями, могущими
происходить в их кантоне. Они находятся в переписке с главными врачами
финансовых округов по поводу "как преобладающей болезни, так и медицинской
топографии их кантонов". Когда четыре или пять человек заболевали одной и
той же болезнью, исполнительное лицо должно было предупредить субинтенданта,
который направлял врача с целью назначения лечения, применявшегося ежедневно
хирургами. В более тяжелых случаях сам врач финансового округа должен был
отправиться на места1.
Но этот опыт может достичь своего истинного значения, лишь если он
дублируется постоянным и принудительным вмешательством. Невозможно было бы
создать эпидемическую медицину, не дублированную полицией: наблюдать за
размещением свалок и кладбищ, добиваться как можно более частой кремации
трупов на месте их погребения, контролировать торговлю хлебом, мясом и
вином2, регламентировать деятельность скотобоен, красилен, закрывать вредные
для здоровья места проживания. Нужно было бы, перед детальным изучением
территории в целом, установить для каждой провинции правила регулирования
здоровья, зачитывая их "на проповеди, мессе, во все воскресенья и
праздники", правила, которые описывали
________________
1 Anonyme, Description des epidemie qui ont regne depuis quelques
annees sur la generalite de Paris (Paris, 1783), p. 35--37. 2 Le Brum,
toe. cit., p. 217--132.
54
бы способы питания, ношения одежды, с целью избегнуть болезней,
предвидеть их или излечиться от тех, что уже появились. "Эти заповеди должны
стать как молитвы, чтобы даже самые невежественные лица и дети смогли бы их
повторить"1. Необходимо было создать корпус санитарных инспекторов, которых
следовало распределить по различным провинциям, доверив каждому четко
очерченный департамент", где он должен вести наблюдение в областях,
касающихся медицины, а также физики, химии, естественной истории,
топографии, астрономии. Они должны были предписывать необходимые меры и
контролировать работу врачей: "Следовало бы надеяться на то, что государство
озаботится формированием такого рода врачей-физиков, и что оно сэкономит все
расходы, вовлекая их во вкус свершения полезных открытий"2.
Эпидемическая медицина противостоит классификационной, как коллективное
восприятие глобального, но уникального и никогда не повторяющегося феномена
может противостоять индивидуальному восприятию того, чья сущность постоянно
проявляется в себе самой и своей идентичности во множестве феноменов. Анализ
серии через случай, расшифровка одного типа в другом, объединение времени
при эпидемии, определение иерархического места в типологическом случае,
установление последовательности -- есть поиск сущностного соответствия.
Тонкое восприятие сложного исторического и географического пространства есть
определение гомогенной поверхности, где вычитываются аналогии. И все же, в
конце концов, когда речь идет об этих третичных фигурах, которые должны
распределять болезнь, медицинский опыт и социальный контроль медицины,
эпидемическая и типологическая патоло-
______________
1 Anonyme, Description des epidemies, p. 14--17. 2 Le Brun,
loc. cit., p. 124.
55
гия сталкиваются с одним и тем же требованием: определения
политического статуса медицины и установления на уровне государства
медицинского сознания, озабоченного постоянной задачей информирования,
контроля и принуждения. Все, что "понимается как относительная задача
полиции в той же мере является специфическим средством медицины"1.
Здесь начало Королевского медицинского общества и его непреодолимого
конфликта с Факультетом. В 1776 году правительство решает создать в Версале
комиссию, ответственную за изучение эпидемических и эпизоотических
феноменов, участившихся за предшествующие годы. Поводом для этого послужил
падеж скота на юго-западе Франции, заставивший Генерального финансового
контролера издать приказ о забое всех подозрительных животных, что вызвало
достаточно тяжелые экономические неурядицы. Декрет от 29 апреля 1776 года
объявляет в своей преамбуле, что эпидемии, "пагубные и деструктивные с
самого начала из-за малоизвестных особенностей, не позволяют быть уверенными
в выборе предписываемого лечения. Неуверенность порождает плохое лечение и
требует описания и изучения симптомов разных эпидемий, а также необходимых
методов терапии, имеющих наибольший эффект". Комиссия сыграет тройную роль:
сбора информации для того, чтобы быть в курсе различных эпидемических
событий; обработки и сопоставления фактов, регистрации используемых средств,
организации исследований; контроля и предписания с указанием лечащим врачам
методов, которые представлялись лучше всего адаптированными. Комиссия
состояла из 8 врачей: директора, ответственного за "работы, связанные с
эпидемиями и эпизоотиями" (де Лассон), гене-
_____________
1 Le Brun, toe. cit., p. 126. 56
рального комиссара, осуществлявшего связь с провинциальными врачами
(Вик д'Азир) и шести врачей Факультета, посвятивших себя работе на сходные
темы. Финансовый контролер мог направить их для сбора информации в провинцию
и потребовать составления отчета. Наконец, Вик д'Азир становится
ответственным за курс анатомии человека и сравнительной анатомии для других
членов комиссии, врачей Факультета и "студентов, того достойных"1. Таким
образом устанавливается двойной контроль: политического воздействия на
врачевание и привилегированного медицинского органа на сообщество
практикующих врачей.
Вскоре разражается конфликт с Факультетом. В глазах современников --
это столкновение двух организаций: одной -- современной и поддерживаемой
политически, другой -- архаической и замкнутой в самой себе. Один из
сторонников Факультета таким образом описывает свое несогласие: "Один
(Факультет) -- древний, респектабельный с точки зрения всех званий в глазах
представителей общества, которым он дал образование; другой -- современная
организация, члены которой предпочли, в связи с ее административным
учреждением министрами Короны, покинуть Ассамблею Факультета, и которых
общественное благо и их клятвы должны были удержать от того, чтобы достичь
карьеры с помощью интриг"2. В течение трех месяцев под видом протеста
Факультет "бастовал": он отказывался выполнять свои функции, а его члены --
консультировать. Но исход с самого начала был предрешен, так как Совет
поддерживает новый комитет. Уже начиная с 1778 года
______________
1 Cf. Precis historique de l'etablissement de la Societe royal de
Medicine (анонимный автор -- Буссю).
2 Retz, xpose succinct a l'Assamblee Nationale (Paris, 1791),
p. 5--6.
57
были зарегистрированы жалованные грамоты, удостоверяющие его
трансформацию в Королевское медицинское общество, и Факультет не мог
использовать "никакого способа защиты". Общество получило 40000 ливров
привилегированной ренты от использования минеральных вод, тогда как
Факультету досталось едва 20001. Роль Общества без конца возрастала: будучи
органом контроля за эпидемиями, оно становится мало-помалу местом
централизации науки, регистрирующей и решающей инстанцией для всех областей
медицины. В начале Революции Финансовый комитет Национальной ассамблеи также
подтверждает его статус: "Цель этого общества -- объединение французской и
иностранной медицины с помощью полезной переписки, сбор разрозненных
наблюдений, их сохранение, сопоставление и, в особенности, -- исследование
причин болезней народа, подсчет рецидивов, установление наиболее эффективных
снадобий"2. Общество объединяло уже не только врачей, посвятивших себя
исследованию патологических коллективных феноменов, оно стало официальным
органом коллективного сознания патологических феноменов, сознания,
которое разворачивается как на эмпирическом уровне и в космополитической
форме, так и в пространстве нации.
Это событие имеет выдающееся значение для фундаментальных структур.
Новая форма опыта, общие направления которого, сформированные около
1775--1780 годов, будут прослеживаться довольно долго, чтобы пронести через
Революцию, вплоть до Консулата, проекты реформы. Из всех этих
_________________
1 Cf. Vacher de la Feuterie, Motif de la reclamation de la
reclamation de la Faculte de Medecine de Paris contre l'etablissement de la
Societe royale de Medicine.
2 Cite in Retz, loc. cit.
58
планов была реализована, без сомнения, лишь малая часть, и все же форма
медицинского восприятия, которую они содержали, была одной из составляющих
клинического опыта.
Новый стиль обобщения. Трактаты XVIII века. Установления, Афоризмы,
Нозологии помещали медицинское знание в закрытое пространство:
сформированная таблица вполне могла быть не завершена в деталях, затуманена
в тех или иных пунктах незнанием, но в своей основной форме все же была
исчерпывающей и закрытой. Теперь ее заменили открытыми и бесконечно
продолжаемыми таблицами. Хотезьерк уже дал этому пример, когда по просьбе
Шуазеля предложил для врачей и военных хирургов план коллективной работы,
включавший 4 параллельных и неограниченных серии: топографические
исследования (местные условия, почва, вода, воздух, общество, темперамент
обитателей), метеорологические наблюдения (давление, температура,
направление ветра), анализ эпидемий, преобладающих болезней, описание
необычных случаев1. Тема энциклопедии предусматривает место для стабильной и
постоянно проверяемой информации, или скорее речь идет об обобщении событий
и их детерминации, чем о заключении знания в систематическую форму:
"Насколько же верно, что существует цепь, которая связывает во вселенной, на
земле и в человеке все живые существа, все тела, все недуги; цепь, своей
тонкостью обманывающая поверхностные взгляды мелочного экспериментатора и
холодного рассуждателя, открываясь истинному гению наблюдателя"2. В начале
Революции Контен предлагает, чтобы информационная
________________
1 Hautesierck, Recueil d'observations de medecine des Hopitaux
militaires (Paris, 1766) t.1, p. XXIV--XXVII.
2 Menuret, ssai sur I'histoire medico-topographique de Paris,
p. 139.
59
работа обеспечивалась в каждом департаменте комиссией, избираемой среди
врачей1. Матье Жеро требует создания в каждом главном городе округа
"государственного санитарного дома" и "гигиенического суда", подобного
парижскому, находящемуся при Национальной ассамблее, централизующему
информацию, сообщая ее от одного пункта страны к другому, интересуясь
вопросами, остающимися неясными, и намечая необходимые исследования2.
То, что составляет теперь единство медицинского взгляда -- это не круг
знания, в котором он завершен, но открытое, бесконечное, подвижное, без
конца перемещающееся и обогащающееся временем обобщение, в котором он
начинает свой путь без возможности когда-либо остановиться, уже, например, в
чем-то вроде клинической регистрации бесконечной и изменчивой серии событий.
Но то, на чем оно основывается -- это не восприятие болезни в ее
Особенности, но коллективное сознание всей информации, которая
перекрывается, разрастаясь в сложную переплетающуюся крону, произрастающую к
тому же в пространстве истории, географии, государства.
Для классификаторов фундаментальным актом медицинского знания было
установление местоположения: разместить симптом в болезни, болезнь -- в
специфической группе и ориентировать последнюю внутри общего плана мира
патологии. В анализе конституции и эпидемии речь идет об установлении
серийной сети, которая, пересекаясь, позволяет реконструировать ту цепь, о
которой говорил Ментюре. Разу проводил ежедневные метеорологические и
клинические наблюдения, которые он сопоставлял с одной стороны с нозо-
_______________
1 Cantin, Projet de reforms adresse a I'Assamblee National
(Paris, 1790).
2 Matieur Geraud, Projet de decret a rendre sur l'organisation
civile des medecins (Paris, 1791), n. 78--79.
60
логическим анализом наблюдаемых болезней, а с другой -- с развитием,
кризисами и исходом болезней1. Система совпадений проявлялась в этом случае,
обозначая каузальную основу и давая основания предположить связь с
родственными болезнями или новое развитие. "Если что-либо способно улучшить
наше искусство, -- отмечал сам Соваж в письме к Разу, -- то это
исследование, подобное тому, что выполнялось в течение пятидесяти лет
тридцатью врачами столь же тщательными, сколь и трудолюбивыми. Я постараюсь,
чтобы несколько докторов провели подобное наблюдение в нашем Отель-Дье"2.
То, что определяет акт медицинского познания в его конкретной форме -- это
не встреча врача и больного, не противостояние знания и восприятия, а
систематическое пересечение множества серий информации, гомогенных, но
чуждых друг другу -- множества серий, разворачивающих бесконечную
совокупность отдельных событий, проверка которых выделяет индивидуальный
факт в его изолированной зависимости.
В этом движении медицинское сознание раздваивается: оно существует на
непосредственном уровне, в порядке непосредственной констатации, но
продолжается на высшем уровне, где оно констатирует строение, сопоставляет
его и, сворачиваясь перед спонтанным знанием, объявляет свое совершенно
суверенное суждение и свое знание. Оно становится централизованным. Общество
демонстрирует его в узком потоке установлении. В начале Революции изобилуют
проекты, схематизирующие эту двойственность и настоятельную необходимость
медицинского знания с постоянным, взаимообрати-
____________
1 Razoux, Tableau nosolologique et meteorologique adresse a
l'Hotel-Dieu de Nimes (Bale, 1761).
2 Cite ibid., p. 14.
61
мым движением от одного к другому, сохраняющем эту дистанцию, постоянно
просматривая ее. Матье Жеро желал, чтобы был создан Трибунал
здравоохранения, где обвинитель выступал бы "в особенности против частных
лиц, которые без проверки их способностей вмешиваются в лечение других
людей, или не принадлежащих им животных, всех тех, кто прямо или косвенно
применяет искусство врачевания"1. Решения этого Трибунала, посвященные
злоупотреблениям, некомпетентности, профессиональным ошибкам, должны
составлять юриспруденцию медицины. Речь идет о чем-то вроде полиции
непосредственных знаний -- контроля их законности. Со стороны суда необходим
исполнитель, который будет "главой высшей полиции над всеми областями
здравоохранения". Он будет предписывать книги для чтения и произведения,
которые должны быть написаны, он будет отмечать после сбора информации
средства, назначаемые при лечении господствующих заболеваний, публиковать
исследования, выполненные под его контролем, или иностранные работы, которые
должны быть поддержаны для просвещенной практики. Медицинский взгляд
обращается, следуя автономному движению, внутри пространства, где он
удваивается и сам себя контролирует. Он безраздельно распределяет в
каждодневном опыте заимствование знаний, которыми владеет и которые делает
одновременно и точкой накопления и центром распространения.
В нем медицинское пространство совпадает с социальным, или скорее его
пересекает и полностью в него погружается. Начинает постигаться обобщенное
присутствие врачей, чьи пересекающиеся взгляды образуют сеть и осуществляют
во всех точках пространства и в каждый момент времени постоянное, лабильное
и дифференцированное наблюдение. Ставится про-
_____________
1 Mathieu Geraud, loc.cit., p. 65.
62
блема внедрения врачей на местах', поддерживается статистический
контроль здоровья благодаря регистрации рождений и смертей (которые должны
включать отметки о болезнях, образе жизни, причине смерти, придающих таким
образом патологии гражданский статус). Требуется, чтобы реформа детально
обосновывалась ревизионным советом, чтобы, наконец, была установлена
медицинская топография каждого из департаментов "с тщательным обзором по
регионам, местам обитания, популяции, преобладающим страстям, типам одежды,
атмосферному составу, плодами земли, временем их созревания и сбора урожая,
также как и физического и нравственного воспитания местных обывателей"2, и,
если внедрение врачей оказывается недостаточным, требуется, чтобы сознание
каждого индивида было медицински бдительным. Необходимо, чтобы каждый
гражданин признал бы необходимые и возможные медицинские знания, и каждый
практикующий врач должен удвоите свою активность по наблюдению за ролью
просвещения, ибо лучший способ избегнуть распространения болезней -- это еще
более распространить медицинские знания3. Место, где формируется знание --
это уже не патологический сад, где Бог распределяет типы, это обобщенное
медицинское сознание, распространенное во времени и пространстве, открытое и
подвижное, связанное с каждым индивидуальным существованием и коллективной
жизнью народа, всегда настороженное в
__________________
1 Cf. N.-L. Lespagnol, Projet d'etablir trois medecins par district
pour le soulangement des gens de la campagne (Charlevill, 1790); Royer,
Bienfaisance medical et projet financier (Provins, an IX).
2 J.-B. Demangeon, Des moyens deperfectionner la medicine
(Paris, an VII), p. 5--9; cf. Audin Rouviere, ssai sur la topographie
physique et medicale de Paris (Paris, an II).
3 Bacher, De la medecine consideree politiquement (Paris, an
XI), p. 38.
63
областях неопределенных или неверных, скрывающих в самых разнообразных
аспектах свою целостную форму.
В годы, предшествовавшие Революции и непосредственно следовавшие за
ней, можно было наблюдать рождение двух великих мифов, темы которых полярны:
миф национализированной медицинской профессии, организованной по
клерикальному типу, внедренной на уровне здоровья и тела, с властью,
подобной власти клириков над душами, и миф об исчезновении болезней в
обществе, восстанавливающем свое исходное здоровье, где не будет потрясений
и страстей. Противоречие проявлялось в двух схематизациях, не дававших
реализоваться иллюзии: и одна, и другая из этих галлюцинаторных фигур
выражали черное и белое одного и того же рисунка медицинского опыта. Две
изоморфных мечты: одна позитивно рассказывающая о строгой, воинственной и
догматической медикализации общества с помощью квази-религиозной конверсии и
внедрения терапевтического клира; другая, трактующая ту же медикализацию, но
в победоносном и негативном стиле, то есть как сублимацию болезни в
исправленной, организованной и постоянно наблюдаемой среде, где в конце
концов медицина исчезнет вместе со своим объектом и основанием
существования.
Один из прожектеров начала революции -- Сабаро де Л'Аверньер -- видел в
священниках и врачах естественных наследников двух наиболее явных миссий
Церкви: утешения душ и облегчения страданий и, таким образом, необходимо,
чтобы церковное достояние высшего духовенства было конфисковано с тем, чтобы
вернуть его использование к истокам и отдать народу, который единственный
знает собственные духовные и материальные нужды, а доходы были бы разделе-
64
ны между приходским кюре и врачами в равных долях. Не являются ли врачи
духовниками тела? "Душа не должна рассматриваться отдельно от одушевленного
тела, и если верховные служители священного престола почитаются и чувствуют
со стороны государства надлежащее уважение, необходимо, чтобы те, кто
занимается вашим здоровьем, также получали содержание, достаточное для того,
чтобы быть сытыми и оказывать вам помощь. Они -- ангелы-хранители
целостности ваших способностей и ваших чувств"1. Врач не будет более
требовать гонорара у тех, кого он лечит; помощь больным будет бесплатной и
обязательной -- народ обеспечит это как одну из своих священных задач, а
врач при этом не более, чем инструмент2. По окончании своего обучения
молодой врач будет занимать пост не по своему выбору, а назначаться в
соответствии с потребностями или вакансиями, в основном в сельскую
местность, и когда он приобретет опыт, то сможет претендовать на более
ответственное и высокооплачиваемое место. Он должен будет предоставлять
отчет по инстанциям о своей деятельности и отвечать за свои ошибки. Став
публичной и некорыстной контролируемой деятельностью, медицина должна
бесконечно самосовершенствоваться, она соединится в утешении физических
страданий со старым духовным предназначением Церкви, будучи сформированной в
виде ее светской кальки. И армии священников, которые заботились о спасении
души, станет соответствовать такая же армия врачей, которые будут заниматься
телесным здоровьем.
_______________
1 Sabarot de L'Averniere, Vue de Legislation medicale adressee aux
tats generaux (1789), p. 3.
2 У Menuret, ssai sur le moyen de former de bans medecins
(Paris, 1791), можно найти идею о финансировании медицины из церковных
доходов, но лишь в том случае, когда речь шла о нуждающихся.
65
Другой миф происходит из исторической рефлексии, доведенной до предела.
Связанные с условиями существования и индивидуальным образом жизни, болезни
варьируют вместе с эпохой и средой. В Средние века, в эпоху войн и голода,
болезни проявлялись страхом и истощением (апоплексии, истощающие лихорадки),
но в XVI--XVII веках, когда ослабло чувство Родины и обязанностей по
отношению к ней, эгоизм обратился на себя, появилось стремление к роскоши и
чревоугодию (венерические болезни, закупорки внутренних органов и крови). В
XVIII веке начались поиски удовольствий через воображение, когда полюбили
театры, книги, возбуждались бесплодными беседами, ночами бодрствовали, а
днем спали -- отсюда истерии, ипохондрия и нервные болезни1. Народы, живущие
без войн, без жестоких страстей, без праздности, не знают этих зол. В
особенности это касается наций, не знающих ни тирании, которой богатство
подвергает нищету, ни злоупотреблений, которым оно предается. Богатые? -- "В
достатке и среди удовольствий жизни, их раздражительная гордость, их горькая
досада, их злоупотребления и эксцессы, презрение всех принципов делают их
жертвами всех видов недуга; к тому же их лица покрываются морщинами, волосы
седеют, их косят преждевременные болезни"2. Когда бедные послушны деспотизму
богатых и их властителей, они знают лишь налоги, доводящие их до нищеты,
голод, выгодный спекулянтам, недород, располагают жилищами, принуждающими их
"совершенно не заботиться об умножении семьи или лишь грустно зачинать
слабых и несчастных существ" .
_____________
1 Maret, Memoir оu on cherche a determiner queue influence les
nweurs ont sur le sante (Amiens, 1771).
2 Lanthenas, De 1'inftuance de la libeite sur la same (Paris,
1792), p. 8.
3 Ibid, p. 4.
66
Итак, первая задача медицины -- политическая. Борьба против болезней
должна начинаться как война против плохого правительства. Человек может быть
полностью и окончательно вылечен, лишь если он сначала будет освобожден:
"Кто же должен разоблачать перед человеческим родом тиранов, как не
врачи, с их уникальным знанием человека. Они постоянно находятся среди
бедных и богатых, среди граждан и среди власть имущих, под соломой и
лепниной, созерцая человеческую нищету, не имеющую других причин, нежели
тирания и рабство"1. Чтобы быть политически эффективной, медицина не должна
быть необходимой только для лечения, и в свободном наконец обществе, где
неравенство исчезнет и воцарится согласие, врачу достанется лишь одна
преходящая роль: дать законодателю и гражданину советы, чтобы привести в
равновесие душу и тело. Не будет более нужды ни в академиях, ни в больницах:
"Простые диетические правила, воспитывая граждан в умеренности, в
особенности обучая молодых людей удовольствиям, которые дает суровая жизнь,
заставляя дорожить самой строгой дисциплиной на флоте и в армии,
предотвратят болезни, сократят расходы и дадут новые средства... для самых
великих и трудных предприятий". Мало-помалу в этом новом городе, совершенно
преданном счастью собственного здоровья, лик врача сотрется, едва оставив в
глубине людской памяти воспоминания о временах королей и того состояния,
когда они были обнищавшими и больными рабами.
Все это не более, чем мечты; сновидения о праздничном городе, о
человечестве на открытом воздухе, где молодость обнажена, и где старость не
знает зимы; символ, близкий античной эпохе, к которому примешана тема
природы, и где
_______________
1 Ibid., p. 8.
67
собрались бы самые ранние формы истины. Все эти истины будут вскоре
отброшены1.
И, тем не менее, они сыграли важную роль: связывая медицину с судьбами
государств, они проявили ее позитивное значение. Вместо того, чтобы
оставаться тем, чем она была, "сухим и тоскливым анализом миллионов
недугов", сомнительным отрицанием негатива, она достигает решения прекрасной
задачи внедрения в человеческую жизнь позитивных фигур здоровья, целомудрия
и счастья: перемежать работу празднествами, превозносить разумные страсти,
надзирать за чтением и за нравственностью спектаклей, следить за тем, чтобы
браки заключались не из одной только выгоды или преходящего увлечения, но
основываться на единственном жестком условии счастья, которое служит пользе
государства2.
Медицина не должна больше быть лишь корпусом техник врачевания и
необходимых умений; она станет развиваться также как знание о здоровом
человеке, то есть одновременно об опыте не больного человека и
определении идеального человека. В управлении человеческим
существованием она занимает нормативное положение, авторизуя не только
простое распространение советов о мудрой жизни, но оправдывая его для
управления физическими и моральными связями индивида и общества, в котором
он живет. Она располагается в этой пограничной зоне, но для нового
независимого человека -- в зоне некого органического, размеренного счастья
без страстей и напряжения. Она с полным правом вступает в общение с
____________
1 Ланфенаса, жирондиста, включенного 2 июля 1793 года в проскрипционные
списки, а затем вычеркнутого, Марат характеризовал как "скудного умом".
Cf.Mathiez, La Revolution francaise (Paris, 1945), t. II, р. 221.
2 Cf. Ganne, De I 'homme physique et moral, ou recherches sur les
moyens de rendre l'homme plus sage (Strasbourg, 1791).
68
национальным порядком, мощью его вооруженных сил, плодовитостью
народов, терпеливо приступая к своей работе. Ланфенас, этот никчемный
мечтатель, дал медицине короткое, но действенное на протяжении всей истории
определение:
"Наконец медицина будет тем, чем она должна быть: знанием о
естественном и социальном человеке"1.
Важно определить, как и каким именно способом различные виды
медицинского знания соотносятся с позитивными понятиями "здоровья" и
"нормы". Наиболее общим образом можно сказать, что до конца XVIII века
медицина куда чаще ссылалась на здоровье, нежели на норму; она не опиралась
на анализ "упорядоченного" функционирования организма. Чтобы найти, где
происходят отклонения, за счет чего он "расстраивается", как он может быть
восстановлен, она ссылалась скорее на качества силы, слабости, жидкости,
которые утрачиваются из-за болезни, и о восстановлении которых идет речь. В
этой мере медицинская практика отводит большое место режиму, диете, короче,
всем правилам жизни и питания, которые субъект принимает как собственные. В
этой связи привилегия медицины на здоровье обнаруживает себя вписанной в
возможность быть собственным врачом. Медицина XIX века, напротив,
организовывалась по отношению к норме, нежели к здоровью; именно в
соответствии с типом функционирования или органической структуры она
формировала свои теории и предписывала вмешательство физиологического
знания. Ранее маргинальное по отношению к медицине и чисто теоретическое (об
этом свидетельствует Клод Бернар), оно становится сердцевиной всех
медицинских рассуждений. Более того, престиж наук о жизни в XIX веке, роль
образца, которую они выполнили, в особенности для наук о человеке,
___________
1 Lanthenas, loc. cit., p. 18.
69
не примитивно связаны с понятным и легко передаваемым характером
биологических концепции, но скорее с тем фактом, что эти концепции
располагались в пространстве, глубина которого отвечала оппозиции здоровья и
болезни. И когда будут говорить о жизни групп и обществ, о жизни рас, или
даже о "психологической жизни", то будут иметь в виду не только внутреннюю
структуру организованного существа, но медицинскую биполярность
нормы и патологии. Сознание является видимым, потому, что оно может
перемежаться, исчезать, отклоняться от своего течения, быть парализованным;
общества живут, так как в них одни -- чахнущие больные, а другие -- здоровы;
раса есть живое, но дегенерирующее существо, как, впрочем, и цивилизации,
ибо можно было констатировать, сколько раз они умирали. Если науки о
человеке появились как продолжение наук о жизни, то это может быть потому,
что они были скрыто биологизированньши, но также и
медикалиэированными: без сомнения, с помощью частого переноса,
заимствования и метафоризации науки о человеке использовали концепции,
сформированные биологами; но сам объект, на исследование которого они
направлены (человек, его поведение, его индивидуальное и социальное
воплощение) реализуется все же в поле, разделенном по принципу нормы и
патологии. Отсюда особенный характер наук о человеке, неспособных оторваться
от негативности, где они появились, но связанных также и с позитивностью,
которую они имплицитно включают как норму.
Глава III Свободная область
Оппозиция между медициной патологических типов и медициной социального
пространства из-за слишком очевидных достоинств в глазах современников была
избавлена от общих для них последствий: она оказалась вне круга медицинских
институций, формировавших непрозрачность перед лицом новых требований
взгляда. На самом деле нужно было создать совершенно открытое поле
медицинского опыта, с тем, чтобы естественная потребность в типологии могла
в нем проявиться без остатка и путаницы; требовалось, чтобы оно в
достаточной мере было представлено в своей целостности и объединенности,
позволяя сформироваться верному, исчерпывающему и постоянному знанию о
здоровье населения. Это поле, восстановленное в своей исходной истинности и
обозреваемое взглядом во всей своей полноте без преград и искажений,
аналогично, как минимум в своих первых формулировках, скрытой геометрии
социального пространства, о которой мечтала Революция: однородная
конфигурация, устанавливающая в каждой из своих частей ансамбль
эквивалентных чувствительных точек, способных поддерживать в своей
совокупности постоянные связи; пространство свободного передвижения, где
связь частей с целым может быть всегда транспонируема и обратима.
И все же существует феномен совпадения требований политической
идеологии и медицинской технологии. В едином порыве врачи и
государственные чиновники требовали, иногда в сходных словах, но на
различным образом укорененных основаниях, упразднения всего, что могло
мешать установлению
71
нового пространства: больниц, которые искажали специфические законы,
управляющие болезнью, и которые нарушали не менее строгие законы,
определяющиеся связью собственности и богатства, нищеты и труда; врачебных
корпораций, мешавших образованию централизованного медицинского знания и
свободной игре безграничного опыта, доходящей до пределов Вселенной;
наконец. Факультетов, признающих истину лишь как теоретическую структуру и
придающих знанию социальные привилегии. Свобода должна сокрушить все
преграды, противостоящие живой силе правды. Необходимо создать мир, где
взгляд, свободный от всех помех, будет подчинен лишь непосредственным
законам истины, но взгляд не просто верный и подчиненный истине без
страховки независимым управлением:
взгляд, который видит -- есть взгляд, который доминирует; и если он
также умеет подчиняться, он руководит своими учителями: "Это деспотизм
требует невежества, а свобода, сияющая славой, может существовать лишь
окруженная всем просвещением, которое может озарить людей. Только во время
сна народов среди них может устанавливаться и приживаться тирания...
Сделайте другие народы зависимыми не от вашего политического авторитета, не
от вашего правительства, но от ваших талантов и вашего просвещения...
существует единственная диктатура над людьми, ярмо которой совершенно не
претит склоняющемуся перед ней: это диктатура гeния"1 .
Идеологической темой, ориентирующей все реформы медицинских структур с
1789 до II года Термидора была тема суверенной свободы истины:
величественное насилие Просве-
___________
1 Boissy d'Anglas, Adresse a la Convention 25 pluviose an II.
Cite in Guillaume, Proces-verbaux du Comite d'Instruction publique
de la Convention, t. II, p. 640--642.
72
щения, бывшее своим собственным господином, упразднило темное царство
привилегированных знаний и установило безграничную империю взгляда.
1. Обсуждение больничных структур
Комитет по бедноте Национальной ассамблеи придерживался одновременно
идей экономистов и врачей, полагавших, что единственно возможное место
исправления болезней -- это естественная среда социальной жизни, то есть
семья. В ней стоимость болезни для общества сведена к минимуму. Кроме того,
в ней исчезает риск усложнения ее уловок, ее самоумножения и перехода в
больницах в форму "болезни болезней". В семье болезнь находится в
"естественном" состоянии, то есть согласуется с собственным естеством и
свободно предоставлена регенерирующим силам природы. Взгляд близких обращает
на нее живую силу доброжелательности и сдержанного ожидания. В свободно
наблюдаемой болезни есть нечто, ее компенсирующее: "Несчастье... возбуждает
своим присутствием благотворное сострадание, рождает в сердцах людей
настоятельную нужду принести облегчение и утешение; уход, предоставляемый
несчастным в их собственном убежище, использует этот изобильный источник
блага, расточающий особую благодать. А бедняк, находящийся в больнице? Все
эти источники исключены для него..."1. Без сомнения, существуют больные,
совсем лишенные семьи, или столь бедные, что живут "набившись в чердаки".
Для таких необходимо создавать "коммунальные дома больных", которые должны
функционировать как заменители семьи и взаимно распространять сострадающий
взгляд; отверженные найдут также "среди компа-
____________
1 Bloch et Tutey, Proces-verbaux et rapports du Comae de
Mendicite (Paris, 1911), p.395.
73
ньонов существ, похожих на них, естественным образом сочувствующих, для
которых они по крайней мере не будут совсем чужими"1. Таким образом, болезнь
найдет в любом месте свое естественное или квазиестественное место: она
обретет там свободу следовать своему течению и раскрыться в своей истинной
сущности.
Но идеи Комитета по бедноте объединились также с темой социального
сознания и централизации болезни. Если семья близка несчастным по долгу
естественного сострадания, народ близок им по долгу социальной и
коллективной помощи. Больничные учреждения, совершенно неподвижные и
создающие бедность их собственной инертностью, должны исчезнуть, но всегда
подлежать мобилизации к выгоде национального благосостояния, чтобы
обеспечить каждому необходимую помощь. Государство же должно "отчуждать от
своего дохода" больничную собственность, объединяя ее затем в "общую массу".
Будет создана центральная администрация, ответственная за распоряжение этой
массой; она будет сформирована как постоянное медико-экономическое сознание
нации; она будет заниматься универсальным восприятием каждой болезни и
непосредственным изучением всех нужд. Недреманное око нищеты будет
ответственно за тщательное "выделение необходимых и совершенно достаточных
сумм для помощи несчастным". Оно будет финансировать "коммунальный дом" и
распределять специальную помощь семьям бедняков, которые самостоятельно
ухаживают за своими больными.
Две проблемы привели проект к неудаче. Одна -- связанная с отчуждением
больничного имущества -- имела политическую и экономическую природу. Другая,
медицинской природы -- имела отношение к сложным и заразным заболеваниям.
_________________
1 Ibid., p. 396.
74
|
