Феномен смерти и отношение к нему в различные возрастные периоды жизни - Психология - Скачать бесплатно
так, как будто вообще никто не умирает и смерть индивида не пробивает
никакой бреши в структуре общества. Складывается впечатление, что кончина
человека становится делом одних только врачей и предпринимателей, занятых
похоронным бизнесом. Похороны проходят проще и короче, кремация сделалась
нормой, а траур и оплакивание покойника воспринимаются как душевное
заболевание. Смерть становится несчастьем и препятствием, ее стараются не
только удалить от взоров общества, но и от самого умирающего, дабы не
делать его несчастным. Покойника бальзамируют, наряжают и румянят, с тем
чтобы он выглядел более юным, красивым и счастливым, чем был при
жизни.(1С.297).
Подобная «перевернутость» смерти в наши дни формирует неспособность
чуствовать, апатию, отчуждение, боязнь любви и «миф о власти» – словом, все
то, что можно описать как «шизоидность».
1. 2 Основные направления в изучении феномена смерти.
С точки зрения философии…
В древние времена, когда познание еще не расщепилось на
специализированные дисциплины, философия по совместительству выполняла роль
целого ряда наук, в том числе и психологии. В античной философии отношение
к смерти определялось несколькими факторами, в том числе природой,
характером смерти. Например, Платон в диалоге "Тимей" говорит, что
"естественная смерть безболезненна и сопровождается скорее удовольствием,
чем страданием".(34). Тело умирает, это ясно. В этом не сомневался даже
создатель учения об идеях. А что происходит с душой?
Последователи Платона искали истину о смертности или бессмертии души между
двумя доводами: или знание (сознание) - это припоминание жизненного опыта,
или душа - гармония, существующая спокон века. Последователи Аристотеля
держались веры в божественное начало мира, дозволившее формам бытия
развиваться и умирать по собственным законам. Киники плевали на тех и
других, ибо мысль (идея) была для них средством, а целью - сама жизнь
(вернее, образ жизни). По той же причине образ смерти киникам был
интереснее самой смерти. Киники породили стоиков с их нарочитым презрением
к смерти и в какой-то степени повлияли на возникновение таких институтов
христианства, как юродство, отшельничество и странничество. Прабабушкой
христианских скитов была бочка Диогена. Если жизненные отношения
складывались так, что невозможно было их упорядочить (т.е. честно и
посильно выполнять долг), стоики предпочитали покончить самоубийством,
нежели добавлять в мир лишний хаос. Так, например, поступили Зенон из
Китиона и Клеанф.
"Прожигатель жизни" Эпикур боролся со страхом смерти такими
рассуждениями: "Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого
отношения... Все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть
лишение ощущения. Поэтому правильное знание того, что смерть не имеет к нам
никакого отношения, делает смертность жизни усладительной, - не потому,
чтобы оно прибавляло к ней безграничное количество времени, но потому, что
отнимает жажду бессмертия... Глуп тот, кто говорит, что он боится смерти не
потому, что она причиняет страдания, когда придет, но потому, что она
причиняет страдание тем, что придет: ведь если что не тревожит присутствия,
то напрасно печалиться, когда оно только еще ожидается. Таким образом,
самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как
когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть
присутствует, тогда мы не существуем. Таким образом, смерть не имеет
отношения ни к живущим, ни к умершим, так как для одних она не существует,
а другие уже не существуют".(32).
Впрочем, независимо от веры и философских убеждений, Рим и Греция
возвели смерть на мраморный пьедестал. Хорошей смертью была смерть героя
или свергнутого императора, который бросается на меч или бьет себя в грудь
кинжалом. Цезарь под ножами заговорщиков заботился не о спасении, а о том,
чтобы в момент смерти принять достойную позу. Нерон, напротив, в час
смертельной опасности струсил (его раб вынужден был самоубийством напомнить
хозяину о чести императора) и стал объектом насмешек для
современников.(17С.52).
Христианская философия, переняв у античности блестяще отработанный
аппарат формальной логики, разошлась с ней в остальном. Ранние отцы церкви
(св. Игнатий Богоносец, св. Иустин философ, Татиан, Муниций Феликс и
другие) смерть активно противопоставляли жизни, причем отнюдь не в пользу
второй. В послании св. Игнатия Богоносца сами названия глав говорят за
себя: "Не устраняйте от меня мученичества", "Желаю умереть", "Через смерть
я достигну истинной жизни", "Желаю умереть, ибо любовь моя распялась" и
т.д. Желая смерти, христианин тем не менее не должен был относиться к ней
свысока. Блаженный Августин нападал на стоиков за их пренебрежение к
страху перед смертью, за то, что они за своей моральной "выпрямленностью"
не увидели сжимающей их Божьей горсти. Христианство не отрицало
необходимости избавляться от страха перед смертью, но этот страх должен был
не растворяться в воздухе, как лютеровский черт после броска чернильницей,
а трансформироваться в торжественный ужас перед Божьим судом.(29С.2).
Позднее, в XVII веке, рационализм погнал европейцев поверять алгеброй
гармонию - преодолевать страх смерти, страх загробного небытия с помощью
математики. Голая вера, даже подпертая костылями Аристотелевой логики,
хромала, оставляя чувство неудовлетворенности. Чем быстрее развивались
естественные науки, чем больше был их успех в областях практической
деятельности, тем сильнее хотелось использовать их для бегства от страха
смерти. Символом такой философии может служить Спиноза, доказывающий
существование Бога и совершенного добра при помощи математических
аргументов.(17С.127).
Еще позднее, в эпоху Просвещения, человеческое сознание изображали как
пустой сосуд, в который опыт вливает содержание жизни, в том числе и
осмысление смерти. Психологические нюансы, естественно, зависели от
мировоззренческой ориентации. Деисты, в отличие от христиан, отрицали
изначальный грех (зло) человеческой природы, за который и следует расплата
- смерть. Напротив, считали они, человек от природы добр и только среда
обитания, несовершенные общественные отношения толкают его в объятия
знаменитой латинской пословицы "Человек человеку волк". А значит, смерть не
является возмездием, можно не бояться ни смерти, ни адских мук, поскольку и
Бог - это не персонифицированное существо в ветхозаветном понимании, а,
скорее, часовщик, который некогда соорудил часы-Вселенную, завел пружину
нашего мира и, закончив работу... забыл о ней. Так же бесцеремонно отрицали
святую Троицу и пантеисты, для которых Бог был растворен в каждой частице
мира. Добавим сюда еще философский идеализм XVIII века - и перед нами
возникнет пестрая картина новой философии бытия и смерти. Философии,
где, с одной стороны, человеку напоминали о том, что он является лишь
"пищеводной трубой", так же как его меньшие братья, лишь "бесконечно более
облагороженной" (Гердер), - а с другой стороны, возводили "моральный закон
во мне" в абсолют (Кант).(30).
XIX век. Тут вам и Дарвин, и Карл Маркс, и Шопенгауэр, и Ницше.(28).
Господи, да кого только нет! А если добавить еще похмелье от Великой
французской революции и наполеоновских войн, поневоле закружится голова. А
если вспомнить, что последнюю ведьму сожгли в Испании в 1826 году, а в
Мексике - аж в 1860-м, то станет понятной фантастическая амплитуда века.
Одни, подобно православному святому старцу Серафиму Саровскому, заранее
изготовившему себе гроб собственными руками, относились к смерти как к
привычному и даже радостному делу. Другие (французская актриса Сара Бернар)
спали в гробу - не из желания эпатировать публику, а просто так, не
придавая этому особого значения. И в то же время философы эмоционального
типа (неоэмпирики, точнее, психоэмпирики) не говорили - вопили о смерти.
Среди этих воплей самый громкий принадлежал Артуру Шопенгауэру. Он полагал,
что мир, основанный на стихийной, неведомо откуда взявшейся "воле к жизни",
не достоин самого себя, ибо раздроблен на множество "маленьких воль",
каждая из которых претендует на самообожествление. Так не честнее ли
признаться в абсурде "войны всех против всех", в том, что наш мир - не
наилучший, а наихудший из возможных? Отсюда - один шаг до идеи
самоуничтожения.
Один из наследников Шопенгауэра, Фридрих Ницше, мысли о смерти сжал в
своих книгах, как пружину (она раскручивается до сих пор). Заменив волю к
жизни волей к власти, он пытался таким образом преодолеть страх перед
ватной стеной, отсекающей шум и ярость жизни. Смерть для него - не аморфное
существо, а катализатор действия, гениальный спарринг-партнер на
ристалище мира, побуждающий человека напрягать все жизненные
силы.(2С.612).
Хайдеггер считал смерть куда более важным явлением, чем жизнь, ибо
она, смерть, и делает жизнь - жизнью, персонифицирует ее. Наше бытие, по
Хайдеггеру, - это есть "бытие-к-смерти" (сравним с Кьеркегором: "болезнь к
смерти"). Мысль глубокая и мелкая одновременно. Однако куда больше
констатации нас интересует преодоление. А вот преодоления смерти Хайдеггер
нам не обещает. Ибо если есть преодоление, то нет "самости" бытия, а есть
только "несобственное", анонимное существование - то, что христианин назвал
бы "богорастворенностью", а буддист - уходом в нирвану. Сие же никак не
может устраивать самоосознающую личность с ее маниакальным
антропоцентризмом. (9С.149).
Вообще, философы XX века страдали невероятным "ячеством". Они с
мальчишеским азартом разрушали замки на песке, возведенные их
предшественниками, и строили свои - воздушные замки. Воздушные - в том
смысле, что терминология Хайдеггера, Ясперса, Сартра, Камю, Маркузе, Адорно
и других построена на смысловых структурах, работающих на самое себя, не
обеспеченных внеличностной семантикой.
Философские школы и течения XX века понятие смерти намертво увязали с
понятием времени. Впрочем, о подобном говорили - правда, в ином, моральном
плане - и писатели. "Memento mori" - великое слово, - размышлял Лев
Толстой. - Если бы мы помнили то, что мы умрем, вся жизнь наша получила бы
совсем другое назначение. Человек, зная, что он умрет через полчаса, не
будет делать ни пустого, ни глупого, ни, главное, дурного в эти полчаса. Но
полвека, которые, может быть, отделяют тебя от смерти, разве не то же, что
полчаса? Перед смертью и перед настоящим времени нет".(35).
Конечно, для конкретного человека время - это, скорее, психологическая, чем
физическая категория. В этом смысле главное свойство времени парадоксально
- оно (время) обладает бесконечным количеством конечных отрезков (здесь
уместно вспомнить знаменитые апории (парадоксы) античного философа Зенона
"Стрела" и "Ахиллес и черепаха", в которых время и движение разложены на
бесконечное число отрезков), и это делает субъекта, воспринимающего время,
фактически бессмертным. Еще раз вспомним блестящую формулировку Эпикура:
"Самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как,
пока мы существуем, смерть еще отсутствует, когда же она приходит, мы уже
не существуем". Нечто похожее встречается и у Марка Аврелия: "Самая
продолжительная жизнь ничем не отличается от самой краткой. Ведь настоящее
для всех равно, а следовательно, равны и потери - и сводятся они всего-
навсего к мгновению. Никто не может лишиться ни минувшего, ни грядущего.
Ибо кто мог бы отнять у меня то, чего я не имею?"
По сути дела, человек смертен не для себя, а лишь для постороннего
наблюдателя. Эту простую мысль подтверждает и принцип релятивизма,
характерный для современного научного и философского мышления. Впрочем,
здесь мы уже вступаем на суверенную территорию науки, изучающей Психею
(душу).
С точки зрения психологии...
В конце XIX - начале XX века вера в научное познание мира достигла
апофеоза. Новейший рационализм попытался разложить наши фобии, мотивации,
эмоции и т.п. чуть ли не на атомы. Однако первоначальная эйфория постепенно
сменялась разочарованием - оказалось, что смерть не так сложна, как о ней
говорят, - она гораздо сложнее. Кроме того, большое количество школ и
течений в психологии сделали невозможной единую трактовку понятия смерти с
позиций этой науки.
Знаменитый Зигмунд Фрейд в своих ранних трудах делал акцент
исключительно на сексуальность. Смерть играла относительно малую роль и не
находила отдельного выражения в рисуемой им картине человеческого
подсознания. Страх смерти интерпретировался как производное от тревожности,
связанной с разлукой или страхом кастрации, и коренился, с его точки
зрения, в предэдиповых и эдиповых стадиях развития либидо. Впоследствии, в
результате клинических наблюдений, Фрейд изменил свои взгляды на смерть,
сформулировав обширную биопсихологическую теорию человеческой личности. В
работе «По ту сторону принципа удовольствия»(8С.55). он постулировал
существование двух типов инстинкта: служащего сохранению жизни и
стремящегося вернуть ее туда, откуда она произошла. Если раньше,
практически все проявления агрессивности он оценивал как форму
сексуальности и определял как садистские по существу, то в новой концепции
Фрейд соотнес их с инстинктом смерти. Данный инстинкт действует в
человеческом организме с самого начала, постепенно превращая его в
неорганическую систему. Разрушительная сила может и должна быть частично
отвлечена от своей основной цели и переключена на другие организмы. Судя по
всему, для инстинкта смерти не важно, действует ли он по отношению к
объектам внешнего мира или против самого организма, но важно достижение
главной цели – разрушения.
В своей последней значительной работе «Очерк психоанализа» Фрейд
делает замечания, касательно роли инстинкта смерти, указывая на коренную
дихотомию между двумя могучими силами – инстинктом любви ( Эросом ) и
инстинктом смерти ( Танатосом ). По Фрейду, влечение к смерти - это
присущие индивиду, как правило, бессознательные тенденции к саморазрушению
и возвращению в неорганическое состояние. Данная концепция стала для него
ведущей в последние годы жизни, но она не вызвала большого энтузиазма со
стороны его последователей и не была включена в основное русло
психоанализа. Предпологалось, что на возникновение теории Фрейда о
существовании инстинкта смерти, глубоко повлияла его реакция на первую
мировую войну.( 8С.108).
В своем эссе «О психологии бессознательного»(8С.115). Карл Густав Юнг
возразил против концепции Фрейда о существовании двух основных инстинктов –
Эроса и Танатоса. Юнг также не согласился с тезисом о том, что целью Эроса
является создание возможно большего числа связей и сохранения их, а целью
Танатоса – их разрыв и, таким образом, уничтожение. Юнг аргументировал это
тем, что подобный выбор противоположностей отражает точку зрения сознания,
а не движущие силы подсознания. Согласно Юнгу, логической
противоположностью любви является ненависть, а Эроса – Фобус ( страх ).
Однако, психологическая противоположность любви есть воля к власти. Там,
где царит любовь, нет воли к власти, а там, где воля безмерна, нет любви.
Согласно Юнгу, Эрос не эквивалентен жизни, но для того, кто думает так,
противоположностью Эроса, конечно же будет смерть. Все мы ощущаем: то, что
противостоит нашим высшим жизненным принципам, должно быть разрушительным и
дурным, и , будучи не в состоянии соотнести это ни с какой позитивной
жизненной силой, мы избегаем и боимся его.(8С.134).
Особый вклад Юнга в танатологию состоит в его глубочайшей уверенности в
том, насколько могуче в подсознании представлены мотивы, связанные со
смертью. Он и его последователи привлекли внимание западной психологии к
величайшему значению всех символических вариаций темы смерти и возрождения
в нашем наследии архетипов. Кроме того, проблемы связанные со
смертью, играли также важную роль в разработанной им психологии развития
индивидуальности. Он рассматривал сексуальность в качестве доминирующей
силы первой половины жизни, а проблему биологического дряхления и
приближения к смерти – как основную во второй ее половине. В нормальных
условиях озабоченность проблемой смерти возникает в более поздние
десятилетия жизненного пути, проявления же ее на ранних этапах обычно
связанно с психопатологией.
Пережитое соприкосновение со смертью, в сильной степени, повлияло на
жизнь и деятельность Альфреда Адлера. В пятилетнем возрасте он заболел
тяжелым воспалением легких, и лечащий врач нашел его состояние безнадежным.
Выздоровев, он решил изучать медицину, чтобы быть во всеоружии для борьбы
со смертью. Хотя Адлер явно и не ввел страх смерти в свою теорию, его
деятельность на протяжении всей жизни стимулировалась опытом пережитой
угрозы жизни. Основной акцент в разработанной Адлером терапии делается на
смелость и способность открыто смотреть на опасные стороны жизни.(8С.201).
Вопрос смерти занимает также важное место в теориях
экзистенциалистов, особенно в философии Мартина Хайдеггера. В выполненном
им в работе «Бытие и время» анализе существования кончина играет ключевую
роль. Согласно Хайдеггеру, сознание собственной бренности, ничтожности и
смерти неуловимо присутствует в каждом миге человеческой жизни еще до
действительного наступления биологического конца или соприкосновения с ним.
Не имеет значения, обладает ли индивид фактическим знанием смерти, ожидает
ли он ее приход или сознательно задумывается о бренности существования.
Экзистенциональный анализ подтверждает, что жизнь – это «бытие, обращенное
к смерти». Осознание смерти является постоянным источником напряженности и
экзистенциональной тревоги в организме, но оно также образует фон, на
котором само бытие и время приобретают более глубокий смысл.(2С.631).
По мнению известного психоаналитика Э.Фромма, избавиться от страха
перед смертью - все равно что избавиться от собственного разума. В книге
"Человек для себя" он пишет: "Сознание, разум и воображение нарушили
"гармонию" животного существования. Их появление превратило человека в
аномалию, в каприз универсума. Человек - часть природы, он подчинен
физическим законам и не способен изменить их; и все же он выходит за
пределы природы... Брошенный в этот мир в определенное место и время, он
таким же случайным образом изгоняется из него. Осознавая себя, он понимает
свою беспомощность и ограниченность собственного существования. Он
предвидит конец - смерть. Он никогда не освободится от дихотомии своего
существования: он не может избавиться от разума, даже если бы захотел; он
не может избавиться от тела, пока жив, и тело заставляет его желать
жизни".(28С.297).
Л.Уотсона, касающиеся психологии смерти, дельны или, по крайней мере,
любопытны. Уотсон говорит о пяти стадиях изменения отношения человека к
собственной смерти. "Первая реакция на смертельное заболевание обычно
такова: "Нет, только не я, это неправда".(34). Такое первоначальное
отрицание смерти очень похоже на первые отчаянные попытки альпиниста
остановить свое падение. Как только больной осознает реальность
происходящего, его отрицание сменяется гневом или фрустрацией. "Почему я,
ведь мне еще так много нужно сделать?" Иногда вместо этой стадии следует
стадия попыток совершить сделку с собой и с другими и выиграть
дополнительное время на жизнь. Когда же смысл заболевания полностью
осознается, наступает период страха или депрессии. Эта стадия не имеет
аналогов среди переживаний, связанных со внезапной смертью, и, видимо,
возникает лишь в тех ситуациях, когда у столкнувшегося со смертью человека
есть время для осмысления происходящего...
"Таким образом, - пишет Л.Уотсон, - процесс умирания, по-видимому, является
самостоятельной фазой развития человека с собственной последовательностью
событий, определенными, поддающимися описанию переживаниями и способами
поведения. Доказательством того, что эти фазы присутствуют не только у
людей, умирающих в результате несчастных случаев или заболеваний, является
искусственное вызывание тех же стадий умирания у физически абсолютно
здоровых людей. Исследование восемнадцати убийц, ожидающих смертной казни в
тюрьме Синг-Синг, показало, что отрицание смерти (при помощи которого
сводились на нет многие проблемы) сменялось гневом или страхом и, наконец
(у тех, кто имел достаточно времени), спокойной медитативной отрешенностью"
( хотя, отмечено немало случаев, когда люди, просидевшие в ожидании
исполнения приговора многие годы, шли на казнь как разъяренные львы, а не
как покорные овечки ).(34).
Уотсон призывает избавляться от страха смерти с помощью медитации. Его
призыв полностью согласуется с модными разновидностями индуизма типа
адвайты-веданты.
С точки зрения медицины...
Смерть, до начала ХХ века была совершенно понятным и четко объясненным
явлением. Но к середине ХХ века существующие критерии смерти потеряли свою
четкость, так как представления о ней значительно усложнились.
Для врачей в XVIII или XIX веке смерть означала прекращение
сердцебиения и дыхания. При остановке сердцебиения и дыхания, когда человек
не реагировал на щипки ( или другие стимулы ), когда его челюсть отпадала,
а глаза широко раскрывались, смерть была практически неизбежным диагнозом.
После смерти глаза открываются и приобретают «кукольный» вид, то есть
они двигаются вместе с головой, в каком бы направлении ее ни поворачивали,
рефлексы отсутствуют. Классическим тестом XVIII – XIX веков было поднесение
зеркальца ко рту. Если зеркальце не затуманивалось, смерть считалась
доказанной. В те дни диагноз был очень простым, но постепенно, по мере
совершенствования методов реанимации, граница между жизнью и смертью стала
менее четкой. Теперь нам приходится делить смерть на две категории:
клиническую и биологическую.
Итак, давайте разберемся, что есть клиническая, а что биологическая смерть.
2 курс: Преподаватель: - Расскажите пожалуйста, что такое клиническая и
биологическая смерть? Студент(после небольшой паузы): - Ну,... клиническая
смерть - это смерть в клинике, а биологическая - на природе.(30).
Клиническая смерть означает, что сердце перестало биться и дыхание
остановилось. На этом этапе имеется всего 3 – 5 минут, чтобы начать
закачивать кислород в легкие человека, для вентиляции и заставить сердце
заработать снова. 5 минут считается максимально допустимым пределом. Дело в
том, что если сердце не начинает биться снова в течение 5 минут, снабжая
мозг кислородом, то наступают необратимые изменения мозговых тканей.
Человека по-прежнему можно оживить, но он, скорее всего, потеряет разум.
Правда, есть одно «но», при котором можно нарушить правило «пяти минут».
Чем ниже температура тела при прекращении сердцебиения и дыхания, тем выше
шансы для оживления пациента без ущерба для его мозговой
деятельности.(18С.42).
В больницах пациентов при наступлении клинической смерти подключают к
аппаратам поддержки жизненных функций и проводят всевозможные медицинские
манипуляции. В результате через некоторое время их, возможно, реанимируют.
Иногда они приходят в себя в больничном морге.
Клиническая смерть – это первый этап. После клинической смерти
реанимация возможна. Однако существует граница, за которой наступает
биологическая смерть.
На самом упрощенном уровне понимания биологическая смерть
представляет собой клеточную дезинтеграцию. Когда мышечный белок
распадается и происходит трупное окоченение, называемое rigor mortis,
Труп гораздо легче поднять, когда мышечный протеин начинает распадаться и
тело становиться жестким. На более раннем этапе, пока не пройдет примерно 4
часа после смерти – это все равно что поднимать мешок с картошкой.
С понятием биологический смерти связаны два основных фактора. Первый –
необратимое нарушение мозговых тканей. Если ваш мозг превратился в подобие
овсянки, то вы больше не воскреснете, по крайней мере, в этом теле! Вторым
фактором является клеточная смерть.
Теперь мы хотели бы сосредоточить ваше внимание на анатомии смерти. Думали
ли вы когда-нибудь о том, как много клеток содержится в человеческом теле?
По самой приблизительной оценке их 60 триллионов. Биологическая смерть
наступает, когда клетки начинают распадаться или разлагаться. Трупное
окоченение – несомненный признак клеточного распада, представляющего собой
необратимый процесс.(18С.135).
Каждая клетка состоит из внешней клеточной мембраны и центрального ядра.
Клетка представляет собой самомтоятельную органическую систему. У них есть
эквивалентные подразделения, называемые органеллами. Одна из самых
важных клеточных органелл называется лизосомой, которые содержат энзим,
растворяющий белок. Функция лизосом заключается в переваривании клеточных
отходов. Когда наступает биологическая смерть, лизисомы выбрасывают свое
содержимое в каждую из 60 триллионов клеток организма и постепенно, за 24
часа, все клетки умирают.
Поэтому на этапе биологической смерти тело в буквальном смысле растворяется
в кислотах, выработанных его собственными клетками. Это все равно, что
смыть себя в раковину и отправиться в канализацию. Когда это происходит, не
думаю, что кто-то или что-то могут вернуть вас к жизни. После наступления
биологической смерти тело гибнет безвозвратно.
Остается выяснить как определить, находится человек в состоянии
клинической или биологической смерти? В настоящее время это делают с
помощью электроэнцефалограммы и электрокардиограммы. Правда, одно время
пользовались еще одним методом. Брали кровь на анализ из сонной артерии (
снабжает мозг кровью ) и из яремной вены ( отводит кровь от мозга ), а
затем сравнивали уровень кислорода в крови. Если уровень кислорода в
яремной вене был ниже, чем уровень кислорода в сонной артерии, это
означало, что в мозге происходит какой-то метаболизм, даже несмотря на
ровную линию ЭКГ. Этот важный тест не раз помог провести различие между
клинической и биологической смертью.
1.3 Отношение к смерти в различных религиях мира.
С точки зрения буддизма…
Около трупа монаха Годгики вилось темное облачко. Когда ученики спросили
Будду, что оно значит, он ответил: "Это злой Мара ищет познания [сознания]
благородного Годгики... но благородный Годгика вошел в нирвану, его
познание не пребывает нигде".(26С.112).
Что это за таинственная нирвана, куда ускользает познание (сознание) после,
смерти? Почему оно находится там, если душа есть ничто? И как быть с
бесконечной цепью смертей и рождений, на которую согласно учению Будды,
обречено все живое?
Причина этих противоречий кроется в том, что существовавшая до Будды мощная
индийская религиозно-философская традиция наложилаеь на его учение и
постепенно поглотила его, вводя собственные элементы, а вытесняя некоторые
элементы, чуждые ей.
Впоследствии буддизм разделился на несколько направлений, среди которых
выделяются тхеравада ("узкий путь спасения"), махаяна ("широкий путь
спасения"), ваджраяна (или тантризм), ламаизм (соединение буддизма с
даосизмом и синтоизмом), дзен-буддизм. У каждого из этих направлений есть
свои особенности в понимании смерти и особенно - загробной жизни. Но
вернемся к единону источнику - собственно учению Будды. Поскольку в нем
цель номер один - освобождение от страданий, то смерть, помогающую вам в
этом, Будда рассматривает как оптимальный финал жизни:
Мгновенно, мгновенно все составленное;
Жизнь в нём повита смертью;
Все разрушается, созидаясь;
Блаженны притекшие к месту покоя.(26С.158).
Смерть не просто естественна, она желанна. Познающий истину, стремящийся к
Абсолюту должен, по учению Будды, подавлять в себе все чувственные
ощущения, все краски и запахи земли. Вот почему смерть - необходимая
ступень к Идеалу.
Однако смерть еще не гарантирует достижения Абсолюта, ибо посмертная судьба
человека зависит от его земной жизни.
После смерти человека могут ожидать три варианта судьбы: мгновенное
перерождение (так называемое переселение душ, сансара), попадание в ад (до
вселения в новое тело), уход в нирвану.
Учение о переселении душ, еще до Будды существовавшее в брахманизме,
говорит о том, что душа человека, согласно закону кармы, проходит
бесконечный ряд переселений, причем воплощается не только в людях, но и в
растениях, животных. Некоторым дано воплощаться в царях, брахманах и
небожителях.
Умирая, личность (душа) распадается на сканды (составные элементы), но при
следующем воплощении сканды вновь собираются оп- ределенным образом (своего
рода кубик Рубика), сохраняя единство души. Правильная ее "сборка"
обеспечивает непрерывность сущностного бытия личности, независимо от того,
в какую материальную оболочку попадет душа после очередного
перевоплощения.(26С.199).
Человек должен стремиться прервать цепь переселений, дабы слиться с богом-
творцом Брахмой (в брахманизме), уйти в нирвану (в буддизме). Сделать "то
можно только вступлением на "восьмеричный путь" праведной жизни. В
промежутке между смертью и новым воплощением души грешников ждут суровые
наказания в адских пещерах. Среди мук, уготованных им,- глотание
раскаленного железного шара, поджаривание, дробление, замораживание,
кипячение (очевидно, все это следует понимать аллегорически, поскольку речь
идет о душе; это подтверждает и тот факт, что среди важнейших мучений
грешников в аду упоминается и страх смерти!). Но и отбыв наказание в аду,
душа не облегчает себе жизнь, ибо новые рождения - это не избавление от
мук, а новые страдания.
"Я прошел через сансару многих рождений, ища строителя дома, но не находя
его, - говорит Будда.- Рождение вновь и вновь - горестно".
Перевоплощение для западного сознания - понятие в первую очередь
поэтическое, в то время как для буддиста перевоплощается не душа (в
христианском понимании), а карма - особая ментальная структура, способная
на бесчисленное количество трансформаций.
Итак, помимо ада грешникам уготован вечный круговорот рождений. Праведники
же после смерти уйдут в нирвану, поскольку, как говорит Будда, "кто, ища
счастья для себя, не налагает наказание на существа, желающие счастья, тот
после смерти получит счастье". Нирвана, что на санскрите означает
"угасание", - малоопределенная область то ли бытия, то ли небытия души
после смерти.(26С.214).
Смерть и нирвана в учении Будды имеют двойственный характер, подтверждая
гегелевский закон единства и борьбы противоположностей. С одной стороны,
нирвана - это такое качество мира, при котором исчезает вся привычная нам
система координат и сенсорики бытия. Оно без основы, без продолжения, без
остановки: это и есть конец страдания".
Поскольку нирвана - это конечная цель бытия, то и уходят в нее навсегда.
Такая своеобразная черная дыра. С другой стороны, нирвана имеет
информационную связь с вашим земным, чувственным миром; мало того,
буддийский монах Нагасена характеризуют ее с использованием чисто земных
терминов. "Как познать нирвану,- спрашиваешь ты. Через отсутствие
страданий, опасности, страха, через счастье, спокойствие, блаженство,
совершенство, чистоту, свежесть..." Но еще парадоксальнее тот факт, что из
нирваны можно вернуться в наш мир,- так делает сам Будда, возвращаясь из
Махапаринирваны (великой совершенной нирваны) для нового воплощения на
земле.
Судя по всему, нирвана не в состоянии уничтожить личность, растворив ее на
составные элементы. Нирвана не болото, засасывающее навсегда. Скорее, она
представляет собой некий информационно-энергетический максимум, абсолютно
самодостаточный, находящийся в статическом состоянии, но способный в любое
мгновение воссоздать любое вероятное состояние бытия.
Говоря физическими терминами, нирвана - это пограничная область между
энтропией и антиэнтропией, обладающая при том свойствами своих соседей.
Таким образом, нирвана есть Великое Ничто и одновременно Великое Все.
С точки зрения христианства…
Первой смертью человека на земле, как повествует Библия, стала гибель сына
Адама Авеля, убитого родным братом Каином. Но каким образом появилась на
земле смерть?
"Бог сотворил человека нетленным; он сотворил его по образу и подобию
Своему " (Прем. 2,23), но "через зависть дьявола смерть вошла в мир: и
испытывают ее принадлежащие уделу его" (Прем. 2,24). Первочеловеки Адам в
Ева, находившиеся в раю, до грехопадения были бессмертны. Бог,
предостерегая их от вкушения плодов с одного из дерев, сказал: "Не ешьте их
и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть". Однако запрет был нарушен,
и за то, что "открылись глаза у них обоих", за то, что Адам и Ева узнали
правду о себе и мире, Бог проклял их. Свой гневный монолог Бог завершил
таким обращением к Адаму: в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не
возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах
возвратишься" (Бытие, 3,3-19).
В Псалме 103 читаем: "Сокрываешь лице Твое, они смущаются; возьмешь от них
дух Твой, они умирают и в прах Твой возвращаются; пошлешь дух Твой, они
созидаются, и Ты обновляешь лице земли".
В Псалмах и книгах пророков смерть определяется такими понятиями, как
"тишина", "молчание", "страна забвения", "прах", "бездна". "Что пользы в
крови моей, когда я сойду в могилу? Будет ли прах славить Тебя?" (Пс.
29,10). "В смерти нет памяти о Тебе; во гробе кто славит Тебя?" (Пс. 6,6).
"Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве умершие восстанут и будут
славить Тебя? Разве во гробе будет возвещена милость Твоя и верность Твоя в
преисподней? Разве познают во мраке чудеса Твои и правду Твою в земле
забвения?" (Пс. 87,11-13). "Не мертвым хвалить Господа и не нисходящим в
страну молчания" (Пс. 113, 25). "Потому что ад не исповедует Тебя. Смерть
не будет хвалить Тебя, нисходящие в могилу не могут возвещать Твою истину"
(Ис. 38, 18).
В этих цитатах очень характерно проявлено ветхозаветное отношение к смерти.
Пророки трактуют ее прежде всего как уничтожение возможности любого
действия даже во славу Господню. Но все же есть и надежда на воскресение;
о ней говорится в книге Исайи (26,19), в книге Иова (19,25) и особенно у
Иезекииля (37,9-14). Даниил говорит, что "многие из спящих в прахе земли
пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и
посрамление" (12,2).
Однако для христиан понятие смерти не исчерпывается чисто физическим
смыслом, возвращением в прах. В православной богословской энциклопедии
архимандрита Никифора, написано: "Смерть бывает двоякая: телесная и
духовная. Телесная смерть состоит в том, что тело лишается души, которая
оживляла его, а духовная в том, что душа лишается благодати Божией, которая
оживляла ее высшею духовною жизнею. Душа также может умереть, но не так,
как умирает тело. Тело, когда умирает, теряет чувства и разрушается; а
душа, когда умирает грехом, лишается духовного света, радости и блаженства,
но не разрушается, не уничтожается, а остается в состоянии мрака, скорби и
страдания. Смерть вошла в мир через грех наших прародителей. Все люди
родились от Адама, зараженного грехом, и сами грешат. Как из зараженного
источника естественно течет зараженный поток, так от родоначальника,
зараженного грехом и потому смертного, естествен- но происходит зараженное
грехом и потому смертное потомство". (19С.37).
О смерти как наказании за грехопадение говорится во многих книгах
Священного писания. Подробные рассуждения на эту тему содержатся, например,
в "Послании к римлянам Святого апостола Павла": "Посему, как одним
человеком грех; вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех
человеков, потому что в нем все согрешили. Ибо и до закона грех был в мире;
во грех не вменяется, когда нет закона. Однако же смерть царствовала от
Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама, который
есть образ будущего. Но дар благодати не как преступление. Ибо если
преступлением одного подверглись смерти, многие, то тем более благодать
Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа,
переизбыточествует для многих. И дар не как суд за одного согрешившего; ибо
суд за одно преступление - к осуждению; а дар благодати - к оправданию от
многих преступлений. Ибо если преступлением одного смерть царствовала
посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар
праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа.
Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою
одного всем человекам оправдание к жизни" (Римл. 5.12-18).
Размышляя об особенностях православного восприятия смерти, архимандрит
Киприан в работе "О молитве за усопших" писал: "Кроме мучений и власти ада,
еще нечто смущает нас в смерти: это невыясненность той нашей жизни. С
моментом телесной смерти для души перерыва не будет: душа, как жила до
последней минутки земной жизни, так и будет продолжать жить до Страшного
Суда... В Православии нет смерти, ибо смерть лишь узкая межа между жизнью
здесь и жизнью в будущем веке, смерть есть лишь временное разлучение души и
тела. Нет смерти ни для кого, ибо Христос воскрес для всех. Там вечность,
вечный покой и вечная память у Бога и в Боге.( 19С.104).
Не мусульманский рай с гуриями перед нашими очами, не тусклая и нудная
нирвана не противное и скучное перевоплощение,- а тихие райские обители,
немерцающий Свет в невечернем Дне Христова Царства. Вечное приобщение
блаженства, вечная литургия, где херувимскую поют не человеческие голоса, а
лики самих херувимов и серафимов".
С точки зрения ислама…
Подобно другим мировым религиям, ислам утверждает, что физическая кончина
не является итогом человеческого существования. Смерть переводит душу и
тело в иные ипостаси.
В послекораническое время в исламе сложилось представление, что между
смертью и Судным днем, когда Аллах будет окончательно решать судьбы всех
людей, существует промежуточное состояние "барзах" ("преграда"). (Коран,
23:100/102). В этом промежутке тела умерших все еще обладают способностью
чувствовать, хотя и находятся в могилах, а души умерших попадают либо на
небеса (души мусульман), либо
|
