Биография Везалий - Исторические личности - Скачать бесплатно
ПЛАН РЕФЕРАТА:
БИОГРАФИЯ АНДРЕЯ ВЕЗАЛИЯ: ЮНОСТЬ, ОБУЧЕНИЕ В УНИВЕРСИТЕТЕ
ПРЕПОДАВАНИЕ АНАТОМИИ СИЛЬВИЕМ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АНДРЕЯ ВЕЗАЛИЯ В УНИВЕРСИТЕТЕ
ИЗДАНИЕ АНАТОМИЧЕСКИХ ТАБЛИЦ
"ОТХОД" ОТ НАУКИ
ЭПИТОМЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
БИОГРАФИЯ АНДРЕЯ ВЕЗАЛИЯ
НОЧЬ под новый 1515 год—31 декабря 1514 г. в Брюсселе в семье Андриеса
Везалия и его жены Элизабетты (урожденной Краббе) родился сын, которого
назвали Андреас (руссифицированное — Андрей). Этому ребенку суждено было
прославить фамилию Везалиев Гораздо больше, чем отцу — аптекарю испанского
короля Карла V, чем деду— Эверанду Везалию—профессору математики и
лечащему врачу, чем прадеду—Кану Везалию врачу и профессору медицины в
Лувене, чем даже прапрадеду — Пьеру Везалию—крупному врачу и знаменитому в
то время знатоку арабских рукописей.
Родителям Андрея Везалия казалось, что их сын будет представлять пятое
поколение врачебной династии
В доме родителей на одной из окраинных улиц Брюсселя, где прошло
детство Андрея, все напоминало о жизни достославных предков. В библиотеке
хранились толстые рукописи, оставшиеся еще от прапрадеда. Постоянной темой
разговоров были события из медицинской жизни. Отец часто выезжал по делам и
по возвращении рассказывал о своих встречах с высокопоставленными
клиентами. Мать, окружавшая Андрея заботой и лаской, рано начала читать
сыну медицинские трактаты. Будучи культурной женщиной, она всегда старалась
уважать медицинские традиции дома. Очень рано Андрей проникся уважением к
семейным реликвиям и любовью к медицинской профессии. Детские годы во
многом предопределили направление мысли Андрея Везалия. Впечатления,
почерпнутые из книг, влекли мальчика на путь самостоятельного изучения
природы. Интерес к исследованию строения тела домашних животных натолкнул
его на решение заниматься рассечением трупов мышей, птиц, собак.
Элементарное домашнее обучение не могло быть основательным. В 1528 г.
Везалия устраивают учиться в коллегиум в Лувене. Там он прошел курс
натуральной философии. Затем он переключился на изучение греческого,
арабского и еврейского языков в специальном коллегиуме. Но лишь греческий и
латинский языки по-настоящему увлекают его. Здесь он добивается крупных
успехов.
Не подлежит сомнению, что на Везалия в этот период оказал влияние его
учитель Гунтер из Андернаха (он же Гонтье по французским источникам) -—
большой знаток латинского и греческого языков. Этот ученый медик и филолог
вскоре покинул Лувен и переехал в Париж, заняв должность профессора
медицины в университете. Может быть это обстоятельство и сыграло свою роль
в решении Везалия направиться для продолжения образования в Париж.
СИЛЬВИЙ
С 1533 по 1536 г. Везалий проходит курс обучения в медицинском
факультете Парижского университета, репутацию которого утверждали такие
профессора, как Сильвий (Жак Дюбуа, 1478—1555), , как профессор медицины
Фериель (1447—1555), занимавшийся до этого математикой и астрономией.
Гунтер из Андернаха (1487—1574) не уронил престижа Парижского университета
и вскоре издал перевод книги Галена по анатомии. Именно ему мы обязаны
введением терминов «физиология» и «патология».
Поставив своей целью основательное изучение анатомии человека, Везалий
между тем испытывал горечь разочарования от того, что занятия на трупе были
поставлены очень плохо. Курс анатомии вел Сильвий, считавшийся выдающимся
знатоком этого предмета. Убежденный поклонник Галена Сильвий хорошо знал
анатомию мозга, разработал наливать кровеносные сосуды и самостоятельно
изучал кости скелета. Лекции Сильвия привлекали широкую аудиторию. Он
вносил порядок в анатомическую терминологию и приучал студентов к строгой
систематике. Везалий из лекций Сильвия вынес очень много полезного и
всегда высоко ценил его как ученого.
Биография Сильвия весьма поучительна. Он вырос, в окрестностях Амьена
(Франция) в бедной семье, насчитывавшей 15 детей. Брат помог ему в изучении
латинского, греческого и арабского языков. На медицинском факультете
Парижского университета он рано обнаружил склонность к анатомии, но степень
доктора он поручил лишь в 1531 г., 53 лет от роду. Как преподаватель
Сильвий стяжал себе славу у студентов. Но литературные труды его остались
незаметными. Его имя стало известным благодаря - Франсуа де Бое,
работавшего в XVII веке в Голландии и описавшего подробно водопровод мозга,
латеральную борозду и ямку на поверхности полушарий большого мозга,
которым присвоено название сильвиевых.
Курс практических занятий по анатомии был передан демонстраторам, которые
вербовались из цирюльников. Впоследствии Везалий жестоко издевался над
процедурой вскрытия трупа в Парижском университете. Его учитель Гунтер не
принимал участия в этих занятиях. Везалий писал потом в порядке дружеской
шутки, что он видел нож в руках своего учителя только во время еды.
Везалий вспоминал, что на занятиях по анатомии не было показано ни одной
кости. Демонстрация мышц исчерпывалась показом нескольких мышц живота,
бессистемно и небрежно отпрепарированных.
По-видимому, Везалий еще в Лувене упражнялся в расчленении трупов
животных и наблюдал секцию человеческих трупов. Когда ему пришлось
ассистировать на занятиях в Париже, Сильвий увидел, что Везалий лучше
демонстратора справляется со своей задачей. Доверие, оказанное способному
студенту, помогло усовершенствовать его искусство препарирования. Как
указывают биографы, в 20 лет Везалий сделал свое первое открытие, доказав,
что у человека нижняя челюсть, вопреки данным Галена, представляет непарную
кость.
Если Сильвий и Гунтер постоянно встречались с Везалием на занятиях по
анатомии, то Видео Видий обучал его хирургии и имел значительное влияние на
него как представитель гуманизма. Уроженец Италии Видий в 1549 г. вернулся
в Пизу, где и провел последние 20 лет своей жизни. Он был одним из тех, кто
решительно и навсегда воспринял идеи Везалия.
Очень мало известно о встречах Везалия с крупным парижским анатомом того
времени Шарлем Эстьеном (1504—1564), который прекрасно знал анатомию
человека, впервые исследовал семенные пузырьки, открыл подпаутинное
пространство и изучал симпатический ствол, доказывая его независимость от
блуждающего нерва. Его книга «Рассечение частей тела человека» (1545) не
без успеха конкурировала с трактатом Везалия, хотя и уступала ему по всем
статьям. Кордье (1955) считает, что Эстьен вместе с Сильвием много внимания
уделили клапанам вен и некоторые из них описали впервые.
Судьба Эстьена была трагической. Как протестант он подвергся репрессиям
и с 1564 г. остаток жизни провел в тюрьме.
Среди других учеников Гунтера Везалий встретил Мигеля Сервета, с которым
они вместе изучали анатомию и помогали Гунтеру.
Из Парижского университета Везалий вышел с хорошим багажом знаний. Он
искусно владел анатомической техникой и основательно знал анатомию Галена,
кроме которой, как учили его Гунтер и Сильвий, нет никакой другой анатомии.
Об уровне знаний и опытности Везалия как прозектора можно судить по реплике
Гунтера, который в Базельском издании «Анатомических упражнений» Галена
(1536), оценивая участие Везалия в подготовке книги, писал о нем как о
«молодом, многообещающем человеке. Геркулесе с большими надеждами,
обладающим экстраординарными знаниями медицины, обученным обеим языкам,
очень искусном в анатомировании трупа». В 1535—1536 гг. Везалий участвует
во франко-германской войне и по окончании ее возвращается в Лувен, где
производит секции трупа и занимается приготовлением скелетов. В феврале
1337 г. в Лувене выходят отдельной брошюрой его комментарии к 9-й книге
«Алмансор» Разеса. Книга называлась «О лечении болезней от головы до стоп».
В этом же году Везалий переезжает в Италию. Несколько месяцев он проходит
практику по медицине и анатомии в Венеции и 5 декабря 1537 г. в городе
Падуе получает степень доктора медицины. Начинается самый плодотворный
падуанский период его деятельности (1538—1543).
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АНДРЕЯ ВЕЗАЛИЯ В УНИВЕРСИТЕТЕ
Занимая должность профессора анатомии и хирургии университета в Падуе,
Везалий имел возможность реализовать свои педагогические идеи и широко
развернуть научные исследования в анатомии. Без промедлений он начал ломать
сложившийся до него метод преподавания анатомии. Первая задача—получить
разрешение производить вскрытия трупов и добиться регулярного поступления
трупов казненных преступников. Вторая задача — обучить искусству
препарирования. Третья задача — вооружить студентов учебными пособиями. Но
какими? Учебник Мондино не удовлетворял его. Труды Галена изобиловали
ошибками. Ни одна из книг по анатомии не содержала иллюстративного
материала. Здравый смысл педагога подсказывает Везалию, что если можно
получить наглядный натуральный препарат, то, очевидно, можно с него сделать
рисунок. Препарат нельзя сохранить долго и к тому же он доступен немногим.
Рисунок же, размноженный в типографии в большом числе экземпляров, послужит
на пользу сотням студентов. Так родилась идея создания иллюстрированного
учебного пособия по анатомии.
Претворение в жизнь упомянутой идеи Везалий не откладывает в долгий ящик.
Уже в 1538г. он получает из типографии «Шесть анатомических таблиц» -
анатомический атлас, подготовленный им совместно с художником Калькаром и
изданный в Венеции.
ИЗДАНИЕ АНАТОМИЧЕСКИХ ТАБЛИЦ
Первое издание таблиц сохранилось в библиотеках мира в считанном числе
экземпляров. Переиздание таблиц в 1874 г. в Англии и в 1920 г. в Германии и
подробные комментарии к ним Зингера и Робина (1946) позволили познакомиться
с ними широкому кругу читателей.
с 1539 по 1542 г. был написан весь текст, изготовлено около 200
оригинальных рисунков, перенесенных в виде гравюр на деревянные блоки.
Сложным путем из Падуи через Венецию блоки доставлялись в Базель к издателю
Опорину и там, в швейцарских типографиях пускались в печать. В 1543 г.
изумительная по напряженности, согласованности и организованности работа
была закончена. Книга Везалия увидела свет.
Почти всю первую половину 1543 г. Везалий провел в Базеле в связи с
выпуском книги. Там он организовал несколько анатомических демонстраций. С
особым старанием он трудился над изготовлением скелета человека. Этот
скелет, подаренный Везалием Базельскому университету, сохраняется по
настоящее время.
Везалий впервые написал анатомию на основании фактов, точно установленных
при вскрытии трупа. Результатом этого было разрушение догм Галена и все
последующие открытия в анатомии. Естественно, что выход книги Везалия
произвел огромное впечатление. Лишь небольшая часть образованных врачей
была готова принять сразу истины новой анатомии. Немалое число лиц стало
почитателями Везалия после ознакомления с его книгой. Но были и такие,
которые неприязненно встретили непочтительность Везалия по отношению к
Галену. Другие под влиянием личной зависти стали отыскивать в его книге
слабости и ошибки.
Наиболее яростным противником Везалия стал его бывший учитель парижский
анатом Сильвий. В своем памфлете (Париж, 1551) Сильвий назвал Везалия
«сумасшедшим глупцом, который своим зловонием отравляет воздух в Европе».
Сильвий не мог простить Везалию то, что он опередил его в опубликовании
монументального анатомического трактата. На просьбу высказать мнение по
поводу книги Везалия Сильвий ответил бранью и требованием публичного
извинения за оскорбление памяти Галена. Сдержанное и твердое письмо Везалия
Сильвию сохранилось в архиве. «Мне не от чего отрекаться, — писал он. Я не
научился лгать. Никто больше меня не ценит все то хорошее, что имеется у
Галена, но когда он ошибается я поправляю его. Я требую встречи с Сильвием
у трупа, тогда он сможет убедиться, на чьей стороне правда».
Профессор Евстахий в Риме подверг злой критике книги Везалия под видом
защиты Галена. Евстахий был Эрудированным анатомом, претендовавшим на
звание некоронованного короля анатомов мира. Но аргументация Евстахия не
столько била по Везалию, сколько по Галену.
Трудно было оставаться спокойным. Вокруг Везалия смыкался круг
недоброжелателей. Вызов был принят. Везалий включается в борьбу за
торжество новой анатомии. Он уже не столько профессор для студентов,
сколько деятельный пропагандист передового учения. Он организует публичные
анатомические демонстрации в Падуе, Болонье, Пизе. Его полемический дар
ярок, его доказательства безупречны. С необыкновенным энтузиазмом он
приглашает к секционному столу своих оппонентов и критиков. Горячие споры
увлекают тысячи пытливых умов. Вряд ли можно было придумать лучший метод
агитации за внедрение новых взглядов. На протяжении 1543—1544 гг. Имя
Везалия окружено славой, его с триумфом встречает молодежь, но происки
явных и тайных врагов не прекращаются. За спиной многих оппонентов стоит
католическая церковь. Ее скрытые механизмы пускаются в ход. На пути Везалия
постепенно возникает стена отчуждения. Если в Италии ему удается отстаивать
свои позиции, то во Франции, Бельгии, Швейцарии верх берут ненавистники
новой анатомии.
Натолкнувшись на организованное сопротивление, Везалий не выдерживает и
уезжает из Италии в Брюссель. Это не было простой сменой места работы и
жительства. Как ученый Везалий переживал личную драму. Он порвал с любимой
наукой. Подавленный нападками и удрученный бессилием рассеять яд клеветы,
проклиная власть невежества, он уничтожил все свои рукописи.
Во времена Везалия врачи выбирали занятия, не связывая себя с
ограниченным кругом вопросов. Они получали подготовку в математике,
географии, философии, теологии. Везалий считал себя врачом и анатомию
рассматривал как составную часть медицинской науки в целом. Следовательно,
порывая с анатомией, он избирал другую сферу применения своих врачебных
знаний. Более резким было изменение обстановки и методов исследования. Но
Везалий, как видно, не мог поступить иначе. Ему казалось, что гений
продолжает жить, все же остальное мертво. По крайней мере такой афоризм он
поставил в подписи под одним из рисунков своего труда.
Труд Везалия, выношенный и выстраданный на протяжении 5 лет ценой
бессонных ночей и невероятного. напряжения моральных сил, мог служить
образцом научного подвига. Сам Везалий в предисловии к своей книге «In
соrроris...» писал, что он не смог бы стать анатомом, если бы ограничился
грубыми демонстрациями, которые устраивали на занятиях по анатомии
неграмотные цирюльники. Нужно было ниспровергнуть иго догматиков и
научиться анатомии человека на теле самого человека, стремясь проникнуть во
все) сложности его строения, Везалий решительно отводил обвинения его в
неуважении к Галену и считал, что в исправлении ошибок не вина его, а
заслуга и что опошляют память Галена те, кто рабски, вопреки правде
повторяет и закрепляет недостатки своего кумира.
Подводя итоги деятельности Везалия в падуанский период, следует, сказать,
что именно в этот период за короткий срок он выполнил труд, принесший ему
великую славу. Одновременно следует отметить то прогрессивное, что он
сделал за это время для улучшения университетского курса анатомии.
С деятельности Везалия начались глубокие реформы в преподавании анатомии.
Достаточно сравнить изображение секции трупа на фронтисписе книги Везалия и
зарисовок занятий по анатомии в книгах Мондино и Карпи, чтобы стала
совершенно ясной принципиальная разница методик преподавания. Калька?
изобразил Везалия одновременно в роли лектора, прозектора и демонстратора.
А ведь у Мондино лектор лишь читал текст учебника, демонстрировал же части
трупа цирюльник. Таким образом, Везалий впервые начал читать анатомические
лекции не по книге, а по трупу и скелету.
Конечно, реформа преподавания анатомии послужила толчком к изменению
методов преподавания и других медицинских наук. Важно заметить, что при
этом успехи в изучении анатомии и медицины не оставались достоянием одного
университета, а распространялись по всем странам. Интернациональный
характер университетов оказался чрезвычайно благоприятным для развития
науки и для совершенствования педагогики. Лекции и демонстрации Везалия
посещали студенты—итальянцы, французы, немцы, англичане, швейцарцы, чехи,
поляки, и представители других народов Европы. Возвращаясь на родину, они
привозили с собой новые идеи и методы изучения анатомии и медицины,
пропагандировали их. Напомним, что в России еще в XVII веке популярность
везалиевской анатомии побудила Епифания Славинецкого перевести книгу
Везалия на русский язык для использования ее в преподавании анатомии на
занятиях в лекарской школе при Аптекарском приказе и в славяно-греко-
латинской академии в Москве. А в XVIII веке русский юноша Константин Щепин,
восхищенный былой славой знаменитого университета, пешком добрался до Падуи
и вступил в студенческую корпорацию.
Падуанскому университету выпала особенно счастливая роль в воспитании
прогрессивно настроенных студентов и ученых. Фламандец Везалий, немец
Агрикола, итальянцы Фракасторо, Галилей, Мальпиги, поляк Коперник,
англичанин Гарвей в разное время в различных амплуа входили в кабинеты и
аудитории университета. Свободная от педантизма клерикалов и эклектизма
невежд Падуя гостеприимно открывала двери университета для всех желающих
учиться независимо от вероисповедания, сословной принадлежности,
политической ориентации и национальности. Не удивительно, что со всех
концов Европы в Падую стремились ученики и учителя, все, жаждавшие знаний,
искавшие ответа на волнующие их вопросы.
Об анатомических демонстрациях Везалия в Болонье, где курс лекций по
учебнику Мондино читал Маттиас Куртис, сохранились подлинные записи
студента Хесслера, датированные 1540 г. Недавно (1959) эти записи были
изданы в Упсала. Читая откровенные, порой наивные заметки Хесслера, каждый
может почувствовать высокий накал сопротивления, которое оказывалось ясным
и бесспорным заключениям Везалия. Профессору Куртису нечего было
противопоставить доказательствам правоты Везалия, демонстрируемым перед
аудиторией на трупе. Тем не менее последнее слово оставалось за ним как за
старшим.
Как учитель студентов Везалий постоянно требовал точности в изучении
натуры. Он напоминал о том, что каждая, даже небольшая, часть тела имеет
свое назначение, присущие ей функции и должна быть изучена. При этом надо
стремиться к всестороннему охвату изучаемого явления и к критическому его
рассмотрению.
Воспитание критицизма, точности, стремления к обоснованию суждений
фактами, проверяемыми лично, привитие практических навыков — все это
импонировало студентам. Если еще добавить к этому личное обаяние Везалия
как учителя — его молодость, темпераментную убедительную речь, уверенные
движения, пылающие смелостью глаза, готовность вступить в спор и
представить ясные доказательства, станет понятной та высокая репутация,
которой пользовался Везалий у своих слушателей.
ОТХОД ОТ НАУКИ
Доказательством того, что Везалий сожалел об отходе от науки и стремился
к продолжению анатомических занятий служит его письмо Фаллопию, которое
адресат уже не успел прочитать. Вот что писал Везалий. «Мой дорогой
Фаллопий! Уже три дня прошло, как я получил Ваши анатомические описания
благодаря любезности Эгидуса Дукса, врача из Брюсселя. Вы можете
догадаться, как сильно они обрадовали меня: ведь они сделаны Вами —
знатоком анатомии... К тому же они присланы мне из наиболее достохвальной
во всем мире Падуанской школы, где я почти 6 лет проводил занятия.
Вы, конечно, осведомлены о том, каков был мой метод достигать знания
анатомии человека, установленный там, где сейчас находитесь Вы. И Вы
представляете также, что строение тела человека так замечательно и так
изменчиво, что исследователи всегда обнаруживают что-нибудь новое, изучая
еще недостаточно выясненные органы вместе с их неизвестными функциями и
пользой. Поэтому Вы не должны удивляться тому пылу и радости, с которыми я
принял Ваши научные труды... Таким образом, позабыв все остальное, я
поглощал все Ваши заметки и посвятил себя целиком этому неожиданному чтению
Андрей Везалий. О том, что прочитанное полностью оправдало мои безмерные
ожидания, а достигнутое Вами совершенно и по достоинствам совпало с теми
представлениями, которые я сам приобретал в изучении тайн природы, для Вас
будет очевидно из этого интимного письма...»
«Что касается меня, то я чувствую, что орнаменты нашего искусства
начинаются на той арене, от которой я, как молодой человек, был отлучен к
обычной медицинской практике, к войнам и к непрерывным путешествиям. И я
вижу завершение тех вещей, которым я дал безупречные основы в соответствии
с моими способностями и в том виде, в каком позволяли мой возраст и здравый
смысл».
«И если я когда-нибудь получу возможность препарировать трупы,
возможность которая здесь полностью отсутствует, так как здесь я не мог
достать даже черепа, я попытаюсь вновь изучить все строение человеческого
тела и целиком пересмотреть мою книгу».
Желание созрело, согласие на возвращение в Италию получено. Но прежде
надо искупить свои «грехи». Везалию надлежит съездить в Палестину к «святым
местам», чтобы доказать свою преданность церкви. Это путешествие в 1564 г.
закончилось трагически. Оказавшись в результате кораблекрушения в
Средиземном море на острове Занте, больной, всеми покинутый Везалий в
октябре 1564 г. скончался.
Смерть Везалия развязала руки его врагам. Зависть и ложь, насмешки и
клевета, попытки снова поднять на щит галенизм, подделки и плагиаты — все
обратилось против памяти великого анатома. Реакция не дремала. Инквизиция и
орден иезуитов обрушивали гнев на свободомыслие. Учреждается строгая
цензура на книги и на мысли. Анатомия в духе Везалия рассматривается как
выпад против религии. Недостойную роль в дискредитации своего учителя
выполняет римский анатом Евстахий, выпустивший в 1564 г. книгу. Он открыто
призывает возвратиться назад к Галену и Гиппократу. Он считает, что лучше
заблуждаться с Галеном, чем следовать вместе с его противниками. Вместе с
Везалием Евстахий порочит имя Фаллопия, в опровержении многих фактов
становится на путь фальсификации, но его собственные труды оказываются
оружием против Галена.
В Падуе с 1565 г. атаки на Везалия направляет Фабриций из Аквапенденте.
Талантливый анатом, ученик Фаллопия, он из честолюбия противопоставляет
свои открытия открытиям Везалия, спекулируя на восстановлении поруганной
якобы чести Галена.
Французские анатомы дискредитируют Везалия, переоценивая заслуги Сильвия
и Шарля Эстьена, который почти одновременно с Везалием напечатал свою
книгу.
Профессор анатомии Павийского университета Габриель Кунеус в 1564 г.
выпустил книгу, в которой привел некоторые абзацы из письма Везалия
Фаллопию. Врач Гарданус несколькими десятилетиями позже вообразил, что эта
книга принадлежит Везалию, скрывшему свою фамилию под псевдонимом. Слабая
работа, содержавшая грубые ошибки, никакого отношения к Везалию не имела.
Между тем последующие биографы вплоть до XIX века продолжали ссылаться на
нее при анализе творчества Везалия.
Облик Везалия запечатлен на многих портретах, из которых лишь портрет
работы Калькара на деревянной гравюре является аутентичным. Это портрет
приведен в трактате по анатомии, в «Эпитоме», в письме об отваре хинного
корня и на фронтисписе трактата по анатомии ч изданиях 1543 и 1555 гг. с
комментариями на английском и немецком языках позволили широким кругам
читателей познакомиться с ними. Значение этой работы велико. Она послужила
пробой сил автора, разведкой интересов читателей и явилась своеобразной
прелюдией к главному труду Везалия.
ЭПИТОМЕ
В 1539 г. в Базеле вышло из печати письмо Везалия о кровопускании из правой
локтевой вены при воспалительных процессах Везалий исходит из того, что
венозная кровь от печени течет к периферии. В верхней полой вене происходит
смешение крови. Следовательно, даже при левостороннем воспалении легких
кровопускание из вен правой руки может дать лечебный эффект.
Второе издание также вышло в Базеле в 1555 г. В дополнение к нему
Везалий написал «Эпитоме», выпущенный издателем Опорином в 1543 г.
отдельной книгой в 23 полных страницах. Последующие издания вышли в Базеле
(1555), Париже (1560). Сохранилось очень мало оригиналов этой книги.
Недавно (1949) опубликован ее английский перевод. На русском языке
«Эпитом» не появлялся и оригиналов этой книги в библиотеках Советского
Союза не обнаружено. Существует мнение о том, что «Эпитом» подготовлен
Везалием как аннотация его руководства по анатомии. Однако в «Эпитоме»
встречается несколько оригинальных рисунков и некоторые новые мысли. Весь
материал распределяется по несколько иным главам, чем в руководстве. Может
быть, Везалий хотел изложить анатомию для начинающих в более доступной и
сжатой форме.
Везалию принадлежат еще две опубликованные им работы. Это письмо о
лечебных свойствах отвара хинного корня (Базель, 1546) и письмо Габриелю
Фаллопию с ответом на его критику в своем письме Везалий сообщает об
успешном применении отвара хинного корня при подагре и несколько страниц
посвящает защите своих анатомических взглядов. Во втором письме
содержатся откровенные мысли о развитии анатомии, рассматриваются
заслуги Фаллопия и с сожалением отмечается преждевременный отход
самого Везалия от анатомии. Как можно видеть, список научных работ
Везалия невелик. И фактически только руководство по анатомии
представляет солидное, весьма трудоемкое бесконечно жизненное
произведение подлинного человеческого гения. Не зря некоторые биографы
считают Везалия человеком одной книги.
Хотя сам автор в заглавии указывает, что его труд состоит из 7 книг, в
действительности в нем содержится еще одна дополнительная глава. Книга
первая — это руководство по остеологии и артрологии.
Книга вторая посвящена в основном миологии, хотя описанию и разбору
мышц предпослана глава по синдесмологии. Книга третья содержит
характеристику кровеносных сосудов и отчасти желез. В четвертой книге
излагаются данные по анатомии периферических нервов и спинного мозга.
Пятая книга насыщена данными по анатомии органов пищеварения, выделения
и размножения. В шестой книге описаны органы дыхания и связанный с ними
орган кровообращения — сердце. Седьмая книга посвящена анатомии
головного мозга и отчасти органов чувств. В восьмой книге изложены
материалы по экспериментальной анатомии и физиологии, полученные
Везалием в процессе вивисекции. Девятой книгой можно считать «Эпитом».
Первая книга содержит 41 главу, в которой описан весь скелет, включая
зубы, хрящи (в том числе хрящи носа, век, уха, гортани), ногти. В
заключении говорится о методах обработки костей и инструментах, которые
необходимы для занимающихся анатомией. Для остеологии Везалия
характерно деление анатомических признаков на общие и частные. Так, он
определяет назначение костей для функций опоры, защиты
|
