Маграт Алистер - Богословская мысль реформации - Скачать бесплатно
Алистер Маграт
Богословская мысль реформации
Изд. ОБШ "Богомыслие", Одесса, 1994 г.
McGrath, Alister ., "Reformation thought an introduction"
пер. Петлюченко В. В.
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Книга Алистера Маграта "Богословская мысль Реформации" может по праву
считаться "первой ласточкой" нового поколения книг евангельского толка.
После массового наплыва переводной литературы, до примитивизма попу-
лярно рассказывающей о началах христианской веры, - книга доктора Магра-
та не боится говорить об основах христианства языком современного богос-
ловия. Но при этом, она ориентирована на широкий круг читателей, хоть и
малознакомых с богословской лексикой, но истомившихся по глубине и
серьезности изложения.
Оглядываясь назад, можно сказать, что времена перестройки были перио-
дом духовного голода по серьезной литературе. Основное внимание изда-
тельства уделяли просвещению людей, незнакомых с Евангелием. Сейчас нас-
тупает время, когда надо не только просвещать, но и давать пищу для ду-
ховного роста.
Эта книга вводит нас в мир богословских идей и представлений Лютера,
Цвингли и Кальвина, открывая их величие и глубину, их боль и сомнение.
Она интересна тем, что знакомит читателя, воспитанного в атеистической
или православной культуре с основными положениями протестантизма и Ре-
формации. Таким образом, она может удовлетворить не только ищущие умы
людей, находящихся в церквах евангельского толка, но и представит
большой интерес для секулярного общества.
Доктор Маграт пишет очень просто, популяризируя протестантские идеи
периода Реформации, но в его изложении нет простоватости. Для меня оста-
ется непостижимой тайной, как ему удается соединить академическую точ-
ность, серьезность и глубину с яркостью и образностью изложения, и в то
же время, он остается беспристрастен в анализе богословских взглядов ве-
ликих реформаторов.
Богословие баптистских церквей, наследуя идеи радикального крыла ре-
формации, не во всем согласно с взглядами доктора Маграта. Особенно это
касается его оценок в сфере "Церковь и государство", а также социологи-
ческих аспектов понятия "Церковь", однако, это ничуть не умаляет значе-
ние этой книги.
Итак, академическая глубина и простота изложения, конфессиональная
беспристрастность и увлеченность богословием чистого Евангелия - таковы
лишь некоторые отличительные черты книги доктора Маграта, делающие ее
столь привлекательной для русскоязычного читателя.
С. В. Санников.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Европейская Реформация является одним из интереснейших периодов все-
мирной истории. Это явление всегда остается в центре внимания тех, кто
интересуется историей христианской Церкви и ее богословских идей. Рефор-
мация воздействовала на различные области жизни, способствовав не только
пересмотру самой христианской доктрины и обновлению христианской духов-
ности, но изменив структуры Церкви и нравственные критерии общества.
Движение Реформации основывалось на ряде последовательно сформулированых
идей, которые лежали в основе намеченной и в той или иной степени реали-
зованной программы реформ.
Какими же были эти идеи? Каково их происхождение? Каким образом они
были изменены или скорректированы социальными условиями рассматриваемого
периода? Ища ответы на эти вопросы следует помнить об одном из серьезных
препятствий на этом пути - отдаленности идей, лежащих в основе этого
движения, от нашего сегодняшнего мировоззрения.
Кроме того, для правильного понимания многих вопросов, связанных с
изучением указанного периода, необходимы прочные познания в христианском
богословии. Без них многое становится просто непонятным. Например, непо-
нятно почему великий лозунг реформаторов об "оправдании одной верой" и
их мучительные споры о значении Евхаристии вызвали в свое время такую
бурю?
Читатели должны также совладать с таким искушением, как попытка опус-
тить идеи Реформации и рассматривать это движение как чисто социальное
явление. Изучение христианского богословия всегда будет являться важной
составной частью в изучении Реформации, ведь религиозные идеи играли
большую роль в ее распространении и развитии. Изучение Реформации без
рассмотрения ее религиозных идей может быть сравнено с изучением русской
революции без разговора о марксизме.
Еще одной преградой, лежащей на пути изучающего период Европейской
Реформации, является тот прогресс, который достигнут в течение последних
десятилетий, в понимании как самого этого явления, так и его предпосы-
лок, сложившихся во времена Позднего Возрождения."
Все это, по-видимому, сделает определенные части книги трудно воспри-
нимаемыми, но все же существует острая необходимость в исследовании, ко-
торое опираясь на открытия последних десятилетий, указало бы правильное
понимания Реформации.
Это является, одной из тех целей, которые ставит перед собой настоя-
щая работа. Она рассчитана на людей, чьи познания в христианском богос-
ловии либо невелики, либо вовсе отсутствуют. В ней сделана попытка осве-
тить идеи, оказавшиеся центральными для движения Реформации, используя
открытия современных исследователей в этой области.
Настоящая книга явилась результатом многолетнего опыта преподавания
истории Реформации студентам Оксфордского университета, которым автор
хотел бы выразить свою глубокую признательность. Именно они помогли мне
осознать, что многое из того, что часто воспринимается как должное, на
самом деле требует детального объяснения. Они также помогли мне опреде-
лить круг вопросов, которые представляют особую сложность и требуют тща-
тельного рассмотрения.
Трудности в работе со студентами были одной из причин создания этой
работы, и, если читатель сочтет ее полезной, то доля его благодарности
должна быть отнесена именно к студентам. Автор также выражает призна-
тельность своим коллегам по факультетам богословия и истории Оксфордско-
го университета за полезные советы, касающиеся тех трудностей, с которы-
ми неизбежно сталкиваешься в процессе преподавания богословской мысли
эпохи Реформации.
ВВЕДЕНИЕ
Многие студенты начинают изучение периода Реформации приблизительно с
тем же чувством, с каким средневековые путешественники подходили к об-
ширным дремучим лесам южной Германии - чувством волнения и нереши-
тельности, опасения, как бы ожидающее впереди не оказалось чем-то непре-
одолимым, или местом, где, в лучшем случае, очень легко заблудиться. Они
напоминают первопроходцев, исследующих новую землю, не уверенных в том,
что они обнаружат, временами ощущающих свою потерянность в бескрайней
пустыне, или, наоборот, приободренных неожиданно открывающимися панора-
мами. Подобно Данте, нуждающемуся в Вергилии, они ощущают потребность в
проводнике. Для таких студентов представляется заманчивым полностью пре-
небречь идеями Реформации, чтобы сосредоточить свое внимание на ее соци-
альных аспектах. Однако итогом упрощенного понимания Реформации стано-
вится неспособность понять ее сущность, как исторического феномена, и
того, почему это явление остается существенным пунктом современной дис-
куссии как внутри религиозного мира, так и за его пределами.
Для студента, воспитанного в духе секуляризма современной западной
культуры, вполне понятную трудность представляет понимание движения, мо-
тивированного религиозными идеями. Заманчивой представляется возможность
попытаться проигнорировать эти идеи и подойти к изучению шестнадцатого
века с современным мировоззрением. Однако, как и любое историческое яв-
ление, Реформация требует, чтобы ее толкователи попытались принять ее
мировоззрение. Мы должны научиться с пониманием относиться к ее идеалам
и представлениям о мире, чтобы понять, как они влияли на течение исто-
рии. Реформация в Швейцарии и Германии была непосредственно основана на
религиозных идеях, которые требуют и заслуживают рассмотрения. Даже в
Англии, где местные условия привели к тому, что политические факторы
оказывали на движение большее влияние, чем религиозные идеи, имелось
значительное количество таких идей, которое лежало в основе произошедших
событии. Настоящая книга ставит своей целью объяснить, какими же на са-
мом деле были религиозные идеи, лежащие в основе Реформации, и какое
влияние они оказывали на своих носителей.
Целью настоящей вводной главы является рассмотрение предварительных
вопросов, чтобы подготовить почву для обсуждения богословской мысли Ре-
формации в последующих главах.
Призыв к реформам
Уже сам термин "Реформация" прямо указывает на то, что нечто (в дан-
ном случае - западно-европейское христианство) подверглось реформам. Как
и другие термины, используемые историками для обозначения периодов чело-
веческой истории - такие, как "Возрождение" или "Просвещение" - он может
быть подвергнут критике. Например, в двенадцатом веке была предпринята
похожая попытка реформировать Церковь в Западной Европе, однако термин
"Реформация" не используется для обозначения этого раннего движения.
Возможно некоторые могут предложить другие, более приемлемые термины для
обозначения рассматриваемого явления, которое имело место в шестнадцатом
веке. Тем не менее остается фактом, что термин "Реформация" получил все-
общее признание как соответствующее обозначение этого движения частично
ввиду того, что оно было связано с признанием необходимости коренных
преобразований институтов, практики и идей Западной Церкви. Таким обра-
зом, термин удачно указывает на то, что обозначаемое им явление имело
как социальные, так и интеллектуальные корни.
К началу шестнадцатого века стало очевидным, что Церковь в Западной
Европе вновь стала испытывать острую нужду в реформах. Казалось, что
кровь перестала течь по сосудам Церкви. Ее юридическая система остро
нуждалась в преобразованиях, а недееспособность и коррумпированность
церковной бюрократии была общеизвестна. Нравы духовенства часто были
распущенными, что приводило в смущение паству. Духовенство (даже на са-
мом высоком уровне) часто отсутствовало в своих приходах и епархиях. В
Германии, например, лишь один приход из четырнадцати имел постоянно про-
живающего в нем священника. Француз Антуан дю Прат, архиепископ Сенский,
всего лишь один раз присутствовал на службе в своем кафедральном соборе.
Его роль во время этой службы была настолько пассивной, как будто это
были его собственные похороны. Назначение на высшие церковные должности
производилось сомнительными средствами: внимание, в основном, уделялось
политическому или финансовому положению кандидатов, а не их духовным ка-
чествам. Так, в 1451 г. герцог Амадей VIII Савойский добился назначения
своего сына на высокую должность женевского епископа. А если у кого-то и
вызывал сомнение тот факт, что новый епископ не был рукоположен в свя-
щенники, т.к. ему было всего восемь лет, то они благоразумно молчали об
этом. Папа Александр VI, представитель семейства Борджиа (знаменитого
своими смертоносными пирами), добился своего избрания папой в 1492 г.
несмотря на то, что у него было несколько любовниц и семеро детей, в ос-
новном благодаря тому, что он открыто перекупил папство через головы
своих ближайших конкурентов.
Макиавелли объясняет свободные нравы, царившие в Италии в конце эпохи
Возрождения, дурным примером, показываемым церковью и ее духовенством.
Для одних призыв к реформам был призывом к административной, нравствен-
ной и юридической реформации Церкви. Следовало изжить имевшие место на-
рушения и безнравственность, папа должен был меньше интересоваться мирс-
кими делами, духовенство должно было иметь должное образование, управле-
ние Церковью должно было быть упрощено и очищено от злоупотреблений. Для
других, наиболее насущной проблемой была духовность Церкви. Имелась
срочная, жизненно важная нужда вернуться к свежести первооснов христи-
анской веры. Многие оглядывались вглубь веков, завидуя простоте и духов-
ности апостольского христианства. Нельзя ли было вернуть этот золотой
век христианства, возможно, вновь осмыслив новозаветные тексты? Такой
была программа реформ, являвшаяся заветной мечтой интеллектуалов полови-
ны Европы. Однако папы эпохи Возрождения, казалось, больше интересова-
лись светскими, а не духовными вопросами, что привело к невиданному ра-
нее уровню корыстолюбия, коррупции, безнравственности и поразительно не-
удачным результатам применения политики силы. Слова Гианфреско Пико дел-
ла Мирандола (которого часто путают с его дядей Джованни), произнесенные
в марте 1517 г., крагко подводят итог мыслям, которые терзали многих об-
разованных людей того времени: "Для того, чтобы одержать победу над вра-
гами и вероотступниками, гораздо важном восстановить падшую нравствен-
ность до ее древнего добродетельного состояния, чем вводить флот в Чер-
ное море".
Были, однако, и такие, которые добавляли к этому списку еще одно тре-
бование - реформацию христианской доктрины, богословия, религиозных
идей. По мнению таких мыслителей, как Лютер (Виттенберг) и Кальвин (Же-
нева), Церковь потеряла из виду свое интеллектуальное наследие. Настала
пора возрождения идеалов "золотого века" христианской Церкви. Плачевное
состояние Церкви в начале шестнадцатого века было лишь симптомом более
страшной болезни - отклонения от основных идей христианской веры, потери
интеллектуальной подлинности, неспособности понять того, чем на самом
деле являлось христианство. Нельзя было реформировать христианство, не
поняв того, чем оно на самом деле должно было являться. Для этих мысли-
телей очевидные промахи Церкви в период позднего Возрождения были пос-
ледней ступенью постепенного процесса, который продолжался в Церкви со
времен богословского возрождения двенадцатого века - разложения христи-
анской доктрины и этики. Те основные идеи, которые, по мнению Лютера и
Кальвина, лежали в основе христианской веры и практики, были заслонены,
если не полностью извращены рядом средневековых наслоений. По мнению
этих мыслителей, настало время преобразований, направленных на то, чтобы
вернуться к более "чистому и свежему" христианству, которое манило их из
глубины веков. Реформаторы подхватили призыв гуманистов: "назад к источ-
никам (ad fontes)", назад к золотому веку Церкви, чтобы вновь утвердить
ее свежесть, чистоту и жизнеспособность, потерянную в период застоя и
разложения.
Литература того периода, несомненно, рисует картину растущего церков-
ного разложения и недееспособности, указывая на степень нужды в рефор-
мах, которую испытывала Церковь в период позднего средневековья. Однако,
здесь следует сделать предупредительное замечание о манере толкования
этих источников. Вполне возможно, что они отражают не столько ухудшение
реального положения Церкви в указанный период, сколько увеличение требо-
ваний, выдвигаемых к ней. Увеличение числа образованных мирян - один из
наиболее значимых элементов интеллектуальной истории Европы позднего
средневековья - приводило к возрастанию критики Церкви ввиду очевидного
расхождения между тем, чем Церковь являлась в действительности и тем,
чем она должна была являться. Растущая критика могла вполне отражать не
реальное ухудшение состояния Церкви, а тот факт, что ввиду увеличения
образовательных возможностей все большее количество людей были в состоя-
нии ее критиковать.
Однако, кто же мог реформировать Церковь? К концу первого десятилетия
шестнадцатого века коренной сдвиг власти был, в основном, завершен.
Власть папы уменьшилась, а власть светских правительств Европы увеличи-
лась. В 1478 г. была учреждена Испанская Инквизиция, имевшая власть над
духовенством и религиозными орденами (и, в конечном итоге, над епископа-
ми), управление этой системой судов было возложено не на папу, а на ис-
панского короля. Болонийский Конкордат (1516 г.) предоставил французско-
му королю право назначать высшее духовенство французской Церкви и тем
самым непосредственно управлять этой Церковью и ее финансами. По всей
Европе способность папы провести реформу его Церкви постепенно уменьша-
лась: даже если бы у пап позднего Возрождения и было желание провести
реформу (имеется, впрочем, очень мало указаний на такое желание), ре-
альная возможность сделать это ускользала от них. Это уменьшение папской
власти, однако, не привело к уменьшению власти поместных или нацио-
нальных Церквей, которые продолжали оказывать большое влияние на свои
народы. Уменьшилась в этот период именно способность папы контролировать
местную или национальную власть.
В связи с вышесказанным важно отметить то, как протестантские рефор-
маторы вступали в союз с региональными гражданскими властями, чтобы при-
вести в исполнение свою программу реформ. Лютер обратился к германскому
дворянству, а Цвингли - к городскому совету Цюриха, указывая на взаимные
выгоды от таких действий. По причинам, которые мы рассмотрим ниже (стр.
37-40), английская Реформация (в которой политические факторы были нас-
только важны, что богословские вопросы рассматривались как второстепен-
ные) не является типичной для европейского движения в целом. Реформация
на континенте проходила под знаком симбиоза реформаторов и государствен-
ной (или гражданской) власти, причем каждая сторона полагала, что Рефор-
мация принесет взаимную пользу. Реформаторов особенно не заботило то,
что своими теориями о роли государства и "благочестивого князя" они уве-
личивали власть своих светских правителей: важно было то, что эти светс-
кие правители поддерживали дело Реформации, даже если цели, которые они
при этом преследовали, были не всегда достойны похвалы.
Большинство реформаторов было прагматиками, людьми, которые были го-
товы для продвижения дела Реформации идти на некоторые уступки светским
правителям. Точно так же противники Реформации без колебаний призывали
на помощь тех светских правителей, чьим интересам наилучшим образом от-
вечало сохранение религиозного status quo. Ни одно исследование Реформа-
ции не может пройти мимо ее политических и социальных сторон, поскольку
светские власти Северной Европы видели в ней возможность отобрать власть
у Церкви даже ценой принятия нового религиозного порядка. Тем не менее
остается фактом, что определенные характерные религиозные идеи получили
широкое распространение в западноевропейском обществе шестнадцатого века
и оказывали на него достаточно сильное влияние. Этими идеями не должны
пренебрегать, кто заинтересован в глубоком изучении Реформации. Автор
надеется, что в настоящей работе он сможет представить эти идеи, объяс-
нить их в существующей контексте.
Концепция Реформации
Термин "Реформация" используется в целом ряде значений, и поэтому
представляется полезным определить их. Его определение может включать
четыре элемента, каждый из которых будет кратко рассмотрен ниже: Люте-
ранство, Реформатская Церковь (часто называемая "Кальвинизм"), "ради-
кальная Реформация" (до сих пор часто называемая "Анабаптизм"), и
"Контр-Реформация", или "Католическая Реформация". В широком смысле,
термин "Реформация" включает все четыре течения. Он также используется в
несколько более суженном смысле, означая лишь "Протестанскую Реформацию"
и - исключая Католическую Реформацию. В этом смысле он относится к трем
перечисленным выше протестантским движениям. В некоторых ученых трудах,
однако, он используется по отношению к тому, что известно под именем
"Магистрская Реформация" или "Реформация основного течения" - иными сло-
вами, к Лютеранской и Реформатской Церкви, исключая анабаптистов.
Необычный термин "Магистрская Реформация" требует небольшого поясне-
ния. Он обращает наше внимание на то, как реформаторы основного течения
были связаны со светскими властями, такими, как князья, магистраты и го-
родские советы. В то время как радикальные реформаторы полагали, что эти
власти не имеют никаких прав в Церкви, реформаторы основного течения ут-
верждали, что Церковь является, по крайней мере в некоторой степени, по-
дотчетной светскому правительству. Магистрат имел власть в Церкви, точно
так же, как Церковь могла рассчитывать на власть магистрата в укреплении
дисциплины, подавлении ереси и поддержании порядка. Термин "Магистрская
Реформация" призван привлечь внимание к близкой связи между магистрату-
рой и Церковью, которая лежала в основе реформационных программ таких
мыслителей, как Мартин Лютер и Мартин Букер.
Читая книги по истории шестнадцатого века, вы столкнетесь во всеми
тремя значениями термина "Реформация". Термин "Магистрская Реформация"
все больше используется по отношению к первым двум значениям термина
"Реформация" (т.е. Лютеранству и Реформатской Церкви), взятым вместе, а
термин "Радикальная Реформация" - по отношению к третьему (т.е. Анабап-
тизму). Настоящая работа, прежде всего, посвящена идеям Магистрской Ре-
формации.
Термин "протестант" также требует пояснений. Он происходит от реакции
на решение рейхстага в Шпейере (февраль 1529 г.), который проголосовал
за прекращение терпимости к Лютеранству в Германии. В апреле того же го-
да шесть германских князей и четырнадцать городов протестовали против
этих жестоких мер, защищая свободу совести и права религиозных
меньшинств. Термин "протестант" и произошел от этого протеста. Поэтому,
в строгом смысле, нельзя употреблять термин "протестант" по отношению к
отдельным людям до апреля 1529г. или говорить о событиях, предшествующих
этой дате, как о части "Протестантской Реформации". Термин "еван-
гельский" часто употребляется в литературе по отношению к реформаторским
фракциям в Виттенберге и других местах (например, во Франции или Швейца-
рии), которые действовали до этого события. Хотя слово "протестант" час-
то употребляется по отношению к этому, более раннему, периоду, такое ис-
пользование является, в строгом смысле, некорректным.
Лютеранская Реформация
Лютеранская Реформация особенно связана с Германией и личностью Мар-
тина Лютера. Лютера особенно волновала доктрина оправдания, которая за-
нимает центральное положение в его богословском наследии. Лютеранская
Реформация первоначально была академическим движением, озабоченным, в
первую очередь, реформированием преподавания богословия в Виттенбергском
университете. Это был третьеразрядный университет, и реформы, введенные
Лютером и его коллегами на богословском факультете, привлекли поначалу
мало внимания. Именно действия самого Лютера - такие, как вывешивание на
дверях Виттенбергского храма знаменитых 95 тезисов (31 октября 1517 г.)
и Лейпцигский диспут (июнь-июль 1519 г.) - привлекли значительный к себе
интерес и обратили внимание широких масс на идеи, распространяемые Люте-
ром в Виттенберге.
Строго говоря, Лютеранская Реформация началась лишь в 1522 г., когда
Лютер возвратился в Виттенберг после насильственной изоляции в Вартбур-
ге. В 1521 Лютер был осужден Вормским сеймом. Опасаясь за его жизнь, вы-
сокопоставленные сторонники Лютера тайно переправили его в замок, нося-
щий имя "Вартбург", где он оставался, пока существовала реальная угроза
для его безопасности. В его отсутствие Андреас Боденстайн фон Карлстадт,
один из коллег Лютера по Виттенбергскому университету, начал проводить
там программу реформ, однако делал это достаточно хаотично. Убежденный в
том, что его присутствие необходимо для спасения дела Реформации от неу-
мелых действий Карлштадта, Лютер покинул свое пристанище и возвратился в
Виттенберг.
Начиная с этого момента программа Лютера по академической реформе
превратилась в программу по реформированию Церкви и общества. Полем дея-
тельности Лютера был уже не мир университета. Он принял на себя роль ру-
ководителя движения за религиозные, социальные и политические реформы,
которое некоторым современным Лютеру наблюдателям казалось путем к ново-
му социальному и религиозному устройству Европы. Фактически программа
реформ Лютера была значительно консервативнее, чем программы его коллег
по реформации, например, Цвингли. Кроме того, ее успех был гораздо
меньшим, чем ожидалось. Движение оставалось привязанным к территории
Германии и, за исключением Скандинавии, не получило поддержки за рубе-
жом, на которую оно могло рассчитывать. Лютеранское понимание роли "бла-
гочестивого князя" (что обеспечивало монарху власть над Церковью), похо-
же, было менее привлекательным, чем ожидалось, особенно в свете респуб-
ликанских чувств таких мыслителей Реформации, как Кальвин. Ярким приме-
ром этого является Англия: здесь, как и в Голландии, именно Реформатс-
кое, а не Лютеранское богословие добилось определяющего влияния.
Реформатская Церковь
Происхождение Реформатской Церкви связано с событиями, произошедшими
внутри Швейцарской конфедерации. В то время как Лютеранская Реформация
брала начало в академической среде, Реформатская Церковь обязана своим
происхождением попыткам привести мораль и богослужение (но не обяза-
тельно доктрину) Церкви в большее соответствие с библейскими принципами.
Хотя большинство ранних реформатских богословов происходило из академи-
ческого окружения, их программы реформ не были академическими по своей
природе. Они были направлены на преобразование конкретной Церкви в том
виде, в котором она существовала в швейцарских городах, таких как Цюрих,
Берн, Базель. В то время как Лютер был убежден в том, что доктрина оп-
равдания имела центральное значение в его программе социальных и религи-
озных реформ, ранние реформатские мыслители проявляли относительно не-
большой интерес к доктринам, за исключением одной конкретной доктрины.
Их программа реформ была организационной, социальной и этической, и во
многом она была похожа на требования, исходящие от гуманистического дви-
жения. Ниже мы подробно остановимся на идеях гуманизма (стр. 57-87). По-
ка что важно отметить, что все крупные богословы ранней Реформатской
Церкви имели некоторую склонность к гуманизму - склонность, которую не
разделял Лютер, настороженно относящий к гуманистическому движению.
По общему убеждению, консолидация Реформатской Церкви началась после
стабилизации Цюрихской Реформации, наступившей вслед за смертью Цвингли
на поле битвы (1531 г.) при его приемнике Генрихе Булингере и заверши-
лась после становления Женевы как основного центра и Жана Кальвина как
ее лидера в 50-х годах шестнадцатого века. Постепенный переход власти
внутри Реформатской Церкви (первоначально из Цюриха в Берн, а затем из
Берна в Женеву) происходил в течение периода с 1520 по 1560 гг. и привел
к тому, что Женева, ее политический строй (республика) и ее религиозные
мыслители (первоначально Жан Кальвин, а после его смерти Теодор Беза)
стали превалировать в Реформатской Церкви. Этот процесс был закреплен
учреждением Женевской академии (готовящей пасторов для Реформатской
Церкви).
По отношению к религиозным идеям Реформатской Церкви часто использу-
ется термин "кальвинизм". В настоящее время употребление этого термина
не поощряется, т.к. становится все более очевидным, что богословие Ре-
форматской Церкви конца шестнадцатого века является развитием идей
Кальвина. Называть реформатскую богословскую мысль конца шестнадцатого и
семнадцатого веков "кальвинизмом" - значит предполагать, что это по су-
ществу мысли самого Кальвина, хотя в настоящее время общепризнанно, что
идеи Кальвина были в значительной степени изменены его преемниками. (Мы
рассмотрим этот вопрос в связи с доктриной предопределения на стр.
162-166) Термин "Реформатская" является более предпочтительным как по
отношению к Церквам (в Швейцарии, Голландии и Германии), так и в отноше-
нии религиозных мыслителей (таких, как Теодор Беза, Уильям Перкинс или
Джон Оуэн), которые основывались на признанном "Наставлении в христианс-
кой вере" или церковных документах (таких, как знаменитый "Гей-
дельбергский катехизис"), основанных на нем.
Следует упомянуть еще об одном факторе, имеющем отношение к употреб-
лению термина "кальвинизм", фактор. Происхождение этого термина относит-
ся к шестидесятым годам шестнадцатого века, когда происходили значи-
тельные изменения политической обстановки на территории Германии. Страна
была серьезно дестабилизирована в 1540-х и начале 1550-х гг. столкнове-
ниями между лютеранами и католиками. Такие конфликты наносили вред Импе-
рии. Аугсбургский мир (сентябрь 1555 г.) решил религиозный вопрос в Гер-
мании, выделив определенные области страны лютеранам, а остальные - ри-
мо-католикам (знаменитый принцип, часто называемый "cuius regio, eius
religio" ("твоя область определяет твое вероисповедание"). Не было сде-
лано никаких оговорок о Реформатской вере, которая была объявлена "несу-
ществующей" в Германии. Однако в феврале 1563 г. был издан "Гей-
дельбергский катехизис", что указывало на то, что Реформатское богосло-
вие приобрело большое влияние прежде всего в лютеранских областях Герма-
нии. Этот катехизис незамедлительно подвергся нападениям лютеран, наз-
вавших его "кальвинистским" - иными словами, иностранным. Термин
"кальвинистский" был использован германскими лютеранами, пытавшимися
дискредитировать этот новый влиятельный документ и объявившему его не-
патриотичным. Учитывая полемические ассоциации термина, для историка же-
лательно отказаться от него в пользу более нейтрального термина. Термин
"Реформатский", несомненно, кажется нам более подходящим для этой цели.
Из трех составных частей Протестантской Реформации - лютеранской, ре-
форматской (или кальвинистской) и анабаптистской - именно реформатская
представляет особый интерес для англоязычного мира. Пуританство, которое
сыграло столь значительную роль в английской истории семнадцатого века и
имело столь важное значение для религиозных и политических взглядов Но-
вой Англии, начиная с семнадцатого века и далее, является особой формой
Реформатского богословия. Для того, чтобы понять религиозную и полити-
ческую историю Новой Англии или идеи таких мыслителей, как, например,
Джонатан Эдварде, необходимо разобраться, по крайней мере, с некоторыми
богословскими воззрениями Пуританства, которое лежит в основе их соци-
альных и политических позиций. Автор надеется, что настоящая работа ока-
жется полезной в процессе этого знакомства.
Радикальная Реформация
Термин "Анабаптизм" обязан своим происхождением Цвингли (дословно он
переводится "перекрещенцы" и указывает на наиболее характерный аспект
практики анабаптистов - настойчивое утверждение того, что крещены могут
быть лишь те, кто лично прилюдно исповедал свою веру). Анабаптизм,
по-видимому возник в окрестностях Цюриха как следствие реформ, проведен-
ных в городе в начале 1520-х годов. Это движение возникло вокруг группы
людей (среди которых мы можем назвать Конрада Гребеля), которые утверж-
дали, что Цвингли изменил своим собственным реформационным принципам. Он
проповедовал одно, а практиковал другое. Хотя Цвингли открыто заявлял о
своей приверженности принципу sola scriptura ("одним Писанием"), Гребель
утверждал, что он сохранил ряд практик, включая крещение младенцев,
близкую связь Церкви с Магистратурой и участие христиан в войнах, кото-
рые не разрешены и не освящены Писанием. В руках таких радикальных мыс-
лителей принцип sola scriptura приобрел крайний смысл (см. стр.
179-182): реформированные христиане стали верить лишь в то и практико-
вать лишь те вещи, которым явно учит Писание. Цвингли был встревожен
этим, видя в этом движении дестабилизирующий фактор, угрожающий отрезать
Реформатскую Церковь от ее исторических корней и преемственности с хрис-
тианской традицией прошлого.
У анабаптистов имелись все основания обвинять Цвингли в компромиссе.
В 1522 г. он написал работу, известную как "Apologeticus Archeteles", в
которой он признает "общность вещей" подлинно христианским принципом.
"Никто не называет собственность своей, - писал он. - Всеми вещами вла-
деют сообща". Однако к 1525 г. Цвингли изменил свое мнение и пришел к
мысли, что частная собственность оказывается не такой уж плохой.
Хотя анабаптизм первоначально возник в Германии и Швейцарии, впос-
ледствии он приобрел влияние и в других странах, например, в Голландии.
Движение породило относительно небольшое количество богословов (общеп-
ризнанно, что тремя наиболее значительными являются Валтасар Губмайер,
Пилграм Марбек и Мено Симоне). Такое положение частично отражает тот
факт, что движение не имело какой - либо существенной богословской осно-
вы. Имелись и другие причины, среди которых не последнее место занимает
насильственное подавление анабаптизма светскими властями.
Внутри различных направлений этого движения можно выявить ряд общих
элементов: общее недоверие к внешней власти, отрицание крещения младен-
цев в пользу крещения взрослых верующих, общее владение собственностью и
особый акцент на пацифизме и непротивлении. Так, в 1527 г. правительства
Цюриха, Берна и Галлена обвинили анабаптистов в том, что они считали,
"что ни один истинный христианин не может получать доход от капитала или
платить процент на одолженную сумму, что все мирские блага являются
бесплатными и общими и все имеют на них право". По этой причине анабап-
тизм часто называют "левым крылом Реформации" (Роланд Х. Байтон) или
"радикальной Реформацией" (Джордж Хастон Уильямс). По мнению Уильямса,
"радикальную Реформацию" следует противопоставлять "авторитетной (ма-
гистрской) Реформации", которую он отождествлял с лютеранским и рефор-
матским движением. Эти термины получают все большее признание среди исс-
ледователей Реформации, и читатель, вероятно, столкнется с ними при чте-
нии более современных исследований, посвященному этому движению.
Вероятно, наиболее значительным документом, оставленным этим движени-
ем, является Шляйтхаймское Исповедание, составленное 24 февраля 1527 г.
Михаилом Саттлером. Исповедание берет свое название от небольшого город-
ка в кантоне Шаффгаузен. Его целью было выделить анабаптистов из среды
других окружающих их христиан - в первую очередь, отделить от тех, кого
оно называет "папистами и антипапистами" (т.е. нереформированных католи-
ков и магистрских евангеликов). По существу, Шляйтхаймское Исповедание
являлось "статьями разделения", т.е. набором верований и мнений, которые
отличали анабаптистов от их оппонентов внутри и вне Реформации и предс-
тавляли собой ядро их единства, несмотря на возможные разногласия по
другим вопросам.
Католическая Реформация
Этот термин часто употребляется по отношению к возрождению внутри Ри-
мо-Католичества в период после открытия Трентского собора (1545 г.) В
более старых научных работах это движение называется "Контр-Реформаци-
ей": как указывает сам термин, РимскоКатолическая церковь разрабатывала
средства для борьбы с Протестантской Реформацией, чтобы ограничить ее
влияние. Однако становится все более очевидным, что частично Римско-Ка-
толическая Церковь противодействовала Реформации, реформируя себя изнут-
ри, чтобы лишить почвы протестантскую критику. В этом смысле движение
было в равной степени и реформацией РимскоКатолической Церкви, и реакци-
ей на Протестантскую Реформацию.
Та озабоченность, которая лежала в основе Протестантской Реформации в
Северной Европе, была направлена на обновление Католической Церкви, в
частности в Испании и Италии. Трентский собор, наиболее значительное со-
бытие периода Католической Реформации, прояснил католическое учение по
ряду спорных вопросов и провел крайне необходимые реформы, касающиеся
поведения духовенства, церковной дисциплины, религиозного образования и
миссионерской деятельности. Этому движению способствовала реформация
многих старых религиозных орденов и учреждением новых (например, ордена
Иезуитов). Более конкретные богословские аспекты Католической Реформации
будут рассмотрены в связи с ее учением о Писании и Предании, оправдании
верой и таинствах.
В результате Католической Реформации многие злоупотребления, которые
первоначально являлись основанием для требований реформации со стороны
как гуманистов, так и протестантов были сняты. Однако на этом этапе Про-
тестантская Реформация достигла той точки, после которой простое исправ-
ление злоупотреблений и нарушений было уже недостаточным: существенным
аспектом ПротестантскоРимо-Католических споров стали уже требования ре-
формировать доктрину, религиозную идеологию, Церковь. На этом этапе на-
шего исследования необходимо рассмотреть религиозные идеи, стоящие за
авторитетной (магистрской) Реформацией, которые приобретали все большее
значение в Протестантско-РимоКатолической полемике шестнадцатого века.
Значение книгопечатания
Недавние технологические достижения в области обработки и передачи
информации революционизировали многие аспекты современной жизни. Важно
осознать, что одно технологическое достижение, которому суждено было
оказать огромное влияние на Западную Европу, было разработано как раз
накануне Реформации. Речь идет, конечно же, о книгопечатании. Невозможно
переоценить значение этого достижения для Реформации.
Хотя это изобретение было сделано за много веков до описываемых собы-
тий в Китае, первые европейские печатные документы, поддающиеся надежной
датировке, вышли из-под печатного станка Иоганна Гутенберга в Майнце
около 1454 г. В 1456 г. на том же станке была издана печатная латинская
Библия. За ней в 1457 г. последовала т.н. "Майнцская Псалтирь", с выхо-
дом которой был установлен обычай указывать издателя, местонахождение
печатной мастерской и дату публикации на титульной странице произведе-
ния. Из Германии технология книгопечатания была привезена в Италию: пер-
вые издательства были открыты в Субьяко (1464 г.) и Венеции (1476 г.).
Кэкстон открыл свою печатную мастерскую в Вестминстере (Лондон, 1476). В
1495г. Альдус Манитиус Романус открыл знаменитую печатную мастерскую
Альдин в Венеции. Этой мастерской принадлежит приоритет двух важных но-
вовведений: строчных букв и наклонного шрифта "курсива" (Альдус называл
этот шрифт "канцелярским").
Почему книгопечатание имело столь большое значение для Реформации?
Его важность определяется следующими основными факторами.
Во-первых, книгопечатание означало, что можно было быстро и дешево
вести пропаганду Реформации. Более не нужен был трудоемкий процесс руч-
ного переписывания рукописей. Кроме того, можно было избежать ошибок,
которые возникали в процессе переписывания; после типографского набора
можно было напечатать любое количество не содержащих ошибок экземпляров.
Все, кто умел читать и кто мог себе позволить платить за книги, имел
доступ к сенсационным идеям, приходящим из Виттенберга и Женевы. Так, в
третьем десятилетии шестнадцатого века именно грамотные и обеспеченные
слои английского общества больше всех знали о лютеранстве. Лютеранские
книги, запрещенные властями как развращающие, незаконно привозились в
Кембридж по ганзейскому торговому пути через Антверпен и Ипсвич. Лютеру
не нужно было ехать в Англию, чтобы его идеи были услышаны - они расп-
ространялись посредством печатного слова.
Этот вопрос представляет интерес в отношении социологии ранней Рефор-
мации. Как в Англии, так и во Франции, например, первые протестанты, в
основном, происходили из обеспеченных сословий именно благодаря тому,
что эти сословия обладали возможностью читать и платить деньги за книги
(которые, ввиду их незаконного ввоза, как правило, стоили достаточно до-
рого). Аналогичным образом большее влияние протестантизма в Кэмбридже,
чем в Оксфорде, частью отражает близость первого к континентальным пор-
там, через которые незаконно ввозились протестантские книги.
Во-вторых, Реформация основывалась на конкретных источниках: Библии и
трудах христианских богословов первых пяти веков (часто называемых "От-
цами Церкви" или "патриотическими писателями"). Изобретение книгопечата-
ния оказало двойственное влияние на судьбы этих источников, имеющих
большое значение для зарождения Реформации. Во-первых, стало возможным
публиковать более точные издания этих произведений. Например, можно было
избавиться от ошибок, допущенных при переписке. Сравнивая напечатанный
текст произведения с рукописными источниками, можно было выявить наилуч-
ший вариант текста и использовать его как основу для богословских рас-
суждений. В конце пятнадцатого и начале шестнадцатого веков ученые-гума-
нисты перерыли все библиотеки Европы в поисках патриотических рукописей
для редактирования и издания. Во-вторых, эти источники стали доступными
как никогда ранее. К20-м годам шестнадцатого столетия практически все
имели доступ к надежному изданию Нового Завета или творений Блаженного
Августина (патристического писателя, пользовавшегося особым расположени-
ем реформаторов).
Одиннадцать томов избранных трудов Блаженного Августина были изданы в
Базеле братьями Амербах после редакционного процесса, который продолжал-
ся с 1490 по 1506 гг. Хотя было издано всего 200 экземпляров каждого то-
ма, они широко использовались для знакомства с надежным текстом сочине-
ний этого важного для реформаторов писателя. В 1516 г. Эразм Роттердамс-
кий издал первые печатный текст Нового Завета на греческом языке. Наз-
ванная "Novum Instrumentum omne", эта работа содержала три основных раз-
дела: первоначальный греческий текст Нового Завета; новый латинский пе-
ревод этого греческого текста, который исправлял неточности существовав-
ших переводов, особенно Вульгаты (см. стр. 75-78); и, наконец, распрост-
раненный комментарий текста в виде аннотаций. Эта работа широко ис-
пользовалась теми, кто сочувствовал делу Реформации. Для реформаторов,
особенно Лютера и его коллег в Виттенберге, религиозные идеи Реформации
основывались на "Библии и Августине". Возникновение книгопечатания озна-
чало, что точные и надежные тексты этих источников стали широкодоступны-
ми, способствуя, таким образом, как первоначальному развитию, так и пос-
ледующему распространению этих идей. Как в свое время отметил Гордон
Рапп, "новые инструменты, новые тексты, какими бы "сырыми" они не были,
какими бы некритичными и небрежными не были их редакторы, привели к сос-
редоточенному изучению Библии, результаты которого оказались порази-
тельными и достаточно практичными. Реформаторы Виттенберга. Цюриха, Ба-
зеля, Страсбурга и Галлена знали, что они делали... Существуют свиде-
тельства того, как в далеком Кэмбридже и Оксфорде молодые ученые страда-
ли из-за них и, пренебрегая опасностями, искали эти инструменты библейс-
кой науки. Они положили основание религиозной, богословской Реформации.
Торговец книгами Томас Геррард, а не политик Томас Кромвель, зажег свечу
Николая Ридли".
Важность книгопечатания для распространения идей Реформации невозмож-
но переоценить. Каталоги личных библиотек семей французской буржуазии
указывают на их большой интерес к религиозным проблемам, французский Но-
вый Завет Лефевре, напечатанный в 1523 г. и адресованный "a tous les
chrestiens et chreatienes", а также его Французская Псалтирь 1524 года
широко читались по всей Франции и даже бесплатно распространялись в ре-
формационной епархии. Экземпляры этих работ, а также новозаветные ком-
ментарии Эразма, Меланхтона и самого Лефевре часто встречались на полках
личных библиотек буржуазии в конце 1520-х годов. Если эти книги были
прочтены их владельцами (а имеются все основания для того, чтобы так ду-
мать), то это в значительной мере способствовало движению за реформы.
Можно привести пример, иллюстрирующий важность книгопечатания для
пропаганды идей Реформации за рубежом. Поворотный момент Французской Ре-
формации отмечен публикацией в 1541 году франкоязычного издания "Настав-
лений в христианской вере" Кальвина. Последовательно изложенные и тща-
тельно аргументированные радикальные реформационные доктрины стали дос-
тупны во Франции на языке, который лучше всего мог быть понят.
Однако вскоре произошло следующее: 1 июля 1542 г. парижский парламент
издал распоряжение, согласно которому все книги, содержащие еретические
доктрины, особенно "Наставления" Кальвина, должны были быть сданы влас-
тям в течение трех дней. Обыски книжных лавок стали важным элементом
официальной попытки подавить растущее "еретическое" движение. В следую-
щем году богословский факультет Парижского университета, которому король
Франции поручил поддержание религиозной ортодоксальности, составил спи-
сок книг, состоящий из шестидесяти названий, которые должны были быть
немедленно запрещены. Из тридцати шести текстов, которые можно с некото-
рой степенью вероятности определить и датировать, двадцать три были на-
печатаны в Женеве.
Таким образом, "Наставления" Кальвина рассматривались как один из
значимых элементов женевской атаки на Французскую Церковь, выраженных в
печатном слове. 23 июня 1545 года был опубликован расширенный список
запрещенных книг. Из 121 французского названия книг почти половина была
издана в Женеве. Реакция парижских книготорговцев не заставила себя дол-
го ждать: они протестовали, утверждая, что запрет продавать подобные
книги разорит их. Очевидно, что существовал большой спрос на книги, наз-
ванные богословским факультетом опасными. Это является дальнейшим свиде-
тельством значения грамотных богатых мирян в деле распространения идей
Кальвинистской Реформации. Действительно, друг Кальвина, книготорговец
Лоран де Норманди, обнаружил, что контрабандная торговля книгами прино-
сит такой доход, что он эмигрировал в Женеву, чтобы заняться изданием
таких книг, а не просто их продажей.
Однако это не означает, что Реформация полностью зависела от техни-
ческого изобретения! Имеющиеся свидетельства указывают на то, что изоб-
ретение книгопечатания способствовало изменению всего интеллектуального
климата во времена, когда города, благодаря деятельности конкретных ре-
лигиозных проповедников, стали, в основном, поддерживать дело Реформа-
ции. Следует помнить, что церковные проповеди имели большое влияние на
общественность, бывшую в основной своей массе безграмотной - и неудиви-
тельно, что большую часть издаваемого типографиями материала составляли
собрания проповедей.
Социальный контекст Реформации
Североевропейская Реформация базировались, в основном, в городах. В
Германии население более пятидесяти из шестидесяти пяти "имперских горо-
дов" положительно отнеслось к Реформации, причем население лишь пяти го-
родов предпочло полностью игнорировать ее идеи. В Швейцарии Реформация
возникла в городской среде (Цюрих) и распространилась посредством пуб-
личных дебатов в такие конфедерационные города, как Берн и Базель, и
другие центры - такие, как Женева и Галлен, связанные с этими городами
договорными обязательствами. Французская Реформация также началась, в
основном, как городское движение с корнями в таких крупных городах, как
Лион, Орлеан, Париж, Пуатье и Руан.
Становится все более ясным, что успех или неудача Реформации в этих
городах частично зависели от политических и социальных факторов. К концу
пятнадцатого - началу шестнадцатого веков городские советы имперских го-
родов добились существенной автономии. В итоге каждый город, похоже,
рассматривал себя как миниатюрное государство, в котором городской совет
исполнял роль правительства, а остальное население было подданными.
Увеличение размеров и значимости городов Германии является одним из
наиболее значительных событий истории конца четырнадцатого и пятнадцато-
го веков. Длительный продовольственный кризис, связанный с опустошения-
ми, принесенными Черной Смертью, привел к аграрному кризису. В период с
1450 по 1520 цены на зерно катастрофически упали, что привело к запусте-
нию сельских районов и переселению сельскохозяйственных рабочих в города
Закрытие новому городскому пролетариату доступа в торговые гильдии и го-
родские советы привело к его растущему недовольству.
Таким образом, начало шестнадцатого века стало свидетелем растущего
социального волнения во многих городах, вызванного требованиями более
представительного правительства. Во многих случаях Реформация стала свя-
зываться с этими требованиями социальных перемен, так что идеи о необхо-
димости религиозных и социальных перемен шли рука об руку. Не следует
думать, что религиозные заботы поглощали все другие мысли - они лишь яв-
лялись их сосредоточением. Экономические, социальные и политические фак-
торы помогают объяснить, почему Реформация завершилась успехом, напри-
мер, в Нюрнберге и Страсбурге, однако потерпела неудачу в Эрфурте.
Был выдвинут ряд теорий для объяснения привлекательности Реформации
для этих городов. Берндт Мюллер утверждал, что городское чувство сооб-
щества было нарушено в пятнадцатом веке растущей социальной напряжен-
ностью в городах и усиливающейся тенденцией опираться на внешние полити-
ческие органы, такие как имперское правительство или папская курия. По
его мнению, приняв Лютеранскую Реформацию, такие города смогли восстано-
вить чувство общинного единства, включая понятие о единой религиозной
общине, связывающей обитателей совместной религиозной жизнью. Мюллер об-
ратил внимание на социальное приложение доктрины Лютера о священстве
всех верующих (см. стр. 249-252), которая разрушила некоторые традицион-
ные разграничения в городском обществе и способствовала возрождению
чувства общинного единства.
Другое объяснение было предложено Томасом Брейди. Оно большей частью
основано на его анализе истории города Страсбурга. Брейди утверждает,
что решение Страсбурга принять протестантизм явилось результатом классо-
вой борьбы. Коалиция патрициев и купцов пришла к выводу, что их соци-
альное господство можно было сохранить присоединением к Реформации. Го-
родская олигархия ввела Реформацию как тонкое средство сохранения своих
экономических интересов, которым угрожало растущее народное движение.
Брейди предполагает, что аналогичная ситуация сложилась и во многих дру-
гих городах.
Третье объяснение сосредотачивается на доктрине оправдания верой (эта
идея будет подробно рассмотрена в гл. 5). В исследовании, опубликованном
в 1975 г., Стивен Озмент утверждал, что народное влечение к протестан-
тизму объясняется его доктриной оправдания верой, которая предлагала из-
бавление от психологического давления позднесредневековой искупительной
системы и связанной с ней "полупелагианской" доктрины оправдания. Пос-
кольку психологическое бремя было наиболее тяжелым и очевидным в городс-
ких сообществах, то именно в них Протестантизм нашел широкую поддержку.
Озмент утверждал, что Мюллер преувеличил различия между Лютером и богос-
ловами юго-запада. Ранние реформаторы разделяли общую мысль, которую
можно было свести к освобождению отдельного верующего от бремени, нала-
гаемой на него позднесредневековой религией. Какими бы ни были их разли-
чия, магистерские реформаторы, такие, как Букер, Цвингли и Лютер, разде-
ляли общую озабоченность провозглашением доктрины оправдания верой через
благодать, опровергая, таким образом, богословскую необходимость и
уменьшая народную популярность индульгенций, чистилища, почитания святых
и т.д. Эта теория имеет особую важность для настоящей работы, поскольку
показывает роль идей в зарождении социального движения за реформы и пе-
ремены: требования социальных перемен были, если прав Озмент, следстви-
ем, а не причиной возникновения новых религиозных идей.
Каждая из этих теорий имеет свое значение, а вместе они являются важ-
ным стимулом к более подробным исследованиям развития городского протес-
тантизма на первом этапе Реформации. В равной степени каждая из них име-
ет свои слабые стороны, которые можно отыскать в любой амбициозной гло-
бальной теории. В случае с Женевой, например, социальная напряженность,
которая впоследствии привела к союзу с протестантским городом Берном и
принятию Цвинглианской Реформации, возникла не из классовых различий, а
из разделения внутри одного общественного класса по вопросу о поддержке
Савойи или Швейцарской Конфедерации. Просавойские Маммелюки и про-
бернские Игеноты происходили из одной социальной группы, характеризую-
щейся общими экономическими, семейными и социальными интересами. Анало-
гичным образом предположение Озмента о всеобщем интересе к доктрине оп-
равдания находит мало поддержки в случае с городами Швейцарской Конфеде-
рации или городами, связанными с ней - например, Цюрихе, Галлене и Жене-
ве - и игнорирует явные сомнения в доктрине со стороны многих швейцарс-
ких реформаторов.
Тем не менее, из изучения происхождения и развития Реформации в круп-
ных североевропейских городах, таких, как Аугсбург, Базель, Берн, Кол-
мар, Констанция, Эрфурт, франфурт, Женева, Гамбург, Любек, Мемминген,
Ульм и Цюрих, можно вывести некоторые общие черты. Поэтому представляет-
ся полезным рассмотреть этот вопрос.
Во-первых, Реформация в этих городах представляется реакцией на на-
родные движения за перемены. Нюрнберг является редким примером города, в
котором городской совет ввел Реформацию без предшествующих народных про-
тестов и требований. Неудовлетворенность среди городского населения на-
чала шестнадцатого века была не обязательно религиозной по природе; на
волнения того времени, несомненно, оказывали влияние социальные, эконо-
мические и политические факторы. Городские советы, как правило, реагиро-
вали на народное недовольство, часто направляя его в нужное им русло.
Это подспудное манипулирование было очевидным способом регулирования по-
тенциально опасного народного движения и контроля над ним. Одно из наи-
более значительных наблюдений, которые можно сделать относительно го-
родской Реформации, заключается в том, что существующие городские режимы
часто оставались относительно неизмененными после введения новых религи-
озных идей и практик. Это указывает на то, что городские советы были в
состоянии реагировать на народное недовольство без радикальных перемен в
существующем общественном строе.
Во-вторых, успех Реформации в городе зависел от ряда исторических
обстоятельств. Принятие Реформации могло вызвать разрушительные перемены
в системе политических союзов, поскольку военные, политические и коммер-
ческие договоры с территориями и городами, которые предпочли остаться
католическими, обычно в результате этого разрывались. Торговые связи го-
рода, на которых основывалось его экономическое существование, могли
быть фатальным образом изменены. Так, успех Реформации в городе Галлене
частично обязан тому, что льняное производство города не было существен-
но затронуто решением принять Реформацию. Точно так же город (например
Эрфурт), находящийся вблизи католического города (Майнц) и лютеранской
территории (Саксония) мог оказаться втянутым в военное столкновение с
одной из заинтересованных сторон, с возможными катастрофическими пос-
ледствиями для независимости города. Кроме того, решение ввести Реформа-
цию могло вызвать серьезный внутренний раскол и сделать город уязвимым
извне. Это была одна из причин решения городского совета Эрфурта о прек-
ращении реформационных мероприятий в 1520-х годах.
В-третьих, романтическое, идеализированное представление о реформато-
ре, прибывающем в город проповедовать Евангелие и немедленно склоняющем
жителей к принятию Реформации должно быть оставлено как нереалистичное.
В течение всего процесса Реформации, от первоначального решения начать
процесс реформ до последующих решений о природе и темпе реформирования,
последнее слово всегда оставалось именно за городским советом. Цвингли-
анская Реформация в Цюрихе продвигалась значительно более медленно, чем
ему бы хотелось, из-за осторожного подхода городского совета в критичес-
кие моменты процесса. Свобода действий Букера в Страсбурге была точно
так же ограничена. Как предстояло обнаружить Кальвину, городские советы
вполне могли изгнать реформатора из своих пределов, если он действовал в
разрез с их официально объявленной политикой или решениями.
На практике взаимоотношения городского совета и реформатора были, в
целом симбиозом. Реформатор, представляя последовательное видение Хрис-
тианского Евангелия и его применения в религиозных, социальных и полити-
ческих структурах и практиках города, был в состоянии предотвратить пе-
рерастание потенциально революционной ситуации в хаос. Постоянная угроза
возврата к католицизму или подрывная деятельность радикальных анабап-
тистских движений делала необходимость в реформаторе неизбежной. Кто -
то должен был осуществлять религиозное управление движением, которое
иначе могло переродиться в хаос с серьезными и неприемлемыми последстви-
ями для существующих в городе структур власти и лиц, которые их контро-
лировали. Со своей стороны, реформатор был подневолен, его свобода
действий ограничивалась политическими хозяевами, пекущимися о своей
власти, а реформационная программа, как правило, выходила за рамки, на-
чертанные реформатором, и включала консолидацию экономического и полити-
ческого влияния властей. Таким образом, отношения между реформатором и
городским советом были тонкими и легко разрывались, причем реальная
власть постоянно находилась в руках последних.
В случае Женевы между городскими реформаторами (первоначально
Гильомом Фарелем и Кальвином, а затем одним Кальвином) и городским сове-
том сложились очень деликатные отношения. Осознавая и оберегая свою до-
бытую в трудной борьбе власть и свободу, городской совет не был настроен
менять тиранию католического епископа на тиранию реформатора. В 1536 г.
Женева только что добился независимости от Савойи и отстоял ее, несмотря
на попытки Берна колонизировать город. Женева не была намерена принимать
чей бы то ни было диктат, не подкрепленный сильным экономическим или во-
енным давлением. В результате этого на действия Кальвина были наложены
строгие ограничения Выдворение Кальвина из Женевы в 1538 году доказыва-
ет, что политическая власть твердо оставалась в руках городского совета.
Мнение о том, что Кальвин был "диктатором Женевы", полностью лишено ис-
торических оснований. Тем не менее, городской совет оказался не в силах
в отсутствие Кальвина справиться с ухудшающейся религиозной ситуацией.
Замечательным проявлением социального прагматизма и религиозного реализ-
ма явилось то, что городской совет вернул своего реформатора и позволил
ему продолжить свою деятельность по реформированию Женевы. Женева нужда-
лась в Кальвине точно так же, как Кальвин нуждался в Женеве.
Здесь следует указать на существенное расхождение между лютеранской и
реформатской мыслью. Лютер происходил из небольшого саксонского городка,
находящегося под пятой местного князя, в то время как великие Реформатс-
кие мыслители Цвингли и Букер происходили из великих свободных городов
Цюриха и Страсбурга. Для последних Реформация включала отождествление
понятий "гражданин" и "христианин", с большим акцентом на политическом
аспекте жизни, которое отсутствует в концепции Лютера. Так, Цвингли осо-
бое ударение делает на необходимости реформирования и искупления общины,
в то время как Лютер сосредотачивался на необходимости реформирования и
искупления отдельного человека. Своей доктриной "двух царств" Лютер
разъединил религиозные идеи и светскую жизнь, тогда как Цвингли настаи-
вал на их взаимной интеграции. Поэтому большое значение имеет то, что
Реформатская Церковь добилась большого влияния в городах южной Германии
и Швейцарии, более развитым социально, культурно и экономически, чем се-
верные города, которым суждено было стать оплотами лютеранства.
Социальный контекст Реформации является сам по себе увлекательным
предметом, однако в данной связи он приводится ввиду своего очевидного
влияния на, по крайней мере, некоторые религиозные идеи реформаторов.
Например, имеются все основания предполагать, что многие идеи Цвингли
(особенно его мысли о социальных функциях таинств) были напрямую опреде-
лены политическими, экономическими и социальными обстоятельствами в Цю-
рихе. Точно так же идеи Кальвина о структурах Христианской Церкви отра-
жают учреждения, уже существовавшие в Женеве до его прибытия в город. В
настоящей работе мы рассмотрим этот вопрос с различным точек зрения.
Религиозные идеи реформаторов
На данном этапе представляется целесообразным представить религиозные
идеи реформаторов. Эти идеи будут рассматриваться на протяжении всей ра-
боты, и настоящий раздел призван служить лишь предварительным обзором.
Как контурная карта, очерчивающая территории для того, чтобы позднее на
них можно было наметить географические подробности, настоящий раздел
имеет своей целью дать читателю представление об идеях, с которыми он
столкнется при чтении данной книги.
Фундаментальной верой, двигавшей авторитетными (магистерскими) рефор-
маторами, было то, что христианство можно было наилучшим образом рефор-
мировать и обновить, возвратившись к верованиям и практике ранней Церк-
ви. Первые пять веков, часто называемые "патриотическим периодом", расс-
матривались как "золотой век христианства". Мысли многих реформаторов
шестнадцатого века сводились к латинскому лозунгу "Christianismus
renascenc" ("Возрождение христианства"). Как могло осуществиться это
возрождение? Реформаторы указывали на жизненную силу христианства в
апостольский период, засвидетельствованную в Новом Завете, и утверждали,
что возможно и необходимо воссоздать дух и форму этого значимого периода
в истории христианской церкви. Нужно было вернуться к Новому Завету и
его первым толкователям, чтобы научиться у них. Это были основополагаю-
щие документы христианского мира, первоисточник христианской веры и
практики.
Основываясь на великой традиции ветхозаветных пророков, реформаторы
бросили вызов религиозным лидерам своего времени. Последние были виновны
в терпимости, добавлениям и искажениям христианской веры - добавлениям и
искажениям, которые отражали интересы церковных казначеев и народных су-
еверий. Доктрины чистилища и индульгенции были выделены как субхристи-
анские культы, эксплуатирующие надежды и страхи простых людей. Настало
время избавиться от таких добавлений и искажений посредством последова-
тельного обращения к верованиям и практике ранней Церкви, которые расс-
матривались как образцы. Их достижение должно было стать целью чистки, в
которой так нуждалась Церковь.
Этот акцент на раннем христианстве как норме или точке отсчета предс-
тавлений шестнадцатого века о "Christianismus renascens" позволяет нам
понять, почему реформаторы уделяли такое большое внимание Новому Завету
и ранним христианским писателям, обычно известным как "Отцы Церкви" или
"патриотические писатели". Именно в этих писаниях можно было найти схему
реформации и обновления Церкви. Здесь можно было найти первоначальные
идеалы христианства. Таким образом, издание первого греческого Нового
Завета и первого сборника трудов Августина (которого большинство рефор-
маторов считало основным патриотическим писателем) были краеугольными
камнями программы реформ шестнадцатого века и были широко распространены
во всей Европе. Для Мартина Лютера программа реформ могла быть обобщена
простой формулой: "Библия и С в. Августин".
Возникновение гуманизма Возрождения рассматривается многими как про-
мыслительное, ибо огромные успехи, достигнутые еврейскими и греческими
исследованиями в области классических текстов в Западной Европе, проло-
жили путь непосредственному знакомству с текстом Писания, заменившего
ненадежный латинский перевод - Вульгату. Новая текстуальная и филологи-
ческая техника, освоенная гуманистами, рассматривалась как ключ к ново-
заветному миру и, следовательно, подлинному христианству. Во втором де-
сятилетии шестнадцатого века многие верили, что настает заря новой эры,
в которой голос подлинного христианства, так долго неслышимый, будет
вновь услышан.
Несмотря на кажущуюся простоту программы реформ, она сопровождалась
огромными трудностями, которые будут исследованы в ходе работы. Цель Ре-
формации была поставлена, и готовились средства, с помощью которых ее
можно было бы достичь. Сейчас для того, чтобы понять фон этой историчес-
кой драмы, мы должны будем окунуться в бурный поток мысли начала шест-
надцатого века.
Однако не все части Европы находились под одинаковым влиянием новых
религиозных идей, зародившихся в горниле Реформации В некоторых случаях
именно социальные и церковные последствия этих идей, а не сами идеи,
оказались катализаторами изменений. Германия, например, находилась под
прямым воздействием религиозных идей; в Англии, где Реформация принимала
политическую окраску, их влияние чувствовалось значительно меньше. Как
можем мы понять эти движения? Каково их значение? В попытке понять раз-
личные функции религиозных идей в этих двух контекстах мы более подробно
рассмотрим ситуацию в Германии и Англии.
Социальная роль религиозных идей: Германия и Англия
Английская Реформация шестнадцатого века при Генрихе VIII имеет мало
общего со своим германским аналогом. Историк Ф. У. Поуик отмечал, что
"единственное, что можно сказать о Реформации в Англии, это то, что она
была государственным актом", и что "Реформация в Англии была парла-
ментской сделкой". В обобщении Поуика достаточно истины, чтобы увидеть
основное различие между Германской и Английской Реформациями.
В 1530-х годах в Германии происходила длительная борьба между еванге-
лическими и католическими писателями и церковными деятелями за влияние в
оспариваемых регионах. В Англии Генрих VIII просто объявил, что в его
государстве будет существовать лишь одна национальная Церковь. Поэтому
реформированная Церковь Англии не испытывала необходимость в самоутверж-
дении в связи с другой Христианской Церковью в регионе. Путь, по которо-
му первоначально происходила Английская Реформация, не требовал какого-
либо доктринального самоопределения. После Реформации социальная роль
Церкви Англии оставалась точно такой же, как и до нее. Это не говорит о
том, что во время Реформации в Англии не было богословских споров; прос-
то они не были определяющими.
Лютеранская Церковь в Германии должна была определять и отстаивать
свое существование и границы на уровне религиозных идей, потому что она
откололась от средневековой Католической Церкви, Церкви, которая продол-
жала существовать вокруг лютеранских регионов, заставляя Лютеранство оп-
равдывать свое существование, отстаивать свои идеи. В 1560-х и 1570-х
годах обстановка в Германии еще более усложнилась после того, как
Кальвинизм предпринял широкомасштабное проникновение в ранее лютеранские
районы. Три крупных христианских вероисповедания - Лютеранство, Кальви-
низм и Римо-Католичество - стали сосуществовать на одной и той же терри-
тории. Все три испытывали нужду в самоутверждении. Лютеране должны были
объяснить, чем они отличались, с одной стороны, от кальвинистов, а с
другой - от римо-католиков. Доктрина оказалась наиболее надежным спосо-
|
