«Старообрядчество: история и современность». Реферат по курсу истории религий. - Религия и мифология - Скачать бесплатно
как у них
наметился переход к политике примирения с самодержавием, он полностью
разорвал с ними всякие связи. При попытке организовать общины своего
направления в России, в Великолукском и Дерптском уездах, он был схвачен и
умер в новгородской тюрьме в 1711 году.
Главное отличие ранней федосеевщины от поморщины заключалось в большей
непримиримости к самодержавно-крепостническому строю и в проповеди
крайнего аскетизма. Особенно строго боролись федосеевцы против заключения
брака, объявляя его более тяжелым грехом, нежели открытый «блуд». Однако
эта непримиримость и пуританство довольно быстро превратились в целую
систему религиозных наказаний (длительные посты, поклоны и т. п.) за те
или иные нарушения федосеевского учения, насквозь пропитанного ханжеством
и лицемерием. Федосеевщина не получила широкого распространения ни в конце
17, ни в первой половине 18 века. Сравнительно небольшое число
федосеевских общин существовало в этот период главным образом за пределами
России, в Прибалтике и Польше. Федосеевщина отражала интересы части
средних и низших слоев посадского населения - недавних выходцев из
деревни.
Рост влияния и экономического могущества федосеевщины в Москве в конце 18
и самом начале 19 века был неразрывно связан с именем первого наставника
Преображенского кладбища И. А. Ковылина, который не брезговал никакими
средствами для увеличения благосостояния федосеевской общины. Его политика
соответствовала интересам наиболее зажиточной верхушки московских
федосеевцев, прежде всего владельцев хлопчатобумажных мануфактур и
мастерских, которые, начиная с 60-х годов 18 века, стали быстро
развиваться в Москве и ее окрестностях. Хлопчатобумажная промышленность
для своего эффективного развития требовала применения вольнонаемного
труда. В силу этого московская федосеевская община, состоявшая
преимущественно из деревенских выходцев (в том числе из бывших
крепостных), осуждала крепостничество.
В Преображенской общине находили приют и укрытие многие беглецы из числа
крепостных, главным образом женщины. Ее руководители довольно
последовательно проводили политику выкупа из крепостной неволи
переходивших в федосеевщину людей - и перевода их в свободные сословия.
Тем самым владельцы мануфактур обеспечивались почти даровыми рабочими
руками, а, кроме того, расширялся численный состав общины, и укреплялось
ее экономическое могущество. Основная масса членов общины жила при
мануфактурах и мастерских, расположенных в Лефортове.
Само Преображенское кладбище, обнесенное стенами, имело несколько корпусов
общежитии с небольшими кельями для мужчин и женщин, а также приют для
сирот и подкидышей. Жизнь в общежитиях подчинялась строгому монастырскому
регламенту, но их обитатели соблюдали его чисто внешне. Очень строго
соблюдалось в федосеевщине безбрачие, хотя на сожительство смотрели сквозь
пальцы. Требование обязательного безбрачия сохранялось под давлением
недавних выходцев из деревни, в том числе и некоторых крупных
промышленников, которые недостаточно прочно обосновались в городе и еще не
порвали связи с деревенской родней. Однако уже в конце 18 века соблюдение
безбрачия стало весьма обременительным для наиболее зажиточных членов
федосеевской общины, которые уже успели обзавестись семьей и нуждались в
юридическом упрочении своего имущественного положения. Так в федосеевщине
возникает течение так называемых новоженов, признавших возможность
вступления в брак с благословения наставников.
Федосеевские организации в других городах (в том числе и в Петербурге) и
сельских местностях признавали руководящую роль Преображенской общины, по
существу ее значение было еще шире - она была авторитетнейшим центром для
всей беспоповщины того времени.
Часовенный толк
Это старообрядцы, первоначально бывшие поповцами, но из-за гонений,
особенно усилившихся при императоре Николае I, остались на длительное
время без священства. И так, вынужденно совершая основные требы и проводя
богослужения без попов, они сделались беспоповцами. Как беспоповцы, они
совершали службу в лишенных алтарей часовнях, что позже дало имя согласию.
Беспоповское состояние повлекло за собой принятие часовенными многих чисто
беспоповских представлений: о духовном пришествии антихриста, о полном его
господстве в новообрядческой церкви и в государстве, о допустимости
самосожжений в случае преследований со стороны власти, о недопустимости
общения (главным образом, в молитве и ядении) с замирщенными, и в
особенности с «кадровыми» (так часовенные именуют всю номенклатуру,
начиная от уровня сельсовета и выше), о недопустимости получения
паспортов, пенсий, пользования деньгами и т.п.
Важнейшим отличием часовенных от других беспоповцев остается лишь отказ от
перекрещивания тех, кто переходит к ним из иных старообрядческих согласий.
Крещение совершается мирянами в деревянной купели - «кадушке», тогда как
во многих беспоповских согласиях предпочитается совершение крещения в
открытой воде.
Часовенное согласие сложилось из нескольких миграционных потоков
старообрядцев, продвигавшихся в разное время из Европейской России все
дальше на восток. В 1720 годах основная часть предков часовенных ушла из
нижегородских Лесов на Урал. Еще в начале 20 века основная масса их
потомков была сосредоточена в треугольнике, образованном городами Пермью,
Тюменью и Челябинском. Переселению на Урал способствовало и то, что в
начале 18 века владельцы уральских заводов оказывали покровительство
бежавшим старообрядцам, видя в них источник рабочей силы. Позже
покровительство такого рода стали оказывать и государственные заводы, а
Екатеринбург стал центром поселившихся на Урале старообрядцев.
Сами часовенные возводят свои истоки к священноиноку Софронию. От Софрония
принял «исправу» будущий руководитель уральского старообрядчества
священноинок Никифор, который затем ушел с Керженца со многими старцами на
Урал из-за несогласия с ветковско-стародубскими отцами.
Примерно до последней трети 18 века уральские часовенные в сущем сане
принимали переходивших от господствующей церкви священных лиц, а в 1735
году их руководители из числа горнозаводских служащих даже просили (без
успеха) императрицу Анну Иоанновну закрепить такую практику юридически.
Крайняя затрудненность получения новых старообрядческих священников и,
наконец, их полное исчезновение постепенно усилили роль нерукоположенных,
но руководящих богослужением «дьяков», или «стариков» (отсюда и другое
название согласия). Отсутствие священников привело также к тому, что
часовенные стали принимать приходящих к ним от ереси как еретиков третьего
чина (конечно, если приходящий крещен трехпогружательно). Согласие стало
формироваться как беспоповское, хотя у его членов сохранялись (и вероятно,
кое-где сохраняются до сих пор) запасные Дары, освященные священниками,
имеющими «преемственную исправу» от священников дониконовского
рукоположения.
С середины 18 века в состав урало-сибирских старообрядцев вливаются новые
потоки так называемых «поляков» (как их и по сей день зовут, например, на
Алтае), то есть тех староверов, которые возвращались из Польши, с Ветки и
продвигались все дальше на восток от Урала. Уже в 1780 годах беглопоповцы
- «поляки» активно ассимилировались уральскими и сибирскими часовенными.
Сибирские часовенные в начале 20 века проводили ежегодные соборы в д.
Куторок. Часовенные с середины 1930-х годов в большом количестве
переместилось на восток от Урала, где они жили в относительном спокойствии
до 1951 года, когда большинство их скитов было уничтожено войсками МВД с
применением авиации, минометов. Вследствие массовых гонений на скитников
Ангарский собор часовенных в 1957 году специальным постановлением разрешил
принимать от «кадровых» пищу тем, кто находился в заключении.
Страннический толк
Во второй половине 18 века борьба народных масс против своих поработителей
не утихает, она лишь принимает другие формы. Одной из таких форм было
бегство крепостных крестьян от помещиков. В конце 18 века возникает
настоящий поток беглых. Именно в это время появляется новое направление в
старообрядчестве - страннический, или бегунский, толк. Неграмотное, темное
крестьянство, задавленное тяжелым гнетом самодержавия и крепостничества,
нашло в странничестве религиозное оправдание такому социальному явлению в
царской России, как бегство от царя и от помещика. Странничество возникло
на почве народного протеста против барщины и рекрутчины.
Основателем страннического толка был некий Евфимий, беглый солдат, а в
прошлом переяславский мещанин. Некоторое время он жил в Москве среди
филипповцев, но очень скоро отошел от них, считая, что «незаписные»
раскольники лицемерят, а «записные» отошли от истинной веры, ибо открыто
состоят под властью антихриста. После этого он удалился в глухие
Пошехонские леса, где и приступил к выработке собственного вероучения, с
проповедью которого выступил в 80-е годы 18 века. Особый упор Евфимий
делал на старообрядческий догмат о воцарении в «мире» антихриста. По его
мнению, антихрист поочередно воплощался в русских царях, начиная с Петра
I. С особым ожесточением Евфимий нападал на реформы Петра I, осуждая его
за введение подушных переписей, разделение людей на разные чины,
размежевание земель, рек и усадеб, за брадобритие и учреждение цехов.
По мнению Евфимия, апокалипсический зверь есть царская власть, икона его -
власть гражданская, тело его - власть духовная. Для того чтобы спастись и
получить блаженство, нужно вступить в брань с антихристом, но так как
победить его может только бог и открыто бороться с ним нельзя, то надлежит
затаиться, чтобы таким образом порвать все связи с обществом и «миром» и
уклоняться от всех гражданских повинностей - записи в ревизии, платежа
податей, военной службы, паспортов, присяги. Всякий желающий вступить на
путь странничества должен был принять новое крещение, получая при этом
новое имя. Странники решительно выступали против брака, считая его
греховнее «блуда», Самоотречение и крайний аскетизм оказались по силам
лишь небольшому кругу людей. Ни в конце 18, ни в начале 19 веков
странничество не получило сколько-нибудь широкого распространения,
оставаясь уделом немногих фанатиков.
Поповщина
Иную картину представляла собой поповщина. Первоначально поповщина
оформилась в виде беглопоповщины, потому что последователи ее решили
принимать попов, перебегавших к ним от официальной церкви. Поповщина с
чисто формальной точки зрения представляла собой буквообрядоверие,
старообрядчество в подлинном смысле этого слова. Не только в конце 17 -
первой половине 18 века, но и в течение всей дальнейшей своей истории она
не смогла выработать сколько-нибудь самостоятельного и оригинального
вероучения. Поповщина оставалась на крайне шаткой (с точки зрения
церковной догматики) позиции, заключавшейся в том, что можно брать для
совершения богослужения беглых попов из господствующей православной
церкви, несмотря на воцарение в ней, как и во всем «мире», антихриста.
Поповщина получила преимущественное распространение в областях,
расположенных к югу, юго-востоку и юго-западу от Москвы. Основными ее
центрами были в конце 17 - первой половине 18 веков Нижегородский край
(где они сосуществовали при общем численном перевесе с беспоповщиной).
Донская область, Черниговщина, Стародубье, Польша и Ветка. Беглопоповщина
привлекла к себе главным образом симпатии посадского населения и
крепостного барщинного крестьянства.
В Нижегородском крае поповщина появилась с самого начала раскола.
Старообрядцы селились здесь преимущественно по рекам Керженец и Бельбаш, в
дремучих лесах, где были разбросаны их скиты и починки. В конце 17 века
эта территория приобретает значение важного старообрядческого центра.
Керженец простирал свое влияние и на соседние земли - Ярославскую,
Костромскую, Владимирскую, Казанскую. В начале 18 века в Нижегородском
крае насчитывались десятки тысяч старообрядцев. Церковные власти, не
ограничиваясь мерами миссионерского характера, нередко посылали воинские
отряды для разорения старообрядческих скитов. Особенно прославился
подобной деятельностью епископ нижегородский Питирим, сам выходец из
старообрядцев. Однако ни миссионерство, ни репрессивные меры к ощутимым
результатам не привели.
Очень рано проникло старообрядчество и на вольный Дон - первые известия о
нем относятся к 70 годам 17 века. Оно было занесено туда монахом Иовом,
дело которого после его смерти продолжал Досифеи. Первые донские
старообрядцы искали только прибежища от преследований. Центром
старообрядчества на Дону стала в то время Чирская пустынь. Одновременно с
проникновением старообрядческой идеологии возникает и чисто политический
протест. Защищавшая права вольницы антимосковская партия стала заступницей
«старой веры». Вожаки антимосковской партии особенно выставляли на первый
план религиозную сторону, рассчитывая привлечь к себе массу казачества и
людей «низшего слоя». Однако они добились поддержки одной лишь голытьбы, а
сами старообрядцы во главе с Досифеем, предвидя волнения и опасаясь
карающей руки Москвы, удалились с Дона, предпочитая отправиться на поиски
нового убежища. В результате этого нового переселения старообрядчество
утвердилось помимо Дона на Яике, Куме и Кубани.
Значительно укрепила беглопоповщина свои позиции во второй половине 18
века. В 60-х годах многие из вернувшихся в Россию беглопоповцев осели в
Москве. Начиная с 1771 года, с момента возникновения беглопоповской общины
при Рогожском кладбище, происходит быстрый и непрерывный рост ее
экономического могущества. Так же, как и федосеевщина, московская
беглопоповщина оказалась вовлеченной в процесс формирования
капиталистического города. По мере увеличения богатства возрастало и
влияние Рогожской общины в беглопоповском мире. При Рогожском кладбище
была построена часовня, а несколько позднее возведен по проекту
знаменитого архитектора Казакова обширный храм. В ограде кладбища было
много жилых домов, приютов, подсобных помещений, библиотека.
В конце 18 века формируется в смежных уездах Московской, Рязанской и
Владимирской губернии новый промышленный район, получивший название
«Гуслицы», один из основных центров хлопчатобумажной промышленности в
России. Ключевые позиции в Гуслицах заняли беглопоповские капиталисты,
владельцы хлопчатобумажных мануфактур, оказывавшие некоторые преимущества
рабочим-старообрядцам и всячески поощрявшие переход в старообрядчество.
Это позволяло им держать своих рабочих не только в экономической, но и в
духовной зависимости. В скором времени Гуслицы стали одним из наиболее
крупных старообрядческих центров.
Другим центром беглопоповщины стали киргизские монастыри. В 60-е годы 18
века выходцы с Ветки основали на берегах Иргиза в Саратовской губернии три
скита, вскоре преобразованных в мужские монастыри. Позднее были основаны и
два женских монастыря. В этих монастырях проходили «исправу» бежавшие из
православия попы. В 1779 - 1790 годах произошел окончательный раскол
беглопоповщины на дьяконовцев и на перемазанцев, которых оказалось
абсолютное большинство. С этого момента начинается быстрое возвышение
Иргиза как крупного центра перемазанщины, превратившегося в главного
поставщика беглых попов. Путем подкупа местной администрации иргизские
монастыри получили для себя целый ряд льгот и привилегий.
В конце 18 века беглопоповщина укрепилась в ряде новых центров (Москва,
Гуслицы, Иргиз) и заняла главенствующее положение в старообрядчестве. Ее
экономическое положение было упрочено и основывалось на капиталах
владельцев крупных мануфактур и богатейших купцов. Однако некоторых видных
деятелей беглопоповщины не покидала мысль о том, что в таком важном
вопросе, как нахождение попов, она, в сущности, зависит от православной
церкви и что самостоятельность беглопоповцев только кажущаяся. Поэтому в
конце 18 века в среде беглопоповцев начинаются поиски путей для
приобретения собственного архиерейства и создания тем самым независимой
церкви. В связи с этим богатейшая верхушка беглопоповцев была готова пойти
на компромисс с самодержавием, чтобы войти в православную церковь при
условии сохранения старых, дониконовских обрядов. Подобный план был
представлен группой старообрядцев митрополиту Платону, который
благосклонно отнесся к возможности его осуществления.
Царское правительство охотно пошло навстречу подобным желаниям. Был
разработан специальный проект условий вхождения старообрядцев в
православную церковь, получивший название «пунктов о единоверии».
В поповщине совершаются, кроме священства, все таинства, хотя, впрочем,
эти таинства совершаются священниками беглыми и, большей частью, лишенными
сана; в частности, совершается таинство брака, почему поддерживается и
уважается жизнь супружеская. Впоследствии поповщина разделилась на
многочисленные толки:
* Аввакумовцы;
* Афиногеновцы;
* Белокриницкие;
* Диаконовцы;
* Епифановцы;
* Лужковцы;
* Перемазовцы;
* Стефановцы;
* Сусловцы;
* Часовня;
* Чернобольцы.
Старообрядчество в наши дни
Наиболее характерны для современного старообрядчества такие тенденции, как
ослабление фанатизма, отказ от эсхатологических идей, стирание граней
между отдельными старообрядческими направлениями и, особенно, между
старообрядчеством в целом и православием.
Сегодня беспоповцы проживают во многих странах мира: в России, Литве,
Латвии, Эстонии, Румынии, Польше, США, Уругвае, Аргентине, Бразилии,
Парагвае и других. Наиболее многочисленным из сохранившихся согласий
беспоповцев является часовенное. В Центральной России в начале 20-х годов
численное превосходство среди беспоповцев имели федосеевцы, их
насчитывалось около 2-2,5 млн. человек. Поморцев в то же время было до 2
млн. чел. Однако стихийный переход многих федосеевских общин к брачному
состоянию в 1920-1950 годах изменил соотношение в сторону поморцев.
До наших дней в более или менее неизменном виде эсхатологическое учение и
практические выводы из него сохранились только у странников. Последователи
этого старообрядческого толка по прежнему принимают меры к строжайшей
изоляции от окружающего их «мира». Еще в наши дни странники скрываются во
всевозможных тайниках. В глухих уголках Сибири в настоящее время можно
наткнуться на страннические «пустыни» и кельи. Современные странники, как
об этом свидетельствуют неоспоримые факты, являются прямыми наследниками
дореволюционных.
Прошедший с 12 по 15 апреля 2000 года научный семинар ”Русские староверы
за рубежом”, организованный кафедрой русского языка ТУ на средства Фонда
открытой Эстонии и при поддержке тартуских уездных властей, собрал ученых
из Германии, Польши, России, Латвии, Литвы и Эстонии, а также
представителей старообрядческих общин из Прибалтики. На семинаре был
рассмотрен самый широкий круг проблем, связанных со старообрядчеством:
история эмигрантских общин, ритуалов и традиции, исторические корни языка,
духовное пение, староверы за рубежом сегодня. Но уже в первый же день
семинара председатель Гребенщиковской общины старообрядцев Риги Илларион
Иванович Иванов выразил озабоченность тем, что в последние годы
наблюдается возрастающий интерес исследователей к жизни, которая, к
великому сожалению, безвозвратно уходит.
Научный сотрудник МГУ Елена Александровна Агеева, изучающая культуру
старообрядчества не один десяток лет по всей России и за рубежом, тоже
считает, что в настоящее время староверы находятся в бедственном
положении. Причем это касается не только старообрядцев, находящихся за
рубежом, но и тех, кто живет в своей языковой среде и культурных
традициях. Она полагает, что если не поддержать немногочисленные группы
староверов, которые никогда не были антигосударственниками, а просто
держались своей веры, то уже в начале нынешнего века могут исчезнуть
некоторые направления старообрядческой культуры. В России крайне мало
сохранилось действующих общин, и даже в них наблюдаются процессы, не
связанные с традициями старообрядчества, а обусловленные условиями
современной жизни.
В культуре старообрядцев есть свои парадоксы. С одной стороны, это среда,
по условиям своего формирования и противостояния модернизированной
Никонианской церкви, более архаическая и консервативная. С другой стороны,
на протяжении нескольких столетий староверы находились в состоянии
противостояния если не государству, то возобладавшей церковной структуре.
Определенные качества этой народной культуры, ее сила и духовная стойкость
формировались не столько под влиянием верности исходным догмам,
поколебленным государем Алексеем Михайловичем, сколько под воздействием
импульса жизни в состоянии пассивного протеста. Приравнивать современных
староверов к их далеким предкам аввакумовского времени абсолютно
неправомерно - их культура, сколько бы она ни была консервативна, менялась
в зависимости от изменений своего антагониста и партнера - официальной
церкви, в зависимости от политического устройства страны.
Русские общины, анклавно существующие среди других этносов, как правило,
либо староверы, либо сектанты. Остальным не было нужды никуда уезжать.
Этим же действительно приходилось бежать в Польшу и Эстонию, Турцию и
Канаду, Румынию и Грецию. Там они оказывались в противостоянии не только
”церкви антихриста”, как они полагали, но и культуре того этнического
большинства, среди которого вынуждены были жить. Впрочем, такое
противостояние может возникнуть не только из-за веры, но и из стремления
следовать традициям своих предков, вынужденных покинуть родину. Сохранение
собственной культуры в таких случаях - очень сложное и чрезвычайно
интересное явление.
Многовековая история старообрядчества подобна долгому пути к "неведомому
граду Китежу", заветной мечте православного христианина. За три с
половиной века своей истории старообрядцам довелось испытать много
несправедливости, притеснений и открытых гонений. И все же мощная
духовная, созидательная сила, отличавшая движение приверженцев "старой
веры", не раз помогала им не только выстоять в крайне тяжелых и
неблагоприятных условиях, но и использовать малейшую возможность для
возрождения древнерусских традиций.
Список использованных источников
1. Вургафт С. Г. , Ушаков И. А. Старообрядчество. Лица, предметы, события
и символы. Опыт энциклопедического словаря. М.: Церковь, 1996;
2. Кутузов Б. П. Церковная реформа 17 века, ее истинные причины и цели -
Рига: Издат. Отдел Древлеправ. Помор. Церкви Латвии, 1992;
3. Мир Старообрядчества // Сборник научных трудов. Выпуск 4: Живые
традиции: Результаты и перспективы исследования старообрядчества.
Материалы международной научной конференции. - М. РОССПЭН, 2001;
4. Старообрядчество в России (XVII-ХХ вв.): Сборник научных трудов.
Выпуск 3. Сост. Е.М. Юхименко. - М.: Языки славянской культуры, 2004;
5. Христианство: Энциклопедический словарь: в 3-х т.: т. 2: Л - С. Ред.
Кол. С. С. Аверинцев (гл. ред.) и др. М., «Большая Российская
энциклопедия», 1995.
2
6.
|
