Тоталитаризм и авторитаризм (Политико-правовой анализ) - Политология - Скачать бесплатно
Введение
Истории известно огромное множество политических систем и лежащих в их
основе политических систем и лежащих в их основе политических режимов,
выработанных различными эпохами, народами и культурами. В самом общем виде
их можно разделить на демократические и диктаторские.[1]
Обычно демократию рассматривают как наиболее совершенную форму
политического устройства, которую когда либо создавал человеческий опыт.
Диктаторские режимы, под которыми мы понимаем определенный способ
функционирования государственной власти, существуют также давно, как и
демократические.
До самых последних лет большая часть человечества жила в условиях
диктаторского контроля, которому противостоял демократический правовой
порядок.
Часто синонимами понятия «диктатура» выступают такие понятия как
«автократия», «тирания», «деспотия», «цезаризм», «бонапартизм»,
«тоталитаризм», «авторитаризм» и т.п., поскольку считается, что
обозначаемые ими режимы держатся исключительно на насилии, терроре. Однако
не все диктатуры применяют массовый террор в качестве основного средства
поддержания собственной устойчивости; многие опираются на успешную
экономическую политику, держатся на религиозном сплочении, обычае,
традиционной привычке повиноваться сильнейшему и т.п. Тоталитаризм и
авторитаризм – особые формы диктатуры, которые принадлежат политической
истории ХХ в., хотя какие-то их черты были известны задолго до этого.
Человечество знает немало исторических и регионально-культурных форм
как демократии, так и диктатуры – их можно обнаружить во всех эпохах и
цивилизациях.[2]
И демократия, и диктатура уходят своими корнями в формы политической
организации античности. Древние греки называли тирании, олигархию и
деспотию отклонениями от демократической нормы.
Тирания и олигархия возникали из демократического строя, когда один
человек или группа лиц силой или хитростью и обманом захватывали всю
полноту власти и осуществляли её без согласия с народом. Это становилось
возможным в условиях общей политической неустойчивости, внешнего
вмешательства или войны. Грекам деспотия представлялась справедливой, хотя
и неподотчетной властью.
Классическим вариантом деспотии было персидское царство. К восточным
деспотиям относились также древние государства Египта, Двуречья, Индии и
Китая. Их характерная черта – наличие широкого слоя чиновников, управлявших
организацией труда в ходе ирригационных работ. Подобная организация
требовала концентрации власти. Хозяева земли и водных ресурсов, чиновники,
жрецы и, наконец, сам монарх обладали огромной властью, т.е. контроль со
стороны деспота не был полным.
Древний Рим дает много поучительного относительно сути и происхождения
феномена диктатуры. Из древнеримского права и дошел до нас термин
«диктатура» (dictatura), который в переводе с латинского означает
«неограниченная власть». На древнеримском примере можно также увидеть
различие между диктатурой в узком и широком смысле этого слова. В узком
смысле это диктатура как положение римского права, т.е. явление вполне
узаконенное, в отличие от тирании или олигархии, где власть верховный
личности или группы лиц не была ограничена законом.[3]
В республиканском Риме диктатор был связан правом и в полномочиях, и в
сроках пребывания у власти. Диктатором становился один из консулов на
период более шести месяцев для защиты от внешней угрозы или для подавления
внутреннего мятежа. Однако он не вправе был изменять законы, вмешиваться в
гражданское судопроизводство, объявлять войну, вводить новые налоги и т.д.
По сути дела это был главнокомандующий с большими полномочиями.
Ранняя римская диктатура была скорее не диктатурой в нашем понимании, а
управлением в условиях чрезвычайного положения, но передача особых
полномочий определенному лицу была сопряжена с известными трудностями. Как
правило, войну было трудно закончить в отведенный для диктатора срок, да и
нелегко было удержать его от расширения своей власти.
Главное противоречие временной диктатуры состоит в том, что она
стремится стать вечной и преступить ограничивающие её положения закона.
Вручая огромную власть какому-нибудь лицу, всегда важно помнить об
опасности того, что оно добровольно от нее не окажется. Первым подал пример
тому Сулла (82-79 гг. до н.э.), римский военный и политический деятель,
который узурпировал власть в условиях кризиса республиканского строя и
начала эпохи гражданских войн.
Начиная с власти Суллы и Цезаря (102 или 100-44 гг. До н.э.), который
многократно наделялся диктаторскими полномочиями (в 46 г. до н.э. он
получил их на 10 лет, а двумя годами позже – пожизненно, но был убит),
характер диктатуры радикально изменился. Произошло становление диктатуры в
широком смысле этого слова – как нового типа власти, менявшего законы в
своих интересах, неподотчетного народу и не ограниченного временными
рамками. Республика превратилась в империю.
В наши дни временная диктатура как ограниченный чрезвычайный институт
власти предусмотрена в конституциях почти всех демократических государств.
Есть такое положение в законодательных актах США, Великобритании, Франции,
ФРГ, Швейцарии, и т.д.[4] Однако чрезвычайное законодательство, подобно
тому как это было во времена Суллы и Цезаря, может привести к
неограниченной диктатуре: Наполеон, Муссолини, Хорти и другие диктаторы
ликвидировали демократическое правовое государство при помощи его же
легальных средств. Гитлер создал нацистский режим, опираясь на чрезвычайное
закнодательство Веймарской республики, конституция которой никогда
формально не отменялась.
Что же такое диктатура в широком смысле? Обратимся к определению
американского политолога Ф.ноймана: «Под диктатурой мы понимаем правление
лица или группы лиц, которые присваивают и монополизируют власть в
определенном государстве, используя её без ограничений». Диктаторский режим
есть предельная концентрация власти, антипод демократии. В чем наиболее
явственно проявляется это противостояние диктатуры и демократии?
С точки зрения демократии сердцевину общественного организма составляет
автономная личность. Одна из основных целей демократии – обеспечение прав
человека. Иначе обстоит дело при диктаторском правлении, когда человек как
гражданин государства находится в подавленном состоянии. С легкой руки
теоретика неомарксизма Г.Маркузе, такой тип личности стали называть
авторитарным.[5]
Авторитарная личность, как правило, не обладает полной
самостоятельностью суждений и действий. Сталкиваясь с социальными
проблемами, она ищет спасения в строгих моральных кодексах, безоговорочных
принципах и гоовности подчиняться авторитетам. С помощью силы, явных или
неявных угроз диктатор овладевает деспотическим контролем над политическими
действиями отдельных людей и целых организаций 9партий, профсоюзов,
добровольных обществ и т.д.), которые пытаются противостоять его власти.
Нарушение гражданских свобод, а часто и террор относятся к методам
осуществления господства. Диктаторские режимы более интенсивно и
целенаправленно, чем демократические, используют средства массовой
пропаганды и информации для создания необходимо им общественного мнения,
готового поддержать каждый их шаг.[6]
Для демократии характерен плюрализм во всех сферах жизни общества, в
частности в политической – существование нескольких политических партий,
многообразие и свободное изъявление мнений, в сфере идеологии, духовной
жизни – религиозная терпимость и т.д. Существует также плюрализм властей –
наличие законодательной, исполнительной, судебной власти. Диктатура
исключает любой плюрализм. Политическая борьба утрачивает свою открытость и
превращается в закулисные маневры, а иногда и в кровавые столкновения
противоборствующих групп, которые стремятся полностью устранить друг друга
с политической арены.
Демократия опирается на правовое государство, на верховенство закона
при разрешении любых конфликтов. В условиях диктатуры это правило не
выполняется. Ещё английский мыслитель XVII в. Дж. Локк назвал абсолютную
деспотическую власть «управлением без установленных постоянных законов».[7]
Но диктатуры XX в. уже немогут обходиться без законодательных кодексов,
хотя диктаторы почти всегда действуют в обход установленных ими же законов
и негласно нарушают их. Бывает, что особыми актами демократические законы
вообще превращаются в пустые декларации.
Очень часто диктаторы, опираясь на чрезвычайное законодательство и
следуя букве конституций в сфере формальных правил, нарушают её в части
гарантий личных прав и свобод граждан.
Противоположность демократии и диктатуры не абсолютна. И в древности, и
теперь режимы, в которых смешиваются демократические и диктаторские
элементы, вовсе не редкость. Характерен в этом отношении пример восточных
деспотий. Обычно считают, что древневосточные общества в отличие от
античных демократий были лишены всяких начал самоуправления, и приводят в
качестве примеров соответственно Афины и персию. Вверху – неограниченный
монарх, внизу – безмолствующие массы – примерно такая картина возникает при
первой попытке представить себе восточную деспотию. Но целый ряд примеров
из истории Двуречья, Хеттского государства, Тропической Африки и т.д.
свидетельствуют о том, что часто произволу деспота противостояла или
уравновешивала его достаточно сильная власть знати и народного собрания
(военного ополчения). Нынешние диктаторские режимы не только сохраняют
внешние атрибуты демократии (парламент, выборы и т.д.), но и допускают
регулирование социальных конфликтов демократическими инструментами. Первое
характерно для тоталитаризма, второе для авторитарных диктатур.
Глава 1. Общая характеристика тоталитаризма.
ХХ век одарил человечество значительным расширением горизонтов знания,
достижениями научно-технического прогресса. Возможно, еще более важен
уникальный опыт духовного и социального развития.
В 20-30-е годы в группе государств - СССР, Германии, Италии, затем
Испании, ряде стран Восточной Европы (а позднее и Азии) - сложились
политические режимы, обладавшие целым комплексом сходных признаков.
Провозглашая разрыв с традициями прошлого, обещая построить на его руинах
новый мир, привести народы к процветанию и изобилию, эти режимы обрушили на
них террор и репрессии, втянули мир в череду кровавых войн.
Режимы, получившие название тоталитарных, постепенно сошли со сцены.
Важнейшими вехами крушения тоталитаризма были 1945 год, когда потерпела
крах такая его форма, как фашизм, и 1989-1991 годы, когда тоталитарные
режимы в Восточной Европе, а затем и в СССР, постепенно претерпевавшие
эрозию после смерти И. В. Сталина, рухнули окончательно.
Что же представлял собой тоталитарный феномен? Как осуществлялась
власть? Почему эти режимы просуществовали так долго? Можно ли найти модель
тоталитарной системы? Однозначных ответов на эти вопросы современная
политическая наука не дает.
Из истории термина "тоталитаризм".
Само понятие "тоталитаризм" вошло в обиход в научной литературе Запада
в конце 30-х годов нашего века. Например, "Энциклопедия социальных наук",
изданная в 1930-1935 гг. , не содержит этого термина. Уже в самом начале
тоталитаризм однозначно отождествлялся с фашизмом и коммунизмом,
рассматривавшихся как два его различных ответвления.
Термин "тоталитаризм" стал употребляться для обозначения фашистского
режима в Италии и германского национал-социалистического движения еще в 20-
е годы. С 1929 года, начиная с публикации в газете "Таймс", его стали
применять и к политическому режиму Советского Союза.
Из политической публицистики этот термин входит в научный оборот для
характеристики фашистских режимов и Советского Союза.
На симпозиуме, организованном Американским философским обществом в 1939
году, впервые была сделана попытка дать научную трактовку тоталитаризму. В
одном из докладов он был определен как "восстание против всей исторической
цивилизации Запада. "[8].
Вторая мировая война, а затем разгром фашистских режимов и начало
"холодной войны" дали новый импульс теоретическому осмыслению
тоталитаризма.
В 1952 году в США была проведена конференция, посвященная этому
социальному феномену, где был сделан вывод, что "тоталитарным можно назвать
закрытое общество, в котором все – от воспитания детей до выпуска продукции
контролируется из единого центра"[9].
Спустя несколько лет вышел ряд фундаментальных работ на эту тему,
важнейшими из которых являются: книга Х. Арендт "Происхождение
тоталитаризма" и совместная монография К. Фридриха И З. Бжезинского
"Тоталитарная диктатура и автократия".
Авторы последнего исследования предлагают для определения "общей
модели" тоталитаризма пять признаков:
единая массовая партия, возглавляемая харизматическим лидером;
официальная идеология, признаваемая всеми;
монополия власти на СМИ(средства массовой информации);
монополия на все средства вооруженной борьбы;
система террористического полицейского контроля и управления
экономикой.[10]
Концепция Фридриха и Бжезинского, получившая в историографии название
"тоталитарный синдром", оказала большое влияние на последующие исследования
в этой области. В то же время неоднократно указывалось на несовершенство их
формулы, что, впрочем, признавали и сами авторы.
Сложность создания приемлемой концепции привела к критике самой идеи
моделирования тоталитаризма, основные положения которой сводились к
следующему:
с помощью концепции тоталитаризма нельзя исследовать динамику процессов в
социалистических странах (Г. Гласснер);
не бывает целиком контролируемой или неконтролируемой системы (А. Кун);
модели тоталитаризма нет, так как взаимоотношения между отдельными ее
элементами никогда не были разъяснены (Т.Джонс);
тоталитарная модель игнорирует "источники общественной поддержки "
тоталитаризма в СССР(А. Инкельс).
Однако поиск оптимальной модели продолжается по сей день.
Абсолютная концентрация власти и отсутствие разделения властей в
тоталитарном государстве.
Отталкиваясь от результатов анализа, прежде всего тоталитарных структур
гитлеровской Германии и сталинского СССР, которые можно назвать
"тоталитарным максимумом"[11], выделим пять основных признаков
тоталитаризма. Поскольку в настоящем исследовании мы исходим в первую
очередь из анализа "тоталитарного максимума", то и все эти признаки
являются в определенной степени идеальными и проявляются в различных
тоталитарных режимах в неодинаковой степени, вплоть до тенденций.
Итак, первый признак - абсолютная концентрация власти, реализуемая
через механизмы государства и представляющая собой этатизм, то есть
вмешательство государства в экономическую и политическую жизнь страны,
возведенное в высшую степень. Такая концентрация власти с точки зрения
формы правления непременно представляет собой автократию, для которой
характерны:
A. Соединение исполнительной и законодательной власти в одном лице при
фактическом отсутствии независимой судебной власти.
B. Принцип "вождизма", причем вождь харизматического, мистического типа.
Рассмотрим подробнее пункт а).
Тоталитарное государство не могло и не может стать правовым, то есть
таким, где суд не был бы зависим от властей, а законы реально соблюдались.
Такого государства система не приемлет. Незыблемость суда и торжество
законности неизбежно открывали путь появлению оппозиции.
Признавая формально гражданские свободы, тоталитарные режимы ставили
одно, но решающее условие: пользоваться ими можно было исключительно в
интересах той системы, которую проповедовали вожди, что означало бы
поддержку их владычества.
Отсюда вытекала необходимость сохранения формы законности и
одновременно монополии правления. Главным образом по этой причине
законодательная власть не могла отделиться от исполнительной. При
однопартийной системе это как раз и был один из источников, питающих
произвол и всемогущество правителей. Точно так же практически невозможно
было отделить власть полицейскую от судебной.
Так зачем в таком случае тоталитарная диктатура прибегала к закону,
зачем прикрывалась законностью?
Кроме внешнеполитических и пропагандистских резонов немаловажно и то,
что тоталитарный режим обязан был обеспечить правовые гарантии тем, на кого
он опирался, то есть партии. Формально законы охраняли права всех граждан,
но в действительности только тех, кто не попал в разряд "врагов народа" или
"врагов рейха".
В силу вышеизложенного политические судебные процессы-инсценировки, где
доминировал политический тезис; от суда требовалось уложить в рамки права
заготовленный политический вывод о враждебных происках обвиняемого.
При таком способе судить важнейшую роль играло признание обвиняемого.
Если он сам называл себя врагом, тогда тезис подтверждался. "Московские
процессы" -это наиболее гротескный и кровавый пример судебно-юридического
фарса в коммунизме. Обычно политические процессы затевались по
"разнарядке". Тайная полиция(НКВД, ГПУ, и др. ) получала число требуемых к
аресту "врагов народа" и начинала действовать. Никаких доказательств не
требовалось - нужно было лишь признание.
Работа полиции в СССР чрезвычайно упрощалась всемогущей 58-й статьей
Уголовного Кодекса 1926 года. Она состояла из 14 пунктов. Но главное в этой
статье было не её содержание, а то, что её возможно было истолковать
"расширительно", "диалектически". Один пример - пункт 3 :"способствование
каким бы то ни было способом иностранному государству, находящемуся с СССР
в состоянии войны". Этот пункт давал возможность осудить человека за то,
что, находясь под оккупацией, он прибил каблук немецкому солдату.[12] Но
главный принцип коммунистического суда выражен в одной фразе председателя
ревтрибунала г. Рязани (1919 г. ): "Мы руководствуемся НЕ ЗАКОНАМИ, а нашей
революционной совестью. "[13].
Теперь подробнее о принципе "вождизма". Дело в том, что ко второму
десятилетию ХХ века республика с ее демократическими институтами еще не
стала привычной формой государственного устройства в большинстве
промышленно развитых и развивающихся стран. Отдельные государства еще
сохраняли монархию, а иные совсем недавно установили республиканский строй.
Этим, по-видимому, и объяснялась тоска уставших от революционных потрясений
и войны народов по подобной монарху политической фигуре как объединительном
начале нации. И если в фашистской Германии фюрер смог заместить ушедшего
императора Вильгельма II в душах немецких граждан, то в Италии Б. Муссолини
этого сделать не смог, главным образом из-за существования в Италии всеми
признанного монарха, хотя и не игравшего большой роли в итальянском
обществе.
В Испании Ф. Франко через фалангу пытался возвыситься в общественном
сознании испанцев до уровня свергнутого короля; однако это ему удавалось
плохо. Придя к власти, Франко восстановил монархию, но ...без монарха. В
1945 году испанский король в эмиграции издал манифест, осудивший диктатуру,
чем окончательно испортил отношения с Франко.
В сущности, тоталитаризм и монархия - взаимозамещающие системы, для
которых "вождизм" не является чем-то пришедшим извне. Он возникает из
низкого уровня развития демократического сознания и потребности людей в
вожде как в символе единства нации, особенно в период национальной
нестабильности.
Пример - принцип "фюрерства" в фашистской Германии. Фюрер стоит во
главе государства и выражает его волю: сила государства исходит от фюрера.
Верховный фюрер наделяет всех других фюреров определенными полномочиями в
строго иерархическом порядке. Каждый из фюреров подчиняется своему
непосредственному начальнику, но при этом, по сути, имеет неограниченную
власть над своими подчиненными.[14]
Авторитет вождя, таким образом, зиждется не на осознанном доверии, и
связь вождя с массами носит скорее мистический, личностный характер.
Однопартийная политическая система - средство осуществления
политической власти в тоталитарном государстве.
Второй признак - однопартийная политическая система, не допускающая
никаких иных политических организаций. Такая политическая система тесно
связана с двумя моментами.
Во-первых, основой однопартийной политической системы обязательно
становится монистическая-единая, господствующая идеология, исходящая
исключительно от правящей партии и не терпящая никакой оппозиции или
критики. В самой партии также поддерживается идейное единство.
Основным методом монистической идеологии является массовая
оболванивающая пропаганда, базирующаяся на социально - классовой(СССР),
расово - националистической (Германия) или религиозной (Иран времен аятоллы
Хомейни) демагогии. В годы консервации режима руководящая роль партии была
узаконена 6-й статьей конституции СССР.
Весь механизм власти был сведен к следующему:политические структуры -
это исключительная привилегия партийцев, во всех остальных органах и
учреждениях партийцы либо непосредственно хозяйничали, либо держали
управление под своим надзором.
Достаточно было центру провести заседание или опубликовать статью, как
мгновенно приводился в действие весь государственно-общественный механизм.
А чуть где сбой, партия и полиция в кратчайшие сроки устраняли
"неисправность"-отклонение от общего мнения.
В последующем подробнее будет рассмотрена коммунистическая партия,
находившаяся у власти как в Советском Союзе, так и в странах Восточной
Европы.
Коммунистическая партия партией особого типа являлась не только потому,
что была централизованна, по-армейски дисциплинированна, стремилась к
определенным целям и т. п.
Между тем лишь в коммунистической партии идеологическое единство,
тождественность мировоззрений и взглядов были обязательны для всех без
исключения членов, хотя данный императив касался скорее головных органов и
высших инстанций партии. Тем, кто пониже, только формально было вменено в
обязанность соблюдать единство, "блюсти идейную чистоту своих рядов"; их
прямой задачей было выполнять решения. Однако и низы должны были усваивать
взгляды вождей.
Во времена Сталина идейное единство, то есть обязательное философское и
прочее, стало условием пребывания в партии. Единогласность стала законом
для всех компартий.
Раз в любой партии власть сосредоточена в руках вождей и высших
инстанций, то идейное единство как приказ несло с собой владычество центра
над умами рядовых партийцев.
Прекращение всякой идейной борьбы в партии означало паралич свободы в
обществе, так как общество целиком и полностью в ее власти, а внутри самой
партии - ни проблеска свободы.
Идеологическое единство-духовная основа личной диктатуры, которую без
него невозможно представить. Одно порождает другое.
Идеи - плод творчества отдельных людей, а приказной идейный монополизм,
осуществляемый с помощью пропаганды и террора, придает этим идеям характер
закона.
Устранение идейной разноголосицы в среде высших руководителей
автоматически упразднило фракции и течения , а с тем и всякую демократию в
коммунистических системах.
В коммунизме возобладал принцип "вождь знает все»: идеологами партии
становились обладатели власти - партийной и прочей - вне зависимости от
скудоумия таких лидеров. Получилось так, что надо было быть не просто
марксистом , а марксистом в соответствии с предписаниями верхов, центра.
Коммунисты воспитывались на убеждении, что идейное единство, идейное
подчинение есть неприкосновеннейшая из святынь, а фракция в партии - черное
злодейство.
В борьбе за власть над умами не гнушались никакими средствами, широко
применяли террор, запугивание, пропаганду или круговую поруку по
обстоятельствам.
Конечно, Сталин знал , что Троцкий, Бухарин и Зиновьев никакие не
иностранные шпионы или предатели социалистического отечества. Но нужно было
свалить на кого-то вину за нерешенные вопросы, в частности
продовольственный, благо они еще и "чистосердечно" признались, и устранить
несогласных, инакомыслящих.
Идеологическое единство, прошедшее немало фаз и приобретшее на этом
пути разнообразные формы, было самой отличительной чертой партии
большевистского, коммунистического типа.
Во-вторых, однопартийная политическая система сопровождалась
фактическим отсутствием демократических институтов, таких как парламент,
Советы депутатов и др. , в результате чего достигалось тотальное отчуждение
индивида от политической власти.
Индивид мог получить политическую власть только вступив в партию и
"съев", "подсидев", то есть тем или иным образом устранив вышестоящего
сотрудника, тем самым заняв его кресло.
Возможное существование некоторых общественных организаций ничего не
меняло, так как они контролировались партийными и государственными
органами. Примером могут быть созданные фашистами профсоюзы, основной
задачей которых было внедрение идеологических мифов в массовое сознание и
контроль за ним.
Отрицанием демократических институтов режим реализовывал важную задачу
- ликвидацию тех промежуточных звеньев, которые стоят между индивидом и
государством, в результате чего происходит полное поглощение индивида
государством, превращение его в "винтик" огромной государственной машины.
Тоталитарный режим - детище ХХ века, так как в предыдущие годы техника
не была столь развита, чтобы человек быстро получал и усваивал пропаганду
идейного единства-поддержки режима. До ХХ века политическая деятельность
была , как правило, уделом интеллигенции, грамотных слоев общества, умеющих
через прессу и телеграф, почту обращаться к себе подобным. Научно-
технический прогресс значительно расширил возможности общения.
Исключительная роль здесь принадлежит радио, повсеместное
распространение которого позволило приобщить к политике широкие слои
неграмотного населения, люмпен-пролетариат, что весьма расширило базу
политической борьбы. Кто не умел читать, мог слушать. А когда был проведен
ликбез, подключились и газеты.
Пропаганда шла по всем каналам: в первых классах начальной школы
проходили ленинские уроки, по окончании года дарились книжки под названием
"Из жизни В. И. Ленина", и будущий первоклассник, еще не выучив таблицы
умножения, уже знал о том, каким хорошим пловцом был Владимир Ильич; в
школьных учебниках (особенно по иностранному языку) муссировалась тема
лучшей страны в мире - Советского Союза, ну а самая большая часть
пропаганды приходилась на историю.
Широко практиковались различные фальсификации; в учебнике история
представлялась как история победы КПСС аж со средних веков, разумеется,
ничего не говорилось о"красном терроре", политзаключенных и голоде в период
Советской власти.
По радио передавались бесконечные речи вождей, в газетах каждый день
печатался портрет Сталина, в предисловиях любое произведение
рассматривалось с точки зрения марксизма-ленинизма-сталинизма.
Пропаганда превращалась в воспитательный процесс. В лестнице октябрята
- пионеры - комсомол -
|
