Роль немецких государственных органов в становлении и развитии советского коллаборационизма - Политология - Скачать бесплатно
УПРАВЛЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ АДМИНИСТРАЦИИ ЛЕНИНСКОГО РАЙОНА
Роль немецких государственных органов в становлении и развитии
советского коллаборационизма
Исполнители: Лупандин Олег,
Игнатьев Артем
11 класс, школа №5
Ленинского района
Руководитель: Карякин Сергей
Геннадьевич, учитель истории
Школы №5
Екатеринбург
1999
Оглавление
Введение 3
Глава 1. 6
Феномен коллаборационизма в годы Второй мировой войны и его причины. 6
Глава 2. Этапы становления и развития советского коллаборационизма в
соответствии с планами гитлеровских спецслужб. 9
2.1. Решение «русского вопроса» военно-силовыми способами. 9
2.2. Первые попытки использования наряду с военными также политических
методов борьбы (поиск лидера коллаборационистского движения). 12
2.3. «Комбинированный метод» ведения войны против СССР. (Выдвижение
Власова А.А на ведущие роли в коллаборационистском движении). 14
2.4. Политические методы войны против СССР и признание Власова А.А. в
качестве лидера будущей «Новой России». 17
Заключение 21
Список литературы 24
Приложения 25
Введение
Тема нашего реферата: Роль немецких государственных органов в
становлении и развитии советского коллаборационизма.
Казалось бы, что тематика второй мировой войны в настоящее время
не столь актуальна, так как прошло более 50 лет со дня окончания
войны, объем литературы по второй мировой войне огромен, тщательно
исследован вплоть до мельчайших подробностей ход военных действий. В
нашей стране, начиная с 1985 года вплоть до настоящего времени,
активно исследовались белые пятна истории Великой Отечественной войны
(причины неудач красной армии в 1941-1942 годах, Стиль руководства
И.В.Сталина в годы Великой Отечественной войны, А.Власов и Русская
Освободительная армия, цена победы и другие), но мы считаем, что
проблема войны актуальна всегда для всего мира в целом и в особенности
для сегодняйшей России.
Всякая война ставит массы людей перед выбором, часто в
чрезвычайно трудных условиях, брать в руки оружие или не брать,
иногда, на чьей стороне воевать. Вторая мировая война не была
исключением, так же как и будущие войны. Вторая мировая война побила
все «рекорды», имеет многочисленные особенности по сравнению с
предыдущими войнами, и одной из ярких особенностей является массовый
коллаборационизм.
Коллаборационизм – это сотрудничество во время войны с
неприятелем. Эта проблема «неудобоварима» для любой нации (проблема
предателей родины), поэтому она либо совсем замалчивается, либо
исследуется и подается только со знаком "минус" или со знаком "плюс"
противной стороной.
Сейчас, по прошествию времени, когда страсти улеглись, когда
уходят поколения, опаленные войной, когда Россия имеет дружественные
отношения с Германией, появилась возможность более объективно,
беспристрастно исследовать эту проблему.
Литературы по коллаборационизму в годы второй мировой войны не
так много. Наиболее исследована проблема коллаборационизма со стороны
советских граждан. Центральной фигурой исследования стал генерал
А.Власов. В последние десятилетия вокруг него развернулась дискуссия
среди историков, на страницах литературных, художественных и
общественно-политических журналов, в газетах, на телевидении и радио,
участники которой решают вопрос, кем был А.А.Власов: изменником
родины, вставшим на преступный путь сотрудничества с врагом,
патриотом, стремившимся к построению «новой демократической России»?
(смотрите работы Колесник А.А. «Генерал А.А. Власов – предатель или
герой?») М., 1991 г., Пальчиков П.А. «История генерала Власова» в
журнале «Новая и новейшая история». 1993 г. №2 и другие). При всей
значимости работ отечественных исследователей, которые подробно
осветили все аспекты и грани проблемы «Власов и советский
коллаборационизм периода Великой Отечественной Войны», они страдают
одним, но, по моему мнению, очень большим недостатком, так как не
исследуют вопрос, как германские власти использовали Власова в войне
против СССР, какие планы вынашивались в связи с проводившейся ими
пропагандистской операцией, названной именем Власова.
Именно поэтому мы решили восполнить этот недостаток и обратились
к исследованию работ выпущенных на западе.
Оказалось, что на западе имеется обширная специальная
литература, как, например, книга историка Иоахима Гофмана «История
Власовской армии», Фрайбург, 1986 г., Сергея Фрёлиха «Генерал Власов»,
Кельн, 1990 г., В.Штрик-Штрикфельдт, «Генерал Власов против Сталина и
Гитлера», Посев, Франкфурт на Майне, 1975 г. и другие, а также
документы из Политического архива Министерства иностранных дел ФРГ по
интересующей меня теме, опубликованные в журнале «Новая и новейшая
история» номер 4 за 1996 год.
Эти работы позволяют составить представление не только о
личности Власова и его деятельности по ту сторону линии фронта, но и о
том, чем оказался ценен Власов для немцев, кто в нацистской Германии и
с какой целью поддерживал и продвигал его. Проанализировав данную
литературу и документы, я поставил перед собой следующую цель:
рассмотреть роль немецких государственных органов в становлении и
развитие советского коллаборационизма.
Задавшись целью, мы определили следующие задачи:
1. Рассмотреть феномен коллаборационизма в 1941-1945 годах и его
причины.
2. Исследовать роль немецких государственных органов в становлении
советского коллаборационизма.
3. Выделить и дать характеристику этапам становления и развития
советского коллаборационизма в соответствие с планами
гитлеровских спецслужб.
4. Выяснить чем оказался ценен Власов для немцев, кто в нацистской
германии и с какой целью поддерживал и продвигал его.
5. Как за спиной Гитлера удалось создать РОА.
В чем новизна нашего реферата? В том, что мы делаем попытку
рассмотреть власовское движение (советский коллаборационизм) как часть
немецко-русской истории, а не только как часть русской истории.
Глава 1.
Феномен коллаборационизма в годы Второй мировой войны и его
причины.
В годы второй мировой войны впервые в истории войн происходят не
только массовое пленение, но и массовое сотрудничество с противником.
Для общего представления о масштабах рассматриваемых явлений приведем
имеющиеся в нашем распоряжении данные. По статистике германского
министерства восточных территорий, на январь 1945 года, например,
только в немецких вооруженных силах (в сухопутных войсках, полиции, в
системе государственной трудовой повинности, в войсках Тодта, в
войсках СС, различных национальных легионах и «Русской освободительной
армии», добровольно служили 600 тыс. представителей «восточных
народов» и в том числе: Литовцев - 36800; Латышей - 10400; Эстонцев -
10000; Татар - 20500; Крымских Татар - 10000; Азербайджанцев - 36500;
Грузин - 19000; Калмыков - 7000; Народов Северного Кавказа - 15000;
Русских (РОА, восточные батальоны) - 310000. [1]
По советским официальным данным, в немецкий плен попало более 5
миллионов солдат красной армии. В партизанском движении на
оккупированных немцами территориях действовало около 6 тысяч
партизанских отрядов, насчитывавших в своих рядах свыше 1 млн.
человек. Данных о количестве старост, бургомистров и полицаев, чтобы
сопоставить их с размахом партизанского движения, нет. При этом не
следует забывать, что к середине 1942 г. фашистские войска
оккупировали всю Украину, Белоруссию и значительную часть РСФСР с
населением, превышающим 70 млн. человек[2].
Коллаборационизм бывших советских граждан на оккупированных
немцами территориях носит довольно сложный характер. Он различается в
зависимости от локализации, как мотивацией, так и масштабами. В
Прибалтике и областях западной Украины он носил определенную
националистическую окраску – местные коллаборационисты надеялись с
помощью фашистский войск воссоздать свои национальные государства.
Кроме того, эти области совсем недавно вошли в состав СССР, и
население их еще не подвергалось длительной идеологической обработке,
как это было в основных районах страны. Но даже эти, на первый взгляд
похожие регионы, отличаются между собой хотя бы тем, что западные
районы Украины и Белоруссии вошли в СССР в результате воссоединения их
народов, а Прибалтийские страны были оккупированы в соответствии с
пактом Молотова - Рибентропа. Не надо также забывать, что сразу за
присоединением этих регионов к СССР в них были проведены массовые
репрессии. Все это не могло не сказаться на масштабах и характере
сотрудничества их населения с немцами. А после окончания войны
потребовалось еще несколько лет, чтобы покончить с националистическим
подпольем в виде Украинской Повстанческой Армии (УПА), «Лесных
братьев» и.т.д. Известную роль сыграло и более или менее
демагогическая политика немецкого руководства по отношению к
националистическим организациям Прибалтики и западной Украины.
В «коренных» районах СССР коллаборационизм на местах имел в
основном социальную окраску. На сотрудничество с оккупантами чаще шли
выходцы из «обиженных» советской властью слоев населения: бывших
кулаков, нэпманов и.т.д., а также асоциальные элементы, за те или иные
проступки, наказанные советским государством. К сожалению, эти выводы
носят умозрительный характер и нуждаются в проверке данными из
достоверных источников, если таковые будут обнаружены. Не следует
также забывать, что вообще мотивации сотрудничества с немцами на
оккупированных территориях были различны. Многие под угрозой репрессий
или просто в поисках куска хлеба были вынуждены идти на работу в
немецкие оккупационные учреждения или на предприятия, работавшие на
фашистскую армию. После войны вплоть до середины 80-х годов во всех
советских анкетах была графа о пребывании на оккупированных
территориях, и советский человек получал за это клеймо,
свидетельствующее о его политической неполноценности.
Глава 2. Этапы становления и развития советского
коллаборационизма в соответствии с планами гитлеровских спецслужб.
2.1. Решение «русского вопроса» военно-силовыми способами.
Война против СССР планировалась нацизмом, как война на тотальное
уничтожение и велась в полном соответствии с этой установкой, самыми
безжалостными методами. Антибольшевистские лозунги, которые выдвигали
нацистские лидеры, были лишь маскировкой этих преступных замыслов.
Гитлер и его окружение изначально видели возможность решения "русского
вопроса" только военно-силовым способом. Поэтому и советский
коллаборационизм, выступавший под антисталинскими лозунгами, они
рассматривали не как носителя новой «российской государственности», а
лишь как вспомогательную силу, позволяющую экономить «драгоценную
германскую кровь» и облегчить «рейху» достижение его военных целей.
Но с самого начала войны многие военные офицеры пытались, часто
за спиной Гитлера, создавать организации «прорусского толка».
Конкретно в одном из своих докладов Штрик-Шрикфельдт[3] предлагал
создание антисоветского «дружественного» немцам правительства и в
связи с ним формирование русской антикоммунистической освободительной
армии до 200 тысяч бойцов[4]. В начале ноября главнокомандующий
вооруженных сил фельдмаршал Вальтер фон Браухич положил доклад с
резолюцией: «немедленно начать, может решить исход войны» . Но спустя
две недели Гитлер уволил маршала и объявил его решение ошибочным, но
эти идеи продолжали жить и имели разные последствия.
Первые несколько месяцев войны офицеры и солдаты Красной Армии,
а также горожане и крестьяне, в большом количестве присоединялись к
германским воинским частям. Они были им полезны во многих отношениях:
как знающие местность при разведывательных операциях, при постройке
мостов, дорог и.т.д. Каждый немецкий командир старался, как мог,
пользуясь заведенной в германской армии практикой, усилить свою часть.
Но обмундирование и продуктов на добровольцев не выдавалось. Поэтому
получали все это они как бы «из-под полы», многие для командования
русскими добровольцами были привлечены из старой русской иммиграции, в
основном из Франции, многие из них прошли через штаб армии «центр».
Эти офицеры получили придуманную специально для них форму, многие из
них были награждены знаками отличия за храбрость. Сперва в частях
добровольцев называли «наши Иваны», а затем за ними закрепилось
обозначение «хиви» – добровольные помощники, их, как правило, ставили
на подсобные работы. Среди них, наряду с желающими бороться за
свободу, были, естественно, и боявшиеся попасть обратно в концлагерь.
В те года практически за спиной фюрера были попытки создания русских
освободительных формирований, так как недовольство антирусской
политикой фюрера было сильно в вермахте, в МИДе и в Абвере[5]. Как
только не пытались убедить Гитлера смягчить линию – отказаться от
пропаганды о «недочеловеках», улучшить положение пленных, оставить в
покое гражданское население, ничего не помогало. Фюрер упрямо стоял на
своем и всякое упоминание о так называемой «русской освободительной
армии» вызывало у него ярость. «Мне не нужна армия, которую придется
держать на привязи», – говорил он, – "русские никогда не будут носить
оружие!"[6].
Итог: на первом этапе политика высшего немецкого руководства в
решении «русского вопроса» была однозначна: решать его военно-силовым
методом. Все попытки вермахта переубедить Гитлера создать Р.О.А. были
малоуспешными.
2.2. Первые попытки использования наряду с военными также политических
методов борьбы (поиск лидера коллаборационистского движения).
Поражение под Москвой и провал нацистского "блицкрига" породили
в некоторых кругах армии мысль о возможности победоносного завершения
"восточного удара" с помощью одних лишь военных средств. МИД Германии
и германская военная разведка начали высказывать мысль о необходимости
пересмотра взглядов на пути решения «русского вопроса», указывали
целесообразность использования наряду с военными политических методов
борьбы, предлагали взять курс на провоцирование в СССР гражданской
войны[7]. Представление этих кругов о методах войны с СССР выразил
секретарь германского внешнеполитического ведомства Э. фон Вайцзеккер
в январе 1942 года цитатой из Шиллеровского «Дмитрия» – «Россию можно
одолеть лишь с помощью самой России»[8]. До образования РОА фактически
уже существовали легальные и полулегальные объединения
антикоммунистической ориентации. Уже с ноября 1941 года начали
формировать добровольческие отряды – «восточные отряды» под
командованием генерал-лейтенанта Хейнца Хельмиха. Но в отличии от
«хиви», они не были разбросаны по фронтам, а были сформированы полки,
и они представляли собой вполне реальную силу. Помимо «хиви», и
добровольческих отрядов, существовали еще и другие формирования под
чисто русским командованием. Это были РННА декабрь- январь 1942 —
генерал К.Иванов, майор Д.Бочаров; март 1942 года – РОНА — иммигрант
Б.Каминский; чуть позже (точное время не известно) – дружина —
полковник Родионов, также была создана «Цепелина» - с целью саботажной
деятельности в СССР. Постепенно число «хиви» и вступивших в строй
добровольцев возросло предположительно до 1 миллиона. Сюда надо
прибавить добровольные отряды войск СС численностью около 150 тысяч
человек[9]. Когда в июне 1943 года гитлеру сообщили о численности
восточных войск, он пришел в бешенство, и угрожал всех посадить
обратно в концлагерь[10]. Верховному главнокомандующему стоило больших
усилий объяснить, что такая мера привела бы к распаду восточного
фронта. Но все же высшее военное немецкое руководство не могло
удовлетворить то, что действовавшие в составе немецких подразделений
русские формирования не имели абсолютно никакой самостоятельности,
использовались в качестве прикрытия своих немецких хозяев на фронте и
нисколько не меняли характер войны. Среди офицеров О.К.Х.,
чувствовавших свою ответственность, созрело решение самостоятельно
проводить политические мероприятия, с целью скорейшего окончания войны
в России. Они считали необходимым создание Р.О.А., во главе которой
стояла бы сильная независимая личность, готовая искренне сотрудничать
с немецкой армией в целях свержения сталинского режима.
И уже первого января 1942 года Н. фон Гротте получил указание
одного из руководителей министерства по оккупированным восточным
областям О.Бройтигэма: «Нужен не политик, ни иммигрант, а человек,
близкий к советскому руководству». Наиболее подходящая фигура –
пленный
|
