Проблемы освещения терактов на телевидении - Политология - Скачать бесплатно
Министерство науки и образования Российской Федерации
Российский университет дружбы народов
Филологический факультет
Учебный курс «Современные технологии СМИ и МК»
ВЫПУСКНАЯ БАКАЛАВРСКАЯ РАБОТА
ТЕМА: «ПРОБЛЕМЫ ОСВЕЩЕНИЯ ТЕРАКТОВ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ»
Выполнил:
студент группы ФЖБ-41
Папын А.С.
Научный руководитель:
доц. Тарасов Н.И.
Москва
2004 г.
Содержание
Введение 2
Глава I. История терроризма в эпоху всеобщего телевидения 6
Глава II. Нормативно-правовые акты, регулирующие поведение журналистов
при освещении терактов 17
Глава III. Практика освещения терактов на телевидении 23
Заключение 29
Список использованной литературы 31
Приложения 33
Террор и средства информации –
сиамские близнецы нашего века
Юрий Трифонов
Введение
Актуальность темы. В настоящее время террор становится все более
распространенной формой политической борьбы. При этом организаторы терактов
активно используют средства массовой информации (СМИ) в целях пропаганды
своих идей, идеалов и целей. В этих условиях все более актуальной
становится проблема изучения терроризма как явления и, как следствие,
определения стратегии борьбы с ним. Также важно определить принципы,
которых следует придерживаться журналистам при освещении терактов.
Без информационного обеспечения СМИ современный терроризм невозможен,
поскольку ему необходимы каналы передачи информации, ведь одна из целей
террористов – запугивание, которое должно вести к подчинению и установлению
контроля. Как отмечал Ю.Трифонов, «терроризм выродился в мировое шоу»[1].
Некоторые специалисты называют деятельность террористов и их защитников не
иначе как PR-кампанией. Более того, известны факты, когда арабских
террористов консультировали выпускники факультетов по пиару американских
вузов[2].
Разумеется, реклама, которой «одаривают» боевиков сбалансированные СМИ,
всегда носит негативный характер. Однако эксклюзивные интервью террористам
выгодны, а с моральной точки зрения сомнительны: ведь не станут же давать
эфир маньяку-убийце или грабителю. Терроризм оказывает разрушительный
эффект на стандарты журналистики.
Журналисты в экстремальных ситуациях, порой, теряются, что крайне
негативно сказывается на качестве их работы. Самым ярким примером подобного
развития событий стал захват заложников в Театральном центре на Дубровке в
Москве 23–26 октября 2002 г. Как отмечал сразу после тех трагических
событий министр печати Михаил Лесин, «в истории с захватом на Дубровке
некоторые журналисты продемонстрировали абсолютный пофигизм по отношению к
людям»[3].
В этих условиях власти предпринимают попытки разработать документы,
регламентирующие поведение журналистов в экстремальных ситуациях. Однако
журналистское сообщество солидарно в том, что правила и нормы в
журналистике должны исходить от самих журналистов[4]. Ведь если сейчас
ограничить свободу слова, то это будет означать, что террористы добились
своего. С другой стороны, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы
журналисты романтизировали терроризм.
Целью данной работы является определение отношения электронных средств
массовой информации, как наиболее эффективного средства воздействия на
общественное мнение, к терроризму.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
1. Проследить основные пути развития терроризма;
2. Рассмотреть специфику освещения терактов в течение
1996–2003 гг.;
3. Попытаться определить некоторые принципы этического характера,
которые могут помочь журналисту выработать собственную линию
поведения при освещении терактов.
Объектом исследования являются террористические акты, совершенные в
течение ХХ и в начале XXI вв., которые получили наиболее полное освещение в
электронных средствах массовой информации. Хронологические рамки охватывают
период 1996–2003 гг., когда террор принял современную форму (с обязательным
присутствием журналистов для привлечения общественного интереса к
террористам). При этом в работе нашел отражение и теракт, совершенный во
время Олимпиады 1972 года, как первая акция, получившая широкое освещение в
электронных СМИ.
Данная проблема в России стала сверхактуальной недавно. Этим обусловлен
недостаток специальной литературы на эту тему. Наиболее полное отражение
оно находит в периодической печати и в критических статьях. В частности,
особое внимание данной тематике уделяют газеты «Известия», «Коммерсант»;
журналы «Коммерсант-Власть», «Итоги». Одним из первых органическую связь
между терроризмом и журналистикой увидел писатель и публицист Юрий
Трифонов. Также глубокую связь между террористами и СМИ выявил американский
исследователь Брюс Хоффман в своей книге «Терроризм: Взгляд изнутри».
Этические принципы российской журналистики определены достаточно широко в
работах таких авторов, как Г.В. Лазутина, С.А. Муратов, Г.В. Кузнецова,
М.И. Шостак и др. Наиболее близко данную тему затрагивают Г.В. Лазутина в
учебном пособии «Профессиональная этика журналиста» и С.А. Муратов в
пособии «Телевизионное общение в кадре и за кадром». Также при написании
данной работы автор опирался на законодательные акты и профессиональные
кодексы, по которым даются определения понятий и конкретные рекомендации.
Структура работы. Работа состоит из 4 частей.
Во Введении обоснована актуальность проблемы, сформулирована цель и
определены задачи исследования.
Первая глава работы «История терроризма в эпоху всеобщего телевидения»
посвящена историческому аспекту вопроса. В главе приводится только
фактический материал, необходимый для дальнейшего анализа в последующих
главах. В данной главе рассматривается также теракт, совершенный в 1972 г.
на Олимпиаде в Мюнхене, т.к. это была первая акция террористов, проведенная
в эпоху всеобщего телевидения и впервые получившая самое широкое освещение
в электронных средствах массовой информации.
Во второй главе «Нормативно-правовые акты, регулирующие поведение
журналистов при освещении терактов» на основании законодательных актов и
профессиональных кодексов дается определение основных понятий и
рекомендации профессиональных журналистских объединений России и мира.
Третья глава «Практика освещения терактов на телевидении» посвящена
конкретным примерам работы журналистов в условиях теракта. В частности,
рассматриваются захват заложников в Театральном центре в Москве в 2002 г.,
теракты в США 11 сентября 2001 г., захват заложников в Посольстве Японии в
Перу в 1996 г. и др.
В Заключении сформулированы основные выводы и обобщения, подведены
итоги работы.
Кроме того, работа содержит два приложения: список самых громких
терактов десятилетия в версии журнала «Коммерсант-Власть», а также текст
Антитеррористической конвенции, принятой Индустриальным комитетом СМИ.
Первое приложение показалось нам весьма любопытным с точки зрения
характеристики отношения средств массовой информации разных стран в
терактам, непосредственно затрагивающим собственные интересы, и терактам,
произошедшим в других частях света. Целесообразность приведения полного
текста Антитеррористической конвенции исходит из актуальности проблем
освещения терактов в СМИ и необходимости привести хоть какие-то реально
действенные советы по работе в экстремальных условиях.
Глава I. История терроризма
в эпоху всеобщего телевидения
Данная глава посвящена истории терактов, которые получили наиболее
широкое освещение в электронных средствах массовой информации. Задача: дать
краткий экскурс в историю терроризма, но больший акцент мы сделали на
теракты, совершенные в ХХ веке в эпоху всеобщего телевидения.
Понятие террора впервые появилось во время Великой французской
революции. А термин терроризм как «любые употребления официальной власти с
открытым криминальным подтекстом» стал общеизвестным благодаря
«Размышлениям о революции во Франции» (1790) идеолога и отца консерватизма
Эдмунда Берка[5].
Однако с течением времени терроризм стал обретать черты
негосударственной, частной инициативы. Единого и удовлетворяющего всех
определения этого понятия до сих пор не существует, хотя везде говорится о
предумышленном, политически мотивированном насилии.
Более того, нет устоявшейся традиции называть террористов террористами.
В американской прессе, например, террористов постоянно называют то
экстремистами, то повстанцами, то боевиками и весьма редко –
террористами[6].
В теории международного права различают международный, национальный и
государственный терроризм. При этом, по оценке специалистов, международный
терроризм считается самым общественно опасным[7].
Первую в истории волну терроризма спровоцировала Великая французская
революция. А сам термин «террор» впервые появился в 1798 году.
Вторая волна стартовала в последней трети XIX в. и была представлена
радикально-националистическим терроризмом в Ирландии, Македонии, Сербии и
ряде других стран с целью создания независимых государств; революционно-
демократическим терроризмом во Франции, Италии, Испании с целью разрушения
существовавшего государственного строя; революционно-демократическим
терроризмом партий «Народная воля» и социалистов-революционеров в России. В
1910-х гг. вторая волна спала.
На рубеже 1960-1970-х гг. началась новая волна политического
терроризма, причем захлестнула она именно те страны, где произошло
послевоенное «экономическое чудо» – Италию, Германию, Японию – и где
развитие социальных структур и институтов не поспевало за экономическими
изменениями. «Красные бригады», «Фракция Красной Армии», «Японская Красная
Армия» и многие другие левоэкстремистские организации серьезно
дестабилизировали политическую обстановку в своих странах. Террор этих
организаций связан с моделью, выработанной Французской революцией, которая
институализировала терроризм как средство идейно-политической борьбы,
воспитания и устрашения населения.
Самые кровавые и устрашающие террористические акты произошли во второй
половине ХХ века и продолжились в веке нынешнем. Та форма терроризма,
которую мы наблюдаем в настоящее время, впервые проявила себя 5 сентября
1972 г. В эпоху всеобщего телевидения терроризм обрел новое дыхание, новое
звучание.
На ХХ Олимпиаде в Мюнхене произошла одна из самых страшных трагедий за
всю историю спортивных состязаний. В половину четвертого утра[8] в одну из
гостиниц Олимпийской деревни проникли 8 вооруженных террористов. Они
принадлежали к палестинской группировке «Черный сентябрь». В заложники были
взяты 9 членов израильской спортивной делегации, еще двое были убиты на
месте. Террористы выдвинули требование – освобождение 200 палестинцев,
заключенных в израильских тюрьмах. В противном случае все заложники будут
расстреляны.
В общей сложности переговоры продолжались около 20 часов. В то время к
Олимпийской деревне было приковано внимание всего мира, ход переговоров
впервые в истории в прямом эфире освещало телевидение. Вначале в качестве
крайнего срока выполнения ультиматума был обозначен полдень – 12:00; затем
его удалось перенести на более позднее время – 17:00. Израильская сторона
не могла пойти на условия захватчиков. В конце террористы потребовали
предоставить им самолет и пилотов с возможностью вылета в Марокко или
Египет.
В начале одиннадцатого террористы вместе с заложниками были доставлены
микроавтобусом к двум вертолетам, на которых добрались до военного
аэродрома Фюрстенфелдбрюке. Там им уже приготовили Боинг-757. В это же
время баварская полиция готовила специальную операцию по освобождению
заложников. Местные власти отказались от услуг израильских спецслужб.
Однако Европа начала семидесятых была еще не готова к подобным проявлениям
терроризма, немецкие руководители проявляли нерешительность, возникала
неразбериха, отсутствие слаженных действий. Как следствие, операция
потерпела крах. Во время операции по освобождению заложников один из
террористов взорвал вертолет вместе с заложниками. Пятерых палестинцев
уничтожили в перестрелке. Все израильские заложники были убиты, погибли
двое граждан ФРГ – полицейский и пилот одного из вертолетов. Останки десяти
погибших спортсменов были отправлены в Израиль[9]. На Играх был объявлен
траур.
После этих трагических событий были сформулированы основные принципы
поведения государств при террористических актах. Государство Израиль
официально объявило, что никогда ни при каких обстоятельствах не будет
вступать в переговоры с террористами. Единственная реакция Израиля на любую
подобную акцию, кто бы ни оказался в заложниках, – поголовное уничтожение
террористов.
Практически сразу после мюнхенских событий израильская служба
безопасности «Моссад» по личному указанию премьер-министра Голды Меир
занялась подготовкой акции возмездия, которую назвали «Меч Гедеона». Для
этой цели было сформировано несколько ударных групп. В каждую из таких
групп обязательно входили офицеры, служившие в отборных частях Армии
обороны Израиля («Цахала») и прошедшие специальную подготовку в «Моссаде».
Служба безопасности составила список, в который были включены 11
террористов. Все они имели непосредственное отношение к гибели израильских
спортсменов… Сроки выполнения операции не оговаривалось. Приговор был
окончательным и обжалованию не подлежал.
Перед началом операции каждый ее участник, входящий в одну из групп,
должен был подписать документ о добровольном увольнении из «Моссада». Вслед
за этим с ним заключали контракт на выполнение специального задания. Это
было сделано для того, чтобы в случае ареста никого не смогли бы уличить в
работе на службу безопасности Израиля и, тем самым, обвинить еврейское
государство в нарушении международного права (при этом стоит отметить, что
Израиль откровенно нарушал и продолжает нарушать в настоящее время все
нормы международного права, проводя акции возмездия на территории других
стран). Получалось, что участники операции действовали самостоятельно и
формально не имели никакого отношения к государству Израиль[10].
Первой жертвой операции возмездия стал глава «Черного сентября» и
координатор теракта в Мюнхене Махмуд Хамшари. Операция «Меч Гедеона»
закончилась лишь в конце 1970-х гг., когда был уничтожен последний участник
«мюнхенской бойни» – шеф личной охраны Ясира Арафата Али Хассан Саламех.
Только один человек из черного списка остался нетронутым – это доктор Вади
Хадад, принимавший активное участие в планировании актов международного
терроризма. В 1978 году он умер своей смертью, от злокачественной опухоли.
«Меч Гедеона» - самая известная в истории спецоперация «Моссада». Этому
немало поспособствовали сами моссадовцы, пожелавшие сделать ее
показательной. Об операции написаны сотни книг, сняты десятки
документальных фильмов[11].
Самая удачная операция по освобождению заложников была проведена в
столице Перу Лиме в 1996 г.
Вечером 17 декабря 1996 г. 23 террориста, в том числе 3 женщины,
переодетые официантками, вооруженные автоматическим оружием и ручными
гранатометами, захватили здание в тот момент, когда там проводился
дипломатический прием[12]. Количество взятых заложников превысило 700
человек, среди них было 9 иностранных послов, 2 перуанских министра и 6
сенаторов. К утру выяснилось, что боевики принадлежат к лево-марксистской
группировке «Революционное движение Тупак-Амару» (MRTA) их требование
заключается в немедленном и безусловном освобождении более чем 400 боевых
товарищей, находящихся в перуанских тюрьмах; единственным лицом, с кем
будут вестись переговоры, должен стать сам президент Альберто Фухимори.
Последующие 140 суток характеризовались блокадой захваченного здания,
затяжными переговорами с правительством, порционным освобождением
заложников, взаимным психологическим давлением, многочисленными угрозами и
интервью террористов в СМИ, челночными миссиями посредников из Красного
Креста. Уже к Рождеству большинство местных и иностранных наблюдателей,
анализируя развитие событий, считали, что правительство проигрывает
противостояние, и в конечном счете, будет вынуждено капитулировать,
выполнив требования боевиков. Но это был неправильный вывод.
Жесткий политик, президент Альберто Фухимори, и шеф перуанских
спецслужб Владимиро Монтесинос, с самого начала не собирались идти на
удовлетворение требований террористов, выпустив их подельников на свободу и
создав им имидж победителей, что однозначно бы вызвало к жизни новый
восходящий виток уже почти подавленной геррильи[13]. Затяжные переговоры,
сформировавшие иллюзии растерянности и готовящихся уступок, были, на самом
деле, обусловлены соображениями тщательной подготовки силовой операции, в
центре которой было спасение жизни заложников. Десятки отобранных
военнослужащих сил специальных операций, морской пехоты и полиции Перу под
руководством инструкторов американских подразделений по борьбе с
терроризмом Delta и SEAL-6, интенсивно отрабатывали варианты скрытного
проникновения в здание посольства на его макете в натуральную величину,
который был спешно возведен на территории воинской части (кстати, так же
поступили и российские спецслужбы во время подготовки к операции по
освобождению заложников в Театральном центре на Дубровке. Но в Москве эта
задача была облегчена тем, что в городе было еще одно такое же здание,
построенное по тому же плану). Другая группа военнослужащих методично, в
условиях строжайшей секретности, сооружала подземный тоннель, ведущий к
захваченному объекту. Сотрудники спецслужб, на основании самых различных
источников, собирали и анализировали всю информацию внутри здания:
численность, уровень боевой подготовки и морально-психологического
состояния террористов, система охранения, состояние заложников, их
распределение по помещениям, инженерные характеристики строения, и многое
другое.
24 апреля 1997 г., после тщательного анализа ситуации и гарантий успеха
со стороны руководства силовых ведомств, президент отдал приказ на штурм.
Через 6 минут покрытие двора посольства, на котором террористы, порядком
утратившие бдительность за последние недели вялотекущего переговорного
процесса, играли в футбол, взлетело на воздух; одновременно заряд
направленного действия вышиб ворота, в которые бросились коммандос. В
считанные минуты все 14 террористов, на тот момент остававшихся в здании
были убиты; погибли 2 бойца штурмового подразделения; из 72 остававшихся на
территории посольства заложников, погиб только один (от сердечного
приступа); сама же операция вошла в историю борьбы с терроризмом как одна
из самых эффектных и удачных.
Как отмечают некоторые специалисты, успеху операции в некоторой степени
поспособствовало постепенное угасание интереса СМИ к теракту в течение 5
месяцев. Из-за этого террористы не могли получать информацию о том, что
происходило за стенами посольства. При этом власти использовали СМИ и для
дезинформации террористов. Таким образом, можно сказать, что эта операция
стала примером удачного «сотрудничества» властей и журналистов.
К сожалению, ничем не могли помочь властям журналисты в 2001 году. Им
оставалось только фиксировать происходящие трагические события. 11 сентября
2001 г.[14] в 8:56 по времени американского Восточного побережья (в 16:56
по московскому времени) мировые информационные агентства впервые передали с
пометкой «Молния»: одна из двух 110-этажных башен-небоскребов Всемирного
торгового центра (ВТЦ) в Нью-Йорке охвачена пламенем. В башню врезался
самолет. Телеканалы в ту же минуту начали прямую трансляцию с места
событий.
Телезрители всего мира в прямом эфире видели клубы черного дыма.
Никаких комментариев: журналисты и дикторы еще не могут прийти в себя от
шока и предложить хоть какую-то связную версию. Никаких официальных
сообщений в тот момент тоже не поступало. Зрители терялись в догадках.
Буквально через несколько секунд кошмар повторился: второй самолет
врезался во вторую башню. Сомнений не осталось – это теракт. Уже в 9:29
власти США заявили, что самолеты, использованные террористами, были угнаны
из аэропорта Бостона во время взлета. Речь шла о пассажирских лайнерах с
сотнями пассажиров на борту.
В 9:43 третий самолет врезался в так называемое армейское крыло
Пентагона. Началась срочная эвакуация людей из Белого дома, Капитолия,
Госдепартамента. В 9:50 Федеральное управление гражданской авиации США
распорядилось посадить все самолеты, находящиеся в воздухе.
В 10:10 еще один самолет упал недалеко от резиденции президента Кемп-
Дэвид под Питтсбургом.
В тот день практически у всех жителей планеты было ощущение, что
началась война. Ничего не было ясно. Единственным источником оперативной
информации стало телевидение и радио. Интернет не выдержал колоссального
количества запросов: самые популярные информационные сайты мира выдавали
пользователям сети лишь сообщения об ошибках в инфраструктуре, что,
естественно, лишь усиливало панические настроения. В центре Москвы
совершенно незнакомые люди встревожено делились друг с другом соображениями
по поводу причин произошедшего.
Заоблачные рейтинги были у информационных телеканалов: людям не хватало
информации, однако и журналисты были деморализованы случившимся. Внятных
комментариев еще не было. Тем не менее, телевидение в очередной раз
доказало, что оно является властителем дум. Взрыв негодования вызвали кадры
ликования на улицах палестинских городов.
В 10:50 одна из двух башен ВТЦ обрушилась. Через 40 минут за ней
последовала и вторая. От одного из символов Америки остались одни руины,
которые погребли под собой тысячи людей.
После обрушения башен каналы вновь и вновь повторяли эти трагические
кадры. В самом начале были показаны и люди, которые выпрыгивали из окон
ВТЦ. Позднее, однако, телеканалы ввели внутреннюю цензуру и прекратили
демонстрацию ужасных кадров. Лишь снова и снова на наших экранах возникали
падающие башни, усугубляя ощущение безысходности и нагнетая чувство страха.
11 сентября открыло новую эпоху – в борьбе против международного
терроризма мировое сообщество, объединенное под эгидой ООН, впервые в
истории человечества начинает постепенно переходить к порядку, который
политологи назвали «мировой внутренней политикой»[15].
Спустя год то же ощущение страха и неопределенности вернулось, когда 23-
26 октября 2002 г. в Театральном центре на Дубровке в Москве террористы
захватили заложников во время мюзикла «Норд-Ост». Лучше всех ощущения
телезрителей тогда передал Е.Киселев в своей программе «Итоги»: «Нам
говорили, что в Чечне все кончилось, а она оказалась на соседней
улице»[16].
Спектакль начался как обычно, в 19 часов.[17] Мюзикл «Норд-Ост» до
трагической среды пользовался популярностью, несмотря на то что шел больше
года и зрительскую аудиторию у него пытались отвоевать Notre Dame de Paris
и «Чикаго». Поэтому больше половины зала обычно бывала заполненной. И в тот
раз билеты купили 711 человек.
В начале второго акта раздались непонятные крики и вслед за ними
автоматные очереди. Удивленные зрители даже не испугались, предполагая, что
это какой-то специальный трюк.
Несколько человек в масках, среди которых была и женщина в черной
одежде, выскочили на сцену и закричали: «Что сидите? Не понимаете, что это
не шутка! Лежать всем!». И стали стрелять поверх голов сидящих в зале. Люди
послушно бросились на пол, а актеры, находившиеся за кулисами,
|
