Звезда по имени Солнце. Виктор Цой - Музыка - Скачать бесплатно
Вильнюсский педагогический университет
Студентки ФС IV курса
Юрчик Анжелики
Вильнюс 2001
Утром 15-го августа 1990 года нашу страну, тогда еще Советский Союз,
облетела нелепая весть: в Латвии, на шоссе Талсы - Слока автомобиль
«Москвич», за рулем которого ехал с рыбалки кумир молодежи,
двадцативосьмилетний поэт и певец Виктор Цой, попал в аварию. С летальным
исходом.
К тому трагическому моменту Цой стал самым известным человеком в
стране вообще. Его любили и как музыканта, и как поэта, и как актера –
никто так не состоялся, как он. И казалось, что это только начало, что наш
герой будет с нами всегда. Альбомы группы «Кино» - а Цой всегда настаивал
на своей роли именно «члена группы» - парадоксальным образом обнаруживались
в коллекциях меломанов самого разного профиля: и «металлистов», и
«депешистов», и панков. А также студентов, школьников, шпаны, да кого
угодно. Эти подчас скверно записанные (пятая копия – еще не брак!) альбомы
были последними посланцами «магнитофонной культуры», и, безусловно,
центральным объектом «пиратирования».
В. Цой торопился жить и очень любил жизнь, хотя мало кому признавался
– образ «черного рыцаря» не позволял этого. Он всегда был таким угрюмым,
каким его привыкли видеть в черно-белом ящике телевизора. Никогда не
расставался с черным костюмом и гитарой-шестистрункой. С ним трудно было
разговаривать. Он не любил говорить – он любил петь («Моя душа – в моих
песнях»). По опросам всячесих хит-парадов он сам и его группа «Кино»
занимали только первые места. Он был тем самым «последним героем», который
нарисовал на рукаве группу крови и отправился в бой, потому что «тем, кто
ложится спать, спокойного сна» и «мы хотели пить, но не было воды», и тогда
он сказал, что «дальше действовать будем мы». Мы – это и беспечная
восьмиклассница, и угрюмый бездельник, и ты, которая «так любишь эти
фильмы». Главное достоинство последних песен "Кино" - сдвиг авторской
позиции с непререкаемого "я" на нервное "мы":
Мы хотели пить, не было воды,
Мы хотели света, не было звезды,
Мы выходили под дождь и пили воду из луж,
Мы хотели песен, не было слов,
Мы хотели спать, не было снов,
Мы носили траур, оркестр играл туш.
Хотя сам В. Цой придерживался такого мнения: «когда речь идет о
песнях, я сторонник слова «я». Оно честнее, нежели «мы».
"Кино" привлекаeт слушателей обилием свежих мелодических решений, а
отличная ансамблевая игра позволяет говорить о ней как о настоящем образце
рок- группы. Цой прежде всего романтик и, может, даже идеалист, ибо мотивы
лирические явно доминируют над любыми другими в его творчестве. В текстах
В. Цоя – а именно он является автором практически всего репертуара "Кино" –
романтически возвышенные образы смешиваются с сугубо реалистическими,
бытовыми зарисовками с натуры, отражая внутренний мир молодого человека, в
них находят место и добрый юмор, а иногда и едкая ирония, которая вообще
довольно характерна для поэтического языка В. Цоя. В более поздних работах
группы заметно "повзросление" ее лирического героя, отход от наивного
бытописания жизни дворов и подворотен, поворот к более серьезным проблемам,
призывы к активным действиям, нравственному обновлению. Вот что говорил
Виктор о своем творчестве: «Я пишу о том, что происходит вокруг меня…. Я
пишу песни не потому, что нужно, а потому, что меня лично волнуют проблемы.
Вот как раз, когда «нужно», получается нечестно. А если меня волнует какая-
то проблема, если не почувствовал то, что меня бы задело, - я не могу
писать песню. … Я не певец социального протеста, не пишу песен «на злобу
дня»… Если бы нам чаще давали возможность выступать в газетах, на
телевидении, излагать свою точку зрения на разные вопросы,то, может быть,
моя музыка и тексты были бы иными. А поскольку, скажем, у меня нет такой
возможности, я все стараюсь выразить в песнях».
Страннa, вообще говоря, музыка – что-то от пост-панка, что-то от нью-
вэйва. Простые, но красивые гармонии, изобретательные рисунки баса..
Простая (местами даже специально "припопсённая") музыка, абсолютно никаких
изысков, гитарные партии под силу даже начинающему музыканту, барабаны с
лёгкостью заменяются обычной drum-машиной. В. Цой объясняет это так: «нам
за честность могут простить практичеки все: и, скажем, недостаточно
профессиональную игру, и даже недостаточно профессиональные стихи….. Можно
считать себя честным сколько угодно. Главное в том, считают ли тебя честным
остальные».
Прохладность загадочно-кошачьей пластики, чарующая отстраненность
мимики, подчеркнуто-бесстрастный вокал, в прижатости которого угадывается
такое буйство крови, такая мучительная неудовлетворенность, такое бессонное
желание выплеснуть себя, что не поверить этому странному голосу можно,
только внушив себе – это категоричное, отмеренное ритмичным ходом гитары
предложение неминуемого выбора "с нами или против нас" всего лишь
померещилось в металлических и мягких, словно фольга, гармониях. Но нельзя
рассматривать его тексты песен в отрыве от музыки, они многое таким образом
теряют, т.к. текст и музыка едины, ведь мысль в них одна.
Половина песен написана просто от большой скуки и безделья, вторая
половина, обладая глубоким смыслом, излагается очень просто и доступно. Его
стихи – и простые, жизненные, на волнующие всех нас темы, и более сложные,
с подтекстом. Он поясняет это так: «Мир многолик, многолики и стихи». Спору
нет, заслуга Цоя велика: сделать рассматривание различных проблем настолько
простым и понятным, без потери глубины смысла и самой сути, и, не прибегая
к размышлениям о высоких материях и различного рода философствованиям, -
дорогого стоит. В этом и была его основная ценность и уникальность. Это и
сделало его героем ещё при жизни. В текстах никакого тебе навзрыда, надрыва
и крика, никакой правды-матки, столь характерной для так называемого
«русского рока». В его стихах, в нем самом, в его песнях чувствуется
искренняя вера, без оттенка «комерческого» характера.
Мир Цоя – братство одиночек, поэтому и его лирический герой –
одиночка, путешественник, просто асоциальный тип! Путник, идущий, подобно
набоковскому Мартыну, за какой-то призрачной мечтой по зову свыше:
Hо странный стук зовет в дорогу
Mожет сердце, а может стук в дверь
При всем своем имидже закрытого, молчаливого любителя гардероба всех
оттенков черного, Цой был (есть!) потрясающе открыт для тех, кто
внимательно слушает его песни:
Я не люблю, когда мне врут,
Но от правды я тоже устал.
Я пытался найти приют,
Говорят, что плохо искал.
Персонаж Виктора Цоя не просто готов выйти под дождь, отправиться в
путь, вступить в бой. Он таинственно улыбается безусловной победе, даже
когда сажает "алюминиевые огурцы на брезентовом поле". И когда тонет, хотя,
как и все, знает близлежащий брод. Дело не в том, что он отказывается от
легкого пути, дело в том, что, позвав за собой, манит не на красивую
гибель, а к выигрышу по большому счету. Так уж сложилось, поет Цой - "Где
бы ты ни был, что б ты ни делал, между землей и небом - война". И в
тотальной возне за место под солнцем уверенность в осмысленности на первый
взгляд иррациональных, "невыгодных" поступков служит залогом сохранения
духовности. В этом, собственно, и состоит цель песенного героя Виктора Цоя.
Цель куда менее определенная, чем путь к ней, как расплывчаты контуры любой
идиллии. Не предлагая чудодейственных рецептов, не скалясь на "отдельные
недостатки", Цой просто заявляет: "Дальше действовать будем мы". И по
дорогам снова мелькает плащ странствующего рыцаря.
Небольшой анализ стихотворения «Пачка сигарет»:
Экзистенциальный смысл поэзии Виктора поражает своей глубиной,
ясностью и лиризмом даже тех, кто не искушен в вопросах философии, эстетики
и истории литературы. Наличие в кармане некоторого количества табачных
изделий становится поворотным пунктом в мироощущении Цоевского лирического
героя, и дает повод для оптимистического восприятия действительности. И
хотя из песни становится ясным, что в немалой степени этому способствует
проездной документ на самолет (находящийся, очевидно, в этом же кармане),
все же доминирующим фактором является именно пачка сигарет - не случайно
именно этот образ вынесен в заглавие всей песни. Лирический герой Цоя
архетипичен и берет свою родословную из довольно скучной и известной всем
из школьной программы галереи "ненужных людей" XIX века – Печориных, Чацких
и Онегиных. "Последний Герой" Цоя - воплощенный образ самого Виктора -
своего рода Байроническая личность, загадочная и отчужденная, прежде всего
потому, что нам непонятна природа его рефлексий: она скрыта глубоко внутри,
может быть в прошлом этого персонажа. Мы можем лишь смутно догадываться, по
каким именно дорогам ходил персонаж в начале песни "Пачка сигарет" ("Я
ходил по всем дорогам..."); непонятно и направление его движения ("и туда,
и сюда"), и полной неясностью покрыта неспособность героя различить
оставленные им (либо кем-либо другим) следы ("Обернулся - и не смог
разглядеть следы"). Невозможность отследить, увидеть точку возникновения
собственных мыслей и чувств рождает у героя смутное, но стабильное
предчувствие скорых событий явно деструктивного характера, усугубляющееся
отсутствием музыки, игравшей, очевидно, немаловажную роль в становлении его
как личности ("А без музыки и на миру смерть не красна"). Жестоким
приговором окружающему миру, обществу потребления, звучат первые строки
куплета ("И никто не хотел быть виноватым без вина/ И никто не хотел руками
жар загребать") - и хотя обвинение это не персонифицировано, мы понимаем,
что именно нежелание "загребать руками жар" и "быть виноватым без вина"
более всего удручает лирического героя. Реминисценция из жизни самого
Виктора (работавшего долгое время в котельной, и в каком-то смысле
загребавшего руками жар), позволяет нам говорить об общности переживаний
Виктора и его героя. Интересно отметить, что в образной структуре "пачки"
не оказалось места для таких важных элементов Цоевской поэтики, как звезды
и кровь.
Нетрудно заметить, что обобщения в текстах песен «Кино» носят просто
космический размах. И если в ранних песнях еще присутствуют какие-то
жизненные реалии (как котельная по прозвищу «Камчатка» или реальная девушка
из песни «Восьмиклассница»), то в альбоме 1986-го года «Ночь» их нет в
помине. Одной фразой Цой закрыл в своем творчестве болезненную для нашей
страны тему войны в эпоху развала империи и зарождающихся межэтнических
конфликтов:
Война – дело молодых,
Лекарство против морщин.
Ну кто после этой безжалостной фразы сможет спокойно говорить о
«необходимости ввода ограниченного контингента советских войск…» и прочee?
Масштаб философских обобщений не давал скатиться Цою-поэту до модных в
тогдашнем русском роке злободневности и ерничанье. Прямых «приколов» в его
творчестве в буквальном смысле раз два и обчелся:
И никто не хотел
Быть виноватым без вина.
И еще вот эта строчка:
Все говорят, что мы вместе
Все говорят, но немногие знают, в каком.
Хотя ирония тоже неоднократно проявляется: в «Маме-анархии», прямой
пародии на Sex Pistols или «Когда твоя девушка больна», косвенно
пародирующей расхожие попсовые стандарты. Кстати, эта вещь – с посмертного
безымяного альбома «Кино», который все называют «черным».
Некоторые символы в творчестве Виктора Цоя:
Звезда – это, как правило, некоторая высокая, недостижимая цель, часто
не до конца определенная самим автором (возможно, именно поэтому родился
этот символ). Отсюда можно вывести значение символа “солнце” - идеальная
звезда, которая не только светит, но и греет (т. е., приносит какие-то
плоды), причем для всех людей (на звезды обычно обращают внимание лишь
немногие). Еще один “астрономический” символ – луна – обозначает
“заменитель” солнца на время ночи, фальшивую цель, идею. Сама ночь обычно
символизирует почти все недостатки общества как темная сторона дня (иногда
вместо нее используется тень:
А над городом – ночь, а над ночью – луна,
И сегодня луна каплей крови красна.
Соответственно, спать – значит бездействовать во время ночи, не искать
выхода из нее:
Символ “день” также используется (как, впрочем, утро или вечер).
Звезды, солнце, луна – все это находится в небе, на высоте. Чтобы постичь
их, человек (птица) должен уметь летать, т. е. мыслить высокими
философскими категориями. Для полета, в свою очередь, нужны крылья.
Отдельную группу образуют символы, связанные с погодой и климатом.
Здесь ветер – какие-то изменения в обществе, либо (если он встречный)
препятствия, мешающие продвижению вперед. Иногда под ветром понимается
время. Дождь иногда добавляется к ветру как к препятствию, либо наоборот
служит вестником нового (после дождя воздух свежее). Снег связывается с
приходом зимы. Четырем сезонам года также соответствуют свои символы, как
правило раскрывающие стадии жизни общества. Так, весне соответствует начало
расцвета:
Весна –
Скоро вырастет трава.
……………………….
Весна –
Вы посмотрите, как красиво.
лету его – наивысшая стадия, осени – угасание, а зиме “нижняя мертвая
точка” развития:
Белая гадость лежит под окном.
Я ношу шапку и шерстяные носки.
………………………………………
Первый снег красив, но он несущий смерть.
Музыкальный стиль группы варьируется от мелодичного медленного рока до
“heavy metal”. Тексты достаточно просты и любой человек сможет уловить их
основную мысль – необходимость движения вперед, от тьмы к свету, от ночи к
дню. Направление движения не особо уточняется, зато констатируются
недостатки существующего общественного строя и стиля жизни вообще:
Там за окном сказка с несчастливым концом,
Странная сказка…
При этом выделяются песни о группе людей (“мы”), которая знает, куда
двигаться и силой своей жизненной энергии сможет преодолеть все трудности.
Виктор практически все свои песни связывает с действием. Как правило, эти
песни носят повествовательный, либо рекомендательный характер.
Рекомендуется выбор между простыми диалектическими противоположностями,
такими как свет и тьма, добро и зло, движение и стояние на месте:
В наших глазах крики “Вперед!”
В наших глазах окрики “Стой!”
В наших глазах рождение дня.
И смерть огня.
В наших глазах звездная ночь.
В наших глазах потерянный рай.
В наших глазах закрытая дверь.
Что тебе нужно? Выбирай!
Высказывания на тему “что делать” больше напоминают афоризмы, либо
определенные идеалы, на основе которых и нужно строить свою жизнь, т. е.
действовать:
Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать.
Реже встречаются более подробные указания на тему того, что именно
нужно делать, каким быть. Такая постановка вопроса может свидетельствовать
об изрядной доле экстремизма во взглядах:
Ты должен быть сильным, ты должен уметь
Сказать: “Руки прочь, прочь от меня”.
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть?
Что будут стоить тысячи слов,
Когда важна будет крепость руки?
И вот, ты стоишь на берегу и думаешь, плыть или не
плыть.
Движение и вообще действие признается им как смысл жизни.
Краткий обзор-анализ альбомов:
Первый альбом «45» (1982год) был записан на обычном четырездорожечном
«Тембре», а «Восьмиклассница» – даже на 9 скорости, забыли переключить (но
получилось классно, по мнению Цоя). Альбом был акустическим, но даже на
таком уровне записи он был очень сложен.
Альбом «46» (1984год) – это первоначально был «демо» к новому альбому,
а потом в народе стал ходить под этим названием.
Следующий альбом «Начальник Камчатки» (1986год) был электрическим и
несколько экспериментальным в области звука формы. «Не могу сказать, что он
получился таким, каким мы его хотели видеть по звуку, стилевой
направленности, но, с точки зрения эксперимента, это интересно», -
вспоминал Виктор. Неоромантический альбом "Начальник Камчатки", в записи
которого принял участие сам "великий Боб" (Борис Гребенщиков), далек от
профессионального совершенства; в удачном "Троллейбусе", "Камчатке",
"Генерале" чувствуется влияние "Аквариума" - но все-таки... Обаяние юности,
неистребимая и загадочная энергия искреннего "Начальника" заставляют
слушать этот немудреный "пэтэушный" рок, снабженный, правда, не такими уж и
простыми текстами:
Где твой мундир, генерал?
Твои ордена, спина, как струна?
Его юношескую жилку нельзя не заметить. Особенно в бесхитростно
скроенном, скромно аранжированном альбоме "Ночь". Экспрессивный и
неоромантический настрой песен уживается с пугающе искренней
агрессивностью, этими точными звуками вырывающейся наружу душевной боли,
так же, как в пятнадцатилетнем мальчике сосуществуют нежно-влюбленный
девятиклассник и несговорчивый уличный хулиган. Поэтика становящихся на
ноги. Потому-то так часто вспоминает Цой "телефоны", "сигареты", "ночи". От
примитивного "телефон и твой номер тянут меня как магнит", от "Анархии",
стыдливо названной пародией на западные панк- группы, до почти попсовой "Мы
хотим танцевать" – в этом и есть размах "Ночи". Простая музыка, простейшие
аранжировки. И постоянное ощущение чего- то большего. Но раскрывшийся было
Цой всякий раз прячется за привычную уже стену иронии. До 1986 года "Кино"
было символом "потерянного" поколения и четко отражало всю горечь и протест
против духовного застоя в жизни человека Города; группа отражала воззрения
той локальной части людей молодого и среднего возраста, кто наиболее
болезненно ощущал тупик в своей жизни, определенную безысходность. Если
ранее энергия в песнях "работала на оборону", то теперь она становится
энергией атаки.
Перемен требуют наши сердца!
Перемен требуют наши глаза!
В нашем смехе, и в наших слезах, и в пульсации вен –
Перемен! Мы ждем перемен!
Несомненно, огромную силу и обаяние представляет очень цельная,
трагичная и незаштампованная лирика Виктора Цоя. Обычные предметы, реалии
окружающего мира неожиданно предстают перед нами, как в сказках
Г.Х.Андерсена, в новом качестве, оживленные и наполненные внутренним
светом. Альбом 1986 года "Ночь" показателен в этом отношении.
Индивидуальность слушателя независимо даже от его воли сливается с
индивидуальностью лирического героя песен. Очень реальные вещи, понятия,
ситуации в этом альбоме сосуществуют с немногочисленными символами – ночь,
дождь, ветви деревьев, - которые опять же "скрывают" в себе четкую
реальность. При всем этом даже в самой печальной песне присутствует ирония,
и что более удивительно – самоирония (это, пожалуй, наиболее отличительные
черты В.Цоя).
Часто настроения песни от личностного восприятия переходят к чему-то
более глобальному, и чувствуешь, что устами Цоя поет целое поколение.
|
