Деспотии в Древних Восточных цивилизациях - Искусство и культура - Скачать бесплатно
Введение
Широко кругом простирается небо вдали,
Но нету под небом ни пряди нецарской земли.
На всем берегу, что кругом омывают моря, -
Повсюду на этой земле только слуги царя.
Из древнекитайской «Книги
песен»,
XI-VII вв. до н.э.
На Востоке переход от первобытности к цивилизации сопровождался
развитием ирригационного земледелия. Создание ирригационных систем
требовало организации коллективного труда большого числа людей, усилий всей
страны в целом. Сложно было и поддерживать в порядке систему каналов. Все
эти работы невозможно было осуществить без жесткой организации, без сильной
централизованной власти. В результате во всех древних восточных
цивилизациях сложилась особая форма государства – деспотия.
Деспотия – в переводе с греческого – «неограниченная власть»; форма
самодержавной власти.
В разных цивилизациях она могла иметь некоторые различия, но суть ее
была единой: во главе государства стоял правитель, обладавший всей полнотой
власти и считавшийся собственником всей земли. Такой тип власти
реализовался за счет разветвленной административной системы, т. е. аппарата
чиновников, который охватывал всю страну.Чиновники не только взимали налоги
с населения, но и организовывали совместные сельскохозяйственные работы,
строительство,следили за состоянием каналов. Набирали рекрутов для военных
походов, осуществляли суд.
Такое государственное устройство было очень долговечным и устойчивым:
даже когда большие империи распадались на части, каждая из них
воспроизводила деспотию в миниатюре.
Структура общества
Одежда зависит от ранга, а потребление богатств – от
размеров вознаграждения, соответствующего рангу знатности.
Как бы мудр и благороден ни был человек, он не осмеливается
носить одежду, не соответствующую его рангу; как бы ни был
он богат, он не решается воспользоваться благами, не
предусмотренными его вознаграждением...
Из китайского философского трактата «Гуаньцзы»,
VII в. до н.э.
Общество в древних цивилизациях в отличие от первобытности было
неоднородным, в нём появились разные социальные прослойки. Это было
связано, с одной стороны, с тем, что образовалось государство, которое
требовало специального аппарата для управления.
С другой стороны, в цивилизованном обществе усиливались
профессиональные, функциональные различия (ремесло отделялось от
земледелия, возникла торговля и т.д.), росло имущественное расслоение. Уже
в древности стала складываться сложная структура общества, которая
впоследствии становилась все более дифференцированной и разветвленной.
Особенностью Восточных обществ была их строгая иерархичность: каждый
социальный слой занимал свое, четко определенное место и отличался от
других своей социальной значимостью, а также обязанностями, правами, и
привилегиями.
Общество в древних цивилизациях часто изображают в виде пирамиды. На
вершине ее стоит царь, далее идет высший слой знати, состоящий из жрецов,
родовой и военной аристократии. Это были самые привилегированные слои в
обществе. Представители знати занимали высокие государственные посты, в их
распоряжении были огромные земли. Эти земли могли быть отняты у общин, а
чаще всего они дарились царем или завоевывались во время войн.
Высокое положение в обществе занимал и многочисленный аппарат
чиновников, поэтому ученость приносила большие практические выгоды.
Особую прослойку составляли купцы, которых поддерживало государство,
заинтересованное в поставке иноземных и редких товаров. Благодаря купцам
осуществлялась экономическая связь, пока еще очень слабая, между отдельными
районами.
Отдельную категорию населения составляли воины. Находясь на службе в
постоянной армии, они получали снабжение от государства. После удачных
походов устраивалась раздача земель, рабов, кроме того, воины жили за счет
разграбления захваченных земель. В мирное время их часто привлекали к
тяжелым работам: например, в Египте воины трудились на каменоломнях.
Довольно многочисленными были ремесленники, большей частью они жили в
городах, но были и ремесленники (очевидно, зависимые), которые работали в
мастерских, принадлежащих храмам, царю или знати, под плетью надсмотрщиков.
Основную часть общества составляли свободные общинники-крестьяне.
Сельская община и в древних цивилизациях, и в эпоху средневековья, вплоть
до индустриальной революции, была основной производственной ячейкой. Она
уходит корнями в далекое прошлое, в эпоху первобытности, а потом в
соседские общины. На основе первобытной соседской общины сформировалась
община сельская. Впрочем, в ней могли сохраняться и семейные, родственные
связи.
Основной хозяйственной единицей в общине была большая патриархальная
семья, которая имела свой дом, имущество, иногда рабов, приусадебный
участок. От общины она получала надел земли и пользовалась урожаем с него,
но такие наделы считались собственностью всей общины.
Все члены общины были связаны круговой порукой: это означало и
взаимопомощь, и ответственность за совершенные кем-либо из ее членов
преступления. Община, например, должна была компенсировать убытки от
воровства, платить штрафы за провинившихся, если они сами не могли этого
сделать.
Государство налагало на общину ряд обязанностей: следить за состоянием
ирригационной системы (на своем участке), принимать участие в осушительных
работах, строительстве каналов, поставлять рекрутов в случае войны. Кроме
того, каждый общинник должен был платить налог государству, т. е. царю,
который формально владел всей землей.
Несмотря на достаточно тяжелые повинности, принадлежность к общине
была привилегией: свободные общинники обладали гораздо большими правами,
чем те, кто лишился земли. Образ жизни общины имел свои особенности: она
была замкнута экономически, то есть жила натуральным хозяйством, сама
производила все необходимое для своего существования. Государство
вмешивалось в ее жизнь в основном когда нужно было собирать налоги или
вести войну. Такая обособленность общины подкреплялась правом
самоуправления. Спорные вопросы решались на собрании общинников. Даже в
отношении религии община была вполне самостоятельна: почти в каждой
местности были свои особые божества и культы.
Человек в общине чувствовал себя, прежде всего, частью коллектива, а
не отдельной личностью, которая может сама, независимо от других, строить
свою жизнь. И поэтому изгнание из общины рассматривалось как суровое
наказание.
Существование общины было построено на традиционности, неукоснительном
соблюдении древних, тысячелетиями не менявшихся обычаев. Во многом это
объяснялось тем, что малейшее отступление от опыта, выработанного
предшествующими поколениями, грозило большими потерями для хозяйства и даже
гибелью. В результате жизнь общины, и хозяйственная и духовная, была оGжень
консервативной.
Однако не все крестьянство принадлежало к общинам; многие лишались
своих наделов, . к. в общине шел, хотя и медленно, процесс имущественного
расслоения. Оказавшиеся вне общины крестьяне, как правило, работали на
землях, находившихся во владении храмов, знати или самого царя. Они тоже
получали надел, но уже на других основаниях, как бы в аренду; при этом они
не только должны были платить оброк, но и не имели права уйти со своих
участков.
В древних восточных цивилизациях существовало рабство. Рабы, как
правило, входили в состав большой патриархальной семьи, поэтому такой вид
рабства принято называть домашним. Труд рабов использовался также на землях
и в мастерских, принадлежавших знати, в дворцовых храмовых хозяйствах, на
рудниках и строительствах.
Рабами становились в основном военнопленные, но существовали и
внутренние источники. Например, долговое рабство, которое росло по мере
расслоения общины. Впрочем, долговое рабство не обязательно было
пожизненным: отработав свой долг, вчерашний невольник вновь становился
свободным человеком. Численность рабов могла быть весьма значительной:
скажем, в Китае в III в. до н.э. работорговля приняла такие размеры, что
создавались рынки для продажи невольников. В Египте, во II тысячелетии до
н.э. рабов имели даже люди среднего достатка: ремесленники, садовники,
пастухи.
Труд рабов оставался на Востоке дополняющим по отношению к труду
свободных и зависимых крестьян и ремесленников: он не играл определяющей
роли в экономической жизни.
Что же выпадало на долю основной части населения восточных деспотий,
лишенного доступа к власти? Какой простор для личной инициативы открывался
перед «средним» человеком, который жил в иерархическом обществе?
Конечно, у такого человека были возможности повысить свое социальное
положение. В Египте во II тысячелетии до н.э. в средних слоях населения
появилось много зажиточных людей, с которыми подчас не брезговали
родниться и знатные люди. Простолюдин мог превратиться в вельможу и
благодаря удачному стечению обстоятельств: проявив храбрость на войне,
благодаря милости царя и т.д. Зажиточный крестьянин или ремесленник мог
отдать сына на обучение, после чего тот, как правило, становился
чиновником.
Если писец находится при дворе, он не будет в нем нищим, но
насытится… поэтому внушаю тебе любить книги, как родную
мать.
Из поучения египтянина Ахтоя своему сыну Пиопи,
конец III тысячелетия – 1600 г. до н.э.
Конечно, принцип продвижения вверх по социальной лестнице не был
нормой. Основная масса населения была обречена всю жизнь оставаться в одном
и том же социальном положении. Такая ситуация была особенно характерна для
Индии, где общество было разделено на касты. Основные касты, в принципе,
соответствовали тем социальным слоям, которые выделялись и в других
цивилизациях: жрецы (брахманы), воины (кшатри), свободные общинники и
торговцы (вайшьи), а также низшая каста слуг (шудры), к которым относились
крестьяне, лишенные земли, и рабы. Согласно легенде, касты были созданы
богами из тела великана Пуруши, их неравенство было предопределено свыше:
«Брахманом стали его уста, руки – кшатрием, его бедра стали вайшьей, из ног
возник шудра».
Границы между кастами были практически непреодолимы. Каждый человек от
рождения принадлежал к определенной касте, и это определяло его дальнейшую
жизнь: браки заключались только внутри каст, род занятий зависел от
происхождения. Образ жизни человека, его деятельность, даже любовь – все
это строго регламентировалось.
Социальное неравенство подкреплялось и религиозно-нравственным: только
три первые касты были приобщены к религии и имели право читать священны
книги древних индусов – Веды. Шудры были неполноправны и в религиозной, и в
социальной жизни; общение с ними считалось позорным для представителей
других каст; дети, рожденные от смешанных браков, объявлялись
неприкасаемыми.
Чистота каст сохранялась во многом и за счет сложившейся еще в
глубокой древности веры в перевоплощение душ. Согласно религиозным
представлениям древних индийцев, человек, который свято выполняет все
обязанности своей касты, в следующей жизни имеет шанс оказаться на более
высокой ступени общества.
Изолированность и замкнутость каст, их социальное и религиозно-
нравственное неравноправие снижали активность общества, делали его
статичным, создавали большие препятствия для его развития, причем не только
в эпоху древности, но и в дальнейшем.
В Китае проблема отношений между государством и обществом была решена
самым необычным для цивилизаций Востока способом. Начиная с IX – VII вв. до
н.э. здесь идет активная борьба между сильной родовой знатью, которая
претендует на власть в своих областях, и правительством, стремящимся к
централизации. Ситуация вполне типичная, возникавшая и в других
цивилизациях. Но при этом правящие круги использовали весьма нетрадиционные
меры: они призывали на помощь людей незнатных («го жэнь» – «люди страны») и
выдавали им за эту поддержку жалованье натурой, в виде зерна. Правда, этот
период длился недолго, но сам по себе он дает интересный пример того, как
власть пытается опереться на общество, добиться поддержки людей, независимо
от их положения. И, главное, сделать это не привычным путем принуждения, а
на взаимовыгодных условиях.
Когда в стране завершился переход к централизованному государству,
влияние «го жэнь» стало сходить на нет. Но возможность сотрудничества
государства и общества использовалась и дальше.
В середине IV века до н.э. министр Шан Ян провел реформы, направленные
на укрепление единовластия и подрыв позиций аристократии. Помимо других
мер, он отменил существовавшие ранее наследственные титулы. Теперь новые
ранги знатности жаловались за личные заслуги, в первую очередь военные.
Только это давало право занимать административные посты, владеть землей и
рабами. Правда, ранги вскоре начали продаваBЕься, и это, естественно, давал
больше преимущества только зажиточным слоям. Кроме того, в Китае
существовала система государственных экзаменов на ученые степени: из людей,
успешно сдавших все экзамены, набирались чиновники.
Возможности изменить свое социальное положение, конечно, оставались
очень скромными: в Китае господствовала вера в святость и незыблемость
сложившейся социальной иерархии. Но сам принцип высокой оценки личных
заслуг направил развитие этой цивилизации по совершенно особому руслу: в
ней сложился тип государства, в котором сильная эксплуатация и
иерархичность сочетались с установкой на относительную активность низов.
Мы видим, что при всех различиях между древними цивилизациями
пространство свободы в них весьма ограничено для основной массы людей;
между государством и обществом лежит огромная пропасть: общество немо, оно
не имеет (или почти не имеет)возможности участвовать в управлении, влиять
на решения государства. Недовольство выражается в восстаниях и бунтах, ибо
другого средства «оценить» государство и проявить свое собственное
отношение к тому, каким оно должно быть, не было придумано. Государство же
еще не нуждается в активности общества – ему требуется в основном только
подчинение. И в тех редких случаях, когда государству нужен «ответ»,
поддержка общества, инициатива идет сверху.
Была ли власть царей в действительности столь безграничной, как это
следует из самого определения деспотии? Конечно, реальное положение дел
было намного сложнее. В древних обществах были силы, которые претендовали
на власть и пытались оказывать влияние на политику царей, даже определять
ее. Степень централизации тоже была далеко не всегда одинаково высокой: во
всех цивилизациях были периоды, когда огромные империи распадались и на их
местах появлялись вполне самостоятельные правители.
Такая ситуация не раз возникала в Египте, где власть фараонов,
казалось бы, была наиболее незыблемой. Это произошло во второй половине III
тысячелетия до н.э., а затем повторялось неоднократно в I тысячелетии до
н.э., в эпоху ослабления цивилизации Египта, находящегося в преддверии
завоевания Александром Македонским.
В периоды раздробленности страна распадалась на области (номы), где
правила родовая знать, не желавшая считаться с волей фараонов, создававшая
деспотии в миниатюре. Отсутствие централизации, впрочем, тут же сказывалось
на экономическом состоянии страны: нерегулируемая сильной единоначальной
властью, приходила в запустение сложная ирригационная система, начинался
голод и беспорядки, а это, соотвеBжственно, снова вызывало острую
необходимость в централизации. Именно времена централизованного управления
страной совпадали в Египте с периодами его наивысшего расцвета и
благополучия. В эти периоды возвращался прежний порядок вещей: укрощенные
правители номов уже не могли считать вверенные им области своими маленькими
царствами. В XVI – XII вв. до н.э., когда централизация в Еипте была
особенно сильна, понятие «личный дом», т.е. личное земельное владение
вельмож, вообще не употреблялось.
Была и другая сила, оспаривавшая власть у фараонов, - жречество.
Положение жрецов особенно усилилось во II тысячелетии до н.э.: в это время
жрецы различных храмов представляли собой довольно сплоченную силу. Во
главе их стоял верховный жрец храма бога Амона в Фивах – столице Египта.
Жрецы активно участвовали в дворцовых интригах и политической борьбе,
все больше укрепляя свои позиции. Фараоны, опасаясь силы и влияния светской
аристократии – родовой знати, задабривали жрецов щедрыми дарами, отдавали в
собственность земли и даже города. В результате влияние и могущество
жречества возрастали еще больше.
Ситуация, которая сложилась в Египте была достаточно типична для всех
восточных цивилизаций.
В Китае сильное централизованное государство (оно называлось Западное
Чжоу), образовавшееся в 1122 г. до н.э., стало распадаться уже в IX – VIII
вв. до н.э.: правители различных областей, своего рода администраторы-
наместники, окрепли и набрали такую силу, что уже не желали считаться с
волей императора. Однако, тенденция к единству страны не угасала, как и в
Египте. К III веку до н.э. раздробленность начала преодолеваться.
В Индии ситуация сложилась несколько иначе. В отличие от Египта или
Китая периоды полной централизации были здесь очень непродолжительными.
Например, в середине I тысячелетия до н.э. в долине Ганга и поблизости от
Нила существовало около шестнадцати довольно крупных государств.
Империя, которая объединила почти весь Индостан, существовала не более
двух веков: с IV по II в. до н.э. Ее называют империей Маурьев, по имени
правящей династии, представители которой сумели создать обширное
централизованное государство. Но даже в этот период власть царя
распространялась по всей стране весьма неравномерно: были области,
непосредственно ему подчиненные, и области, в которых вполне самостоятельно
правила местная знать, сохранялись даже города-республики.
Власть царя, разумеется, была ограничена, как и в Египте, жречеством
(брахманами) и родовой знатью, которые входили в высший орган управления –
паришад. Царю надлежало особенно почитать брахманов как людей наиболее
совершенных в религиозном отношении: «Царь, встав утром, пусть почтит
брахманов… мудрых в управлении, и поступает по их [советам]». Власть царя,
таким образом, была достаточно сильно ограничена религиозными
предписаниями; с ними, в частности, должны были согласовываться законы,
которые он издавал.
И такой порядок существовал не только в гигантской империи Маурьев, но
и в более мелких государствах, появлявшихся в эпохи раздробленности.
Итак, в восточных деспотиях борьба за власть и участие в управлении
госуд0?рством велась, прежде всего, привилегированными слоями, в то время
как основная масса населения не имела доступа к власти. На Востоке, в
отличие от Грециии Рима, не было создано специальных политических органов,
через которые общество могло бы оказывать воздействие на государство и
включаться в его деятельность в законном порядке. Самоуправление
существовало лишь на уровне общины, в ее узких пределах. Правда, в
некоторых цивилизациях сохранились органы первобытной демократии (народные
собрания и советы старейшин в Индии, советы общин в Вавилоне). Однако, они
не играли определяющей роли в политической жизни. В Вавилоне, например,
глава общинного совета назначался царем; к ведению этого совета относились
только решение споров о земле и пользовании водой в общинах, сбор налогов,
поддержание порядка.
Тем не менее, цари занимали исключительное положение в деспотическом
государстве. Царь считался, по крайней мере формально, единственным
собственником всех земель, во время войн стоял во главе армии, был высшей
инстанцией в суде, к нему стекались налоги, он организовывал ирригационные
работы, являлся верховным жрецом, посвященным во все таинства. Стабильность
деспотий поддерживалась и за счет веры в божественность царя. В Египте,
например, фараон именовался не только Владыкой Обеих Земель, то есть Южного
и Северного Египта, но и живым воплощением бога Хора, владыки небес.
Впоследствии фараон был наделен «солнечным именем» – он стал богом Ра.
Дворец его считался храмом. Его имя запрещалось произносить, ибо оно, как
считали, обладало особой магической силой, которую нельзя расходовать
впустую.
В Китае императора называли Сыном Неба, верховного божества.
В древнейшей индийской религиозной книге Веды было написано, что царь
создан из частиц тел разных богов, «и поэтому он блеском превосходит все
созданные существа… Подобно солнцу, он жжет глаза и сердце, и никто на
земле не может смотреть на него. По своему [сверхъестественному] могуществу
он есть огонь и ветер, он – солнце и луна, он – владыка правосудия…».
Все эти пышные титулы были не просто цветистыми метафорами, с помощью
которых царь возвеличивался над своими подданными. Не в переносном, а в
прямом смысле для древних людей царь был богом в человеческом образе. Это
верование восходило еще ко временам первобытности, к таинственным ритуалам,
в которых вождь племени, он же жрец, исполнял роль творца, создающего из
хаоса мировой порядок. Как и в первобытную эпоху, в древних цивилизациях
сохранялась вера в то, что царь (вождь) обладает магической силой, от
которой зависит благополучие его народа. Эта сила распространяется на
подданных и после смерти царя, а точнее, после его перехода в иной мир.
Поэтому при похоронах царя очень большое значение придавалось правильному
выполнению всех погребальных отрядов. Гигантские пирамиды строились в
Египте для того, чтобы обустроить его новое «жилище» как можно лучше: ве4Еь
от загробного блаженства «великого бога» зависело процветание страны. Эти
древние представления уходили в прошлое очень медленно: потепенно
изживалось вера в то, что царь является богом (в Китае уже в I тысячелетии
до н.э. появилась идея о том, что неправедного царя можно сместить), но
вера в то, что царская власть священна, останется надолго.
Во всех древнейших цивилизациях были созданы письменные своды законов.
Это было большим шагом вперед по сравнению с первобытным обществом, где
действовали обычаи. Они складывались постепенно, на протяжении сотен веков,
превращаясь в традицию, которой должны были подчиняться члены рода.
Когда человечество вступило в эпоху цивилизации и стали образовываться
государства, такие обычаи еще продолжали существовать (обычное право). Но
их было уже явно недостаточно для того, чтобы регулировать жизнь в
государствах, где развивалось социальное неравенство, где общество
расслоилось на множество групп и у каждой из них были свои интересы, не
всегда совпадавшие с интересами других или прямо им противоположные.
Каким же образом все эти группы уживались вместе? Государство в
древнейших цивилизациях мы уже определили как деспотию. Это слово у
современного человека немедленно вызывает представление о произволе,
неограниченных правах одних и полной подчиненности, бесправии и рабской
забитости огромного числа других.
Но обратимся сначала к мнению самих законодателей древности.
Заключение.
Во всех странах Древнего Востока происходили сходные исторические
процессы. Важнейшие из них – становление государственности и появление
городской цивилизации. В различных уголках мира сравнительно небольшие
поселки за довольно короткое время превращались в многолюдные укрепленные
города. За этой наглядной переменой скрылись глубокие изменения в жизненном
укладе людей. Население поселков было довольно однородным, то есть не
разнилось сильно по уровню
|
