Формы социального управления в первобытном обществе - Юриспруденция - Скачать бесплатно
Введение
Первобытный строй, явившийся исходным и закономерным этапом развития
человечества, охватывает огромный отрезок времени, насчитывающий, по
современным данным, свыше 2 млн. лет. /Том первый, Древний мир и Средние
века, 2004. с.17./ Первобытный строй был самым длительным по времени
этапом истории человечества. Обращение к вопросам социального управления и
нормативного регулирования поведения людей именно в первобытном обществе
не случайно, ведь необходимо знать истоки возникновения власти,
предпосылки появления лидерства, интересно проследить, как социальные
нормы первобытного общества трансформировались в современной нормативной
системе.
О связи первых стадий первобытной истории человечества с современностью
удачно высказался К. Ясперс в предисловии 1948 г к работе «Истоки истории
и ее цель»: «Между в сотни раз более длительной доисторией и
неизмеримостью будущего лежат 5000 лет известной нам жизни, ничтожный
отрезок необозримого существования человечества. Эта история открыта и в
прошлое и в будущее. Ее нельзя ограничить ни с той, ни с другой стороны,
чтобы обрести тем самым замкнутую картину, полный самодовлеющий ее образ.
В этой истории находимся мы и наше время. Оно становится бессмысленным,
если его заключают в узкие рамки сегодняшнего дня, сводят к настоящему.
Цель моей книги — содействовать углублению нашего осознания современности»
/Графский, В. Г. Всеобщая история государства и права: учебник для вузов/
В. Г. Графский.- М.: Норма, 2000.-С. 50-51
Формы социального управления в первобытном обществе
Социальное управление и нормативное регулирование поведения людей в
первобытном обществе - проблемная тема. Существуют различные концепции,
рассматривающие закономерности формирования и развития примитивных
социальных структур, возникновения в недрах этих структур институтов,
способствовавших эволюции.
В эту эпоху не было государства и права, бытие которых исчисляется лишь
несколькими тысячелетиями. Но их история берёт своё начало именно в
сравнительно развитых социальных структурах первобытности. //Садовничий
В.А., «История государства и права зарубежных стран».
В нашей стране было принято делить первобытные общества на
раннепервобытные (охотники, собиратели, рыболовы), позднепервобытные
(ранние земледельцы и скотоводы и ряд рыболовов) и предклассовые.
Рассмотрим ряд известных концепций по этому вопросу.
Известный американский антрополог Люис Генри Морган выделил две стадии в
политической эволюции:
(1) социальная организация, основанная на родах, фратриях и племенах
(2)организация политическая, основанная на территориальных отношениях и
частной собственности.
Переход от родоплеменной организации к государству осуществлялся, согласно
Моргану, в форме «военной демократии». На идеи американского антрополога
опирался Фридрих Энгельс, который последовательно рассмотрел на примере
ряда обществ, как осуществляется переход от родовой организации через
«военную демократию» к классовому обществу и государству. Приверженцы этой
концепции придавали решающее значение в процессе генезиса государств
войнам. Но подобные теории не могли объяснить, откуда и за счет чего
возникали те мощные организационные структуры, без которых нет больших
армий и войн. Появилась точка зрения, согласно которой войны и завоевания
- не причина, а следствие возникновения надобщинных протогосударственных
образований, / Васильев, Л. С. История Востока/ Л. С. Васильев//
Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Т. 2./ Сост.
С. А. Бердникова.- Красноярск: КГУ, 2002.- С.45
Поэтому так называемая «военная демократия» не является универсальной
формой перехода к государственности.
В нашей стране было принято делить первобытные общества на
* раннепервобытные (охотники, собиратели, рыболовы)
* позднепервобытные (ранние земледельцы и скотоводы и ряд рыболовов)
* предклассовые.
Функционалисты предлагали очевидную классификацию обществ на акефальные
(безгосударственные) и «государственные» (т. е. иерархические). Например,
Л. Мэйр в книге «Первобытное правительство»/ Крадин, Н. Н. Политическая
антропология. - М., 2001. выделила три уровня управления:
* отсутствие власти, но с институтом посредников между кланами;
* наличие авторитетных лидеров вроде вождя в леопардовой шкуре у нуэров;
* система возрастных классов.
Одна из наиболее популярных схем эволюции политических форм была
окончательно сформулирована американским антропологом Элманом Сервисом
(1915—1996). Она включает пять следующих типов общества:
* локальная группа
* община
* вождество
* архаическое государство
* государство-нация.
Первой формой объединения людей, по его мнению, были локальные группы. Они
имели эгалитарную (от фр. egalite — равенство) общественную структуру,
аморфное руководство наиболее авторитетных лиц. С переходом к
производящему хозяйству (земледелию и животноводству) возникают общины и
племена, появляются институт межобщинного лидерства, возможно, ранние
формы системы возрастных классов (дети, подростки, юноши, мужчины,
старики). Следующая стадия — вождество (англ, chiefdom). В вождестве
возникает социальная стратификация, отстранение масс от процесса принятия
решений. Позиции правителей вождеств основываются на контролировании
ресурсов и перераспределении прибавочного продукта. С вызреванием
государства центральная власть получает монополию на узаконенное
применение силы. На этой стадии появляются письменность, цивилизация,
города.
Однако далеко не все зарубежные исследователи разделяют взгляды Сервиса.
Концепция другого известного американского исследователя Мортона Фрида
(1923—1986) включает четыре уровня, выделяет следующие стадии развития
общества:
* Эгалитарное
* Ранжированное
* Стратифицированное
* Государственное
В эгалитарных обществах существуют отношения реципрокации и половозрастная
дифференциация. В ранжированных обществах появляются редистрибуция и
основанная на престиже дифференциация. В стратифицированных обществах
деление на статусы дополняется неравенством доступа к основным
экономическим ресурсам. Наконец, на государственной стадии появляются
классы, частная собственность и эксплуатация.
Ричард Адаме рассмотрел эволюцию форм власти как последовательное
увеличение контроля над энергией. Опираясь на типологию Э. Сервиса и М.
Салинза, он создал более глобальную конструкцию, которая включала шесть
уровней социальной интеграции:
* Локальные группы
* Вождества или провинции
* Государства или королевства
* Национальный уровень интеграции
* Интернациональный уровень интеграции
* Всемирный уровень интеграции
Каждый из этих уровней был разделен на два параллельных потока —
централизованные и согласованные единицы. Централизованные единицы
примерно соответствуют уровням интеграции Сервиса — Салинза, а в круг
согласованных единиц Адаме включил различные объединения слабой
структурированности (от сегментарных линиджей и племен до ООН и
международного суда). Уровни соответствуют друг другу. Например, на
третьем уровне в разряд централизованных единиц были включены
город-государство и королевство, а в группу согласованных единиц попали
альянсы, религиозные объединения и формирования крестоносцев
Некоторые авторы полагают, что формы политической организации архаических
обществ были ненамного разнообразнее и уверенно можно говорить только о
разделении на эгалитарные и иерархические общества. Наконец, немалая часть
зарубежных исследователей вообще скептически относится к возможности
создания универсальных типологий.
Охотники-собиратели
Самые простые формы общественной жизни были характерны для
охотников-собирателей. Как правило, это были группы численностью в
несколько десятков человек, которые вели преимущественно подвижный способ
существования в пределах определенной территории, сосредотачиваясь вокруг
зоны расположения ресурсов. Их основу составляли неустойчивые парные
семьи. Вся деятельность внутри данных групп осуществлялась, как правило, в
рамках семьи на основе половозрастного разделения труда: мужчины
занимались охотой и рыболовством, женщины — собирательством и ведением
домашнего хозяйства, старики — обучением детей.
Никаких формальных органов принуждения и контроля в таком обществе не
существовало. Во главе группы из некоторого количества семей мог
находиться наиболее авторитетный из ее членов — самый опытный или умелый.
/Крадин Н.Н.
Ранжированные общества «Неолитическая революция»
Политическая организация усложняется с переходом к оседлости и
производящему хозяйству (земледелию и животноводству). В археологии данное
явление нередко называют «неолитической революцией» — данный термин был
предложен британским археологом Виром Гордоном Чайлдом (1892-1957).
/Крадин Н.Н.
Появление производящего хозяйства, согласно Чайлду, сопровождалось ростом
производительности труда и увеличению производимых людьми продуктов. В
результате развивалась оседлость, и возникали новые компактные типы
поселений, увеличивалась численность и плотность населения и,
следовательно, конфликты и столкновения, появилось ремесло (гончарство,
ткачество), усложнялась социальная организация и возникала более сложная
система управления. Данным процессам сопутствовали изменения в отношениях
собственности, идеологических представлениях архаических земледельцев. Все
эти инновации имели для человечества кардинальный, революционный характер.
/ Крадин Н.Н.
Под давлением новых фактов старые схемы рушатся и уступают место новым,
более гибким построениям. Тем не менее, в главном
Г. Чайлд оказался прав — переход к производящему хозяйству стал важной,
революционной вехой в истории человеческой цивилизации. С этого времени
раннепервобытные локальные группы сменились устойчивыми, оседлыми формами
общины, численность которых составляла из многих десятков до нескольких
тысяч человек. В ряде благоприятных для ведения производящего хозяйства
мест возникают крупные протогородские центры (Иерихон, Чатал-Хююк и др.).
Внутри общин усилилось неравенство, возникли возрастные статусы, имущее!
венная и социальная дифференциация, появились зачатки власти старейшин. На
основе родственных, брачных, экономических, культурных, идеологических и
других принципов общины объединялись в неустойчивые надобщинные
образования (в том числе в племена)
Общества с присваивающей экономикой
1. Локальные группы охотников-собирателей
Самые простые формы общественной жизни были характерны для
охотников-собирателей. Как правило, это были группы численностью до
нескольких десятков человек, которые вели преимущественно подвижный способ
существования в пределах определенной территории, сосредотачиваясь вокруг
зоны расположения ресурсов. Их основу составляли неустойчивые парные
семьи. Вся деятельность внутри данных групп осуществлялась, как правило, в
рамках семьи на основе половозрастного разделения труда: мужчины
занимались охотой и рыболовством, женщины — собирательством и ведением
домашнего хозяйства, старики — обучением детей.
Исследования последних десятилетий показали значительную вариативность
политической сложности локальных групп. Одни из них действительно
отличались эгалитарной социальной организацией, равенством всех его членов
(африканские бушмены, хадза). Система добычи, распределения и потребления
пищи здесь основана на строгой уравнительности, но с учетом ролевых
функций: между мужчинами и женщинами, старшими и младшими всегда
существовало определенное и строго фиксированное неравенство в
потреблении, генетически восходящее к аналогичному неравенству и в рамках
стаи животных. Социальные права с учетом ролевых функций одинаковы. Каждый
волен принять самостоятельное решение вплоть до разрыва с группой./
Артемова О. Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине/ О.
Ю. Артемова.- М.: Наука, 1987
Никаких формальных органов принуждения и контроля в таком обществе не
существовало. Во главе группы из некоторого количества семей мог
находиться наиболее авторитетный из ее членов — самый опытный или умелый.
Есть соблазн видеть в этой эгалитарности и свободе принятия решения нечто
вроде первобытной демократии. Стоит заметить, что современная антропология
этим термином не пользуется. И не случайно: гораздо больше оснований
говорить о жестком конформизме группы, о строгой необходимости для каждого
полностью соответствовать сложившимся экспектациям под угрозой изгнания из
общества (уже не только из данной группы), чем о свободе мнений и
поведения. Словом, эгалитаризм - это далеко не демократия. В экономическом
же аспекте суть его сводится к тому, что каждый член группы, вне
зависимости от его личного вклада, имел право на долю коллективного
продукта уже в силу своего членства в ней. Если учесть, что добыть пищу
старались все - попытки отлынивания случались редко и вызывали столь явно
выраженную реакцию в виде презрения и насмешек, что в обществе, где
престиж ценился очень высоко, это было, по сути, невыносимым наказанием, -
то все сводилось к тому, сколько сил, способностей и удачи у каждого, кто
сколько может добыть. Те, кто приносил больше других, как раз и
приобретали престиж и авторитет; именно из их числа выбирали лидеров.
/Васильев, Л. С. История Востока/ Л. С. Васильев// Хрестоматия по истории
государства и права зарубежных стран. Т. 2./ Сост. С. А. Бердникова.-
Красноярск: КГУ, 2002.- С.35
Типичным примером данного типа лидерства является предводитель эскимосов
нетсиликов в Американской Арктике инху-аматак. В переводе этот термин
означает «тот, кто думает». Инху-аматак руководил коллективными рыбалками
и охотами на тюленей и на оленей карибу. Он также назначал время и
маршруты перекочевок, определял места сезонных стоянок. Его жена часто
выступала в качестве перераспределителя добычи между семьями. Однако все
решения инхуаматак принимал после длительных согласований со всеми
взрослыми мужчинами. По причине отсутствия сколько-нибудь действенных
механизмов формального контроля он стремился достичь максимального
согласия среди всех членов группы. Его влияние было наиболее сильным на
молодежь и близких родственников.
Для других обществ (например, аборигенов Австралии) было характерно
сосредоточение лидерства в руках взрослых мужчин, развитие внутреннего
половозрастного неравенства, наличие у взрослых мужчин монополии на
информацию. Впрочем, даже в рамках одной общей модели могли существовать
различные модификации. У тех же австралийских аборигенов периодически
встречались лица с яркими лидерскими качествами. Они добивались от своих
сородичей беспрекословного подчинения. Следствием этого могли быть
определенные изменения в структуре общины, активизация набегов на соседей,
пренебрежение традиционными нормами. Однако после смерти подобного лица
нередко все возвращалось на круги своя.
2. Оседлые рыболовы
Из обществ с присваивающей экономикой особенное место занимают
высокоспециализированные оседлые рыболовы и охотники на морских животных.
В ряде случаев они имеют настолько стабильные источники своего
существования (например, лососевых рыб) и методы длительного хранения
пищи, что это дает им возможность создать сложную неэгалитарную
организацию с развитым статусным неравенством, иерархической социальной
организацией, наследственной властью вождей (индейцы северо-западного
побережья Америки — квакиютли, тлин-киты, оседлые рыболовы Флориды,
население перуанского побережья, предки остяков Западной Сибири и проч.).
Археологическими раскопками и этнографическими исследованиями в этих
обществах зафиксирована развитая дифференциация, иерархия поселений,
крупномасштабное строительство (ритуальные насыпи и святилища, элитные
курганы, укрепления вождей и проч.), появление специализированных
ремесленников, обслуживающих знать, наличие пышного церемониала. Мортон
Фрид относил подобные общества к «ранжированным». Иногда столь высоко
развитую социальную организацию можно было создать на основе
высокоэффективного собирательства. Таковы, например, собиратели саго Новой
Гвинеи. Дикое саго высокоурожайно, и за сравнительно небольшой период
времени можно было создать большой запас продуктов.
Общества с производящей экономикой.
Земледельческие общины и деревни.
Первичной ячейкой оседло-земледельческого общества стали семейно-клановые
группы. Главой группы обычно являлся отец-патриарх, имевший одну или
несколько жен и проживавший со своими детьми, нередко тоже уже женатыми, а
также братьями с их женами и иными родственниками и домочадцами в рамках
единого общего домохозяйства, своего рода замкнутого компаунда. На
территории компаунда каждая женщина с ее детьми имела, как правило, свою
хижину (строение с кухней); хижины были и для мужчин, иногда отдельное
жилище предоставлялось главе группы. Тут же располагались хозяйственные
постройки, амбары, хлевы и т.п. Среднее число взрослых в компаунде, по
некоторым подсчетам, составляло семнадцать-двадцать человек. Внутренние
связи в семейной группе были неизмеримо жестче тех, что связывали между
собой членов кочующей локальной группы охотников и собирателей.
Соединенные не по собственной воле, а по случайности рождения строгими
нормами брачно-родственных уз, члены семейной группы уже не являлись
собранием равных, различавшихся лишь по полу и возрасту. Пол, возраст,
принадлежность к определенному поколению и брачному классу, наконец, место
в группе, связанное с нормами брачно-родственных уз и случайностью
рождения, - все это стало играть важную роль и фиксировать определенный
статус каждого. Следствием было возникновение неравенства, выражавшегося
обычно в системе социальных и возрастных рангов.
Для ранних и развитых земледельческих обществ характерен широкий спектр
форм политического лидерства. С одной стороны — лица, которые обладали
только индивидуальным авторитетом и могли лишь эпизодически влиять на
поступки соплеменников. Их лидерство могло достигаться с помощью различных
личных качеств: физической силы, агрессивности, хозяйственных и
организационных навыков, способности урегулировать конфликты, умения
убедить сородичей, везения, владения тем или иным редким ремеслом, военных
заслуг и т. д.
В разных обществах значение этих качеств было неодинаковым. Даже в
пределах одного региона можно обнаружить значительные вариации. Так, в
Новой Гвинее в одних обществах лидерами становились наиболее авторитетные
воины, в других — лучшие земледельцы, в третьих — наиболее искусные
ораторы и др. В целом функции предводителей этого типа примерно
сопоставимы с обязанностями лидеров обществ охотников-собирателей.
С другой стороны — крупные общины оседлых земледельцев, состоящие из
отдельных домохозяйств, линиджей и т. д. Они возглавлялись наиболее
авторитетными представителями общинных ячеек (отцами семейств, главами
рода, бигменами и проч.). Из данных лиц на уровне всей общины появлялись
влиятельные лидеры. Они являлись организаторами общественных работ
(коллективные охоты, рыбалки, сельскохозяйственный труд, строительство
хозяйственных, общественных и церемониальных сооружений), руководили
распределением территории и добычи, представляли свои группы в межобщинных
отношениях, выполняли религиозные ритуалы, возглавляли военные походы и
занимались урегулированием внутренних споров.
В рамках группы авторитет главы незыблем в силу того, что члены семьи
отчетливо ощущают свое зависимое и подчиненное положение. Но зато на
передний план выходит задача завоевать авторитет вне группы, в рамках
общинной деревни.
Глава семейной группы еще не собственник, не хозяин всего ее имущества,
которое по-прежнему считается общим, коллективным. Но благодаря своему
положению старшего и ответственного руководителя хозяйства и жизни группы
он приобретает права распорядителя. Именно от его авторитарного решения (а
в рамках семьи демократии еще меньше, чем в эгалитарных структурах)
зависит, кому и сколько выделить для потребления и что оставить в качестве
запаса, для накопления и т.п. Он же определяет, как распорядиться
излишками, использование которых тесно связано с взаимоотношениями в
общине в целом. Дело в том, что семейная ячейка, будучи частью общины,
занимает в ней определенное место, а место это, в свою очередь, зависит от
ряда факторов, объективных и субъективных.
В общине всегда есть несколько высших престижных должностей (старейшина,
члены совета), обладание которыми не только повышает ранг и статус, но
также и резко увеличивает авторитет, порой предоставляет некоторые
привилегии. Чтобы занять позиции высокого ранга и статуса, претенденты, в
основном из числа глав семейных групп, должны либо продемонстрировать
высокие личные достоинства и способности, либо приобрести немалый престиж
примерно тем же способом, как это делалось в локальной группе, т.е.
посредством щедрых раздач излишков пищи. Но если в локальной группе
претендент отдавал добытое им самим, то теперь глава группы мог раздать
то, что было добыто трудом всей его группы, имуществом которой он имел
право распорядиться. Иными словами, господствует все тот же
фундаментальный принцип эквивалента, но древняя практика реципрокного
обмена в этом пункте оттесняется специфической системой перераспределения,
получившей название редистрибуции.
Согласно формулировке американского антрополога М. Фрида, путь от
эгалитарного общества к ранговому и есть движение от реципрокности к
редистрибуции. Редистрибуция как важнейший политико-экономический принцип
возникает с того момента, когда средства коллектива и тем более его
избыточный продукт оказываются в распоряжении главы группы. Посредством
щедрых демонстративных раздач глава процветающей группы повышает свой
престиж и занимает более высокое положение в общине, как это изучено
антропологами, исследовавшими, в частности, папуасские общины.
Соперничавшие главы коллективов стремились раздать, потребить, а то и
просто уничтожить - но обязательно в присутствии соперника, при его
участии - как можно больше продуктов и добра. Преуспевший в этом считался
победителем, и его престиж резко возрастал.
Институт бигменства
Наиболее интересным примером лидерства в раннеземледельческих обществах
является институт бигмена, который изучен преимущественно по
этнографическим данным Меланезии, Юго-Восточной Азии, Северной Америки.
Принципиальное отличие власти бигменов от власти вождей — это
ненаследуемый характер их общественного статуса. Бигменами становились,
как правило, наиболее инициативные люди, которые выделялись разнообразными
способностями, обладали физической силой и отличались трудолюбием,
являлись хорошими организаторами и могли улаживать конфликты. Они были
храбрыми воинами и убедительными ораторами, некоторым из бигменов
приписывали даже особые магические способности, умение колдовать.
Благодаря всему этому, непосредственно участвуя в производственном
процессе, бигмены увеличивали богатство своих семей и общинных групп.
Однако накопление богатства не вело автоматически к повышению социальных
позиций.
Источник высокого статуса бигмена — это его престиж, который он получал за
счет организации массовых пиршеств и раздач. Это давало возможность ему
создать сеть зависимых лиц, что дополнительно способствовало его
преуспеванию. Однако влияние бигмена не было стабильным и полностью
зависело от его способностей поддерживать клиентные связи с соплеменниками
и требовать возвращения долгов, от его умения подчинить амбиции членов
группы своим собственным интересам.
Во многих обществах бигмены символизировали политическое единство общины и
нередко представляли экономические интересы своей группы во
взаимоотношениях с другими коллективами. Они вступали в соперничество с
бигменами других общин и, демонстрируя свою большую щедрость, становились
неформальными лидерами более крупных территориальных объединений. Слабость
политических позиций бигмена заключалась в том, что он, как правило, не
являлся единственным претендентом на лидерство и находился в постоянной
конкуренции с другими бигменами. Это мешало закреплению высокого статуса и
руководства по наследству.
До тех пор пока доступ к основным ресурсам оставался более или менее
равным и редистрибутивные отношения не получили преобладания над
реципрокацией, лица с высоким личным статусом не имели возможности
наследственно закрепить свои социальные позиции. Увеличение размеров
горизонтально организованной неиерархической надлокальной социальной
системы возможно до определенного порога. При чрезмерном увеличении
нагрузки уменьшается эффективность существующей организации принятия
решений. Чтобы справиться с возникшими перегрузками, необходимо ввести
организационную иерархию, т. е. сформировать такую надобщинную структуру
управления, как вождество.
Нормативно-правовое регулирование
В дореволюционном русском правоведении и этнографии нормы первобытного
общества определялись как обычное право или просто как право.
В современной российской правовой науке сложилось четкое разделение этих
понятий. За понятием обычай и обычное право видятся различные этапы
развития общества. Если обычай рассматривается как разновидность правил
поведения людей, социальная норма, установившаяся в то или иной сфере
общественной жизни, то в обычном праве говориться как о совокупности норм,
не устанавливаемых государством, а вырабатываемых с течением времени в
какой-либо общественной среде. Такие нормы становятся правовыми./
С.И.Нагих, нормативная система догосударственного общества и переход к
государству. Ст. 38
Громадное значение в первобытном обществе имели самые первые общественные
регуляторы, такие как магия, культовые ритуалы, обряды.
Даже право в древнем Риме, особенно на стадиях своего развития, было
неразрывно связано и переплетено с религией и традицией./ С.И.Нагих,
«Нормативная система догосударственного общества и переход к государству»,
Ранние формы политической организации: от первобытности и
государственности. М.,1995г. Ст. 38
Современная наука, выделяя способы регулирования организации производства,
определявшее поведение людей на этапе производящей экономики, различает
шесть таких регуляторов:
1. - биолого-психологический
2. - брано-семейный
3. - корпоративно-групповой
4. - мифолого-религиозный
5. - правовой
6. - моральный
Моральный фактор лишь с большим трудом выделяется из мифолого-религиозной
сферы. По-видимому, его четкое отслоение происходит лишь на более поздних
этапах истории, где религиозное мировоззрение, на какое то время
вытесняется « светской» моралью. Правовой же регулятор имел множество
функции. Он определял организацию производства, перераспледеление
производимого и добываемого продукта, нормирование индивидуальных затрат
труда и времени на общественные нужды. /Х.М Думанов, А.И. Першиц,
«Монорматика и начальное право», Государство и право, 2000 №1 ст. 100
Социальные регуляторы первобытного общества выполняли две функции;
1. Первая функция социальных норм состояла в том, что они позволяли
первобытным людям освободить свою психическую энергию от страха перед
окружающим миром, тревожности и направить ее на производительную
деятельность.
2. Социальное регулирование заключается в установлении в обществе
стабильных отношении, поскольку именно такие отношения исключают
влияние случайностных, чисто субъективных мотивов и обстоятельств,
могущих исходить от каждого из сородичей и соплеменников.
На первом этапе, т.е. в первобытном обществе борьба за существование
должна быть человеку посильна для того, что бы он не погиб. Таким образом,
не только борьба с силами природы, но и борьба между людьми за выживание -
необходимый атрибут человеческого общества. Известная стандартность,
предсказуемость, надежность и общепонятность поведения окружающих людей
давало каждому человеку определенную гарантию безопасности./ Кошанина Т.В.
Происхождение государства и права. М: Юрист, 1999г. Ст. 182 - 185
СОЦИАЛЬНЫЕ НОРМЫ - это правила поведения, определяющие взаимные отношения
между людьми./ Кошанина Т.В. Происхождение государства и права. М: Юрист,
1999г. Ст.185
Признаки соц. норм:
1. Регулируют отношения между людьми
2. Регулируют повторяющиеся ситуации.
3. Рассчитаны сразу на многих людей, причем людей не конкретных и
персонально определенных.
4. Создаются разумными существами, которые чаще всего могут предвидеть
последствия, связанные с их действием
5. Соц. нормы - это правила поведения, которые имеют определенную форму.
6. Каждая социальная норма имеет санкцию. Санкцией называется предстоящее
неблагоприятное последствие, которое настигает нарушителя нормы.
Очередность появления соц. норм, их содержание:
С развитием общества социальные нормы все более и более усложнялись.
1. Ритуалы
Их человечество стало использовать, вероятно, еще тогда когда человечество
еще не овладело речью. Цель любого ритуала является внушение определенных
чувств, с его помощью достигается определенный психологический настрой
людей. Ритуалы выполняли не только компенсаторную, но итак же регулятивную
функцию./ Кошанина Т.В. Происхождение государства и права. М: Юрист,
1999г. Ст.190-191
2. Обряды.
Затруднительно отличить от ритуалов. Обряды - это уже более тонкие соц.
нормы.. Они давали возможность выразить такие уж чисто человеческие
психологические категории, как радость, жалость и т.д. В процессе
выполнения обряда обеспечивается сопереживание между людьми. Обряды
начинали выполнять воспитательную функцию. Обряд проникает психически
глубже, чем ритуал./ Кошанина Т.В. Происхождение государства и права. М:
Юрист, 1999г. Ст.193-193
3. Мифы.
С помощью них передавалась информация, как должно поступать в той или иной
ситуации. В мифах переплетены ранние элементы религии, философии, науки и
искусства. В них в наглядно-образной форме преподносятся явления природы и
общественной жизни. Более важной была их нормативно - регулятивная
функция. Мифы несли в себе идеологическую нагрузку. Мифология представляет
собой набор хороших и плохих примеров, руководства к действиям или
воздержание от них. Но главное в мифах - это их нормативная,
предписывающая часть, которая аккумулировала опыт человечества и доводила
его до сведения каждого члена первобытного общества../ Кошанина Т.В.
Происхождение государства и права. М: Юрист, 1999г. Ст.195-197
4. Обычай
. Регулируют устойчивые общественные отношения . Становятся всеобщими в
силу многократного применения. Входит в сознание людей как стереотип
поведения. В обычае воплощается авторитет всего общества. Обычай выражает
какую-либо жизненную закономерность, нарушение которой грозит серьезными
последствиями для человеческого рода. Обычай является универсальным
средством регулирования первобытного общества, с помощью которого
опосредовались все стороны человеческого бытия./ Кошанина Т.В.
Происхождение государства и права. М: Юрист, 1999г. Ст.199-202
5. Религиозные нормы.
Силам природы человек приписывал божественную силу. Нормы, укрепляющие
духовный союз с божественными силами. В дальнейшем также играет
регулятивную функцию, предписывающую правила поведения через призму
божественного начала. Особенность
|
