Конституция - основной закон государства - Юриспруденция - Скачать бесплатно
Студент
1 курса, экономико-
правового факультета, 1 группы
Мадилян
Давид Амбарцумович
КОНСТИТУЦИЯ - ОСНОВНОЙ
ЗАКОН ГОСУДАРСТВА.
/ курсовая работа /
Научный
руководитель -
Мальцев
Геннадий Васильевич.
Содержание:
1. Понятие конституционности государства.
2. Конституционный суд (на примере Западной Европы и США).
3. Правовое государство - государство судей.
Вместо вступления
Советские люди живут всамом демократическом обществе. Их широкие
права и свободы материально и юридически гарантированы. Привыкнув за
десятилетия Советской власти быть хозяевами страны, мы давно перестали
удивляться этому. Так здоровый человек не ощущает своего здоровья.
Гражданин СССР, честно выполняющий свои обязанности перед обществом и
одновременно получающий от общества необходимые блага, не замечает, что его
жизнь охраняется правовыми нормами, обеспечивающими материальное
благосостояние, духовные интересы, жизнь и здоровье. Он принимает это как
само собой разумеющееся. Между тем современная правовая система - это
результат длительной, тяжелой борьбы и побед пролетариата над его врагами,
результат героических десятилетий строительства социализма.[1]
[pic]
Мне хотелось бы оставить вышеизложенный текст, который я позаимствовал
из книги “Очерк истории Советской Конституции” Ю. С. Кукушкина и О. С.
Чистякова без моей личной оценки, на суд читателя, предоставляя ему право
оценивать достоверность и правильность изложенного, а также искренность
авторов. Для чего я привел эту выдержку? Мне кажется невозможным говорить о
Конституции, как Основном Законе, не затронув истории Конституции какого-
либо государства. А так как все мы живем в одной стране, я взял вкратце
историю Конституции нашего государства. И последнее, что мне хочется
сказать в связи с этим вступлением - это повторить, немного перефразировав,
его последнее предложение: “Вместе с развитием общества меняется и
законодательство.”
[pic]
Перед тем как перейти к основной части моей работы, я хочу сразу
сделать несколько оговорок. 1) Опять же, мне представляется нелогичным
вести речь об Основном Законе государства лишь в общих чертах, поэтому
вместе со всеми обощающими определениями я все же буду базироваться на
конкретном примере, а именно на Конституции РФ. И 2) так как цель моей
работы - это не анализ всех государственно-правовых проблем, которые
включает в себя Конституция РФ (это тема уже другого сочинения, скорее
всего по конституционному праву), а лишь доказательство тезиса “Конституция
- это основной закон государства”, я возьму только крохотную часть всех
проблем, раскрываемых Конституцией РФ. Например, права и свободы человека.
И мне кажется, что наличие этих проблем в Контистуции доказывает то, что
Конституция - это именно Основной Закон государства, если в нем
присутствуют и разрабатываются столь важные и основополагающие проблемы,
как права и свободы человека.
Слово “Конституция” - латинского происхождения, от constitutio, -
установлени, устроение. Традиционно этим термином определяется Основной
закон государства, определяющий его общественное и государственное
устройство, избирательную систему, принципы организации и деятельности
органов власти и управления, основные права и обязанности граждан.
Основной Закон - это фундамент законодательства, регулирующего
взаимоотношения граждан между собой и с государством. Конституция нужна для
того, чтобы законы не противоречили друг другу и не нарушали права и
свободы граждан.
Развтие Российского государства подтверждает общее правило нашего
времени: каждая страна, считающая себя цивилизованной, имеет свою
конституцию. И это закономерно. Конституция важна и необходима для
современного государства прежде всего потому, что в ней закрепляются его
исходные принципы и назначение, функции и основы организации, формы и
методы деятельности. Конституция устанавливает пределы и характер
госкдарственного регулирования во всех основных сферах общественного
развития, взаимоотношения государства с человеком и гражданином. Самое
главное - конституция придает высшую юридическую силу фундаментальным
правам и свободам человека, защищает его честь и достоинство. Исключений
сегодня практически не существует. Даже Великобритания, в котрой нет
единого и кодифицированного основного закона, располагает комплексом
юридических актов, начиная с “Хабеас корпус акт” и “Билля о правах” (оба
приняты еще в XVII в.), а также традиций, составляющих в совокупности ее
конституцию. Более того, для ХХ столетия, особенно его второй половины,
характерно обновление конституционного строя многих стран, включая Францию,
Германию, Италию, Японию, Грецию, Португалию, Испанию. Это продиктовано
серьезными политическими и социальными переменами, присшедшими в названных
странах и во всем мире, условиями нового времени. Принятие новой
Конституции в России тоже является отражением серьезнейших общественных
потребностей.
Конституцию справедливо называют главным, основным законом
государства. Если представить себе многочисленные правовые акты,
действующие в стране, в виде определенного организованного и
взаимосвязанного целого, некоей системы, то конституция - это основание,
стержнь и одновременно источник развития всего права. На базе конституции
происходит становление различных отраслей рпава, как традиционных,
существовавших еще в прошлом, так и новых, создаваемых с учетом перемен в
экономике, социальном развитии, политике и культуре.
Конституция Российской Федерации, принятая всенародным голосованием 12
декабря 1993 г., - не первая в истории страны. До ее принятия действовала
российская Конституция1978 года, которая имела своих предшественниц. Но
нынешняя конституция отличается от всех российских конституций советского
времени в первую очередь тем, что является основным законом
самостоятельного, действительно суверенного государства. Как отмечается в
преамбуле Конституции, ее принятие связано с возрождением суверееной
государственности России и утверждением незыблемости ее демократической
основы.
Разумеется, Конституция 1993 года не носит учредительного характера,
она не создает новое государство. Это государство существовало - в разных
границах и при разных формах правления - многие столетия. Идея сохранения
исторически сложившегося государственного единства подчеркивается в самой
Конституции. Вместе с тем Конституций Российской Федерации 1993 года
выделяется в ряду актов такого ранга тем, что с ней связывается новая эпоха
в российской истории.[2]
Крах в России тоталитарного государства, контролировавшего и слова, и
дела, и мысли граждан, означал начало создания правового государства. Это
потребовало изменения Основного Закона. Новая Конституция в нашей стране
зафиксировала “десоветизацию” государственной власти. Были разделены
законодательная, исполнительная и судебная ветви власти, что является
важнейшим признаком подлинной демократии. Ведь еще французская Декларация
прав человека и гражданина 1789 г. провозгласила: “Всякое общество, в
котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение
властей, не имеет Конституции”. И, наконец, государственный строй в
Российской Федерации определен как конституционный, а не общественный.
Новая Конституция занимает верховенствующие положение в правовой
системе страны. Ее положение являются первичными. Все остальные правовые
акты, принимаемые в рамках Российской Федерации, в том числе федеральные
законы, конституции республик, уставы краев, областей, городов федерального
значения, автономной области и автономных округов, должны соответствовать
Конституции Российской Федерации. Это же относится к договорам о
раграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами
государственной власти и органами государственной власти субъектов
Федерации, ибо речь идет о конституционном, т. е. внутригосударственном, а
не о международном праве.
1. Понятие конституционности государства.
Практически во всех современных государствах (независимо формы
государственного устройства и господствующей политической идеологии)
существуют конституции. Но наличие в государстве конституции еще не
позволяет отождествлять его с “конституционным государством” в современном
смысле. Конституционность государства отнюдь не исчерпывается тем, что в
нем существует некий основной закон, возможно, закрепляющий определенный
компромисс социально-политических сил, устанавливающий то или иное
государственное устройство и компетенцию органов власти. Конституционность
не исчерпывается и тем, что этот основной закон обладает реальным
практическим действием, верховенством по отношению к остальным законам и
может быть изменен лишь путем особой законотворческой процедуры. Это
необходимые, но не достаточные признаки конституционной государственности.
В современном смысле конституционность государства — это прежде всего
его связанность правом, а конституция — в первую очередь декларация прав
человека и гражданина, гарантированных властью и ограничивающих ее
осуществление. Иначе говоря, конституция — надлежащая форма
основополагающего узаконения правового характера организации и
функционирования власти в ее отношениях с субъектами гражданского общества.
“Конституционная запрограммированность” осуществления го сударственной
власти означает, что лежащие в основе законотворчества представления о
праве и его позитивности, о социальных функциях и инструментальном
характере законов подчинены идеологии прав человека как совокупности
дозаконотворческих требований, объективно возникающих из бытия человека в
современном индустриальном и постиндустриальном обществе. Эти требования
составляют конкретное практическое основание конституции и служат
юридическим, а вовсе не моральным или политическим критерием оценки
конституционного характера государства. Другими словами, конституция
содержит в себе критерии, позволяющие судить о функционировании
государственной власти с позиции права, приводить осуществление власти в
соответствие с правом.
Таким образом, в демократическом конституционном (правовом)
государстве система гарантий свободы, самостоятельности и собственности
должна быть закреплена прежде всего в конституции, а это предполагает
прямое действие конституционных норм и эффективные процедуры
конституционного контроля. В первую очередь речь идет о правах человека и
гражданина, выражающих минимальную неотчуждаемую меру свободы в обществе и
государстве и тем самым ограничивающих возможности законодательных запретов
(закон не может запрещать то, что гарантировано конституцией), очерчивающих
пределы допустимой компетенции государственных органов и должностных лиц в
их отношениях с гражданами и их ассоциациями. Отсюда следует, что если
статьи конституции гарантируют права и свободы и в то же время определяют,
что осуществление этих прав и свобод регламентируется или даже может быть
ограничено законом, то фактически статьи конституции ничего не гарантируют.
Вместе с тем конституционное право должно предусматривать случаи
ограничения прав и свобод, необходимого ради свободы других и защиты
конституционного строя, и, конечно, на этот счет должны приниматься
органические законы, предусмотренные конституцией. Уже это обстоятельство
указывает на необходимость эффективного конституционного контроля,
сопоставляющего органическое законодательство с объективным смыслом
гарантий свободы, самостоятельности и собственности.
Конституционное закрепление прав человека и гражданина, равно как и
судебное признание (в решениях верховного или конституционного суда)
конституционного характера других гарантий свободы, самостоятельности и
собственности, не зафиксированных в конституции, лишает законодателя
полномочий устанавливать административную процедуру регулирования тех
отношений, в которых действуют эти конституционные гарантии. И если
законодатель не соблюдает или упускает из виду это требование, то с точки
зрения права возможен спор между любым гражданином и высшим органом
государственной власти по поводу надлежащих гарантий свободы,
самостоятельности и собственности. Такой спор может рассматриваться только
в рамках судебной процедуры и только органом, который подчинен
исключительно конституции и в задачу которого входит ее толкование в свете
аксиом и принципов права.
Далее, законодатель вправе запрещать только те формы реализации
конституционных прав и свобод, которые являются общественно вредными,
нарушают права других граждан и противоречат основам конституционного
строя. Граждане должны иметь возможность оспорить любой такой
законодательный запрет, если он затрагивает их права. Но даже если
конституционный суд подтверждает конституционность такого запрета, не
исключено, что в судебной практике сложится обыкновение, искажающее смысл
этого запрета и тем самым нарушающее конституционные права граждан. А если
конституционные права нарушаются обыкновением судебной практики, то такое
нарушение, как правило, не устраняется судами второй инстанции или в
порядке надзора. Эффективно защитить права в таких случаях может только
конституционный суд, ибо он не связаны никакими обыкновениями
законоприменительной практики.
Описанные требования конституционализма означают, что речь идет о
конституционном государстве в нормативном смысле: современная
конституционная государственность предполагает достаточно высокий уровень
развитости и эффективности формально-юридических гарантий свободы,
самостоятельности и собственности, реальные механизмы ограничения публичной
политической власти правами человека и гражданина.
Интересно отметить, что первый советский Основной закон
-Конституция РСФСР 1918 г. — был законом скорее реальным, чем фиктивным. Но
этот Основной закон закреплял формальное неравенство, т. е. в принципе
противоречил праву: избирательных прав были лишены “эксплуататоры и их
пособники” (лица, прибегающие к наемному труду, живущие на нетрудовой
доход, частные торговцы, коммерческие посредники, священнослужители и т.
д.); на выборах рабочие имели преимущества перед крестьянами; гарантии
свободы выражения мнений, свободы собраний и свободы ассоциаций
трактовались как предоставление средств массовой информации, зданий и
помещений и вообще всех необходимых технических и материальных средств “в
распоряжение рабочего класса и крестьянской бедноты”. Все так и было в
действительности, правда, от имени “рабочего класса и крестьянской бедноты”
выступала тоталитарная бюрократия.
А вот Конституция СССР 1936 г., или “сталинская Конституция”,
напротив, была фиктивным основным законом. В ее тексте были провозглашены
многие из тех прав, которые зафиксированы во Всеобщей декларации прав
человека 1948 г., причем права закреплялись как всеобщие и равные для всех
“трудящихся” (имелось в виду, что “эксплуататоры и их пособники” были уже
уничтожены). А в действительности человек был совершенно бесправен и
бессилен перед лицом сверхмощной машины тотального террора.
Фиктивной была и Конституция СССР 1977 г.
Проекты первой Конституции Российской Федерации в принципе
соответствуют стандартам демократической правовой государственности,
особенно в том, что касается прав человека, их надлежащих гарантий и
защиты. Но прежде чем все это воплотится в реальность, необходимо дождаться
тех времен, когда в стране не только сформируется нормальное гражданское
общество, но и практика эффективной судебной защиты Конституции,
конституционная юрисдикция, являющаяся в современном правовом государстве
важнейшим источником конституционного права. Ибо конституция — это не
просто совокупность декларативных и нормативных установлений, а
фундаментальные правила правового общения, которые должны постоянно
применяться и конкретизироваться в процессе непрерывного формирования и
развития правопорядка. В этом смысле конституция служит основой всего
правового законодательства.
Таким образом, “конституционность” законов — это не столько их
непротиворечие конституции, сколько их, так сказать, “конституционно-
правовая органичность”. Последнее означает, что любой правовой закон
является в той или иной мере “органическим” в том смысле, что он развивает
и конкретизирует правовые положения, сформулированные или зафиксированные
в конституции. Однако любой процесс содержательного развития конституционно-
правовых начал (особенно в том, что касается прав человека и гражданина) —
это процесс толкования права. А толкование права — функция не столько
законодателя, ибо над ним всегда довлеют конкретные социально-политические
интересы, сколько независимого суда. Такое суждение не означает принижения
роли демократического законотворчества в процессе объективирования права, а
лишь подчеркивает, что развитие и конкретизация конституционного права
должны происходить в первую очередь через практику конституционного суда. С
ней должен сверяться законодатель. Когда конституционный суд признает закон
антиконституционным, он одновременно дает определенное толкование
конституционно-правовых начал и формулирует “конкретное”, или
“интерпретированное”, конституционное право. Соответственно правовые
законы должны приниматься с учетом этих авторитетных интерпретаций и
развивать конституционно-правовые начала в органичном единстве с уже
выработанными интерпретациями.
Итак, конституционность государства, рассмотренная в аспекте
организации и функционирования власти в ее отношениях с индивидами,
предполагает наличие судебного института, основная функция которого состоит
в рассмотрении споров между гражданами и органами государственной власти по
поводу конституционности актов, издаваемых последними, т. е. по поводу
нарушения прав, которые имеют фундаментальный характер и не могут быть
нарушены даже законодателем. Таким образом, суд, или конституционный суд,
является высшим хранителем конституционности государства и, следовательно,
не только контролирует соблюдение конституции, но и выступает как
интерпретатор наиболее фундаментальных прав независимо от их эксплицитного
выражения в тексте конституции и в этом смысле — как творец живого
конституционного права". Можно сказать, что идея и практика
конституционализма осуществляются через юрисдикцию, а их начало
непосредственно связано с выступлениями правосудия против неправовых или
антиправовых законов.
2. Конституционный суд
( на примере стран Западной Европы и США ).
В русле традиции европейской правовой культуры, восходящей ко
временам античности, в Западной Европе, прежде всего в Англии и в Северной
Америке, еще в ХVII-ХVIII вв. получила, развитие идея приоритета неких
фундаментальных правовых законов, которые сначала, конечно, еще не
назывались конституцией в современном смысле этого понятия. Теоретическим
источником этой идеи служила классическая естественноправовая мысль,
представления об универсальных принципах и аксиомах права, Обладающих
высшей юридической силой по отношению к законам, установленным
государственной властью. Особая заслуга, естественноправовой мысли состоит
в том, что именно благодаря ей в европейской правовой культуре
утвердились представления о правах человека, которыми он обладает в силу
своего рождения, а не в силу законов, различных в разных государствах.
Эти представления отражали императивы наступавшей эпохи
индустриального развития и содержали объективно обусловленные требования
всеобщего формального равенства, всеобщей равной меры свободы для всех. По
мере того как в обществе утверждались производственные отношения,
основанные на формальном равенстве их субъектов и экономическом принуждении
к труду, по мере утверждения демократии как адекватной политической формы
этих экономических отношений, конституционализм все больше проявлялся в
качестве теории и практики ограничения публичной политической власти
правом. По существу, конституционализм, опирающийся на представления о
естественном праве, естествен-
ных правах человека, подразумевает прежде всего приоритет права по
отношению к самым авторитетным законодательным установлениям, и с этой
точки зрения наличие писаной конституции как основного закона не служит
необходимым условием для ограничения власти правом". Ибо приоритет
конституции по отношению ко всем остальным властным установлениям вытекает
не из того факта, что она провозглашается основным законом, а из тех
соображений, что она обладает высшей юридической силой постольку, поскольку
является чистым выражением права (во всяком случае она должна быть таковой)
и “конституирует” правовую форму организации и функционирования власти в
отношениях с индивидами.
Итак, идея конституционализма акцептировала фундаментальные правовые
принципы, аксиомы права, которыми может руководствоваться суд, принимая
решение contra legem. Первый прецедент такого рода относят к 1610 г. Судья
сэр Эдуард Коук (Соkе), ссылаясь на принципы общего права, признал
недействительным закон, принятый британским парламентом. По делу врача
Томаса Бонхэма (Bonham), приговоренного врачебной палатой (орган сословно-
цехового самоуправления) к уплате штрафа, половина которого по закону
должна была бы поступить в распоряжение председателя палаты, судья Коук
постановил, что соответствующий закон противоречит принципу общего права,
согласно которому “никто не может быть судьей в своем деле”. Ибо по
скольку председатель и судьи палаты прямо заинтересованы во взыскании
штрафа, в каждом подобном деле они фактически выступают не только как
судьи, но и как сторона; следовательно, в соответствии с общим правом
они не могут быть судьями. В обобщение судья Коук, в частности, заявил: “Из
наших книг следует, что во многих делах общее право заставляет исправлять
законы (acts of parliament), а иногда приходится признавать их полностью
недействительными. Ибо если закон противоречит праву и ра зуму (common
right and reason), то в силу вступает общее право и закон признается
недействительным”.
Можно сказать, что прецедент, созданный судьей Коуком, относится к
естественноправовому направлению раннего конституционализма, продолжением
которого является американская модель конституционной юрисдикции, для
которой, в частности, характерны толкование верховным судом ценностей,
положенных в основу конституции, в изменяющейся социально-исторической си
туации и формулирование таким образом принципов, служащих критериями в
оценке актов законодателя. Иначе говоря, американская модель традиционно
заключает в себе оценку законов с точки зрения права (естественного права,
принципов права, справедливости и т. д.). В связи с этим считается, что
конституция связывает законодателя не столько эксплицитными формулировками,
сколько их имплицитным смыслом. Как обычное право онтологически
предшествует установленному праву, как общее право имеет приоритет по
отношению к закону, так и принципы права, или справедливость, обладают
приоритетом по отношению к тексту писаной конституции. В этом смысле суды
интерпретировали известное выражение судьи Коука: “Парламент сам не в
состоянии изменить основополагающие принципы справедливости, воплощенные в
общем праве”. В этом же смысле через 350 лет вы сказался уже суд в стране
континентальной европейской правовой семьи — Конституционный суд ФРГ:
“Естественное право сильнее позитивного”.
Иначе складывалась европейская модель конституционной юрисдикции,
характерная для стран континентальной европейской правовой семьи, стран с
традиционным для их правовой культуры респектом к законному праву. Это
видно уже
|
