Гомеопатия - Учебники на русском языке - Скачать бесплатно

По мнению Пьера Шмидта, Хаббарда и других авторов, Sepia (как и Sulphur) можно прописывать с успехом пациентам, которые не реагируют на другие назначаемые гомеопатические средства, подобно тому как они эмоционально не реагируют на события жизни.

В дополнение к тому, что это средство является самостоятельным конституциональным типом, оно может быть назначено в течение определенной временной стадии в жизни женщины. Оно оказалось бесценным для урегулирования повышенных сексуальных требований супружеской жизни; в случаях, когда женщина пытается разрешить конфликт между домом и карьерой; для тех, кто "никогда не остаётся одним и тем же" после рождения ребенка, аборта или выкидыша; во время изменений в жизни и т. д. После принятия Sepia эти женщины часто возвращаются к своему основному конституциональному типу: Phosphorus, Calcarea carbonica или Pulsatila. Следовательно, врач должен распознавать как эпизодическое, так и хроническое состояние психики Sepia.

В общем, первый образ Sepia в меньшей степени характеризуется отсутствием эмоций, чем попытками их избежать. Она либо нуждается в независимости, либо обдуманно ищет эмоциональной отстраненности после перенесенного ущемления её чувств, что контрастирует с врожденной и присущей Lycopodium отстраненностью.

В частности, любовь воспринимается женами типа Sepia как ограничение или даже бремя, хотя они и пытаются противодействовать этим ощущениям чувством долга.

      ЖЕНЩИНА, ДЕЛАЮЩАЯ КАРЬЕРУ
Sepia старается эмансипироваться от бремени любви переходом в мир, сравнительно бедный на личные эмоции, - в мир профессиональной деятельности. Это создаёт второй образ Sepia - женщины, которая сделала удачную карьеру или выполняет какую-нибудь интересную работу одновременно со своими обязанностями жены. Так как она интеллектуально загружена и находится в соответствующем своему типу состоянии, то она появляется у врача чаще с определенными физическими жалобами, чем с жалобами на общее состояние усталости и психической депрессии, а именно: с заболеваниями матки и нарушениями менструального цикла, с жалобами на мочевыводящую систему, такими как неудержимые позывы или потеря контроля во время смеха или кашля (Causticum); с анемией, болями в спине (особенно в области крестца) или головными болями; с артритными жалобами, с жалобами на выпадение волос пучками или на раннее поседение, на запоры или неблагополучное состояние кожи. Sepia - это то средство, которое выбирают при различных экземах, прыщах при взрослении (Natrum muriaticum), себорее, при коричневых или желтоватых пятнах, при проявлении обесцвечивания, при нарушениях лица и кожи, начинающихся в среднем возрасте, таких как небольшие телесного или коричневого цвета бородавки, появляющиеся на шее или под мышками, кожа становится пятнистой, цвет лица бледный, коричневые круги вокруг рта или глаз, печеночные пятна на лице и руках и множество жалоб на пищеварение, напоминающих подобные жалобы Sulphur, - все эти симптомы тщательно проанализированы в гомеопатической литературе. Один из ключевых симптомов - это "любовь к уксусу, кислотам и маринадам" (Берике), как бы для стимулирования слабого или замедленного пищеварения. Общее повышенное желание кислых маринованных вещей во время беременности является указанием на Sepia.

Это интеллектуально и эмоционально сформировавшаяся женщина - обычно от 25 до 55 лет, с сильной волей и проницательным умом, стиль жизни которой указывает на её стремление к самореализации. Этот тип часто встречается среди феминисток - поборниц женских прав. Какой бы ни была область её профессиональной деятельности, она всегда продуктивна, хорошо организована и умна. Таким образом, её ясный ум даёт картину, контрастирующую с её более широко известным симптомом: "ум скудный, процесс мышления требует от неё величайших усилий, мысли тянутся медленно, слова произносятся медленно" и т. д. Часто у неё бывает стремление одеваться в черное, коричневое (цвет чернил каракатицы) или темно-красное. Её одежда и внешность могут быть "артистичными", но это скорее стилизация, чем богемная артистичность. Из изобразительных искусств она часто выбирает графику и живопись, а из исполнительских искусств предпочитает танцы. Ключевым признаком Sepia является зависимость "улучшение от танца" (Аллен). Утихают даже головные боли, когда женщина начинает танцевать. Фактически танец часто становится её страстью, возможно, потому, что она в это время чувствует себя свободной и не стесненной. Это действие сублимирует все её, по крайней мере, видимые на поверхности эмоции, которые она считает утомительными и которые все время стремится подавить. Без сомнения, было много от Sepia в гении Айседоры Дункан и Марты Грахам с их поисками новых путей для выражения в танце внутренних эмоций.

Эти женщины сообщают об улучшении самочувствия от любого "буйного движения" (Беннингхаузен) или "деятельности: бега трусцой, тенниса, футбола, плаванья в холодной воде и т. д." (Берике), хотя они не любят холодного воздуха; от всего бодрящего и мощного, в отличие от более спокойной игры в крокет, прогулки по парку или прополки сада. Как это кратко сформулировала одна пациентка: "Когда я делаю упражнения, мне хочется, чтобы меня что-нибудь потрясло!" Как и каракатица, чьи конечности или щупальца всегда в движении, все танцуют в воде, так и женщины типа Sepia чувствуют себя более комфортно в движении и хуже от любого фиксированного или "замкнутого" положения, такого как стояние на коленях в церкви, стояние на месте или положение сидя без движения в течение любого периода времени, положение согнувшись при стирке (отсюда Sepia становится "лекарством прачек"). Часто в сидячем положении она скрещивает ноги для облегчения ощущения давления или тянущего вниз, "во влагалище", ощущения (Геринг). Может быть, поэтому она склонна чувствовать тошноту во время поездок, и её симптомы (такие как головные боли или запоры) усугубляются от путешествия в сидячем положении. Длительные периоды без движения обостряют проявления её плохой циркуляции крови и присущий ей "стазис" (термин Фаррингтона).

Стазис определяют как "остановку нормального потока жидкостей в любом органе или сосуде тела: при пассивных застоях - это ослабление потока крови; при расстроенной работе кишечника - это застаивание кала " (Вебстер).

Возможно, по той же причине, т. е. от улучшения при стимулировании, этот тип людей "чувствует воодушевление при виде молнии и раскатах грома" (Кент). Sepia является единственным лекарством, помещенным под этой рубрикой.

Тип Sepia может быть одухотворенным, творческим и привлекательным, но даже если это общительный индивидуум, ему может не хватать того сердечного сочувствия, которое есть у Phosphorus, естественной нежности Pulsatilla, сильной гуманистической направленности Natrum muriaticum или щедрой жертвенности некоторых индивидуумов Lachesis. Если только это по большей своей части Sepia и без воздействия на неё этого гомеопатического средства, то она может выглядеть человеком, которому недостает женской восприимчивости и некоторых более тонких оттенков эмоциональной отзывчивости. Возможно, что в процессе своей социальной и психологической эмансипации она приобретает определенную долю нечувствительности.

Будучи умной, объективной и в основном справедливой, она чувствует себя свободной, высказывая другим мнение об их ошибках и недостатках. Например, во время изучения гомеопатического курса после несколько многословного объяснения предмета учителем одна из студенток подошла к нему и спросила: "А вы когда-нибудь принимали Sulphur?" Несколько сбитый с толку, тот ответил: "Да, я принимал Sulphur в прошлом. А что?" "Странно, - покачала она головой, - создается впечатление, что он на вас не подействовал". И повернувшись к своим приятелям- студентам, она произнесла: "Просто не могу понять, но, кажется, Sulphur на него совсем не подействовал. Не могу понять почему?" Она была полностью права в своей оценке: учитель был одет в тряпье и у него была утомительная манера говорить. Однако нужно было быть Sepia, чтобы указать ему на это в таких "деликатных" выражениях.

Таким образом, она обладает определенной прямотой или прозаичностью речи и манер (Natrum muriaticum). Sepia-гость в конце вечера может благодарить хозяйку следующим образом: " Большое спасибо за прекрасный вечер. Было очень приятно снова повидать тебя и твоего мужа, хотя вечер в этот раз был не такой замечательный, как тот, на который вы меня приглашали в прошлом году. На этот раз ваши гости не настолько интересны, как обычно." Конечно, это не то, как большинство гостей благодарит хозяйку, но скорее всего она права. Наверное, вечер был не из лучших, и точность её замечаний может сделать такую дружескую откровенность приемлемой, даже если и не очень желательной.

Иногда также у Sepia появляется слишком откровенное отношение, которое можно определить как "Я во всем права" (Arsenicum album; женщина-Lycopodium скрывает это лучше). И в самом деле, она может быть человеком компетентным, логичным в своих наблюдениях и судить о людях и обстоятельствах проницательно, хотя временами и с ограниченностью оценок. Но окружающим не всегда приятно, когда им напоминают, что они не правы. Особенно мужчинам. Им бы хотелось, чтобы она была не настолько права в своих замечаниях, они бы предпочли, чтобы она была немного более неосведомленной или немного более мягкой.

Даже в дружбе она может быть слишком откровенной, её несентиментальные манеры граничат с жестокостью. Она может сердечно приветствовать старого друга словами: "Ой-ой, ты действительно поправился!" или "Чем ты занималась все эти дни, Элли? По-прежнему ничем, как обычно? Просто слонялась из угла в угол, тратя попусту время?" Или женщина, начинающая налаживать контакты со своими пасынками и искренне радующаяся их компании, позволяет им обнимать себя, но затем добавляет прямо: "Ох, мои дорогие, я не ожидала, что когда-нибудь мне захочется вас поцеловать!" Конечно, это честно, но имеются более тонкие пути для передачи этих чувств.

И тем не менее, несмотря на то, что прямолинейные заявления Sepia могли бы заставить человека почувствовать себя не в своей тарелке, удивительным образом она обычно никого не обижает, будучи скорее честной, чем злой. Трудно обидеться на то, что невозможно оспорить, особенно если это заявляется бесстрастным и объективным тоном, каким метеоролог произносит, что сегодня температура днем - 74 градуса по Фаренгейту и на 20% возможен дождь.

Во всех этих примерах мы говорим о нечувствительности Sepia к другим. Но по отношению к себе она весьма чувствительна во всех смыслах этого слова. Она не только сверхчувствительна физически к запахам, шуму, свету (любое из этих обстоятельств может вызвать её раздражение и агрессивность), но также она необычайно обидчива, легко обижается на критику. Её "жесткость" или "холодность" могут быть просто внешней оболочкой чрезвычайно ранимой (Natrum muriaticum, Calcarea carbonica), зависимой (Pulsatilla) и беспомощной (Phosphorus) личности. Кроме того, она хорошо понимает свою природу: её суждения о самой себе так же беспристрастны и объективны, как и суждения о других. Придя к врачу на консультацию, она ведет себя открыто и прямо, зная о своих слабостях, как и о своих сильных сторонах (примечательно, что это лекарство не включено Кентом в рубрику "нуждается в уверенности в себе"). И при близком знакомстве рассматриваемые качества становятся более отчетливо видимыми: справедливость, честность (Sepia почти не бывает лицемерной), чувство ответственности, человек, которому можно доверять, и что, возможно, важнее всего - это цельность. Вы всегда знаете, каких она придерживается взглядов по важным вопросам.

Если она замужем и не имеет детей, то может заявить: "Я совершенно уверена, что не хочу детей. Мой материнский инстинкт не слишком развит. Я вполне довольна тем, что имею мужа". И это так. Потому что Sepia по натуре не имеет тяги к разнообразию: она не ищет новых приключений в любви, но стремится к долгим и постоянным сексуальным взаимоотношениям. Если она замужем за подходящим человеком, а это, как правило, так и бывает, так как Sepia хорошо разбирается в людях и хорошо выбирает, то она остаётся верной и сексуально удовлетворённой в течение всей жизни.

Или, если она не замужем и её спрашивают, не нуждается ли она в замужестве, то она может ответить: "Нет, мне нужна крепкая хорошая связь с мужчиной, но я не хочу замужества. Я не хочу быть связанной. Я предпочитаю оставаться незамужней". Есть ещё вариации на эту тему: "Когда я была замужем, я чувствовала себя обязанной убирать за мужем и готовить ему еду, и из-за этого я не могла заниматься своей живописью, так что всегда чувствовала себя хуже, когда он был дома, и возмущалась, что им нужно заниматься. А сейчас я чувствую себя лучше, когда у меня более свободные отношения" или "Меня раздражает, что мой муж слишком много крутится возле меня. Я его люблю, но мне нужно своё собственное пространство для работы, а он мне это пространство сокращает".

Таким образом, она не обязательно чувствует антипатию к сексуальным отношениям как таковым, как это предполагается по традиционной картине Sepia. Возможно, эта картина возникла потому, что до недавнего времени секс для женщин ассоциировался с замужеством, домашним хозяйством и рождением детей. И внешне она женственна и в ней достаточно сексуальной привлекательности. И в противовес создавшемуся мнению, она бывает очень привлекательной, с гибкой, грациозной и стройной фигурой, как это часто случается. Временами, особенно в соединении с Arsenicum album, она бывает "темноволосой, гордой красавицей", женщиной с сильным и властным характером, которая излучает уверенность и необычайно привлекательна для противоположного пола. У такой женщины часто бывает спокойный, непритязательный муж. Но надо отдать ей должное, в ответ на преданность мужа она может быть самой надежной помощницей. Сама она заинтересована в своей работе, и, помогая мужу хорошим советом, обладающая ясным умом, она часто является восхитительным партнером для своего неагрессивного спутника.

П.Г. Боудгауз в своих комедиях неоднократно прибегал к классической расстановке действующих лиц, при которой сговорчивые, мягкие, слабые и покорные герои-Pulsatilla странным образом и неумолимо притягиваются этими сильными и умными Sepia, начинающими незамедлительно ими помыкать, стараясь их преобразить или "улучшить их сознание" путем серьезного чтения. В одном из таких рассказов слуга Дживз, стараясь утешить своего мягкосердечного и пустоголового хозяина, Берти Вустера, по поводу разрыва его помолвки с женщиной типа Sepia-Arsenicum album, говорит: "Думаю, что для вас её методы обучения оказались бы немного трудноватыми, сэр... Это была её идея начать с вами почти сразу же с Ницше. Вам бы не понравился Ницше, сэр. Он по сути своей ненормальный".

Но это средство соответствует также женщинам, у которых проявляются мужские черты как во внешности (узкие бедра, тенденция к росту усов), так и в характере; или женщинам, проявляющим сексуальное безразличие, полную потерю сексуальных желаний, "отвращение к мужу" (Кент) или как крайность - "ужас перед мужчинами" (Ганеман). Существует у них также и раздражительность после полового акта ("уныние", "беспокойство после полового акта", Кент) и/или усугубление симптомов. Это не обязательно означает, что она отдает предпочтение своему полу, хотя гомосексуальность в картине Sepia существует, как это имеет место в определенной степени у всех полихрестов. А у Sepia просто мало сексуального любопытства и энергии. Часто тип Sepia можно встретить среди женщин, которые не могут решить, выходить им замуж или нет, из страха, что им нужно будет отвечать на повышенные сексуальные требования. Ей нравится проводить иногда время с мужчиной, которого она любит, но не более того: "Я не уверена... Частые сексуальные отношения выбивают меня из равновесия... Возможно, замужество не для меня..." В любом случае, это лекарство может помочь ей разрешить её противоречия.

Второе лицо Sepia может представлять собой весьма независимую личность. Она всегда самостоятельно справлялась со своими трудностями и хочет продолжать в том же духе.

Скарлет О\'Хара в "Унесенных ветром" с её страстью к танцам, её гордостью собственной независимостью, её острым деловым умом и постоянным стремлением к самовыражению демонстрирует большей частью черты этого второго лица Sepia. Характерна также её замечательная верность и ответственность по отношению к своей семье, являющейся для неё длительным и тяжелым бременем; и своя собственная честность перед самой собой, и её прямота, соединенная с нечувствительностью к окружающим. Её другая сторона с её стремлением и временами с безоглядной решимостью более характерна для Arsenicum album.

Гордость Sepia может принимать формы величественной сдержанности. Часто это не для всех доступная личность ("спокойная, склонная к интроспекции", Геринг), которая придерживает свои чувства для себя и не поощряет вмешательство извне. Человек, которого нелегко узнать и понять, она может казаться отстраненной и необщительной. Но в действительности, она просто не открывает с легкостью своих чувств, так как часто является скрытной и интро-вертированной личностью. Частично это может происходить благодаря её художественному восприятию окружающего мира, т. е. не словесного, а образного видения, но в любом случае, она (повторим ещё раз) скорее ищет пути, как избежать эмоций, чем страдает недостатком их. Когда она устраняет свою защиту и позволяет себе свободно излить свои печали, тогда появляется на свет её другая, более сердечная сторона личности. Придя на консультацию к врачу, она может не сдерживаясь расплакаться, рассказывая о своих симптомах, и, подобно Pulsatilla и в противоположность Natrum muriaticum, ей идёт на пользу освобождение от скрываемых эмоций ("плач улучшает симптомы", Кент).

Она обладает также справедливым чувством гордости, создаваемым её обязательностью и соответствием требованиям необходимости. Например, в каком-либо коллективном мероприятии она может вначале почувствовать давление. Даже самая обязательная Sepia не ощущает необходимость инстинктивно. Она должна просто понять, что для успешного проведения коллективного мероприятия каждый должен сделать больше, чем требует назначенная ему часть. Как только она это поняла, её внутренняя гордость вынуждает её выполнить свои обязанности добросовестно ("Я не хуже кого бы то ни было"). Таким образом, это человек, с которым проще всего общаться на деловом уровне.

В общем, чаще дают осечку её манеры, чем её сердце. В сущности, она внимательный человек и у неё добрая воля Она и сама предлагает помощь тем, кто нуждается, может быть, с меньшим энтузиазмом, но более надежно

Мало какие ситуации более чётко проявляют натуру индивидуума, чем договор на длительный период отвозить детей в школу и забирать их из школы. Нет никого, с кем было бы легче сотрудничать в этом плане, чем с "благожелательной" Sepia, которая как-то естественно предлагает сделать больше, чем полагается по её части, готова выручить других в случае срочной необходимости и на которую можно полностью положиться. И нет никого другого, с кем было бы так же трудно сотрудничать, как с ленивым эгоистичным Sulphur, который во всех отношениях использует создавшуюся ситуацию в свою пользу. Всегда можно рассчитывать на Lycopodium, на то, что он выполнит свою часть работы самым тщательным образом и без шума, но, как правило, не сделает более того, что положено, и не будет перенапрягаться. А вот Natrum muriaticum сделает более положенного из страха, что сделал недостаточно, и не желая испытывать чувство невыполненного долга. Однако в определенный момент он начинает чувствовать горечь и справедливо возмущаться, он хочет отступить и отбросить весь этот общий уговор. На Calcarea carbonica можно положиться и рассчитывать на её помощь, но у неё тенденция опаздывать, задерживаясь, суетясь дома по поводу всяких мелких неурядиц. A Phosphorus, как и следует ожидать, охотно предлагает свои услуги сверх положенного времени: его намерения и слова являются самыми искренними, но когда приходит его очередь, он не только увиливает от выполнения дополнительной работы, но даже не старается выполнить свою собственную. Когда другие выполняют за него работу, он может не сделать то, что задолжал. Pulsatilla, желая сотрудничать, обычно выполняет все прекрасно, и если уж уклонится от выполнения своей обязанности, то отреагирует должным образом, если ей на это укажут. Arsenicum album выполнит свою часть, как священнодействие, и, если представится возможность, то распишет обязанности для всего автобуса, распределив, кому что делать. Сильно чувствуя равенство и умом понимая необходимость и преимущества полного сотрудничества, он - самый надежный человек, на которого можно полностью положиться, даже если он и возмущается кем-то (как Natrum muriaticum), кто не несёт свой груз.

      ЖАЛОБЩИЦА
Третье лицо Sepia - это всем недовольная жалобщица, которая фактически представляет собой негативный образ добросовестной хозяйки дома (типично для такой личности то, что по природе это спокойная, сговорчивая, зачастую с артистическими задатками женщина, которая при неудачном или слишком угнетающем замужестве становится придирчивой и начинает командовать), а также образ довольной жизнью, независимой женщины, сделавшей карьеру или эмоционально защищенной своей отстраненностью. Такую женщину можно часто встретить в кабинете врача, но лечить её нужно как отдельный тип.

Для её описания традиционно используются слова "критически настроенная, обижающаяся по всякому малому поводу, брюзжащая, выискивающая недостатки, всем недовольная, сварливая, склонная к скандалам, с величайшей раздражительностью по малейшим причинам, несговорчивая, постоянно в дурном расположении духа" и т. д. (Ганеман, Геринг, Кент и др.). Все эти слова описывают её точно, и эти качества нетрудно установить, поскольку её прямодушие легко открывает для наблюдателя весь её негативизм, он фактически так и вылезает из всего её существа. Она концентрирует своё внимание на отрицательной стороне вещей ("все её проблемы предстают перед ней в темном свете и подавляют её", Ганеман). Она убеждена, что к ней плохо относятся и что другие её не любят. Или же сама лишенная искренних чувств, она приписывает наихудшие мотивы окружающим, их словам и поступкам. У врача в кабинете она неохотно признает улучшение при лечении и иногда говорит так, как если бы ей хотелось воспрепятствовать, исключить мысли о возможности излечения, что может быть проиллюстрировано нижеприводимым диалогом:

"Ох, боль у меня в спине не улучшилась. Совсем не улучшилась! Я даже не знаю, зачем я вас беспокою своим приходом. Мы и в самом деле ничего не достигли ".

"Но вспомните, ваши месячные теперь проходят раз в месяц, а не каждые три недели, и теперь сопровождаются не так часто, как раньше, головными болями ".

"Это правда (со стоном, нехотя), но, ох! Я знаю, что вы никогда не сможете вылечить мою боль в спине ".

"Ну, дайте только срок, и мы вылечим ".

"Я не знаю. Нужно проследить, останутся ли мои месячные регулярными. Фактически с десяти лет я никогда не чувствовала себя хорошо и никакое улучшение не тянулось долго. .."um. д.

Таким образом, неприкрытое отрицание отличает эту разновидность Sepia от других типов, будь то по причине неспособности скрыть свою природу или по необходимости чувствовать себя отверженной, из-за чрезмерной честности или просто от полного отсутствия интереса произвести хорошее впечатление.

Случайно, однако, её отрицание всегда может оказаться под прикрытием, замаскированным. Одна, например, необычайно привлекательная, оптимистичная, отзывчивая молодая женщина, у которой были выражены физические симптомы Sepia ещё с детства, лечилась от запоров, длящихся всю жизнь. Но психическая картина симптомов не совпадала. Только уже к концу посещения, когда врач наконец уже решил её спросить, нравится ли она самой себе и что бы она хотела в себе изменить, она ответила: "Я всегда подрываю любовь любого человека ко мне, кто мне близок. Я всегда это делала с родителями, а сейчас делаю то же самое со своим молодым человеком, который начал разговор о женитьбе. Вместо того, чтобы просто любить, я все продолжаю жаловаться на то, что он в действительности меня не любит или что если бы он знал меня лучше, то не женился бы на мне. Я не понимаю, почему я веду себя таким образом. Я столько придиралась к нему, что он уже оставил всякую мысль о женитьбе. Я знаю, у меня есть эта тенденция разрушать всякую связь с близкими мне людьми, причем не только романтическую связь, хотя просто со знакомыми и приятелями, не очень близкими мне, я вполне счастливый и веселый человек с утра до вечера". Вот это и есть наша Sepia! Этот тип может думать, что жизнь - это жестокий обман\'н что судьба обошлась с ней хуже, чем с другими. В основе её неудовольствия часто лежит бесплодная "зависть" (в "Реперториуме" Кента этот симптом помещен в раздел под самой высокой степенью выражения). Она абстрактно завидует удачам или успеху других людей: деньгам богатых, славе известных, власти женщин-политиков, таланту художников. Одним из запомнившихся примеров была танцовщица, которая лечилась от пояснично-крестцовых болей и которая жаловалась: "Почему, когда Айседора Дункан исполняла свои танцы под симфоническую музыку, зрители считали это красивым и новым, но когда я исполняю свои современные танцевальные композиции под звуки пения горбатых китов (вой, стоны, мрачные пронзительные вопли или свисты) - что-то действительно новаторское, - то критика называет это гротеском?" (В самом деле, почему?).

Более конкретно она может завидовать своей подруге за то, что у неё хорошая работа, другой - за то, что у неё дом лучше, третьей -за то, что у неё более интересный муж, а четвертой - за то, что у неё нет никаких видимых проблем. Она может завидовать даже своему мужу в том, что он доволен своей работой. Она чувствует, что он растет, его сознание расширяется, в то время как она, привязанная к дому, теряет свои качества и её ум ухудшается и не обеспечивает ей чувства выполнения своего предназначения в жизни.

Её зависть полностью отличается от хорошо известного ревностного чувства, испытываемого Lachesis, которое представляет собой одержимое и страстное обладание теми, кого она любит, или какой-то захватывающей деятельностью или идеей. Sepia страстно желает того, к чему у неё нет способности, или того, на что у неё нет законного права. Она хронически беспокоится о том, что у других есть то, чего нет у неё, и необычайно любит рассуждать о том, что пастбище с другой стороны забора зеленее, чем её собственное. Будучи домашней хозяйкой, она стремится к независимости и карьере или, если она работает часть дня, то горько возмущается домашней работой, ценя свою работу выше семейных забот. Но, когда дети подросли или если она развелась с мужем и вольна заниматься своей карьерой, вдруг её предпочтения отдаются другому, и она начинает убеждать, что у неё непреодолимое отвращение к работе, и в своём классическом отрицании всего, к чему она до этого стремилась, она хочет, чтобы все вернулось снова: и муж, и дети, и домашние заботы.

Кроме того, она бывает тем пациентом, у которого, кажется, ничего не получается так, как надо, который замыкается и отстраняется от всех ("печальная, удрученная", Ганеман) и который в своей печали не способен реагировать и чувствовать В жизни у неё нет радостей, а если бы и были, то она не способна их оценить. Её тошнит от самого запаха пищи, одной из основных радостей жизни, иногда даже от одной только мысли о любимом блюде. И еда её утомляет и забирает силы вместо того, чтобы дать ей заряд энергии. От неё исходит полная мрачность. Ничто в личной жизни не интересует её, не приносит радости. Она находит людей скучными и глупыми: "отвращение к общению, доходящее до презрения" (Геринг). Она сидит у врача в кабинете с ощущением пустоты и с пустым взглядом, без желаний и устремлений, без эмоций ("огромное безразличие ко всему; нет должного ощущения жизни... с чувством, как если бы ей было безразлично, что бы ни случилось", Аллен). Иногда она втайне желает, чтобы что-нибудь, что могло бы устранить её апатию и скуку, могло бы и случиться: "Кажется, я не могу получить от жизни то, что хочу. Неужели это все, что может быть? Может, у меня нет даже права на осмысленную жизнь? Почему я не могу почувствовать себя счастливой, как это могут другие? Я бы хотела знать, что значит обычная счастливая жизнь! Эта пустота внутри меня просто пугает!" - вот такие жалобы встречаются среди самых распространенных жалоб Sepia, страдающей от затяжной мрачности или безразличия. Женщины в этом состоянии могут испытывать безотчетные приступы печали с непроизвольными слезами и рыданиями "без видимой причины" (Ганеман) или могут внезапно превратиться в иррациональное, непоследовательное или неконтролируемое существо, впадающее в состояние истерии, сходное с состоянием Ignatia.

Все эти состояния, а также её печаль, угнетенность и многочисленные беспокойства имеют значительную степень зависимости от времени: подобно Pulsatilla, они ухудшаются утром и/или вечером.

Ещё одной из основных характеристик Sepia является её лево-рукость (Lachesis, Phosphorus). В оккультных науках левая сторона традиционно связывается с эмоциями, иррациональным и подсознательным, в то время как правая сторона представляет интеллект, рациональность и сознание. Таким образом, её в основном левосторонние симптомы ещё одним образом заставляют предполагать потерю равновесия скорее в эмоциональной, чем в интеллектуальной сфере.

Эта разновидность Sepia, находясь в мрачном настроении, обычно реагирует двумя способами: точно так же, как чернила каракатицы служат ей ширмой, за которой она скрывается, женщина ударяется в мрачность и старательно отстраняет себя от других. Несмотря на то, что ей необходимо говорить и общаться, высказывать свои чувства, она сохраняет холодное молчание. Она отказывается отзываться на звонки в дверь и по телефону, потому что она не хочет, чтобы кто-то выражал ей сочувствие или прерывал её мрачность, так как "любой разговор ухудшает её состояние" (Кент). В такой момент она, действительно, чувствует безразличие к другим и хочет, чтобы её оставили одну, в то время как Natrum muriaticum, который делает то же самое, извращенным образом отталкивает то, к чему стремится его натура на самом деле.

С другой стороны, точно так же, как каракатице её чернила служат ещё и оружием для атаки, так и Sepia может стать очень недовольной, чрезвычайно раздражительной, "скандальной" (Кент) и временами "склонной быть несдержанной и горячей" (Геринг). Тогда она становится злобной, нанося свои словесные уколы, внезапно нанося удары своим близким в непроизвольных поступках агрессивности, при этом находя извращенное удовольствие в том, как она остра на язык (Arsenicum album, Lachesis). В такие моменты все вокруг неё должны ходить на цыпочках, боясь вызвать взрыв агрессивности - выброс того черного облака чернил. В этой личности существует много "подавленной злобы... из-за прошлых обид и прошедших событий" (Кент), которая только и ждёт момента для взрыва; а также "сильное кипение страсти, с дрожью (особенно рук), которое может быть вызвано просто пустяком" (Аллен).

Уитмонт примиряет эту двойственность поведения под давлением, учитывая физиологию и анатомию каракатицы. Это можно трактовать таким образом: каракатица является моллюском (мягкое желатинообразное тело, заключенное в известковую раковину), но из всех моллюсков это наиболее высокоразвитый для действия моллюск, поскольку половина его тела со щупальцами постоянно вне раковины. Таким образом, одна часть Sepia (женская) пассивна, отстранена и закрыта от мира защитной твердостью. Это часть, которая при давлении уходит в безразличие, но другая её часть не только свободна и активна, но быстро передвигается в воде, быстро выбрасывает свои щупальца и точно захватывает свою добычу. Эта атакующая манера, по заключению Уитмонта, является агрессивной (мужской) формой её реакции на стрессовые ситуации.

Однако каракатица по существу не агрессивное животное, и Sepia, оказавшись лицом к лицу с настоящей оппозицией или угрозой, может внезапно пасть духом и потерять твердость. Не следует забывать об этой более мягкой, нерешительной и покоряющейся стороне характера. Подобно Pulsatilla, она может потерять способность принимать решения и, переполнившись слезами и жалостью к себе, может даже начать искать утешение. В этом отношении она отличается от оказавшейся под угрозой Lachesis, которая, подобно змее, становится более жестокой и готовой атаковать того, кто ей угрожает.

Sepia может быть довольно невежливой или властно-презрительной к тем, кто предлагает помощь. Она не хочет быть обязанной кому бы то ни было и возмущается необходимостью прибегать к помощи или тем, что вынуждена болеть. Иногда бывает, что ей хочется играть роль страдалицы и она сопротивляется всему, что лишает её такой возможности. Она та самая женщина, которая сажает дружески расположенную соседку или родственницу за кухонный стол и изливает ей все печали и жалобы, без устали "рассказывая о своих обидах" (Кент). Она должна убедить других, а также и саму себя, что жизнь к ней несправедлива, и облегчает свои страдания при помощи жалоб.

Такова, например, миссис Гаммэдж в "Дэвиде Копперфилде", которая всегда стонет, что она "чувствует более, чем другие" сырой туманный день, дым от огня в трубе или подгоревший картофель за обедом, и которая эксплуатирует свои бесконечные утраты для бесконечных жалоб: "Я одинокое, бедное создание, и все вокруг против меня".

Sepia помещена в "Реперториум" Кента под рубрикой "жалующаяся" на первой ступени, но, по нашему мнению, её следовало бы поднять на третью ступень.

Каждый тип обладает своими особенными чертами в том, как он ведет себя отрицательно дома. Pulsatilla любит поплакать, Arsenicum album скандалит и становится агрессивно настойчивым, Lachesis - буйный, Phosphorus - неразумно требовательный, Sulphur - грубый и самоуверенный, Natrum muriaticum все оспаривает с чувством непререкаемой правоты. A Sepia донимает всех придирками, оплакивает свою долю и "никак не успокоится, пока не доведет кого-нибудь до раздражения" (Кент).

Ещё одним аспектом её недовольства является её нетерпимость к возражениям. Если её рассердить или критиковать, то она начинает бурно оправдываться (Natrum muriaticum) или ведет себя грязно (Lycopodium). Это может быть причиной того, почему замужество проявляет её отрицательные стороны. Замужнее положение требует от одного из супругов определенной устойчивости или уважения к другому, a Sepia "не допускает никакого противоречия её мнениям" (Кент). В споре с мужем, например, она начинает кричать от возмущения и дрожать, а затем, чтобы оставить за собой последнее слово, выбегает из комнаты, хлопнув дверью. Хотя позже она может признаться себе, что была не права, но её гордость не даёт ей возможности извиниться (как Natrum muriaticum и в противоположность Pulsatilla).

Так же, как и Arsenicum album или Lycopodium, она может стать "скупой" (Геринг). Например, домашняя хозяйка может проявить нежелание покупать продукты для семьи. Даже при отсутствии финансовых затруднений, она может гордиться тем, как мало она тратит на покупку овощей. Приписать это подсознательной нелюбви к семье было бы несколько поверхностным решением, поскольку эту черту можно встретить и у женщин, которые искренне любят своих детей и мужей. Это скорее некий интеллектуальный заменитель для попавшего в ловушку и испытывающего голод разума женщины, занимающейся домашним хозяйством. И поэтому, когда Sepia выходит из дома и даёт более интересную работу своему интеллекту, она перестает так много думать об экономии (хотя она никогда не бывает расточительной). Её скупость возникает также от подсознательного "страха бедности" (Кент), от страха остаться без крова, пищи ("страх голода", Геринг) или без одежды. Создается впечатление, будто она прошла через все эти лишения когда-то в прошлых воплощениях и никогда не сможет избавиться от страха перед ними независимо от того, в каком финансовом положении она находится в настоящее время. В "Реперториуме" Кента под рубрикой "заблуждения: ощущает себя бедной" Sepia занимает самую высокую позицию.

Иногда она демонстрирует хронический эгоизм низкого толка, когда её постоянным мотивом становится настойчивое утверждение собственных нужд: "Я хочу... Мне нужно... Почему у меня нет..." Эти черты могут приобрести острую форму, когда она требует все больше и больше от окружающих ("жадная", Геринг) до тех пор, пока уже никто больше ей не хочет помогать. Затем она начинает жаловаться, что жизнь против неё, что люди недостаточно делают для неё, что её избегают.

В такие моменты она напоминает старуху из сказки "О рыбаке и рыбке ": однажды бедный рыбак поймал в сети золотую рыбку, которая заговорила с ним человеческим голосом: "Пожалуйста, добрый человек, отпусти меня, и в награду я исполню любое твое желание ^Потому что я волшебная рыбка. Только позови меня, и я приду к тебе ". И добрый рыбак отпустил рыбку Вернувшись в свою бедную избушку, где перед разбитым корытом сидела его жена, он рассказал ей о золотой рыбке "Какой же ты дурак, - начала она его бранить, - ты должен был попросить у неё новое корыто; ты что не видишь, что наше совсем развалилось? Сейчас же возвратись и попроси об этом рыбку". Старик повиновался, рыбка приплыла на его зов, пообещала выполнить его просьбу и исчезла в синем ясном море.

Вернувшись домой, рыбак увидел, что старуха сидит перед совершенно новым корытом. Но через некоторое время она проявила снова признаки беспокойства "Ну, почему ты попросил только корыто, - пожаловалась она, - ведь нам нужна и новая хата. Иди к золотой рыбке и попроси новую хату " Так старик снова пошел к морю, которое на этот раз было уже не таким ясным и синим, и позвал золотую рыбку... Так повторялось несколько раз, и старуха уже жила, как королева, во дворце.

Однако она была по-прежнему недовольна и потребовала, чтобы её назначили владычицей морскою, а также над землею, и чтобы рыбка была в её личном услужении Бедный запуганный рыбак поплелся назад, теперь уже к темному, мрачному и бурному морю, позвал рыбку, которая, услыхав последнюю просьбу его жены, ничего не ответила, а, махнув хвостом, исчезла в глубине Старик вернулся и увидел, что сидит его старуха перед разбитым корытом у старой бедной избушки.

Возможно, люди и избегают её, но, по всей вероятности, она сама создала подобную ситуацию. "Характер - это судьба", - говорят греки, и истина этого утверждения редко проявляется более ярко, чем у все отрицающей Sepia.

У разных конституциональных типов имеются свои типичные способы разрывать или не разрывать отношения с людьми. Если говорить коротко, то Pulsatilla пойдет на любые уступки во избежание разрыва, в то время как Lycopodium использует разумные доводы в целях умиротворения. Как и Pulsatilla, он может предпринять первые шаги примирения, но без её мягкости, сопровождающей этот шаг. Phosphorus, как мы помним, не любит враждебных чувств и пытается избежать разрыва, но иногда обнаруживает себя возле какого-то несогласия, возникающего по причине случайной путаницы или неправильного понимания во взаимоотношениях. В случае с Lachesis что-то изменяется в ней самой без всяких недоразумений, это просто внезапный возврат к первоначальному чувству дружбы, но у этих двух типов, конечно, взаимоотношения могут быть восстановлены. Sulphur быстр на ссору, но в равной степени быстро все забывает и мирится. После первоначального взрыва он вскоре забывает, о чем был весь сыр-бор, и, таким образом, настоящий разрыв здесь и не происходит. Рассудительное отношение Arsenicum album ведет его к разрыву отношений с окружающими, которые действуют не в соответствии с его представлениями или отваживаются сделать ему выговор. В то время как он сам вполне охотно критикует других, он не любит, когда критикуют его. Natrum muriaticum терпит большие обиды для того, чтобы избежать разрыва, но затем вдруг прекращает взаимоотношения из-за ущемленных чувств (временами оправданно, а временами нет), из-за разочарования другими, ощущения вины или недостаточного одобрения; восстановить такой разрыв всегда трудно, а иногда и невозможно. Calcarea carbonica нелегко спровоцировать на разрыв, но если его обидеть, то он закроется и будет оберегать свою рану, хотя и не с таким мрачным возмущением, как Natrum muriaticum, и не с таким, как у него, отчаянием. Третий вариант Sepia не испытывает необходимости порвать с другими, это обычно окружающие рвут с ней отношения. Но первый и второй варианты Sepia ведут себя сдержанно, внимательны к другим и часто держатся с достоинством в своих отношениях с другими; из принципа они не позволяют себе ссор (Lycopodium).

Многие из отрицательных черт Sepia могут быть значительно изменены под влиянием лекарства После принятия высокопотенцированной дозы она становится более довольной и сговорчивой. Женщина, которая обычно предавалась сожалениям по поводу того, чего не имеет, начинает радоваться тому, что у неё есть. Та, которая все время жаловалась, приходит во второй раз к врачу со словами: "Да, моя жизнь по-прежнему неинтересная, но, по крайней мере, у меня умные дети, и я благодарна судьбе за это" или: "Я закончила школу в Рад-клифе, после которой я должна была бы мыть посуду, убирать дом и менять занавеси на работе, но у меня муж - хороший человек, и мне повезло в этом отношении", или "Жизнь, в общем-то, не должна мне больше, чем я получила, и я понимаю, что от меня зависит распорядиться тем, что имею, наилучшим образом". Даже жалующийся тон голоса или ноющий выговор, который так часто можно встретить у жалобщицы Sepia, меняется под воздействием лекарства.

А другие из них могут по своей воле признать, что они понимают, что зависть бесплодна: "Всегда можно найти кого-нибудь, у кого есть то, чего нет у меня". А некоторые из пациентов мило извиняются за своё предыдущее поведение: "Я, действительно, была совершенно убеждена, что вы мне не сможете помочь и что здесь я только потрачу впустую время и деньги. Так что я хочу извиниться, если выказала это своим поведением". Таким образом, гомеопатическая Sepia осуществляет двойную функцию тем, что ослабляет некоторые из врожденных отрицательных тенденций пациента и делает его более внимательным к окружающим таким образом, что Sepia может, по крайней мере, держать свои чувства под контролем.

Одна пациентка, европейка среднего возраста, пришла в клинику с жалобами на сложный комплекс нарушений: дисменорея, головные боли, артрит, жгущие боли в желудке после еды и другие симптомы. Она производила неблагоприятное впечатление своим раздражением по поводу незначительного опоздания врача и недовольством незнакомым (для неё) путем, каким гомеопат проводил с ней беседу ("Гомеопаты в Европе не тратят времени на расспросы, какие блюда мне нравятся, они более чётко придерживаются симптомов патологии"). У неё также не нашлось доброго слова об Америке ("страна слишком огромная, а жители, как кажется, прилагают общие усилия для того, чтобы уничтожить её естественную красоту") или об американцах ("они всегда ищут легкие и быстрые пути для решения проблем"). Так что без особых хлопот ей была прописана высокопотенцированная доза Sepia, и пациентку попросили прийти через шесть недель.

Не прошло и половины назначенного срока, как она заглянула, чтобы сказать, что её месячные прошли легче и головные боли уменьшились, но что боли в суставах пальцев рук стали хуже, чем когда-либо, и что вокруг одного пальца у неё развивается болезненный абсцесс. Что делать? Ей ответили: "Ничего, только смачивайте больной палец в растворе календулы и дайте знать, как у вас идут дела". Спустя два дня она позвонила, чтобы отчитаться в том, что артритные боли уменьшились, но что палец ещё больше раздулся и болит. После этого было решено, что она немедленно придет к врачу.

Это был один из тех лихорадочных дней с несколькими срочными вызовами врача, несколькими случаями заболеваний в острой форме и с иногородними пациентами, торопящимися успеть на самолет, так что прошло довольно много времени, прежде чем врач смог заняться этой женщиной (прописав ей Myristica sibifera 200X, то чудесное "особое" средство при панарициях и ногтоедах). Однако она совсем не стала жаловаться на задержку, и когда врач, наконец, занялся ею, выразила полное понимание. При таких обстоятельствах никто не смог бы повести себя более тактично, чем она. Очевидно, Sepia уже оказала своё воздействие и посредством паро-нихии выбросила не только её физические болезни, но и её психологические нарушения также.

Возможно, поэтому была сформулирована одна из заповедей Хаббарда: "Вторая доза Sepia - это всегда ошибка!" и поэтому в случаях хронических заболеваний должно пройти много времени, прежде чем это лекарство можно будет повторить. Если физические симптомы не отступают, как это иногда бывает, то лучше в таких случаях прибегнуть к другим средствам. Когда Sepia выбрана правильно, тогда положение меняется настолько, что второй дозы не требуется. Лекарство устраняет мрачность и неудовольствие, человек становится более жизнерадостным и приходит в хорошее расположение духа; оно может освободить женщину от угнетающей мрачности, для которой зачастую нет видимой причины, и вернуть сияющее солнечное настроение.

      МУЖЧИНА SEPIA
Хотя это лекарство гораздо реже назначается мужчинам, чем женщинам, но фактически оно было найдено Ганеманом и среди мужчин в лице одного пациента-художника, который проявлял необычные симптомы. Ганеман постоянно наблюдал, как он всегда облизывал кончик кисти, когда писал сепиевыми чернилами (т. е. "подтверждал" это лекарство).

Физические симптомы, чаще всего встречаемые у мужчин, нуждающихся в Sepia, таковы: напряженные головные боли, тошнота от запаха пищи (Arsenicum album), хронические синуситы и носовые катары, ревматические или артритные боли в ногах, ослабленная и аллергическая конституция и жестокие запоры с позывами и без них (подобно Natrum muriaticum, Sepia часто поддерживает злость или возмущение посредством стула), иногда с ощущением круглого объекта внутри или с ощущением режущей, как ножом, боли, стреляющей вверх по прямой кишке. Его сексуальная энергия низка (он выражает неохоту или ощущает себя слишком уставшим, чтобы предпринимать необходимые усилия) или он может испытывать "отвращение к противоположному полу" (Кент); и иногда по самым разным причинам он создаёт картину глубокого и длительного подавления сексуальных побуждений.

Психические симптомы мужчин типа Sepia временами представляют собой удивительное зеркальное отображение женских симптомов. У обоих полов традиционные сексуальные роли скованы, отражая также синдром Sepia "более зеленых пастбищ", а на более глубоких уровнях отражая то явление, которое Юнг назвал "душа" (женщина в мужчине).

Это положение в применении к Sepia подробно рассмотрено у Уитмонта.

Женщина стремится освободиться от пассивной, принимающей женской роли, от дома и эмоций, чтобы обрести мир действия. Мужчина стремится к противоположному, хочет уйти от мира активности, политики, бизнеса, хочет вести более спокойную, созерцательную жизнь. В прошлом энергичный, упорно трудящийся человек в среднем возрасте становится "праздным" (Ганеман), недовольным работой, уставшим и истощенным эмоционально. Он хочет только сидеть дома и проводить время за каким-нибудь немудреным занятием или хобби или просто, чтобы его оставили в покое ("безразличный ко всему, нечувствительный и апатичный", Ганеман).

Мужчина также может быть раздражительным ("злится по каждому пустяку", Аллен), проявляя те качества, которые традиционно считаются суровостью или "мрачностью" уэльского типа (Ганеман). Он может уделять мало внимания, а временами проявлять и настоящую враждебность, по отношению к своим детям ("отвращение к членам семьи", Кент). Он слишком устал для любого занятия ("не имеет предрасположенности к работе", Ганеман), для него "трудно даже размышлять" (Аллен); или, подобно Natrum muriaticum, он "задерживает внимание на своих прошлых проблемах... и занят печальными воспоминаниями" (Ганеман). Однако ему также лучше от физических занятий, требующих интенсивных усилий, таких как рубка дров, копание сада, быстрая пятикилометровая ходьба. Фактически требуется мощный стимул для поддержания его деятельности или для оживления эмоций. Он беспокоится о будущем, а также о том, что его ум находится в состоянии скуки ("вялость восприятия; неспособность собрать или выразить свои мысли", Аллен). Sepia обоих полов имеет разные симптомы "смещения ума": "после еды, после полового акта, при умственных усилиях, в разговоре, во время прогулки, в жаркую погоду; перед менструациями" (Кент). При тяжелых стрессовых ситуациях он может быть медлительным и забывчивым ("невнимательный и рассеянный", Ганеман), но, как и женщина Sepia, мужчина редко кажется глупым. Как правило, Sepia не совершает явно глупых поступков и не говорит глупостей. Кроме того, он не имеет более высокое мнение о своих способностях, чем они есть на самом деле. Этот тип людей способен бесстрастно рассудить и не страдает от беспочвенных притязаний на исключительность своего "я" (Phosphorus, Sulphur).

Мало что можно добавить о мужчине Sepia к тому, что было сказано о женщине, но приведем пример, когда это лекарство было прописано исключительно по психическим симптомам. Пациентка жаловалась на недавно изменившееся поведение её интеллектуального мужа: "Он всегда был человеком большого ума, но в последнее время вместо того, чтобы интересоваться чем-то значительным, все, о чем он говорит, - это домашний бюджет и высокие цены на бакалейные товары; жалуется также, что в холодильнике остаются неиспользованные продукты, пусть хоть в малом количестве. Когда он возвращается с работы домой, то ещё только вставив ключ в дверь, он уже слышит, что что-то начинает портиться в холодильнике, и идёт прямо к нему. Или придирается, когда я пользуюсь не той посудой для варки в кухне. Он просто нависает надо мной со своими капризами и мелочностью в отношении всего. Я бы хотела, чтобы вы помогли нам чем-нибудь".

Врач спросил о его других симптомах. "Я не знаю никаких других. Он отвратительно здоров, и даже если у него есть какие-либо признаки нездоровья, то он о них не скажет. И он не придет в клинику, так как он не любит докторов (Sepia не любит ходить к врачам, как и Arsenicum album, Pulsatilla и некоторые другие типы, хотя Кент и помещает это лекарство под второй степенью в рубрике "беспокойство о здоровье"). Но если вы дадите мне лекарство, то я прослежу, чтобы он его принял".

Однако она вспомнила один случай, иллюстрирующий грубое поведение её мужа. На лекции, на которую они ходили, её муж подошел к лектору и спросил: "А вы точно тот человек, который изображен на фотографии на обратной стороне обложки вашей книги? Я бы вас ни за что не узнал! Конечно, вы сильно постарели со времени, когда была сделана фотография, и потом, где Ваши волосы?" (действительно, фотография была сделана за двенадцать лет до происходящего).

Был бы это Natrum muriaticum, который тоже может опростоволоситься, он бы пришел в смятение, сделав подобную бестактность, и сразу попытался бы исправить положение: "Извините. Я имею в виду, что фотография, конечно же, похожа на Вас, да, теперь мне ясно, что в сущности Вы почти не изменились...", заглаживая неловкость извинениями. Но этот человек произнес все слова сухим тоном и наполовину в шутку, так что лектору ничего иного и не оставалось, как посмеяться и забыть. На основании этого скудного, но достаточного свидетельства, врач прописал Sepia в потенции 1М.

При следующем посещении пациентка заявила, что сразу после принятия лекарства у её мужа начались сильные боли в коленях, которые продолжались неделю или две (в прошлом у него были иногда внезапные резкие боли, возможно, первые признаки начинающегося артрита, который теперь был преодолен благодаря лекарству). А тем временем его тревожные перекладывания на дальних полках холодильника уменьшились, он уже больше не говорил о ценах на бакалейные товары и снова обрел свой едкий, но интеллектуальный характер.

      РЕБЕНОК SEPIA
Хотя Sepia и является в основном взрослым лекарством, им не следует пренебрегать и при лечении детей - и девочек, и мальчиков. Физически у этих детей проявляются запоры, экземы и другие нарушения кожи, стригущий лишай, непереносимость молочных продуктов (в результате чего у них бывает заложенный нос и запоры), хроническая потеря аппетита, склонность простужаться при каждом изменении погоды или недержание мочи (особенно в начале ночи, так что если проследить и сводить их в туалет до десяти часов вечера, то ребенок останется сухим до утра). , v "|<",? ^

Но и здесь также отрицание является главным ключом в большинстве случаев для этого лекарства. Дети типа Sepia могут раздражаться, критиковать родителей, учителей и друзей, не интересуются никакой работой, скандалят, ведут себя необщительно и придирчиво, всем недовольны. Однако, когда они действуют активно, увлекаясь игрой или чем-нибудь на вечере, и выпускают всю "желчь и уксус" из своих систем при помощи упражнений, тогда они становятся такими же счастливыми, как и другие дети. В основном они скорее серьезны и сдержаны, чем склонны к развлечениям, и нелегко сходятся с другими детьми. Чувствуя себя слишком усталым для того, чтобы куда-то выходить и играть, ребенок, тем не менее, является сверхчувствительным и необычайно "возбудимым" (Борланд) и уж, конечно, находит энергию для жалоб. Люси ван Пельт из юмористической серии картинок в журнале "Пинтас" (в переводе игра слов: арахис или маленький человечек) - это типичная маленькая Sepia. Она умненькая, хронически всем недовольная, гордится своим плохим характером и тем, что раздражает и психологически задирает других, и даже наслаждается, чувствуя себя страдалицей.

Типична сцена, когда Люси стоит с братом у окна, наблюдая, как дождь хлещет по оконным рамам, жалуется брату, что по воскресеньям всегда дождь, как будто нарочно, чтобы испортить ей игру на весь день. Линус вступается "Не всегда по воскресеньям дождь. На прошлой неделе был хороший день в воскресенье... " В этот момент Люси поворачивается к нему со злым выражением и показывает кулак, угрожая ударить, и он быстро меняет тон- "Ты права, всегда идёт дождь по воскресеньям Ты очень несчастливый человек". И Люси успокаивается. По отказу ребенка от проявлений родительской любви иногда можно предположить, что он даже любовь родителей воспринимает как груз. Но это лекарство важно также для детей, выросших сиротами или в "детских" домах, или для тех, у кого родители развелись или часто путешествуют, оставляя детей с нянями или родственниками, т. е. для ребенка, который сознательно или подсознательно чувствует, что им пренебрегают (Natrum muriaticum).

Однако у детей, как и у взрослых, одна доза Sepia может вызвать такие изменения характера, что на ум приходит анекдот о разнице между пессимистом и оптимистом:

Двух мальчиков послали убирать конюшни, полные навоза. Пессимист с ворчанием поработал немного, а затем прекратил работу, жалуясь: "Какой толк во всем этом? Мы никогда не сможем закончить эту работу. Здесь все равно ещё останется столько работы, а работа эта такая скучная!". Но оптимист, копая всё упорнее и упорнее, ответил: "Во всем этом навозе вокруг, где-то в этой огромной куче должен же быть и пони!".

      SILICEA
Лекарство Silicea изготавливается из двуокиси кремния, бесцветного или беловатого зернистого минерала, в больших количествах распространенного на земле, как в чисто кристаллической форме, так и в виде соединений кварца, кремния и песка. Оно было хорошо испытано и тщательно описано в Materia Medica, так что сделано немало в стремлении разработать необходимый патогенез И в самом деле этот характер обладает множеством идеосинкрази-ческих черт Но многие его черты перекрещиваются в значительной степени с такими доминирующими полихрестами, как Pulsatilla, Lycopodium, Hepar sulphur, Arsemcum album и особенно Calcarea carbonica; следовательно, специфическую личность Silicea может оказаться трудно распознать.

На этих страницах мы попытались дать связный портрет этого важного конституционального типа, создав образ, исходя из образов минерального, растительного и животного миров: песчинки, стебля пшеницы, мыши и сверчка

      ПЕСЧИНКА
Подумайте о крупинке кварцевого песка, какая она твердая и жесткая и каким длительным и медленным был процесс, в результате которого эта песчинка приобрела свою настоящую негибкую форму Пациент типа Silicea воплощает в себе эти качества: жесткость, сыпучесть, твердость и склонность к хроническим заболеваниям на физическом и психическом уровнях.

На физическом уровне твердость обнаруживается в тенденции этого типа к образованию твердых шишек или опухолей, фиброма-тозных узлов ("излечивает повторяющиеся фибромиомы", Кент), карбункулов, кист, опухолей в груди и любых других местах, твердых распухших желез ("воспаление желез\' затылочных, подмышечных, околоушных, молочных желез, паховых, сальных - злокачественное, гангренозное", Аллен), келоидных, известковых и артритных отложений в суставах, отвердению слезных каналов и т. п

Silicea проявляет также ломкость, что можно видеть по легко ломающимся и гниющим костям, секущимся волосам, деформированным ("покореженным и расколотым", Кент) и хрупким ногтям пальцев; по зубам с плохой эмалью и легко расщепляющимся, с белыми пятнами на поверхности. Кажется, что у него даже кожа каким-то образом ломается, проявляя присущую Silicea склонность к образованию свищей, особенно ануса (хотя в гомеопатической литературе упоминаются свищи слезных протоков и роговицы), трещин и ногтоеды на пальцах, трещин в углах рта и на губах, на носу и между пальцев ног.

Затвердения проявляются в похожих на зерно ячменя уплотнениях на веках и губах; мозолистых утолщениях на подошвах ног или на ладонях; "твердых" кончиков пальцев, из-за чего у человека возникает неприятное ощущение при прикосновении к различным предметам; наждачной жесткости щек. Необычайным примером такой "твердости" был пациент, страдавший тяжелой формой артрита, у которого кончики пальцев были не только "твердыми", но они были даже окрашены в песчаный цвет ("серые ногти на руках", Кент). В основном опираясь на этот "странный, редкий и специфический симптом", для него была выбрана Silicea в качестве similium, и этот выбор был подтвержден излечением.

Кроме того, встречается такое ощущение, "как будто что-то острое или твердое (заноза, колючка, песчинка или кусочек стекла) попало под кожу, в глаз, горло, около ногтя или в какое-то другое место на теле, неболезненное и не опасное для жизни, но необычайно раздражающее" ("ощущение, что волосок попал на язык", Геринг).

Это лекарство хорошо действует при лечении зернистых отложений в легких шахтеров и работающих в карьерах ("нарушения у каменотесов", Кент). В современной жизни заболевания, излечиваемые Silicea, включают в себя заболевания скульпторов, гончаров и художников, у которых появляется кашель от работы с камнем, глиной или пластилином (Calcarea carbonica), а также у тех, кто имеет дело с асбестом (одна из форм силикатов).

И наконец, это средство обладает уникальной способностью содействовать выталкиванию колючек, иголок, осколков стекла или заноз из кожи, рыбной кости из горла, осколков костей и других посторонних предметов (по Берике, даже пуль из старых ран!).

Незабываемым был случай с одной девочкой, которая была горазда на разные озорные выходки в классе и была однажды протянута по полу гимнастического зала на ягодицах, в результате чего вся её спина была покрыта десятками крошечных и глубоко въевшихся заноз. Две дозы Silicea 30X вытолкнули буквально все до единой занозы в течение нескольких дней, и при этом у неё нигде не появилось местного нагноения.

Лекарство может также "помочь созреванию нагноений, старых шишек и затвердевших опухолей" (Кент) - это одна из причин, почему Silicea называют "гомеопатическим хирургом".

Поразительный пример действия Silicea можно было видеть у одного пациента пожилого возраста, который обратился за помощью к гомеопату по поводу начинающегося абсцесса у основания большого пальца руки. Ему уже была назначена хирургическая операция для удаления огромной кисты, в течение многих лет выпирающей у него на спине, но в целях предосторожности и для того, чтобы пациент был в оптимальной форме перед операцией, хирург отложил операцию до того времени, когда нарыв на пальце созреет. Для ускорения процесса созревания пациенту были прописаны три дозы Silicea 200X для приема с двенадцатичасовыми интервалами. Первую дозу он принял в кабинете у врача, вторую вечером перед сном, и на следующее утро, когда он наклонился над раковиной, чтобы почистить зубы, он услышал позади себя взрывной звук и, обернувшись, увидел на стене ванной большое количество вылетевших из него крови и гноя. Лекарство вызвало созревание кисты на спине у пациента, так же как и нарыва на пальце, и тело всё это выбросило прочь без лишних проволочек.

Но, как предупреждают гомеопатические источники, Silicea способна также высвобождать туберкулы, разрывать и повторно адсорбировать шрамовые ткани, а, следовательно, открывать старые шрамы, раны и абсцессы в легочной ткани. Поэтому в подобных случаях её следует назначать с осторожностью, и сильнодействующие дозы применять не часто, особенно в тех случаях, где отмечено заболевание туберкулезом.

Склонность Silicea к хроническим процессам видна по такой картине жалоб, когда симптомы медленно развиваются и в равной степени медленно излечиваются, - среди этих симптомов самые непреодолимые головные боли, дисменореи, артриты и жалобы на заболевания груди ("скорее склонность к хроническим нарушениям, чем к разрешению", Фаррингтон). Нехватка самовосстановительных и оздоровительных сил наиболее ярко видна на примере самых разных кожных заболеваний у этого типа: нескончаемое нагноение мелких ранок и инфекций, старых ран и трещин, которые никогда не заживали как надо; обваренные места и нарывы, которые никогда не созревали до конца.

Маргарет Тайлер рисует картину этой стороны Silicea, рассказывая о жалобах матери по поводу физического состояния её сына:

"Взгляните на его ногти - грубые и желтые. У него все время возникает ощущение занозы в пальце. Или вдруг у него палец распухает и становится красным, и пульсирует, и ощущается, как ногтоеда, а кость ощущается слишком большой... Ну, и кроме того, кожа у него не заживает... Каждая маленькая царапина или ранка гноится и превращается в язву. . каждая ранка причиняет ему долгую и горящую боль, и у него множество таких болячек в разных местах. А обожженные кипятком места1 Отметина на коже и в другом месте на шее .. прыщи и обожженные места по всему телу. .."um. д.

Это лекарство, как и Hepar sulphur, обладает способностью рассасывать ожоги, ускорять процесс созревания или разрешения абсцессов и излечивать длительные поражения кожи ("прекрасно управляет процессом нагноения мягких и соединительных тканей, костей, процессом созревания, когда необходимо, или уменьшает чрезмерное нагноение", Аллен). Таким образом, эти два лекарства, прописанные в среднесильных дозах, могут устранять абсцессы груди у кормящих матерей или вскрывать абсцессы, если таковые уже сформировались. А также лучше всяких других лекарств Silicea способна излечивать абсцессы у корней зубов.

Принципиальная разница между ними заключается в том, что гнойные процессы желез у Hepar sulphur проходят более внезапно и быстро, а процессы Silicea медленнее; выделения у Hepar sulphur густые и кремообразные, а у Silicea жидкие, водянистые и с кровью. Фаррингтон предполагает, что Hepar sulphur часто требуется на более ранней стадии заражения, чем Silicea, так что, если возникают сомнения, можно начинать с первого из упомянутых и позднее перейти ко второму, если в том возникнет необходимость.

Что касается зависимостей, то Hepar sulphur лучше от тепла и влажности, a Silicea - от тепла и сухости. Отсюда можно сделать вывод, что первое из них имеет первостепенное значение при лечении крупов, когда состояние облегчается при использовании горячего пара.

Как правило, Hepar sulphur прописывается при крупах, вслед за чем назначают Aconitum u Spongia для завершения лечения и предотвращения повторения заболевания.

У Silicea потеет верхняя часть тела и голова, в то время как Hepar sulphur потеет всем телом.

Даже "действие Silicea обычно медленное" (Кент). Однако, как и в случае с Calcarea carbonica, тоже медленно действующего, его лечебная сила может удивить и врача, и пациента.

Однажды это лекарство было назначено в потенции IM пациентке с изнуряющим потоотделением при любом быстром и энергичном движении, у неё было также иногда ощущение сильных ударов сердца в груди. Во время следующего посещения она спросила:

- Могло ли лекарство подействовать через 30 секунд?
 - Могло, - ответил врач. iV<

- Ну, я буквально через полминуты почувствовала, как исчезает тяжесть и стесненность у меня в груди, и после этого боль не возвратилась. Тяжелое сердцебиение тоже смягчилось, а также и сильное потение, так что я просто удивлена.

Такое быстрое действие обычно при назначении Arnica, Belladonna, Chamomilla и некоторых других остродействующих лекарств, но для Silicea, прописанной конституционально, это было до некоторой степени удивительно.

Негибкость кремния проявляется на психическом уровне "упрямством" Silicea (Беннингхаузен). Этот тип может быть таким же упрямым, как любой Calcarea carbonica, Tuberculinum или Nux vomica. Он не агрессивен и не стремится спорить, улыбается, остаётся приветливым и кажется довольно мягким, но тем не менее он продолжает делать то, что считает наилучшим по своему соображению.

Silicea может и разозлиться, но без причины это бывает очень редко, и чувство обычно адекватно причине, вызвавшей его. Может быть, именно поэтому Silicea не значится под рубрикой "задиристый" в "Реперториуме" Кента (подобной чести удостоилась только одна Pulsatilla из всех других полихрестов, рассматриваемых в двух настоящих томах). Но Ганеман предлагает для него другой симптом "сердится и спорит по вечерам ".

Лошадь или собака Silicea имеют хороший нрав, и в большинстве случаев ими легко управлять, но временами в конце пути у них появляется тупое упрямое выражение или они комично отворачивают морду в сторону, переставая обращать внимание на команды. Если при этом отпустить вожжи, то они могут просто уйти медленно и спокойно в противоположную сторону.

Обычно послушный и хороший ребенок Silicea временами начинает молчаливо и терпеливо оказывать сопротивление и давление, и в такой момент становится настойчивым ("своевольный, упрямый, упорный", Геринг). Так малыш-Silicea, который просит купить ему трехколесный велосипед, футбольный мяч или мороженое, сначала выдерживает ровный тон, но затем в определенный момент взрывается от "нетерпения и раздражения" (Кент): "Мама, я сказал, что мне нужен футбольный мяч!" (в этот момент все вздрагивают). Или он выдерживает весь этот ровный тон в течение всего времени, пока просит, постоянно повторяя, добиваясь своей цели, без конца испытывая терпение других (Calcarea carbonica).

Примером такой действенной настойчивости может служить поведение одного ребенка, которому сильно не понравилась школа-пансионат, в которой он учился, но, будучи не в состоянии убедить родителей забрать его домой или перевести куда-нибудь ещё, он начал намеренно и нечаянно использовать разные способы пассивного убеждения. Он не отвечал на письма родителей и отказывался говорить по телефону. Или, если они ему звонили, то говорил только о том, как ему плохо. В то время, как Sulphur или Nux vomica начали бы плохо себя вести (так как они оба любители создавать неприятности для окружающих, обожают "делать волны"), Silicea прибегает к туманным жалобам или притворяется больным, вынуждая тем самым родителей считаться со своей волей.

Картина Silicea наблюдается у молодой девушки или женщины, которая, подобно Pulsatilla, кажется податливой и нуждающейся в руководстве или защите, но в действительности прекрасно знает, что ей нужно или, точнее, чего она не хочет. Ей невозможно дать совет или хотя бы купить подарок. Ей все не так, никакая одежда ей не по вкусу, и даже такие сравнительно нейтральные вещи, как пара носков или наволочки на подушки у неё в общежитии колледжа должны точно соответствовать её вкусу, или они будут отложены неиспользованными. Это идёт не от отрицания всего вокруг, а от жесткой неизменности её взглядов. Девушка (или юноша) могут точно так же быть жестко разборчивыми в своих суждениях о людях, и поэтому у них могут быть особые трудности в выборе друзей, а позднее - приемлемого спутника жизни. Личности, которые остаются незамужними (неженатыми) не из отвращения к супружеству, а по своей разборчивости, которым никто никогда не кажется вполне подходящим, - такие личности часто проявляют черты Silicea.

Та же жестокость проявляется и в его профессиональной деятельности. Например, если он решил, что его работа стоит столько-то, то ничто не заставит его изменить своё мнение; спокойно, но твердо он будет повторять: "может быть, я оцениваю свою работу слишком низко (или слишком высоко), но я сказал, что я её так оценил, и хотел бы, чтоб это так и осталось!" В любом возрасте Silicea остаётся непроницаемой для внешнего давления или влияния и может проявлять упрямое отношение типа: "Вот такой я есть, и никто не сможет меня изменить!" Он может быть застенчивым и может тушеваться, но не позволит себя обмануть. В принципиальных делах он также проявляет твердость, подобную твердости кремня, которого можно сломать под давлением, но невозможно согнуть.

Как Calcarea carbonica, так и человек типа Silicea часто бывает упрямым, не будучи предприимчивым, - его упрямство выражается в форме сопротивления и отказа, в отличие от Sulphur, Lycopodium или Nux vomica, которые упрямо стремятся действовать, даже вопреки всем резонам. Упорство и настойчивость больше присущи Silicea, и в них отражается её негибкость. Частично это может быть вызвано недостатком жизненной силы. У Silicea достаточно жизненной энергии, чтобы оказывать сопротивление давлению и защищать собственные желания, но не достаточно, чтобы подчинить других своей воле или затевать какие-то планы против противников.

Если делается ещё один шаг дальше, то его негибкость и упрямство превращается в "идею фикс" (Кларк).

Хорошенькая и робкая молодая девушка убеждена, что любой мужчина, проявляющий дружеское расположение, собирается её совратить и ничто не может развеять это её убеждение (Pulsatilla).

Случается и обратное, и Silicea может зациклиться на положительной характеристике того человека, который ей нравится. Если она убеждена в блестящих его качествах, то она не только сама готова часами слушать одни и те же рассказы и разговоры, но и настаивает на том, чтобы это делали и другие. Человек с мягкими манерами обращения может стать "раздраженным" (Ганеман), если окружающие не проявляют должного интереса к их любимцам или не поддаются такому же впечатлению

Юноша уверен, что он не способен перенести трудности школьного четырехдневного путешествия вглубь своей области, хотя ничто в его предыдущем жизненном опыте не оправдывает этой боязни. А классическим примером "навязчивой идеи" был случай с женщиной, которая только и думала о булавках: "думает, что проглотила булавку, часами ищет потерянные булавки, тщательно исследует пищу из боязни проглотить булавку " (Геринг).

Каждый, кому приходилось бороться с испорченным компьютером, без конца повторяющим одни и те же ошибки, сколько бы раз ему не изменяли программу, тот на опыте испытал типичную для Silicea "навязчивую идею". Это может быть чистым совпадением, что компьютеры работают на кремниевых микросхемах.

Временами навязчивая идея несёт в себе ноту сожаления: человеком владеет раскаяние по поводу какой-либо незначительной ошибки или просчета в поведении ("ощущает, что сделал что-то очень неправильное", Ганеман; "угрызения совести в отношении мелочей", Геринг). Одна женщина, которая пришла к гомеопату по поводу болезненной сухости глаз, вызванной засорением слезных протоков, все больше и больше упрекала себя за какое-то случайное невнимательное отношение к очень ей любимой и уже умершей собаке, о которой она хорошо заботилась. У другой женщины, которая страдала от неспецифических, "упорных" головных болей, не поддающихся никаким лекарствам, был в конце концов распознан тип Silicea по её нежеланию заводить новых друзей, что было вызвано сожалением по поводу собственного поведения с её прежними друзьями. Она с готовностью впадала в самообвинительный тон: "Почему я так себя вела! Я не должна была делать то замечание!" и т. д. Она была также одержима в отношении несложившихся связей, вновь и вновь перекапывая эту территорию для того, чтобы обнаружить причины и обстоятельства разрыва с ними с упорством, с каким Шлиман искал потерянную Трою.

Однако, Silicea не берёт на себя инстинктивно роль "козла отпущения" и не выказывает готовность страдать за других. Эта роль сохраняется за Natrum muriaticum и Staphisagria, которые исполняют её с охотой и преданностью, вызывающими уважение и признательность.

В крайних степенях своего проявления навязчивая идея становится "мономанией". Интересно отметить, что в "Реперториуме" Кента это лекарство является одним из двух, внесенных в список жирным шрифтом в эту рубрику, а второе лекарство - Ignatia (чья мономания, однако, носит более истеричный, бешеный или напряженный характер). Мягкий и "тронутый" на доброте м-р Дик в "Дэвиде Копперфилде" Ч. Диккенса, чьи постоянные толкования по поводу головы казненного Карла I являются суррогатом печали его собственной глубоко уязвленной семьи, представляет собой карикатуру на мономанию Silicea. Человеком, подверженным мономании, в реальной жизни может служить Эрнст Винсент Райт, автор романа "Гетсби", написанного без единой буквы "е". Для того чтобы совершить этот уникальный подвиг и написать таким образом целую большую книгу, не пользуясь ни разу одной из самых употребительных букв английского алфавита (вообразите только, что он из-за этого не смог ни разу воспользоваться определенным английским артиклем, личными местоимениями "он", "она", "мы", "они", "их", некоторыми формами глагола "быть"), нужно было действительно находиться в маниакальном состоянии психики.

В действительности роман читается вполне хорошо, несмотря на такие трудности (Приводится отрывок текста на английском из "Гетсби ")

Мономанию Silicea можно встретить у тех истощенных писателей и ученых, которые посвящают себя работе с неослабевающим вниманием, например, такой студент получает в два раза больше зачетов, чем необходимо для получения степени, и настаивает на посещении почти всех курсов лекций, которые читаются на факультете.

Негибкость этого типа проявляется также и в его трудном приспособлении к изменениям. Так как ему требуется много времени для того, чтобы почувствовать себя вне опасности в каждой новой ситуации, то он оказывает сопротивление всему новому. Женщина, человек привычки, едет за много миль, чтобы купить всё в магазине, около которого она жила раньше (Calcarea carbonica); мужчина тоже по природе своей консервативен и не имеет желания переезжать на новое место или делать что-нибудь другое (Lycopodium).

Одна пациентка со склонностью к распуханию лимфатических желез при малейшей инфекции или просто при переутомлении рассказывала, что преподавательская работа требует от неё ежедневных поездок на поезде между Бостоном и Нью-Йорком. Врач был удивлен, когда услышал, что это даже не утомляет её.

- Неужели вы в самом деле не возражаете против ежедневных поездок на поезде, нисколько? - расспрашивал он её более подробно.

- Уже нет, - ответила она. - Много лет тому назад меня ужасала одна только мысль перед одной-единственной поездкой в Бостон со всеми вытекающими отсюда трудностями, но теперь, когда я проделываю этот путь ежедневно, мне это совсем не трудно.

Это был достаточный показатель для того, чтобы распознать Silicea.

Это сопротивление изменениям может быть одной из причин, по которым Silicea испытывает сильное влияние фаз Луны (как и Calcarea carbonica), как своего рода форма изменения. Хождение во сне ("сомнамбулизм", Геринг), энурез, астма, нарывы на коже, хроническая диарея, головные боли и припадки часто ухудшаются в полнолуние (Богер) и особенно в новолуние (Берике).

Перекрещивающееся проникновение между Silicea и Calcarea carbonica, особенно у ребенка, требует сравнительного и дифференцированного диагноза их соответствующей симптоматики.

У обоих типов может быть большая голова, выпяченный живот (в форме перевернутых кастрюль) и заметно пониженный мышечный тонус. Дети помладше не торопятся сесть, или встать, или пройтись и не выказывают желания попытаться. В то время как ребенок Calcarea carbonica более "небрежный", Silicea в равной степени гибкий и пластичный. Карьере пианиста или скрипача мешают слишком гибкие или слабые пальцы, а у юного гимнаста ослаблен мышечный контроль из-за чрезмерной гибкости. Оба типа в детстве потеют в области головы и шеи, особенно во сне, хотя запах пота у Silicea сильнее и резче, чем у Calcarea carbonica (Тайлер). Также Silicea потеет больше у основания головы (а взрослый - под мышками и в верхней части спины), а у Calcarea carbonica потеет вся голова (у взрослого - подмышки и верхняя часть груди).

Оба могут не переносить молоко, иногда даже материнское молоко может вызвать диарею во рту, а младенцы любят (вполне соответственно своему типу) есть песок и другие неперевариваемые продукты. Как и Calcarea carbonica, Silicea может быть лекарством от хронических заболеваний Belladonna, если его назначать профилактически от повторных заболеваний горла, захватывающих гланды или железы на шее, и для детей, подверженных повторным заболеваниям ушей.

По отношению к заболеваниям ушей в острой форме можно отметить, что болезненные правосторонние нарушения чаще всего бывают у детей Belladonna, а левосторонние - у Ferrum phosphoricwn. Но если оказалось, что Belladonna не подействовала при правостороннем остром заболевании, то следует назначить Ferrum phosphoricum в самой сильнодействующей форме (Богер). При заболеваниях ушей без болезненных ощущений необходимым, лекарством часто бывает Pulsatilla.

Иллюстрацией сходства между действенной известью и действенным кварцевым песком было заболевание двенадцатимесячного ребенка с эпилептическими припадками, которые начались после недавней вакцинации ДРТ (о более продолжительном лечении вакцинами см. "Приложение"). Её увеличенные гланды, непереносимость молока, зябкость и постоянно "текущий" наморк соответствовали обоим лекарствам, но так как эпилептические припадки были более сильными в новолуние, чем в полнолуние, а её поведение было скорее робким, чем безмятежным, то была прописана Silicea ЮМ. Лекарство помогло и было повторено несколько раз в различных дозах, но через несколько месяцев перестало оказывать действие. Тогда была назначена Calcarea carbonica и принесла улучшение. После этого ребенка лечили попеременно этими препаратами в соответствии с сопутствующими симптомами.

Этот пример имеет важное методологическое значение в использовании этих лекарств: врачу нет необходимости мучительно обдумывать, если оба гомеопатических средства оказываются подходящими в равной степени. Может подойти любое из них, и в то время как они действуют на различные части человеческого организма и психики, они одновременно дополняют друг друга. Если бы в вышеописанном случае врач начал лечение с назначения Calcarea carbonica, а затем бы перешел к Silicea, то результат, вероятно, был бы тот же самый (см. заключительную главу).

В общем, однако, оба типа можно различать по их внешнему виду. Ребенок Calcarea carbonica обычно тяжелый, вялый, флегматичный с полными и розовыми щечками; Silicea - легче, даже "тщедушный" (Нэш), бледный или анемичный, с чистой, почти прозрачной кожей, сквозь которую просвечивают тонкие вены, временами с умненьким или обеспокоенным выражением личика ("лицо заостренное и выглядит по-старушечьи", Нэш; также Lycopodium). Даже подросток и уже взрослый пациент могут выглядеть болезненными, низкорослыми, с признаками неправильного питания или плохого усвоения продуктов питания ("поражены центры усвоения питания... все, что касается роста и развития, остановилось", Нэш). Сильно скошенный подбородок или "волчий" подбородок сразу же указывает на Silicea, поскольку подбородок и нижняя челюсть являются уязвимыми зонами этого типа (Богер).

Скошенные подбородки некоторых чистокровных европейских семейств старинных родов (которые иногда считаются признаком утонченности, недостатка воли и слабости характера) можно считать феноменом Silicea.

Если говорить о блондинах, то Silicea более настоящий блондин, чем Calcarea carbonica, в том смысле, что мягкие, часто тонкие, соломенные волосы остаются светлыми и шелковистыми и после повзросления.

Внешность и личность этого типа традиционно связывается со скандинавами.

Комбинации соломенно светлых волос, тонких черт, бледной "восковой" (Кент) кожи, выражения лица "слишком хорош для этого мира" и утонченный склад ума подсказали Элизабет Хаббард дать название этому типу "ангельский ребенок".

Типичным образцом Silicea был худенький и нежный четырехлетний мальчик с хроническими выделениями из ушей, которые временами бывали желтыми, временами жидкими и с полосками крови. У него был маленький, острый, скошенный подбородок и светлый цвет лица. Он был серьезным и интеллигентным, без самоуверенности и производил впечатление утонченности, которая отличила его от бесстрастного выражения ребенка Calcarea carbonica.

      СТЕБЕЛЕК ПШЕНИЦЫ
Совсем другая грань Silicea обнаруживается в морально твердом и эмоционально устойчивом индивидууме, который к тому же хрупкий здоровьем и которому не хватает жизнеспособности. Здесь становится очевидным образ стебеля пшеницы, нарисованный Кентом: "Silicea для человеческого разума то же, что стебель пшеницы в поле. Представьте блестящий, жесткий внешний слой, покрывающий стебель пшеницы, и исследуйте его, и вы поймете, с какой твердостью он держит колосок зерна до тех пор, пока он не созреет; в стебле постепенно откладывается кремний, чтобы придать ему жизненную силу. То же самое и с нашим разумом, когда ум нуждается в Silicea, он находится в состоянии слабости, сумятицы, страха, в состоянии поражения..."

Позднее Гутман развил эту тему о способности этого лекарства придавать структуру личности человека, который не может вынести дальше или преуспеть в делах и обязанностях, представив подробный отчет о значении этого минерала для соединительных тканей, связок и соединительнотканных оболочек, а также о его роли в придании формы разным органам и костям, "устойчивости сознания" интеллекту человека, укрепляя его способности сосредотачивать внимание, т. е. "придавая централизованный организующий импульс" и укрепляя память ("Основные сведения о гомеопатических лекарствах").

Даже по своим физическим данным Silicea напоминает стебель пшеницы. Он может быть худым, с тонкими руками и ногами, с цветом лица, похожим на эндивий, - короче, тонкая нежная тростинка. У него плохая физическая выносливость, ему не хватает жизненных сил, он легко устает ("большая усталость и слабость, хочет лечь", Аллен), страдая от перенапряжения и перегрева (изнурительное потение).

      "Он, кажется, потерял все свои силы". Он может растрачивать так много энергии, взаимодействуя с окружающей средой, что у него мало её остаётся, чтобы радоваться жизни.

Кроме того, так же как Calcarea carbonica, Kali carbonicum, Natrum muriaticum и Sepia, Silicea чувствует себя лишенным сил или его самочувствие ухудшается после полового акта: "Потеря биологических флюидов особенно ухудшает симптомы: испускание семени и половой акт вызывают и сопровождаются ощущением боли, как от ушиба во всем теле" (Фаррингтон).

Ему также может не хватать интеллектуальной выносливости: "умственная работа очень трудна; слабость от чтения и письма" (Геринг); утомляет даже сам процесс мышления. Мысль обо всем том, что ему предстоит сделать, может сразить его и удерживает от всяких усилий (Calcarea carbonica). Silicea - одно из первых средств при ухудшении от умственных усилий, даже если продолжительные или напряженные усилия были сделаны много месяцев назад. Отсюда и заключение Кента о том, что "никогда не чувствует себя хорошо" после какого бы то ни было умственного напряжения.

У индивидуума типа Silicea "неразбериха в голове после разговора" (Ганеман), ум путается, ему не хватает энергии для сосредоточения, он может забыть то, о чем начал говорить.

Аллен предлагает как пример особой "забывчивости" и "рассеянности" Silicea поведение женщины, которая кладет часы в кастрюльку и варит вместо яйца. Ещё одним проявлением такого симптома было то, что одна пациентка, страдавшая от хронической бессонницы (из-за своей специфической "пульсации во всем теле, особенно в животе", Кент), выбросила только что написанное ею письмо в мусорный ящик и старательно вставила куриную косточку в уголок почтового ящика. Более обычный случай: женщина может положить вилку или ложку вместо ключа от дома в кошелек или хранить портящиеся продукты в ящике стола, а кухонную посуду держать в холодильнике. Мужчина может складывать свои бумаги или инструменты в самых неподходящих местах: один такой пациент обычно находил отвертку из "Набора инструментов для дома" в бельевом ящике ("рассеянный... воображает себя в двух разных местах одновременно", Ганеман).

Однако общая картина "стебля пшеницы" Silicea не предполагает интеллектуального бессилия: просто индивидуум переутомляется и сокрушен, страдает от "тяжелого умственного труда" (Кент) или испытывает необходимость в усилении интеллектуальной структуры.

Этот тип также бывает "слабодушным" (Геринг) или ему "не хватает смелости" (Ганеман). Это происходит из-за его убежденности в собственной некомпетентности (часто воображаемой) и из-за страха, что у него не хватит духа, он чувствует себя не способным выполнить необходимое в настоящий момент дело. Типична жалоба пациента: "Я не в состоянии больше вынести напряжение... У меня не осталось никакой энергии... Я в отчаянии от того, что сделал до сих пор, и не могу взяться ни за что другое... Не требуйте от меня, чтобы я тратил ещё больше усилий, чем я это делал до сего момента". Или: "У меня всегда было чувство, что я ошибаюсь и не смогу выполнить задуманное, но, однако, мне удается всё сделать вполне удачно, и окружающие считают меня более способным, чем я есть на самом деле. Это заставляет меня чувствовать себя ещё более неуверенно, так что я ужасаюсь каждому наступающему дню и новым усилиям, которые от меня потребуются".

Следовательно, "малодушный" (Беннингхаузен) Silicea может недооценивать себя и отказаться взять на себя ответственность, которая ему вполне по плечу. Иногда его пораженческие настроения находят своё отражение в отступлении Calcarea carbonica, изредка в самосожалении Pulsatilla или в самообвинении и самоизоляции Natrum muriaticum. Кремниевая оболочка вокруг стебля играет ту же защитную роль для колоска, что и раковина для устрицы, но она непроницаема и не отрезает полностью от мира. Однако, если сделать ещё один шаг, то сомнения приводят к такому состоянию, когда он оказывается в "подавленности, меланхолии, угнетенности или пресыщении жизнью" (Ганеман).

Если депрессия вызывается поисками потерянного (нереализованного, неисполненного) эго, как предполагают некоторые современные психологи, то "потерянное эго" Silicea, без сомнения, включает в себя такие качества, как отвага, предприимчивость и смелость. В то время как у Natrum muriaticum "потерянное эго" часто непосредственно связано с его неспособностью выразить эмоции - гнев, любовь и т. д. Отсюда и постоянная нотка Silicea "необходимость мужества, морального и физического" (Берике).

Ассоциирование смелости с песком в американской культуре является традиционным. С воодушевлением это выражено в "Гекльберри Финне", где 14-летний Гек описывает в самых восторженных выражениях, на какие он только способен, мужество и воодушевление Мэри Джейн Уилкс: "Поверьте, если бы она знала меня, то я думаю, она бы выбрала более подходящую для неё работу. Но, клянусь, всё равно, она именно такого сорта человек. У неё есть мужество молиться за иудеев. Если она посчитает это правильным, её никто не остановит, я думаю. Ты можешь говорить, что хочешь, но по-моему, в ней больше песочка, чем в любой другой девчонке, каких я только видел, по-моему, она просто полна песка..." (песок - отвага, мужество, смелость).

Под рубрикой "трусость" Кент помещает Silicea сразу после Lycopodium и Gelsemium. Но несмотря на то, что этому типу может не хватать уверенности в себе и практической смекалки, он обладает более редким и тонким видом смелости - прямотой и цельностью даже перед лицом соблазна или несчастья, прямо противоположно классическому утверждению о том, что "не хватает морального мужества". Именно мужество Silicea иногда и проявляет, обнаруживая неожиданную моральную стойкость или решительность, когда "несмотря на переутомление от тяжелой работы или жестких ограничений сроков, он преодолевает свою нервную слабость усилием воли" (Аллен). Отсюда и картина "переутомления от работы" или "никогда не чувствует себя лучше" после умственного перенапряжения. Время от времени этот индивидуум проявляет решительность и упорство, придерживаясь принципов в условиях крайней необходимости (вспомните кремниевую жесткость зерна тяжелой или зимней пшеницы).

Silicea избегает той работы, которая может быть психологически трудной. Она знает, что если возьмется за что-то, то уже не пожалеет себя, вложит всё, что только сможет ("предположим, Silicea не может выполнить работу, но если она вынуждена её выполнять, то впадает в пароксизм перевыполнения", Дунгам, цитируемый Тайлером). Следовательно, чтобы выжить и нормально функционировать, он должен двигаться осторожно, переходя к следующему этапу, - проверяя каждый шаг и точно взвешивая свою энергию, соответственно тому, на что, как ему кажется, он способен или не способен. Так же, как А. Дж. Пруфрок из произведения Т.С. Элиот, он "отвешивает свою жизнь кофейными ложечками" и не произведет ни на грамм больше усилий, чем он способен, предоставляя другим заботиться об интенсивности труда.

Одна молодая девушка Silicea, глубоко привязанная к своей больной бабушке, в конце концов начала увиливать от выполнения своих обязанностей по отношению к ней, потому что, делая всё, присматривая и заботясь о бабушке, у неё неизбежно возникали мучительные головные боли или она становилась необоснованно раздражительной.

Также очень часто этот тип испытывает резкий упадок сил, пытаясь внести мир в домашнюю ситуацию там, где семейная обстановка полна конфликтными моментами. После этого, осознавая ограниченность своих моральных и физических сил для собственного восстановления, он часто предпочитает уехать и жить в одиночку. Несмотря на свою большую привязанность к семье и часто боясь её покинуть, он вынуждает себя лучше уйти из родительского гнезда, чем быть глубоко замешанным в семейных передрягах. В этом отношении Silicea более самостоятельна, чем отступающий Calcarea carbonica или нуждающаяся в поддержке Putsatilla.

Поэтому временами кажется, что Silicea не хватает щедрости, т. к. она предпочитает оставаться нереализовавшей себя во взаимоотношениях, застенчиво избегает близких и интимных контактов, неохотно идёт на них и может даже стать "безразличной к друзьям и прежним увлечениям" (Геринг). Она признаётся своему врачу: "Вместо того, чтобы принимать своих друзей как бесценные "шедевры природы", я безразлична к ним и невнимательна. Я осознаю, что это происходит из-за моего стремления защитить себя от страдания и разочарования, но мне бы хотелось чувствовать меньше страха и в то же время быть менее удаленной от других людей".

Эта фраза принадлежит мыслителю, писателю и создателю притч, жившему в XIX столетии в Новой Англии, Ральфу Уальдо Эмерсону ("друзей с полным правом можно считать "шедеврами природы"), чей интеллектуальный и нравственный облик отражает значительный слой черт Silicea в его натуре, как оказалось, по совпадению. Будучи человеком культурного и безупречного вкуса, Эмерсон, возможно, был несколько слабодушен в своём естественном аскетизме и в своей нехватке и потребности в биологической жизнестойкости, создавая впечатление, что он слишком утончен для близкого контакта с этим миром Неустанно толкуя о самодостаточности и бесконечности индивидуального, он выразил свои отшельнические инстинкты Silicea следующим образом. "Человек замкнут, и к нему нельзя проникнуть Каждый человек - это бесконечная, всё отталкивающая сфера, которая содержит его индивидуальное "я" на таких условиях... Большинство лиц, которых я вижу в своём доме, я вижу на той стороне пропасти! Я не могу приблизиться к ним, а они - ко мне " Но его одиночество смягчалось смелостью гуманистических стремлений, которые сделали его одним из первых открыто выступающих сторонников отмены рабства, в то время как остальные представители интеллигенции Новой Англии ещё не высказывались откровенно по этому вопросу.

Пациенты могут жаловаться на чувство разделённости, "оторванности" от братства людей (не связан ли с этим особый симптом Silicea "чувствует себя разделенной на две половинки, и что левая половина не принадлежит ей", Геринг).

Если окружающие мало требуют от неё, то она ведет себя приветливо и по-дружески, но если их требования могут угрожать её психическому или физическому благополучию, то она объявляет себя слабой. Если нажимать и дальше, то она становится "раздраженной и злой ... и с наилучшими намерениями с легкостью удаляется" (Ганеман).

В то время как некоторые рассматривают такое проявление как эгоизм ("склонность к эгоизму", Геринг), это является также и неагрессивным способом человека защитить себя от эмоциональной травмы. Это не мошка Natrum muriaticum, которая продолжает сгорать в пламени свечи из чувства вины, высоких чувств или простого невроза, подвергая себя эксплуатации, оскорблениям или ранениям помногу раз; она и не вынуждает других к установлению близких отношений, поскольку слишком быстро или слишком сильно вовлекается в такие отношения и в результате этого страдает (Phosphorus, и снова Natrum muriaticum). He является это поведение и следствием лености, подобной Calcarea carbonica. Просто Silicea знает свои пределы, знает, как сохранить свою нервную энергию и защитить себя от ненужных психологических нагрузок.

В профессиональной жизни ей также не хватает предприимчивости. Она предоставляет другим искать возможности, завладевает наиболее интересными (и много требующими) делами, и временами даже они могут сдвинуть её с правильной позиции.

Таким образом, она явно не агрессивна и не самоуверенна. И скорее отступит, чем будет противостоять ситуации, которая не совсем хорошо соответствует её чувствам и восприятию. Она "нетерпима к критике... (и) возражениям" (Кент) и обычно пассивна. Возможно, это вызывается как чувством неуверенности, так и отсутствием агрессивности.

Удивительно, что Кент помещает Silicea (одно из двух лекарств, а вторым названо Aloe) под рубрикой "нетерпимость к возражениям; не может удержаться от насилия ". Многие гомеопаты поместили бы в этом списке Nux vomica, Aurum metallicum, Sepia, Tuberculinum, Ignatia и многие другие, но не Silicea.

Под давлением или, возможно, под влиянием "настойчивых советов", которые придают смелости, она собирается с силами, чтобы утвердить себя и противостоять миру, начинает трястись и становится багровой от ярости (в противоположность Sulphur и Natrum muriaticum, которые становятся пурпурными), но при этом все равно походит на "мышь", которая пищит и не представляет большой угрозы. Silicea испытывает такой же страх конфронтации, как Natrum muriaticum и Staphisagria. Но там, где двое последних как одержимые не способны успокоиться, пока не выступят против своего врага, потому что бесконечные терзания из-за оскорбления лишают их душевного спокойствия, Silicea в подобных обстоятельствах не чувствует необходимости конфронтации и хочет прежде всего, чтобы её оставили в покое. Однако она достигает своей цели спокойным путем и (как это было с тем несчастным ребенком в школе-интернате), в конце концов, заставляет других считаться с ней на её собственных условиях. Также демонстрирует свои гнев и возражение лучшим образом, чем Natrum muriaticum и Staphisagria, чьи неуклюжие вспышки гнева, проявляемые не ко времени, менее эффективны.

Упорство, надёжность и настойчивость часто проявляются у неё с ранних лет в добросовестности. Ещё в яслях ни один другой ребенок (даже Arsenicum album) так старательно не чистит свой стол, как Silicea, и даже ребенок более старшего возраста не бывает так внимателен, обязателен и заботлив, как Silicea, по отношению к своим младшим братьям и сестрам. То же самое можно сказать и о взрослом. Встретившись на своём пути с какой-то новой задачей, Silicea колеблется, чувствует себя неуверенно, жалуется на свою некомпетентность, но затем собирается с силами и выполняет все добросовестно и со знанием там, где другие, казалось бы, более многообещающие, просто дают заверения, а потом выражают сожаления по поводу невыполненной работы.

Один пациент, чья страсть к повышению культуры заставила его перепахать всю литературную классику, посещать музеи, концерты и театры в таком объеме, что в это просто трудно было поверить, сказал о себе: "О, да! Я действительно добросовестный, если не говорить ни о чем другом, я действительно добросовестный и старательно последую вашему совету. Только, пожалуйста, объясните мне, с какой целью я должен стараться!" Другая пациентка рассказала о своей вновь приобретенной привычке лежать по утрам по полчаса в постели перед вставанием, хотя она предпочитала бы быстро включиться в действие ("хуже от лежания в постели по утрам", Кент), "потому что я прочитала в одном, наверное, шарлатанском журнале, что это обязательно для здоровья".

К несчастью ступни у этой женщины были гораздо менее приятные, чем её остроумие, а дурно пахнущие ступни ("невыносимо дурной, кислый или гниющий запах", Геринг) с разъедающим потом, который проходит сквозь носки и кожу обуви, является ведущим симптомом этого лекарства. У Thuja ступни также издают сильный запах, но запах пота Silicea даже более едкий, сильный и устойчивый. Когда врач отчаянно ищет физические симптомы, чтобы подтвердить часто ускользающий диагноз Silicea, то его часто избавляет от сомнений запах нижних конечностей этого типа (пот обычно "кисло пахнущий" или "отвратительный", Кент).

Silicea может зайти слишком далеко и стать "добросовестным по мелочам" (Кент - жирным шрифтом). Там, где Arsenicum album может потратить несколько часов, упаковывая и переупаковывая чемодан "точно, как надо", там Silicea может потратить целую неделю.

Плотник-любитель, который болел гидроцеле, был признан Silicea по тому признаку, что он тратил несоответственно много времени и внимания на самые простые домашние ремонтные работы. Ему требовалось несколько дней на ремонт протекающего крана, а для того, чтобы навесить дверь или полочку в кухне, ему требовалось не менее недели.

Эта сверхдобросовестность по поводу мелочей, которая, без сомнения, отражает беспокойство и нежелание встречаться с крупными проблемами, карикатурно изображена в юмористической серии рисунков журнала "Пинатс ", показывающих собаку Снупи в качестве писателя. Сидя с пишущей машинкой на крыше своей собачьей будки, он начал писать "Великий Американский роман ". Первым его словом было местоимение "Это ". Подумав немного, Снупи переделал его на "Когда ". Затем порвал страницу и начал снова с артикля. На последнем рисунке он говорит себе с удовлетворением: "Хороший писатель иногда тратит на поиски правильного слова много часов ".

Конечно, иногда и Silicea устает от мелочей и чувствует стремление Sulphur охватить широкие понятия и философские системы. Но в этом он может проявлять своё стремление к "мужеству" и похож на муравья, захватившего слишком большую щепку и доблестно с ней сражающегося, но не могущего по-настоящему крепко её ухватить. Для человека в состоянии такой интеллектуальной и философской путаницы сильнодействующий кристалл кварца является первейшим после Sulphur лекарством.

С тех пор как Кент писал, что Silicea является "естественным дополнением и хроническим вариантом Pulsatilla... Это более глубокое, сильное лекарство", оно таким и считается. Для этого имеется достаточно подтверждений, как это можно видеть по особого рода застенчивости детей Silicea, их малодушной манере во время болезни, тенденции легко расплакаться, если его бранят или ущемляют, манере цепляться за взрослых и страху перед незнакомыми людьми.

Ещё одно живое описание этих качеств конституционального типа Silicea, данное Маргарет Тайлер: "Типичный Silicea вползает или втягивается за руку с мамой, и вы едва ли ошибаетесь в нем..." Он плохо себя чувствует, плохо... (мать перечисляет). Он не радуется, он не учится, он даже не играет... Он всегда в конце всего, и его учитель ничего не может с ним поделать... Кажется, что в нем ничего не движется. Кажется, что он не способен думать! Он не может сосредоточить мысли, он не может ни читать, ни писать. И все равно, он постоянно до смерти боится, что, возможно, сделал что-то не так. Вот так: он такой странный и такой непохожий на всех других. И в чем-то он совсем не такой, как надо, весь кругом не такой!... Он приходит в упадок", - вот что она о нем думает... "

В группе он редко бывает лидером, с радостью довольствуясь сотрудничеством там, где другие проявляют инициативу.

Silicea дополняет Pulsatilla в таких заболеваниях у детей, как энурез, аллергии, кашель, простуды, особенно инфекционные болезни ушей, когда Silicea углубляет или улучшает действие Pulsatilla. Вообще, это лекарство богато различными симптомами заболеваний ушей, таких как катары, пробки, выделения из ушей, потеря слуха, ненормальные шумы, разрыв барабанной перепонки и т. п., и часто срабатывает там, где не помогает Pulsatilla. И хотя Pulsatilla известна как "растительный Sulphur", её с равным правом можно назвать "растительный Silicea".

У взрослого может оставаться неагрессивный нрав Pulsatilla, частично по причине его естественной "мягкости" (Кент), частично из-за недостатка энергии. Конфликты, острые ситуации, ссоры и конфронтации - все они требуют усилий, которых Silicea лучше избежит. Однако, в отличие от Pulsatilla, будучи "покорным" (Геринг) и временами "нерешительным" (Кент), индивидуум Silicea, имея два решения по одной проблеме, способен принять решение, не привлекая к этому полдесятка других людей, и затем следует ему, в отличие от бесконечных колебаний Pulsatilla. Silicea по-настоящему страдает от своей нерешительности и колебаний, в то время как Pulsatilla только воображает, что переживает. И в то же время как цепляющаяся и зависимая Pulsatilla угождает необходимости других чувствовать себя сильными защитниками и воспитателями, более независимая Silicea этого не делает (за исключением только очень юных Silicea).

Иногда нерешительность Silicea просто отражает его недостаток уверенности в себе, а иногда этот человек колеблется и сомневается, так как он, действительно, не знает, чего хочет. Это отсутствие твердости или обязательности не только мешает ему совершить то, на что он вполне способен, но также лишает его удовольствия, получаемого от достижения цели. Какое-то глубоко лежащее "безразличие" (Беннингхаузен) лишает его настоящего глубокого удовлетворения ("Я могу делать это или не делать", - таково его типичное безучастное отношение). Следовательно, то, что часто выглядит трусостью в этом человеке, на деле может быть просто "апатией" (Геринг).

Один упавший духом адвокат пришел за помощью к гомеопатам по поводу множества различных жалоб, включая вросший ноготь на пальце ноги. Magnetis Polus Australia, приготовленная путем воздействия Южного полюса магнита на молочный сахар, разрешила эту последнюю из названных болезней (!!!), но когда она возвратилась через несколько месяцев, то возникло впечатление, что его конституциональное лекарство совершенно явно должно ему помочь противодействовать проявившейся тенденции. Была прописана Silicea 10M, и во время лечения пациент, который раньше в течение многих лет колебался в выборе между преподаванием юриспруденции и адвокатской практикой, которой он тогда занимался, внезапно, как будто в приливе смелости, смог сделать выбор в пользу преподавания. Позднее он объявил, что впервые за много лет почувствовал истинную цену достижения цели в своей работе и смог по-настоящему порадоваться этому. Врачу осталось размышлять о степени воздействия гомеопатического лекарства и такой психической перемене в человеке.

Silicea чувствительна и физически, и эмоционально ("чувства болезненно обострены", Фаррингтон). В своей сверхвозбудимости от нервных раздражителей он начинает дрожать и внешне, и изнутри: вздрагивает с легкостью от шума, прикосновения во сне и необычайно отзывчив на звуки. Его бессонница вызывается самыми разными причинами, включая сердцебиение или сильную пульсацию, состояния после полового акта и ранние пробуждения утром от повышенной умственной активности, от головных болей, от холода в ступнях, от прилива крови к голове и от твердой постели.

Сверхрафинированная принцесса т сказки, которая не могла спать из-за горошины под шестью матрацами ("Я едва сомкнула глаза! Бог знает, что у меня в постели! Я лежала на чем-то таком твердом, что я теперь вся кругом в синяках!"), допжно быть, была Silicea

Его "чувствительность к интеллектуальным впечатлениям" (Беннингхаузен) необычайна. Такие симптомы как "малейшее замечание может заставить его плакать" (Ганеман) или "плачет, когда с ним ласково говорят" (Геринг), свидетельствуют о его эмоциональной уязвимости даже тогда, когда его трогает чья-то забота или сочувствие. Стеснение, следующее за эмоциональным участием, находит себе физическую параллель в симптоме, похожем на Lachesis: "отвращение быть тронутым чувством" (Кент).

Но так же как и стебель пшеницы обладает врожденной упругостью, хотя и производит впечатление хрупкости и покорности, и Silicea психически устойчив, несмотря на хрупкую внешность и невысокомерные манеры. Он уравновешен, надежен и может выдержать трудновыносимые обстоятельства ("темперамент сангвинический", Аллен), не выносит наружу свои отрицательные настроения и не позволяет им влиять на своё поведение. Этот конституциональный тип бывает таким же чувствительным и интуитивным, как Phosphorus, и в основном свободен от самонадеянности, хвастовства, сознания собственной важности или желания выставить себя напоказ. Когда дела у него плохи, он не обвиняет других, в нем нет ничего от деспота или упрямца. У него редко бывает желание утверждать свою волю, открыто господствуя над другим, он придерживается принципов, не утверждая, что только он всегда прав. Кроме того, обладает редкостной честностью, которая позволяет ему смотреть в глаза правде, даже если она для него неприятная, в отличие от Lycopodium, который заявляет, что стремится к правде, но на деле её отвергает. Silicea - отзывчивый и надежный друг, не стремится извлечь выгоду из тех, кто его любит, и "высокомерие никогда не характеризует этого пациента" (Борланд). Даже его сомнения относительно себя не носят характер нарциссизма, но являются честными, без претензий, поисками возможных реальных достижений.

Юная героиня "Мэнсфилдского парка" Джейн Остин может послужить прекрасным завершающим литературным примером копеблющейся, но устойчивой, как "стебель пшеницы", личности Silicea. Фанни Прайс выглядит нежной и нерешительной (без сомнения в ней много от Pulsatila), и действительно, она физически хрупкая и устойчивого нрава, а также, что типично для Silicea, ей не хватает уверенности в своих собственных прекрасных способностях и умениях. Однако во время самых суровых испытаний, связанных с сердечными делами и с её ролью в сложных семейных отношениях, она доказывает, что обладает самой высокой нравственной стойкостью.

Чтобы подчеркнуть её послушность, автор в одном месте рассказывает о том, как она "ползет" вверх по лестнице в постель, когда ей было сказано уйти с танцев. Никакая другая, за исключением героини типа Silicea, не могла бы "ползти" вверх по лестнице, не потеряв уважения читателя, и этот глагол вызывает в воображении ещё один образ этого лекарства.

      МЫШЬ
Уитмонт, говоря об этом лекарстве, сравнивал личность Silicea с робкой и нежной белой мышкой, которая, тем не менее, яростно отстаивает целостность своей собственной маленькой территории. Этот образ отражает сильную застенчивость и робость этого типа, самозащищённость и сознательно ограниченный взгляд на мир.

Silicea часто испытывает опасения по поводу неизвестного и мира в широком его проявлении и довольствуется тем, что ведет самоограничивающий образ жизни, сведенный до незначительных и стабильно, по режиму, выполняемых дел.

Герой короткого рассказа "Разграфленная жизнь" Саки утверждает, что "разграфленные террасы" в зоопарках, как удобные и просторные заменители клеток, предназначенные, чтобы обеспечить животным иллюзию свободы, дают прекрасное представление о жизни и самих людей: "Мы точно так же, как многие животные, живущие на разграфленных террасах .. пойманы в сети ограничений доходов и возможностей, а более всего страдаем от недостатка инициативы Мы простываем зимой и болеем сенной лихорадкой летом, и если вдруг кого-нибудь из нас кусает оса, ну тогда это инициатива осы, а не наша; а все, что мы способны сделать, - это ждать, когда сойдет опухоль ".

Такое описание вряд ли подойдет для многих конституциональных типов - вспомнить только об энергии Sulphur, действующей как катализатор, непреодолимом желании Arsenicum album аранжировать события, об апломбе Lycopodium, о страстных импульсах Lachesis и Phosphorus или о стремлении Nux vomica выковывать свою и чужую судьбы, - но вышесказанное в полной мере применимо к Silicea (а также Calcarea carbonica и Psorinum).

Этот тип легко подавить и запугать: дети боятся своих младших сестер и братьев, взрослые - своих супругов и родителей. Этому типу может быть даже хуже, когда его замечают, и он "не любит, когда с ним разговаривают" (Беннингхаузен; ещё всего одним лекарством под этой рубрикой записан Natrum muriaticum), и вообще у него извинительный тон. Он очень старается избегать внимания, но в то же время сознательно защищает свои права, принципы и своё уединение, хотя в большинстве случаев ведет себя корректно и дружелюбно. Но Silicea похож на Natrum muriaticum в том, что ему необычайно трудно строить свои отношения с людьми, которых он не одобряет. Это его отличает от Sulphur и Arsenicum album, которые могут быть высокомерно оскорбительными с лицами, которые им не нравятся, но тем не менее без труда с ними общаются; а также от Lycopodium, который держится со всеми одинаково.

Страх, как у мышки, и нежелание попадать в незнакомую обстановку находят себе физическую параллель в тоске по дому ("тоскует по родным и по дому", Геринг). Это лекарство помогало множеству детей, которые были выведены из душевного равновесия, оказавшись впервые далеко от дома (в интернате или в летнем лагере, в гостях у друга). Это лекарство улучшало их состояние в течение первых грустных дней или недель.

Даже взрослый Silicea не может долго быть вдали от дома, не может нормально спать в незнакомой обстановке или просто в другой комнате собственного дома. Если пациент по собственной инициативе рассказывает врачу, что одним из самых травмирующих впечатлений детства был отъезд из дома даже для чего-то приятного, то врач должен сразу подумать о Silicea (или Calcarea carbonica).

Одна из четырехлетних Silicea была в таком ужасе от своей шестилетней сестры с повелительным тоном и командными ворчаниями, чтобы на неё обращали внимание, что бежала к маме за помощью: "Скамей Дженни, чтобы она перестала мной все время командовать!"

Среди более необычных случаев следует рассказать о молодой женщине, которая впервые уехала из дому, чтобы поступить в колледж:. Тоска по дому у неё была такой сильной, что прекратились менструации, женщина поправилась почти на 18 килограммов за зиму и, в конце концов, заболела воспалением легких в тяжелой форме, после чего ещё долго держался кашель. Она буквально едва дотянула до конца года и, даже возвратившись домой, не избавилась от своих симптомов, которые не проходили до тех пор, пока ей не прописали Silicea 50M, которая поставила пациентку на ноги

Хотя этот тип сильно привязан к дому, у него нет гостеприимства, отличающего Sulphur и Calcarea carbonica, которые потчуют обедом и вином гостей по всякому удобному поводу. Нет у него и стремления Calcarea carbonica собирать семью за обеденным столом, для чего последний постоянно прилагает усилия.

Застенчивость Silicea вызывает у него предрасположение к определенным фобиям. Наиболее известными из них являются "страх перед иголками, ножами и другими острыми предметами" (заметьте соответствующее этому "ощущение иголки в горле", Геринг). Нервозность взрослого человека перед акупунктурой или вопли ребенка от страха перед уколом наводят на мысль об этом лекарстве. Среди прочих типичных фобий существует страх перед ездой на машине ("риск превышает преимущества езды", по признанию нескольких пациентов) или страх быть ограбленными ("воображает, что врываются воры", Аллен). Так же как Natrum muriaticum и Arsenicum album, он может обходить дозором свой дом каждый вечер прежде, чем пойти спать.

Более необычную фобию продемонстрировала пожилая пациентка, подверженная простудным заболеваниям груди и не восприимчивая к Arsenicum album и Calcarea carbonica, которые казались её конституциональными лекарствами. Но она хорошо реагировала на Silicea. Врачу она призналась, что ещё с юности, когда где-то в сознании ещё свежи были впечатления о затонувшем "Титанике", она заставляет мужа брать с собой парик и юбку, когда он отправляется в путь по морю, для того, чтобы он замаскировался под женщину и мог получить помощь в случае кораблекрушения в первую очередь.

Но Silicea может быть очень робким и осторожным в отношении чего угодно. Ребенок не может себя заставить проделать некоторые упражнения в физкультурном зале или на спортивной площадке, особенно узнав, что плавание и ныряние опасны и могут кончиться травмой. Другой будет ездить на велосипеде только во дворе или закрытом патио из страха, что упадет и над ним будут смеяться. Этот застенчивый тип часто должны тянуть другие. Он боится громко читать в школе из страха, что окружающие будут смеяться над его плохим произношением (Calcarea carbonica). Хотя он умеет хорошо работать и прекрасно знает материал, он сидит тихонько на последней парте, редко вызываясь ответить на вопрос и надеясь, что учитель его не вызовет. Это резко отличает его от уверенного в себе Sulphur или Lycopodium, которым нравится, когда их вызывают, и всегда поднимают руку, невзирая на то, известен им правильный ответ или нет, так же как и Arsenicum album и Nux vomica, которые горят желанием, чтобы их вызвали в классе, и обычно отвечают правильно.

Взрослый Silicea ужасается необходимости встречаться с людьми, потому что боится, что ему недостает умения общаться, и заботится о том, чтобы не оставить плохого впечатления. Как уже упоминалось, его манеры могут быть извиняющимися и создавать впечатление, что ему недостает уверенности в себе; ему требуется много времени, чтобы решить, что сказать, в результате он теряет возможность высказаться и по своей застенчивости начинает думать, что его мысль ничего не стоит, и меняет своё решение её высказывать или останавливается, не досказав, посередине предложения. Он колеблется, затевать ли новый поворот в своей карьере, и уходит со своей работы неохотно, даже если она ему не нравится (Lycopodium). При недостаточной уверенности в своих сексуальных способностях ("отсутствуют эрекции, нет даже признаков их; очень слабый сексуальный импульс, почти погашенный", Ганеман), он приходит в ужас от "ритуалов прохождения" супружества. Его также страшит необходимость быть родителем (со всеми вытекающими из этого заботами) и даже развод (независимо от того, насколько это необходимо для собственной защиты и самоуважения). Один такой пациент жаловался: "Я не совершил ничего значительного в жизни, потому что потратил так много времени и энергии на свои страхи и робости, что уж ни на что больше не осталось сил".

Эта сильная застенчивость и робость имеют и физическую параллель в таком идиопатическом симптоме, который называется "стыдливый стул" и возникает из-за отсутствия энергии для перистальтики: кишечник выталкивает содержимое только частично, несмотря на старания, затем кал отступает назад в прямую кишку, как бы стыдясь появляться.

Сами его сны отражают различные его страхи: "сны любовного характера... похотливые сны" (Ганеман) и ужасы; "пугающие сны... грабители, с которыми он борется... убийцы... как будто ему перерезают горло... о змеях... словно за ним гонится огромная собака... как будто он тонет... будто бы его обвиняют в убийстве и предательстве" и т. д. (Ганеман).

В кабинете у врача наиболее часто проявляемые Silicea страхи касаются, конечно же, здоровья ("беспокойство по поводу здоровья", Кент). Хотя в этом Silicea может быть похож на Arsenicum album, но его страхи менее ярко выражены; у него нет, как у Arsenicum album, всепоглощающего увлечения диетой, медициной и здоровьем, и обычно он менее ярко выраженный ипохондрик.

В "Реперториуме" Кента, тем не менее, Silicea - единственное лекарство, помещенное в рубрику "беспокойство о здоровье, особенно в климактерический период.

Однако беспокойство о здоровье, достойное любого Arsenicum album, было проявлено одним джентельменом европейской закваски, который страдал диареей с коликами, особенно летом. Когда бы он ни подносил руку женщины к губам для приветственного поцелуя (по обычаям Старого Света), он всегда неизменно прикасался губами к собственному большому пальцу для того, чтобы не прикоснуться к чужим микробам.

Silicea может проявлять то, что Хаббард назвал "альбинизм духа", т. е. отсутствие защитного пигмента, охраняющего человека от ярких лучей жизни или от резкого света. Один эмоционально боязливый пациент, излеченный от небольшой плотной свободно плавающей шишки на колене принятием курса Silicea 10 X (шишка просто исчезла), так выразил своё состояние: "Я провел большую часть своей жизни скрываясь".

Ярким примером такого застенчивого человека типа Silicea является Акакий Акакиевич, смиренный служащий низшего разряда, писарь государственной службы, герой рассказа Николая Васильевича Гоголя "Шинель ". После многих лет страданий и лишений он, наконец, оказался в состоянии осуществить единственную мечту своей жизни: сшить прекрасную теплую шинель и впервые ощутить ценность собстветой личности. Но после того, как Акакий Акакиевич в первый ^се день был ограблен в темном переулке и с него сняли новую шинель, вновь обретенное самоуважение испаряется, и он умирает от огорчения.

Ему также не хватает честолюбия или энергии, и он позволяет окружающим приписывать себе его заслуги; он не будет защищать свою позицию и скорее допустит, чтобы его считали неправым, чем побеспокоится доказать свою правоту. У него даже может недоставать энергии для энтузиазма, и значительную часть своей жизни он посвящает уклонениям от трений и оскорблений.

Иногда Silicea напоминает человека, стоящего у подножия крутого пролета. Когда он поднимает взгляд высоко-высоко, к самой вершине лестницы, его пугают высота ("головокружение, когда смотрит в высоту, от ощущения, как будто падает вперед", Аллен) и необходимость затраты усилий для восхождения. Но если он смотрит только на следующую ступеньку, то тогда он может подниматься или, по крайней мере, одолеть часть пути.

Такое ограничение устремлений и взгляда на мир встретилось у одного пациента, у которого немели руки после пробуждения (это симптом, встречающийся у нескольких полихрестов). Но врач сразу же предположил Silicea, как только узнал, что пациент долго работал над изучением рукописи по естественной истории и в результате разразился статьей на три страницы, озаглавленной "Охота на редких жуков" (\') После этого он возобновил свои литературные труды и год спустя выдал новый опус на трех страницах: "Приманивание средиземноморской кефали". Другой пациент с типичными для Silicea белыми пятнами на ногтях и участками стертой эмали на зубах имел свою собственную систему ведения карточек, которая была слишком сложной для его дел, и он проводил вечера, постоянно её преобразуя, и таким образом успешно убивал своё время, чтобы ничего в результате не выиграть. Третий пациент составлял полдюжины "планов для выполнения" на малейшие ежедневные дела, но затем побеждённый избытком при выборе, никогда не мог выполнить ни одного из них. Arsenicum album также любит планы: "возможные ", "предварительно выполняемые " и множество других, но затем решительно делает выбор и быстро выполняет задуманное.

С другой стороны, постепенный гармоничный рост более соответствует стилю и темпам Silicea, и, вероятно, таким путем он достигает вершин в конечном итоге.

Показательным в этом отношении был один ученый, занимавшийся вопросами политики, написавший важную книгу по определенным социальным вопросам. Книга начиналась в качестве статьи на 5 страниц для академического журнала, а потом разрослась до размеров объемистого тома. "Если бы меня попросили написать книгу с самого начала, - допускал он, - то я бы никогда не посмел сделать такую попытку ".

Множество литературы написано о характерных для Silicea симптомах страха перед публичными выступлениями (священник, веДущий службу; профессор, читающий лекцию; адвокат, выступающий перед судом), страха перед сдачей экзаменов и зачетов ("особое состояние Silicea можно обнаружить в его страхе перед провалом; если стоит какая-нибудь необычная умственная задача, он боится, что не сможет её выполнить", Кент), короче, ужас от предстоящего, который возникает задолго до того, как происходит ожидаемое событие, и который следует отличать от реального "состояния страха" Gelsemium и Argentum nitricum. И это действительно ведущий симптом. Silicea похож в этом и на "стебель пшеницы", который недооценивает свои силы, но в конечном итоге прекрасно себя оправдывает ("когда ему удается заставить взять себя в руки, он может выполнять всё с легкостью, к нему возвращается обычное самообладание... Он выполняет работу с быстротой, полнотой и точностью", Кент), а также похож на мышь, чьи предосторожности вполне обоснованы. Его чрезмерное беспокойство и повышенная сознательность ("он чувствует свою индивидуальность и не может углубиться в предмет", Кент) влияют на выполнение задач. Или, возможно, из-за нехватки энергии при его небольших запасах жизненных сил, он не в состоянии хорошо выполнить необходимую работу ("разум в состоянии слабости, и наступает момент, когда он не может выполнять работу с точностью", Кент).

Но иногда ощущение опасности у Silicea и сопровождающая его патология возникают обоснованно, как результат конкретного опыта.

Один ученый-преподаватель вуза с яркими чертами Sulphur-Arsenicum album пришел лечить астму. Ни одного из упомянутых лекарств не бычо в наличии, и, исследуя случай более детально, врач узнал, что пациент был талантливым скрипачом, когда-то имел намерения стать профессиональным музыкантом. Однако серия неудач, сопровождавшая его на этом пути, заставила его оставить эти мечтъг то у него во время солирования лопалась струна, то аккомпаниатор нажимал не на ту клавишу и сбивал его, то он заболевал непосредственно перед выступлением, намеченным по графику. Казалось, что сама судьба препятствует его успеху в намеченном направлении. Врач решил обратиться к этой стороне жизни пациента, прописав лекарства от травматических последствий жизненного опыта, которые привели пациента к потере уверенности в себе В данном случае Silicea, как получилось, подействовала на прошлые отклонения в здоровье пациента и оказалась высокоэффективным лекарством. В результате несколько доз за определенный период не только улучшили состояние дыхательной системы, но помогли пациенту лучше отреагировать на Sulphur и Arsenicum album, которые теперь уже больше соответствовали состоянию пациента.

Частично колебания Silicea и недостаток уверенности в себе возникают по причине её психической утонченности. Будучи часто хорошо образованной или по происхождению из культурной среды, она не имеет высоких нравственных требований, разборчива в средствах и полностью отдает себе отчет в том, что значит действовать, исходя из высших соображений, что такое хорошее исполнение или что значит создание ценного произведения искусства. Следовательно, она не чувствует уверенности, обоснованно признавая ограниченность своих способностей.

Хотя она может походить на Lycopodium по своему страху от предположений, эти два лекарства трудно спутать. Silicea легче заставить оробеть, она не демонстрирует несомненную внушительность Lycopodium (которая становится высокомерием), у неё также нет необходимости себя чувствовать или выглядеть выше других. В конечном счете, она может так же хорошо всё выполнять, как и Lycopodium, но не рассчитывает на это.

Ярким примером различных позиций этих двух лекарств было поведение двух ученых, каждый из которых имел серьезные опубликованные работы в своей специфической области. Поскольку оба труда были довольно специализированными, ни один из двоих не получил широкого признания. Silicea сразу же решил, что его работа, хотя и имеет ценность, неприятна для восприятия. "Стоит ли удивляться, что она прошла незамеченной, - прокомментирован он, - кому может быть интересно читать утомительный труд, в котором каждая фраза имеет удельный вес свинца?" (другой стороной его конституции был Sulphur). Lycopodium наоборот, признавая, что его работа испытана судьбу записки в бутылке, брошенной в Атлантический океан в надежде, что её кто-нибудь отыщет (ему понравилось это сравнение, и он повторял его при всякой случившейся возможности), оставался при этом спокойным. Он говорил: "Я не боюсь. Это первоклассная научная работа, и, если она выше разумения большинства окружающих, им необходимо напрячь немного свой разум. Работа будет в своё время прочитана теми, кто её сможет оценить ".

Lycopodium также отличается от Silicea и тем, что не уклоняется от ответственности и не избегает проблем (даже если они выше его способностей). Смутить его может только необходимость проявлять свою эмоциональную сторону. И снова следует сказать, что Lycopodium больше стремится к соревнованию, чем Silicea (так же, как ведут себя в этом отношении Arsenicum album, Nux vomica, Sulphur и другие). Silicea стремится всё выполнить хорошо, но не обязательно лучше, чем те, кто с ним рядом.

Эффективно действующий кремний может фактически повысить скромную и непритязательную самооценку индивидуума и вселить в него веру в себя, приободрить тех, кому не хватает уверенности, дать им возможность "осмелеть", при этом окружающие получают возможность судить об их талантах, устремлениях и затаенных желаниях, которые Silicea вызывает на поверхность. Способный студент, преодолев свою боязнь провала, проходит тестирование способностей для поступления в юридическую школу; начинающий художник выставляет свои наброски и акварели; не публиковавшийся ранее автор наконец решается послать свою работу критикам.

Поскольку "ужас провала" (Кент) и боязнь ответственности у Silicea, вероятно, сильнее, чем у любого другого конституционального типа, то эти люди могут быть практически парализованы ужасом, буквально "окаменеть" от мысли, что необходимо выйти в мир, чтобы найти свою удачу. Выпускник университета или профессиональной школы с хорошими умственными способностями, который несмотря на долгие годы напряженной профессиональной подготовки совершенно не способен начать работу, соответствующую его возможностям, решает "оттянуть время" тем, что открывает магазин по продаже здоровых пищевых продуктов, пекарню или предприятие по изготовлению джема в Верхнем Вермонте, - это человек, который нуждается в лечении Silicea, или Calcarea carbonica, или ими обоими. "Он испытывает страх перед любым предприятием... и в течение многих лет не может начать заниматься работой по своей профессии" (Кент).

Или, если уж он работает по своей профессии, то не способен решить, в какой области ему специализироваться. Картину Silicea можно было наблюдать неоднократно у врачей независимо от того, каким был их основной конституциональный тип, когда они собирались практиковать гомеопатию, но, как бы прекрасно они ни были подготовлены, сколько бы ни изучили, сколько бы ни посетили конференций и какими бы другими путями не вооружили себя для действий в этой области, у них всё равно не хватало "отваги" заняться этой практикой самим. Преобладающее у них чувство, что они не подготовленны, мешало им "замочить ноги" (как будто кто-либо когда-либо мог бы чувствовать себя подготовленным практиковать гомеопатию!). Но доза высокопотенцированной Silicea часто делала их достаточно смелыми, чтобы погрузиться в гомеопатию и не бросать её, так как (и это типичная, ранее упоминавшаяся цепкость Silicea, его Магелланово решение преодолеть все трудности, препятствия и помехи на пути кругосветного путешествия), если уж он выбрал путь действия, то он уже не колеблется.

Хотя Кент и заметил, что Silicea не подходит для лечения раздражительности и нервного истощения, вызываемого тяжелым напряжением деловых людей, и более соответствует людям науки, студентам, юристам и священникам, но врачи-гомеопаты обнаружили, что многие из тех, кто уходит с высоких постов власти, из бизнеса и с административных постов, кто не выдерживает давления и ответственности, кто сворачивает с дороги "быстрого одностороннего движения" и уходит на более скромные места в обществе, могут получить благоприятный эффект от лечения Silicea, как и те, кто просто преувеличивает опасность своей работы.

Примерам ещё более глубоких уровней сомнений и неуверенности, когда личность под влиянием легко меняющихся чувств задает себе вопрос о самом смысле своего пребывания на земле, может служить герой "Дневника сельского священника" Джорджа Бернано Это в основном личность типа Silicea, ведущая уединенную, простую и лишенную событий жизнь, боящаяся неопределенности и кажущейся неудачи и стремящаяся найти ценность собственного внутреннего мира и оправдание цели своего призвания ("Как легко себя возненавидеть Высшей милостью было бы любить себя во всей простоте") Его поступки свидетельствуют о том, что перед нами смиренный, но со всеми своими сомнениями бесконечно богатый и светлый человеческий дух

"Единственная ценность в этом мире - это деятельная душа", -писал ещё один пастор типа Silicea, Эмерсон

      СВЕРЧОК
Описание этого лекарства было бы неполным, если бы мы не упомянули живого, жизнерадостного, стрекочущего сверчка.

Когда Silicea преодолевает своё стремление быть надежным или потребность чувствовать себя в безопасном и защищенном окружении, тогда он своим характером напоминает сверчка, прыгающего за печкой. Он "полон выдумок и неугомонен" (Аллен), он отказывается быть связанным чем-либо, стрекочет весь день напролет и весь вечер. Если спросить его, он "ночной" или "дневной" житель или каковы его "плохие часы дня", то он будет отрицать, что у него таковые имеются ("Для меня весь день хорош"). По сути только фазы новолуния и полнолуния зачастую бывают его единственными зависимостями.

Берике перечисляет "ухудшения утром", в то время как Богер утверждает, что ему "хуже по ночам", но сегодня гомеопаты не находят, что эти зависимости имеют какое-либо яркое выражение.

Кроме того, потребность сверчка в тепле (расцвет летом, а зимой прячется у печки или на камине) отражена в необычайной зябкости этого типа. У него "так мало биологического тепла, что емухолодно даже тогда, когда он делает физические упражнения" (Геринг). Он часто сидит, сгорбившись и съежившись от холода ("сидит у огня с ощущением холода, как у голодающего", Геринг), оставаясь неподвижным, потому что любое движение ещё больше холодит его ("зябкость при движении", Беннингхаузен). Его голова, особенно те её части, которые испытывают болезненные ощущения, должна быть хорошо укрыта. Он не может заснуть, если ступни у него хоть немного холоднее, и может иногда ложиться в постель в носках (Arsenicum album). Если у него замерзают ноги, то может появиться головная боль и сразу же простуда может вызвать инфекционные заболевания груди. Другие заболевания возникают после того, как он побыл на малейшем сквозняке, а кондиционирование воздуха может быть для него летальным (Нераг sulphur, Psorinum). Если он простыл, то инфицируются синусы и заполняются, не освобождаясь, так что давление и боль становятся иногда невыносимыми. Это лекарство по праву занимает одно из первых мест в "Реперториуме" Кента при инфекционных заболеваниях синусов.

В общем, этот тип испытывает холод не просто как неприятное и раздражающее ощущение, а как что-то ослабляющее и даже лишающее всяких способностей действовать.

Но, как это ни парадоксально, несмотря на то, что этот тип легко замерзает, ему нравится ощущать холодный воздух или холодную воду (Нераг sulphur, Tuberculinum), и ему бывает хуже от жары. Часто патологию можно проследить у человека, зябнущего от перегрева, будь то от упражнений или от принятия горячей ванны, и множество всяких зол возникает у него в результате "подавленного потоотделения". Следовательно, Silicea должен быть очень осторожен, погружаясь в холодную воду после упражнений, и может пострадать даже от "подавления потения ступней ног" (Геринг).

Частично причиной "сангвинического" (Аллен) нрава Silicea является невозмутимость и сдержанное сознание компетентности (возможно, наиболее точным определением будет психическое самообладание). Ребенок Silirea, счастливый и здоровый, отличается веселым и независимым поведением и не требует постоянного внимания других людей. Эта черта часто сочетается со странной манерой выражаться, как "маленький старый философ". Взрослый же вполне удовлетворяется, преследуя свои собственные интересы, даже если они носят очень скромный характер, и умеет воспринимать самое скромное существование в стесненных обстоятельствах гораздо более оптимистическим образом, чем другие, живущие в достатке и изобилии.

Одним таким примером был давно овдовевший человек, у которого не было ни детей, ни кого-либо из семьи рядом с ним, проживал он в маленьком разрушающемся домишке в бедном квартале города, и, несмотря на это, его неунывающая веселая болтовня в кабинете у врача была предметом постоянного удивления. У него была болезнь Менъера, которую удалось облегчить, но не вылечить полностью при помощи Arsenicum album и Psorinum. Однажды врач случайно оказался около его дома и был приглашён зайти посмотреть дворик за домом. Там его глазам открылась удивительная картина: по сторонам проложенных дорожек расположился салат-латук, морковь, свекла и тыква - все это было рассажено на клумбах, похожих на цветочные, и ботва растений образовывала красивый орнамент, в беседке с виноградными лозами переплелись огурцы и т. д. Веселое щебетание пациента, когда он с едва сдерживаемой гордостью показывал свой необычный сад, так сильно напоминало стрекотание кузнечика, что врач выписал ему Silicea как второе конституциональное средство и вполне успешно (Берике тоже причисляет Silicea к лекарствам для лечения болезни Менъера).

Кроме того, этот тип напоминает сверчка ещё тем, что он ведет себя без угроз и оскорблений. Будучи, наверное, не менее критичным и разборчивым, чем Arsenicum album, Nux vomica или Natrum muriaticum (Sulphur критичен, но не разборчив), но этого не показывает. Он очень редко беспокоится о социальном статусе и судит о других как о личностях по их настоящим человеческим качествам, а не по их положению в свете. Его манеры часто непритязательны до такой степени, что кажутся наивными, безыскусными или манерами "зеленого юнца" независимо от возраста и интеллекта, во многих отношениях, как и у Calcarea carbonica, но не так бессознательно. Отсутствие хвастовства у него идёт не от низкого мнения о себе, а от желания оставаться в тени, от старания не выдвигаться вперед. Если он, например, рассказывает о своих настоящих или прошлых достижениях в хвалебном тоне, то сразу же это замечает, чувствует себя неловко и может начать извиняться за то, что его речь может звучать высокомерно.

Это прямо противоположно позиции Arsenicum album, как её сформулировал Шерлок Холмс: "Я не могу согласиться с теми, кто считает скромность достоинством. Для человека логики все вещи должны выглядеть такими, каковы они есть, недооценивать себя -это такой же отход от истины, как и преувеличение собственных способностей " ( "Переводчик греческого языка ").

Привлекательная и благородная сторона характера Silicea отражается в добром, справедливом, ровном и внимательном отношении к людям. У него может быть меньше тепла, чем у Phosphorus, и меньше сочувствия, чем у Pulsatilla, поскольку он относится скорее с жалостью, чем с сочувствием, и не столько эмоционально вникает в проблемы других, сколько старается помочь им выбраться из них. Кроме того, как уже говорилось раньше, он может защитить себя лучше, чем Staphisagria и Natrum muriaticum, и, следовательно, его труднее обмануть. Он может быть таким же проницательным, как Lachesis, постигая самые глубины чужого сознания, и при его повышенной интуиции и ясном понимании он чувствителен к заботам и мыслям других людей (кристалл кварца). Silicea является одним из немногих типов, помещенных Кентом в "Реперториуме" под рубрикой "способность к ясновидению". Кристалл, естественно, традиционно связывают с ясностью высшего разума и способностью проникать в будущее, как это звучит в выражении: "ясные, как кристалл, мысли", магический кристалльный шар предсказателя будущего и т. д.

Особое, такое, как у сверчка, очарование Silicea описано Диккенсом в его "Больших надеждах" в портрете наивного, веселого, энергичного и вечно юного Герберта Пакета, этого "бледного молодого джентепъмена хрупкого телосложения с розовыми глазами и светлыми волосами (Silicea - "альбинос")... с фигурой, которая выглядит так, как будто она всегда будет оставаться легкой и молодой... у которого, однако, видится что-то слабое в самой основе его духа и оживления, что никак не может быть показателем его природной силы ". Далее рассказчик описывает атмосферу, "полную замечательных надежд (этого героя), которая в то же время нашептывала мне, что он никогда не достигнет успехов и не станет богат... Но несмотря на то, что разумом уже решил свою судьбу, он настолько покорно относился к этому, что я почувствовал благодарность к нему за то, что он вовсе не раздувается по этому поводу ".

Несмотря на весь свой внешний оптимизм и веселость, сверчок-Silicea тем не менее сохраняет некоторые страхи так же, как и некоторую незрелость. Он часто бывает вечным студентом. Несмотря на хорошую академическую подготовку и на то, что он прошел больше курсов, чем требовалось, он испытывает такой страх перед долгими поисками работы "ли перед необходимостью взять на себя ответственность большую, чем он способен нести, такое присущее сверчку отвращение к высиживанию с 9 до 17, что он бесконечно откладывает окончание своей учебы, сдачу последних экзаменов или написание диссертации; а тем временем продолжает посещать университетские библиотеки и классы, год за годом.

Silicea помогает многим студентам закончить обучение и подбадривает на сдачу выпускных экзаменов со степенью так, чтобы потом заработать с её помощью капитал. И поскольку сильная застенчивость этого типа не является сильной помехой для его честолюбия, то с течением времени он может начинать великое множество романов, пьес, песен или научных проектов, однако не способен их закончить не из-за беспокойства и неудовлетворенности, как Tuberculinum, и не из-за тенденции, как у Sulphur, начинать слишком много разных проектов одновременно, но скорее, как Calcarea carbonica, теряя энергию в процессе выполнения

Однако по другой аналогии инертный и несгибаемый кремень, который покоряется только искре, когда её высекают или добывают трением, индивидуум Silicea требует стимулирования гомеопатическим лекарством, которое способно зажечь искру и вызвать его интерес к жизни, улучшить исполнение или заставить приносить плоды его долго дремлющие проекты

Интересным вариантом неспособности Silicea закончить интеллектуальную работу и перейти дальше к чему-нибудь другому (то есть "вечный студент") был один большой, сильный и уверенный пациент ученый и известный писатель, который излучал сверхуверенность в себе, как Sulphur или Lycopodium, и который обратился к гомеопатии по поводу повторно появляющихся у него во рту кровавых пузырьков или везикул На первый взгляд у него не было никаких психических симптомов Silicea, пока врач не спросил о его работе над книгами "В общем всё идёт очень хорошо, - ответил он, - но у меня возникла проблема как закончить мою теперешнюю работу Я уже пишу заключительную главу шесть месяцев, но она становится всё длиннее и длиннее Я уже написал семьдесят пять страниц и конца ей не видно Знаю что мне не следует больше прикасаться к этой главе Она и так хороша как она есть, и я бы хотел, чтобы я мог остановиться1 Но что-то мешает мне оставить её в покое"

      Это был слишком громкий вопль о помощи, чтобы его можно было бы не услышать, и врач приветствовал появление везикул как возможность пациенту назначить дозу Silicea IM Её влияние можно было увидеть по появившейся в печати книге последняя глава была длиною всего 80 страниц (и везикулы также были излечены)

В заключение скажем, что Silicea имеет свой собственный оригинальный и отличимый от других портрет, несмотря на то, что некоторые черты перекрываются, частично совпадают с чертами нескольких основных полихрестов, и несмотря на временами противоречивые качества его разных сторон твердый и ломкий кварц, покорный, но крепко держащийся корнями "стебель пшеницы", очень робкая, ограничивающая себя мышь и веселый, энергичный сверчок Все это заслуга науки-гомеопатии, которая способна объединять богатство и разнообразие человеческой природы даже в пределах одного конституционального типа и примирять противоречия для того, чтобы способствовать своему, по сути глубоко индивидуализированному, способу лечения

SULPHUR

В этой главе рассматривается лекарство, которое, возможно, является самым полезным и наиболее широко используемым среди всех конституциональных средств, - Sulphur. Потому что так же, как и элемент сера щедро рассеян по всей земной коре под слоем растительности, так и слой Sulphur залегает под поверхностью всех других разнообразных конституциональных типов, выполняя роль гомеопатического общего знаменателя для человечества.

      МНОГООБРАЗИЕ
Ганеман впервые признал особое значение Sulphur для гомеопатии, когда им было установлено, что Sulphur играет ведущую роль среди противопсорных средств по его теории хронических заболеваний.

После почти двадцати лет практики Ганеман пришел к выводу, что многие из его пациентов с острыми заболеваниями реагировали на гомеопатическое лекарство только временным улучшением, а затем заболевали снова Это привело его к заключению, что в основе этих острых заболеваний лежат многочисленные хронические "миазмы", или болезни, которые следует устранить до того, как за ними последует излечение от заболевания в острой форме. В 1828 году он опубликовал свою работу "Хронические заболевания", в которой выдьинул гипотезу о существовании трех основных хронических заболеваний: псоры, сифилиса и сикоза (гонорея) Они проявляются в самых различных и разнообразных формах (Ганеман написал два больших тома об их симптомах), и их следует лечить Sulphur, Mercurius и Thuja (Arbor vite) соответственно. О псоре Ганеман писал: "Псора (чесотка) - это самое древнее, самое распространенное, самое разрушительное и, тем не менее, самое неправильно понимаемое хроническое миазматическое заболевание, которое в течение многих тысячелетий уродует и мучает человечество и которое за последнее столетие стало матерью всех тысяч различных неслыханных острых и хронических (невенерических) заболеваний, которые все более и более поражают все цивилизованное человечество на всей планете" ("Хронические заболевания", 1,9).

Поскольку Ганеман считает псору миазмом, являющимся причиной возникновения большинства хронических состояний, то отсюда следует, что большое количество пациентов, даже другого конституционального типа, будут проявлять диатез Sulphur в определенный период своего лечения.

Следовательно, существуют определенные стадии болезни, которые требуют лечения этим лекарством. Благодаря его ярко проявляющемуся свойству вызывать к жизни скрытые симптомы ("там, где мало симптомов, опираясь на которые можно сделать пропись", Ганеман) и очищать организм от влияний предыдущих аллопатических средств Sulphur зачастую является тем первым лекарством, которое назначается в случаях тяжелых хронических заболеваний. Но это лекарство многогранно и в равной степени эффективно и в середине курса лечения в тех случаях, где не срабатывают другие средства. Оно обладает уникальной способностью вызывать реакцию и возбуждать процесс движения в застойных случаях: "Когда тщательно отобранные средства не срабатывают, тогда Sulphur вызывает к жизни ответные силы организма" (Геринг, Берике). И если он не решает случай сам по себе, то придаёт способность пациенту отреагировать на гомеопатическое средство, остававшееся до этого неэффективным.

Это глубоко действующее средство является также бесценным в тех случаях, когда симптомы имеют тенденцию к повторным проявлениям ("кажется, что почти выздоровел, когда болезнь снова вернулась", Геринг), или для лечения болезней, которые постоянно возобновляются даже во время курса гомеопатического лечения. И, наконец, Sulphur часто играет роль альфы и омеги в случаях острых и хронических заболеваний. При детских заболеваниях и при таких длительных болезнях взрослых людей, как пневмония, сердечные заболевания, ревматические артриты, грипп и мононуклеоз, он прекращает болезнь или ускоряет выздоровление и излечение.

В определенные периоды жизни Sulphur часто оказывает более благотворное действие на другие конституциональные типы, чем его собственный. В младенчестве и раннем детском возрасте он очищает от печеночных, пищевых и высокотемпературных сыпей, от младенческой экземы на макушке, от других экзем и разрешает проблемы пищеварения. Очень эффективен Sulphur также при юношеских прыщах в период трудных отроческих лет. Позднее он показан для кризисов в средние годы у мужчин и в период менопауз у женщин. Хотя для приливов крови и других симптомов в эти годы больше известны другие "женские" лекарства (Lachesis, Sepia, Pulsatilla), но Sulphur также необходим в это время, особенно для противодействия возникновению новообразований как злокачественных, так и доброкачественных (Аллен). И наконец, было установлено, что это средство просто бесценно при многих заболеваниях в старости.

Sulphur - настолько сильное средство, что способно присваивать роль других лекарств, как можно видеть по нижеследующему примеру. Один пациент обратился за лечением к гомеопату со странной жалобой. За три года до описываемого события он потерял свой нормальный голос после продолжительного и жестокого гриппа, и с того времени его голос звучал как женский. Хотя он посетил многих специалистов по болезням уха, горла и носа и побывал у специалистов, занимающихся коррекцией речи, но ему, однако, не удалось вернуть его прежний мужской голос. Физические симптомы указывали на несколько других более мелких средств, среди которых были Spongia и Rumex crispus, но психические симптомы были характерными для Pulsatilla. Там было всё: ноющий голос, эмоциональное поведение и униженная манера держаться. Однако, поскольку он длительно лечился антибиотиками против гриппа, врач назначил дозу Sulphur для противодействия любым возможным остаточным влияниям аллопатических средств и для действия "разведывательного" агента до того момента, когда смогут быть исследованы другие средства. Но получилось так, что уже никакие другие средства совсем не понадобились, поскольку одна доза Sulphur разрешила все проблемы. При последующем посещении пациент уже снова говорил своим нормальным мужским голосом.

Другим типичным случаем был пожилой человек с сердечным заболеванием, симптомы которого прекрасно соответствовали картине Tarentula hispanica (сильная боль; крайняя степень беспокойства; необходимость всё время ходить, хотя ему было хуже от движения; ощущение, что "сердце как будто стиснуто и скручено", Берике). Но человек этот жил в сельской местности и быстро доставить ему необходимое необычное лекарство не было возможности. Но так как ему также требовалось, чтобы окна всё время были открыты, и так как у него были время от времени приливы крови к голове, то как временную заменяющую меру ему врач посоветовал попринимать Sulphur, который был у пациента под рукой. Однако уже к вечеру его состояние настолько изменилось к лучшему, что не оправдано было бы менять назначение лекарства. Кардинальное правило гомеопатической практики - не менять лошадей посреди дороги; даже если лекарство кажется не самым лучшим для данного случая, но работает должным образом, врач должен не менять его до тех пор, пока его действие не будет исчерпано. Спустя некоторое время вскоре после первого приема Sulphur был назначен повторно, и пациент оставался в добром здравии.

Какой же тип индивидуума требует Sulphur, когда он действует в пределах своей собственной законной и хорошо установленной сферы, а не вторгается незаметно в поле действия своих младших братьев? Нелегко описать средство, чье действие настолько поливалентно. И кроме того, он необычайно богат на всякие крайности, варианты, противоположности и "теневые стороны", которые являются признаком полихрестов. Однако личность Sulphur имеет очень определенные черты, которые в настоящем исследовании будут классифицированы под следующими рубриками:

1) эгоистичность и материалистичность Sulphur вместе с их полярными сторонами - щедростью и нематериалистичностью;
2) физическая и эмоциональная взрывчатость и жар Sulphur вместе с их ответвлениями;
3) интеллектуальное направление ума Sulphur вместе с его антитезой - псевдо- и антиинтеллектуальностью.

      ЭГОИЗМ И МАТЕРИАЛИСТИЧНОСТЬ
Эгоизм является очень яркой чертой Sulphur (Кент), но едва ли данное лекарство держит монополию на эту универсальную человеческую сторону характера. Каждый конституциональный тип проявляет свой собственный вариант эгоизма. Phosphorus убежден, что весь мир вращается вокруг него; Sepia требует всё большего и большего; Pulsatilla ждёт, что её постоянно будут ласкать и защищать; Natrum muriaticum настаивает на том, что всё будет сделано по его пониманию; Arsenicum album всё рассчитывает и всё смягчает в свою пользу; Calcarea carbonica и Lycopodium упорно отказываются уступить хотя бы на дюйм, несмотря на чужие нужды; a Lachesis, если его чувства взбудоражены, забывает о желаниях и даже о существовании другого.

Крайняя форма себялюбия Sulphur встречается в виде крикливого эгоизма ("эгоизм", Геринг) чаще всего у грубых мужчин, чья неудовлетворенность позволяет им не считаться с другими. Он очень одобряет тех, кто помогает друг другу устраиваться в жизни, при условии, что такая помощь не требуется от него. Полностью погруженный в свой собственный мир, он не отвлечется от своих мыслей ни для кого, ворчит и становится "злобным" (Ганеман), если его просят о малейшей услуге; сам он, однако, ждёт, что другие будут создавать для него удобства. Кент даёт словесный портрет этой черты: "Все, о чем он размышляет, приносит ему пользу... Отсутствует чувство благодарности... Он сидит и ничего не делает, в то время как его жена занимается стиркой и собьет себе руки в мозоли, работая на него; и он думает, что это всё, на что она способна... Кажется, что у него полностью отсутствует стремление к самосовершенствованию".

Мысль о том, что работа хороша для женщин, является внутренним, а иногда и открытым принципом многих мужчин типа Sulphur. Он - это именно тот мужчина, который приходит домой к жене, перегруженной делами по дому и заботой о маленьких детях, и спрашивает её грубо: "Почему ты не сгребла листья во дворе, как я тебе\' наказывал? Что ты имеешь в виду, говоря, что у тебя не было времени? Что ты делала весь день?" Он убежден, что ни для кого ничего не может быть трудным, изнурительным или важным, только для него самого.

И так бывает не только дома. В основном "безразличный к благополучию других" (Кент), эгоистичный Sulphur неохотно уделяет минуту своего времени или каплю своей энергии для какого-нибудь общего мероприятия, и даже если он - заинтересованная сторона, он просто исполняет свою часть работы. Ему не нужно сотрудничать или выражать благодарность, потому что все обязаны ему. Другие должны чувствовать себя польщенными, помогая ему.

Но иногда агрессивное нежелание сотрудничать у ребенка Sulphur ошибочно приписывают его эгоизму, а на самом деле это может идти от крайней степени независимости и неприятия постороннего вмешательства. "Я хочу это сделать по-своему!" - настаивает он. "Я сам, я сам!" - кричит он возмущенно, отталкивая помощь, когда он борется со шнурками от ботинок, пытаясь их завязать, или старается решить какую-нибудь трудную задачу. С раннего возраста он убежден, что он всё знает лучше всех, и требует, чтобы его оставили в покое и дали ему самому попытаться сделать. Дети Calcarea carbonica тоже могут быть очень независимыми, но они меньше спорят при этом.

Sulphur также часто большой материалист. Это проявляется в его привязанности к деньгам и/или к собственности, а также в отношении к ним. "Что мое, то мое, а что твое - то спорно!" Это качество проявляется уже в раннем возрасте: ребенок может быть просто свирепым, хватая и унося чужие игрушки, в то время как свои игрушки он упорно защищает. "Это мое!.. Не трогай!.. Я хочу твой мяч!.." - это все фразы, употребляемые ребенком типа Sulphur. По этой причине Sulphur был однажды прописан восемнадцатимесячному ребенку со сложным инфекционным заболеванием дыхательного тракта: сидя на коленях у матери, он дергал её серьги и кричал: "Мое!.. Мое!"- со злым и решительным выражением лица.

Иногда, однако, встречается обратное. Вместо того, чтобы хватать, ребенок настойчиво вталкивает игрушку или погремушку в руки другому. Одну полугодовалую девочку Sulphur принесли для лечения на удивление толстой младенческой экземы на голове (её толщина доходила до 3 миллиметров). Эта часть отслаивалась и снималась полосами. Во время осмотра девочка с удивительно настойчивым ворчанием вынуждала врача взять у неё её кольцо для кусания и не успокоилась, пока не добилась своего. Ребенок постарше может подойти к любому, к кому ему заблагорассудится, и щедро вручить свою книгу или мягкого игрушечного зверя с той же настойчивостью.

По мере того, как Sulphur становится старше, он начинает собирать коллекции вещей: камни, ракушки, марки, спичечные коробки, замки и ключи или бейсбольные карточки. Он даже собирает сломанные игрушки, выловленные из мусорных ящиков, - всё, что захватывает его воображение несмотря на ценность. По инстинктам он - крыса-собирательница, откладывающая про запас всё, до чего он может дотянуться. Девочка будет собирать множество кукол, или крошечных игрушечных зверьков, или фарфоровые предметы, которые разложит на своих полочках, где она сможет их видеть все разом. Она может проводить часы, сортируя и переставляя эти миленькие вещи, в то время как мальчик скорее всего затолкает свою коллекцию в ящик или оставит её в куче на полу.

Ребенок "необычайно доволен своей собственностью" (Борланд). Он ею гордится, говорит о ней и показывает её. Он даже не завидует тому, чем владеет его сверстник, хотя всегда рад что-нибудь добавить к своим приобретениям. Какой бы беспорядочной и заваленной ни была его комната, он точно знает, где что находится, и не переносит, если что-то уносят или передвигают. Он должен иметь возможность в любой момент взять в руки любой из предметов и не любит, если что-то находится вне его поля зрения. Карманы юного Sulphur забиты его любимыми предметами, а мальчик постарше устраивает кладовую домашних инструментов и всяких хозяйственных предметов у себя в ящике, так что другие члены семьи всегда знают, где найти самые лучшие ручки и ластики, какие-нибудь нужные предметы, типа клейкой ленты.

Такое же пристрастие встречается и у взрослых. Стол, принадлежащий Sulphur, легко узнать по наваленной куче бумаг, так что кажется невозможным что-либо отыскать. Однако он может моментально найти самую маленькую записочку и приходит в смятение, если его жена или секретарша предлагает всё сложить и привести в порядок. Он фактически считает окружающую его неразбериху и беспорядок "удобными". Бывают и другие случаи, когда у Sulphur может быть теоретическое стремление к опрятности, и он раздражается, когда вокруг грязь и беспорядок, но сам и пальцем не пошевелит, чтобы навести порядок. Как на работе, так и дома он хочет, чтобы другие за ним убирали, и приходит в ярость, если они этого не делают. Так что кажущаяся опрятность жилья Sulphur - это всего лишь поверхностное впечатление, и под внешним видом царит всё тот же беспорядок. Если откроете дверку шкафа, всё содержимое вывалится кучей под ноги. Ящики его стола - это крысиные гнезда, забитые нитками, проволокой, скрепками, бумагами, перепутанными в один неразрешимый сверток (шкафы и ящики Arsenicum album также безупречны, как и внешний вид его комнаты).

В своей сильной привязанности к каждому предмету он не стремится расстаться с милыми его сердцу вещами и упорно за них держится, если его вынуждают это сделать. Он очень не любит одалживать даже такие безличные и легко заменяемые предметы, как ножницы, он нервничает, когда их нет на столе, и не успокаивается, пока их не вернут. Эта необходимость в ощутимом контакте со своими вещами, ношение их при себе или расположение в пределах досягаемости, под рукой, является типичной особенностью Sulphur.

Яркой иллюстрацией к сказанному может служить экзематозный трехлетний пациент, который вошел к врачу в кабинет с пятью (не с одной, а с пятью!) сосками-"успокоителями": одна - во рту, по одной в каждом крепко сжатом кулаке и остальные две свисали, болтаясь на каждой руке так, чтобы он мог их всё время видеть. Если одна из пяти вдруг исчезала, он приходил в ярость. Эта ситуация требовала назначения Sulphur. Вскоре после приема курса этого лекарства его экзема начала проходить, и не прошло много времени, как он подошел к родителям и заявил: "Я думаю, что я уже вырос для того, чтобы пользоваться моими успокоителями. Я собираюсь отдать все мои соски Сайта Клаусу. Как вы думаете, он появится летом (а дело было в июле), чтобы их забрать?" Однако, поскольку это был Sulphur, то он взамен своих хорошо изжеванных сосок потребовал электропоезд.

В детском возрасте Sulphur любит менять свои богатства и редко из таких сделок выходит потерпевшей стороной. Однако и в таких случаях бывают обратные результаты, например, когда ребенок чувствует себя счастливым, обменяв хороший фотоаппарат или новенькое ружье на неотразимый мешок никудышных старых игрушек, и очень ими гордится.

Он ненавидит расставаться ни с одним из своих предметов, даже с самым бесполезным. Тринадцатилетней девочке приказали выбросить некоторые из книг и игрушек, для которых она выросла. Она сидит и жалобно воет: "Как ты ждёшь, чтобы я избавилась от них, когда я не могу перенести даже то, что мне нужно выбросить мою математику за четвертый класс и диктанты?" И взрослые остаются конституционально не способными выбросить ненужные вещи. Женщина не может расстаться с неразборчивыми письмами своей бабушки, с туфельками, из которых её ребенок давно уже вырос, или с лампой, давно вышедшей из моды. Мужчина не способен навести порядок на чердаке и выбросить остатки половиков, куски старого линолеума, части сломанных приборов и даже стопы старых газет. Каждый из этих предметов Sulphur не может выбросить, потому что: "Кто знает? - возможно в один прекрасный день они могут пригодиться".

У ребенка типа Sulphur проявляется "удивительное ощущение, что такое деньги" (Борланд). Четырехлетний ребенок может обратиться к взрослому с таким проницательным замечанием: "Это дорогое пальто, которое ты носишь". У мальчика точный взгляд на выгодность покупки, и он может настаивать, чтобы его родители делали покупки соответствующим образом: "Почему ты купил пленку в аптеке, когда она гораздо дешевле в супермаркете?" Ну, и как можно ожидать, такие мальчики, хорошо понимающие в ценах, неохотно дают в долг деньги, даже родителям и друзьям, которые, как этим мальчикам хорошо известно, вернут им долг в своё время.

Это врожденное чувство ценности может проявляться и более тонко. Отца одного десятилетнего мальчика пригласили произнести речь по случаю окончания государственного педагогического колледжа. Услышав о такой чести, оказанной отцу, дети отреагировали с восторгом и похвалами, все, за исключением младшего сына, который сидел молча. Когда отец поинтересовался, что он по этому поводу думает, тот лаконично ответил: "Государственный педагогический колледж - это очень хорошо, но Гарвардский был бы лучше".

По мере того как он становится старше, Sulphur становится более разборчивым в своём накоплении вещей, но сохраняет ту же цепкую хватку по отношению к своей собственности. Интеллектуальный ребенок настаивает на том, что он хочет иметь свои собственные книги. Его больше не устраивает брать книги из библиотеки и присваивать то, что ему нравится в доме на книжных полках. Ему хочется, чтобы у него на полках были свои собственные книги. Юноша, который любит музыку, хочет иметь свой собственный стереопроигрыватель и держит все свои любимые пластинки у себя в комнате. Взрослый продолжает накапливать книги и пластинки. Его внушительная коллекция может включать в себя несколько изданий (или записей) одного какого-либо литературного (или музыкального) произведения.

Позднее, став финансово преуспевающим человеком, он удовлетворяет свои инстинкты коллекционера на более высоком уровне и начинает приобретать предметы искусства. Музейное убранство его дома может соперничать только с убранством дома Arsenicum album, но комнаты Sulphur обычно переполнены предметами, в то время как знаток Arsenicum album более строго собирает свои коллекции. У обоих типов одна и та же особая форма материалистичности: оба стремятся владеть тем, что им нравится. Если бы было возможно, то уже какой-нибудь Sulphur или Arsenicum album к настоящему времени купил бы Версаль или Тадж Махал.

Прямой противоположностью вышеописанному типу Sulphur может, однако, быть такой ребенок типа Sulphur, который тратит свои деньги, данные родителями на всю неделю, на то, что угощает своих друзей сладостями и покупает им комиксы, щедро раздавая всё, чем владеет, всем и каждому. Или накануне экзаменов он может одолжить свои учебники и классные записи своему другу, философски допуская мысль, что он сам в результате может получить более низкую оценку. Девочка может дать свой шарф кому-то, кто восхищается им, сказав, что ей самой шарф не нужен. И позже она не возмущается, что ей его не отдают, как это делают Natrum munaticum или Phosphorus после того, как сами сделали такой жест. Таким образом, у этого лекарства странным образом встречаются крайности эгоизма и щедрости.

Временами он чрезвычайно щедр либо в свою пользу, либо в пользу кого-либо другого. Брат может выполнять скучные домашние дела не только свои, но и своего младшего брата или сестры. Или по дороге из школы он постоянно несёт портфель или пальто кому-нибудь. Он не может понять, что такое поведение нездорово ни для него, ни для его брата или сестры, а только может возразить, что он свободен и располагает временем: "Я не возражаю. Джонни устал, так почему бы мне этого не сделать?", в то время как Джонни величественно разрешает своему брату проделать его часть работы. В таких случаях очевидно, что обоим братьям пойдет на пользу доза Sulphur.

Взрослый тоже может действовать таким же ошибочно щедрым образом. Он охотно помогает двоюродным братьям и другим членам семьи и поддерживает их финансами, тогда как те могут быть всего лишь бездельниками и попрошайками, и временами его поддержка ведет просто к порче характеров таких родственников.

Кроме того, некоторые личности типа Sulphur демонстрируют полное отсутствие интереса к материальным накоплениям или финансовым делам. Они могут быть почти простодушными в этом отношении, перекликаясь с Calcarea carbonica в том, что у них в практических делах как будто "не все дома". Они не "медлительны", как Calcarea carbonica, но их мысли витают так высоко в облаках, они настолько погружены в них, что "реальная жизнь" вокруг них остаётся ими незамеченной.

Полное безразличие к собственности может быть отражением сознательного аскетического решения раздать свою движимость во имя духовного или интеллектуального самосовершенствования

(Natrum muriaticum) или может просто отражать естественную предрасположенность этого типа: нежелание быть обремененным мирскими предметами. Подобно Торо или Руссо, он стремится вернуться к естественной простоте и удовлетворяется абсолютным минимумом вещей, достаточным для того, чтобы выжить. Он может жить в тусклой и неинтересной обстановке, отказываясь от владения чем-либо ценным. И маленький мальчик, у которого нет ничего, кроме старого мяча да разбитого велосипеда, и который, тем не менее, настолько удовлетворен, что и не думает о подарках на день рождения или Рождество, - это обычно Sulphur; а с другой стороны, мальчик, который вручает своим родителям список на целую страницу того, что он хочет и что ему нужно на Рождество, - это тоже Sulphur.

Бывает и так, что он открыто заявляет об отсутствии интереса к вещам и движимости, в то время как в действительности всё обстоит совершенно обратным образом. Тот, кто громче всех заявляет о своём нематериалистическом отношении ко всему, зачастую сильным образом увлекается деньгами и вещами, только подчеркивая истинность того утверждения, что в основе всякого сильного отрицания заложена его противоположность.

На одной из серии комических рисунков Дунзбери изображен неряшливый и небритый, по виду Sulphur, Марк Слэкмейер, который одеждой и поведением выражает протест против установок своей процветающей и зажиточной семьи. К нему обращается мать со словами: "Марк, дорогой, мне интересно, что ты думаешь о материальной собственности?" Он отвечает с чувством непререкаемой правоты: "Ты, конечно, должна знать, мама, что взгляды Маркса, Христа, Ганди и мои взгляды на материальную собственность полностью совпадают, т. е. собственность является проклятием человечества". "Я так рада слышать это из твоих уст, - отвечает она оптимистично испуганному сыну. - Я как раз только что вернула в магазин твой мотоцикл ".

Даже Sulphur, который стремится к материальным приобретениям и наслаждается своими вещами, может проявлять настоящие антиматериалистические черты в отношении своей одежды, в "безразличии к своему внешнему виду" (Кент). Как подросток, так и взрослый, любят одеваться в хлопчатобумажный спортивный свитер, порванные спортивные тапочки и джинсы (всеобщая популярность последнего из перечисленных предметов одежды свидетельствует о преобладании среди населения тенденций Sulphur), что происходит не столько из-за отсутствия у него эстетического понимания, сколько из-за потребности цепляться за свои вещи. Благодаря свидетельствам длительного пребывания в распоряжении Sulphur и вследствие этого будучи хорошо поношенной, его одежда становится как бы частью его самого, а как можно выбросить часть самого себя?

По этой же самой причине предпочитаемая взрослым Sulphur одежда может состоять из твидового пиджака двадцатилетней давности, хорошо потертого на локтях или с плохо пришитыми заплатками, и пары засаленных, плохо на нем сидящих брюк, которые, кажется, он приобрел при благотворительной распродаже. Ему нравится чувствовать себя удобно в этих старых любимых одеждах, этих старых настоящих друзьях, заслуживающих полного доверия (Natrum muriaticum). "Если жена о нем не заботится, то он может носить (рубашку) до тех пор, пока она не развалится на нем на куски" (Кент).

Однако и здесь можно встретить прямо противоположное. Он может быть очень внимательным к одежде, одеваясь опрятно и дорого и стремясь произвести впечатление на своих родственников. Однако, даже когда он одевается хорошо, одна какая-то деталь может оставаться поношенной или старой: то у туфель стоптанные каблуки или сбитые носки, то помят воротник или галстук перекручен. Чаще всего это неподходящие носки. Несмотря на высокую стоимость и внимание к портновскому искусству, какая-то одна деталь может быть упущена ("может выглядеть очень щегольски, но всегда что-то не в порядке", Блэки), и общее впечатление остаётся по-прежнему Sulphur.

Привязанность к старым рваным вещам является ещё одной гранью того, как этот тип гордится своей собственностью, что в гомеопатической литературе описано так: "считает, что владеет красивыми вещами; даже тряпки считает красивыми" (Геринг). Его восхищение всем, чем сам владеет, выглядит экстравагантно, и во всём ему принадлежащем он видит достоинства там, где никаких достоинств нет. У ребенка эти чувства направлены на предпочтение, отдаваемое старой бейсбольной карте, у взрослого - на особую привязанность к какой-нибудь старой рубашке. Это проявляется, например, у родителя типа Sulphur, который гордится ребенком, не имеющим никаких внутренних качеств, заслуживающих подобную гордость. Он может похвастаться своим сыном, склонным к недобрым проделкам и присвоению чужого: "В один прекрасный день он станет хорошим бизнесменом"; а о дочери, которая лжёт и обманывает, он с неподдельным восхищением в голосе отваживается высказать предположение: "Она такая умная, намного умнее, чем другие дети. Она, конечно же, преуспеет в жизни". О той же дочери мамаша Sulphur говорит: "О, у неё великолепный вкус! Другие девушки выглядят серенькими рядом с ней".

Гордость за собственных детей - это, без сомнения, общая для всех черта, но у Sulphur это совсем иное. Другие конституциональные типы могут не видеть недостатков своих детей или преувеличивать их хорошие качества, но все же более объективны в своих оценках. Arsenicum album критичен, даже несмотря на то, что хвастлив; Sepia бесстрастна и лишена иллюзий, как обычно Natrum muriaticum и Nux vomica; Pulsatilla нежная и всепрощающая, но видит всё ясно; Calcarea carbonica может потакать плохому поведению, но не будет его защищать. Никто не станет прощать эгоизм и непривлекательные стороны ребенка. Но Sulphur (а также Lycopodium) едва ли замечают недостатки в своей собственности и инстинктивно думают: "Если это мое, то оно должно быть восхитительно". Временами он может даже превозносить своё собственное умное, но не слишком похвальное поведение, хвастаясь поступками, о которых другие предпочли бы умолчать.

Ещё одним врожденным проявлением практического и материального в жизни Sulphur является его способность к бизнесу. Он часто обладает здоровым финансовым чутьем: и когда содержит небольшой бакалейный магазин, и когда управляет большой корпорацией. Некоторые из них больше интересуются экономикой и финансами как таковыми, чем накоплением личного богатства, а у других, кажется, единственной целью в жизни является такое накопление, и они ведут постоянную борьбу с судьбой ради того, чтобы добиться такой возможности. Для них деньги - это мерило успеха, и они судят о возможностях и талантах людей по тому, как много они зарабатывают денег. Этот индивидуум обычно относится к своим накоплениям упорядочено и бережно. Он не слишком широко открывает свой кошелек и не переводит свою удачу на дикие планы и рискованные вложения (как это мог бы сделать Phosphorus или Lachesis), но опирается на своё богатство как основу для гордости и ощущения могущества. Позже ему начинает нравиться преподносить в дар свой капитал большим и престижным организациям или основывать свои благотворительные общества. Он таким образом удовлетворяет как свои инстинкты щедрости, так и приобретения, и преуспевает в служении Богу и мамоне одновременно.

Некоторые из них очень прижимисты и не любят одалживать или тратить деньги на других (Arsenicum album). Муж может создавать трудности для семьи, настаивая на том, чтобы соблюдали ненужную мелкую экономию (Lycopodium). Он ставит домашний термостат на неудобные низкие температуры и отказывается покупать чайник со свистком или новый абажур, который больше подходит к обстановке. Sulphur любит экономить ради самой экономии, хотя у каждого индивидуума есть своя собственная причуда. Он гонит свой большой автомобиль за несколько миль, чтобы купить горючего на несколько центов дешевле, чем на ближайшей станции заправки. Конечно, это глупость, если учитывать дополнительный расход времени и износ машины, но это именно та экономия, которая так по душе Sulphur, против которой он не в силах устоять. Преуспевающий писатель печатает свои рукописи на обратных сторонах писем, счетов и других клочков бумаги, которые выбрасываются большинством людей. Он даже начинает волноваться, если его семья не следует его примеру. Однако после дозы лекарства эта скупость смягчается и домашнее равновесие сохраняется. Пациент уже позволяет семье потеплее обогреть дом или воспользоваться чистой почтовой бумагой, хотя сам продолжает по-прежнему пользоваться бумажными отходами. Гомеопат неоднократно обнаруживает, как "разблокировка" одного члена семьи при помощи конституционального лекарства влияет на улучшение отношений во всей семье.

Подобное поведение служит примером того, как Sulphur не любит отходов. Ничто не радует его больше, чем обед из остатков или возможность сохранить "вполне хороший" кусок проволоки из разобранного посудомоечного аппарата для починки электрики в его машине. Для него неотразимо привлекательна возможность "поторговаться". Если по дороге с работы домой он сможет купить по сниженной цене мускусную дыню или авокадо, то это будет главным впечатлением всего дня. И не имеет значения, что дыня переспелая и поэтому стоит только половину своей цены; он извлекает удовольствие из самого принципа покупки.

В своём стремлении поторговаться он может дойти до такой крайности, когда в результате его усилий ему приходится расстаться с половиной того, что он выторговал, но ему это тоже нравится. Так как в нем щедрость сосуществует рядом со скупостью, то он без конца кормит и содержит в доме друзей и родственников одновременно в течение многих дней, но в то же время не может устоять против того, чтобы не сэкономить несколько центов на полусгнившем авокадо. Зажиточный Sulphur обычно тратит свои деньги так, чтобы это было видно окружающим, - на покупку дорогих машин, стереоаппаратуры, на огромный дом или другие символы его материального статуса, или каким-либо другим образом проявляя свой взгляд на вещи, как сущий нувориш. Один из таких пациентов выразился о себе: "Страшно люблю эффектные покупки". Независимо от того, богат Sulphur или беден, его зачаровывает цена вещей и то, сколько кто зарабатывает, и это является главной темой разговоров многих неинтеллектуальных Sulphur (и Arsenicum album). Иногда он просто не может остановиться в разговоре о деньгах! Всякий, кто любит произносить с особым удовольствием и необычно часто фразы типа: "миллион долларов... миллиарды баррелей... тысячи акций...", безусловно, где-то в своей картине содержит качества Sulphur. Однако этот щедрый индивидуум будет с такой же радостью говорить и о высокой цене на фасоль или минеральную воду.

В заключение этого раздела следует упомянуть ещё и о другом виде увлечений Sulphur всем материальным - о его любви делать всё собственными руками и копаться в земле. Мальчики очень увлекаются всякими новинками - и механическими, и электрическими. Им нравится возиться с двигателями, магнитофонами, радио, карманными калькуляторами и велосипедами. Они разбирают всё это на части и снова собирают в течение долгих часов без перерыва и часто с раннего возраста проявляют правильное понимание принципа работы этих механизмов. И в любом возрасте этот тип не только любит, но просто нуждается в возможности работать инструментами - будь то плотницкое дело, строительные работы, слесарно-водопроводные или механические ремонтные работы и тому подобное. У любого изобретателя ярко выражены некоторые черты Sulphur, будь то гений, такой как Томас Эдисон, или какой-нибудь неизвестный лудильщик в своём подвале, корпящий много лет над открывателем для консервных банок на солнечной энергии или над бесшумным смесителем ("если ему на ум приходит какая-то идея, то он уже не в состоянии от неё избавиться. И он её долбит и долбит до тех пор, пока у него наконец-то случайно что-то и получится, и тогда уже много-много раз рассказывает, как изобретаются ценные вещи", Кент, "Лекции по гомеопатическим вопросам медицины, Sulphur"). Подобным же образом упорный мелкий фермер, который на своей земле способен только выработать то, чего едва хватает на жизнь, наемный работник, которому нравится работать в саду или во дворе собственными руками, процветающий арендатор со своими новейшими технологическими приспособлениями и дорогими машинами, а также привязанный к столу бизнесмен, который может счастливо расслабиться на своём огородном участке, -все они следуют своим наклонностям типа Sulphur.

Как-то один банковский служащий обратился за помощью к гомеопату по поводу увеличения простаты. Симптомы были такими: капанье мочи и неприятные ощущения при сидении. Рассматривали несколько возможных вариантов лекарств, когда врач спросил, какое у него хобби. "Я обожаю мой огород со всеми турнепсами и тыквами, - ответил он. - Ничто другое на свете мне не нравится больше, чем пачкать руки в земле". Это замечание заставило врача остановиться на Sulphur, даже несмотря на то, что другие специалисты рекомендовали удалить простату или, как минимум, подрезать её. Несколько высокопотенцированных доз этого лекарства (вперемешку с несколькими приемами Sabal serrulatum - специфического для простаты - в низкой потенции) устранили необходимость операции.

      ! ЖАРКАЯ И ВЗРЫВНАЯ ЛИЧНОСТЬ
От черт материалистичности Sulphur перейдем к его показателю "жара". В былые времена в английском языке Sulphur (сера) назывался "бримстоун" от слов "бернинг стоун", что означает "горючий камень". Уже давно этот элемент используется для таких целей, как изготовление спичек, пороха и т. п., и это качество отражено в характере данного типа людей в виде жара, горения, вспыльчивости и вспышек гнева.

На физическом уровне, как описывает классическая гомеопатическая литература, он обычно имеет горячую кровь, ему не по себе в жару и обычно он потеет легко по всему телу, особенно лицо. Как правило, у него горячие или потеющие ладони, красные уши, торчащие или не торчащие. Если лицо не красное, то оно легко вспыхивает ярко-красным цветом от жары, напряжения или раздражения. Выходы слизистой оболочки - губы, ушные отверстия, ноздри, анус - могут быть ярко-красными, даже если остальная кожа бледная, и кожа у него часто покрывается всякими красными горячими нарывами, которые чешутся: экземами, сыпями, прыщами или ожогами (множество различных глубоко скрытых нарушений здоровья у пациентов Sulphur проявляется на коже). Когда пациент жалуется на жгучую боль в левой части тела, то Sulphur бывает первым лекарством, которое приходит на ум (а также Phosphorus и Arsenicum album). Например, главным и ведущим симптомом может служить горение подошв ночью до такой степени, что человек выставляет их из-под одеяла наружу. Даже маленькие дети "сбрасывают ночью одеяло" (Геринг) или расстегивают пижаму, чтобы выставить свои пылающие ноги. У пациента могут быть участки тела с нарушением температуры, например, горячие ладони и холодные ступни (или наоборот); горячее тело, но холодные руки; горячая голова, но холодное тело и т. д. Неравномерное распределение температуры по телу чётко указывает на это лекарство (а также на Lachesis).

Хотя чувствительность к холоду не должна служить помехой для назначения данного средства, потому что Sulphur, как правило, любит ощущать холодный воздух, так что даже зимой он спит с открытым окном. В холодную погоду он надевает только свитер и брюки, игнорируя шляпу, перчатки и пиджак. Родители вынуждены постоянно бороться с такими детьми, чтобы они надевали пальто, Они увиливают и сопротивляются, доказывая, что им пальто не нужно, и определяют свитер, как "нечто, что ребенок вынужден носить, когда его маме холодно". Ухудшение в жаркой комнате, в теплую погоду, от теплой постели, теплой одежды или от теплой ванны (лучше от холодного душа) - это ещё определенные зависимости, указывающие на Sulphur.

Он может страдать от "ухудшения весной" (Кент, в его "Реперториуме" эта зависимость поднята на третью ступень). При теплой погоде, появляется множество симптомов (Lachesis) или наступает снижение энергии (Natrum muriaticum). Так же как и всё в природе сбрасывает старую и начинает новую жизнь, так и конституция Sulphur, кажется, подвергается "весенней чистке" (конечно, элемент Sulphur является мощным очистительным средством, отсюда и использование серных ванн, мыла и напитков). Его тенденция упорно держаться за старые и бесполезные предметы уже была рассмотрена выше; подобным же образом этот тип может сопротивляться и смене своего старого "я" до тех пор, пока не наступит весна и не вынудит его конституцию совершить переворот, который предвещает физические и психические изменения и рост.

У детей эту "жаркую" или взрывную натуру можно ясно проследить как на физическом, так и на психическом уровне. Младенец может быть активным, беспокойным, "как на иголках", и временами "невыносимо бурным, и его трудно угомонить" (Ганеман). Он всегда голоден и изводит мать постоянным выпрашиванием поесть; он постоянно в движении и возмущается всем, что его сдерживает. Он может лежать без сна и плакать ночью, требуя, чтобы его кормили и развлекали, а затем спит большую часть дня (Psorinum), в противоположность ребенку типа Lycopodium, который "плачет весь день и спит всю ночь" (Аллен). Физические симптомы ребенка типа Calcarea carbonica могут соответствовать симптомам Sulphur, но он обычно более спокоен и безмятежен.

Одного такого ночного младенца, пятимесячного мальчика, принесли к гомеопату с тяжелой формой младенческой сыпи. Кожа у него на ягодицах была не только мокрой, вздутой, ярко-красной и блестящей от натяжения, как пузырь, но была ещё и потрескавшейся и воспаленной до такой степени, что жар можно было ощутить на расстоянии в 25 см. Как ребенок мог это все выдержать, осталось загадкой, но он был стойкий малыш (каким и бывает часто Sulphur) с требовательным сангвиническим нравом. Он получил три высокопотенцированные дозы лекарства с перерывами по 24 часа. И не только его сыпь тут же начала утихать и прошла через несколько дней полностью, но изменили свой ход и его внутренние часы. После приема лекарства он начал спать по ночам, играть и кушать в дневное время. Множество младенцев типа Sulphur стали придерживаться более удобного режима после лечения этим лекарством.

Подобную же картину можно наблюдать и у взрослых людей. Тот человек, который любит "ненадолго вздремнуть" (Геринг) среди дня, зачастую бывает Sulphur. Он может прикорнуть и заснуть молниеносно где угодно, когда угодно, в любом положении, как бы ни было шумно вокруг него. И обратная картина ночью - он едва может заснуть "из-за сильного наплыва мыслей" (Геринг) или, если уж заснул, то "просыпается часто или внезапно приходит в сознание" (Берике); он также может проснуться в 3, 4 или 5 часов утра и больше уже не заснуть (Ганеман перечисляет более 50 симптомов, связанных со сном). Иногда у этого типа людей наступает вечером вторая смена, когда ему хочется пообщаться или поболтать. Студенты заявляют, что не могут начать заниматься до 9 часов вечера (Lachesis). "Непреодолимая сонливость днем, бодрствование ночью", по заключению Геринга.

Вечером мальчик типа Sulphur может вставать с постели множество раз под разными предлогами для того, чтобы оттянуть ужасный момент, когда нужно лечь спать. Он не может замедлить темп жизни, не может перенести, если остаётся лишенным чего-либо, и отказывается заканчивать день. У девочек чаще всего среди ночи встает Pulsatilla, потому что не любит оставаться одна в темной комнате, и робко спускается по лестнице в поисках кого-нибудь, кто бы разделил с ней компанию.

Sulphur ненавидит, когда его купают ("ужас перед мытьем у детей", Геринг), одевают и укладывают в постель или сажают за стол.

Хотя нижеследующее чаще встречается у мальчиков, оно, естественно, может относиться и к девочкам тоже.

Иногда создается необходимость привязывать малыша к стулу (в прямом смысле), чтобы удержать его на месте во время еды. Позднее, в школе, такие дети не могут сидеть спокойно за партой, крутятся во все стороны и прыгают. Мальчик, который учится игре на пианино, встает полдюжины раз в течение получаса, уходит в ванную, просит попить, потягивается или отрывается от игры под любым предлогом, который может придумать. Сидеть спокойно, и особенно стоять спокойно, для него просто невыносимо. Даже у взрослых стояние является "самым неприятным" (Геринг) положением, усугубляющим множество симптомов.

По мере подрастания у мальчиков не проходит их врожденная склонность создавать шум и много двигаться: хлопать дверью, стучать вещами, скатываться по лестнице, громко кричать, ерзать и создавать шум ради того, чтобы было шумно. Взрослые постоянно говорят ему: "Тише! Успокойся! Сядь посиди!" или "Остановись, что бы ты там ни делал, - остановись!" Но для Sulphur необходимо быть активным. Ему нравится играть на улице в футбол, ездить на велосипеде и нравятся занятия, требующие усилий. Он не только энергичен, но и изобретателен от природы, выдвигает всяческие проекты и редко позволяет себе скучать.

Некоторые мальчики без умолку болтают. Если им нечего в данный момент сказать, то они попросту что-то бормочут и болтают всякую чушь просто для того, чтобы заполнить невыносимое для них молчание или чтобы привлечь к себе внимание. Часто они молчат только в то время, когда слушают музыку. Однако даже музыка должна быть стимулирующей, и юноши включают её на такую громкость, которая может оглушить других, а их совершенно не беспокоит. Он может играть в школьном оркестре или в любительском джазовом или рок-ансамбле, так как ему нравится играть в коллективе, и чем громче, тем лучше. Ему нравится также, чтобы в книгах, кино и телевизионных передачах было захватывающее и быстрое развитие событий и стимулирующая живая ситуация. Лирический, поэтический или созерцательный образ действия не для него.

Нрав у него может быть бешеный и драчливый. Эти мальчики, когда сердятся, иногда напоминают маленьких бычков: глаза становятся красными и маленькими, лицо темнеет и они действуют так, как будто видят перед собой "красную тряпку". Они не обязательно несносные, а просто шумные и постоянно самоутверждаются. Фактически они могут быть замечательно безропотными, обладая оптимистичным, жизнеутверждающим взглядом на всё окружающее, как те два очаровательных бессмертных Sulphur, какими являются Том Сой-ер и Дэн Гроза. Они излучают жар, как костер, а также и жизнерадостность. Когда уровень хулиганства достигает того, до чего дошел терроризирующий окружающих герой рассказа ОТенри "Вождь краснокожих" (в котором похитители ребенка готовы выплатить его отцу вознаграждение, если только он согласится взять его назад), там уже пора назначать Sulphur. Он помогает охладить мальчиков типа Sulphur, по крайней мере, до того состояния, которое позволит сохранить барабанные перепонки и нервную систему других членов семьи.

Подрастающий живой мальчик может обратить свою творческую энергию на создание всевозможных неприятных ситуаций, оказывая самое отрицательное влияние на класс. Не то чтобы он замышлял втихомолку какие-то пакости, он обычно открытый и прямолинейный, "стоящий лицом к противнику" даже в своих отрицательных поступках. Но он подрывает дисциплину, открыто задирая других, создавая шумиху или проявляя упорную агрессивность с тем, чтобы "показать себя", пустить пыль в глаза. Это может явиться причиной того печально известного факта, что группу мальчиков обучать труднее, чем группу девочек, так как в любой группе мальчиков обязательно имеется несколько Sulphur, которые энергично и решительно стремятся утверждать себя. Постоянно стараясь произвести впечатление, Sulphur громко хвастается или говорит очевидную ложь о своих воображаемых подвигах. Он может украсть у своих одноклассников с парты или из ящика либо в магазине деньги, складной нож или авторучку для того, чтобы похвастаться перед ровесниками этими "махинациями".

Удивительно, но мальчик, который является социальным лидером класса, часто также бывает Sulphur. Он все равно утверждает себя, но проявляет свои лидерские качества другим, конструктивным образом. Он энергично организует деятельность класса, планирует развлечения и упорно трудится над претворением их в жизнь, искренне заботясь о том, чтобы всем было весело и чтобы все принимали участие. Sulphur-лидер с доброй волей не проводит дискриминацию среди членов своей группы. И хотя он может отдавать кому-то предпочтение, но оставляет это для себя лично. Этим своим стремлением включить всех в работу и своей замечательной общительностью он старается, прежде всего, улучшить атмосферу в своей группе.

Учитывая жароизлучающие и вызывающие потрясения качества этого типа, вряд ли стоит удивляться, что Sulphur является "козырным тузом" среди гомеопатических лекарств для подростков.

Просыпавшийся рано утром младенец превращается в подростка, который спит до позднего утра; он долго валяется в постели перед тем, как встать, затем встает в дурном расположении духа и йорчит, ни с кем не разговаривая.

Временная зависимость Sulphur включает в себя характерную для него полярность. Некоторые из представителей этого типа встают медленно, нетвердо стоят на ногах с ощущением тяжести и раздражения, желая, чтобы им дали поспать до полудня. Другие, подобно Arsenicum album, вскакивают с постели утром, "живо" (Кент), полностью готовые к действию и "встречают день криком радости". Обычно возраст при этом оказывает своё влияние: рано встают дети и старики, в то время как подростки и юноши встают поздно.

Хотя обычно ему нравилось хорошо позавтракать, теперь\' ему ничего не хочется с утра, но он компенсирует это нежелание тем, что весь день без остановки что-то перекусывает или ест поздно вечером. Учащийся приходит домой из школы вечно голодный и всегда делает себе сам бутерброды или перехватывает печенье или другие сладкие углеводы для быстрого восполнения потерь энергии. Он обожает мороженое и ледяные газированные напитки (Phosphorus). Он пьет быстро, большими глотками, как будто стремится охладить свой разгоряченный ум и тело.

Sulphur в любом возрасте страдает от сильной жажды, выпивая стакан за стаканом холодной жидкости (Arsenicum album, также постоянно ощущающий жажду, пьет небольшими глотками). Ребенок постоянно просит молока, хотя оно может у него и не усваиваться, или фруктового сока; подросток жадно глотает содовые напитки или молоко в промежутках между едой и во время еды; взрослый мужчина весь день пьет холодную воду или пиво. Некоторые могут принять несколько порций виски с содовой перед едой, а затем добавить большое количество вина уже во время еды.

Зачастую у него достаточно крепкая для алкоголя голова, и, опьянев, он проявляет мало признаков опьянения, за исключением усиления чувства стадности и тенденции говорить громче. С другой стороны, Sulphur является главным средством от алкоголизма (вместе с Nux vomica и Lachesis).

Хотя Sulphur любит, чтобы его напитки были холодными, пищу он любит "горячую", т. е. со специями и острыми приправами. У него изощренный вкус, он с удовольствием воспринимает экзотические и необычные блюда. Его вкус может показаться пересыщенным, стимулируемым только острыми ощущениями, если сравнивать его с блюдами без ярко выраженного вкуса, которым отдает предпочтение Calcarea carbonica. Большой интерес к хорошей пище, тонким винам и к кулинарному искусству можно часто обнаружить и у мужчин, и у женщин, в натуре которых присутствует Sulphur. В их блюдах видна изобретательность и любовь к экспериментам. Даже у маленьких детей проявляются черты гурманов, и они оживляют свои блюда специями и любят необычные комбинации продуктов.

Независимо от того, является ли Sulphur молодым или пожилым, толстым или худым, слабым или сильным, он способен поглощать громадное количество пищи. За такой аппетит его часто называют "бездонной бочкой". Когда его спрашивают, что он из пищи предпочитает, он обычно отвечает, что любит все. "Я всеяден", - характерное для него заявление, хотя ребенок в большинстве случаев отвечает на этот вопрос: "Пиццу!", а затем добавляет классические отвергаемые Sulphur продукты: печень и брокколи (или бобы, брюссельская капуста и шпинат). Но для того, чтобы отразить многообразие действия лекарства Sulphur, следует упомянуть, что он излечивает также случаи полной потери аппетита (как это бывает при депрессии).

Его манеры за столом могут отражать его полное безразличие к тому, как он в это время выглядит. Он ест жадно, даже иногда руками, или бездумно накладывает себе большую часть подаваемого блюда, оставляя меньшую часть на долю нескольких остальных участников обеда. Один впервые появившийся пациент, пришедший с жалобами на артритные боли и упорный бронхиальный кашель, будивший его по ночам, чувствовал себя в кабинете врача, по всей видимости, совсем как дома. Хотя его никто не угощал, он брал из корзинки с персиками, оставленной предыдущим пациентом, спелые плоды и ел их так, что сок тек у него по подбородку прямо на рубашку. Он при этом громко описывал свои симптомы и сильно смеялся, с чавканьем поглощая персики. Однако эта излишняя свобода манер была компенсирована его экспансивной доброй натурой, что сразу же указывало на наличие в нем Sulphur, и несколько доз в течение 6 месяцев уменьшили и ослабили его физические симптомы, хотя медицина мало помогла в отношении его дурных манер.

Другой вариант Sulphur представляет собой человек, ощущающий вялость, слабость и сонливость после еды, что вызывается расстройством пищеварения, являющимся причиной многих нарушений здоровья у этих людей. У него бывают трудности с усвоением пищи ("неполноценная усвояемость", Геринг) и склонность к повышенной кислотности желудка, ведущая к изжогам, безвкусным или кислым отрыжкам, спазматическим болям, язвам и т. д.

Ганеман приводит список свыше 300 симптомов для пищеварительной деятельности, среди которых наиболее часто встречаются такие: "головная боль после еды, с давлением в глазах... выше глаз и тошнота; во время или после еды потение лица; сразу после еды давящая боль в желудке; после совсем небольшого приема пищи ощущение переполненности в животе, с угнетающим дыханием; большая слабость после еды; движение и бульканье пищи через час после еды " и т. д. ещё на 9 страницах ( "Хронические заболевания ", Том II).

Часто встречаемое ухудшение самочувствия в 11 часов утра, при котором человек чувствует головокружение, заметное снижение энергии и "тоскливое чувство, что все миновало" (Геринг), - это симптомы Sulphur. В более тяжелых случаях всё может сопровождаться головокружением и головными болями, потением и неконтролируемой раздражительностью, заставляя предполагать, что в зависимостях "хуже перед едой" (Богер) и "слабость и голод за час до времени приема пищи" (Кент) причиной может быть гипоглике-мическое падение сахара в крови.

Подросток может выглядеть неумытым и неряшливым с прыщеватой кожей, грязными ушами и ногтями. У некоторых из них проявляется конституциональное отвращение к мылу или нежелание тратить время и усилия на купание в ванне ("отвращение к купанию", Геринг). В результате этого они могут издавать неприятный запах "чеснока" или "испорченных яиц" (Кент), но кажется, что они об этом не знают или, по крайней мере, их это не волнует. У других неприятный запах остаётся несмотря на купание (Psorinum), и они могут быть необычайно чувствительными к собственному запаху ("отвращение до тошноты к любым испарениям, исходящим от их собственного тела", Геринг). Естественно, все эти симптомы можно встретить и у взрослых Sulphur.

У мальчиков зачастую ногти обкусаны до самого основания (Natrum muriaticum), или они постоянно их ковыряют, а также без конца трогают и ковыряют свой нос, прыщи, голову или кожу. В этом состоянии изменяются даже сами волосы, изменяется их качество или они становятся непокорными: вьются, или курчавятся, как проволока, или растут во все стороны, как будто отражают непокорную натуру своего хозяина. Очень часто у подростка развивается типичная для Sulphur долговязость или сутулость: "не может идти прямо, сутулится и склоняется вперед, когда идёт или сидит" (Геринг).

Присутствие такого подростка в доме намного сильнее ощущается, чем присутствие подростка любого другого конституционального типа. Он либо ерзает, либо неуклюже лежит на диване или разваливается на стуле прямо посреди дороги. Конечно, подрастая так быстро и изменяясь так сильно, он чувствует себя слабым и уставшим, но даже это у него\'проявляется в какой-то беспокойной разгоряченной манере.

Психический жар подростка типа Sulphur знаком и родителям, и педагогам. В лучшем случае он похож на электрический провод, по которому идёт ток: настороженный, скептичный, с живым воображением, со способностью к мимикрии, полный желаний задавать вопросы, указывающий на упрямые противоположности того, что говорят взрослые, и вступающий в пререкания. Его энергичность, интеллектуальная любознательность и захватывающая окружающих живость вносят значительный вклад в споры в классе. Но учителям все-таки хочется, чтобы он был более прилежным и внимательным к выполнению домашних заданий. У него огромные способности, но он не может их использовать на уровне исполнения, для которого у него есть все возможности (в противоположность Arsenicum album). Как дома, так и в школе его врожденная оппозиция авторитетам заставляет его изобретать способы избегания школьной (или домашней) работы, и он тратит на это больше усилий, чем потребовалось бы на простое исполнение заданной работы. Однако, если он все-таки заинтересуется чем-либо, о чем его просят или чего от него ждут, но что бывает крайне редко, то он проявляет удивительное старание и тщательность. И если он уж выполняет домашнюю работу, то заканчивает её за час в тех случаях, когда другим для этого требуется несколько часов. В противоположность аморфным и цикличным способам, применяемым Calcarea carbonica, в подходах Sulphur есть прямота и целенаправленность в решении интеллектуальных и других задач. Он подходит прямо к существу вещей, его способность концентрировать внимание великолепна, хотя и кратковременна, и он всё время сохраняет жизнерадостное настроение. Вместо того, чтобы жаловаться, когда он перегружен школьными заданиями или другими обязанностями, он смотрит на всё оптимистично: "Все это хорошо для меня. По крайней мере, мне не скучно, и нет ничего хуже, чем скучать. А ещё это спасает меня от забот, а это всегда очень важное соображение!" В общем, его неугомонная интеллектуальная и физическая энергия требуют большого стимулирования: ему быстро становится скучно, и он, таким образом, начинает искать новые задачи.

В худших случаях подросток бывает раздражительным, необщительным, критичным и недовольным, даже когда другие стремятся ему угодить. Громко и агрессивно он провозглашает свои всемирные неудовольствия: несправедливые учителя, непонимающие родители, слишком тяжелые обязанности и слишком малое признание. Он слоняется по дому, ища скандала повсюду, отказываясь выполнять свои обязанности и исчезая в тот момент, когда в нем самая большая нужда. Если его вынуждать выполнить его долю работы, то он начинает так долго препираться, что легче эту работу сделать вместо него (он легко соглашается с тем, что ему "нравится быть спорщиком и вести себя агрессивно").

И в итоге следует сказать, что, возможно, именно подросток типа Sulphur был главной причиной создания института школ-интернатов. В то время как Calcarea phosphorica и Natrum muriaticum стремятся избегать взрослых (a Phosphorus, как мы помним, продолжает стремиться к взрослым), сами взрослые стараются избавиться от подростка типа Sulphur. Однако лекарство может всё это отрегулировать. Оно неоднократно облегчало эти полные стрессов и взрывов годы взросления, делая их интересными, конструктивными и счастливыми, как для детей, так и для родителей.

Драматическим свидетельством возможностей Sulphur явилось лечение тринадцатилетнего мальчика с синдромом Ле Туротта - множественная дискинезия, упорно не отступающая в течение пяти лет. Несмотря на сильнодействующие дозы депрессантов центральной нервной системы, у него проявлялось свыше ста различных тиков, гримас и ворчаний, из-за которых он вынужден был уйти из школы. Но источником этих ярких хореических симптомов самого разного вида (что давало возможность думать о наличии нескольких возможных лекарствах) были ярко выраженная сульфурная личность и характер мальчика.

Он был груб и угрюм по отношению к родителям, неохотно и отрывисто отвечал на вопросы врача, был раздражен. Извлечение из него информации о его симптомах было похоже на ведение битвы с невыгодных позиций А он, казалось, оставался в полном неведении относительно того, какую травму наносит его необщительное поведение родителям По этим причинам казалось необходимым назначить ему Sulphur 50M, что и было прописано Случай был тяжелым и сложным, и время от времени ему требовались более специфические хорейные средства, такие как Migale u Agaricus Но повторное назначение Sulphur поддерживало процесс излечения, не давая ему остановиться Судить о том, когда назначать ему повторно Sulphur, помогал тот факт, что его поведение становилось лучше после получения дозы этого лекарства и становилось хуже, когда ослабевало действие этого средства При гомеопатическом лечении он смог вернуться в школу и вести нормальную жизнь подростка, почти полностью избавившись от тиков и других хорейных симптомов.

У подростка-девочки картина Sulphur выглядит несколько иначе. Она чище и аккуратнее, чем мальчик, и менее склонна чувствовать себя непонятой и неудовлетворенной. Однако её комната выглядит такой же неприбранной, как будто по ней пролетел ураган, оставив позади себя всё разбитым и брошенным после своего буйства. Пол покрыт разбросанными вещами, перемешанными и перепутанными с книгами, чистая одежда валяется вместе с грязной, кругом бумаги и другие завалы, которые она, кажется, совершенно не способна разобрать. ("Мне нравится организованность, но не в моей комнате. Если бы я её убрала, то я уже ничего не смогла бы найти в ней. И как бы там ни было, у меня ушло бы на уборку не менее трех недель!") Хотя подростковый период у всех отмечен отсутствием аккуратности, у Sulphur это проявляется в самой большой степени. Многие маленькие пациенты объявляют, что им нравится "хаос" в собственной комнате и в своей жизни, считая его замечательным и стимулирующим (в противоположность Arsenicum album, который даже в этот период жизни не выносит беспорядок).

Отличительной чертой девочки типа Sulphur или указанием на необходимость этого лекарства у подростков любого типа является собирание обширных и чрезмерных коллекций косметики и шампуней; и случайным разоблачением её тайны может послужить её обращение с зубной пастой в ванной. Она всегда оставляет тюбик с пастой незакрытым, и паста вылезает и замазывает всю раковину! Эта неспособность снова закрыть тюбик пасты является почти всеобщей чертой девочек Sulphur. Родители у них всегда жалуются на "вылезающую пасту".

Девочка в возрасте от 13 до 19 лет, которой необходим Sulphur, начинает излучать больше психического жара, чем было ранее, становясь вздорной, эгоцентричной и нетерпеливой. Как и в случае с мальчиком, её пребывание в комнате становится угнетающим. Но это может быть вызвано в большей степени её громким голосом, пронзительным смехом и неконтролируемой живостью, чем зловредным характером. С ней легче иметь дело, чем с таким мальчиком, может быть, потому, что обычно девочка - не настолько ярко выраженный Sulphur, и её поведение смягчается некоторыми другими конституциональными наслоениями. В основном труднее всего общаться с девочкой Natrum muriaticum в возрасте до двадцати лет.

После этого периода жар личности Sulphur утихает до какой-то степени, хотя и взрослый может оставаться вздорным и самоуверенным. Среди них Sulphur можно признать в хаотичном, но эффектном исполнителе и профессиональном специалисте, чья голова переполнена планами и проектами и который хронически окружен беспорядком и шумом. Фактически он процветает в атмосфере "неорганизованного порядка" и, кажется, действует наилучшим образом при избытке сенсорных стимулов. Ребенок делает уроки в окружении взрослых, одновременно смотря телевизионную передачу; он постоянно отрывается от своих занятий для того, чтобы побренчать на гитаре или сделать набег на кухню. Взрослому нравится, чтобы его рабочее место напоминало улей своей деятельностью, а если он работает дома, то не возражает, когда к нему обращаются с вопросами или отрывают телефонным звонком (в отличие от Nux vomica и Natrum muriaticum). И может выскочить из-за своего стола для проведения маленького ремонта тостера или замены пробки зажигания в своей машине. Для эффективной работы он не нуждается в продолжительных и непрерываемых кусках времени. Постоянные и самые разные атаки на его чувства, кажется, только стимулируют его творческую активность.

Начало среднего возраста вызывает возобновление или усиление эмоционального жара. Особенно мужчина становится агрессивным и критичным: "настроение вздорное и недовольство всем на свете" (Ганеман). Дома он беспричинно раздражается по поводу мелочей (Lycopodium, Nux vomica) и склонен повышать голос, когда что-нибудь идёт не по его желаниям. Он может задираться и задевать коллег и подчиненных, пускать в ход пустые угрозы и говорить напыщенно с друзьями и знакомыми. Однако сильнодействующая доза этого лекарства может рассеять эту "большую взрывоопас-ность" и изменить пациента, превращая эгоцентриста и самонадеянного деспота в благоразумное, хотя всё равно агрессивное человеческое существо. Sulphur имеет черты открытого и добродушного человека, которые часто приводятся в действие после приема лекарства. Несмотря на то, что потенциальная воспламеняемость данного типа всё ещё остаётся, лекарство придаёт человеку возможность контролировать себя, чего ему в других случаях не хватает.

Кроме того, тип Sulphur радует врача быстрой реакцией на лекарство в противоположность взрослым типам Lycopodium и Calcarea carbonica, которые изменяются медленнее и труднее.

Всё это заставляет говорить о вспыльчивости Sulphur. В любой период жизни он легко взрывается. Вспышки гнева у него сильные, но быстро проходят. "Быстро загорается, быстро затухает", - так это сформулировал Геринг, Sulphur - как вулкан, который взрывает всю вершину и плюется своей серой, но вскоре снова успокаивается. Через минуту после вспышки Sulphur её уже забыл. Однажды одна пациентка рассказала, что, когда её будущий супруг Sulphur сделал ей предложение, она заколебалась, зная о его вспыльчивом характере. "Не беспокойся об этом, моя дорогая, - успокоил он её. - Везувий большую часть времени находится в спокойном состоянии". И это оказалось точной характеристикой его характера.

Sulphur любит спорить, находя в словесных баталиях выход для своей драчливости. Он не придаёт особенного значения существу вопроса и часто радуется спору ради самого спора (как тот ирландец из анекдота, наблюдающий в баре двух людей, которые колошматят друг друга, и спрашивающий: "Это что, частная драка или любой может принять в ней участие?"). В общем, он готов сразу двумя ногами вскочить в любой диспут, в отличие от Arsenicum album, Natrum muriaticum, Nux vomica или Lachesis, которые в равной степени любят жаркие дебаты, но гораздо разборчивее относятся к тому, о чем идёт речь.

Он любит сделать тот первый выстрел по форту Самтер и часто провоцирует драку, но почти никогда потом не чувствует вины или обиды (как это случается потом с Natrum muriaticum). Это другие, те, кто начал с ним спорить, должны предвидеть свою обиду не только потому, что его трудно переспорить, но и потому, что он сам не может испытывать никаких тяжелых чувств, раз уж он получил возможность спустить пары своего внутреннего давления, и пар вышел ("возбудимый нрав, легко раздражается, но быстро отходит", Геринг). Фактически он ищет новый повод для следующего спора и с удовольствием вспоминает потом наиболее жаркие дискуссии и споры, случавшиеся в его жизни. У юноши Sulphur обычно лучшим приятелем бывает тоже Sulphur, с которым он ссорится и бесконечно мирится, временами даже затевая драки. "Лучшие друзья" среди подростков затевают вечные споры относительно того, кто из спортсменов сильнее и кто слабее, или о том, является фотография главной или всего лишь второстепенной формой искусства; в то время как студенты Sulphur проводят ночи напролет в спорах о том, кто, Фрейд или Юнг, оказал большее влияние на развитие мысли в мире, или в жарких диспутах о том, что выше - совершенное стихотворение или неоконченная симфония. Для Sulphur аргумент в споре является основной формой общения или межличностных взаимосвязей, так же как и психологическим стимулом.

Возможно, он с легкостью относится к своим спорам, поскольку они остаются в основном интеллектуальными. Несмотря на то, что он очень легко возбуждается эмоционально, его чувства редко бывают затронуты глубоко. Его любовь к спорам, как к упражнению для ума, так и для обмена мыслями, превосходит любую обиду.

Как бы то ни было, он извлекает максимум интеллектуальной тренировки из любого предмета, точно так же как Phosphorus может извлечь максимум удовольствия из любой ситуации, Lycopodium -максимум престижности и Natrum muriaticum - максимум обиды.

Этот скорее интеллектуальный, чем эмоциональный, подход к жизни придаёт Sulphur жизнерадостности при встрече с препятствиями на пути или необходимостью полных перемен, в отличие, например, от Calcarea carbonica. Когда его попытки что-то сделать проваливаются, он не тратит попусту время на сожаления, но немедленно начинает следующую попытку. То же самое происходит с ним в любовных делах или других делах, затрагивающих сферу эмоций. Он испытывает пылкие чувства, но, потерпев неудачу, он с легкостью поворачивает в другую сторону, думая при этом: "В море столько хорошей рыбки, сколько из него всегда выходит".

Другой гранью этой жаркой личности является сильное требование личного признания и желание быть в центре внимания. Как Тэдди Рузвельт, он стремится быть "невестой на каждой свадьбе и умершим на каждых похоронах". Ему нравится хвастать громогласно и в подробностях своими будущими планами, своими сложными проектами и своими разнообразными достижениями. Например, гомеопат-Sulphur может быть узнан по тому, как он говорит: "Я излечил его боли мгновенно...", "я смог остановить кровотечение за десять минут...", вместо того, чтобы сказать: "Arnica излечила...", "Belladonna остановила кровотечение..."

Он может также и преувеличивать. Думая так же, как П. Т. Барнум, что "голая правда, бедняжка, просто неприлична и должна быть одета, как красивая женщина", его может занести, и он может приукрасить свои достижения. Sulphur заявляет, что находится в отличной физической форме, после того как всего лишь принял участие в небольшом забеге по случаю и прибежал с одышкой и обливаясь потом. Он хвастает, что бросил курить, хотя сделал это совсем немного времени тому назад, но, возобновляя и снова бросая курить множество раз подряд, он каждый раз добивается признания в том, что у него сильная воля. Или похваляется знакомством со всеми важными людьми, с которыми ему приходится сталкиваться, хотя, может быть, ему всего-то довелось обменяться несколькими формальностями (так же как на Lycopodium, на него производят впечатление громкие имена). Он превозносит свои правильные политические и финансовые предвидения, хотя они могут быть сделаны уже после того, как событие миновало. Или он строит свою репутацию на том, что он только намеревается сделать, и вовсе необязательно свои намерения осуществляет.

Обычно он о себе очень высокого мнения, но удивительно, что встречается и обратное. Борланд утверждает, что Sulphur может быть не настолько здоров, добросердечен и самоуверен, как кажется с первого взгляда, но не переносит, когда его блеф разоблачают, и стойко отказывается слушать разумные советы, упрямо придерживается ошибочных решений и делает это скорее, чем признает свои ошибки (Lycopodium).

Взрывчатость его нрава видна по нетерпеливости. Он без удовольствия переносит задержки или дурачество. Не выносит физических препятствий для своих планов ("не может получить быстро то, чего добивается", Ганеман) и проявляет нетерпение с теми, кто медленно соображает, что он имеет в виду, или медленно оценивает должным образом его новые идеи. В обращении с другими людьми он может быть резким и временами наносить им обиды, требуя от них, чтобы они были такими же энергичными и продуктивными, как и он сам. Вырабатывая большие идеи, он в дальнейшем требует, чтобы другие их выполняли, и окружает себя людьми, которые способны работать по четырнадцать часов в сутки над выполнением ручных, монотонных и неблагодарных занятий (на тяжелой нудной работе) для того, чтобы претворить в жизнь его блестящие планы, в то время как он сам уже погрузился в новые идеи, изобретая, как использовать людей для выполнения этих уже новых идей, и не имеет терпения повторять или объяснять их, как это часто бывает необходимо, когда руководишь работой других. Как это объясняет Уитмонт: "Личность Sulphur, действуя как катализатор, всегда чувствует, что он должен держать людей в движении; он всегда должен проявлять инициативу, чтобы дела не оказались в застойном состоянии". Таким образом, его сильное эго может действовать на окружающих устрашающе, заставляя их чувствовать себя неуверенно, чувствовать себя медлительными и зависимыми. Это встречается во взаимоотношениях типа отец - сын, муж - жена, учитель - студент, мастер - ученик и им подобных, когда доминирующее положение в такой паре занимает Sulphur. He любит он также и быть властью за троном, как это бывает иногда с Natrum muriaticum и даже с Arsenicum album. Ему нравится быть твердо и видимо на троне, чтобы его царствование было очевидным для всех.

Если он не уравновешивается одним из более чувствительных конституциональных типов, он может быть очень "толстокожим", как носорог. Он давит безжалостно на чувствительные места других, иногда намеренно, а иногда - случайно. Часто он не знает, что о нем думают окружающие (по контрасту с Lycopodium, постоянно заботящемся о своём лице, и с Natrum muriaticum, бесконечно стремящемся к испытаниям), частично это происходит потому, что ему всё равно. Даже когда он достаточно проницателен в отношении других, Sulphur может быть вполне несообразительным относительно самого себя и среди гомеопатических типов является одним из наименее способных к самоанализу. Это энергичный человек действия и больших идей, довольный сам собой и не интересующийся критической самооценкой.

В заключение данного раздела необходимо добавить несколько слов о "великодушном" Sulphur, являющем собой полярную противоположность вышеописанному яростному агрессивному типу. Иногда это лекарство подходит для пациентов, не проявляющих никаких отрицательных психических симптомов и характерных черт: уравновешенный человек доброго нрава, без эмоциональных вывертов; веселая добрая женщина, которая хорошо относится к окружающему миру ("необычайная жизнерадостность, живой, добродушный нрав", Аллен).

Например, этот тип может быть исключительно гостеприимным. Сам факт организации вечера, возможность собрать в единое целое совершенно различных, не похожих друг на друга людей доставляет ему громадное удовольствие. Эта переливающаяся через край щедрость временами кажется неуправляемой и слишком неразборчивой. Как вдохновенный, но неопытный кулинар, он упорно соединяет самые несоединимые ингредиенты (лица) в один общий горшок (социальное сборище), в результате получая оптимистическую комбинацию, которая представляет собой великолепное блюдо, вкушаемое всеми в течение продолжительного времени. Хотя кажется, что случайности могут быть очень сильно не в его пользу, тем не менее, его стряпня пользуется успехом, приправленная его собственным, необычайно хорошим расположением духа. Так что неотразимый бонвиван Фальстаф, который решил испытать и получить на всю катушку удовольствие от жизни и тянет всех остальных за собой, - это очень часто тоже Sulphur.

Этот оптимистичный, жизнерадостный индивидуум не только мечтает о великом и величии, о счастье и больших свершениях, но даже видит сны на эти темы. Его "счастливые" (Геринг) сны отмечены энергичным действием, приключениями, полны цвета и воображаемых достижений. Он летит по воздуху, наблюдает волнующие битвы, путешествует по незнакомым местам и оказывается в таких смешных ситуациях, что смеётся прямо во сне (Lycopodium) и иногда просыпается поющим (Геринг). Он тот, кого Богер назвал "мечтатель, не теряющий надежд", осуществляющий многие из своих надежд во сне. Фактически пациенты иногда жалуются, что лечение, проводимое Sulphur, избавляет их также и от увлекательных прежних снов. Пугающие, полные беспокойства и томлений сны также посещают людей этой конституции, но эти сны являются общими и для других конституций, и они по этой причине менее интересны и полезны для врача, чем приключенческие и волнующие сны.

Sulphur, кроме того, - спонтанно щедрый мужчина или женщина, у которых всякий инстинктивно ищет поддержки: денег для беженцев, комнату и питание на продолжительный период времени для какой-нибудь забытой одинокой души или затрат времени и энергии на какое-либо благотворительное дело. Несомненно, среди других конституциональных типов есть люди, которые не менее добры, но неистребимо оптимистичный взгляд на вещи, большая доброта, жизнерадостность и экспансивное радушие (напоминающее братьев Черибль в "Николсе Никльби" Диккенса) делают его привлекательно великодушным для окружающих.

Однажды к гомеопату пришел бизнесмен средних лет, излучающий мягкость Pulsatilla, с жалобами на многочисленные и продолжительные нарушения здоровья. Его пищеварительная система была удручающе расстроена из-за продолжительного пребывания на Востоке. Были также поражены его поджелудочная, желчный пузырь и печень, кроме того, он страдал и от последствий аллопатического лечения этих органов. У него были ощущения жжения и зудящий геморрой, повышенное давление и различные симптомы сердечных нарушений (периодические сердцебиения, прерываемые и пропадающие удары пульса, изредка ангины). Всё это усугублялось напряжением его работы, так как он занимал высокий пост, и его склонностью есть, пить и курить без ограничений. В его истории сообщалось о травмированном детстве: потере обоих родителей в возрасте шести лет и о последующем переходе от родственников к родственникам и из школы в школу. Картина его физических нарушений и история болезни заставляли предполагать несколько средств, среди которых был и Sulphur, но врач не смог найти никаких отрицательных психических симптомов, которые бы указывали на правильное гомеопатическое средство, только чистое и великодушное отношение к человечеству. Никакого чувства обиды на детские годы (Natrum muria cum), никакой критики или непереносимости других людей (Nux vomica, Arsenicum album) Он был полностью доволен своей семьей, считая, что у него самые лучшие, какие могут быть, жена и дети; даже его секретарша и домашняя работница были наилучшими из возможных. Его дом был полон предметов искусства, собранных на Востоке, а его щедрость привлекала к нему соответствующее количество друзей Это был краткий конспект из учебника о "великодушном, справедливом Sulphur ", и это лекарство, прописанное во всё усиливающихся и систематически принимаемых дозах, как и следовало ожидать, облегчило большинство его симптомов и поддерживало его в достаточно хорошем состоянии в течение длительного периода времени.

      ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОСТЬ
Третьей значительной чертой Sulphur является его интеллектуальность. Рабочий или служащий высокого ранга, художник и врач - обычно являются Sulphur и проявляют повсюду свой ученый или философский склад ума. Ему нравится теоретизировать, рационализировать, выводить отвлеченные или гипотетические системы, накапливать и заниматься поиском практических или статистических данных. Такие занятия, как изучение Талмуда, бесконечное толкование и разбор Тора, типичны для Sulphur (хотя более мелкое расщепление вопроса, требуемое при изучении Талмуда, привлекает также и ум Arsenicum album). Он культивирует свой ум и знания с тем же усердием и энергией, с которыми другие Sulphur управляют операциями в своём бизнесе или при владении землей.

Эту интеллектуальность можно видеть и в любопытстве пытливых детских умов, особенно среди мальчиков. Уже в раннем возрасте они начинают читать газеты, журналы и такие обязательные труды, как энциклопедии, словари, военные рассказы и особенно Книгу Гин-неса мировых рекордов. Даже при чтении беллетристики им нравятся исторические и научные описания, полные фактов. Иногда они обладают "поразительной способностью к изучению языков" (Борланд) и бывают ими зачарованы. Если пациент знает (или заявляет, что знает) хорошо четыре или пять языков, то в картине этой личности неизбежно сильно выражен Sulphur. На определенном уровне все эти интеллектуальные приобретения можно рассматривать как продолжение инстинкта "коллекционирования" Sulphur. Он набирает факты и информацию, приобретает знания и запасает слова как родного языка, так и иностранного, во многом сходным образом с тем, как он коллекционирует предметы - ненасытно и без разбору.

Он может обладать изумительной памятью. Как только кусочек информации помещен в неё, он остаётся там и накапливается с той же уверенностью и надёжностью, с какой хранятся деньги в банке, готовые к извлечению в любой момент, как только они понадобятся. Если только лектор сделает ошибку, цитируя исторический или литературный источник, то тот, кто его поймает и исправит, будет Sulphur (или Arsenicum album). Гомеопат-Sulphur часто имеет исключительную память в вопросах медицины, и даже начинающий Sulphur помнит различия среди разнообразных солей Kali (калия) и Natrum (натрия) и цитирует наизусть целые разделы из "Реперто-риума" Кента. Как рассказчик он имеет обширный запас цитат из классической поэзии, популярной, старинной и современной, на каждый случай - свою.

Мальчик 5-6 лет может одним духом выпалить счет или место, занимаемое в турнирной таблице, различных футбольных или бейсбольных команд, а также любые данные по отдельным игрокам индивидуально. Скептические замечания по поводу точности его информации он принимает хладнокровно и точно указывает источник информации. И не добавляет при этом: "Ага! Видишь?!", поскольку у Sulphur нет склонности позлорадствовать. Он просто сообщает факт. Но чистая демонстрация его феноменальной памяти несёт в себе невысказанный вызов: "Поспорь со мной, если можешь!"

Умный юный Линус вон Пелът из серии комических рисунков журнала "Пинтас" представляет собой типичного индивидуума Sulphur, свободно цитирующего эзотерические отрывки из Писания и выдающего глубокие наблюдения амым бесстрастным образом.

С другой стороны, и среди взрослых, и среди детей есть индивидуумы этого типа, которые могут быть интеллектуально агрессивными и самоуверенными, этакие Мистер-Я-все-знаю, которые соответственно выражают свои взгляды раздражающим, не терпящим возражений тоном.

Таким образом, это довольно комично, что Sulphur является основным средством для лечения слабой или несрабатывающей памяти (возрастающая забывчивость, повторяющаяся рассеянность, потеря концентрации, как у Calcarea carbonica). Это средство немедленно приходит на память для пациентов, которые забывают названия знакомых улиц, друзей, членов семьи и т. п. ("поразительная забывчивость, особенно на имена собственные" Ганеман). "Ты, ты, Том, я хочу сказать Тим, или как там тебя зовут..." - обращается он к своему зятю, Тэду, который уже живет в его семье пятнадцать лет (Lycopodium). И ни за что на свете не может вспомнить, кто был у них вчера вечером в гостях на обеде ("настолько забывчив, что даже самые последние события может вспомнить с трудом", Ганеман). И в то же время он помнит сложные математические формулы, малоизвестные исторические даты и неясные литературные источники. Такие достоинства и слабости памяти Sulphur могут быть отражением естественных склонностей данного индивидуума скорее ко всему отвлеченному, фактическому и ученому, чем к чисто личностному.

Один знакомый автора книги, врач-гомеопат, пожилой Sulphur, который начал забывать имена и лица своих близких и лучших друзей, всё ещё мог в подробностях помнить о сложных случаях заболеваний, которые ему довелось лечить много лет тому назад: "Ах, да! Та женщина, которая получила Sepia 10M для лечения кератоконуса (редкое глазное заболевание), за которой последовали две дозы Tuberculinum IM и доза Sulphur 2000X - как она себя сейчас чувствует?"

Классический образ Sulphur - это "ободранный философ" (Геринг): непрактичный, неряшливый, плохо одетый, рассеянный профессор, мысли которого витают в облаках, так что он не замечает ничего и никого. Он живет в своём собственном мире идей, где знания и книги важнее, чем люди, их отношения и чувства.

Работая в библиотеке, он полностью теряет ощущение времени и на несколько часов опаздывает домой к обеду. Если он сам готовит еду, то начинает читать книгу и забывает выключить газ под кипящей кастрюлей. Он бывает совершенно не способным выжить самостоятельно. Он непрактичен и не способен делать что-либо руками, особенно мелкие точные движения (Natrum muriaticum). Он не способен нормально вести машину или даже печатать на машинке, открыть консервную банку, развязать узел на шнурке, перелить жидкость из одной бутылки в другую, не говоря уже о том, чтобы поставить на место соскользнувшую цепь на велосипеде, - все это для него травмирующие вещи.

Этот не от мира сего индивидуум с философским складом ума, для которого ученость и интеллектуальные интересы так же естественны, как дыхание ("имеет склонность к литературной работе", Аллен), выглядит совсем иначе, чем материалистичный Sulphur, агрессивно защищающий свои собственные интересы. Но это противоположность более кажущаяся, чем реальная. Оба типа - накопители: один накапливает знания, образованность и теории, т. е. духовные и интеллектуальные продукты, в то время как другой накапливает деньги, землю, собственность, т. е. мирские или материальные продукты. Некоторые умудряются накапливать и то, и другое одновременно.

Sulphur профессорского типа можно определить по его манере рассуждений. Он даёт философское обоснование для каждого мнения и предлагает целую ученую систему в поддержку некоторых простых действий. Он хорошо информирован по любому предмету, но спорит по вопросу слишком утомительным образом, или, пораженный каким-либо случайным наблюдением или замечанием, он их усиливает философскими монологами.

Индивидуум, который временами кажется блестящим оратором, временами - просто скучным, - это, вероятно, Sulphur. Он знает так много, однако, несмотря на ценную, обогащающую ум информацию, выдаваемую им, безличный стиль изложения очень трудно слушать. Он сам, конечно, не чувствует того, что он производит впечатление на слушателя, подобное тому, какое производил Глад-стон на королеву Викторию, которая заметила с раздражением в одном из редких проявлений остроумия: "Он всегда обращается ко мне так, как будто я - общественное собрание". И в самом деле, когда пациенты других конституциональных типов начинают выражать себя педантично, тяжеловесно и занудно, тогда это уже служит указанием на то, что наступает время назначить Sulphur.

Примером его стиля письма служит монументальный ученый труд, каждая страница которого усыпана информативными данными, каждая страница снабжена подробными сносками (которые часто являются "плотью"), конкретной передачей его сообщений или научного трактата и каждая фраза весома по своей значимости, - это тип важной, влиятельной книги, и каждый человек чувствует себя обязанным такую книгу хотя бы подержать в руках раз в жизни (примеры тому приводятся ниже). Несмотря на то, что обычная судьба большинства высокоспециализированных томов занимать почетное место на книжной полке, куда их помещают с молчаливым обещанием прочесть когда-либо потом, ученые типа Sulphur внесли значительный вклад в интеллектуальное развитие человечества в течение многих столетий.

Плохо организованный лектор с огромным запасом информации - это зачастую Sulphur. Самые исключительно неорганизованные из них записывают мысли на обрывках бумаги или на обратных сторонах конвертов, которые вываливаются из папок или блокнотов или которые он выуживает из карманов, когда читает лекцию ("Ах, да, ещё одно, что следует запомнить..."). Он прекрасно знает свой материал, но переполняет головы слушателей, не умея понять, что эти массы информации, такой увлекательной для него, могут быть менее интересны для других (за исключением разве таких же Sulphur). Студенты каждого колледжа встречали таких профессоров и удивлялись, почему их когда-то взяли на работу, не говоря уже о том, что они приняты на длительный срок, и, таким образом, бедные студенты вынуждены терпеть их год за годом.

Но в этом есть логика, есть тому причина. Профессора следует уважать, так как он является законным представителем науки, даже если при этом он и не является интересным лектором. Те, кто может удержать внимание в классе, всегда получат от него знания. Его слабость происходит от того, что ему хочется сообщить всё, что он знает, и его старание может произвести впечатление, что у него чрезмерное самомнение. Глаза у слушателей быстро становятся сонными, и они ждут, когда же он закончит.

Это не единственный конституциональный тип, который очень любит звуки своего голоса. В этом с ним достойно соревнуется Lachesis, и каждый стремится изменить тему разговора, которая его интересует. Они различаются только стилем. Можно подглядеть, как Sulphur в группе людей обычно проталкивается в середину толпы слушателей. Это человек, который рассказывает о своих путешествиях по миру в типичной для Sulphur "перечисляющей", "количественной" манере: "Вообразите! Только на прошлой неделе я обедал в Париже, в Тур д\'Арджан, где обед мне стоил... Затем я для прогулки прошел две мили по Лувру и посмотрел не менее 500 картин... А выходные я провел в Риме, где посетил большую часть памятников и руин, начиная со второго столетия до н. э. и кончая пятым столетием н. э... И только три дня назад я был в Истанбуле, где я съездил в знаменитый Порфироносный дворец - прекраснейший образец Византийской городской архитектуры, сохранившейся в городе..." и т. д. Затем он указывает на свою голову и добавляет: "Однако мои самые интересные путешествия всегда происходили здесь", после чего продолжает запускать свои последние теории по различным вопросам - такой тип вряд ли представляет собой карикатуру на личность Sulphur.

Даже в повседневном разговоре Sulphur стремится постоянно теоретизировать и временами разглагольствовать с важным видом на обычные мирские темы, которые у него приобретают грандиозные размеры. Он выражает свои мысли по поводу достоинств и недостатков шариковых авторучек по сравнению с обычными ручками с предельным красноречием, с таким же, с каким толкует по вопросам различий между позитивизмом и конструктивизмом в современной философии. Некоторые из подобных разговоров ничего не дают ни уму, ни сердцу.

Этот разговорный эгоцентризм можно проиллюстрировать анекдотом о двух разговаривающих мужчинах: когда первый из них закончил свой длинный монолог, он повернулся к своему приятелю и сказал: "Ну, довольно обо мне. Давай поговорим о тебе. Скажи мне, что ты думаешь о моей новой книге?"

Уже будучи подростком, он проявляет нечувствительность в разговоре. За столом и при других обстоятельствах, когда собирается вся семья, мальчик настойчиво говорит только о том, что интересует лишь его одного: о различиях между его кассетным магнитофоном и более дорогим кассетником его товарища или о проблемах, связанных с карбюратором его мотоцикла. Он гудит и гудит, поучая окружающих, настойчиво навязывая им сведения относительно действия магнитофонов или моторов мотоциклов.

Но как можно ожидать, Sulphur можно встретить и среди людей противоположного склада, например, среди подростков, из которых невозможно извлечь ни одного лишнего слова. Они отвечают на вопросы односложно или с ворчанием согласия или отрицания и ведут себя так, как будто каждое произнесенное ими слово стоит им не меньше доллара. Возможно, они подсознательно боятся, что, болтая, они могут что-то сказать впустую.

Склонность Sulphur монополизировать разговор часто видна по его нежеланию слушать других. Если у него нет возможности запустить монолог или оставаться в центре дискуссии, то он будет попросту дремать, пока говорят другие. Затем, вздрогнув, проснувшись, он объявит: "Ну, я думаю, что уже пора идти домой", - поднимается и уходит. После того, как он это объявил, для него уже нет смысла оставаться дольше.

В тех случаях, когда он пытается интересоваться другими, он может довольно дотошно замучить их вопросами. Иногда он собирает информацию в небольшие записные книжки, которые хранит на случай, если они ему понадобятся в будущем. У него нет способностей вести небольшой, короткий разговор, нет умения общаться, в противоположность Lycopodium, а его попытки быть галантным или вести легкий разговор зачастую утомительны.

Мужчина, по всем признакам Sulphur, на вечере за коктейлем обращается к крупной, красивой женщине. "Мне всегда нравилось, как вы двигаетесь, дорогая, - говорит он, - как лебедь, скользящий по воде" Она засияла А он добавляет "Учитывая ваш вес, как мне кажется, он приблизительно равен 90 кг, это просто удивительно, как грациозно вы ходите". Затем он отходит от неё, уверенный, что он только что сказал приятный и любезный комплимент

Sulphur не славится своими остротами или быстрыми остроумными ответами, в отличие от Arsenicum album, Lachesis или Nux vomica. Это не значит, однако, что он неинтересный человек. Если ему удается преодолеть стремление разглагольствовать перед аудиторией, то он может быть увлекательным собеседником, несмотря на своё превосходство в разговоре. Его неутомимо созидательный и бесконечно разрешающий вопросы ум изобретателен и оригинален, прорывается в самую суть вещей, производя на свет теории об известном и неизвестном, и подобен вулкану, который извергается во всех направлениях

У врача в кабинете такой пациент перечисляет свои симптомы исчерпывающим образом хорошо осведомленного человека, пытаясь представить, как он называет (и что действительно так), "полный методический отчет" о своём заболевании. Один такой пациент с потрепанным и разбухшим портфелем (часто это бывает отличительной чертой Sulphur, так как он не может оставить себя без своих бумаг) пришел к врачу для того, чтобы облегчить как-то свои длительные нарушения пищеварительного тракта: у него были отупение и летаргия после принятия пищи, которые улучшались, если он двигался; у него был жесткий, шишкообразный или с ощущением жжения стул, перемежающийся с поносом, и геморрой с ощущением жжения и раздражения. Типичные физические симптомы и помятый портфель достаточно красноречиво свидетельствовали о потребности в Sulphur, но, как будто не желая оставить место какому-либо сомнению, он продолжал подкреплять вышеописанное ещё и психическими симптомами. Размеренным монотонным голосом и пользуясь научной терминологией он затеял утомительный разговор о природе своих нарушений. "Я подозреваю, как и мой терапевт, что имеет место ферментная недостаточность. Когда я чувствую себя плохо - нет, давайте я переформулирую - чувствую себя наихудшим образом, я ощущаю, что желудочные соки благодаря умеренно сильному эндокринному дисбалансу не выполняют должным образом свои функции... Все доктора соглашаются с тем, что в данном случае не происходят необходимые химические изменения. Возможно, в данном случае можно говорить о врожденной погрешности метаболизма, для которой современная медицина ещё должна найти средства для излечения ..." и т. д. (пациенты-Sulphur любят употреблять торжественные научные фразы).

Обычно то, что он говорит, свидетельствует о его осведомленности в медицине и с научной точки зрения вполне точно, но спустя некоторое время внимание врача начинает рассеиваться. Мало удовольствия можно извлечь из изложения Sulphur его бесполезных гипотетических диагнозов относительно его печени, почек или ферментов; его толкование просто не может удержать внимание слушателя (а также большая часть того, что он говорит, не соответствует гомеопатическим понятиям). Что бы ни было причиной приписываемой им недостаточности или причиной дисбаланса эндокринной системы, какие бы химические изменения не происходили в его желудке из-за дисфункции метаболизма, уже через две минуты такого разглагольствования врач сразу узнает картину Sulphur, а это, в конечном счете, именно то, что имеет значение!

Следовательно, когда бы ни возникало у врача желание закричать пациенту: "Перестаньте рассказывать мне столько о вещах, о которых я не хочу знать!" или "Избавьте меня, я вас прошу, от этих ученых объяснений!", он должен подумать о том, чтобы прописать пациенту Sulphur.

Часто при повторном посещении врача такой пациент меняется, и его объяснения уже не звучат как текст из медицинского учебника, позволяя врачу задавать вопросы по-своему, его разговор становится более тактичным. Неоднократно врачи признавались после такого повторного визита: "Я бы никогда этому не поверил! Когда в прошлый раз он перечислял свои симптомы, это звучало как чтение еженедельного расписания поездов между Вашингтоном и Нью-Йорком - в них не было жизни, одни только факты. А теперь в том, что он говорит, звучат человеческие чувства и интерес!" Вообще, в рассказе Sulphur часто не хватает красок человечности, указывающих на то, что чрезмерное развитие интеллекта у такой личности идёт за счет нехватки эмоций.

Нехватка чувствительности у Sulphur изображена, карикатурно в одном из коротких рассказов Снупи: "Моя любовь к тебе, - говорит он своей возлюбленной, - так высока, как Эверест, который поднимается на высоту 32000 футов. Моя любовь к тебе глубже, чем Марианская впадина, глубина которой составляет 12000 футов Моя любовь к тебе шире, чем сибирские степи, которые протянулись в ширину на 3000 миль . " На последнем рисунке видим Снупи, который комментирует с разочарованным взглядом: "По сути, герой - совершенная зануда ".

При возможности Arsenicum album так же долго рассказывает о своём заболевании, приводя шаг за шагом отчет об истории своего заболевания и его природе с множеством научных подробностей, как и Sulphur. По манере рассказывать о своей болезни эти два средства часто перекрывают одно другое, особенно у мужчин. Оба любят рассказывать со всеми подробностями то, что они прочитали о своей собственной болезни (а они обычно читают очень много), и то, что им сказали или не сказали те многочисленные доктора, у которых они консультировались, а также о всех лечениях и лекарствах, принятых ими. Но Sulphur, если можно так выразиться, - это "педантичный Arsenicum album", a Arsenicum album - это "более назойливый Sulphur". На физическом уровне Sulphur и Arsenicum album прекрасно дополняют друг друга и могут применяться, взаимозаменяя друг друга, при многих заболеваниях (см. "Лекции" Кента и Борланда).

Как педантичность, значимость и утомительность зачастую характеризуют манеру изложения мыслей Sulphur, так в то же время характеризует её и широта взглядов. Многие из самых глубоких и разносторонних умов мира были Sulphur, и они создали ученые труды мирового значения и уровня. Исходя логически из того, что одна умная мысль или представление могут определять или контролировать все человеческие знания, сильный интеллект использует энциклопедический подход к организации знаний, овладению широкими теоретическими познаниями и внедрению их во всеохватные системы таким образом, каким мало какой конституциональный тип даже пытается помыслить.

Массивы кратко изложенных фактов и исчерпывающие к ним комментарии, такие как в Талмуде, принадлежат Sulphur как по понятиям, так и по стилю изложения, как мы помним; и Фома Ак-винский, чья Сумма Теологика внесла порядок в мысли и придала нравственное направление в прежде хаотичную область теологических размышлений, является ярким примером работы этого типа интеллекта. Методическое придание интеллектуального направления моральным и эмоциональным вопросам веры и спасения, классификация относительно того, где кто находится в глазах Господа, и каков порядок мира являются классической антитезой изображению апокалипсической природы милосердия и веры, сделанному св. Августином (который был Lachesis) в его "Признаниях". "Капитал" Карла Маркса, который так глубоко повлиял на ход истории и который, однако, так редко читается полностью до конца (поскольку является слишком квинтэссенцией описаний Sulphur для обычного восприятия), - это ещё одна работа, типичная для Sulphur.

Автор и ученый восемнадцатого столетия Самюэль Джонсон представляет собой самую наглядную картину (почти карикатуру) представителя данного конституционального типа. Это был физически крупный, с красным лицом, потеющий, "вонючий, как хорек", человек с грязной золотушной кожей и немытыми, нечесанными волосами, такими же непокорными, как и его необычный характер. Он любил поесть, ел жадно и имел ужасные манеры за столом (зачастую запихивая огромные количества пищи себе в рот прямо двумя руками) Он любил спорить, держал себя с чувством собственного превосходства, был чрезмерно самоуверен, временами до оскорбительной степени.

      Он был женат на глупой, вульгарной, непривлекательной и пустой женщине, которую считал самым красивым и очаровательным существом в мире. И в то время, как этот факт приводил в сильное замешательство его современников и биографов, с гомеопатической точки зрения это объясняется склонностью Sulphur "видеть красивым то, что красивым не является " по той простой причине, что он воспринимает красивым всё, чем владеет.

Он был учёным с выдающимися талантами, имел репутацию человека, который "прочёл больше книг, чем кто-либо из живущих на земле людей" (Адам Смит), и был плодовитым автором во многих жанрах: поэзии, биографиях, эссе, молитвах, медитациях, описаниях путешествий, коротких рассказах, афоризмах и других литературных произведениях. Он был также блестящим рассказчиком (его устные рассказы впоследствии записаны Восуэллом). В своё время он приобрел наибольшую известность как лексикограф и составитель большого "Словаря" (собирание, классификация и этимологическое толкование слов - это занятие, глубоко родственное для натуры Sulphur), его описания и дидактические изречения демонстрируют чётко выраженные нравоучительные, почти помпезные черты Sulphur ("Если человек, проживая жизнь, не приобретает новых знакомых, то вскоре увидит себя одиноким; человек, сударь, должен постоянно поддерживать в хорошем состоянии свои знакомства", "Допустить, чтобы дружба умирала в пренебрежении и молчании, это, безусловно, неразумно. Это добровольный отказ от одного из самых больших удовольствий в нашем печальном существовании").У него также был выражен "мужской шовинизм" в высокой степени, который является неотъемлемой частью конституции Sulphur у многих мужчин ("Мужчине в основном больше нравится, когда у него на столе хороший обед, чем когда жена несёт всякую глупость ") и который не слишком-то изменился в течение последних столетий.

По способности понимания теоретических положений и тяге к построению систем представители Sulphur не ограничиваются только философами и теологами. Себастьян Бах, который кроме практически сверхчеловеческой производительности в создании музыкальных произведений сам систематизировал принципы функциональной гармонии и разработал шкалу темпирования для клавишных инструментов, был в значительной степени представителем Sulphur.

Однако для наших целей наилучшей иллюстрацией Sulphur может служить Самюэль Ганеман собственной персоной. При его взрывном характере, который толкал его к противоречиям, и с его умом, постоянно с большой смелостью толкующим провокационные и спорные медицинские представления, он обладал также феноменальной памятью, проявляя великолепные знания ещё не менее, чем на пяти языках, кроме своего родного немецкого (французский, итальянский, английский, латинский и греческий), и если доверять легендам, которые сложились вокруг него, то он был компетентен ещё в нескольких языках. Ещё когда ему было 17 лет, в начале его профессиональной жизни, гонимый из города в город врачами и фармацевтами, он поддерживал свою большую семью тем, что по ночам делал медицинские переводы. Его знания были обширны, а ученость выдающейся в нескольких областях. Он был ведущим химиком своего времени и считался второстепенным автором в создании истории этой науки; возможно, он стал бы одним из известнейших ученых в химии во всем мире, если бы не выбрал гомеопатию. Стиль его письма на немецком языке можно сравнить со стилем Лютера и другими, кто сыграл заметную роль в историческом развитии этого языка. В соответствии с дошедшими до нас сведениями, Ганеман был способен соединять свою практическую работу с обширными литературными работами благодаря тому, что в течение продолжительного периода своей жизни он спал только каждую вторую ночь.

Кроме того, его записные книжки по случаям заболеваний имеют внешний вид Sulphur по своей неорганизованности, и ещё он был очень утомительным\'лектором. Преподавая в Лейпцигском университете, он разогнал большинство своих студентов потоками брани против существующей медицинской практики или наскоками нравоучительных высказываний; в результате только горсточка его преданных последователей продолжала ходить к нему на занятия. Его "Органон" также ярко иллюстрирует ученый стиль Sulphur, который нужно прочесть не менее трех раз, чтобы понять.

И самое замечательное, что Ганеман обладал широтой взглядов Sulphur. Он не только заново определил понятие "подобное™" в терапии и разработал полную философию медицины, в которую нет необходимости и сегодня добавлять что-либо значительное с тех пор, как она появилась на свет, наоборот, её значение и современное звучание даже возрастают от поколения к поколению, но, кроме того, дал доказательства того, что его теории жизнеспособны и доступны. С точки зрения гомеопатии "доказательства" - это методы подтверждения лечебных свойств лекарств путем систематического их назначения в небольших количествах добровольно на это соглашающимся людям. Симптомы, выявляемые по этой методике, являются симптомами, которые будут излечиваться у больных пациентов теми же средствами, и, с точки зрения гомеопатии, считается, что сама "болезнь" или "случай заболевания" устранен, если произошло полное устранение симптомов болезни пациента. Полнота оригинальных формулировок Ганемана видна хотя бы по тому факту, что единственным значительным добавлением к теории Ганемана является работа Константина Геринга "Закон направленности излечения": в процессе лечения симптомы перемещаются изнутри тела наружу, с верхней части тела вниз, с более важных органов к менее важным и исчезают в порядке, обратном возникновению. Но Геринг допускает, что в самих описаниях Ганеман мысленно представлял себе этот Закон направления излечения (Константин Геринг, "Три правила относительно классификации симптомов по Ганеману", Ежемесячник Ганемана, I, 1865, 5-12).

По чисто интеллектуальным способностям, выносливости и производительности умственно сильного Sulphur трудно превзойти. Кроме того, у него часто проявляется дух мессианства, ощутимый уже с ранних лет им самим, как будто от него ждут чего-то важного и призывают к великим свершениям. Это призвание, вместе с его интеллектуальной смелостью и неугомонной исследовательской энергией и "отвага и готовность в великим свершениям" (Аллен) дают ему возможность обдумывать и осуществлять планы большой значимости, которые людьми другого типа считаются неосуществимыми.

Однако не все интеллектуалы Sulphur - инициаторы и строители. Многие из них - непрактичные мечтатели, чьи сверхчестолюбивые планы остаются нереализованными. Другие среди них сильны в обосновании крупномасштабных проектов, но слабы в соблюдении деталей, которые столь любимы Arsenicum album и Nux vomica. Один пациент типа Suiphur с заметными, но умеренными музыкальными способностями, поставил себе задачу выучить наизусть все 32 сонаты Бетховена. Он преуспел в этом гигантском предприятии и был способен исполнить все сонаты, но они в его исполнении звучали одинаково похоже. На его месте Arsenicum album с такими же музыкальными данными и любовью к Бетховену сосредоточился бы на изучении двух или трех сонат, но сделал бы это действительно хорошо.

Или Sulphur затевает какое-то очевидно достойное и грандиозное дело, такое как добывание денег на какую-либо миссию по спасению мира, на изучение третьего мирового языка, на предприятие по восстановлению исторического здания или перевод произведений одного из восточных поэтов, и никогда не заканчивает начатое дело: "Sulphur питает отвращение к последовательному исполнению дел по порядку... к систематической работе" (Кент). В повседневной жизни эта черта проявляется у человека, который никогда не кончает дел по дому и даже не собирает за собой инструменты. Они валяются повсюду, ожидая его, когда он уже переключился на другое дело. Его партнер по триаде, Lycopodium, гораздо лучше завершает начатую работу.

Sulphur рассматривается, прежде всего, как мужское средство, точно так же как Pulsatilla и Sepia - это прежде всего женские лекарства. Естественно, многим женщинам также необходим Sulphur, но у них психические черты, описанные выше, смягчены или ослаблены, возможно, по той причине, что они представляют менее "чистый" тип. Трудно указать на типично женщину Sulphur, которая была бы выдающимся художником, гением, литературной героиней или исторической фигурой, в то время как мужской пол даёт неисчислимое множество таких примеров. Но одной из немногих женских Sulphur, которые приходят на ум, была Мария Монтессори, выдающийся ученый-философ и исследователь методов обучения детей; её практический и аналитический гений, проницательный ум и глубокое понимание процесса познания свидетельствуют о наличии значительного слоя Sulphur в её конституции. По этой причине врач часто прописывает Sulphur женщинам, исходя из их физических симптомов и зависимостей, или во время периода Sulphur в процессе лечения.

Исключением из этого правила служит женщина, которая проявляет психические симптомы Sulphur, связанные с беспокойством и депрессией, такие как "она не может нигде быть спокойной, ни днем, ни ночью; страшится будущего, в котором она не ожидает ничего, кроме бедности и страданий; агонизирующее состояние, беспокойство за безопасность других (что влечет за собой в воображении целый ряд возможных катастроф: см. главу об Arsenicum album); ни о чем не может думать, но только испытывает беспокойство, раздражение и удручающие мысли, от которых она не может избавиться, ничего не может сделать, чтобы остаться довольной собой; хуже чувствует себя вечером в постели, что мешает ей заснуть, бессонница из-за потока мыслей; не испытывает ни к чему склонности; находит жизнь нестерпимой" и так далее (Ганеман, Геринг). В таких случаях часто назначается Sulphur.

      ПСЕВДО- И АНТИИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОСТЬ
Полярная противоположность творческого типа Sulphur тоже должна быть признана как Sulphur: "ленивый" индивид, описанный в гомеопатической литературе как "питающий отвращение к работе, отвращение к делу; слишком ленивый, чтобы заставить себя; сидит целый день ничего не делая". Вместо того, чтобы заработать пропитание для семьи, он разваливается в кресле и строит великие планы или погружается в грандиозные, но пустые псевдоинтеллектуальные размышления.

Это также и индивидуум, который ищет признания, не испытывая необходимости что-либо для этого сделать. Он ожидает какого-то фантастического благодетеля, который признает его до сих пор не признанный талант и вознесет его на вершины славы; позднее он разочаровывается тем, что мир не сумел понять его величия. И хотя он считает себя непризнанным гением (и в самом деле он, возможно, растратил свой прекрасный талант), он по сути просто хронический бездельник, чья воля трудиться иссушена до самых корней. Эта разновидность Sulphur похожа на апатичного Calcarea carbonica с той только разницей, что он претендует считаться великим, в то время как у Calcarea carbonica нет никаких претензий. Если такой не слишком большой интеллект Sulphur имеет философские или религиозные наклонности, то он вязнет в болоте бесполезных абсурдных рассуждений. Кент описывает его так: "изучает различные области знаний, не имея твердой основы, на которую мог бы опираться... философия, которой невозможно следовать" и ссылается для примера на женщину Sulphur, которая тратит время на выяснение без надежды найти решение, без какой-либо возможности получить ответ на вопрос, кто создал Бога. Во времена средневековья такие бесплодные догадки, как: "Сколько ангелов может поместиться на булавочной головке?" - были выводами из абсурдных рассуждений Sulphur. Следовательно, лица со склонностью переживать неразрешимые теоретические проблемы или попусту отнимающие время философские абстракции могут тоже нуждаться в дозе Sulphur для того, чтобы направить их разум на более практические и выгодные темы.

Даже когда такой Sulphur способен воспринимать большие массы информации, его возможности использовать её соответствующим образом недостаточны. Он может понимать отдельные составляющие существующей ситуации, науки или метода, не умея их сочетать. Менее опытный гомеопат-Sulphur, например, рассмотрит тщательно симптомы и найдет ключевые и основные признаки, но все равно не угадает очевидное конституциональное средство. Или Sulphur, воображающий себя интеллектуалом, больше увлечен идеей об идее, какой-нибудь интеллектуальной причудой, чем на деле способен понять настоящую идею.

Если такая черта выражена чуть сильнее, то её носитель может не видеть леса за деревьями, что заставляет Sulphur выглядеть глупцом несмотря на его знания. Он может быть вполне эрудированным, но может неправильно представлять перспективы или каким-то образом не способен синтезировать свои знания, что не даёт ему возможности выработать свои суждения, из-за чего этот тип иногда называют "поддельным философом" (Кент).

Типичным примером такого типа людей был король Англии Джеймз I, который правил с 1603 г. по 1625 г и был известен как "умнейший дурак в христианском мире", так как ему недоставало важнейшего качества правителя - политической проницательности, несмотря на обширные знания в области истории, теологии и права. Он был шотландцем, который никогда не понимал своих подданных-англичан, и его правление подготовило почву для восстания пуритан и вслед за тем Гражданской войны и Межвластия.

В то время как Sulphur с сильным интеллектом способен связать различные понятия и даже различные области знаний (историю, философию, экономику, науку, политику, религию) самым плодотворным образом, Sulphur со слабым интеллектом бывает слишком подавлен или сбит с толку большим количеством знаний. Потеряв перспективу и цель, его разум бродит в поисках направления среди различных наук, которые он только частично осмыслил, поскольку не может найти нити, связующей воедино сбивающие с толку феномены жизни ("путаница в голове... не может связать вместе две мысли", Ганеман). Либо он объединяет несопоставимые понятия слишком легко и неподходящим образом в своей попытке раздвинуть границы знаний. Медицинской иллюстрацией такого примера может служить назначение растительного или минерального лекарства, исходя из цвета или формы растения или руды и их предполагаемого сходства с болезнью или с той частью тела, которую следует излечить, - явление, известное в средние века как "доктрина о сигнатурах". Подобно тому, как Phosphorus описывает явления психическими терминами, так и Sulphur стремится к философской рациональности по малейшим бытовым причинам и относит простейшие события в какой-то общий космический ряд.

Ещё одна разновидность Sulphur - это человек, который "презирает (официальное) образование" (Кент). Сам плохо образованный, он испытывает чувство превосходства к простому "изучению книг", уверенный, что образование не может предложить ничего ценного. В пожилом возрасте тот, кому в жизни не довелось получить хорошего образования, но кто преуспел в самообразовании, испытывает отношение лисицы к зеленому винограду из известной басни ("Колледжи и университеты только превращают учащихся в коммунистов и невротиков"), что можно легко понять. Но даже более молодые представители Sulphur презирают образование, которое им посчастливилось получить, и отвергают его в пользу какой-то философии "вне знания". Этот тип может выступить со странным толкованием типа: "Поскольку мы входим в эру Водолея, уже нет места для обычных наук; наука в том виде, как мы её понимаем, уже не отвечает современным требованиям", или если у него I есть научные наклонности, он может заявить, что человечность и | > классика больше "не соответствуют" времени, что будущее принадлежит только одной науке. Один такой пациент отважился предсказать, что высшее образование обесценилось, потому что "мы достигли той стадии понимания и развития интуиции, при которой больше не требуются слова для общения. Слова в общем, и написанные слова в частности, находятся на стадии отмирания".

Молодой и в общем здоровый человек пришел к гомеопату с единственной жалобой на повторяющиеся в конце недели головные боли, мигрени (следует обратить внимание на Sulphur и Arsenicum album при жалобах на регулярные головные боли по субботам и воскресеньям у работающих мужчин и женщин). Все его физические симптомы и их зависимости, так же как и психические особенности, колебались между Sulphur и Arsenicum album. Врач был в затруднении, что именно ему назначить, до тех пор, пока пациент не начал описывать свои взгляды на основы образовательной системы. Тут всё прояснилось В течение нескольких лет он был ярым последователем восточной философии. Как только он обнаружил превосходство внутренней жизни над внешними её проявлениями, он забросил колледж для того, чтобы размышлять о своей бессмертной душе и прошлых воплощениях. Он уже больше не читал книг и не посещал концерты и даже не смотрел интересные фильмы, потому что, по его благодушному сообщению, он был "выше всего этого". "Ничто из перечисленного не могло мне ничего дать". Затем он пустился в рассуждения об "ошибочном линейном знании" западной культуры по сравнению "с истинным циклическим" знанием Востока. Хотя его утверждение, без сомнения, содержит определенную истину, тем не менее, чем больше он говорил, тем более очевидным становилось, что он мог бы извлечь больше для себя из случайных, пусть даже линейных, книг или симфоний. Этот пациент был типичным примером того, что иногда случается с Sulphur, - он теряет дорогу в своём духовном подвижничестве, так что уже не способен ценить богатство и разнообразие человеческой культуры.

Таким образом, Sulphur идёт на крайности в своей завышенной оценке и недооценке официального образования. Он либо культивирует знания за счет интуиции, чувствительности и человеческих отношений, либо полностью презирает их. Он начинает думать, что обладает более глубоким пониманием, позволяющим ему обходиться без купленного дорогой ценой классического знания, являющегося общечеловеческим наследием.

Может возникнуть вопрос, что может сделать лекарство перед лицом таких нарушений? Мы уже видели ранее, как сухой, интеллектуальный Sulphur становится более человечным под воздействием лекарства, и оно может оказать то же уравновешивающее действие на человека, который недооценивает обучение и образование. Оно может зародить семя понимания, которое поможет человеку избавиться от своих претензий и откроет его разум для возможностей в тех областях, которые ранее им избегались. Пациент "с линейным, по сравнению с цикличным, знанием" начал принимать курс лечения Sulphur против головных болей с лекарства дозой 200Х и по восходящей шкале в течение года. Через четыре месяца он начал догадываться, что западная культура, по крайней мере, кое-что может ему предложить и что он её недооценивал. Как он умно выразился: "Я понял, что воспринимаю меньше в ней, чем вижу. Однако вместо того, чтобы впасть в депрессию, я чувствую интеллектуальное и психологическое воодушевление. Меня уже не тяготит сознание, что я знаю всё, что возможно знать, и я не воспринимаю себя сейчас с такой серьезностью". Через несколько месяцев он уже начал читать классику и вновь поступил в свой колледж. Вскоре он уже принимал участие в изучении гуманитарной программы и с удовольствием погрузился в историю развития западной мысли. Он по-прежнему оставался Sulphur, ему по-прежнему нравилось выражаться длинно относительно различий между цикличным и линейным знанием, но исчезло его чувство превосходства над другим, и он начал проявлять интеллектуальную скромность, которой ему ранее не хватало. Поскольку подобные изменения имеют место как часть процесса взросления и созревания характера, то использование гомеопатического лекарства Sulphur может вызва 11, к жизни эти процессы и ускорить их.

      ПОЖИЛОЙ ВОЗРАСТ И МЕЛАНХОЛИЯ
И, наконец, это лекарство часто требуется людям для лечения умственных расстройств и физических нарушений, связанных со старением.

Один пациент, восьмидесяти с лишком лет, начал медленнее воспринимать то, что читал, и то, что слышал. Если ему задавали вопрос, то он сразу не мог сообразить, о чем идёт речь, и вынужден был "повторить вопрос перед тем, как на него ответить" (Геринг); в разговоре он стремился вновь и вновь повторять одни и те же мысли. Взрослый Sulphur в любом возрасте имеет склонность повторяться, часто довольно длинно и утомительно в одних и тех же фразах, ни слова не меняя, ни запятой не пропуская. Периодически назначаемые дозы Sulphur улучшили восприятие этого пожилого пациента в степени, достаточной для того, чтобы он смог нормально принимать участие в простых разговорах, просматривать ежедневные газеты и перечитывать любимые отрывки знакомых книг. Улучшение держалось почти до его последних дней.

Sulphur также оказывает благотворное влияние, когда старость вызывает сужение интересов и приводит в бездействие умственные способности, когда прошлое широкое восприятие окружающего мира человеком сужается до интереса только к самому себе. Он даже не делает в таких случаях попытки стать для кого-нибудь ещё интересным, слишком погрузившись в меланхолические воспоминания и эгоцентрические размышления. После назначения лекарства ум человека снова расширяет своё поле деятельности, как и его эмоции оживают вновь, прекрасно иллюстрируя справедливость гомеопатического взгляда на то, что ум не должен атрофироваться и сужаться от времени, но что человек стареет от того, что его ум сужается.

Один вдовец, около семидесяти лет от роду, принимал лечение от тяжелого астматического дыхания. Он был удручённым, ничто его не радовало, его не утешала довольно пустая, но объективно нетрудная жизнь. Его сын, который жил поблизости от него, следил, чтобы у него было всё необходимое для его физических потребностей и желаний Он был бы рад делать и более того, если бы отец не был такой обузой для семьи, эгоистично требуя к себе внимания (он мог говорить, не останавливаясь, в течение 45 минут или целого часа), не давая ничего взамен ("безразличие ко всем остальным", Геринг).

Ему был прописан курс лечения Sulphur дозами ЗОХ и 200Х (для пожилых людей рекомендуется пользоваться не сильнодействующими дозами). У пациента не только облегчилось дыхание и впоследствии могло быть направляемо дозами Sulphur 200X, но возродились его прежние более дружеские чувства. Он начал больше ценить своего сына и больше интересоваться жизнью своих внуков; и теперь уже его более здоровый дух был направлен на написание автобиографии для образования человечества и к собственной пользе.

Хотя настоящая глава в основном описывает творческую, жизнерадостную и энергичную сторону Sulphur, это средство (в любом возрасте) часто назначается при состояниях глубокой депрессии и беспокойства либо самостоятельно, либо в дополнение к действию другого лекарства при "глубокой меланхолии; пресыщении жизнью; усталости от жизни; стремлении умереть; когда человек слишком ленив, чтобы заставить себя сделать что-либо, или слишком несчастлив, чтобы продолжать жить; ощущение скуки и тоски" (Ганеман, Геринг и Ал-лен дают не менее 40 списков, описывающих уныния Sulphur, страхи и печали). Это неудивительно, если вспомнить теорию Ганемана о хронических заболеваниях, которая описывает депрессивные состояния, в первую очередь, как проявление псорических миазмов.

Иногда депрессия может быть вызвана перегруженностью интеллекта, ослабевшего от слишком продолжительной или слишком интенсивной работы. Sulphur может сидеть ночь за ночью (Ганеман), жадно поглощая книгу за книгой в своём желании собрать все имеющиеся сведения. Однако в один прекрасный день его разум отказывается действовать, истощенный и опустошенный, и Sulphur впадает в отчаяние, потеряв свою самую высокоразвитую способность, именно ту, на которую он всегда мог положиться (мы помним, что этот тип стремится культивировать свою рациональность и интеллектуальность за счет эмоций).

В других случаях пациент полностью во власти "религиозной меланхолии" (Геринг). Это происходит как со сравнительно молодыми, так и с пожилыми людьми. Он может быть благочестивым верующим, но находит мало радости в своей вере, а его представления о назначении человечества могут носить мрачный оттенок.

Например, для Льва Толстого религия не была утешением, а он был писателем и мыслителем, чьи произведения пронизаны философскими взглядами, выраженными в стиле истинного Sulphur, - аналитическая объективность, которая несёт в себе значимость и торжественность папских эдиктов. С возрастом, по мере возрастания усилий разрешить метафизические и нравственные вопросы, не имеющие ответа, ставящие под сомнение разумность человеческого существования на земле, Толстой пришел к необходимости отказаться от собственного великого искусства и от концепции разумности цивилизации вообще Решив, что вся общечеловеческая мудрость и просвещение нашли своё воплощение в русском крестьянине (?), он надел самую простую одежду и попытался стать одним из них. К ужасу своей огромной семьи, он даже попытался раздать крестьянам свои обширные земельные владения. Внутренней основой такого социально-политического жеста была не только типичная для Sulphur ностальгия по земле и естественной простоте, но также и типичные для Sulphur угрызения "совести" (Кент) или беспокойство о "спасении души" (Геринг).

Пациенты, испытавшие такие религиозные или жизненные кризисы, ощущают огромное благотворное влияние Sulphur (а также влияние Natrum muriaticum и Lachesis).

В своих религиозных взглядах, так же как и в других областях, этот тип человека представляет необычайные расхождения: либо глубоко религиозный, либо полностью антирелигиозный. Таким образом, свяшенники и теологи всех религиозных вероисповеданий и духовных путей несут в своих характерах значительную долю конституции Sulphur. Среди них, однако, менее уравновешенные умы могут потеряться в своих религиозных исканиях или медитациях. В то время как другие конституциональные типы при правильном руководстве могут извлечь много пользы от медитаций, суждение Sulphur при этом может потерять ясность. Он при этом может посчитать, что он "выше" человеческих аппетитов и желаний, что его степень духовного развития ставит его выше нормальной еды, сна или сексуальных привычек. Кент описывает своих экстремистов-искателей правды как людей, проявляющих "философскую манию... мономанию в отношении изучения странных и оккультных вещей... которые выше человеческих знаний". Если же Sulphur нерелигиозен, то он и сам не чувствует никакой необходимости в религии и не понимает этого у других; у него попросту полностью отсутствуют все религиозные и мистические чувства (Lycopodium). Этот предмет откровенно наводит на него скуку, так же как церковные службы и другие формы богопочитания, - он часто во время них засыпает и не испытывает потребности сообразовывать свою волю или поведение ни с какими более высокими религиозными авторитетами.

Следует признать, что характеристики и случаи, рассмотренные в настоящей главе, являются всего лишь каплями в океане, именуемом Sulphur.

Хотя "Основные симптомы" Геринга насчитывают 93 страницы симптомов Sulphur, a "Materia Medica" Аллена имеет 137 страниц (в обеих книгах приблизительно по 50 симптомов на страницу), эти описания просто начинают воздавать должное этому замечательному средству.

Диапазон излечиваемых симптомов и глубина действия делают это лекарство гораздо более важным, чем его любое описание, гораздо более важным, чем сумма его частей. Оно действует благотворно практически при любых хронических заболеваниях или конституциональных типах. И, однако, как мы пытались показать, универсальность действия данного средства не мешает ему оставаться уникальным лекарством, обладающим своими собственными индивидуальными свойствами. Врач, способный распознать склад ума и эмоциональную настроенность Sulphur, понимающий, в какой момент прописать его, исходя из специфических зависимостей Sulphur от времени, температуры, стремлений, периодичности, периодов жизни или стадий лечебного процесса, никогда не перестанет изумляться его кажущимся безразличным лечебным свойствам.